Underneath the Snowman

      Естественно, Джоуи даже не надеется, что Мёрвин от него отвяжется.       Естественно, Джоуи надеется, что Мёрвин этого не сделает.       Поговорить бы надо, конечно, выяснить-таки без отвода глаз, стоит ли игра (общение с Натаном) свеч, только не получается это сделать: после Рождественских каникул Хогвартс снова наполняется людьми, время халявы и посиделок у камина проходит, уступая место бесконечным домашним заданиям, кляксам от чернил на пальцах и пиздецки скучным лекциям по истории. Гомес ненавидит историю, особенно ту её часть, где начинаются бесконечные битвы с королями, которые правят дай бог год. Даже в гостиной по вечерам слышно меньше разговоров и смеха и больше шуршанья перьев по пергаменту. Просто жесть. Джоуи не может больше терпеть, вываливается наружу в коридор, чтобы прогуляться, и практически сталкивается нос к носу с Мёрвином. Здрасьте, приехали.       — Детка, есть деловое предложение, — говорит слизеринец, утаскивая Гомеса поближе к чулану, подальше от лишних ушей; видать, дело серьёзное, да и лицо у семикурсника выражает мучение. Джоуи прислоняется спиной к стене (стараясь не думать о том, что нависший над ним Мёрвин со стороны, наверное, выглядит странно) и дёргает подбородком, поторапливая. — Я тут… поспорил с пацанами, — слова явно даются Натану с трудом, он практически выжёвывает их изо рта, — на приличную такую сумму, что на День святого Валентина…       О нет. Кажется, Гомес знает, куда он клонит.       — … у меня будет пара.       Джоуи уже пора подаваться в оракулы и предсказывать будущее, заставляя людей пялиться в пустые шары для гадания? Нет?       — Мёрв, — выдыхает Гомес, наблюдая за тем, как щурится слизеринец от сокращения, но Джоуи сегодня можно, он сегодня заебавшийся по самый край и потому дерзкий, — это однозначное «иди нах».       Перед глазами всплывает картина: он, Мёрвин, валентинки, Натан держит его за талию, скалится шутками, они подкидывают преподу по Тёмным искусствам навозную бомбу… Соблазн слишком велик, однако Гомес тушит сомнение в себе. Не настолько он влюблён, чтобы унижаться.       — Я поэтому и пришёл сейчас, когда до Дня святого Валентина как до морковкиной заговени, — Мёрвин хмыкает, суёт руки в карманы мантии, отстраняясь, — знал, что ты сходу откажешься. Слушай, подумай пару дней, а? Половина доли твоя будет, это я гарантирую, если ты сомневаешься, какая тебе с этого выгода.       Мысль о выгоде даже не приходила пуффендуйцу в голову: та была занята обмозговыванием огромного количества минусов. Например, нежелания участвовать в чём-либо, что включает в себя спор учеников самого хитрого факультета школы. Кто знает, может, у Мёрвина есть воздыхательницы или воздыхатели, и Джоуи попросту по-тихому отвернут башку где-нибудь в Визжащей хижине?       Зачем он вообще думает об этом?       — У тебя что, других кандидатов нет что ли, — вздыхает Гомес обречённо, потирая переносицу, — почему ко мне пошёл?       — Ну, — Натан усмехается, ничуть не смутившись, — мы с тобой в последнее время неплохо так общаемся, ты мне первый в голову пришёл. К тому же, кто-то из наших уже видел нас с тобой вдвоём. Если согласишься, обещаю сводить куда захочешь.       — Да тут особо некуда ходить, — Джоуи хмурит брови, отлипает от стены, — ладно, дай мне время. Придёшь послезавтра, тогда и поговорим.       Доводы Мёрвина звучат убедительно. Причём очень. Деньги можно будет отослать маме (если там и впрямь крупная сумма), дурацкое чувство одиночества, возникающее каждый февраль, хоть немного поутихнет, вдобавок, пивка можно будет в Хогсмиде попить… Нет, ну нахрен. Дело пахнет жареным, крепко так, и Гомес знает, что после подобной сделки ещё сто лет будет ходить, мучиться, разгадывая и расшифровывая каждое движение Натана в его сторону. А, по-видимому, касаться тот любит, Хосе ещё в их предрождественскую прогулку понял.       Дьявол, как же тяжело принять верное решение.       Через два дня Мёрвин, пунктуальный как смерть, хватает Джоуи за руку и уволакивает в боковой коридор, едва кончается обед. Поток учеников льётся из Большого Зала плотной рекой, но слизеринца это мало волнует, он знай идёт себе как таран, не обращая внимания на ойкающих первокурсников. Подавившемуся от неожиданности Гомесу удаётся откашляться только пару секунд спустя.       — Мёрвин! Я мог задохнуться!       — Извини, — слова звучат для Джоуи практически равнодушно, но руки Натана сжимают его собственные в волнении, — ну?       — Хуй в руке погну, — огрызается невольно Гомес и морщит нос, обдумывая всё в самый распоследний раз, — ладно. Только если это наебалово, я с тобой больше общаться не буду.       — Идёт! — усмехается Мёрвин, хлопает своей тяжеленной ручищей Джоуи по плечу. Тот кривится, поднимает указательный палец:       — Только давай обговорим правила игры. Во-первых, никаких поцелуев в губы, — «я и не собирался» немного бьёт по самолюбию, но Гомес только пожимает плечами: это на всякий случай, — во-вторых, лапать себя за задницу я не разрешаю.       — А в прошлый раз разрешил.       — А в этот не разрешаю.       — Ну святое же дело.       — Нет, не святое, Большой Брат следит за тобой.       — Большой… кто?       — Ай, ладно, деревенщина, — отмахивается Джоуи и загибает третий палец, — ну и больше ко мне с такими предложениями не подходи, я ради эксперимента согласился.       — Знаешь, детка, иногда в тебе проскакивает что-то очень слизеринское, — ухмылка Натана светится одобрением, и Гомес спизданёт, если скажет, что ему не приятно видеть, как Мёрвин окидывает его уважающим взглядом. Джоуи откашливается, ведёт плечами от неожиданной похвалы (если можно её так назвать) и поправляет сползшие на нос очки:       — На этом, думаю, пока что всё.       — Отлично, тогда встретимся на Дне святого Валентина, — Натан выпускает ладони парня, поправляет галстук с гримасой и отваливает в места не столь отдалённые, сливаясь с толпой своих змеёнышей. Те приветственно кивают ему, тут же втягивая в какой-то разговор. Гомес проводит ладонью по лбу, выдыхает утомлённо: участвовать в споре определённо плохая идея, учиться бы надо, но учёба остопиздела так, что хочется переключиться на что-нибудь другое. Даже если это сомнительная авантюра от твоей слизеринской мечты.