Пострадавших в аварии так много, что их распределяют между разными больницами, и в больницу Ын Сан привозят оставшихся, поскольку больше нигде мест уже нет. К счастью, тяжело раненных оказалось всего несколько человек, однако всё равно к концу дня у Сын Така отваливаются ноги от усталости, поэтому, когда пострадавших не осталось, а последними занимаются другие врачи и Чже Вон предлагает пойти в комнату отдыха, ординатор сразу же соглашается. Ему едва-едва хватает сил дойти до дивана и завалиться на него, устало прикрывая глаза. Сейчас бы подремать немного, но не ровён час в больницу снова кого-то привезут, и придётся бежать вниз.
— Что-то случилось? — тихо интересуется упавший на койку Чже Вон, и Сын Так приоткрывает глаз, чтобы взглянуть на друга.
— М? — на разговор тратить силы не хочется, но как-то среагировать необходимо, чтобы показать заинтересованность.
— Ты с обеда словно сам не свой, — поясняет доктор, наблюдая за реакцией друга.
— Всё в порядке, братишка, просто столкнулся с дедушкой, — отмахивается Сын Так и закрывает глаз обратно. Внутри вновь вскипают обида и злоба на профессора Ча за его слова в адрес ординатора. Значит, он считает его некрасивым и бесполезным? Сознание услужливо подсовывает образ профессора из недавнего кошмара, где тот обвинял его в своей смерти и точно так же считал абсолютно беспомощным, и Сын Так невольно вздрагивает и поспешно открывает глаза. Чже Вон лежит, накрыв лицо ладонью, очевидно удовлетворённый объяснением о дедушке и не планирующий дальше развивать тему.
— Братишка, скажи, я ведь красивый? — спрашивает Сын Так и принимает сидячее положение на диване.
— Что? — переспрашивает Чже Вон и убирает руку от лица, поворачиваясь на бок, чтобы лучше видеть ординатора. — В каком смысле?
— В прямом. У меня привлекательное тело?
Свет ночника едва разгоняет мрак в комнате, поэтому рассмотреть лицо доктора Ким удаётся с трудом, однако и без того очевидно, что тот выглядит ошарашенным вопросом.
— Эм... Ну... — Взгляд Чже Вона начинает бегать, и он избегает смотреть на Сын Така, опуская голову, как делает всегда, когда ощущает себя неуютно или виноватым. Ординатор встаёт с дивана и подходит к койке, присаживаясь у ног друга, который резко поднимает на него глаза и шарахается назад. — Ты чего это?
— Посмотри на меня поближе. У меня же приятный голос и симпатичное личико? Я красив? — продолжает напирать Сын Так, чуть наклоняясь к Чже Вону, который отклоняется назад, покуда не падает на подушку. Ординатор Ко тут же хватает его за плечи и вжимает в кровать, вглядываясь в напуганные глаза. — Ну так что?
— Да! Да-да-да! Ты очень красив! — выпаливает доктор Ким, втягивая голову, как испуганный цыплёнок. Сын Так весело смеётся и сильнее сжимает пальцы на плечах друга чисто рефлекторно, однако тот поджимается всем телом так, словно его вот-вот ударят.
Ли Сон Хо толкает дверь в комнату отдыха, лениво почёсывая затылок. Ему ещё предстоит ночное дежурство, поэтому он хочет взять пару питательных батончиков и напиток, которых всегда здесь вдоволь, однако замирает, когда видит распростёртого Чже Вона на кровати, над которым навис Сын Так. Ординатор Ко обрывает свой смех и поднимает взгляд на вошедшего, а доктор Ким чуть поворачивает голову в сторону звука открывшейся двери. Вся троица неловко замирает, глядя друг на друга, и никто из них не решается нарушить молчание.
— Эм... Кажется, я не вовремя... — Обычно дерзкий Сон Хо ощущает себя не в своей тарелке и решает, что вполне может обойтись напитком из автомата, поэтому, всё так же почёсывая затылок, начинает пятиться к двери. — Продолжайте, я пойду...
Улыбка сползает с лица Сын Така, когда он смотрит на доктора Ли и осознаёт, о чём тот сейчас подумал. Только этого не хватало! Если по больнице пойдут слухи, то профессор Ча сойдёт с ума от ревности и затрахает его насмерть. Буквально. Во всех смыслах. И позах.
— Не-не-не! — поспешно тараторит ординатор и отпускает Чже Вона, который от шока даже слово вымолвить не может. — Это не то, о чём ты подумал...
— Да я не осуждаю, что вы, — неловко улыбается доктор Ли и как можно скорее закрывает дверь, не желая и дальше смотреть на то, что происходит в комнате отдыха. — Ну и мерзость! — бормочет он себе под нос, направляясь к автомату. — Хотя оно и логично, если так подумать. Вместе учились всё-таки, и Сын Так всегда его игриво называет братишкой...
Ординатор Ко со вздохом садится на койку и трёт переносицу. Бежать за Ли Сон Хо и пытаться объяснить ему ситуацию бесполезно: тот слишком упрям да и вряд ли захочет что-то слушать, а бегать за ним Сын Так не намерен. С другой стороны, даже если пойдут слухи по больнице, то ничего страшного в этом нет, да и профессору Ча не помешает немного понервничать. Для пущего эффекта можно ещё избегать его некоторое время, и если и попадаться на глаза, то только в компании Чже Вона. Сын Так горько усмехается: он понимает, что ведёт себя глупо, но не может удержаться от столь детской и наивной мести, чтобы немного помучить Ён Мина. Главное, только не слишком сильно перегнуть палку, а то, зная нрав профессора Ча, тот сперва убьёт доктора Ким, а потом — Сын Така.
Чже Вон, всё ещё находящийся в шоке от всех событий дня, опускает ноги на пол и вслепую нашаривает обувь, продолжая затравленно наблюдать за другом.
— Я... Я пойду... возьму чего-нибудь поесть, — выдавливает он из себя и, не дожидаясь ответа, подрывается с места и скрывается за дверью. Сын Так открывает глаза, когда друга уже нет в комнате, и направляется обратно к дивану, с удовольствием вытягиваясь на нём практически во весь рост, желая только одного: погрузиться в сладкую дрёму.
К сожалению, его желанию не суждено сбыться, потому что дверь снова открывается, и сперва Сын Так думает, что это кто-то из врачей пришёл тоже отдохнуть, например Кристал, но узнаёт шаги, и губы невольно поджимаются.
— Вот ты где, — доносится до ушей недовольный голос Ён Мина, когда тот подходит к нему вплотную. — Сколько твой профессор должен искать тебя, неблагодарный засранец?
Сын Так сильнее поджимает губы и открывает глаза, тяжело вздыхая. Выслушивать новый поток оскорблений и недовольств от доктора Ча совершенно нет сил, равно как и видеть его хмурое лицо. Очевидно, что он пришёл сюда не ради извинений, а чтобы ещё раз напомнить ординатору, какой тот бесполезный врач. Парень принимает единственное верное решение: уйти, потому что отдохнуть ему явно не дадут и он слишком устал, чтобы огрызаться в ответ. Ему почти удаётся пройти мимо профессора, когда тот ловит его за локоть и сжимает — несильно, но достаточно ощутимо, чтобы не дать уйти.
— Куда пошёл? — недовольным тоном интересуется Ён Мин, который не любит, когда его игнорируют. — Я ещё не закончил. Собирайся, мы едем домой.
— Я никуда с тобой не поеду, — холодно отвечает Сын Так и пытается вырваться. Почему-то мысль о возвращении в квартиру Ён Мина неприятно царапает изнутри и вызывает только холодную дрожь. Ещё совсем недавно профессор шептал ему непристойности о том, что ждёт его по возвращении, но сейчас это всё кажется далёким миражом. Даже если Ён Мин захочет воплотить их сейчас в жизнь, Сын Так не сможет ответить ему взаимностью, не после всех сказанных слов, которые неприятным осадком покрыли душу, как отстоявшийся испорченный чай. Мысли о близости с профессором вызывают отторжение, и Сын Так ещё сильнее дёргается, вырываясь из захвата.
— Хочешь остаться в больнице? Пусть дежурные врачи работают, уставшим ты никому не поможешь, — продолжает говорить Ён Мин, и его голос вызывает сейчас только глухое раздражение, поэтому Сын Так торопится уйти и ныряет в ближайший коридор, скрываясь за дверью, которая ведёт на лестницу. Спустившись на пару пролётов вниз, он садится на ступеньки и начинает делать то, что помогает ему успокоиться: повторять таблицу умножения.
— Девятью один — девять. Девятью два — восемнадцать. Девятью три — двадцать семь.
Это не помогает, и Сын Так злобно рычит, разлохмачивая себе волосы. Он не может понять, что с ним, ведь прекрасно знает, что на людях профессор всегда такой: холодный, неприступный, саркастичный и даже чуточку злой. Обычно их перепалки заводят и разжигают огонь страсти, так что же сегодня пошло не так? Связано ли это с тем, что сегодня это было слишком личным? Если подумать, то Ён Мин всегда препирался с Сын Таком относительно его умений как врача и никогда не затрагивал внешность. А может, всё дело в том, что это произошло на глазах у дедушки, а не коллег? Оскорбления, когда рядом находятся родственники и внимательно следят за твоей реакцией, всегда воспринимаются особенно болезненно. Связано ли это с тем, что Сын Так просто устал от их двойной игры и после кошмаров ему тяжело видеть разницу между
его Ён Мином, который признавался ему в любви, и профессором Ча, который ненавидит его?
Ординатор снова издаёт злобные звуки и сдувает чёлку со лба. Чем больше он об этом думает, тем хуже ему становится. Он закрывает глаза и продолжает своё занятие:
— Девятью четыре — тридцать шесть. Девятью пять — сорок пять. Девятью шесть — пятьдесят четыре...
Постепенно Сын Так успокаивается и дышать становится легче, а злоба отпускает. В голову приходит простая мысль, что Ён Мин наверняка сказал всё это нарочно, спровоцированный вопросом председателя насчёт их отношений, поэтому и говорил столь обидные вещи, чтобы отвести от них подозрения. Если бы он действительно считал Сын Така некрасивым и бесполезным, то не пришёл бы звать его домой. Ординатор запрокидывает голову и усмехается. Как же по-детски он себя повёл. Ведь можно было бы пойти и поговорить с Ён Мином сразу, но вместо этого он, как всегда, сбежал дуться в угол.
Сын Так вскакивает на ноги и идёт в кабинет к своему профессору, который уже должен был переодеться, чтобы ехать домой. Он ещё не простил его окончательно, но в голове уже крутятся несколько идей, каким образом его парень может заслужить прощение. Парень бесшумно открывает дверь кабинета, намереваясь подкрасться сзади к Ён Мину, чтобы сделать сюрприз, и замирает: доктор Ча внутри не один. Доктор Чан обнимает профессора со спины, прижимаясь к нему всем телом, а ладони Ён Мина покоятся на руках Сэ Чжин, накрыв их нежно, трепетно, интимно. Они стоят к нему чуть боком, и Сын Так не видит их лиц, зато их поза говорит о многом.
— Я всё равно буду любить тебя, как сумасшедшая, — произносит тем временем доктор Чан и заливается счастливым смехом, и каждый его перелив вгоняет новый нож в сердце ординатора. — Я люблю тебя, Ён Мин. Люблю и всегда буду любить.
Последняя фраза бьёт обухом топора по затылку, отчего тело наливается свинцовой тяжестью, а перед глазами темнеет. Сын Так отшатывается так, словно получил пощёчину. Ординатор не помнит, как покинул кабинет, но, кажется, он громко хлопнул дверью, выдав своё присутствие. В себя же парень приходит на лестничной площадке, запыхавшись от пробежки и злых слёз, которые душат похлеще удавки. Он упрямо вытирает их, потому что не хочет рыдать из-за Ён Мина, но те льются сами, обжигающие и горькие. Сын Так знает, что профессор не будет искать его на лестнице, потому что считает слабаком, который задыхается, пробежав всего лишь два этажа, но задерживаться здесь всё же не стоит.
Не переодевшись из рабочей формы и даже не скинув белый халат, ординатор добирается до парковки и садится в джип, ударяя по газу так, что визжат шины, когда он выезжает. Сигнализатор непристёгнутого ремня мигает и пищит, но Сын Так слишком зол, чтобы отвлекаться на него, и продолжает упрямо ехать вперёд, сильнее вдавливая педаль газа в пол. В кармане ожидаемо звонит телефон, но ординатор даже не думает его брать, потому что не готов выслушивать новый поток упрёков и насмешек. На глаза вновь наворачиваются слёзы, но в этот раз парень не пытается стереть их и позволяет скатиться по щекам, вцепившись обеими руками в руль так, что костяшки пальцев побелели.
— Почему ты решил стать кардиохирургом?
— Потому что очень давно мы с Сэ Чжин пообещали, что я стану кардиохирургом, она нейрохирургом и вдвоём мы захватим всю больницу.
— Тебе не нужно её больше захватывать, ведь у тебя есть я, и когда я стану во главе, то вся больница будет наша.
Всплывшее воспоминание неприятным осколком колет изнутри. Сын Так тогда сидел, прислонившись спиной к груди Ён Мина и нежась в горячей воде. Председатель и мать покинули город по каким-то делам, поэтому ординатор затащил профессора к себе домой, чтобы вместе насладиться джакузи. Доктор Ча сперва долго упирался, но Сын Так использовал один из козырей: свою ногу, которой поглаживал профессора под столом, а после упёрся ею ему в пах, пока шло обсуждение историй болезней пациентов. Бан Тхэ Шик тогда заметно напрягся, увидев, как задёргался глаз у профессора Ча, и уже подготовился к тому, что они снова начнут ссориться из-за очередного пациента, но Ён Мин обладал поистине колоссальной выдержкой. Её хватило, чтобы сохранить лицо, но дальше сопротивляться желанию Сын Така осквернить джакузи профессор уже не смог (да и не хотел). Конечно, они сильно рисковали, ведь родственники могли внезапно вернуться, как это бывает по всем законам жанра, но оттого их маленькая авантюра была в разы горячее и пикантнее.
Когда они наконец-то закончили предаваться страсти на всех приглянувшихся им поверхностях в доме, то опустились в горячую воду, куда Сын Так налил много пахучего геля, который превратился в большие хлопья пены. Ён Мин тогда закатил глаза и назвал его ребёнком, но отказываться от джакузи не стал, бережно прижимая к себе слишком чувствительное тело ординатора после нескольких оргазмов. Тогда-то Сын Так внезапно и спросил про желание Ён Мина стать врачом и рассмеялся с его ответа, пообещав, что больница будет принадлежать им в будущем. Разве что Сэ Чжин ничего не достанется.
Сейчас же это воспоминание предстаёт в совершенно новом свете и кислотой разъедает изнутри. Выходит, это с самого начала было ложью и игрой? Профессор Ча понял за годы работы врачом, что захватить больницу, просто став лучшим кардиохирургом, у него не получится, поэтому решил действовать иначе и сделать это через постель Сын Така? А что, очень удобно. Влюбленный внук председателя готов на всё ради своего профессора, чем тот с радостью и пользуется. Боже, он же сам пообещал ему больницу тогда, в джакузи, будучи окрылённым и жаждущим осуществить заветную мечту любимого. Любимого, который всё это время на самом деле презирал его и отпускал язвительные замечания и насмешки. Любимого, который за всё время их отношений сказал, что любит его, только один раз. Любимого, который бережно сжимал в ладонях руки своей очевидно
не бывшей девушки. Всё резко встаёт на свои места: и то, как профессор относится к нему на людях, и его нежелание раскрывать их отношения, и доктор Чан, которая всё никак не уезжает назад в свои Штаты, словно здесь что-то держит её. Кто-то. Всё это время она была здесь из-за Ён Мина и их плана.
Эти мысли жгут до отвратительного привкуса на языке, и Сын Так запрокидывает голову, заливаясь безумным смехом и толком не смотря на дорогу. Каким же он был идиотом. Как там сказала про него госпожа Ким? «Совсем голову от любви потерял»? Кажется, так. Нет, он не просто потерял голову, он ещё и ослеп вдобавок. Он был буквально одержим профессором Ча, что совсем потерял самого себя, полностью растворившись в нём и едва не сгубив себя окончательно. Хорошо, что сегодня ему наконец-то раскрыли глаза, ведь иначе всё могло закончиться катастрофой.
Сын Так перестаёт смеяться и сжимает губы. В глазах у него появляется недобрый огонёк, а на лице застывает маска злобы и отчаяния. Он чувствует себя загнанным в угол, но это словно даёт ему силы и желание отбиваться, а в голове зреет план: воспользоваться властью дедушки и выгнать из больницы профессора Ча и доктора Чан. Ординатор достаёт из кармана телефон, и тот вновь начинает звонить. Сын Так досадливо цокает языком при виде имени профессора Ча и ждёт, пока звонок завершится, а после набирает свою мать.
— Сын Так? — голос Ми Ран звучит слегка встревоженно, и Сын Так с запозданием понимает причину: время уже позднее, и, возможно, он даже разбудил её, а дедушка уж тем более спит, поэтому поговорить с ним не получится, но раз уж позвонил, то нужно что-то сказать. Не бросать же трубку, в конце концов?
— Прости, мам, я тебя разбудил? — торопливо озвучивает он свои мысли, продолжая гнать по ночным улицам города куда глаза глядят.
— Нет, я ещё не ложилась, — мягко заверяет женщина сына, и в её голосе вновь проскальзывает лёгкая тревога. — Что-то случилось? Слышала, что сегодня в больнице было много пострадавших после аварии. Ты как? — Госпожа Сон затихает, прислушиваясь, и тут же добавляет: — Ты что, где-то в дороге?
— Тяжелораненых было немного, так что мы справились, — пренебрежительно весело отзывается Сын Так и сбрасывает скорость, чтобы мать ничего не услышала и не волновалась. — Я просто решил покататься, чтобы развеяться после столь напряжённого дня.
— Может, лучше не стоит, раз ты устал? — тревога уже громче звучит в голосе Ми Ран. — Возьми такси и приезжай домой, отдохнёшь.
— Я в порядке, мам, не надо переживать за меня так. — Сын Так вновь смеётся и спешит озвучить причину звонка. — Лучше скажи, дедушка завтра с утра никуда не уезжает?
Ми Ран некоторое время молчит, словно обдумывает ответ, и ординатор слышит лёгкий шорох перекладываемых бумаг.
— Насколько я знаю, нет, — наконец говорит она. — А что?
— Да хотел поговорить с ним насчёт небольших изменений в персонале, — туманно отзывается Сын Так и едва не проезжает на красный свет, но успевает затормозить в последний момент.
— Сын Так? — испуганно зовёт женщина, услышав визг шин.
— Да-да, мам, твой Сын Так здесь, — успокаивает мать ординатор в очередной раз и барабанит пальцами по рулю.
— Что это у тебя там пищит? — продолжает допрос госпожа Сон, и Сын Так поднимает глаза на мигающую лампочку индикатора непристёгнутого ремня.
— Да что-то индикатор барахлит, не обращай внимания. Так, значит, дедушка завтра дома? Отлично, это то, что мне нужно, — меняет тему ординатор и плавно нажимает на педаль газа, стоит только загореться зелёному свету светофора.
— А о каких изменениях в персонале идёт речь? — осторожно интересуется Ми Ран, и Сын Так молчит пару секунд, взвешивая в голове, стоит ли говорить ей о своих планах. Решив, что она всё равно узнает, парень беззаботно отвечает.
— О переводе профессоров Ча и Чан в Штаты.
— О! — единственный звук, который издаёт госпожа Сон, и она явно удивлена таким поворотом событий, но уже через секунду в её голосе звучит откровенная тревога. — Милый, что случилось?
— Да ничего, мам. Просто доктор Чан очень хочет вернуться в Штаты, но не может оставить профессора Ча здесь, и я подумал, что неплохо бы помочь ей, — выходит очень даже правдоподобно, насколько вообще может правдоподобно звучать изгнание лучшего кардиохирурга, на котором держится больница.
— Профессор Ча — лучший кардиохирург в нашей больнице, и ты предлагаешь просто так перевести его в другое место. А что он говорит по этому поводу? — ненавязчиво интересуется Ми Ран, и Сын Таку кажется, что она не хочет допустить такого развития событий. Её можно понять, ведь с уходом доктора Ча больнице будет сложнее удержаться в списке лучших, но и находиться рядом с мужчиной парень тоже не может, поэтому кто-то из них должен уйти. Сын Так бы и сам готов уйти, но оставлять детище дедушки наедине с тем, кто так жестоко обошёлся с ним, он не намерен. Ординатор поджимает губы, всё больше укрепляясь в своём решении: он сам станет лучшим кардиохирургом в больнице, и о профессоре Ча вскоре все забудут. И Сын Так о нём забудет. С глаз долой — из сердца вон.
— Мы завтра вместе с тобой и дедушкой всё обсудим, не переживай, — твёрдо заверяет женщину парень и вновь чуть увеличивает скорость. — На профессоре Ча свет клином не сошёлся.
— Может, не стоит рубить с плеча, милый? — спрашивает Ми Ран, на что Сын Так хмурится и облизывает губы, увидев в этой фразе свой подтекст.
— О чём ты? Никто здесь не рубит с плеча, просто хочу помочь хорошим людям обрести своё счастье, — в конце голос всё же дрожит, и ординатор спешит завершить разговор. — Ладно, не буду отвлекать. Люблю тебя, мам. — И сбрасывает звонок, прежде чем госпожа Сон успевает что-то сказать. На душе скребут кошки, и принятое решение уже не кажется таким уж правильным, как несколько минут назад, но уязвлённая гордость и упрямство не дают отступить назад.
Телефон в очередной раз звонит, и Сын Так слабо усмехается настойчивости профессора, который всё никак не оставит попытки дозвониться. Громко вздохнув, парень берёт телефон и отвечает на звонок. Впрочем, практически сразу же он отдёргивает руку от уха, потому что едва не глохнет от истошного вопля профессора, голос которого звучит так, словно тот впал в крайнюю степень бешенства. Должно быть, ему сейчас очень обидно, что его золотая рыбка сорвалась с крючка.
— А что такое? Разве я обязан отчитываться перед тобой за каждый свой шаг? — злобно отвечает Сын Так, а на глаза вновь наворачиваются слёзы от боли и обиды, и он шмыгает носом, не сдержавшись.
— Возвращайся домой, — настаивает Ён Мин. — Нам надо поговорить.
Сын Так сдерживает нервный смех, рвущийся наружу. «Домой»? О каком доме идёт речь? Ординатор уже едет к себе домой, но профессору об этом знать не обязательно, а желание побесить его звенит на кончиках пальцев, и Сын Так не замечает, как увеличивает скорость, входя в красный диапазон.
— У меня нет настроения на разговоры с тобой. Я переночую у Кристал, а завтра и поговорим на работе. Если я приду, конечно. — Сын Так не уверен, что Ён Мин по-настоящему ревновал его к девушке, но удержаться от столь неприкрытого издевательства над останками их отношений не может, да и почему бы не потешить себя иллюзией, что всё было взаправду?
— Немедленно приезжай. Либо я сам приеду и силком притащу, — кажется, что в голосе профессора собрались все льды Антарктиды — это не может не веселить. В другой бы ситуации Сын Так уже возбудился и умолял бы Ён Мина хорошенько наказать его за такое непослушание, но сейчас ровным счётом ничего не откликается внутри.
— Не думаю, что стоит быть таким грубым. Девушкам вроде как это не нравится, — едко говорит Сын Так. — Если это всё, что ты хотел сказать... Чёрт!
Ординатор слишком поздно замечает, что выехал на красный свет, и ударяет по тормозам изо всех сил, но не успевает. В следующую секунду его тело швыряет в сторону от силы удара, с которой в него влетает мчащаяся наперерез машина.
***
Голова гудит и раскалывается на части, но Сын Так приподнимается, превозмогая боль и слабость в теле, пытаясь осмотреть масштабы повреждений. Кажется, он родился в рубашке, потому что чудом уцелел, учитывая, что ехал не пристегнувшись. Ох, сколько же штрафов ему потом прилетит за это, равно как и за превышение скорости.
Кто-то зовёт его, но звук слишком далёкий и нечёткий, и Сын Так поворачивает голову к двери со стороны пассажира, которая почему-то оказывается открыта, и ползёт, чтобы выбраться через неё, потому что другая дверь заблокирована врезавшейся в него машиной. Оказавшись снаружи, парень оглядывается и понимает, что оказался далеко за пределами центра, и это уже была своего рода окраина города, где расположились уютные коттеджи, а не бездушные высотки и небоскрёбы, но тем страннее, что другой водитель ехал, превысив скорость. Может, тоже был расстроен из-за разрыва? Сын Так усмехается и направляется к машине, чтобы проверить состояние пострадавшего, а из домов начинают выходить разбуженные шумом люди.
Девушка лежит лицом на подушке безопасности, и её глаза закрыты, а по подбородку стекает тонкая струйка крови: видимо, в результате удара она прикусила язык. Сын Так тянется к двери, чтобы открыть её и проверить пульс девушки, но рука словно натыкается на невидимый барьер, и парень замирает.
— Что за?..
Ординатор пробует открыть дверь ещё раз, но ничего не происходит.
— Заклинило, что ли? — Сын Так поднимает голову и видит, как их начинают окружать люди. — Эй, здесь дверь заклинило! Нужно открыть и помочь девушке!
— Вызывайте сто девятнадцать! — говорит какая-то женщина, в ужасе прикрывая рот. Парень рядом с ней достаёт телефон и начинает набирать номер.
— Здесь девушка без сознания, — говорит какой-то мужчина, приближаясь к Сын Таку.
— Да, но я врач и могу оказать ей первую помощь! Нужно только открыть дверь, поможете? — обращается к нему ординатор, но мужчина смотрит мимо него и, когда приближается вплотную... проходит через него. Сын Так вскрикивает и отпрыгивает, но мужчина словно не слышит и не видит его.
— А здесь парень! — раздаётся голос с другой стороны. — О боги, кажется, он был не пристёгнут.
Сын Так смотрит в сторону говорившего и видит юношу, который звонит в службу спасения и докладывает о случившемся. Ординатор медленно обходит машины, но с каждым шагом движется всё медленнее и медленнее, страшась увидеть то, что находилось в его машине. Он замирает напротив распахнутой двери и видит себя, лежащего на передних сиденьях. Одна рука свисает на пол, а голова с закрытыми глазами повернута набок.
— Сын Так... — раздаётся голос, и ординатор видит на полу салона свой смартфон, где всё ещё активен звонок с Ён Мином. Кровь изо рта,
его рта, капает на экран телефона и заливает динамик. Звонок обрывается, и одновременно с этим раздаётся истошный женский вопль. Сын Так поднимает голову и отрешённо смотрит на девушку, которая в ужасе отшатывается от соседней машины, и узнаёт в ней водителя, с которым столкнулся.
— Нет-нет-нет, это невозможно! — Девушка в отчаянии заламывает руки и мечется между людьми. — Помогите мне! Я здесь! Кто-нибудь слышит меня?
Но окружающие глухи к её мольбам и только толпятся вокруг места аварии, а несчастная рыдает в голос и размазывает по лицу слёзы.
— Я не хочу умирать! Я не могу умереть! Меня ждёт любимый... — последнюю фразу она уже шепчет и ещё пуще заливается слезами, падая на колени рядом со своим телом, запертым в машине. Сын Так, наблюдающий всё это время за ней, ощущает укол вины за случившееся. Если бы он не отвлёкся на разговор с Ён Мином и не гнал так, то девушка не пострадала бы и сейчас ехала бы дальше к своему любимому. Ординатор ощущает, как глаза вновь наполняются слезами: само слово «любимый» причиняет ему боль, и он тоже падает на колени рядом со своим телом.
Вдали раздаётся вой сирен, но Сын Так не обращает внимания. Он уже понял, что случилось. И он, и девушка стали призраками — людьми, которые находятся на грани, между жизнью и смертью. Совсем как те коматозники, духи которых он видит в больнице каждый день, и теперь он тоже один из них.
Машина с сиреной останавливается рядом, и ординатор поднимает голову, с удивлением глядя на полицейскую машину вместо скорой. Сотрудники правопорядка выбегают, и часть из них оттесняет людей от места аварии, а другие начинают беседовать с потенциальными свидетелями, чтобы выяснить подробности произошедшего. Судя по тому, как быстро приехала полиция, патруль находился недалеко отсюда, а вот скорая... Сын Так с ужасом понимает, что находится на окраине города и скорая может приехать далеко не сразу, что чревато плохими последствиями вплоть до летального исхода. Помимо этого, его явно придётся везти в больницу Ын Сан, потому что в остальных не осталось свободных мест ещё днём, насколько он помнит. Сын Так грустно вздыхает, прислушиваясь к всхлипам из-за соседней машины. На секунду возникает желание подойти к девушке и утешить её, но парень не знает, что сказать, поэтому остаётся сидеть на месте. Если бы призраки могли общаться с людьми, то он попросил бы бригаду врачей первым делом спасать девушку, которую где-то там ждёт любимый, ведь его самого уже никто не ждёт.
Сын Так прикрывает глаза и теребит руками болтающийся на шее бейджик. Сколько времени проходит, он не знает, но, судя по голосам, зевак становится больше, и всё чаще звучит вопрос: «Где же скорая?» Из состояния лёгкого транса парня выводит звук каблуков, замерший аккурат возле него.
— Ты! — раздаётся возмущённый женский голос, и Сын Так открывает глаза и видит перед собой девушку-водителя, чьё лицо теперь искажено от плохо сдерживаемой злости.
— Мы знакомы? — ляпает первое, что пришло в голову, ординатор и пытается очаровательно улыбнуться, насколько позволяют обстоятельства. Девушка прищуривается и придирчиво смотрит на парня, а затем переводит взгляд вбок, а после снова возвращает к нему, и Сын Так понимает, что она сравнивает его внешность с телом, лежащим в салоне.
— Ординатор Ко Сын Так, — медленно читает незнакомка бейджик, и её брови ползут вверх. — Ординатор. Доктор.
— Эм... Ну да, — подтверждает Сын Так, не совсем понимая, к чему клонит девушка.
— Доктор, — вновь повторяет водитель и хищно раздувает ноздри. — Значит, вот как теперь работают врачи? Сбивают людей на машинах? — Девушка наклоняется к сидящему парню и недобро прищуривается. Сын Так, почувствовав, что настрой у той теперь явно скакнул от отчаяния до стадии неконтролируемой агрессии, оперативно чуть отползает в сторону и поднимается на ноги.
— Это вышло случайно. Клянусь, я не хотел. Да и как я могу убивать людей? Я же давал клятву Гиппократа, — пускает в ход главный козырь ординатор, но явно промахивается, судя по тому, как поджались губы девушки.
— Сейчас я покажу тебе клятву Гиппократа, — шипит она и, сняв с ноги туфлю, кидается с нею на Сын Така, который срывается с места и начинает бегать вокруг их столкнувшихся машин, не рискуя далеко убегать от своего тела. Он не уверен, что девушка-призрак может причинить ему вред, но проверять это не намерен. — А ну верни меня живо назад, ублюдок!
— Я не могу... — Сын Так пытается объяснить ситуацию, но девушка не даёт ему такой возможности, запустив в голову своё оружие, и парень поспешно пригибается. Туфля пролетает через полицейского, не причинив ему вреда, и падает на асфальт. Впрочем, это не останавливает водительницу, и та вооружается последней оставшейся у неё обувью, а ординатор готовится вновь пуститься бежать, но, к счастью, от расправы его спасает сирена скорой помощи.
— Наконец-то! — радостно восклицает девушка и начинает махать подъезжающим машинам, словно её могут увидеть. — Я здесь! Скорее сюда!
Пользуясь моментом, Сын Так шмыгает к своему телу и замирает в ожидании, пока его извлекут и погрузят в машину скорой помощи.
***
Ён Мина трясёт, когда он мчится в больницу, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. Когда Сын Так так и не отозвался, а звонок оборвался, профессор попробовал позвонить ещё раз, но телефон уже был недоступен, из чего следовал самый логичный и ужасный вывод: ординатор без сознания, а смартфон залило кровью, поэтому тот и отключился. Доктор Ча сразу же позвонил в полицию и сообщил об аварии, назвав номера машины Сын Така, чтобы того смогли отыскать как можно быстрее, после чего направился в больницу, куда должны были привезти ординатора.
В отделении неотложной помощи всё тихо и спокойно, когда Ён Мин забегает туда, едва не сбив с ног интерна О. Заметив девушку, профессор замирает и подозрительно щурится, мгновенно нависнув над ней.
— Ты что здесь делаешь? — спрашивает он ледяным голосом.
— Эм... — Кристал теряется на пару секунд и отводит глаза. — Сегодня моя смена, профессор...
— Разве ты не должна быть дома? — Ён Мин непонимающе хмурится. — Сын Так же ехал к тебе ночевать.
— Что? — Девушка слишком правдоподобно удивляется, и доктор Ча понимает, что ординатор нарочно сказал ему про ночёвку у подруги, чтобы позлить. — С чего ему ехать ко мне? Мы ни о каких ночёвках не договаривались. Я вообще не видела, когда он ушёл.
— Мелкий засранец, — цедит Ён Мин и выпрямляется, кивая. — Возьми Чже Вона... — профессор осекается, вспомнив, что из его помощника врач не особо хороший. — Нет, лучше Ли Сон Хо, и будьте наготове. Его скоро привезут.
— Что? — поражённо выдыхает Кристал и делает шаг назад. — В каком смысле «привезут»?
— Он попал в аварию. Не знаю, насколько всё серьёзно, но нужно быть готовыми ко всему, — говорит профессор и сжимает переносицу. Звук сирены заставляет его мгновенно встрепенуться, и Ён Мин бежит к выходу, совершенно наплевав на то, как это выглядит сейчас со стороны, потому что единственное, что он хотел, — убедиться, что его мальчик жив, дышит и с ним всё в порядке. Дежурные врачи бегут следом встречать подъезжающую машину, которая останавливается, и из неё выкатывают тело девушки.
— Жертва ДТП. На большой скорости врезалась в машину, которая выехала на красный свет на перекрёсток, — рапортует врач скорой помощи.
— Везите её внутрь, — приказывает доктор в очках, и девушку оперативно увозят внутрь, а Ён Мин даже не успевает слово вставить и спросить, где Сын Так.
Впрочем, ответ на его вопрос не заставляет себя долго ждать, потому что к зданию больницы подъезжает вторая машина скорой помощи. Сердце профессора Ча сжимается, когда он видит бессознательное тело Сын Така, испещрённое порезами и кровью.
— Это водитель, выехавший на высокой скорости на красный свет. Он не был пристёгнут... — говорит врач скорой помощи, но его прерывает гневный вопль профессора.
— Ты совсем идиот?! — Ён Мин на секунду прикрывает глаза и когда открывает их, то замечает на себя взгляд Кристал, в котором смешались шок, отчаяние, непонимание и страх за Сын Така. — Что встали? Везите его внутрь! У него явное повреждение внутренних органов и большая кровопотеря!
Врачи мгновенно подрываются с места и везут тело пострадавшего внутрь. Кристал бежит с другой стороны от профессора Ча, но вновь кидает на него быстрый взгляд, потому что впервые видит его настолько взволнованным и... выбитым из колеи?
— Ну и зачем так орать? И как только остальные терпят его? — бормочет Сын Так, выбираясь из машины и направляясь следом за собой, но стараясь держаться на расстоянии, потому что, во-первых, смотреть на своё тело со стороны довольно дико, а во-вторых, видеть лицо профессора Ча ещё больше неприятно, поэтому парень не доходит до поворота, за которым скрылись врачи вместе с ним, чтобы не видеть того, что происходит внутри.
В отделении все снова взбудоражены ночной аварией, и сквозь Сын Така проходят пару раз, как бы сильно тот ни пытался избежать столкновений, виляя из стороны в сторону, высматривая девушку-водителя, которая должна быть где-то поблизости, всё ещё жаждущая возмездия с туфлёй в качестве оружия массового поражения.
— О боже, это же Сын Так, — доносится голос, и ординатор видит стремительно бледнеющего Чже Вона, спешащего к ним.
— Ах да, это я, братишка. Неудачно так вышло, — говорит Сын Так, словно его могут услышать. Из-за поворота, за которым скрылись с телом ординатора, доносится властный голос профессора Ча, отдающего инструкции, но обычно бесстрастный голос сейчас звучит несколько истерически, словно доктор сдерживается от того, чтобы не заорать на бестолковых врачей вокруг.
— Опять считаешь себя лучше всех? Какой же ты эгоист. И как я только раньше не замечал этого? — задаётся вопросом Сын Так и невольно прислушивается. Из обрывков разговора он узнаёт, что у него многочисленные ушибы, ссадины, разрыв селезёнки, ушиб печени и большая кровопотеря. Могло быть и хуже, но то, что парень оказался выброшен из собственного тела из-за таких травм, несколько напрягает его. Должно быть что-то ещё, что-то гораздо более масштабнее, чем всё это. Сын Так думает, что же это может быть, пока ему оказывают первую помощь, чтобы стабилизировать, и не замечает, как оказывается сравнительно близко к палате, где им занимаются.
— Нужно сделать ему КТ головного мозга, — через некоторое время доносится голос профессора, и Сын Так шипит, как кот, которому наступили на хвост.
— Да уйди ты уже от меня! Иди к своей драгоценной Сэ Чжин!
Однако доктор Ча никуда не уходит, вызывая у Сын Така детское желание убежать и спрятаться, когда видишь свою первую любовь. Ординатор тихонечко подходит, словно его вообще кто-то может увидеть, и выискивает взглядом Ён Мина. Тот ведёт себя максимально профессионально, но лёгкий тремор в руках выдаёт то, насколько он взволнован, и всё это выглядит настолько искренним и настоящим, что внутри у Сын Така начинает щемить.
— Зачем ты делаешь это? — спрашивает ординатор у спины профессора. — Зачем хочешь спасти меня?
— Вы дозвонились до профессора Чан? — спрашивает Ён Мин, и у Сын Така округляются глаза.
— Да, она уже вот-вот будет, — говорит Кристал и смотрит то на профессора, то на лежащего ординатора.
— Эй! Не подпускайте её к моему телу! Она заодно с профессором Ча! Уберите их отсюда! — кричит Сын Так, вновь ощетинившись от одного только упоминания доктора Чан, которая, кстати, легка на помине. Ординатор вжимается в стену, чтобы не столкнуться с ней, и злобно смотрит на женщину, которой доверял и считал своим другом. Сэ Чжин отдаёт несколько коротких приказов, и тело Сын Така увозят, вынуждая парня пойти следом, чтобы узнать, что покажет КТ.
Проскользнув в помещение, где врачи могут наблюдать за результатами непосредственно на мониторах, Сын Так замирает позади профессоров и недобро щурится, заметив, что те встали слишком близко друг к другу, что едва ли не касаются руками.
— Вы не могли бы это делать подальше от меня и моего тела? — фыркает парень и скрипит зубами, скрестив руки на груди. Поскорей бы уже врачи выяснили, что с ним, и вылечили, чтобы он смог вернуться и вышвырнуть их обоих из больницы, потому что сил на них двоих смотреть уже никаких нет.
Профессор Чан напряжённо вглядывается в экран и поджимает губы, явно недовольная увиденным, а доктор Ча наклоняется к ней, чтобы лучше видеть, и оказывается так близко, что ещё немного — и они соприкоснутся щеками. Сын Так дует губы и отводит глаза, на которые вновь наворачиваются слёзы.
— Сэ Чжин? — зовёт Ён Мин женщину, и та поднимает на него печальные глаза.
— Ён Мин, у него закрытая черепно-мозговая травма со сдавлением вещества мозга гематомой и отёком. Нужно сделать трепанацию черепа, чтобы снять давление, — говорит доктор Чан. Профессор Ча заметно бледнеет и отшатывается, сжимая рукой угол стола, но быстро берёт себя в руки.
— Нельзя терять ни минуты! Срочно готовьте операционную. Сэ Чжин, ты должна провести операцию, ты лучший нейрохирург, — на одном дыхании выпаливает Ён Мин и, заметив, что женщина стоит на месте, вновь кричит: — Пошевеливайтесь!
— Нет! — вопит одновременно с профессором Сын Так с круглыми от ужаса глазами. — Вы что двое задумали? Хотите убить меня?
От паники ординатор начинает метаться по помещению и пытается выскочить за дверь, но та не поддаётся и почему-то не открывается. Сын Так всем весом наваливается на неё, пинает, пытается повернуть ручку, но ничего не срабатывает, и он едва не воет от собственного бессилия.
— Ён Мин, ты должен понимать, что даже если мы уберём гематому, то он... возможно, будет в коме и очнётся далеко не сразу, — говорит сзади Сэ Чжин, и Сын Так начинает жалобно скулить, сжимаясь в комок и сползая на пол. В голове возникают мрачные сценарии один другого ужаснее о том, что может произойти во время операции или после неё.
— Если с ним что-то случится... — раздаётся голос профессора Ча, и Сын Так невольно напрягается всем своим призрачным телом, буквально ощущая опасность, исходящую от его наставника, — чувство, с которым ему не доводилось сталкиваться прежде. Конечно, он и раньше видел Ён Мина в гневе, но настолько — никогда. Даже когда они разговаривали сегодня по телефону за пару минут до аварии, в интонациях доктора Ча не было таких отчаянных и опасных ноток. — Если ты не приложишь достаточно усилий, чтобы спасти его, и он умрёт... — профессор делает паузу и вместе с ней шаг к Сэ Чжин. — Я похороню тебя вместе с ним, и плевать, что станет с моей лицензией врача.
Сын Так оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как доктор Чан бледнеет и отшатывается от профессора Ча, словно тот ударил её.
