Идеальный брак

      Гарри снова стоял в пустой, белой и тихой палате – спящая крепким дурманным сном девушка была не в счет.       Истерика Гермионы оказалась такой внезапной, такой неожиданной, что он растерялся и какое-то время вообще не понимал, что с этим делать. Конечно же, быстро появились целители, напоившие её зельями и сделавшие строжайший – но, увы, не первый, и, вероятнее всего, не последний, выговор национальному герою. Малфой под шумок смылся так быстро, что, казалось, трансгрессировал прямо отсюда – хоть Гарри и знал, что это было невозможно. И только букет потрепанных, сломанных ромашек, на который в спешке не раз наступили чьи-то ботинки, остался лежать на полу, ровно в том месте, где их выронил сбегавший с поля безнадежно проигранной битвы Рон.       Парень осторожно собрал сломанные и уже поникшие стебли, и даже предпринял попытку починить их с помощью Репаро – но то ли заклинание было неподходящим, то ли сломанные цветы, как и сломанные судьбы, невозможно было исправить магией, - но ничего из этого не вышло, и он поспешил избавиться от них, словно от свидетельства чего-то такого, о чем вспоминать было неловко и стыдно.       Если бы и со всем остальным можно было поступить так же просто, как с ромашками!.. Продуманный и логичный, казалось бы, план трещал по швам, и Гарри оставалось только в очередной раз наступить на горло собственной гордости и принципам и спешно латать расползающееся прямо в руках полотно.       Гермиона спала, и, по уверениям целителей, спать будет до завтрашнего утра, так что его присутствие здесь в ближайшие часы было не обязательным и, в общем-то, бессмысленным. Поэтому Гарри, еще немного полюбовавшись видом из окна – но на самом деле набираясь решимости, вышел прочь и спустился на первый этаж лечебницы, туда, где в просторном холле располагался большой транспортный камин.       Отдав десять кнатов за порцию летучего пороха – сущий грабеж, ведь за два сикля можно приобрести целый ковшик!.. – он вошел в камин, бросил порох себе под ноги и тихо, но четко произнес: “Малфой-мэнор”.       Не то чтобы Гарри ожидал теплого приема. Откровенно говоря, он вполне допускал, что Малфой пошлет его ко всем чертям, и запоздало подумал о том, что принесенный этим семейством Непреложный Обет не вредить Гермионе вовсе не обязывает их вести себя хорошо и удобно – а значит, из весомых аргументов у него на руках только лишь призрачная картина счастливого будущего Драко с его подругой, что даже с зашкаливающим уровнем оптимизма нельзя было считать козырем. Однако он был готов уговаривать Малфоя до посинения – возможно, даже и в буквальном смысле. Все, что угодно, ради Гермионы.       Чего Гарри не ожидал – так это того, что вместо Драко, о желании увидеть которого он сообщил домовому эльфу, чем-то ужасно похожему на Добби, к нему выйдет миссис Малфой с милой и даже немного будто бы извиняющейся улыбкой. -      Добрый день, мистер Поттер. Большая честь видеть вас в этом доме, - проговорила она заготовленную дежурную фразу, и Гарри с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза, как частенько делала Гермиона.       Да уж, что и сказать, в этом доме одно время он был очень желанным гостем – правда, в очень специфическом смысле. Однако что толку было сейчас вспоминать былое после того, как Нарцисса спасла ему жизнь?.. Впрочем, в этом он не обманывался: если речь шла о жизни её сына, эта женщина с той же легкостью перерезала бы ему горло собственными руками, ни секунды не колеблясь и не мучаясь угрызениями совести. Но все сложилось так, как сложилось, и теперь за ним был должок. Поэтому Гарри изобразил вежливую улыбку и самым светским тоном, на какой только был способен, ответил: -      Я прошу прощения, миссис Малфой, не хотел вас беспокоить. Вообще-то я ищу Драко. -      К сожалению, Драко нет дома, - покачала головой Нарцисса. - Он ушел утром, и еще не возвращался. Могу ли я поинтересоваться: вы ищете его как представитель аврората или же это частный визит?.. -      Нет-нет, это вопрос исключительно личного характера, - поспешил заверить её гриффиндорец. -      В таком случае… - Нарцисса склонила голову к плечу, изображая задумчивость, и бросила на парня оценивающий взгляд из-под ресниц, - Я предполагаю, что мой сын скоро вернется. Быть может, вы подождете его, и тем временем не откажетесь от чашечки чая в моей компании? -      С удовольствием, спасибо, - ответил Гарри первое, что пришло ему в голову, стараясь не показать, что совершенно сбит с толку этим неожиданным приглашением.       Они прошли в небольшую элегантную гостиную, оформленную в бело-голубых тонах. Гарри скользнул взглядом по шелковистым обоям с тонким узором, большой портретной раме, обитатель которой, впрочем, отсутствовал, и остановился на букете белых роз – почти таком же, какой украшал сейчас палату Гермионы.       Чайный сервиз и блюда с печеньем и пирожными возникли на столе сами по себе, напомнив ему о Хогвартсе и тамошних домовиках, и парень слегка поморщился, отгоняя тяжелые воспоминания о Добби. Столько потерь, столько смертей… Он так и не смог заставить себя поселиться в старом доме на площади Гриммо: все в нем напоминало ему о Сириусе и о том, что могло было бы быть, но уже не будет никогда. Кикимер так и остался в Хогвартсе, и теперь, казалось, он избавился от всего, что было слишком больно и слишком сильно – но, несмотря на все усилия, прошлое все равно нагоняло его раз за разом, застигая врасплох даже там, где он мог ожидать этого меньше всего. Например сейчас, за красиво сервированным столом с тарелками, наполнившимися едой по щелчку чьих-то длинных узловатых пальцев. За эти годы Гарри почти привык, почти перестал замечать эти мелочи – но тем сильнее царапали они сердце, когда он все же забывался и подпускал их слишком близко.       Чай оказался крепким и душистым, печенье – рассыпчатым и в меру сладким, сопутствующий разговор – легким и ни к чему не обязывающим. Впрочем, это не обмануло Гарри, который давно перестал быть наивным мальчиком, поэтому, когда Нарцисса решительным движением отставила в сторону изящную чашку из тонкого фарфора, он лишь поздравил самого себя с тем, что оказался прав. -      Мистер Поттер, я буду с вами совершенно откровенна, и мне хотелось бы рассчитывать на ту же откровенность в ответ, - прямо заявила миссис Малфой, испытующе глядя на парня. -      Сделаю все, что в моих силах, - усмехнулся тот, и жестом предложил даме начать. -      Собственно, я хотела с вами поговорить о мисс Грейнджер, - словно нехотя проговорила Нарцисса и отвела взгляд. - Я не стану вам лгать, мистер Поттер. Все это не вызвало во мне столь горячего отклика, как у Люциуса. Он, как глава рода, безусловно, в первую очередь думает об интересах семьи, но я мать, мистер Поттер, и все, что по-настоящему волнует меня – это благополучие Драко. Я думаю, вы можете это понять.       Гарри вместо ответа лишь склонил голову. Приоритеты миссис Малфой он понимал очень хорошо. -      И с этой точки зрения я, разумеется, не могу одобрить этот брак, - продолжила Нарцисса, вполне удовлетворенная его реакцией. - Не подумайте, что дело в предрассудках или чем-то таком. Но у нашей семьи и мисс Грейнджер есть своя предыстория, и даже с учетом тех мер, что вы предприняли, мне представляется, что она исключает вероятность не то что счастливого, а хотя бы более-менее приемлемого союза. -      Здесь многое будет зависеть от вас и вашего сына, - уклончиво ответил Гарри, а про себя в который раз подумал о том, где носит этого заносчивого засранца, о каком-то счастье которого беспокоятся решительно все, кроме него самого!.. -      Да, но то, что уже сделано!.. - вздохнула Нарцисса и горестно покачала головой. - Не могли бы вы рассказать мне, мистер Поттер, что на данный момент помнит, а о чем знает с ваших слов мисс Грейнджер? -      Помнит? - переспросил Гарри и недобро усмехнулся. - Вне всякого сомнения Гермиона помнит встречу с мистером Малфоем в книжном магазине накануне второго курса, когда мистер Малфой спровоцировал ссору с Артуром Уизли, между делом проехавшись по тому факту, что родители Гермионы – магглы, и подбросил Джинни Уизли дневник Тома Риддла, что привело к тому, что по Хогвартсу почти весь учебный год разгуливал василиск и нападал на учеников. В числе которых, кстати, была и Гермиона. Она провела несколько недель в оцепенении в больничном крыле и выжила исключительно благодаря своему уму и предусмотрительности.       Миссис Малфой промолчала, смиренно склонив голову, и, бросив на женщину короткий оценивающий взгляд, парень продолжил: -      Конечно же, Гермиона помнит то, как на том же втором курсе ваш сын назвал её “грязнокровкой” и пожелал ей стать следующей жертвой нападения. Также она информирована о некой частной беседе, в которой ваш сын открыто высказал пожелание ей скорейшей смерти.       Женская головка склонилась еще чуть ниже, но Гарри безжалостно продолжал: -      Впрочем, перечислять все оскорбления, которыми осыпал Гермиону ваш сын, я не стану – на это уйдет слишком много времени. Вернемся к мистеру Малфою. Гермиона несомненно помнит, что именно он добился решения о казни гиппогрифа при том, что Драко спровоцировал животное, грубо нарушив указания преподавателя – а Гермиона, знаете, очень близко к сердцу принимает жестокое и несправедливое обращение с магическими существами и другими волшебными расами. Её глубоко возмущает бесправное положение домовых эльфов, и это чувство лишь усилилось после знакомства с Добби, бывшим домовым эльфом вашей семьи. Дальше… Дальше было лето перед четвертым курсом и Чемпионат мира по квиддичу. Разумеется, вы помните о том, что произошло после Чемпионата, а тот факт, что мистер Малфой в этом участвовал, неоспорим и доказан, равно как и его присутствие на кладбище в ночь возвращения Волдеморта. Это Гермиона тоже помнит, хоть и с моих слов.       Он сделал паузу, ожидая хоть какой-то реакции, но таковой не последовало, и потому Гарри продолжил: -      И, наконец, встреча с Пожирателями смерти под предводительством мистера Малфоя в Отделе Тайн, - не без труда проговорил он. - Эти события Гермиона помнит так, как будто они были вчера. Ей кажется, что с того дня прошла всего пара месяцев. В неё тогда попало весьма неприятное проклятие Долохова. -      А что насчет нашей встречи в ателье мадам Малкин тем летом?.. – осторожно спросила Нарцисса. -      О ней Гермиона не помнит и не знает, - поджав губы, ответил Гарри. - Ей и без того будет непросто – к чему усложнять? -      Вы правы… к чему?.. - задумчиво протянула его собеседница, а потом тряхнула красивой головой и, прямо посмотрев Поттеру в глаза, задала наконец тот самый вопрос, ради которого и была затеяна эта неловкая беседа: - А что мисс Грейнджер знает о вашем визите в Малфой-мэнор весной девяносто восьмого года? -      Мы были пойманы егерями и доставлены в мэнор. Беллатрикс Лестрейндж хотела немедленно вызвать Волдеморта, но изменила решение, заметив среди вещей, отобранных у нас, меч Годрика Гриффиндора, который, как она думала, находился в её личном хранилище. Потом появился Добби и помог нам сбежать, - сухо ответил Гарри, без колебаний встретив этот полный тревоги взгляд. -      И это все? - удивленно подняла четко очерченные брови Нарцисса. -      И это все, - кивнул Гарри. -      Что ж, тогда и в самом деле, возможно… - проговорила она скорее самой себе, а затем вновь вернула свое внимание брюнету. - А теперь расскажите мне о вашей подруге, мистер Поттер. -      О Гермионе? - вот сейчас Гарри удивился по-настоящему, и не смог сохранить показное равнодушие. - Что вы хотите знать?.. -      Какой она человек, что она любит, чего нет… Какие-то вещи, которые могли бы помочь с ней поладить, - улыбнулась Нарцисса одним уголком губ.       Гарри задумался, взвешивая варианты. После сегодняшней сцены в лечебнице Святого Мунго он не питал особых надежд в отношении Драко, но и обратного пути у них не было – так не разумно ли будет заполучить такую союзницу, как миссис Малфой?.. Умная, хитрая, сумевшая солгать, не моргнув глазом, самому Волдеморту – такая обведет вокруг пальца наивную девчонку, какой была Гермиона сейчас, в два счета. И несмотря на то, что все его существо противилось этому, заставляя ощущать себя гнусным предателем, разум твердил о том, что помощь миссис Малфой – чуть ли не единственный шанс на благополучный исход. Гарри кивнул собственным мыслям, и негромко, медленно, обдумывая каждое слово, заговорил: -      Гермиона очень умна. У неё четко работающий, логичный ум. Она всему ищет объяснение и не успокаивается, пока не найдет то, что её удовлетворит. Замечает мелочи и нестыковки и вцепляется в них намертво, раскручивая клубок до тех пор, пока не получит ответов. Она любит книги, очень начитанна и образованна. Гермиона из тех людей, для которых книга – на самом деле лучший подарок, если, конечно, угадать с книгой. При этом она сложно сходится с людьми, у неё нет приятелей – только друзья или чужие. -      А подруги? - цепко спросила Нарцисса. -      Как таковых подруг нет, - подумав, ответил Гарри. - Они общаются с Джинни, Джинни Уизли, но это не очень близкие, скорее формальные отношения, поскольку Джинни моя девушка и сестра её… - тут парень спохватился, что почти слетевшее с его губ слово “жених” вопиюще неуместно в данной ситуации, и поспешно исправился: - сестра Рона. -      Понимаю, - кивнула миссис Малфой, великодушно сделав вид, что не заметила его промашки. -      Гермиона очень честный, верный и принципиальный человек, - после небольшой паузы продолжил Гарри. - Она может схитрить, обмануть, пойти на нарушение правил – но только в том случае, если считает правильным то, ради чего это нужно. -      Цель оправдывает средства? - понимающе улыбнулась Нарцисса. -      Именно, - согласился с ней Гарри, и по губам его пробежала лукавая усмешка. - Вы, конечно, не знаете, но, когда мы были еще первокурсниками, во время моего первого матча по квиддичу профессор Квиррел, одержимый Волдемортом, попытался проклясть мою метлу. Северус Снейп шептал контрзаклятие, пытаясь ему помешать, но Гермиона решила, что злоумышленник – именно он, и знаете, что она сделала? Пробралась на преподавательскую трибуну и подожгла его мантию. -      Подожгла мантию профессора? - брови миссис Малфой взлетели так высоко, что, казалось, презрели законы гравитации и физиологии. - Первокурсница?.. -      Совершенно верно, - усмехнулся Гарри. - И в этом вся Гермиона. -      Что ж, непохоже, чтобы ваша подруга испытывала какое-то уважение к авторитету старших наставников, - растерянно заключила Нарцисса. -      Именно так, - еще шире улыбнулся Гарри. -      Но как тогда можно на неё повлиять? К чему апеллировать? - все так же растерянно спросила она, и Гарри подумалось, что с этой самой растерянностью миссис Малфой слегка переигрывает. -      Уж точно не к чести семьи, правилам чистокровных и устоям высшего света, - позволил себе очередную усмешку он. - Но Гермиона готова на многое ради тех, кто ей дорог, а еще – добра к тем, кто от неё зависит. Ничего другого, к сожалению, сообщить вам не могу. -      Что ж, это тоже немало… - задумчиво протянула Нарцисса, и на мгновение сквозь маску растерянной беспомощной женщины проступили черты расчетливого стратега – но так же быстро исчезли, будто ничего не было. - Вы упомянули, что мисс Грейнджер любит книги. А девичьи штучки? Наряды, украшения?..       Гарри уже открыл было рот, чтобы в самых прямых выражениях сообщить, на чем вертела Гермиона и наряды, и украшения, но в эту самую минуту их прервал домовик, почтительно сообщивший, что молодой хозяин вернулся домой и изволил подняться в свои комнаты. -      Видимо, нам придется продолжить беседу в другой раз, - мило улыбнулась Нарцисса. - Я ведь могу рассчитывать на ваш совет, мистер Поттер, в случае возникновения… непредвиденных ситуаций? -      Разумеется, - ответил Гарри и, не вполне отдавая себе отчет в том, что делает, отвесил вежливый полупоклон. - Я к вашим услугам. -      Минки проводит вас к Драко, - кивнула ему миссис Малфой, и по скользнувшей по губам улыбке он понял, что его жест пришелся леди по вкусу.       Он не стал тратить время на раздумья о том, откуда берется эта необъяснимая способность некоторых женщин влиять на других людей, особенно мужчин, и безо всяких усилий заставлять мир вращаться вокруг себя – эта задача едва ли была ему по плечу, а льстить себе Гарри Поттер не привык. К тому же у него было дело поважнее: нужно было придумать, как расположить Гермиону к Малфою, а главное – заставить того воплотить придуманное.       Впрочем, на крайний случай всегда оставался вариант с отравленным сливочным пивом, и Гарри поднимался по лестнице, почти всерьез рассматривая этот вопрос с практической точки зрения. Конечно, никакого ощутимого вреда нанести Малфою он не мог - данный ими Обет не позволит, но в конце концов, кто мешает плеснуть немножко Амортенции?.. Про это разговоров не было...