Розы на твоём окне

Дэмонтаниэль проводил монаха до выхода. Показал дорогу, на которой его не увидят посторонние люди. Впопыхах Кёниг воротился в церковь. На улице светила полная ярко-голубая луна, которая и освещала ему путь. В это время все служители давно спали. Подловив момент, он в темноте шёл по тёмному коридору, куда не попадал свет луны. Каждый шаг Тэнэ сопровождал надоедливый скрип, после которого сердце в пятки уходило. Открыв дверь в свою комнату, Кёниг хотел только лечь на кровать и уснуть, но не тут то было. В комнате стоял отец Тэнэ. — И где же ты пропадал? Позволь спросить тебя. — Я выполнял свою работу. — Не показывая свой страх перед ним, твёрдо ответил блуждающий сын. — Хорошо, тогда как ты объяснишь, что в том месте, где ты был, осмотр уже давно закончили. — Гордо, и не повышая тона, мужчина разговаривал на дистанции, дабы подловить в нужный момент лжеца. — Я исследовал другие окрестности, вот и задержался. Уходи, мне нужно спать. — С дрожью в груди Кёниг всё же сказал эти слова. — Ты врёшь! Мне доложили, что ты убежал в лес, где обитает множество нежети! Ты хотел предать нашу священную службу? Да как ты смеешь перечить церкви? — Приближаясь к Тэнэ, мужчина кричал на него отрицая каждые слова, будто не слыша и не давая сказать и слова. Не успел Тэнэ открыть рот, как вдруг стремительно отец набросился на него, избивая кулаками. Большая часть ударов приходились на конечности и грудь, где и без того много побоев. Юноша боялся дать сдачи, он только и мог оборонятся. Но это всё было в прошлом. Ударив человека, помешанного на вере, Тэнэ вмиг после нескольких ударов по лицу родного отца, оглушив его по ушам, ринулся проч. Было не так много времени для побега. Действия Кёнига достаточно уверенные, но чувствовалось смятение. Время дало свои плоды. Уж лучше жить с вампиром, чем с отцом тираном. Спотыкаясь о края лестницы, он балансировал пытаясь, не упасть. Казалось, что вот-вот упадёт всем весом вперёд. Однако совесть не сгрызала его, но слёзы наворачивались, как у испуганного ребёнка. Пытаясь сбежать от разъярённого отца, словно подсознательно он хотел порвать связи с ним и всем, что связывало их. В здании и на пути к выходу никого не было. Кошмар на яву так и глодал нервы Тэнэ. Судорожно убегая от святого отца. Если бы это был сон, то каждый шаг становился незначительным и бесполезным, но разделение между этим была реальность. Чувствовался каждый вздох. Трепет в груди не утихал, сердце так и хотело выдолбить грудную клетку. Адреналин хлынул в кровь, движения казались не такими уж дрожащими. Вылетев, словно птица из задворья, молодой монах устремился прочь от ему ненавистной церкви. 《***》 Дэмонтаниэль, метаясь из одного угла в другой, судорожно поглядывая в окно, и ждал человека. Дурные мысли стали заполнять и так закипающую от ожидания голову. Казалось, что вот, вот и он сам пойдёт за Тэнэ. Но если Дэм ворвётся в церковь, проблем не оберёшся. И бессмысленный фарс не хотелось начинать. О спокойной жизни мечтал Кёниг, как понял уже на иголках вампир. — Ещё немного и я не выдержу. Да, уговора не было, что он обязан вернутся. Но внутри будто сердце разбито, Тоскливо, что я его и не увижу. Это ведь всего лишь поспешные выводы! Но почему-то так больно. Как и тогда. - Вампир, погружённый в тоскливые и душе распирающие мысли, сам того не заметив, вспоминал те времена, когда его сердце билось, а душа наполнена ярым желанием. Когда Келлерман ещё был человеком, он посвятил себя в медики, что совсем не приветствовали. Вот только бедные люди, не имеющие никакой надежды на Бога, обращались к Дэмонтаниэлю, который в свои 23 года способен поднять на ноги любого больного. Его считали самим Творцом. На пожертвования от посетителей он построил свою клинику, где и принимал больной народ. Церковь же теряла всех тех людей, которые ходили к ним молится. Что только не делал собор, дабы вернуть веру в Бога: подрывали репутацию лекаря, дурные слухи разносились по всему населению, занимались вандализмом грешные люди, все ещё верив в силу церковную, но всё без успешно. Это ни как не мешало Дэму с улыбкой на лице лечить пациентов, у которых есть только одна надежда. Но в один день к нему перестали приходить люди, подозревая о плохих намерениях. Вроде бы и не конкурента, но церковь успела очень сильно насолить Келлерману. — Надо бы осмотреться, а лучше подышать свежим воздухом. - Не расстроившись, он принял свой законный выходной. С его начала врачебной карьеры прошло довольно много времени, а полноценного выходного дня так и не удосужилось взять. ведь он не мог отказать нуждающимся в помощи людям. Так же он понимал, что занимается нелегально, а церковь заправляла людьми. Прогулявшись по живописным окрестностям поселения, он уже возвращался обратно в клинику. Дома он редко бывал, ведь там довольно тоскливо и грустно. Чаще всего по вечерам он ходил в одно место и, наблюдая с дороги, его взгляд ворожил тёмный старый замок. В детстве он ходил туда отвлечься от мыслей. Замок был заброшенный, и ни единой души там не жило. Но это место отгоняло весь негатив, который ему приходилось слушать. Было уже. Зайдя на порог здания своей клиники, он почувствовал холодок по спине. Обернувшись, в глазах резко потемнело, а тело перестало слушаться, упав на пол с грохотом. Он хотел посмотреть, кто же так ударил его по голове. Головная боль не стихала. В глазах мелькали просветы картины. Какой-то человек устроил погром в клинике, разбивая всё, что бьётся и ломая, человек поджёг здание. Дэм, будучи связанным, валялся на полу. Сознание полностью опустошенное, словно кукла, смотрящая в никуда. Из головы так и хлестал фонтан крови. Вывод был один - это не минуемая смерть. — Ты хороший человек… — первые и последние слова перед смертью, которые услышал Дэмонтаниэль. Смыкая свои глаза вновь в пустую темноту. Открытые вновь очи внимательно и подозрительно разглядывали обстановку, будто на секунду закрыв глаза, сразу же очутившись в другом месте. Даже без всяких мыслей Келлерман понял, что находится в гробу. - Кажется, что гроб может открыться, но вдруг я под землёй? - Следующее действия опровергли все слова. Открыв крышку гроба, Дэм увидел всю ту же темноту, но на этот раз даже светлее, чем прежде. Полная луна освещала комнату. До боли знакомое место так и вертелось в сознании лекаря. Взявшись за голову, Келлерман будто испытывал амнезию. Но кое какие моменты он вспоминал, что жёстко вбивалось в голову чувство дежавю, которое мешало и вводило в бешенство. От эмоциональных качелей Дэм опрокинул на бок лежащий гроб. Его сразу привлекло нечто беленькое. В такой темноте. — А? Записка? Что же происходит? Я же умер. Или нет Может, там будет ответ на мой вопрос. - Подобрав бумажку с пола, он подошёл к окну, дабы при свете луны разглядеть текст. - Мы очень сожалеем о потери Дэмонтаниэля Келлермана, местного лекаря. Церковь пыталась отобрать тело, но жители настояли и боролись за бездыханное тело врача, который принёс столько добра. Мы просим прощения, что не похоронили Дэмонтаниэля в сырой земле, где он и упокоился с миром. О Господи, Пусть же в этом месте его душа обретёт спокойствие. Они так хотели, чтобы я умер подабающе, но не смогли. Почему же так больно в груди? Я. Я не справился? Люди так надеялись на меня. На душе кошки скребут, Сердце будто пронзили кинжалы. Ком в горле. Как больно. - Упав на колени, он схватился за грудь, заливаясь горем. Дэм, плача, сжал записку, крича. Он не мог сделать второй вдох, а лишь хотел умереть в муках душевной боли. Годы для Келлермана пролетели, словно секунды, а жизнь его стала бессмысленной. Из книг в библиотеке замка он понял, что является вампиром, которые обречены на вечное одиночество, бессмертие. Лекарь знал, дабы умереть, он может наточить осиновый кол и умереть. Но нечто подсознательно его держало. Боль в груди не прекращалась с того дня. Обдумав своё положение, Дэм решил заполнить боль и пустоту любовью. 《***》 Тэнэ тряс вампира за плечи, который сидел на стуле. Юноша пытался достучаться до него. Вдруг вампир устремил свой взгляд в потолок, ничего не делая, словно умер. Из глаз текла алая кровь, напоминающая слёзы. Монах же заметался в панике, думая, что это состояние не излечить. — Дэм! Дэм! Очнись! Пожалуйста, не умирай! - Не отходя от адреналинового состояния, ещё в церкви сердце монаха готово было разорваться от таких ситуаций. — Я… я немного забылся. Уж думал, что ты не вернёшься! — Очнувшись, словно от дурного кошмара, вампир резко встал, затем крепко обнял Тэнэ, будто боялся потерять. Прохладная грудь Келлермана обжигалась о монаха. Но от этого не становилось больно. Скорее наоборот, он будто хватал последний огонёк тепла. Дэм чувствовал сердце Тэнэ, и что оно колотилось как бешенное. Дрож не унималась. Тот в свою очередь понимал, что монах убегал. — Ай! Не дави так сильно. — Парню было больно, но он не отталкивал вампира, а только вздрогнул от боли. — У тебя что-то болит? Если это так, то дай я тебя осмотрю. — Дэмонтаниэль сильно беспокоился о самочувствии парня. Хоть Тэнэ и сам мог позаботится о себе. — Не дёргайся, я просто осмотрю тебя. — Тот небрежно махал руками и потихоньку отходил назад. Келлерману же не по нраву непослушание, когда на кону стоит жизнь. — Да, у меня болит некоторые части, но беспокоиться не о чём. Скоро всё заживёт. — С неким отторжением вымолвив он. Будто выдавив из себя слова, параллельно думая, что вампир отреагирует вульгарно. Отходя назад, Тэнэ становилось некомфортно, чувствуя опасность рядом с ним. — Мне абсолютно без разницы хочешь ты того или нет, но я обязан вылечить тебя. — Твёрдо сказав, Келлерман приближался к монаху. Тот упёршись в рабочий стол и отводя взгляд пытаясь не пересечься с ним. Дэмонтаниэль, в свою очередь же забывал о личном пространстве и настойчиво говорил о лечении Кёнига, в подтексте которого он выпрашивал разрешение, дабы без физического принуждения не причинить ему боль. Взяв за руку парня, он посмотрел в глаза сбежавшему. Тот лишь безисходно пытался снова отвести свои глаза от настойчивого лица вампира. Лицо краснело само собой. До этого Тэнэ не доводилось так сближаться с человеком, который сильно беспокоится о самочувствии. — С-скажи, почему тебе так интересно моё здоровье? — Заикание из уст парня не успокаивались, а только выдавали его эмоции. — Как это зачем? Ты пришёл в мой замок ещё раз, значит ты согласился разделить свою жизнь с моей. — Строя личико непонимания, Дэм сказал эти слова не понимал, почему же монах так ошарашен. Кёнига бросило в дрожь от такого заявления в его сторону, будто чувствуя провалы в памяти. Он не понимал слов вампира. Он понимал, что идёт на такие большие риски, но события, происходящие вокруг парня, вводили его в ступор и безвыходность, словно его могут предасть. В голове вертелись жалкие мысли сбежать, но больше всего казалось, что Дэм подстроил это с самого начала.. — Э-это наверное шутка, Да? Я-я не помню такого уговора. И с чего ты взял что я хочу с тобой разделить свою жизнь? — Сказав всё как есть, парень решил узнать правду. — Ха-ха-ха, ты серьёзно поверил? Не думал что моя шутка окажется настолько действенной на тебя. — Немного посмеявшись над монахом, Дэм хотел узнать получше собеседника. — Вот, посмеялись и хватит, нужно всё-таки тебя лечить. — Развернувшись спиной к непонимающему парню, вампир начал искать медицинские принадлежности. — Т-ты з-зачем меня так пугаешь?! Я столько всего натерпелся, а ты шутишь? — Так же повернувшись к Келлерману, заикаясь, он высказал слова, которые даже отцу не посмел говорить. Кёниг, сев на диван, готовился к осмотру. Взглядом, говорившем Тэнэ об готовности лекаря к работе, он неторопясь снимал с себя верхнюю одежду, а затем и оголился по пояс. Раны, ушибы, в частности синяки, красовались на уставшем теле монаха. Вампиру не удобно было обследовать парня, немного толкнув его за плечо, дав понять, чтобы тот для удобства лёг. Монах же не сопротивлялся, настолько вымотавшись, что как-либо дёргаться ему было внемоготу. Дэм, даже не нажимая на синяк, а слегка проводя пальцем, вводило в судороги лежащего. Острота боли колола нервные окончания, что было невыносимо. Мурашки пробегали по коже, оставляя гусиные следы. Лишь терпя и кряхтя от боли, Тэнэ терпел обследование. Тот же внимательно всматривался в дефекты на дрожащем теле. С серьёзным лицом он щупал торс, на котором приходилось больше ран. — Потерпи немного, я почти закончил. — Тяжело выдыхая, вампир предупредил об окончании обследования. 《***》 — Умничка моя, держись-держись ещё немного. Хорошо, молодец. — Похвала так и сыпалась из врача. — Не нужны мне твои речи, и так тошно! — Держась на грани, монах готов был орать пока его связки не порвутся. Но делать этого не давало чувство уважения перед вампиром.