Идеальный брак

      Гарри Поттер сидел в запертом темном кабинете и сверлил невидящим взглядом темноту.       Это был не его кабинет – собственного ему еще не полагалось, несмотря на героическое прошлое. Это был кабинет Гермионы, в котором никому бы не пришло в голову его искать – ведь его хозяйка находилась в больнице Святого Мунго, и навряд ли вернется оттуда в ближайшее время.       А может, и вообще.       От всего произошедшего за последние часы голова шла кругом, и Гарри отчаянно нуждался в том, чтобы все обдумать. А еще он нуждался в совете, в том, чтобы кто-нибудь пришел и подсказал ему, как нужно поступить, и уверил бы, что все будет хорошо – но, по иронии судьбы, именно та, кто могла бы это сделать, сейчас сама нуждалась в помощи как никогда раньше.       Сначала они торчали в коридоре больницы Святого Мунго вместе с Роном, поддерживая друг в друге безумный оптимизм и отчаянную надежду на то, что все будет хорошо. Которая разлетелась вдребезги, когда из дверей палаты наконец вышел измученный целитель и сообщил, что им не удалось ни снять, ни даже остановить неизвестное проклятие, поэтому они в конце концов погрузили пациентку в стазис – подобие волшебной комы, промежуточное состояние между жизнью и смертью, которое не давало Гермионе умереть, но и никак не помогало исцелиться.       Гарри был на грани отчаяния, когда вернулся в Министерство и спустился в Отдел Тайн, к невыразимцам, чтобы узнать, что им удалось выяснить о проклятом артефакте – и провалился далеко за неё, когда услышал.       Грузный немолодой мужчина долго ходил вокруг да около, пытая его рассказами о почти забытых страницах истории волшебного мира, когда маги объединялись в кланы и вели постоянные междоусобные войны, деля территории, населенные магглами, словно пастбища со скотом. И только потом перешел к делу. Кольца. У тогдашних вожаков кланов были особые кольца подчинения, которые использовались для того, чтобы гарантировать преданность членов побежденного клана. Простая формула, магия кольца – и волшебник становился рабом его владельца, без сил к сопротивлению, без собственной воли, обреченный до конца жизни исполнять желания своего хозяина. И то кольцо, которое так опрометчиво взяла Гермиона из рук Малфоя, кольцо с рунами, которые она, несомненно, прочла – оказалось одним из тех девяти колец, которые считались уничтоженными, утраченными давным-давно.       Если бы чертов хорек её не трогал. Если бы не звал её по имени. Если бы на его месте оказался кто-нибудь другой, не чистокровный волшебник, не представитель древнего рода, в чьих венах текла кровь кого-то из тех самых колдунов… Слишком много “если”. Дурацкое стечение обстоятельств, только и всего. И страшный выбор – либо позволить Малфою закончить ритуал, превратив Гермиону в свою рабыню, либо…       Через несколько часов истекут сутки с момента задержания Малфоя, и его придется отпустить. Едва ли пребывание в подземельях Министерства настроило слизеринца на дружелюбный лад, так что надо что-то решать, пока он здесь и есть хоть какие-то рычаги давления… Впрочем, вряд ли он откажется. Гарри горестно усмехнулся злой иронии ситуации – они столько пережили, так отчаянно сражались за равенство, за правду, за свои идеалы – и вот она правда: единственный способ продолжать жить для магглорожденной волшебницы – стать безвольной куклой чистокровного засранца. Если бы Гермиона могла выбирать – разве выбрала бы она такую жизнь?.. Может быть, и вправду лучше умереть, чем жить так…       Правда, был еще один вариант, который, помявшись, предложил невыразимец. Магический брак, по старым ритуалам, которые давным-давно были запрещены Министерством, поскольку по сути этот так называемый “брак” был едва ли намного лучше рабства. Построенный на тех же принципах – смирение, подчинение, смерть, - он предполагал полную покорность супруги своему господину и карал смертью за измену, разве что позволял сохранить разум и свободную волю – в известных пределах, разумеется, так как приказы мужа все равно оставались для жены законом. Но по крайней мере это позволило бы Гермионе сохранить свою личность – так как бремя магической связи в этом случае делилось на двоих, налагая кое-какие ограничения и на мужа тоже.       Гарри снова и снова задавал себе одни и те же вопросы, бессмысленные, риторические, не имеющие ответов.       Как так вышло?.. Почему ему только в голову пришло отправить чертового хорька к Гермионе? Разве не мог он подождать за дверью?.. Какого черта бросился помогать ей, разве это не ниже его аристократического достоинства? И почему, почему это должен был быть обязательно Малфой, уж лучше бы Рон… А теперь выбирать – ему, Гарри, выбирать, ведь у Гермионы никого не осталось – и это тоже его вина, из-за него она лишила себя родителей. Рон скорее позволит ей умереть, чем отдаст Малфою в слуги или жены… А что бы выбрала она сама?.. Если бы только можно было спросить, а не совершать за неё этот невозможный, немыслимый выбор…       Тишина постепенно растворялась, уступая место шагам, шорохам и звукам голосов, разносившихся по коридорам. Наступало утро, а с ним – и время что-то решать. Если бы Гарри умел молиться – наверное, сейчас было бы самое время попросить кого-то мудрого, всевидящего, всеведущего, направить его, подтолкнуть… Но молитв он не знал, а к просьбам мироздание осталось глухо, не удостоив его ни знаком, ни знамением.       Он закрыл глаза в последний раз – совсем как тогда, три года назад, когда знал, что должен идти в Запретный лес – и думал, что этот путь был последним. И вышел из кабинета, плотно притворив за собой дверь, отрезая себе дорогу назад.       Далеко идти не требовалось.       Камеры предварительного заключения для тех, кто ожидал суда или приговора, не пустовали, хоть и не были набиты битком, как в первые месяцы после битвы за Хогвартс. Малфою повезло – он получил одну из них в свое полное распоряжение, и теперь возлежал на убогой койке, словно это было ложе, достойное короля, с самым небрежным и беззаботным видом. -      Малфой, - поприветствовал его Гарри, набрав в легкие побольше воздуха. -      Поттер, - криво усмехнулся блондин. - Ты наконец пришел, чтобы принести мне извинения? -      Да, - кивнул Гарри, сжав зубы. Сейчас слишком многое зависело от этого заносчивого поганца, и если ему так хочется – пусть вволю оттопчется на нем, но согласится помочь Гермионе. Впрочем, брюнет отдавал себе отчет в том, что собирался просить слишком многого, и простым унижением навряд ли расплатится… но он должен был попытаться. -      В самом деле? - Малфой, кажется, даже слегка растерялся, не ожидая столь легкой победы. - Ну валяй, я весь внимание. -      Мистер Малфой, аврорат и я лично приносим вам свои извинения, - механически, точно робот, проговорил Гарри. - Ваша непричастность к произошедшему была установлена и доказана. Министерство магии не имеет к вам вопросов и претензий. Ваша обычная еженедельная проверка была произведена, в следующий раз вам надлежит явиться в среду, согласно установленному судом регламенту.       Металлические решетки лязгнули, открываясь, и светловолосый парень вальяжно, вразвалочку направился на выход. -      Не так быстро, Малфой, - остановил его Гарри, крепко ухватив за локоть. - Я сказал все, что должен был сказать как сотрудник аврората. А теперь у меня есть к тебе личный разговор. -      Который я не обязан выслушивать? - насмешливо уточнил Малфой. -      Да и я на суде выступать был не обязан, - напомнил ему Гарри, сверля блондина тяжелым взглядом.       В неверном свете факелов, освещавших подземелье, следы усталости на лице героя не бросались в глаза, но сейчас, с такого близкого расстояния, Драко подметил и темные круги под глазами Поттера, и какое-то уставшее, словно постаревшее на десяток лет, лицо, и в груди зашевелились недобрые предчувствия. Да еще суд ему припомнил, чертов спаситель!.. -      Лаааадно, - неохотно протянул блондин. - Здесь будем разговаривать? -      Нет, - мотнул головой Поттер. - Пошли.       Он провел его через пост охраны, где Малфой подписал бумаги о своем освобождении, отказ от претензий к действиям Министерства и получил обратно свою волшебную палочку, а затем повернул в боковой коридор, который привел их в чистое, светлое помещение – абсолютно пустое, если не считать двух стульев и большого зеркала в полстены. Допросная. -      Садись, - предложил Гарри, махнув рукой на один из стульев. -      Насиделся, - не стараясь скрыть язвительности в голосе, отказался Малфой. -      В общем… - начал брюнет и отвел глаза, собираясь с мыслями. - То кольцо, которое вчера взяла Гермиона… Это старый артефакт, времен клановых магических войн. Кольцо подчинения. И ты, когда своими руками отдал его ей, а потом еще произнес её имя, образовал связь между вами. Гермионе достаточно было лишь произнести нужную формулу и посмотреть на кольцо, и, видимо, она была записана на той карточке… -      Она ничего не произнесла вслух, - быстро сказал Малфой, прокрутив в памяти события вчерашнего утра. -      Гермиона сильная ведьма, видимо, достаточно было и того, что она повторила прочитанное про себя, невербально, - вздохнул Гарри. - А ты, прикоснувшись к ней, закрепил связь, но не довел ритуал до конца. Его нужно завершить, иначе она умрет. -      И что будет, когда я его завершу?.. - наморщил лоб Драко. - Она что, станет кем-то вроде моего вассала? Так, что ли? -      Кем-то вроде, - искривил губы Гарри. - Тем, кем она станет, она ни за что не хотела бы быть. Уж лучше смерть. Это хуже Империуса, Малфой. Полная потеря воли, тупая марионетка своего хозяина. Гермиона ни за что на такое бы не пошла. -      И чего ты хочешь от меня? - не понял блондин. - Разорвать связь? Да пожалуйста, Поттер, я готов. Мне Грейнджер в домовиках иметь тоже не очень-то хочется, хотя ты, конечно, так не считаешь. Мне это не надо. -      Если бы все было так просто, - горько вздохнул Поттер, и Драко показалось, что он вот-вот расплачется. - Эту связь нельзя разорвать. По крайней мере, так говорят невыразимцы. Смирение, послушание, смерть – вот что было на том кольце. Либо волшебник смиряется и признает власть другого, либо умирает… Но можно поступить иначе. Так как ритуал не был завершен, его можно изменить. Подменить вассальную связь на брачную. В таком случае обязательства на себя принимают оба, и для каждого в отдельности все не так… -      Брачную?! - Малфою показалось, что он ослышался. - Ты хочешь, чтобы я женился на… на Грейнджер? Ты спятил?! -      Да как будто этого кто-то хочет! - не выдержал и заорал Поттер. - Как будто она всю жизнь мечтала связать себя нерушимыми узами с таким, как ты! Нет другого выхода, ты понимаешь, нет! Так она останется жива и в своем уме, самой собой… -      Ну конечно, - хмыкнул Малфой. - А что по этому поводу думаю я, тебе, конечно же, плевать. У меня, к твоему сведению, девушка есть, и я предложение ей собирался делать, а не какой-нибудь… -      Твоя девушка не умрет, если ты на ней не женишься, - буркнул Поттер. - А Гермиона умрёт. Если ты откажешься, ты фактически убьешь её. -      Ээээ нет, Поттер, на этом ты меня не поймаешь, - неприятно усмехнулся Малфой. - Я ей этого кольца не присылал. Не просил открывать чертову коробку. Я просто оказался не в то время не в том месте – и, кстати, это ты меня к ней послал. Так что не надо навешивать мне свое чувство вины, мне и собственного хватает по горлышко. -      Малфой, я понимаю, что многого прошу… - не желал сдаваться Гарри. -      Многого?! - возмутился тот. - Да ты охренеть сколько просишь! Думаешь, я такой же идиот, как Уизли, который не понимает, что такое магический брак? Да его запретили, к твоему сведению, еще лет сто назад… -      Пятьсот, - автоматически поправил его Поттер и тут же прикусил язык, кляня себя на все лады за глупость, но было поздно. -      Пятьсот? - усмехнулся Малфой. - Значит, это какая-то совершенно лютая дичь даже по меркам наших предков. Что там нужно, пролить кровь младенца во время ритуала? -      Ничего такого, - поспешил разуверить его Гарри. - Насколько я знаю. Но… такой брак нерушим. И еще… в случае измены тех, к кому вы прикоснетесь, поразит смертельное проклятие. -      То есть ты предлагаешь мне согласиться на пожизненный целибат, обречь род Малфоев на вымирание и до конца жизни терпеть рядом с собой Грейнджер, которая возненавидит меня еще больше, хотя куда еще больше-то? Всего-то?! Поттер, ты в своем уме?! Да ладно я – ты считаешь, что твоя подружка сама-то обрадуется такому подарочку? Да она первая пустит себе Аваду в лоб. Но сначала тебе. А там и мне достанется. Но тебе-то ладно, что тебе очередная Авада, а я жить хочу, Поттер! -      Ну зачем так драматизировать, - поморщился Гарри. - Может, вы с ней поладите, в конце концов. Ты вроде не урод, ну, с женской точки зрения… Если ты немножко постараешься, может быть, ты ей даже понравишься… когда-нибудь, со временем… -      То есть тот факт, что она мне ни капли не нравится, тебя не волнует, так? - язвительно поинтересовался Малфой. -      Да Гермиона замечательная! - возмутился Гарри. - Она умная, красивая, смелая, да такой, как ты, о такой, как она, и мечтать не смел бы!.. -      Я и не смею, Поттер, уволь, - презрительно скривился Малфой. - Меня ждет помолвка с по-настоящему красивой девушкой, чистокровной, из хорошей семьи, моего круга. Наши семьи желают этого брака. А что будет, если я приведу в мэнор Грейнджер, ты подумал? Да Люциус никогда не потерпит такую невестку, не говоря уже о том, что его инфаркт хватит от одной мысли о внуках-полукровках! -      Чистая кровь?! - вскричал Гарри, приходя в бешенство. - Вот что для тебя важно?! После всего, что было, после всего!.. -      Остынь, Поттер, - Малфой примирительно поднял руки, осознав, что перегнул палку. - Черт бы с ним, хотя я не стану врать, что это не имеет никакого значения. Но это не главное. Просто задумайся на минуту своей отбитой башкой – героиня войны под угрозой смерти связала себя браком с бывшим Пожирателем смерти. Да нас распнут, Поттер! Мою семью уничтожат, и ни ты, ни твое Министерство ничего не смогут поделать с беснующейся толпой. А Грейнджер возненавидит за это и тебя, и меня, и сделает все для того, чтобы превратить мою жизнь в ад. Мне жаль, Поттер, правда жаль твою подружку. Если я могу чем-то помочь – кроме этого – я помогу, только скажи. Но жениться я на ней не стану. -      Но, Малфой!.. - попытался в очередной раз возразить Гарри, но блондин его уже не слушал. -      Разговор окончен, - отрезал он. - К выходу проводишь или мне самому искать?       Упрямо сжав челюсти, Гарри распахнул дверь.       Сдаваться он не собирался.       Эта война еще не проиграна.