***
Наконец, когда пытка застольем закончилась, Лиз буквально вылетела из помещения и устремилась на воздух, где духоты меньше, чем от этого семейства. И пусть вокруг витал зловонный и спертый запах свалки, дымовые выбросы с заводов и звон металлургии, но все это было куда приятнее компании, что ей составляли Донкихот. Казалось, что девушка бесследно исчезла на просторах острова, но Ло не составило труда найти ее. Он знал, где искать. Греясь в солнечных лучах сквозь дождливо выглядящее небо и слушая, как прибойные волны разбиваются об кучу мусора, напарница сидела на их обычном месте, устремляя взгляд куда-то вперед. Ее глаза выглядели потухшими, но в них брызгал мечтательный огонь чего-то большего, чем простого желания жизни. Молча усевшись рядом, Трафальгар составлял скромную компанию, как и бывало, ведь парочка всегда держалась вместе. На удивление, седовласая не проронила и слова, словно язык проглотила. В отличие от себя обычной, могла болтать без умолку о всякой чепухе, которая мальчишке могла быть и вовсе не интересна. Но слушать потоки ее веселого голоса было чем-то обыденным. Даже приятным. И это безмолвие давило само собой. Будущий «Хирург Смерти» не понимал, что происходит, как помочь и куда деть возникающие от этого чувства. В таком прибитом состоянии Лиз не была собой, все вокруг казалось не таким, было откровенно не по себе. Не выдерживая этого, Ло заговорил, ведь в душе все стояло вверх дном. — Лиз, что… — было начал Трафальгар, переборов свое отрешенное молчание и хотел спросить, но девушка неожиданно прервала его, крепко обнимая. Это было странно, каждое движение сжимающихся рук отличалось. В этот раз седовласая обнимала и касалась его так чувственно и сильно, будто делала в последний раз. Мальчишка ощущал какую-то неуверенность во всем, словно Лиз осознавала, что завтрашний день не настанет для них. Та, что учила не сдаваться и смотреть только вперед, кто вдалбливал в его голову всю радость грядущего дня, сейчас выглядела так, будто потеряла все разом. Дыша через раз, чтобы не спугнуть ее, будущее «Худшее Поколение» терпеливо ожидал хоть какого-то разумного объяснения поведению девушки и позволял прижимать свою голову к девичий груди, от чего он неловко краснел сквозь свои меловые пятна на коже. — Давай просто посидим так немного, — прошелся у самого уха Ло горячий и будоражащий шепот напарницы, от которого пробежал табун мурашек в самые неприметные уголки души и тела, побуждая сдаться и согласиться. Собравшись, Трафальгар смирился со своим положением, умостив голову, как можно удобнее. Звук чужого заведенного сердцебиения успокаивал и будущий капитан пиратов задумывался о том, как же дрожит его собственное сердце в таком положении. Как оно реагирует и отзывается на такой манящий грохот. — Хорошо, — согласился мальчишка и завел разговор, чтобы отвлечься от посещающих мыслей. — Что думаешь о празднике? — В прошлом году в этот день шел дождь, — отвечала Лиз, пряча лицо в его пушистой шапке, от чего звук казался приглушенным. — В прошлом году было лучше? — Было тихо и спокойно. — Тогда мы отпраздновали его вдвоем, — вспоминал былые дни Ло. — Поэтому и было лучше, — ответила девушка и он сглотнул, не зная, как отреагировать. — Тебе не нравятся толпы? — спросил Трафальгар. Седовласая молчала, медлив. — Мне нравишься только ты, Ло, — неожиданно соскользнуло с ее губ и паренька накрыло смятение. Попытка выбраться из захвата успехом не увенчалась, но будущий капитан пиратов «Сердце» не понимал, куда себя деть и как пригубить взорвавшиеся ощущения, что усилились вдвое. Сердце громко забарабанило в груди, пальцы нервно задергались, стало бросать в жар, щеки странно горели и покрывались насыщенным розовым оттенком смущения. Волосы на затылке, словно дергались, а голова пульсировала под гнетем неизвестных раннее ощущений. Будто что-то новое открывалось прямо перед ним и было не ясно, что с этим делать, как быть. Голос застрял в горле, Ло сглотнул, чувствуя, как потеет лоб. Взгляд цеплялся за каждый изгиб рук, что его обвивали и смотреть на напарницу становилось неловко. Раньше такого не происходило. Все тело Трафальгара напряглось, он застыл, боясь шелохнуться и хоть как-то выдать свое состояние девушке. Как хорошо, что она не видела его выражения лица. Никто и никогда не говорил ему чего-то подобного, слишком внезапного. Пареньку почти тринадцать и не хотелось выглядеть слишком незрелым, особенно перед Лиз. — Из всех, мне нравишься только ты, Ло, — продолжила девушка и Ло отрезвев от всего происходящего, прислушался к откровению. Сегодняшний разговор был важнейшим для них обоих. — Для меня, ни имеющей ничего в жизни, ты дороже всего, я не встречала человека лучше. Спасибо, что дал мне возможность стать твоей напарницей… Отпрянув, седовласая со взглядом полной надежды посмотрела в изумленные глаза Трафальгара, что проглатывал каждое ее нежное слово и запоминал это тихое мгновение на всю оставшуюся жизнь. Было странно, почему она заговорила о таком именно сейчас, когда день рождение был в самом разгаре, но он понял, что лучше подарка, чем выслушать для нее не будет. Опустив руки, на фоне яркого оранжевого солнца, Лиз улыбалась всем сердцем, каждой частичкой души, даря мальчишке внутреннее спокойствие. Поджав губы, ему хотелось ответить, но природная сдержанность заставляла держать рот на замке, а вот лицо неспешно краснеть. Только напарница могла вогнать его в краску, а затем просто наблюдать за горизонтом, не ожидая от будущего капитана пиратов «Сердца» таких же ответных чувств. И хотя мир менялся, ничего важнее этого последнего совместного мгновения перед нескончаемой грядущей борьбой уже не станет. — С днем рождения, — тихо произнес Ло и зашуршав рукой в кармане, вытащил небольшой пакетик. Протянув презент, седовласая принялась разглядывать его. Это были самые обычные серьги из чистого серебра, однозначно не подделка, такие было не трудно достать на этом острове, если знать хороший магазин, где не обманут. Небольшие толстые маленькие кольца, чем-то напоминающие те, что Трафальгар будет носить в будущем, когда станет настоящим пиратом, а не подчиненным Дофламинго. «Нет, это просто мое воображение…» Говорила себе Лиз с легкой улыбкой принимая подарок, откуда ей вообще знать похожи эти серьги фасоном на украшения его взрослой версии или нет. Таких видов в мире уйма, вероятней всего, что это были единственные, которые приглянулись пареньку. Но от этого менее греющим душу подарок не становился. Положив их на колени, девушка подцепила пару гвоздиков в ушах и сняв, надела новые серьги. Мочки слегка оттяжелели. — Мне идет? — с хитрецой спросила Лиз, когда новая пара украшений блеснула в лучах клонившегося к закату солнца. Хотелось похвастаться. — Очень, — честно признался Ло и в девушке поселилось острое желание подразнить раскрепостившегося напарника, каким он становился только в ее присутствии вдалеке от посторонних глаз. «Можно же пошутить один раз перед тем, как Ло отправится с Росинантом.» Склонившись с самым лукавым видом, седовласая растягивала издевательское удовольствие, замечая легкое смятение в чертах Трафальгара. За таким непонимающим происходящего поведением и его бегающим взглядом хотелось понаблюдать подольше. «Какой занятный ребенок…» Лиз действительно считала паренька всего-лишь ребенком, не подразумевая ничего больше в их отношениях. В его почти тринадцать по другому она не могла воспринимать. — За любой подарок или услугу принято принимать благодарность, — девушка пыталась не засмеяться и чтобы больше не испытывать напарника, быстро коснулась своими обветренными губами ошарашенного будущего «Худшего Поколения». У него от неожиданности волосы на затылке встали дыбом, а болезненная бледнота сменилась на живой окрас прилившей к щекам крови, где по ощущениям все еще горела та невинная благодарность от седовласой. Таким оторопевшим видеть вечного хмурого Трафальгара еще не доводилось и не выдержав, Лиз хихикнула, пока он смотрел на нее во все глаза, стараясь вернуться к самообладанию. — Эй! — все, что смог выдавить из себя паренек в тот момент, когда девушка пребывала в восторге от небольшой шалости. Не замечая того, в каком настроении находится напарник и как его не отпускает скачущее в груди сердце, Ведьма поднялась на ноги и потянулась. — Когда станешь старше, толпы девушек будут бегать за тобой, чтобы расцеловать, ты парень — хоть куда! — не переставала подшучивать над ним седовласая. — Больно надо! — буркнул будущий капитан пиратов, в планы которого такая популярность не входила. — Хочешь сказать, что будешь довольствоваться только поцелуйчиками старшей сестрицы? — смеялась Лиз, направляясь вдоль свалки в сторону города и подначивая Ло к более живой реакции, что у нее выходило очень ловко. — Так и быть, полностью монополизирую твое милое личико для своих милостей! — Да ну тебя! — отмахнулся Трафальгар, скрывая свою внезапную веселость. Идя впереди, девушка не заметила, как вечно опущенные уголки губ мальчишки дернулись вверх. Он ни за что не признается, что такой расклад пришелся ему по душе. Уже не чувствуя прежней печали, Ведьма настраивалась на приближающийся финал своего плана. Она не даст Ло пережить столько страданий. «Я обязательно помогу тебе, Ло. Осталось немного. Я изменю сюжет чего бы мне это не стоило!» Кто мог в тот момент догадаться, что реальность обманчива…***
К утру Росинанта и Ло уже не было. Лиз требовалось сыграть полнейший шок перед семейством Донкихот и ей это благополучно удавалось, она носилась по всему штабу и городу в их поисках, строила всевозможные рожи полного волнения и чуть ли не плакала, настолько вживаясь в роль. Дофламинго с остальными ей верили и когда он решил связаться со своим братом, то бросилась к «Ден-Ден Муши» среди первых, внимательно вслушиваясь в разговор. И все же доля истинны в притворстве девушки была, она сидела, как на иголках и действительно переживала за весь план. Словно благословением, в самый разгар односторонней беседы в помещение забежал запыхавшийся мужчина, одна из шестерок и вскричал, что к острову приблизились Дозорные. Команду Донкихот обнаружили и начался форменный бедлам, Дофламинго приказал собирать вещи и бежать из города. Было уже не до нормального разговора. — Лиз, — неспешно подозвал он к себе Ведьму, у которой в момент сердце ушло в пятки, а тело пробила дрожь. Казалось, что ее расскрыли в голове появилась уйма перебивающих друг друга мыслей. Рефлекторно она нащупала висящие под мышками револьверы, если понадобится отбиться и сбежать. С улицы слышался залп пушек и гром начавшейся битвы, руки с силой сжимали мешок с личными вещами, а в ушах ухало биением собственного неспокойного сердца, перекрывая весь гвал. С самым непринужденным видом Лиз обернулась, отвлекаясь от сборов. «Продолжай играть верного пса Дофламинго, просто продолжай, Лиз!» К удивлению, ее еще никто не попытался убить, что было хорошим знаком. — Не хочешь передать пару слов Ло? — предложил трубку связующего аппарата Дофламинго. — Ты с самого утра на взводе от его пропажи. Такое доброе поведение будущего Шичибукая было плодом стараний седовласой. Не зря она так долго строила из себя невесть что ради этих отношений с Дофламинго и выживания. Подбежав к связной улитке, Лиз приняла трубку, а на фоне разразился громоподобый взрыв где-то под самым входом в дом, где находилась свалка. Их личное место с Ло уничтожено, но девушка считала это хорошим знаком. Прошлое рушилось на пути к будущему, где они будут свободны. Народ носился в панике, а Ведьма давала свой последний спектакль. — Ло, надеюсь ты поправишься и тогда мы продолжим быть напарниками! Надеюсь увидеться, как можно скорее! — ярко улыбалась во все лицо Лиз и связь прервалась от последующего залпа.***
Проходили целые недели, Донкихотам приходилось перебираться с острова на остров от настигающих их Дозорных и параллельно продолжать свои незаконные дела. Лиз было некогда задумываться о происходящем вокруг, выживание в море заставляло придумывать план за планом для удачного побега, постоянные сражения изматывали и взращивали опыт в битвах. Потихоньку члены семьи Дофламинго и он сам становились все известнее, в газетах пестрели их фото, награды за голову поднимались и в свои шестнадцать девушка стала вне закона, как и все остальные. Цифра на наградной листовке была мизирной, фото не таким уж и хорошим, а пиратское прозвище отсутствовало по причине малых заслуг. Но такой расклад радовал Ведьму, меньше шума вокруг ее персоны, возможно, как только она заляжет на дно, о ней и забудут. Переживания по поводу судьбы Ло накатывали временами, но седовласая быстро переводила внимание на что-то более важное в тот момент. «Здесь я бессильна, канон идет сам по себе. В таком отдалении от Ло у меня нет возможности повлиять на это.» Из-за постоянной возни вокруг, полгода пролетели совершенно незаметно. «Фрукт Опе-Опе» был найден и с этого момента начинается кульминация. Росинант с Ло втайне направляются за «Фруктом», а семья Донкихот следует на назначенный остров согласно графику. Через три недели должно случиться неизбежное. Пребывая в предельной серьезности, Лиз полностью погрузилась в соблюдение собственного плана. «Теперь все зависит только от меня…» Незаметно от Дофламинго она манипулировала деньгами и безбожно крала бюджет. По крупицам, пропадали небольшие суммы, на которые никто не обращал внимание, а если все выходило из-под контроля и пропажа вскрывалась, девушка шла на все ради сокрытия правды. — Это был не я! Клянусь! — молил о пощаде мужчина, стоя на коленях перед Дофламинго. Простая шестерка была напугана и глотала слезы, вымаливая прощения у Босса за то, чего не совершал. Собравшаяся вокруг семья наблюдала за расправой, а Лиз с холодным взглядом стояла рядом, абсолютно не чувствуя сожаления перед подставной жертвой. Недавно заметили пропажу крупной суммы, загоняя девушку в тупик, начались поиски виновного и тогда она бросила под удар одного из бесивших ее негодяев. Им являлся капитан их судна, на котором путешествовали Донкихот. Ради того, чтобы затормозить прибытие на остров, Ведьма намеренно забрала огромную долю и выкрутила все, как предательство. А как известно, будущий Шичибукай ненавидел предательства больше всего на свете. Наживка была удачно заглотана. Проблемы на судне даст некоторое время форы для Росинанта. Нужно было вынужденно завести корабль в ближайшую гавань и оттянуть время сделки. Дофламинго было плевать на любые оправдания, он медлил с убийством, давая возможность заинтересовать себя или узнать что-то важное. Но по ехидным и жестоким выражением лиц членов семьи было ясно, что процент выживания катастрофически приближается к нулю, никто ему не поверит. — Прошу! Я служил вам верой и правдой! — кричал заплаканный мужчина, стоя на смертном одре. — Босс, — обратилась к будущему Шичибукаю Лиз, прерывая расправу. Все обратили внимание на нее. — Предлагаю обыскать его каюту, чтобы решить это недопонимание, иначе опоздаем со сделкой, — выдала разумное решение девушка и глаза жертвы просветлели надеждой. Для обычных подчиненных семьи Ведьма отыгрывала роль справедливой благодетельницы, чтобы заручиться авторитетом и поддержкой. Так было удобней манипулировать ими. — Лиз опять за свое! Легче было бы просто убить его! — ворчала Джолла. — Лиз права, если сейчас избавимся от капитана, то придется искать кого-то нового на эту должность, — кивнул Требор, поддерживая предложение седовласой. — У нас не так много времени для этого, — закуривая, присоединился к обсуждения Сеньор Пинк. — Сейчас для нас главной целью является «Фрукт Опе-Опе», мы не можем рисковать этой сделкой из-за недостоверной информации. Лиз прекрасно знала, что этим все и решится, ее точно поддержат. В глазах семьи она предстанет зрелой и рассудительной, подчиненные из-за ее авторитета первым делом чтобы не случилось будут идти к ней, а все сложится как нельзя лучше. Поразмышляв, Дофламинго согласился и отсрочил казнь. На капитанский мостик отправили Гладиуса, Сеньора Пинка и саму виновницу скандала. Стоял шум, мебель переворачивали вверх дном, вещи вытряхивались, царил полный кавардак. Разбрасывая все вокруг, Гладиус неожиданно вскрыл небрежно приколоченную заднюю стенку шкафа, откуда градом посыпалась наличность и чеки. Все стало понятно как день, а Ведьма торжествовала. «Скольких нервов стоило провернуть эту аферу.» С облегчением думала седовласая, вспоминая с каким трудом прятала все улики и ждала, пока кто-то найдет их. Она намеренно не приближалась к шкафу, давая возможность вскрыть лживую правду кому-то другому, чтобы не было подозрений. Вынеся все найденное на палубу, жертва побелела от ужаса при виде не своих деяний и замолила с удвоенной силой, раздражающе вереща от отчаяния. С самым холодным видом, Дофламинго развернулся и пошел прочь в каюту. — Разберись, Лиз, — приказал он и та без сожалений моментально спустила курок, вышибая невиновному мозги. — Я убью каждого, кто предаст Босса! — громко сообщила остальным шестеркам Лиз, хотя внутри была готова застрелить себя же саму, только бы больше не страдать таким идиотизмом. Никто не сомневался в ее верности, ведь девушку считали личным киллером Дофламинго. Пересиливая себя и засовывая личные чувства как можно глубже, она безропотно выполняла всю грязную работу, которую давал будущий Шичибукай. И только из-за хорошего отношения к ней, никто не думал о Ведьме плохо. — Монстр, — бросил ей в спину Лао Джи. «А мне и плевать…» Ей удалось добиться форы для Росинанта. Когда корабль семьи Донкихот пришвартовался в ближайшей гавани в поисках нового капитана для судна, Лиз совершила еще одну провокацию экипажа в баре. В ходе разборок, несколько матросов погибло и в срочном порядке стали набирать новых людей, но из-за устрашающего авторитета Дофламинго добровольцев было не так много. Проблемы замедлили будущего Шичибукая. Теперь прибытие на сделку точно перенесено.