Идеальный брак

      Домой Драко и Гермиона вернулись не поздно. Все формальности с задержанием Гринграсса уладили часа за полтора, после чего авроры собрали все добытые улики, главного свидетеля Денниса Криви и задержанного Гринграсса и убыли в штаб мракоборцев для дальнейших разбирательств. Гарри, конечно, отправился с ними, и внезапно Гермиона обнаружила себя вдвоем с Драко в опустевшей чужой квартире. Ей хотелось занять чем-нибудь руки, найти благовидный предлог, чтобы ни с кем ни о чем не разговаривать, а еще хоть немного подумать, но чашки забрали с собой авроры, что и где должно стоять в этой квартире — она не знала, а, кроме уборки, делать здесь было совершенно нечего.       Они поднялись к Забини, и Гермиона с несвойственной ей радостью подумала о том, что Блейз непременно предложит им посидеть, выпить, отпраздновать успех. Он будет смешивать свои фирменные коктейли, шутить, болтать — и может быть, тогда она сможет хоть ненадолго отвлечься от железных тисков, сдавливающих глупое сердце… Но все вышло иначе. Забини слушал воодушевленный рассказ Драко, в нужных местах кивал, уточнял, переспрашивал, но в какой-то момент Гермиона поняла: ему все это тягостно и неинтересно. Может быть, у него какие-то личные проблемы, или свидание сорвалось, а он переживает… -      Слушай, Блейз, мы, наверное, пойдем, - осторожно забросила она пробный камень. - День был сложный, я ужасно устала… -      Да, конечно, - с облегчением выдохнул он.       Именно с облегчением — Блейз даже не пытался его скрыть. А значит, она правильно поняла, он терпит их присутствие только из вежливости. Ни на коктейли, ни на беззаботный дружеский треп в такой ситуации рассчитывать не стоило. А жаль… При мысли, что еще несколько минут — совсем немного, ровно столько, сколько нужно, чтобы спуститься по одной лестнице, трансгрессировать, а затем подняться по другой — они останутся наедине с Драко, ей вдруг стало страшно. Он так радуется тому, что ситуация с Гринграссом разрешилась, так гордится собой, все его мысли заняты только этой победой. А у нее в голове колоколами звенят три слова — только три. «Ты. Останешься. Здесь». И ватная, овечья покорность, с которой она не сумела, не смогла справиться.       Драко и в самом деле радовался. Да что там — он был счастлив. Смертельная угроза больше не нависала над их головами, причем при его непосредственном участии, отношения с Гермионой вышли на новый уровень, его команда продолжает упорное восхождение к вершинам турнирной таблицы — все было прекраснее, чем в самых радужных мечтах. Да разве он вообще когда-нибудь смел мечтать о таком?.. Может быть в той, другой жизни, которая закончилась пять лет назад. Но тогда и мечты были, наверное, другими… Хотя были ли они вообще? Он не помнил. Да, честно говоря, помнить и не хотел. Что толку копаться в прошлом, когда перед ним расстилалось прекрасное настоящее, а впереди ждало не менее чудесное и упоительное будущее?.. Все проблемы решены, «Соколы» начали подготовку к следующей игре, а они с Гермионой могли бы отправиться куда-нибудь в путешествие. Не настоящее свадебное, пока нет — нужно все же дождаться конца сезона, а уж потом… А пока можно уехать куда-нибудь на недельку, подальше от всех, только вдвоем. Может, на тот маленький греческий остров: пить молодое вино, валяться на пляже, заниматься любовью, где заблагорассудится?.. Или Париж, город романтики — гулять по его узким кривым улочкам, пить кофе с круассанами, а по вечерам любоваться звездами с парижских крыш?.. А можно махнуть на юг Италии, арендовать виллу с бассейном и не вылезать из постели целыми днями, прерываясь только на сон и еду...       Голова кружилась от перспектив одна другой заманчивее. Драко чувствовал себя юным, влюбленным и почти всемогущим. Он готов был положить к ногам Гермионы весь мир, отправиться с ней на край света, свернуть горы — и даже этого было недостаточно для того, чтобы выразить обуревавшие его чувства.       Погрузившись с головой в сладкие мечты, Драко не замечал ничего вокруг: ни необычной рассеянности Блейза, ни отрешенности Гермионы. Её предложение пойти домой отозвалось в его груди радостным предвкушением: они снова останутся только вдвоем! Конечно, с утра эту неугомонную девчонку наверняка понесет к Поттеру или в аврорат за свежими новостями, но у них впереди еще вечер и вся ночь… Он сладко зажмурился и по пути домой крепко сжимал её узкую ладошку в своей руке, всем телом вибрируя от её близости, доступности, тепла…       Однако все вышло совсем не так, как он себе намечтал. Едва переступив порог квартиры, Гермиона отняла руку и, обронив что-то про усталость и трудный день, скрылась в своей комнате с такой скоростью, будто за ней гнались дементоры. Радость, ярким сиянием пронизывавшая все его существо, померкла — но совсем ненадолго. В конце концов, денек и в самом деле вышел не из легких, им нужно отдохнуть — а какой может быть отдых, если они опять окажутся в одной кровати? Ясное дело, никакого. Не замечая, что улыбается, как кретин, от мыслей о том, что происходило сегодня в этой самой кровати и обязательно произойдет снова, Драко последовал примеру Гермионы: принял душ и отправился спать.       Всю ночь ему снились восхитительные, будоражащие сны. Еще не до конца проснувшись, в полудреме он протянул руку на другую сторону кровати, будучи абсолютно уверенным, что там лежит еще сонная, теплая Гермиона — но нащупал лишь прохладу простыней и пустоту. Сон как рукой сняло. В первую минуту Драко охватила паника, но она почти сразу же прошла, как только он вспомнил, что засыпал накануне один. Не потому, что Гермиона ушла или поссорилась с ним — нет, она была здесь, рядом, в соседней комнате. И, наверное, еще крепко спит.       Стоило Драко об этом вспомнить, как утро сразу же засияло яркими красками. Солнце, радостно бившее в большие, широкие окна, было теплым и по-настоящему летним, небо — пронзительно голубым и высоким, а воздух — ароматным и вкусным, напоенным утренней прохладой и ароматом свежей зелени.       Он потянулся, как огромный ленивый кот, с наслаждением ощущая каждую мышцу своего красивого, молодого, сильного тела, долго плескался под душем, тщательно брился и причесывался, придирчиво выбирал одежду. В такое утро все должно быть идеальным, а потому вполне естественным было позаботиться и об идеальном завтраке. Не долго думая Драко вызвал домовика, и к тому моменту, когда он, свежий и благоухающий, появился в гостиной, в ней царил идеальный порядок, а стол был накрыт по высшему разряду, так, как он привык с детства. Еще теплая выпечка, поджаренная ветчина и бекон, яичница, ароматный кофе и свежевыжатый сок — придраться было не к чему.       Драко жаль было разрушать безупречную сервировку, поэтому он налил себе чашку кофе, добавил туда сахара и сливок и устроился за барной стойкой, вновь погрузившись в планы и мечты. Ему вдруг пришло в голову, что Гермиона может вспомнить о своей работе, друзьях и Мерлин знает чем еще и отказаться от поездки, а значит, нужно добиться от неё согласия прямо сейчас, не откладывая, пока на них не навалилась очередная куча дел и обязанностей. Главное, чтобы она пообещала ему — а потом хоть трава не расти, Гермиона Грейнджер всегда держит слово и выполняет свои обещания. А она пообещает, обязательно пообещает — разве сможет она ему отказать?..       Он допивал уже вторую чашку кофе, когда дверь второй спальни наконец открылась, и вышла Гермиона. Его окатило горячей волной: тоненькая, изящная, как фарфоровая статуэтка, с копной вьющихся непослушных волос и огромными глазами на бледном личике, она была такой непередаваемо, невероятно красивой!.. Если они поедут в Париж, пару дней обязательно нужно будет посвятить посещению всех тех магазинов и ателье, о которых говорила мать. Он скупит для Гермионы все самые лучшие и дорогие платья, оденет её, как куколку!..       Почти ослепленный мечтами, Драко не сразу заметил, что Гермиона вовсе не светится от счастья, как он, и вообще выглядит не очень-то радостной и беззаботной. Под большими карими глазами залегли синеватые тени, лицо было бледным, а губы — плотно сжатыми. Она стрельнула коротким взглядом в сторону сервированного стола, в глазах что-то промелькнуло — но вслух ничего не сказала, только поджала губы еще сильнее. -      Плохо спала? - обеспокоенно спросил Драко, поднявшись ей навстречу, чтобы поцеловать, но Гермиона в последний момент изменила траекторию движения, отклонившись в сторону. -      Да, неважно, - сухо кивнула она. - Послушай…       Гермиона запнулась и закусила губу, как будто подбирая слова. Драко вдруг стало тревожно и страшно, ему показалось, что свет потускнел, а солнечный день затянули серые, склизкие сумерки. Заминка длилась всего пару секунд, но для него они показались мучительно, невыносимо долгими. Наконец она решительно вскинула подбородок и заговорила, но как-то невпопад, совсем не о том. -      Помнишь ту историю с зеркалом? Мне прислали зачарованное зеркало… -      Помню, - удивленно кивнул Драко. Он все еще не понимал, к чему сейчас говорить об этом. -      Мне тогда изрезало осколками все лицо, - Гермиона отвела глаза, но упрямый подбородок не опустила. - Остались шрамы. Я каждый день скрывала их под чарами иллюзии. -      Я знаю, - нехотя признался Драко. - Я… зашел к тебе в спальню как-то ночью, еще в мэноре. Ты спала. -      Понятно, - обронила она так, что он, как ни силился, не смог разобрать: сердится она на него за это или нет. - В общем, сегодня я не использовала чары. Они мне не понадобились. Шрамы исчезли. Все, кроме одного. Ты можешь это как-то объяснить?       Это было неожиданно. У него отлегло от сердца: конечно, Гермиона переживает, это нормально, когда дело касается внешности и тем более лица. Драко напряг память, перебирая вчерашние события. Какое-то из них привело к тому, что шрамы исчезли — впрочем, очень даже понятно, какое именно, но почему-то исчезли не все… -      А раньше такого не было? - рассеянно спросил он больше для проформы. -      Было, - каким-то странным голосом ответила Гермиона. - Как раз в то утро, когда ты вернулся со сборов. Один из шрамов пропал, как будто его и не было.       Драко бросило в жар. Он словно наяву увидел, как склонился в ту ночь над её изувеченным, похожим на смятую маску, лицом и провел пальцами вдоль широкого белого рубца…       Не вполне отдавая себе отчет в то, что делает, он медленно поднял руку, смахнул кончиками пальцев пушистую прядь с её лица и легко коснулся короткой белой линии под глазом. Темные ресницы дрогнули и совершили тягучее, как мед, движение вниз, взметнулись вверх, зрачки расширились, почти вытеснив карюю радужку, даже дыхание, казалось, остановилось — а потом все закончилось. Шрам исчез, растворился под его пальцами, будто его никогда и не было. -      Все, - выдохнул Драко, и удивился тому, как сипло звучит его голос. - Больше его там нет.       Она даже не стала проверять его слова — только продолжала глядеть на него огромными, бездонными глазищами, полными неверия и ужаса. -      Ты что, не рада? - он попытался произнести это легко, шутливо, но голос почему-то не слушался, а улыбка вышла какой-то ломкой и жалкой. -      Рада?.. - растерянно переспросила Гермиона, а потом задрожала всем телом и всхлипнула. - Чему мне радоваться, Драко? Ты — мой хозяин. Я принадлежу тебе. Мое тело, мои мысли, мои чувства… Это все — твое. От меня не осталось ничего… совсем ничего…       Она снова всхлипнула, но не заплакала, а повернулась и ушла. Не сказав больше ни единого слова. Не удостоив его больше ни взглядом. Драко смотрел ей вслед, и ему было так больно, так пронзительно холодно, как будто он находился не в лондонской квартире в разгар лета, а где-то на Северном полюсе, где не бывает ни солнца, ни тепла, а есть только стужа, льды и бесконечная, вечная ночь.