Addicted to you

Нил признателен Кевину за то, что после тренировки тот действительно встал рядом и выступал в роли поддержки, когда он перед другими сокомандниками объяснял проблемы со своей сущностью. Конечно, здесь уже опускались детали того, из-за чего начался весь приём химикатов. Со своими нервами Нил едва не предстал преступником и повторять эту ошибку не хотелось, и по большому счёту он не планировал рассказывать кому бы то ни было о своём отце и жизни в бегах. Кевин оказался неожиданным исключением из правил. Часть команды не знала как реагировать на такое заявление, но те, с кем Нил хорошо общался — Мэтт и Дэн — поблагодарили за честность и пообещали помочь в случае, если возникнут проблемы. На следующий день, где-то около четырёх часов дня, когда не планировалась вечерняя тренировка и дальнейший матч был ещё через месяц, Нил привычно сидел на капоте своей машины недалеко от кампуса. В какой-то момент это издевательски назвали «традицией» и он просто согласился, потому как сам не заметил, как часто под вечер не спешил уезжать в квартиру и долго держал сигарету в руках. Нил поджигал три-четыре штуки, наслаждаясь сигаретным дымом и прохладным ветерком, что подчас забирался под футболку и проводил дорожки мурашек по коже. Когда потоки воздуха пробирались к коже лица, Нил опасливо вдыхал дым, отгоняя мысли о море, но чаще чувствовал чужую руку на затылке, чем собственное сопротивление. — Значит, сегодня не избегаешь меня? — спросил Нил и всё-таки сделал одну затяжку, после чего открыл глаза. Хотя Миньярд коснулся его шеи весьма неожиданно, он почти не вздрогнул и не разомкнул ноги из позы «лотоса» в попытке уйти от чужого присутствия. Может, потому что Эндрю уже не был чужим, а может потому, что сдерживал его панические атаки не впервые, и сейчас Нил точно мог определить, кто положил руку на затылок. Эндрю в ответ протянул руку и дождался, когда ему тоже дадут сигарету, после чего незамедлительно её зажёг и сделал первую затяжку. Нил тотчас потушил свою и положил пачку в карман джинсов, зная, что и без того насладится едким дымом, который иногда могут с раздражением выдохнуть прямо в лицо. Эндрю делал это всё реже, когда понял, что не возымело нужного эффекта, но всё же позволял этому произойти. Хотя теперь Нил едва видел в этом действии способ наказания, а скорее поощрения, ведь Эндрю знал небольшие вкрапления правды о его жизни до университета. Не так подробно и не так линейно, как теперь это знал Кевин, но после прерванных панических атак Нил был ещё мягким и почти бессознательно чем-то делился, не ожидая чего-то взамен. Эндрю же всё равно давал в ответ немного правды о своём прошлом. Безумный способ узнать кого-то лучше, но этим понятием давно было пора описывать всю его жизнь. Так что никто не оправдывался на следующий день и не искал отговорки, потому что всё это просто принималось и только возможность украсть сигареты из другой пачки была непрозрачной благодарностью. — Ты не пуп земли, — в своей манере ответил Эндрю. Нил привык к язвительности парня, но обычно тот игнорировал вопросы, которые были «глупыми» по его мнению, отчего не удостаивались словесных ответов и даже взглядов, а-ля «мой собеседник туп как пробка». Нил тут же прокрутил в голове события последних дней и попытался придать лицу нейтральное выражение, когда уточнил: — Ты знаешь, да? Наверняка тебе рассказал Кевин. — Ты думаешь он треплется обо всём со мной? — Я думаю, он не может что-то утаить от тебя. Нет, правильнее «не хочет». — И что это значит? — Вы довольно близки, — пожал плечами Нил и посмотрел на небо, выискивая очертания бледного месяца. — Это оно? — Ты не замечал подкатов Ники, пока тебя не ткнули в это, — напомнил Эндрю, отчего Нил сморщил нос. После того, как Мэтт объяснил ему суть всех монологов Хэммика, ему приходилось избегать встреч в университете. Если рядом стоял Эндрю, то Ники едва ли что-то говорил после грозных взглядов, но в остальном Нил искал укромные места и выключал громкость телефона. Сообщений от Ники тоже приходило достаточно. — Неожиданное прозрение? — Значит оно, — выдохнул он, но почувствовал как грудь сдавило, когда сознание заполонили картинки возможных поцелуев. Нил не был романтиком и жизнь в бегах лишила его опыта выстраивания отношений с другими подростками, но такие внезапные скачки и интеграции знакомых всегда вызывали смешанные эмоции. Он впал в ступор, когда узнал об отношениях Мэтта и Дэн, но больше из-за того, что и здесь никогда не замечал подтекстов. Эндрю был более прямолинейным человеком, особенно если вспомнить краткий пересказ его последних отношений с Роландом. Нила скорее смутила собственная реакция и разочарование, что прошлись молнией в груди и оставили болезненный отпечаток. Это было чем-то новым. — Поэтому он не задерживается на тренировках дольше положенного? Миньярд ничего не ответил и Нил поспешно захотел сменить тему, когда понял что мог перейти границу дозволенного. В конце концов, Эндрю не нужно было заставлять говорить о чём-то, если тот действительно был готов продолжить выбранную тему. Нил сжал пачку сигарет в кармане и вернулся к тому, что он заметил ещё при первом вопросе: — Ты чувствуешь меня? — Нет, — незамедлительно ответил Эндрю. Стоило ли говорить о том, что он почувствовал Нила в атриуме университета? Точно нет. — Рвота прекратилась, но лёгкое недомогание ещё присутствует в дни пропуска таблетки, — Нил вернул взгляд на Эндрю. — Со следующего месяца можно попробовать сократить разрыв в полторы недели вместо двух. — Двигайся в своём темпе, — сказал он и выдохнул облако дыма в лицо Нила. Тот не успел ничего сказать в ответ, когда произнесли: — Завязывайте с этой привычкой, — назидательно указал Кевин и подошёл ближе к машине. — Эндрю, не подсаживай моих игроков на никотин. Нил быстро встал с капота, когда Миньярд успел сказать на его действия только раздражительное «нет». Это не заставило Нила остановиться и он лишь отмахнулся, когда садился в машину, и пробурчал: «Мне нужно ехать». И несмотря на явное недовольство Эндрю, оставил того наедине с Кевином с неожиданным непринятием ситуации. Он не знал насколько мог быть тактилен Эндрю в отношениях, но точно не хотел наблюдать особое взаимодействие этих двоих, когда в груди возрастал неприятный ком эмоций, что гнилым осадком разъедали органы. — Ты очевидно хороший лжец, — сказал Кевин, когда провожал взглядом уезжающую машину. Нил умотал настолько быстро, что едва заметно прозвучало «до встречи». — Я знал, что ты взял его номер в первую неделю года, но — хей! — я думал, что всё ограничивалось переписками. — Тебя не касались мои отношения с другими людьми, — просто ответил Эндрю и бросил дотлевшую сигарету под ноги, после чего направился к своей машине. Он разблокировал двери и сначала бросил рюкзак на задние сиденья и тогда уже сел за руль, когда Кевин устроился на пассажирском и продолжил: — Поэтому сегодня ты сказал подойти сюда? Ты никогда не подвозил меня в будние дни. — Мне нужна была реакция, — ответил он и завёл мотор, но не спешил выезжать на дорогу. — Я рассказал Нилу. — Рассказал Нилу?.. — не понял Кевин, но потом ударил себя по лбу, когда понял суть всей ситуации. — Господи, ты сказал ему, что мы встречаемся? И поэтому он сейчас сбежал, словно мешал нам уединиться? — Он знает, что я не стал бы кого-то целовать на улице возле кампуса. — Эндрю, ты серьёзно? — задушено переспросил Кевин, пока силился отыскать подвох в словах парня. — Ты называешь меня профаном в отношениях, но не смог понять, что Нил элементарно заревновал тебя? — он выставил ладонь перед Эндрю, чтобы остановить его возмущения. — Не надо сейчас вспоминать свой ебанный феромоновый комплекс, Миньярд. Он не чувствовал тебя всё это время. Это чистая симпатия. Эндрю открыл окно со своей стороны и вытащил собственную пачку сигарет с зажигалкой из блейзера. Он не стал что-либо отвечать на предоставленное заявление и вместо этого спросил: — Ты ведь тоже сегодня его не чувствовал? — он коротко посмотрел на Кевина и вновь отвернулся к окну. — Он пропускает приём подавителя раз в две недели. Думаю, в зависимости от близости к этому дню его запах может быть ярче и наоборот угасать. — Ты просто меняешь тему… — Через неделю он будет пропускать приём раз в полторы недели, — оборвал он, даже не пытаясь слушать другого. — И тогда, я уверен, что его обоняние начнёт приходить в норму, — Эндрю сделал паузу и вновь перевёл взгляд на Кевина. — К чему это? — засомневался тот. — Моё общение с ним сведётся к перепискам в телефоне. — Что? Ты хочешь начать его избегать? — Не только я, — Эндрю выбросил сигарету через окно, не прерывая зрительного контакта. Когда Кевин был готов изложить свой поток возмущений, Эндрю продолжил: — Он принимал подавители, по-видимому, несколько лет, Кевин Дэй. Ты представляешь как сложно будет восстановить обоняние и способность отделить один запах от другого? Ты не можешь мешать ему своей истинностью, когда он пытается прийти к норме. — Но это звучит ужасно, — всё-таки пожаловался он и насупился. — И как ты прикажешь мне избегать его на тренировках? — Не моя забота, — только и ответил Эндрю, после чего положил свою ладонь на затылок Кевина. — Да или нет? — Да, Эндрю, — выдохнул он и вцепился в обивку сиденья, избегая непрошенных прикосновений. Поцелуй вышел совсем не нежным, но привычно страстным и напористым, отчего Кевин издал тихий стон. Он ответил в том же темпе и настроении, и со сдержанностью Эндрю мог радоваться только громкому и прерывистому дыханию, но он промолчит про очаровательный румянец или то, что своего парня целовать намного удобнее вот так, сидя, а не наклоняясь вниз, отчего шея болит уже после нескольких минут.