Marode

— И не в веди нас в заблуждение, но избавь нас от лукового, — Стивен Роджерс молился впервые за долгие годы. Мужчина, казалось, этого не осознавал, а его губы шевелились сами по себе, повторяя слова, которые он слышал от матери многие годы назад. Он корил себя за то, что позволил юной Старк убедить его вывести девушку из медотсека. — Ибо Твоё есть Царство и сила и слава вовеки. Аминь. Девушка неподвижно лежала, умиротворённо и безмолвно, словно просто спала. Никто не учёл, что Пятница беспрекословно подчиняется своему создателю, равно как и эгоизм этого самого создателя ИскИна. Стоило брюнетке приблизиться к пульту, как Старк активировал броню и помчался к ней. Софи не ошиблась, ей действительно удалось выставить нужные настройки, в этом она была абсолютно уверена, как и все остальные, кто за этим наблюдал. Но никто не мог понять, зачем девушка бросилась на защиту устройства, восстановленного исключительно для того, чтобы вернуть ей её прежнее тело. Тони ни секунды не потратил на то, чтобы убедиться в безопасности дочери, точный выстрел без проблем уничтожил установку, но и девушка, закрывшая его собой, попала под огонь. А теперь… Мстители, хотя, скорее то, что от них осталось, вновь отложат возвращение исчезнувших. На этот раз из чувства вины и скорби. Безмятежный вид девушки нарушался лишь стремительно бледнеющей кожей и множеством кровоточащих ран. Слишком часто они наблюдают эту картину. Старк упал на колени, осознав, что произошло, ИскИн молчал, а присутствующие даже боялись приблизиться к брюнетке, ведь одно неудачное движение могло обрушить на неё груду металла. — Пусти меня! — Романофф, прибежавшая вместе со всеми, кто видел стремительный полёт Старка, пыталась вырваться из крепкой хватки Клинта. — Пусти меня к ней! Шпионка отчаянно брыкалась, силясь сбросить руки мужчины, но это было тщетно. Она и сама не знала, чем могла помочь, но и молча наблюдать не могла. Всё её естество рвалось на помощь, даже если это было опасно. Сам Бартон же стискивал челюсти изо всех сил, чтобы сдержать клокочущую внутри ярость бессилия. Скотт, которого девушка успела оттолкнуть, только пришёл в себя, ошарашенно глядя по сторонам, оглушённый взрывом мужчина ещё не осознал, что произошло, обломки загораживали ему обзор, а звон в ушах не давал услышать крики женщины. Пятно на полу всё росло и росло. Прерывистое дыхание брюнетки всё сложнее было заметить, её грудь едва вздымалась, сигнализируя об угасающей жизни. А магия, взбунтовавшаяся за секунду до происшествия, лёгкой дымкой заполнила помещение и двинулась дальше, распространяя ауру боли и отчаяния… — Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность, — пришедший на шум Роуди, с болью смотрел на девушку, истекающую кровью. Из присутствующих, он чаще других общался с ней ещё когда она была совсем маленькой, но от этого страдал только больше остальных. — А она никогда не боялась, только видела в ней покой. Джеймс медленно подошёл к своему старому другу, опускаясь рядом с ним. Полковник лучше прочих понимал Старка, ведь брюнет часто говорил с ним о дочери, когда решил стать с ней одной семьёй. Он аккуратно опустил ладонь на плечо Старка, понимая, что не способен помочь ни ему, ни девушке, чья кровь словно намеревалась окрасить весь мир багрянцем. Пришедшая с ним Небула молчала, угрюмо стоя в дверях и глядя на происходящее, как и Беннер, отказывающийся поверить в то, что он видел. На какое-то мгновение всё замерло, будто даже время остановило свой ход, чтобы почтить девушку своим молчанием. И в следующую секунду по помещению пронёсся ураган. Вышедшая из бледнеющего тела магия в неожиданном сильном порыве устремилась к своей хозяйке. Туман концентрировался, скрывая брюнетку за тёмной завесой. И только в этот момент все, кто находился в комнате, обратили внимание на Тора, по коже которого пробегали молнии. Магия девушки отреагировала на силу, скапливающуюся вокруг него. Бог вспомнил, как Старк поглощала энергию через его секиру и, медленно продвигая оружие, коснулся лезвием её руки. Блондин использовал асгардскую магию, чтобы пропустить молнии через рукоять и передать их брюнетке, что и заставило магию вернуться к ней. — Ты не умрёшь, — истошное отчаяние сквозило в его голосе, мужчина чеканил каждое слово, словно пытался убедить Софи или самого себя. Когда за чёрным туманом уже не виднелась ни девушка, ни бог, тишина стала напряжённой. Все надеялись, но никто не верил. Молчание нарушил тихий всхлип и все присутствующие обернулись на Старка. Слёзы стекали по смуглому лицу и капали на пол, но самым странным, более странным, чем плач Железного человека, было поведение крови на полу. Багровое пятно тонким ручейком бежало к каплям, будто желая утереть слёзы и утешить мужчину. Но в следующий миг раздался стон, а пунцовая жидкость стала стекаться обратно, создавая ощущение, что тело девушки впитывает собственную кровь. Туман стал рассеиваться, открывая силуэт парящей брюнетки, словно прикрытый вуалью. Пугающе и прекрасно. Тёмная дымка проникала в её руки, будто входила прямо в вены, густые волосы поднялись в воздух, точно локоны морских дев извивались под толщей воды, а одежда развевалась, подобно одеяниям воительниц на картинах. Пелена, отделяющая девушку, бледнея исчезла, открыв её взорам, полным облегчения и благоговейного страха. Облик брюнетки восхищал и ужасал, одного короткого взгляда хватало, чтобы понять, нет, чтобы почувствовать, что это уже не та сломленная и разбитая, измождённая девушка, которую они знали. Та, кого они видели сейчас, была дьявольски сильна и божественно прекрасна. Брюнетку переполняла сила, от её кожи словно исходило сияние, а глаза повергали в ужас своим глубоким мраком. Старк за мгновение оказалась на пике своих способностей. Волна спокойствия и умиротворения, посланная девушкой, прокатилась по всей базе, прежде чем ведьма мягко опустилась на землю. В отличие от прежних ярких проявлений её магии, в этот раз, когда Софи закончила, её глаза не вернули привычный карий оттенок, а остались угольно-чёрными. Девушка озарила помещение своей ясной улыбкой и, едва заметно двинув кистью, направила Скотту заклинание исцеления, после чего сделала несколько шагов, приблизившись к отцу, неверяще следящему за каждым её движением. Опустившись перед ним на колени, Софи протянула к нему руки, чтобы заключить его в нежные объятия. — Я прощаю тебя, — тихий шёпот девушки, мягкий и искренний тон её голоса, тепло её тела и прощение, о котором Тони не мог и мечтать, будто надломили что-то внутри него. Когда они поднялись, Старк выглядел постаревшим на несколько лет. На его лице отпечаталась болезненная печаль. Мужчина понимал, он только что окончательно потерял свою дочь. В его мыслях стрелой промелькнула фраза из сериала, который, когда-то, он смотрел вместе с Пеппер: «Нет ничего хуже, чем любить кого-то, кто никогда не перестанет тебя разочаровывать». Тони прежде не вспоминал об этих словах, а когда услышал их впервые, не думал о любви иначе как о любви романтической. Однако сейчас, в эту самую секунду, когда его дочь подарила ему прощение, осознал, сколько боли принёс своей малышке, из раза в раз разочаровывая продолжающую любить его дочь. Девушка отдалилась от него, заметив, как пружинит единственная заплетённая прядь, и на её губах расцвела полная горечи чарующая улыбка, когда она вспомнила того, чьи волосы она так бережно закрепила зелёными бусинами. Боли не было, была только скорбь и светлая печаль, являющиеся свидетельствами её любви. — Пора, — чистый голос брюнетки разрушил вновь установившееся молчание и напомнил о том, для чего они все и собрались на этой базе. — Осталось придумать план? Софи медленно вышла, увлекая за собой героев, оставляя за спиной свои кошмары, боль, ненависть… Всю её переполняла щемящая нежность и девушке оставалось лишь гадать, как долго с ней будет это светлое чувство. — Во время битвы за Нью-Йорк Древняя была там, под её защитой находилась Святая Святых, а Глаз Агамотто всегда при Верховном чародее, — брюнетка задумчиво смотрела в окно, в её хрупкой душе царил мир, которого она так долго ждала, и аура умиротворения, исходящая от девушки, дарила покой остальным. — Если отправимся туда, найдём три Камня в одном месте. Уже второй день они разрабатывали детальный план по сбору Камней Бесконечности, чтобы отменить щелчок Таноса. Они потратили слишком много времени и больше медлить не собирались. — Древняя? — Наташа непонимающе взглянула на девушку, медленно повернувшуюся к ней. — А это кто? — Учитель Стрейнджа, была Верховной до него, — Софи мягко опустилась в кресло, разглаживая подол. Когда Старк оказалась на пике, её одежда сменилась асгардским платьем стального оттенка, точно в переливах и складках скрывались волны бушующих ледяных морей, а в её волосах цвета воронова крыла, появились седые, словно штормовые облака, пряди и, когда на них падал свет, были видны проблески ало-рыжего, будто солнечные лучи выглядывали из-за плотной завесы бури. — А она отдаст нам Камень? — голос Роджерса был полон сомнения, он скрестил руки на груди, обдумывая, как лучше поступить. — Может, ты сама её навестишь? Взгляд чёрных глаз, упавший на него, был ласковым, точно взгляд матери, смотрящей на своё неразумное дитя. — Мне нельзя там быть, — девушка изящно взмахнула рукой, создавая иллюзию. Софи показала присутствующим изображение самой себя из того времени: напуганной девочки, отслеживающей все потенциальные опасности на проекции города. — Я не упущу из виду источник силы, а это нарушит течение времени, наша реальность будет переписана. Последствия предсказать невозможно. Я отправлюсь на Вормир за Камнем Души. Брюнетка отменила чары, скрывая изображение. Воспоминания о том времени уже не вызывали прежних страданий, словно старые раны, наконец, затянулись, пусть и оставив после себя уродливые рубцы. Но даже эти шрамы, которыми была исполосована душа девушки, не тревожили её покой. — Так значит мы с бородатым отправляемся в Асгард, — Ракета указал на Тора, пристально рассматривая досье на экране. — Эти двое на Мораг, эти к Читаури, а вы трое на Вормир? Отлично, когда начинаем? — Завтра утром, это будет тяжёлый день, — Софи неспешно встала и прошла к двери, остановившись в дверном проёме, девушка с улыбкой посмотрела на неподвижных соратников. — Луна уже взошла. Загадочный взгляд брюнетки был полон озорства и предвкушения. Стоило двери закрыться за её спиной, она открыла портал, перемещаясь на крышу. Лёгкий ветерок нежно касался кожи и играл складками её платья, холодный свет мягко падал на девушку, освещая бледную кожу, создавая переливы неверного серебра в её волосах. Ледяное сияние придавало силуэту брюнетки сказочности, она казалась эфирным видением, феей из детских фантазий, сиреной из рассказов моряков. Девушка танцевала, повинуясь мелодии, звучащей в её голове, бесшумные невесомые шаги, изящные взмахи рук, взлетающие к небу от прыжков волосы, — брюнетка точно сошла с картинок про эльфов из старых книжек. Старк с любовью пела колыбельную, которую ещё совсем недавно ей пел Лафейсон, стараясь отогнать её кошмары. Тихий голос девушки печально разливался в ночи, пока тёплые дуновения ветра ласкали бархатную кожу ведьмы. В шуршании ветерка брюнетке слышался шёпот трикстера и она была готова отдать что угодно, лишь бы это мгновение длилось целую вечность. Закрыв глаза, она не видела, как сияли в лунном свете зелёные бусины в её волосах, так сильно напоминающие глаза ушедшего бога. А внизу, глядя на танцующую Старк, стоял спидстер. Пьетро не мог не восхищаться девушкой, порхающей по крыше, как не мог и не ненавидеть её за то, как легко, по его мнению, брюнетка обрела покой. Он стоял, разрываемый чувствами, молча наблюдая за её прощанием с тем, кого она так стремительно полюбила, злясь на Софи, ведь она не полюбила его. Максимофф не хотел этого признавать, но, в глубине души, он желал, чтобы Старк погибла от рук своего отца, ведь теперь она была той, кем хотела казаться. Она была свободной и сильной, независимой. А, значит, ей не нужен никто. Парень с сожалением вспоминал все те дни, что они провели вместе, как она прижималась к нему в надежде на спасение, на поддержку, в надежде, что он не оставит её одну… И как Максимофф с наслаждением понимал, что, пока она несчастна, Старк никогда не покинет его. Теперь же страдал он, а причиной его мучений была та, кого раньше он утешал. И Пьетро не знал, как подойти к девушке, которой больше не больно.