L'arrière-goût de la mort

Поле перед жатвой. Спелые колосья пшеницы колышет лёгкий тёплый ветерок. Прохладная от ночной росы земля приятно охлаждала разогревавшееся на утреннем солнце тело. На горизонте яркая оранжевая полоса - рассвет. Утро в полях по-своему прекрасно. Изредка в такое раннее время здесь можно встретить кого-нибудь. Сейчас, на золотистой от пшеницы, земле лежал парень - Влад. Прикрыв голубовато-синие глаза, он раскинул руки по разные стороны от тела и мерно вдыхал утренний воздух. Казалось он спал, но это было не так. Ожидая новых указаний от старшего по участку, парень отдыхал. Чёрные как воронье крыло волосы, бледная кожа так свойственная аристократам и простая одежда - белый расшитый красными нитками кафтан, лёгкие коричневые порты*, заправленные в высокие сапоги. Таким делом он занимается каждое утро уже на протяжении более пятисот лет. Выглядев на двадцать пять он был гораздо старше любого живущего на планете существа. Вечно молодой, он копил опыт и привыкал к развитию цивилизации. На дворе уже XV век и в самом разгаре было время сенокоса. В своей долгой жизни парень повидал многое. Поучаствовал в более чем сотне войн и подстраивал свою смерть почти каждые пятьдесят лет. Сложно так жить, не имея возможности рассказать кому-нибудь свой секрет. Не позволяя себе показывать слабость, не делясь ни с кем ни радостью, ни горем. Помогая людям умирать, водя их ко вратам в Ад и Рай, парень сам оставался несчастным, не имея близких и друзей. Быть одиноким, ему когда-то напророчила Судьба. Вот ведь чертовка, всё ей сходит с рук. Лишь изредка Влад позволял себе выйти во всём своём величии к людям, но из раза в раз его прогоняли, проклиная за все горести и несчастья, что как они думали он им принёс. В итоге же ему приходилось притворяться счастливым и довольным своим существованием. В заботах о других и помощи им после жизни, парень провел тысячелетия и годы идут. Бывает такое, что ему приходится приходить за очередной душой в самые различные места. Это может быть как грязная подворотня в которой всё провоняло тухлятиной и гнилью, так и шикарные особняки, дворцы и замки, где всё светится, радуется и веселится. Но везде есть, что-то общее. Прогнившие насквозь люди, что могут предать, продать и выкинуть, словно использованную вещь, которая утратила свою прелесть и смысл. Нет ничьей вины, в том что жизнь двулична. В один момент ты имеешь всё и даже больше, а в другой не имеешь за душой ничего кроме когда-то всем известного имени. Жизнь странным для всех образом выбирает кому родиться в успешной, богатой семье с любящими родителями, а кому в унижении и грязи, с ненавистью и болью. Как говорится Ангел удачи, Сатана нищеты. Ему очень часто бывает больно от того, что он нужен только под конец жизни, чтобы отвести людей в счастливое, или не очень, будущее. Но до этого момента никому нет абсолютно никакого дела, до страдающего парня. Иногда он задумывается, о том чтобы умереть, но вспоминает, что не может - у него и тела своего то толком нет. Захватывая чьё-то тело после смерти, оно лишь принимает похожее обличье парня. Поэтому цвет глаз, волос и кожи остаётся неизменными, но если тело погибнет, то душа Влада лишь останется скитаться в поисках нового. Иногда сидя в тишине комнаты, смотря на Луну или звёзды парень мечтает о том что когда-нибудь он найдёт свою любовь, того кто не будет его осуждать. Хотя бы чуть-чуть, но хочется почувствовать себя человеком. Многие заявляют о том что он им нужен, что они хотят его увидеть, чтобы он забрал их с собой, но все врут. Некоторые же, просили его о помиловании, боялись уходить, но единственным ответом который они получали было: - Час твой, не отсрочу. Есть те кто пытался сбежать от него, прятались, даже к магии прибегали, лишь бы избежать своеобразной казни. Влад воспринимал это как игру и перед тем как начать в неё играть говорил: - Я тебя найду, - И приступал к поискам пропавшей жертвы. Они каждый раз проигрывали. Будто ему можно что-то противопоставить, будто можно от него сбежать, спрятаться. Какие наивные. Так в работе и других заботах пролетали столетия. Мир менялся и Владу приходилось под него подстраиваться. Наступил XXI век.