Разврат, роботы и война

Лунтик отошёл от пропускного пункта на несколько метров, и перед ним открылась знакомая картина, а именно прямой серый коридор с кучей ветвей в виде других коридоров, в которых уже и находились камеры. – "Хм... Пойдём по порядку. В первый правый" - подумал Лун, почесывая затылок, а после отправился в задуманное место. Сказать честно, камеры были самым мерзким местом во всём штабе, и дело не только в абсолютно безвкусных бетонных стенах, тупом персонале или ещё в чём. А мерзость проявлялась в обителях камер: Избитые, изуродованные пчёлы, которых нередко морили голодом, потерянные в себе предатели штаба, что со дня на день будут казнены самыми изощрёнными способами (Не зря ведь в штабе работает Маркова), и конечно же мирные дети, девушки и старики, что отправлены сюда т.к. не умерли во время штурмов их поселений дронами. Наблюдать за этим было... Печально. Но те, кто и совершал эти зверства проблемы не видели. Но хуже было то, что проблемы в этом не видел и Лун. Большинство тех, мимо чьих камер он проходил были его соотечественниками, некоторых он даже знал лично. Проходя у чьей то клетки он услышал оттуда удивлённое, хриплое: – Л-лунтик? Это ты? Обернувшись он увидел одного из своих соратников, что был с ним в одной роте. У него была замотана в бинте рука, на которой отсутствовала кисть, помимо этого было обломано крыло. Лун холодно и высокомерно взглянул на него, а после спросил: – Ты что-нибудь знаешь о судьбе Кузьмы? – П-почему ты в их форме? - дрожащими губами молвила пчела, держась за забинтованную культю. – Неважно. Пожалуйста, ответь на вопрос. - словно злоебучий Берия продолжал он пилить взглядом покалеченного военного. На это военный стал лишь разочарованно смотреть в пол, и медленно потряс головой в знак отрицая. Лун выпрямил воротник рубашки и пошёл далее, и поисках своих сослуживцев, а возможно и самого Кузи. Пройдя так ещё пару камер он не обнаружил никого хоть капельку знающего о его друге и о том что с ним стало. Пройдя так всё крыло он пошёл обратно к основному коридору, проходя мимо камеры той пчелы, с которой у него был своеобразный диалог Лун застал его уже спящим в мучительном сне, уже близкому к агонии. Ужасное зрелище если быть честным, Лунтик отвернулся от клетки, и что-то прошептав прошёл дальше. Вернувшись в главный коридор он вновь встал на распутье и посмотрев на оставшиеся пять проходов обдумал следующее: – "Ладно, пойдём дальше во второй справа" Обстановка во втором коридоре никак не отличалась, всё те же бедняги страдающие в камерах, несчастное мирное население и отсутствие товарищей Лунтика, которые могли бы поведать что произошло с Кузьмой. И проходя мимо очередной камеры он из-за угла услышал знакомые голоса - гнусавый и басистый. Конечно же это были Лекс и Люис, что ожесточённо о чём то спорили: – Да не умер он в конце "Драйва"! - прогнусавил Люис. – Ага, что ещё расскажешь? Может то, что тебе ещё и Моника сосала, а? - агрессивно ответил Лекс, раскручивая связку ключей. – Да пошёл ты на... – Джентльмены. - сказал внезапно появившейся из-за угла Лунтик, расправив плечи и добавив мужественности в голос, - Не поможете мне? Охранники обернулись на него, и Лекс, продолжая крутить ключи ответил: – Смотри-ка Люис, это-ж четырёх-ухий! Ну привет, клевер, я вижу ты приоделся. Лун облокотился на стену, положив одну руку на пояс, а второй уперевшись в бетон, после весело ему ответил: – А то. Ещё и у Моники бывал на "личной беседе", и даже с Юри кувыркался... Люиса будто скукожило, и он попятился шариком назад, а Лекс недоверчиво посмотрел на лунную пчелу и после задался вопросом: – А не пиздишь ли ты случаем? – Не пизжу, кружку пива ставлю. - ответил Лун с ещё большей уверенностью. – Да ну пиздишь. – Ну как хочешь, можешь не верить, - сказал он, и почесав затылок спросил, – Ах да, вы случаем не видели в камерах кузнечика-качка? Лекс уже раз тысячный перекрутил ключи, и усмехнувшись ответил: – Я за этим не слежу, мне оно к хуям не надо. Лунтик отошёл от стенки, и пожав плечами прошёл дальше, осматривая камеры.  Во втором коридоре аналогично не было никого хоть немного полезного в поисках, отчего он поспешил обратно, молча обойдя охранников быстрым шагом. – Ебать важный, хуй бумажный. - сказал Лекс, наконец-то переставая раскручивать ключи, закрепив их на поясе. Они вновь вернулся в основной коридор, и когда Лун уже собирался пройти в третью ветку, он услышал шаги из комнаты для допросов, которые сопровождались тихим голосом. На момент он встал на месте, и стал наблюдать за дверью, чтобы узнать кто там находился. Через пару секунд двери открылись, и из них вальяжно вышла Юри, по гарнитуре, закреплённой на фуражке с кем-то связываясь: –...Пакеты не нужны, никто в комнате пыток сегодня не умер. - прошла небольшая пауза, в течение которой Маркова косилась на левую ветку, не замечая Лунтика, - Потому что я сегодня добрее... Почему? Да потому что... Тут Юри перевела взгляд на правую ветвь, и заметила стоящего там Луна, что с улыбкой настоящего мачо глядел на неё: – Ну привет. – Я свяжусь с тобой позже. - немного растерянно ответила она своему собеседнику, и приложив два пальца к гарнитуре отключилась, – Ох, привет Лун, как самочувствие?, - Юри слегка улыбнулась, пытаясь не выдать злорадственную ухмылку, что не волей появлялась на её лице при виде лунной пчелы. – Достаточно хорошо, спасибо. - с той же идиотской улыбкой ответил Лун. – В-вот и хорошо. А то ты вчера так... Э... Упал, мне кажется что у тебя что-нибудь болит. На момент Лунтик вспомнил, что с утра у него что-то болело, и почесывая голову он пытался вспомнить что именно. Но из-за стоящей рядом Юри, чья большая грудь сильно отвлекала от раздумий припомнить какая часть тела болела ему не получилось. – Да нет, всё нормально - слегка озадаченно ответил он – Хорошо что н-не болит, - Юри наиграно хихикнула и быстро направилась к лифту, ну а Лун, всё ещё считая что та ночь вышла в его пользу и что Маркова отдалась ему во всех известных позах ещё раз прокрутив её обнажённый образ продолжил свои поиски. Чем глубже он шёл, тем меньше народа было, а тот что был уже слишком искалеченный чтобы говорить что-либо. И вот, уже почти задремав на ходу, попивая из бутылки воду Лун услышал до боли знакомый писклявый голосок: – Лунтик, это ты? Взглянув левее он увидел Пчелёнка, который выглядел так, будто с него кожа сама по себе слезает. Он был тощим и бедным, на его теле через тонкую кожу спокойно проглядывались кости, а маленькие ранки не заживали и гнили. На руках не было нескольких ногтей, одежда была вся рваная и в крови, а в глазах виделись лишь боль и страдания. Он лежал на полу скрюченым, и полуслепым глазом смотрел на Луна, что тем временем цвёл и пах. – Это в-вода? - спросил он, покосившись на бутылку, – М-можешь плеснуть не-н-немного мне? В лунной пчеле на момент проснулась душа. У него возникла дилемма, он не знал как поступить лучше с пчелой. С одной стороны это его друг из детства, который был преданным ему, а с другой стороны на данный момент это враг, и его кончина будет лишь на руку Кибер-рейху. И когда он уже почти просунул руку с бутылем в решётку, в его голове будто что-то переключилось, и Лун резким движением откнул бутылку подальше. – А хера тебе лысого, жалкая пчёлка! Пчелёнок из последних сил выдавил на своём лице гримасу злости, и прохрипел: – Предатель... Кузя тебя в-вмажет в грязь. Ты поплатишься за это... Армия Шера скоро будет здесь и вам конец... Кх... - через предсмертный кашель тихо вопил он. – Подожди-ка... Кузя жив?! Шер движется сюда с армией?! Расскажи... Пчелёнок еле заметно махнул головой, прошептав: – С-сдохните вс... Это были его последние слова. В камере остался лежать уродливый бледный труп, с торчащими костями, обтянутыми тоненькой кожей. Услышать такое не от простой пчелы, а от главного помощника генерала было ужасающе, и не могло не насторожить. Конечно, весть о том что Кузьма жив и здоров может и хороша, но вот остальное... Не долго думая, решив не осматривать остальные камеры Лун в спешке побежал к лифту. Добежав до пропускного пункта Шрек его словесно остановил: – Хе-ей, старина, ты куда так бежишь? – Потом объясню, это очень важно! - не останавливаясь крикнул он огру, судорожно нажимая кнопку для вызова лифта. Как только он приехал, Лун быстро вбежал в него, Шрек же решил не разбираться в произошедшей ситуации, и продолжил пялиться в экран ноутбука. Прибыв на главный этаж он со всех ног побежал в кабинет 22, сбивая всех с пути, оттаптывая им ноги и заставляя их ронять то, что было в руках. Буквально через минуту он вновь был на пороге уже прекрасно известного кабинета, и даже не постучав Лунтик влетел в него. –...главное не забыть, ведь без него я как без рук, осталось только вспомнить где... - рассуждала Моника, копаясь в столике, присев перед ним на корточки. – Мисс Моника! - Лунтик в отдышке громко позвал главнокомандующую, на что так подняла голову, и увидев своего подчинённого спросила: – Лун? Чего ты такой взъерошенный? – В камерах я нашёл главного помощника Шера, он сказал... Моника его перебила: – Ах, ты про эту мелкую пчёлку? Уж не знаю, мне кажется он ничего дельного сказать не может, ведь даже когда за него Маркова взялась он молчал, а с чего бы ему доверять тебе? - рассуждала она, продолжая копаться в ящике стола. — Я знаю лучше, он был моим верным другом, он бы мне врать не стал, - уверенно утвердил Лун, подойдя ближе к столу. Моника на момент стала задумчиво пялиться в пол, после сказала: – Хорошо, что он рассказал? Лунтик начал быстро и эмоционально проговарить всё то, что услышал от ныне покойного Пчелёнка, даже приукрасив свой рассказ для нагнетения атмосферы. Всё это время Моника молча смотрела в окно, отодвинув штору, порой кивая, показывая что внимательно слушает. И спустя несколько минут Лун завершил доклад, и оперевшись на стол стал ждать реакции главнокомандующей. Та в свою очередь подошла к телефону, и лаконично произнёсла в трубку: – Готовьте машину, нам нужно в научный центр. - из трубки послышалось едва слышное "Так точно, мисс Моника", и цокая каблуками она стала складывать некоторые бумаги в дипломат. – Лун, ты едешь со мной. – Что? - озадаченно спросил он. – Поможешь вывезти партию усилителей. - монотонно ответила она, поправив фуражку. Они вдвоём быстрым шагом покинули кабинет, у двери которой ошивалась Юри. Приметив её Моника подозвала, а после сказала: – Юри, за главную, я в лабораторию. – Мисс Моника, что-то случилось? - взволнованно спросила она. – Да случилось, не задавай лишних вопросов. Допросите всех пчёл, причастных к Шеру о их планах. - слегка раздражённо ответила Моника, а после быстрым шагом вместе с Лунтиком вышла к чёрному ходу. Выйдя из него Лун впервые попал на улицу у штаба. Она аналогично самому штабу была прекрасна: по периметру было посажено множество красиво подстриженных кустов, вокруг благоухали цветы и газон, и среди всей этой красоты находилась дорога, у которой стоял чёрный автомобиль. Моника молча подошла к нему, и открыв заднюю дверь с важным видом села в него, жестом подозвав и лунную пчелу, на что тот сразу же подбежал. Сев в транспортное средство они поехали. – Мисс Моника, а куда мы едем? – В научный центр, нам потребуется один экспериментальный образец от кое-какой мерзкой особы, - относительно спокойно ответила она, сложив руки на коленях. Лун внимательно слушал и параллельно продолжал рассматривать грудь главнокомандующей, уж больно она ему нравилась. Через примерно 20 минут езды они оказались на небольшом пустыре, где была небольшая постройка, наполовину погружениая в земле. На двери стоял терминал, похожий на домофон по виду и функционалу. Девушка подошла к нему, и зажав кнопку на нём стала ожидать, пока от него исходил тихий звон спокойной музыки. К счастью, долго ждать не пришлось, и через несколько секунд из терминала послышался голос: – Индефицируйте себя. – 2 2 0 9 - монотонно пробубнила Моника в микрофон, после чего прозвучал писк и дверь открылась, и она стала спускаться вниз, ну а Лунтик поплёлся за ней. Спустившись по длинной лестнице они встали у пропускного пункта, на котором сидел хрупкий светловолосый мужчина с бейджем на лабораторном халате, на котором было написано его имя - Г. Палмолив. Он отдал честь и после спросил: – Мисс Моника, вам что-то необходимо? – Да, нам нужно пройти к профессору Нацуки. – Хорошо. - Палмолив наклонился перед микрофоном и произнёс в него слегка сладковатым голосом, – Профессор Нацуки, к вам с визитом Мо... – Неважно кто там, просто пошли их нахуй и скажи что я занята! - послышался из динамика писклявый раздражённый голосок. – Но к вам мисс Моника. - немного обеспокоенно ответил лаборант – Только этой дуры здесь не хватало... Ладно, запускай. - пробубнила девочка, отойдя от микрофона. Лаборант кивнул главнокомандующей и лунной пчеле, тем самым разрешив им войти. Они прошли через рамку, и когда уже собрались спускаться по ступенькам Палмолив их догнал со словами: – Подождите, я вас проведу. – Мисс Моника, а почему эта профессорша вас так не уважительно называет? - тихо спросил Лун, шагая рядом. – Потому что она психованная дура, такой ответ устроит? - оглянулась она на лунную пчелу, на что та кивнула. Спустившись, они оказались в чём-то вроде комнаты отдыха или ожидания, т.к. в ней были наставлены диваны, кресла, столики и т.д; стены были светлые и металлические, с потолка ярко светило белые лампы, и сама по себе обстановка вполне походила на лабораторную. Моника встала у двери дальней стены, где и находился главный корпус лаборатории, ожидая появления необходимой особы. Ждать долго не пришлось, и уже через пару минут дверь открылась, и в комнату вошла профессор Нацуки. Она была сложена весьма маленькой: низкая, худенькая, грудь почти что отсутствовала. Волосы её были яркого розового цвета по шею, слегка взъерошенными с двумя маленькими хвостиками, держащиеся на красных ленточках, в одну из прядей так-же была вплетена ленточка. Одета она была в юбку по колено и светлую рубашку, поверх был накинут лабораторный халат, на её лице были очки с красной оправой, за которыми большие розовые глаза презренно осматривали помещение. – Ну здравствуй, Нац. - с еле заметной улыбкой поприветствовала её Моника. – И тебе привет. - недовольно ответила Нацуки, посматривая на Лунтика, что сидел на диване и аналогично смотрел на неё. – А это ещё что за пурпурное нечто? Ты его на эксперименты решила сдать? - она пальцем тыкала в Лунтика, пока тот с серьёзным выражением лица продолжал пилить её взглядом. – Нет, это мой помощник. И вообще, я здесь за другим. – Ну и за чем же? – За твоей разработкой, о который ты мне все мозги проела - Моника сверху вниз посмотрела на профессора, та в свою очередь вздохнула, и после прикрикнула, топнув ножкой: – Ассистент! Палмолив, не успев уйти обратно на вахту повернулся к Нацуки, и спросил: – Да, мэм? – Позови второго ассистента. – Вы имеете ввиду Само... - не успев договорить его перебили: – Да, хуя рыжего зови сюда! Моника немного удивленно стала пялиться на дверь, в которую вбежал Палмолив, после переведя взгляд на Нацуки несколько мгновенний смотрела на неё. Профессор повернулась на главнокомандующую и громко сказала: – За мной, поговорим вдали от этих уродов. Лунтик, сидя на диване не понимал ято происходит и почему он вообще должен здесь находиться, но не перечил и размышляя о своём (в большей степени это были его сексуальные фантазии и раздумья о Шере и его армии) ждал пока он понадобится. А между тем в комнату ожидания вошли двое, один из которых был Палмолив, а второй ещё не известный лунной пчеле. Это был высокий среднего телосложения (не худой, не толстый) парень с короткой стрижкой, чей цвет отдавал рыжим, одет он был в майку, поверх который был белый лабораторный халат. Он по-распиздяйски вошёл в комнату, и упав на диван поздоровался с Лунтиком. – Хм, такой хуйни я ещё не видел... Тебя можно выебать? Ну, как поздоровался... Оказалось, что прозвище "Рыжий хуй" этому самому рыжему хую было дано не просто так. Палмолив, приложив ладонь к лицу стал пояснять: – Это Влад, более известный как рыжий хуй. Он вечный спермотоксикозник и хочет трахнуть всё что движется... Развлекайтесь, я на вахту!  - Палмолив покинул комнату и быстро ушёл наверх, ну а для Лунтика началось "отличное" времяпровождение в компании этого существа. Девушки вышли в отдельную комнату, где на экспериментальном столе стоял накрытый поднос. – Вот то, ради чего ты здесь, это... - Нацуки перебили. – Это кексы? - Моника странно оглянулась на профессора. – Не суди книгу по обложке, это тебе не просто кексики, это Бафф-кексы! Моника снова посмотрела на неё, выражая своим взглядом непонимание. – Они из любого сделают груду мышц, способную рвать и метать, вот только у них есть побочные эффекты, которые я пока не могу вычислить. – Подойдёт, упаковывай всё, что есть. – Я тебе из просто так не отдам - Нацуки накрыла поднос стеклянной крышкой. – Нац, ну не начинай эту клоунаду снова - Моника уперлась руками в стол, прося дать ей необходимое, но юная профессорша была настойчива. – А с чего ты взяла что я устраиваю клоунаду? Я лишь оберегаю тебя, дуру, от последствий. – Ты ещё меня и дурой смеешь? А сама то ты кто? Сидишь себе днями напролёт здесь и жопу просиживаешь - с нарастающей злобой ответила Моника. – В том то и дело что я не просто жопу просиживаю, а работаю, в отличие от тебя! - Нацуки указала на неё пальцем, - Вот ты действительно нихуя в штабе не делаешь, только ходишь и сиськами перед дебилами вертишь! – Но они у меня хотя бы есть, в отличие от тебя!, - Главнокомандующая нагнулась перед профессором, смотря ей в глаза и будто бы тыкая её лицом в свою большую грудь. Нацуки,  прикрыв глаза и поправив очки ответила: – Я смотрю похвастаться больше нечем, штабная шлюха. – Поверь, есть. А вот у тебя есть какое нибудь такое достоинство, м? - с гаденькой улыбкой она морально давила на девочку. Та ещё больше сдерзила: – Ну так давай, докажи что есть чем прямо здесь! Моника усмехнулась, и ткнув пальцем в грудину Нацуки сказала ей: – А давай! Я сейчас сниму с себя свой пиджак, ты снимешь с себя свой уродливый халатик и мы решим всё по-мужски, несмотря на то, что мы девушки. – Ну и как же? – Поборемся как в гачимучи! Обе стали в спешке скидывать с себя верхнюю одежду, не спуская взгляда с друг друга, и совсем скоро они остались лишь в нижнем белье: Моника в тех же чёрных кружевах, а Нацуки же была в маленьком нежно-розовом лифчике и трусах такого-же цвета. – Бюстгальтер тоже. - проговорила Моника, запустив руки за спину, снимая с себя свой. – Без проблем! - Профессорша кивнула и аналогично скинула с себя элемент нижнего белья. Главнокомандующая встала перед ней, положив руки на пояс, немного выпирая и без того большую грудь вперёд, ну а Нацуки, прикрывая свою свои маленькие молочные железы невольно рявкнула на девушку: – Я уже поняла что у тебя сиськи как дыни, можешь дальше не ебать мне ими мозги. – Мы здесь не для того, чтобы сиськами мереться, а чтобы побороться. Давай к делу! - она хлопнула по тумбе, на которой валялся её пиджак. – Ну, поехали, пятиэтажка. Девушки вступили в бой, каждая схватившись за руки другой и толкая оппонентку в сторону, сопровождая всё это вздохами, лёгкими стонами и прочими звуками. Через мгновение Моника зашла Нацуки за спину, и взявшись ща шею стала придушивать, на что та отбилась подножкой. Девушка упала, и на неё напрыгнули, пытаясь придавить, но к сожалению Нацуки была слишком мелкой и лёгкой, и поэтому скинули её почти сразу. Бой продолжился в начальной стадии, и снова схватившись за руки друг друга они стали тянуть одна другую с сторону. И спустя около минуты таких перетягиваний профессорша легонько врезавшись в стену шатаясь вышла из обороны. Моника не могла этим не воспользоваться и ухватив её за талию закинула на прогиб, и после залезла на лежащую на полу Нацуки. На удивление было не пролито ни одной капли крови, хотя уверен на все 100, что ушибов у обоих огромное количество. Сев на девочку, главнокомандующая отдышиваясь глядела на неё, та в свою очередь поправив почти слетевшие очки произнесла: – Твоя взяла. Слезай с меня! Но на лице Моники появилась та самая гаденькая улыбка, и её рука элегантным движением оказалась в трусиках Нацуки. – Ч-что ты делаешь? – Забираю свой заслуженный приз. – Но мы на такое не договарились! – А мне не важно - она хихикнула, и резко стянула с неё последний элемент одежды, а после и с себя. Профессорша залилась красным румянцем, и приняв как факт того, что с ней хотят сделать она покрепче сжала ноги, но это не помогло. Моника провела несколькими пальцами по её девственной вагине, что ещё толком даже первым пушком не покрыта в силу возраста, отчего она издала легкий короткий стон и ослабила сжатие. – Поверь, я знаю как это делать. - Моника в очередной раз улыбнулась. Нацуки протянула слегка трясущуюся руку и положила ладонь на грудь девушки, которой она даже не могла покрыть её полностью, и пару раз помяв её она тихо произнесла: – Такая мягкая. Моника медленно кивнула, и взялась руками за ногу профессора, подняв её вверх, а затем сама села на другую, их вагины почти что соприкосались. – Ты когда нибудь участвовала в ножницах? - спросила она, наклонив голову и довольно смотря на Нацуки. Та растерянно покачала головой. – Значит это будет твой первый опыт, расслабся и покачивайся в ритм. Моника придвинулась вплотную, и стала медленно тереться своим интимным местом об интимное место Нацуки, издавая лёгкие стоны, продолжая держаться за её ногу. Девочка старалась покачиваться в этот самый эфемерный ритм, но скорее просто тряслась с остановками, но это не мешало получать им двоим удовольствие. Постепенно секс набирал обороты, они ускорялись и начали двигаться синхронно. Моника вытянула руку и положила её на плоскую грудь партнёрши, водя пальцем по соскам, отчего та, немного извиваясь, застонала ещё слаще. И вот, наступил момент кульминации, главнокомандующая вновь взялась обеими руками за ногу, и с большой скоростью, даже чуть подпрыгивая тёрлась об половые губы профессорши, пока та вздыхая ласкала себя, и в почти один момент обе крикнули от удовольствия и затряслись, резко нарастающий оргазм настиг их единовременно. Нацуки, закатив глаза лёжа смотрела на мигающую лампу, пытаясь отдышаться, Моника с глубоким вздохом, в котором отчётливо слышалось удовлетворение слезла с девочки. – Л-ладно, кексы твои. – Вот и отлично - продолжая отдышиваться ответила девушка, натягивая отброшенные в порыве страсти кружевные трусы. –...и лаская её сосочки нежно водишь своим членом по клитору, а она аж извивается... Братан, ну не кайф же, м? - Ассистент "Рыжий хуй"  уже раз так седьмой рассказывал сексуальные фантазии Лунтику, который мало того что на них подрочить успел, так ещё и утомился их слушать. – Блять, меня твои истории уже просто доебали. Про лесбух, блять, про Маркову. "Шишка встанет, возбудимся", чё несёшь вообще? - процитировал Епифанцева Лун,.и уже собираясь идти за Моникой в дальнюю комнату, её возвращение из которой он активно ждёт по крайней мере 15 минут, а на  деле все 30. Наконец, она, будучи крайне довольной вышла в комнату ожидания, и торжественно объявила: – Лун, иди за мной, погрузишь образцы и поедем в штаб. Он перечить не стал, и молча прошёл к гаражу, даже не подозревая что произошло с главнокомандующей несколькими десятками минут ранее...