Четыре года спустя
Хао Вэй изо всех сил пытается подавить смешок и не сорваться на глупое хихиканье, которое выдаст его с головой и пустит весь его шикарный план коту под хвост. Проглотив очередное «хи-хи», парень выдыхает и припадает ухом к двери, замирая в ожидании, когда нужный ему человек пройдёт мимо, и по его прикидкам он должен появиться с минуты на минуту. Интуиция и расчёт не подводят Хао Вэя, и вскоре он слышит тяжёлую поступь, гулко раздающуюся по коридору, и из-за того, что уже практически все работники покинули свои места, звук становится только громче. «Сейчас или никогда», — решается Хао Вэй, и когда шаги минуют дверь, выбегает в коридор. — Си Ван! — окликает он судмедэксперта, и тот медленно разворачивается к нему, вскидывая брови в ожидании пояснения зачем его остановили. — Да Сом же пригласила нас поужинать. Ты не идёшь? Судмедэксперт Су прищуривается и одновременно нахмуривается, а Хао Вэя пробивает холодный пот при мысли, что он неправильно произнёс имя помощницы Си Вана — всё же видеть её им приходится довольно редко. Даже Синь Вэнь, с которой раньше работала ассистентка Чо, и то порой позволяла ей представлять результаты вскрытия команде, а Си Ван подпускает девушку к трупу, откровенно скрипя зубами. Если верить словам детектива Сина, то характер судмедэксперта стал ещё хуже после возвращения из Японии и смерти Синь Вэнь: он буквально измывается над перешедшей к нему помощницей, попрекая её за каждое неверное движения и вздох. По сравнению с тем, через что проходит сейчас ассистентка Чо, Си Ван просто обожал Синь Вэнь, ведь к ней он придирался в разы меньше. — Поужинать? — отмирает Си Ван, продолжая хмуриться, и Хао Вэй ловит себя на мысли, что этот человек вполне может вскрывать трупы и без скальпеля: ему хватит и взгляда, чтобы узнать, что находится внутри, и речь идёт не только про органы, но и про мысли и чаяния, потому что прямо сейчас парню кажется, что судмедэксперт видит его насквозь. — Да! — Кажется, Хао Вэя отвечает слишком поспешно и радостно, поэтому пытается сбить градус возбуждения в голосе и говорить дальше чуть спокойнее. — Мы быстро закрыли дело, вот она и предложила отметить. — Где? — спрашивает Си Ван, и парень едва не выдыхает облегчённо ему в лицо, понимая, что судмедэксперт купился, но в последний момент успевает одёрнуть себя. — Она ждёт на улице, — кивает в сторону выхода Хао Вэй, и Си Ван сразу же направляется туда, но, заметив, что за ним никто не идёт, останавливается и оборачивается, склоняя голову набок. — А ты что, не идёшь? — спрашивает он. — Брезгуешь едой, к которой не прикасалась твоя бабушка? — уточняет Си Ван, памятуя, что у Хао Вэя особое отношение к еде, что довольно необычно для людей его возраста, которые предпочитают есть даже несъедобное, пользуясь тем, что их организмы пока полны сил и вполне могут справиться с чем угодно до поры до времени. — Прокурор Чхве заставил меня составлять отчёт, так что я приду, когда закончу, там немного осталось, — выдаёт заранее заготовленный ответ Хао Вэй. — А остальные? — спрашивает Си Ван, заметив, что парень говорил только про ассистентку Чо, ждущую их на улице. — Детектив Син уехал раньше всех. У него сегодня вечер игр с председателем Го, а прокурора Чхве я не видел. Может, он уже ждёт на улице? — предполагает Хао Вэй. — Ладно, иди, а я за отчёт. Быстрее сяду — быстрее встану! — жизнерадостно отзывается парень и забегает обратно в их офис, захлопывая дверь прежде, чем Си Ван начнёт задавать ещё больше вопросов. Прижавшись спиной к двери, Хао Вэй чувствует, как заполошно бьётся сердце в груди, но он верит, что его затея того стоит. Если даже Си Ван не начнёт ладить со своей ассистенткой, то хотя бы потом все посмеются. Разве что кроме самого молодого детектива Лю, которому Су устроит вскрытие наживую, но парень старается сейчас не думать об этом. Хао Вэй прислушивается к удаляющимся шагам судмедэксперта и громко выдыхает, касаясь ладонью лба и проверяя нет ли там пота. Громкий щелчок открываемой зажигалки откуда-то из темноты вынуждает юного детектива подпрыгнуть и испуганно вжаться в двери, борясь с желанием распахнуть их и вылететь в коридор, чтобы оказаться подальше от опасности. Темнота усмехается на его реакцию и вновь знакомо щёлкает зажигалкой, и Хао Вэй наконец-то узнаёт её обладателя. — Прокурор Чхве, ну кто же так подкрадывается? До инфаркта довести можно! — жалуется парень, смутно различая фигуру начальника в тёмном углу. — Ты ведь понимаешь, что за подобное Си Ван будет убивать тебя долго и мучительно? — спрашивает прокурор, игнорируя слова подчинённого, который нервно передёргивает плечами, гадая, как мужчина узнал о его плане, хотя, учитывая его интуицию, то вопрос автоматически переходит в категорию риторических. — Вы всё расскажете ему? — уныло спрашивает Хао Вэй, уже предвидя кипу отчётов, которые свалит на него прокурор в качестве воспитательной меры, справедливо рассудив, что у молодого детектива слишком много свободного времени, раз он страдает подобной ерундой. Прокурор Чхве, ничего не говоря, выходит из тени и приближается к Хао Вэю, который с каждым новым шагом в его направлении опускает голову всё ниже и ниже, покуда подбородок не касается груди, а дыхание Вон Хэ не шевелит волосы на его затылке. — Закажи им ещё букет цветов, а то как-то совсем не романтично, — усмехается прокурор и, отодвинув Хао Вэя от дверей, выходит из офиса. Парень едва ли не падает на пол, а когда приходит в себя, то поспешно высовывается в коридор. — Спасибо, прокурор! — кричит он громко вслед мужчине, которого уже не наблюдается на этаже.***
Си Ван сидит за столом в ресторане и внимательно осматривает помещение, но не видит никаких намёков ни на прокурора Чхве, ни на молодого детектива Лю. Ассистентка Чо едва ли не светится, сидя напротив, и от нетерпения аж бесконечно ёрзает на стуле, чем вызывает глухое раздражение у судмедэксперта, который ждёт свои верных товарищей, чтобы хоть как-то сбить градус неловкости, окутывающий сейчас их стол. Заказы уже были сделаны, и даже еда подана, но остальная команда не торопится почтить их своим присутствием, что кажется судмедэксперту Су всё более и более подозрительным, но пока что это на уровне предчувствия, чем осознания. — Спасибо, что пригласили сюда, — щебечет девушка, и Си Ван мгновенно оборачивается к ней с таким выражением лица, что беспечная улыбка без следа растворяется с губ его ассистентки. — А разве не ты нас пригласила? — спрашивает судмедэксперт, сводя брови к переносице, и наблюдает, как Да Сом теперь уже совершенно растерянно смотрит на него. Предчувствие медленно, но уверенно шагает в сторону превращения в нехорошую догадку о том, что его подставили. — Что? — переспрашивает девушка. — Нет, я думала, что вы нас пригласили. Си Ван каменеет, быстро складывая две переменных и приходя к выводу, который ему совершенно не нравится. Ловушка. Словно подтверждая его мысли, лежащий на столе телефон пиликает, и судмедэксперт, взяв его в руку, видит входящее сообщение от Хао Вэя. «Хорошо сидите?» Си Ван так громко скрипит зубами, что даже Да Сом замечает это и поспешно откладывает только что взятые ею палочки обратно на стол, замирая по струнке и дыша через раз, решив, что раз её начальник чем-то недоволен, то не стоит лишний раз нервировать его блаженным выражением лица от вкусной еды. «Молись» — Хао Вэй, — цедит Си Ван, откладывая обратно телефон после отправки сообщения, и поджимает губы. Да Сом чуть расслабляется, поняв, что её не собираются третировать, и вновь берёт палочки, чтобы приступить к трапезе, потому что одно оформление блюд вызывает обильное слюноотделение, и раз остальные не торопятся появиться, то нет ничего зазорного в том, чтобы начать трапезу без них, всё же ждали они довольно прилично уже. — Он обещал прийти вместе с прокурором Чхве после того, как они закончат отчёт, — сообщает девушка, цепляя палочками креветку и следом отправляя её в рот. Морепродукт вкупе с изысканным соусом приятно тает на языке, уже в самом конце пощипывая его остротой, и ассистентка еле слышно выдыхает. Как раз в этот момент к их столу подходит официант с дежурной улыбкой на лице и огромным букетом в руках, который протягивает Да Сом с поклоном. — Ваши цветы, — говорит он, и девушка застывает, так и не дожевав до конца креветку, а затем откладывает палочки и уже тянется к подношению, но его буквально вырывает из рук официанта Си Ван и начинает рассматривать так, словно внутри заложена бомба, которая сдетонирует, если цветы окажутся у Да Сом. Официант застывает, и его улыбка получается какой-то вымученной, потому что сценарий разворачивается совершенно неожиданным образом, в корне отличным от того, который он привык видеть по работе. — Вам что-то ещё принести? — спрашивает парень, желая как-то сгладить неловкость, которая окутывает стол и усиливается с каждой проходящей секундой. — Нет, благодарю, — выдавливает из себя девушка, опуская руки вместе с головой и приступает снова к еде, чувствуя себя крайне неловко и глупо из-за того, что позволила себе думать, что эти цветы могут быть для неё. Кинув косой взгляд на Си Вана, Да Сом замечает, как тот достаёт какую-то бумажку из цветов и мрачнеет ещё сильнее, комкая её и кидая цветы рядом так, словно это нечто неважное и раздражающее. Подобное обращение с букетом отзывается болью в груди девушки, но она не смеет и слова сказать против начальника, у которого едва ли не пар из ушей валит. Телефон Си Вана вновь оживает и несколько раз пиликает, и судмедэксперт берёт его, впиваясь в экран таким взглядом, что Да Сом заранее уже жаль собеседника. «Музыка хорошая?» «Еда вкусная?» «Да Сом понравились букет и записка?» Си Ван не утруждает себя ответом, блокируя телефон и откладывая его в сторону. Подняв голову, он видит, что Да Сом наблюдает за ним с настороженным любопытством в глазах. — Что? — спрашивает судмедэксперт, и раздражение скользит в его голосе, как соус, щедро добавленный в морепродукты, из-за чего они получились слишком острыми. Ассистентка отпивает воды из стакана, чтобы потушить огонь, пылающий во рту и ниже по пищеводу, и только потом заговаривает. — Сегодня какой-то праздник у команды? — спрашивает она, пытаясь понять с чем связаны поход в ресторан и букет цветов, но получается откровенно плохо. — Похороны Хао Вэя, — с такой елейной улыбкой отвечает Си Ван, что Да Сом едва ли не давится воздухом, гадая, что же учудил детектив, чем довёл их судмедэксперта до состояния берсерка.***
Сын Так в очередной раз просматривает историю болезни пациента и пытается унять дрожь, от которой планшет в руках ходит ходуном и грозит вот-вот выскользнуть из пальцев и упасть на пол, где его постигнет преждевременная кончина. Чужая ладонь ложится на плечо парня, заставляя его подпрыгнуть на месте, а вторая — забирает планшет и откладывает в сторону. — Ты изучил его карту вдоль и поперёк. Сомневаюсь, что ты найдёшь там что-то новое, что не заметил раньше, — произносит из-за спины профессор Ча, укладывая теперь уже обе руки на плечи мужа и начиная их массировать. — Но Ён Мин… — начинает Сын Так, однако доктор быстро накрывает его рот ладонью, призывая к молчанию. — Постарайся расслабиться, пока есть время до операции, — наставительным голосом говорит Ён Мин и возвращается к прерванному массажу. Сын Так в его властных и крепких ладонях растекается и едва может связать две мысли между собой, потому что логические связи распадаются и распыляются на атомы, стоит ему только оказаться во власти любимого, которой тот порой злоупотребляет. Младший доктор прикрывает глаза и позволяет мужу прогнать с него волнение от предстоящей операции. — Думаешь, я справлюсь? — спрашивает Сын Так спустя какое-то время, когда Ён Мин заканчивает массаж и оставляет волнительный поцелуй за ухом, от которого всё тело покрывается мурашками. — Конечно, Таки, ведь тебя же обучал я, — самодовольно говорит профессор и втягивает носом притягательный запах мужа. — Я не сомневался, что ты это припомнишь, — усмехается Сын Так, открывая глаза и разворачиваясь, чтобы обвить шею любимого руками и урвать себе полноценный поцелуй. — Ты уже ассистировал мне на подобной операции, так что всё прекрасно знаешь, — напоминает Ён Мин, когда его губы получают свободу. — Итак, что у твоего пациента? — Грубая органическая патология в виде сложного кальциноза коронарных вен. Помимо этого пациенту уже пятьдесят шесть лет и в его семье был случай сердечно-сосудистой патологии. Учитывая все факторы и результаты анализов было решено отказаться от ангиопластики и коронарного стентирования и чтобы предупредить развитие инфаркта миокарда ему будет проведена операция высокочастотной ротаблации, — выдаёт Сын Так и переводит дыхание только в конце монолога. — Хорошо, — хвалит Ён Мин, усаживаясь боком на стол, как обычно делают преподаватели в американских институтах, и притягивая мужа ближе. — Расскажи мне про этот тип операции. — Все манипуляции осуществляются при помощи специального инструментария, который вводится через прокол бедренной либо лучевой артерии. Сначала после пункции сосуда в него устанавливают специальный катетер-проводник, а затем — миниатюрный бур с алмазным напылением, который продвигают по направлению к сердцу и вводят его в коронарное русло. В зоне поражения бур довольно легко размалывает атерому на миллионы мельчайших фрагментов, открывая таким образом просвет сосуда. Эти микроскопические частички беспрепятственно вымываются из коронарного русла с током крови, не представляя абсолютно никакой опасности для организма, — вновь без запинки рассказывает Сын Так и в конце довольно улыбается, понимая, что действительно знает всё до мельчайших деталей. — Ну вот, знаешь же всё, — улыбается Ён Мин, касаясь пухлой щеки мужа и слегка щипая за неё, с удовольствием отмечая, как она розовеет. — Никак не могу привыкнуть, что теперь часть операций приходится проводить без тебя, — делится мыслями Сын Так. — Малыш, не всё же тебе стоять у меня за спиной, — замечает профессор и берёт ладонь доктора Ко в свою. — Твои руки могут спасать жизни и без меня, и я в восторге от того, каким замечательным врачом ты становишься день ото дня. — Профессор, да вы меня захваливаете. Это на вас так не похоже, — игриво произносит Сын Так, косо глядя на Ён Мина. — Признавайтесь кто вы и что сделали с моим наставником. — Мелкий панк, всё-то ты чем-то недоволен. Больше не жди от меня ни одного доброго слова, — напускает на себя холодный и отстранённый вид профессор, отбрасывая в сторону руку Сын Така, отодвигаясь и отворачиваясь, а его подчинённый заливается смехом и обнимает мужа со спины. — Профессор, а вы знали, что становитесь в разы горячее, когда пытаетесь изображать из себя свою надменную придурковатую версию до комы? — посмеиваясь, спрашивает доктор Ко и тут же зарабатывает недоумённый взгляд. — Придурковатую? — переспрашивает Ён Мин, ощущая неприятный укол по своему эго и от того надуваясь ещё сильнее. — Да, ты был жутким придурком, но безумно горячим. Я даже не сдержался и схватил тебя за руку в нашу первую встречу, — вспоминает Сын Так, на что профессор фыркает и убирает с себя чужие ладони, вставая и отходя на небольшое расстояние. — Сегодня вы ночуете на диване, доктор Ко, а сейчас настоятельно рекомендую идти в предоперационную и как следует подготовиться, чтобы не натворить ошибок в процессе операции и не убить пациента, — холодно замечает Ён Мин и выходит из кабинета, провожаемый игривым взглядом Сын Така. — На диване? Ну-ну, ты же первый меня ночью перенесёшь обратно к себе на кровать, — говорит доктор Ко в закрывшуюся дверь, но решает послушаться совета профессора Ча и направляется в предоперационную, где завершает последние приготовления и вскоре выходит в операционную. Медсестра помогает Сын Таку облачиться в униформу и надеть перчатки, а когда парень кидает взгляд на помещение, откуда можно наблюдать за проводимой операцией, то едва ли не падает, потому что видит там как минимум половину кардиоторакального отделения во главе с шефом Баном и его свитой. Ён Мин тоже оказывает там и пронзает своего мальчика сложно читаемым взглядом, а рядом с ним сидит Ли Ён, улыбающийся и игриво подмигивающий брату. Но ещё больше Сын Так удивляется присутствию Синь Вэнь, которая стоит в углу возле стекла с огромным ведёрком попкорна, судя по цвету, карамельного. Видимо, её команда не занята никаким расследованием или же успешно завершила его, раз девушка пришла в Ын Сан, чтобы снова донимать Сын Така и назло Тессу распивать соджу с другими призраками. Прямо сейчас покойный судмедэксперт в ожидании начала операции занята киданием попкорна в собравшихся врачей, и доктор Ко замечает, что с особым усердием девушка устраивает обстрел его кузену, целясь исключительно в волосы. Сын Так усмехается себе под нос, представляя крики Ли Ёна, если бы он мог видеть это, выдыхает, настраиваясь на свою первую операцию высокочастотной ротаблации, и поворачивается лицом к пациенту и остальному медперсоналу, которому предстоит помогать ему на протяжении всего процесса. Насколько парень помнит, то в среднем на операцию уходит порядка полутора часа или двух. Он проводил операции, которые длились в разы дольше. — Приступим, — объявляет он, улыбаясь, но его улыбка видна разве что по глазам, потому что лицо закрыто маской.***
Сын Так заходит в дом следом за Ли Ёном и чуть не влетает в спину резко остановившегося брата, который замирает, едва переступив порог, и напряженно вслушивается. Доктор Ко собирается спросить в чём дело, но жизнь научила его не торопиться подавать голос, когда ситуация принимает странный оборот, вот и сейчас парень лишь переводит взгляд на кузена и выжидает, когда он заговорит первым, а пока они молчат, до него медленно доходит пугающая вещь: в доме тихо. Слишком тихо. Это не может не пугать и не напрягать, потому что такая тишина является предвестником чего-то плохого. Профессор Ча, идущий следом, тоже застывает и выходит вперёд, задвигая мужа к себе за спину, чтобы тот ни в коем случае не пострадал. Стараясь идти как можно тише, Ли Ён первым медленно направляется вглубь помещения, и вскоре оказывается в зале, но стоит ему обогнуть диван, как с губ срывается еле слышный вздох облегчения, и Сын Так уже смелее идёт следом за братом, останавливаясь рядом, и счастливая улыбка трогает его губы, когда взгляд опускается на мебель. На диване лежит Сон А, по обеим бокам которой расположились двойняшки, пытающиеся устроиться на груди у матери, но вынужденные чуть сдвинуться из-за её большого живота. Чуть поодаль лежит Син Джу, свесив одну ногу на пол, а его облепили сыновья профессора и Сын Така, жмущиеся к нему на манер котят, высунув носики из-под лёгкого пледа, очевидно, стащенного из спальни. Картина умиляет и вызывает трепет в сердце вместе с уютным домашним теплом, и Сын Так радуется, что Син Джу не ушёл от них, а остался и стал помогать сперва с малышами Ёна и Сон А, терпя их капризы и укусы. Далеко не сразу до доктора Ко дошло, что привычку кусаться двойняшки унаследовали от отца с той лишь разницей, что Ли Ён кусался, когда злился, но не хотел разносить всё вокруг, а его дети кусали всё, что им нравится, начиная от резиновых уточек папы и заканчивая председателем. Именно благодаря дедушке, Сын Так и понял, какое именно чувство кроется за укусами двойняшек. Когда же суррогатная мать родила ребёнка доктору Ко, то сперва они вместе с Ён Мином старались справляться своими силами, чтобы никого не обременять, но когда вскоре другая суррогатная мать родила сына профессору, то мужчинам стало сложнее, и тут Син Джу пришёл на выручку, вызвавшись сидеть и с их малышами тоже при необходимости. Детям вообще не приходится жаловаться на малое количество любви и внимания, потому что помимо дворецкого председатель Го тоже любит проводить со своими правнуками время, а когда нет никаких срочных расследований, то и детектив Син заглядывает в гости и стоически выносит все процедуры красоты, которым его подвергает дочка Ёна и Сон А, стабильно ворча, что обязательно отрежет себе волосы, но так этого и не делает. — Похоже, они сегодня укатали их по полной, — замечает Сын Так с улыбкой, скосив взгляд на брата, который улыбается рядом. — Видимо. Хорошо, что они тоже решили поспать с ними, а не разнести дом, пользуясь отсутствием контроля, — добавляет Ли Ён и подходит к дивану. Аккуратно взяв на руки дочь, нейрохирург несёт её в кроватку в детскую, а сзади неслышимой тенью следует Сын Так, неся сына брата. Когда двойняшки оказываются в своей комнате, то врачи возвращаются обратно в зал и замирают возле дивана, глядя на двух мальчишек, жмущихся к Син Джу с противоположной стороны. — Может, заночуете здесь сегодня? — предлагает Ли Ён, переводя взгляд с Сын Така на Ён Мина. — Места хватит, а завтра как раз поедем все вместе к родителям в гости, как и планировали. — Звучит разумно, — соглашается профессор Ча, которому очень не хочется будить детей и заставлять их трястись в дороге до квартиры. — Я тоже не против, — бормочет Сын Так, почёсывая кудрявую голову и зевая в кулак. Смена и операция выдались довольно трудными, поэтому ему несколько всё равно где ночевать. — Отлично, тогда сами разберётесь с комнатами. Помните же, где ночевали в прошлый раз, — говорит Ли Ён, махнув рукой, и направляется к жене, чтобы перенести её в спальню, а Сын Так и Ён Мин, взяв сыновей на руки, уносят их в детскую поменьше. Уложив детей спать дальше, родители накрывают их и идут в гостевую спальню, чтобы оставить там вещи и взять на смену те, которые оставили в один из своих визитов как раз на случай вот таких незапланированных ночёвок. Быстро приняв по очереди душ, профессор и его подчинённый выходят в столовую, чтобы поужинать, потому что, несмотря на усталость, ложиться на голодный желудок — то ещё удовольствие. К их приходу Ли Ён уже успевает разогреть приготовленную заранее Син Джу еду, и в три пары рук врачи быстро расставляют столовые приборы и садятся за стол. — Когда вам рожать? — спрашивает Ён Мин, чтобы как-то заполнить молчание, воцарившееся в комнате и прерываемое только стуком палочек. — Через две недели, — отвечает Ли Ён, накладывая себе побольше риса. И совершенно неожиданно для всех добавляет: — А следующего можно и через годик-другой. — Следующего? — удивляется Сын Так так, что даже не замечает, как лист пекинской капусты выпадает, будучи слабо зажатым между палочек. — Ты сколько детей планируешь? — Думаю, что пять будет самое то, — задумчиво проговаривает Ён, прижав палочки к губам и глядя на стену, куда-то в район висящей репродукции довольно известной картины, но Сын Так, будучи далёким от искусства, даже понятия не имеет, что это за произведение художества и чьей кисти оно принадлежит. — Пять?! — вскрикивает доктор Ко от столь шокирующей новости и испуганно зажимает себе рот, а на него тут же начинают шикать с обеих сторон. — Зачем столько? — говорит он уже тише. — Дедушка хотел побольше правнуков, так что пусть не жалуется теперь, — хмыкает Ён. — К тому же, мы сможем расширить влияние нашей семьи не только на медицинскую сферу, но и на другие. Например, открыть свою редакцию или сеть ресторанов или сеть салонов красоты или… — Просто признайся наконец, что не хочешь, чтобы сестрица Сон А участвовала в опасных расследованиях, вот она и ходит у тебя вечно беременная, — фыркает Сын Так, обрывая мечты кузена, на что тот таинственно улыбается и перекладывает своё яйцо в тарелку брата.***
— Ён Мин, ты уверен, что это хорошая идея? — выдавливает заплетающимся языком доктор Ко, плавясь от огненных ласк мужа, которыми тот засыпает его, едва они оказываются в постели после позднего ужина. — Ты успешно справился с операцией, поэтому заслужил награду. Расслабься и ни о чём не думай, — обольстительно шепчет профессор, и Сын Так сдаётся на милость его горячих губ, которые, закончив мучать шею и выводить на ней узоры, постепенно спускаются ниже. Парень не отказывает себе в порыве вплести руку в волосы мужа, подталкивая его в нужном направлении, и вскоре ощущает горячее дыхание там, где желает больше всего. Однако стоит только языку Ён Мина коснуться его естества и выбить из Сын Така низкий грудной стон, как тишину в комнате нарушает громкий хруст, и доктор Ко дёргается, с силой сжимая волосы мужа в руке, который отзывается шипением на подобное обращение. — Ты что, решил скальп с меня снять? — недовольно спрашивает Ён Мин, подняв взгляд на Сын Така, который ошалелым взглядом смотрит в сторону двери, а затем вскрикивает и рывком хватает одеяло, накидывая на профессора и натягивая ткань аж до самого подбородка. — Ты что тут делаешь? — спрашивает Сын Так, глядя безумными глазами на гостя, которого совершенно точно не ожидал увидеть. — Кто там? — выныривает сбоку Ён Мин и смотрит в ту же сторону, что и его муж, но никого там не видит и сперва непонимающе хмурится, а потом до него начинает доходить, кто именно заглянул к ним на огонёк. — Ничего, — отвечает призрак судмедэксперта, закидывая в рот новую порцию попкорна и довольно громко похрустывая им. — Продолжайте, чего остановились-то? — спрашивает она, указывая небольшой горсточкой на врачей. — Что ты тут делаешь, Синь Вэнь? — требует ответа Сын Так, недовольно насупившись и прожигая девушку злым взглядом. — Синь Вэнь? — переспрашивает Ён Мин, утверждаясь в своей догадке относительно личности ночного визитёра. — Скажи ей, чтобы она уходила. — Ну уж нет! — тянет девушка гласные. — Не каждый день предоставляется шанс увидеть гей-порно вживую, так что я никуда не пойду. — Синь Вэнь, — Сын Так втягивает в себя звучно воздух и громко выдыхает. — Выметайся из комнаты, — требует младший доктор, отбросив все церемонии, потому что мириться со столь грубым вмешательством в свою личную и сексуальную жизнь не намерен. — Да я даже через порог не проникла! — говорит бывшая судмедэксперт и, открыв дверь, выходит за порог, подтверждая свои слова. — Видишь, не проникла! — Девушка указывает пальцем на тонкую линию, отделяющую спальню от коридора, а затем делает шаг вперёд, вновь оказываясь в комнате. — А вот так проникла! — Прекрати говорить «проникла», — рычит Сын Так, чувствуя, как у него начинает дёргаться глаз не хуже, чем у профессора Ча, когда того доводят до ручки на работе. — Проникла, — нарочно томным шёпотом говорит Синь Вэнь, явно издеваясь. — Я тебя до сих пор вижу, так что ты находишься в комнате, — говорит доктор Ко, буравя недовольным взглядом девушку и не замечая, что говорит уже чуть громче, чем в самом начале их разговора. — Ха! — громко хмыкает та в ответ. — По такой логике раз я хожу целыми днями то за Си Ваном, то за Хао Вэем, то один из них мой муж, а второй — любовник! — Что? — переспрашивает Сын Так, аж потерявшись на мгновение от подобной логической цепочки, которая в его глазах не имеет никакого отношения к их конкретной ситуации. — Это так не работает. — Жаль, — вздыхает Синь Вэнь, и Сын Так не может понять притворство это или же искренность, а девушка, пользуясь паузой, вновь заходит в комнату, чем переполняет чашу терпения доктора Ко окончательно и бесповоротно. — Выметайся! — орёт он, наплевав на то, что своим криком сейчас перебудит весь дом, но слишком уж доставучей может быть Синь Вэнь, когда ей чего-то хочется. — Ладно! — орёт девушка в ответ и хлопает дверью, оставляя парочку наедине. — Спасибо! — отвечает Сын Так уже тише и обессиленно падает на кровать. Весь настрой на секс, который был у него каких-то пару минут назад, окончательно потерян и испорчен. Парень скашивает взгляд на Ён Мина и выдыхает. — Прости, пожалуйста… — извиняется он, но профессор понимает его и без этого. — Ничего страшного, малыш, — утешает он мужа. — Отдыхай, а я проверю детей. Вдруг они проснулись, — добавляет профессор, и Сын Так ощущает теперь ещё и укол вины перед сыновьями за то, что мог разбудить их своим воплем. — Я пойду с тобой, — подрывается с места парень, но Ён Мин укладывает его обратно и нежно целует в лоб. — Ты сейчас на эмоциях, а дети это очень тонко чувствуют, так что спи, а я обо всём позабочусь, — обещает он и выходит из спальни, предварительно тщательно укрыв любимого одеялом. — Как же мне повезло с тобой, — выдыхает Сын Так в закрывшуюся дверь и переворачивается на живот, утыкаясь лицом в подушку. — Ну погоди, Синь Вэнь! Я обязательно расскажу Тессу про все твои секретные места для распития соджу в больнице, — бурчит себе под нос доктор с коварной улыбкой, предвкушая расправу призрачного хирурга над девушкой.***
Ён Мин сидит за столом во время завтрака словно на иголках и постоянно кидает взгляды в сторону коридора, ожидая появление Ли Ёна, который всё никак не соизволит явиться и почтить своим присутствием собравшихся. Прикосновение маленькой ладошки к руке заставляет профессора вынырнуть из задумчивости и перевести взгляд на сына, который смотрит на него с надеждой в глазах. — Папа, ты покормишь меня? — просит он и заранее приоткрывает ротик в ожидании угощения. — Ты уже большой и должен кушать самостоятельно, — ворчит Ён Мин, не желая, чтобы сын вырос ленивым и избалованным, прекрасно зная о том, что его муж потакает всем капризам их детей. — Не слушай этого буку, — предсказуемо влезает Сын Так, протягивая палочками кусочек мяса, — давай папочка тебя накормит. — У Ён уже сам может держать в руках палочки, — напоминает профессор Ча, но получает в ответ два синхронно высунутых языка. Продолжить воспитательную тираду ему не даёт появление Ли Ёна, который застывает на пороге, и от его вида Син Джу роняет чайник, а Сон А ахает, прикрывая рот рукой. В столовой воцаряется мёртвая тишина, пока нейрохирург обводит помещение смертельным взглядом, обещающим расправу тому, кто счёл подобную шутку смешной. — Ух ты, — восхищённо выдыхает Сын У — сын Ли Ёна. — Пап, ты такой зелёный-зелёный… прямо как Шрек. Первым не выдерживает Сын Так, громко прыская от смеха так, что аж роняет голову на стол и начинает биться лбом об него. Его заразительное веселье подхватывают дети и даже Син Джу, пытающийся поспешно ликвидировать последствия учинённой им кофейной катастрофы, но из-за смеха получается не особо хорошо. Не веселится разве что Сон А, прицельно смотрящая на профессора Ча, который в свою очередь изо всех сил пытается сохранить невозмутимое лицо, что с каждой секундой даётся ему всё сложнее и сложнее. — Скорее уж как Джокер, — раздаётся ещё один голос, и в столовую входит Эдриан, тяжело опираясь на трость и замирая возле друга, оценивая его зелёные волосы со смешком. — Куда мне до тебя, — хмыкает Ли Ён. — Главный Джокер у нас ты, — замечает он, явно припоминая события минувших лет, на что Эдриан закатывает глаза и продолжает прерванный путь к столу, по пути ткнув друга локтем в бок. Син Джу оставляет в покое разбитый кофейник и помогает парню сесть, получив в качестве благодарности кивок. Председатель Го сдержал своё слово, и Эдриан смог встать с инвалидного кресла, постепенно заново учась ходить и уже предвкушая день, когда он снова сможет гонять на мотоцикле. — Я, скорее, Джокер Хита Леджера, а ты — Джареда Лето, осталось только татушки набить и будешь одно лицо с ним, — замечает Эдриан с усмешкой, пытаясь отвлечь своей болтовнёй Ёна от расправы над тем, кто подлил ему зелёную краску в шампунь, но нейрохирурга так просто не обвести вокруг пальца. — Ну и кто же местный Бэтмен? — спрашивает он ледяным голосом, продолжая сканировать помещение, покуда его взгляд не останавливается на Ён Мине, который тот выдерживает всего лишь несколько секунд, а затем совершенно неожиданно для всех начинает смеяться, заливаясь не хуже своего мужа и повергая всех в шок до такой степени, что чужой смех стихает, а все присутствующие смотрят на профессора, впервые видя его таким. — Поверить не могу… — даже Ли Ён выглядит и звучит удивлённым до крайней степени. — А ты поверь, — говорит профессор Ча, доставая из кармана пустой тюбик из-под краски и снова заливаясь смехом. — Я четыре года ждал удобного момента, чтобы припомнить тебе фиолетовую краску. Ли Ён хищно надувает ноздри, не разделяя чужого веселья, и направляется в сторону Ён Мина с явным желанием наглядно продемонстрировать всю ненависть Джокера к Бэтмену и если не свернуть ему шею, то, как минимум, сломать пальцы, чтобы те больше ничего никуда не подмешали. От безвременной кончины профессора спасает Сон А, которая роняет палочки и громко вскрикивает, прижимая руки к животу, из-за чего Ён мгновенно меняет траекторию движения и бросается к ней, позабыв о первоначальной цели. — Что такое? Тебе плохо? — встревоженно спрашивает он, касаясь живота и заглядывая в лицо прокурору. — Давай сейчас же отвезём тебя в Ын Сан! — вскакивает на ноги нейрохирург, но Сон А ловит его ладони и возвращает обратно на живот. — Ничего страшного, просто наш малыш расшалился с утра, — улыбается девушка. — Но твой голос его успокаивает. — Точно всё в порядке? — уточняет Ли Ён, медленно опускаясь на стул и поглаживая большой живот жены, где растёт его второй сын. — Да, давай завтракать, — просит Сон А, и нейрохирург, поцеловав маленького непоседу, пока ещё не появившегося в мир, жену, а затем и двойняшек, устраивается за столом, кидая предупреждающий взгляд на Ён Мина, который может означать, что профессору не стоит расслабляться в ближайшем будущем и кара ещё его настигнет, на что тот отвечает ему усмешкой и через секунду громко шипит, дёрнувшись, очевидно из-за Сын Така, от души наступившему ему на ногу. Ли Ён, кажется, абсолютно забывает об окружающем мире, сосредотачивая всё своё внимание на детях. Он берёт в руки палочки и, взяв кусочек горячей рыбки, подносит её к губам и тщательно остужает несколько раз, а затем поворачивается к сыну и даёт ему съесть её, а после точно так же кормит дочь. Ён Мин наблюдает за нейрохирургом, мысленно поражаясь тому, как в нём могут уживаться жестокость и нежность, но профессор вынужден признать, что отец из Ли Ёна вышел просто замечательный. — Кого покормить? — спрашивает Ён Мин, поворачиваясь к их с Сын Таком сыновьям, которые сразу же с готовностью открывают маленькие ротики в ожидании угощения. — Ну вот, меня больше не любят, — ворчит доктор Ко, кормивший детей до этого момента и ощущающий себя преданным, когда малыши отворачиваются от него ко второму отцу. Сын Так обиженно фыркает под аккомпанемент смеха детей, которые льнут к нему, но угощение берут с палочек Ён Мина, и парень просто не может долго дуться, глядя на них. Доктор Ко обводит взглядом стол, задерживая его на каждом из сидящих, и чувствует, как внутри бурлят щенячий восторг и теплота, согревающие его и укутывающие собой, как тёплое одеяло в холодный зимний вечер. Его семья никогда не устаёт его удивлять и разочаровывать. Некоторые привносят в его жизнь порядок, а кто-то — хаос, но все вместе они даруют ему множество ярких и незабываемых эмоций, дорогих сердцу моментов, каждый из которых хочется лелеять и оберегать. «Ради этого стоит жить», — думает Сын Так, глядя на Ён Мина и сдерживаясь от порыва схватить его за руку и переплести их пальцы между собой, отвлекая тем самым от детей. — И всё же это не иллюзия, — говорит вслух доктор Ко, невольно привлекая к себе внимание. — О чём ты? — любопытствует Ли Ён, поглаживая сына по голове, который жмётся к нему. — Долго и счастливо, — поясняет Сын Так. — Это не иллюзия, а реальность, когда рядом с тобой твоя семья. И я говорю сейчас не только про кровную семью, но и про другую, — говорит парень, глядя сперва на Эдриана, а затем и на Син Джу, вспоминая Хао Вэя, Синь Вэнь и детектива Сина. Да и судмедэксперта Су, изредка появляющегося в Ын Сане по какому-то делу, и прокурора Чхве, спасшего жизнь Сон А и до сих пор приглядывающего за ней, даже несмотря на то, что он вновь взял на себя роль лидера специальной следственной группы после возвращения, что накладывает на него ещё больше ответственности и забот. Доктор Ко познакомился с ними обоими ещё когда был ординатором четыре года назад во время судебного разбирательства Висельника, которого под давлением общественности приговорили к смертной казни — об этом необычном случае до сих пор вспоминают — а его пособника и старшего брата — к пожизненному заключению. — Это семья, с которой ты проводишь много времени и можешь обрести её порой совершенно случайно. И они такие же родные тебе, как и твоя первая семья, а порой даже и ближе, потому что не обязаны заботиться о тебе или любить тебя. Они сами выбирают тебя, — заканчивает свою мысль Сын Так, улыбаясь со слезами на глазах. Он со своей семьёй, которой будет верен всегда, и она всегда будет верна ему. Он дома.