Идеальный брак

      Это был самый обычный день.       Среда.       С самого утра он ничем не отличался от десятков других таких же дней и таких же сред.       Гермиона проснулась от звонка будильника и последовавшего за ним недовольного ворчания Рона. Это повторялось каждый день – и звонок, и ворчание. В отличие от неё, он не так уж чтобы очень торопился на работу – их с Джорджем магазин открывался только в десять утра, и Рон не видел никакой необходимости приходить заранее. А ранних подъемов ему с головой хватило в тот год, что он совмещал работу в аврорате с учебой на курсах вместе с Гарри, и был чертовски рад, что это закончилось, когда он наконец набрался храбрости поговорить с другом начистоту и уйти. Однако радость его продлилась недолго: вскоре после того, как Гермиона вернулась из Хогвартса, закончив свой седьмой год и сдав все экзамены на заслуженные “Превосходно”, она немедленно окунулась в работу в Министерстве – и для того, чтобы видеться хоть иногда, им не оставалось ничего другого, кроме как съехаться и жить вместе. Теперь каждое его утро, включая выходные, начиналось с этого треклятого маггловского будильника, который его девушка ни за что не соглашалась хотя бы заменить на волшебный – видите ли, это то немногое, что осталось ей на память о родителях. Как будто нельзя было оставить на память что-нибудь потише…       Он, может быть, мог бы смириться с этими побудками, если бы вслед за ними его ждал завтрак – но, если Рональд рассчитывал получать горячие завтраки по утрам, очевидно, ему стоило выбрать другую ведьму, благо его слава героя войны открыла широчайшие возможности на этот счет. Эта же, наскоро влив в себя чашку кофе и чмокнув его в небритую, еще хранившую следы от подушки щеку, скрылась в камине, бормоча на ходу что-то про то, что уже опаздывает – хотя не было еще и половины восьмого. А впрочем, как и в любую другую среду. Как и почти в любой день.       Каждый день у Гермионы Грейнджер был расписан даже не по часам – по минутам. Все мечты о том, как она после завершения обучения посвятит себя борьбе за равенство магических рас и волшебных существ, пришлось задвинуть подальше под жестким напором реальности. А она состояла в том, что после тех чисток, через которые прошло Министерство за год после победы над Волдемортом, в нем осталось крайне мало волшебников и чрезвычайно много работы. Нет, конечно, это почти не затронуло департаментов вроде магических игр и спорта, или транспортного, или же отдела магического хозяйства. Но вот в отделе правопорядка была совсем беда, и если аврорат худо-бедно пополнялся свежей кровью благодаря сильному смягчению условий поступления на аврорские курсы и сокращению срока обучения с трех лет до года, то с управленческо-административными структурами было пока сложно. В результате все они здесь работали и за себя, и за того парня, и еще за двух его гипотетических отсутствующих друзей.       Министр Бруствер попросил потерпеть и клятвенно пообещал, что отпустит её к вожделенным магическим существам, как только они укомплектуют штат и наведут порядок – но вот прошло почти два года каторжной работы, а воз и ныне был примерно там же.       Сегодня в ежедневнике Гермионы значилось два совещания у министра по совершенно не связанным друг с другом вопросам, четыре собеседования с кандидатами на должность стажеров в отдел магического правопорядка, предварительное чтение её нового регламента по использованию изобретений магглов в Визенгамоте и огромная куча текущей бумажной работы, из-за которой на её столе уже негде было примостить даже кофейную чашку. Собственно, самый обычный день. Среда.       День Гарри Поттера обещал оказаться лучше, чем большинство – во многом благодаря тому, что этим утром он проснулся в своей квартирке не один, а в компании прекрасной рыжей ведьмы, которая, впрочем, умчалась почти сразу же после пробуждения на очередную тренировку. На этом мироздание, очевидно, сочло все обещания выполненными – и дальше день покатился по привычной колее, когда все идет не так, как ожидалось. Стоило ему прибыть на работу, как выяснилось, что ночью группа дежурных авроров была вызвана в связи с нападением на поселение одичавших оборотней – точнее, тех, что остались от стаи Сивого и умудрялись до сих пор избегать правосудия, пробавляясь разбоем и мелкими грабежами. Однако мракоборцам на этот раз не повезло – было полнолуние, так что вместо вершения правосудия двоим пришлось отправиться прямиком в Мунго, а остальные взяли отгулы до конца недели. Поэтому на долю Гарри и его коллег досталось заполнение всех рапортов и отчетов, а заодно и перекроенный график дежурств и задача таки изловить стаю в ближайшие дни, пока не дошло до беды.       Благодаря этому среда Драко Малфоя, которая и без того не была его любимым днем недели, заиграла и вовсе препаршивыми красками. Хоть он и был формально оправдан Визенгамотом по показаниям Поттера и Грейнджер, это оправдание сопровождалось огромным количеством обременений и ограничений – в том числе и обязательством каждую среду являться в аврорат для проверки волшебной палочки и отчета о своих перемещениях.       Пришел он и сегодня – сцепив зубы и вычеркнув в календаре очередной квадратик, с помощью которых он вел отсчет этим средам, которые еще оставались до истечения его пятилетнего надзора. Сто пятьдесят девять. Сто пятьдесят девять чертовых сред, и он, наконец, будет свободен, как птица – которая за годы в неволе разучилась летать и позабыла, где её стая. Однако об этом парень старался не задумываться слишком часто и слишком много.       Суета в штабе мракоборцев едва ли была большей, чем обычно – хотя обычно Малфой обращал на это мало внимания. Он простоял возле стойки дежурного аврора целых пять минут, периодически демонстративно поглядывая на часы. Не то чтобы ему было куда торопиться – ни учебой, ни тем более работой наследник всего состояния Малфоев, хоть и изрядно потрепанного выплатами штрафов, но все еще впечатляющего, себя не утруждал, да и оторваться с приятелями раньше вечера не выйдет, но вопрос был принципиальным. А потому, потеряв терпение, Драко выхватил взглядом знакомую черную растрепанную макушку и самым презрительным тоном окликнул давнего не-друга: -      Поттер, в вашей богадельне кто-нибудь собирается выполнять свои прямые обязанности, или вы можете только носиться с выпученными глазами туда-сюда?       На несколько мгновений шум в помещении стих и воцарилась тишина. Однако, быстро выяснив источник столь неслыханной наглости, мракоборцы вернулись к своим делам, как будто звук раздался из абсолютно пустого места.       Все, кроме Гарри, который знал, что просто так это божье наказание не испарится, а только попытается вытрепать ему все оставшиеся нервы своим высокомерным сарказмом и язвительными насмешками. И, в конце концов, кто-то и вправду должен был проверить его палочку и подписать отчет. Сам он, впрочем, заняться этим никак не мог, так как через пять минут начиналось совещание, на которое все должны были вынести свои предложения по отлову оборотней, а этих самых предложений пока что было как низзл наплакал.       Гарри обшарил глазами кабинет, но, как назло, ни одной подходящей жертвы не обнаружил – здесь были либо стажеры, которые не обладали нужными полномочиями, либо такие же занятые по уши бедолаги, как он сам. В голову пришла единственная мысль, о которой он точно знал, что еще пожалеет – но это будет потом, а бесячий Малфой стоял у него почти перед самым носом прямо сейчас, и нужно было отделаться от него как можно скорее. -      Эй, Смитти! - подозвал он новенького паренька-стажера, который пришел к ним только неделю назад. Вообще-то его фамилия была Смит, но его по-мальчишески округлая, коротко остриженная голова с торчащими ушами и тонкая, щуплая, как у цыпленка, шея мешали хоть кому-нибудь относиться к парнишке серьезно. - Будь добр, проводи мистера Малфоя на первый уровень, к мисс Грейнджер. Ему нужно пройти стандартную еженедельную проверку, она в курсе. Передай ей, что это моя личная просьба, и она может побить меня в любое удобное ей время. Ты понял? -      Да, сэр, - проговорил парнишка, ужасно робевший перед самим Гарри Поттером. - Пройдемте со мной, сэр, - обратился он уже к Малфою совсем другим тоном, и вместе они покинули наконец аврорат.       Казалось бы, разве могла эта среда стать еще хуже?..       Как оказалось, могла.       Гермиона и так не успевала примерно две трети того, что запланировала, поскольку чересчур оптимистично оценила свои таланты в подготовке нужных документов, так еще и эти оборотни возникли, словно из-под земли – весьма некстати, ведь теперь придется на совещании у министра отчитываться еще и об этом, а мракоборцы предоставили пока что только отчет о ночном происшествии да невнятную отписку, что они, мол, работают. Как будто все остальные розы нюхают!..       Она была уже опасно близка к тому, чтобы взорваться, словно перегретый чайник, и влетевшая в распахнутые настежь двери огромная куча посылок и еще какой-то корреспонденции только приблизила её к роковой черте. Но, как будто этого было мало, не прошло и минуты, как раздался робкий стук в дверной косяк – и в проеме показалась круглая короткостриженная лопоухая голова какого-то мальчишки в аврорском мундире. -      Мисс Грейнджер, - чуть не заикаясь от священного ужаса под взглядом, которым одарила незадачливого паренька Гермиона, проговорил тот, - мистер Поттер просил вас провести еженедельную стандартную проверку поднадзорного и подписать ему бумаги. -      А сам мистер Поттер что, провалился ко всем чертям?! - возмутилась девушка, у которой и без того только что пар из ушей не шел. -      У них совещание по вопросу нападения оборотней, - еще тише пробормотал парнишка. - И он сказал, что вы можете побить его, когда вам будет это удобно.       На это Гермиона ничего не ответила, только фыркнула. Но стажер никуда от этого не делся, а продолжал маячить в проходе, алея ушами, словно светофор. -      Ладно, пусть ваш поднадзорный проходит, - милостиво согласилась она, прикидывая, что можно будет потребовать с Гарри в компенсацию его неслыханной наглости. Только что с него взять?.. Разве что пачку хорошего кофе. - Но придется подождать, сейчас я тоже занята. -      Проходите, сэр, - обратился Смитти к кому-то позади себя и попятился, освобождая дорогу, после чего моментально исчез.       Девушка бросила короткий взгляд на вошедшего и едва не застонала в голос при виде белоснежной макушки.       Пять пачек кофе.       И торт. -      Посиди вон там, - она махнула рукой в сторону небольшого диванчика, на котором почти не было папок с бумагами. Уж во всяком случае, пристроить одну тощую задницу место точно нашлось бы, если постараться. - Я закончу с этими рапортами и тогда займусь тобой.       Малфой окинул брезгливым взглядом тот бардак, в который ему было предложено усесться, поморщился и остался стоять. Он как раз прикидывал, сказать ли что-нибудь едкое и получить удовольствие от вида разъяренной зазнайки, или все-таки промолчать, зато убраться отсюда поскорее, когда в дверь влетела симпатичная ведьмочка на высоченных шпильках, в узкой юбке и блузке с бросающимся в глаза декольте, составлявшая разительный и весьма интригующий контраст с растрепанной замотанной Грейнджер, и блондин обратил свою заинтересованность на новый объект. -      Мисс Грейнджер, - бойко начала было девушка, но слегка стушевалась под недобрым взглядом бывшей гриффиндорки, который не обещал ничего хорошего, - вам по ошибке сегодня доставили почту невыразимцев. Они требуют вернуть… -      Позже, - процедила сквозь зубы Гермиона и вернулась к своему занятию. -      Но по регламенту запрещено… - совсем растерялась ведьмочка. -      Элисон, - шатенка отложила перо и яростно растерла виски, что отнюдь не прибавило ей красоты, - мне нужно чертовых пять минут, чтобы закончить справку для министра. Потом я, так и быть, откопаю их чертову почту и отправлю к ним. Сама. Хорошо? А теперь, пожалуйста, не стойте над душой и передайте им, что если они пришлют еще кого-то, я просто спалю это все к чертовой матери, чтобы им было не о чем переживать.       Ведьмочка неуверенно кивнула, развернулась на своих невероятных шпильках и вышла, лишив блондина последнего развлечения и единственной услады для взора в этом захламленном унылом кабинете.       На несколько минут воцарилась тишина, прерываемая лишь шелестом пергаментов и скрипом пера. Наконец закончив, Гермиона с облегчением выдохнула, взмахом палочки сложила документ птичкой и отправила её прочь.       После этого она собрала бумаги, над которыми работала, в фиолетовую папку, отложила её на край стола и обвела взглядом кабинет, очевидно, пытаясь вспомнить, куда свалила сегодняшнюю почту.       Добравшись наконец до дивана, она издала радостное восклицание и махнула палочкой. Огромная куча каких-то папок, конвертов и свертков вздрогнула, опасно накренилась и поплыла к ней с грацией жирной откормленной индейки. Это сооружение уже почти достигло её рабочего стола, когда нижние слои слегка разъехались, и откуда-то из середины выпала маленькая квадратная коробочка – и покатилась прямиком под ноги к Малфою. Он хотел было пнуть её носком ботинка – просто так, из чистой вредности, но в последний момент остановился и заинтересованно присмотрелся. Коробочка была маленькой, по виду бархатной и очень похожа на ювелирную, из тех, в которых дарят кольца…       Малфой хмыкнул: неужели кто-то и впрямь польстился на это лохматое чучело, которое, может, издалека и походило на девушку, но вот по существу... Желание подразнить гриффиндорку взяло в нем верх над брезгливостью без особых усилий, и парень ловко присел, чтобы подобрать коробочку. Однако не успел он выпрямиться, как столкнулся нос к носу с этой неприятной особой, которая без лишних церемоний вырвала предмет прямо у него из рук. -      Что, Грейнджер, неужели все-таки нашелся отчаянный храбрец? Впрочем, как говорят, на любой товар найдётся свой купец, даже на такой как ты… -      Заткнись, Малфой, - грубо оборвала его Гермиона и повертела коробочку в руках, разглядывая.       Это не было похоже на обычную почту, скорее… Да нет, откуда бы такому взяться в её кабинете, наверное, просто потерял кто-то. А вдруг это Рон решил так неуклюже сделать ей сюрприз?.. Глупо, конечно, но с него может статься… Тем более, что как раз вчера он заходил за ней и ждал на этом самом диване... Может, случайно обронил?..       И, не в силах преодолеть любопытства, девушка открыла коробочку. В ней была маленькая карточка – и Гермиона поневоле впилась глазами в текст, уже не замечая того, как буквы вспыхивают огнем по мере того, как она скользила по ним взглядом. Словно зачарованная, она перевела глаза на кольцо – простой, грубый золотой перстень с вырезанными на гладкой поверхности рунами.       Смирение.       Покорность.       Смерть.       Руны вспыхнули зеленоватым огнем и заплясали, отражаясь в карих радужках, а девушка продолжала смотреть и смотреть, забыв обо всем, не замечая, как загорелась и истлела в её руке карточка, не слыша, как обеспокоенно зовет её Малфой, никак не реагируя на то, что он схватил её за плечи и трясет…       Парень не сразу понял, что происходит что-то не то. Но когда гриффиндорка даже не отдернула руку, в которой загорелся самый настоящий огонь, внутри не просто прозвучал – взвыл сигнал тревоги. Сначала он пытался дозваться её – и по фамилии, и даже чудом вспомнив её полное имя – но тщетно. Тогда он подбежал к ней и, не зная, что делать, схватил за плечи и хорошенько встряхнул – но этого она, казалось, даже не заметила, продолжая зачарованно смотреть на кольцо в коробочке. Тогда Драко наконец сообразил выбить ту из её рук – и в то же мгновение Грейнджер осела на пол, словно тряпичная кукла, потерявшая опору, глаза её закатились, а тело затряслось. Забыв обо всем, Малфой рухнул на пол рядом с ней, хлопал по щекам, хватал за руки, пытался нащупать пульс – и вдруг отлетел почти в угол кабинета от мощного толчка. -      Что ты с ней сделал, чертов Пожиратель?! - взревел вне себя от ярости взявшийся из ниоткуда Уизел. -      Я тут вообще ни при чем, придурок, - сквозь зубы прошипел Драко, потирая ушибленное плечо. - Она на какое-то кольцо засмотрелась, вон оно, валяется.       Рон перевел взгляд в указанном направлении, и глаза его изумленно распахнулись. Он уже протянул руки к коробочке, которая захлопнулась от удара об пол и теперь валялась безобидным с виду черным кубиком неподалеку, когда его отшвырнуло заклинанием к стенке. -      Не трогай, идиот! - рявкнул Малфой, опуская палочку, которую успел выхватить в последний момент. - Хочешь рядом со своей подружкой поваляться? А на меня потом всех собак повесят из-за того, что жизнь тупых гриффиндорцев ничему не учит… -      Ты кого тупым назвал, ты, моль белобрысая?! - набычился Рон и приготовился броситься с кулаками на слизеринца. -      Тебя, рыжий, тебя, - не повел бровью блондин. Он уже поднялся на ноги и теперь безуспешно пытался отряхнуть помятые брюки. - Твоя подружка в отключке лежит, а тебе все лишь бы кулаками помахать…       Это справедливое замечание, хоть и высказанное в весьма обидной форме, вернуло внимание Рона к насущным проблемам. Не зная, что в таких случаях нужно предпринимать, он сделал единственное, что пришло в голову – наколдовал Патронус и, надиктовав сообщение, отправил его к Гарри.       Не прошло и нескольких минут, как в и без того небольшом кабинете Гермионы началось настоящее светопреставление. Примчался Поттер с аврорами, которые немедленно загребли Малфоя и отобрали у него палочку, вслед за ними ввалился дежурный колдомедик из аврората, у дверей набилась целая толпа любопытствующих, сквозь которую с трудом в конце концов пробились целители из Мунго.       Однако прошло полчаса, и все улеглось. Девушку, которую так и не удалось привести в сознание, забрали в больницу Святого Мунго, зевак удалось разогнать, коробочку с кольцом унесли вызванные Поттером невыразимцы, а Драко Малфой оказался в камере предварительного заключения на самом нижнем уровне Министерства.       Среда в полной мере удалась.       Для всех.