Серый пепел из Тейко.

      Честно говоря, неважно кем он был в первой жизни. Абсолютно неважно. Но он не был рад, что вторая повторяет первую.       Тогда и сейчас, он снова живет в приюте. Детском доме. В первой жизни интернат был далеким, но не заброшенным. И волонтеры к ним приезжали. И усыновители могли приехать из соседних городов… Сейчас, этот новый дом находится на окраине города. Тогда Россия, сейчас Япония. А беда с приютами одна и та же. Даже обидно как-то… Зато если сравнивать… По-моему, разница не сильно большая. Судите сами!       В России его с другими детьми с самого начала запугивали, желая удержать в приюте. Воспитатели внушали, что приемная семья будет нагружать работами, что приемные родители — это церберы, которые не смогли воспитать своих детей и будут прокачиваться на воспитанниках. Что берут всех их из-за квартир и сберкнижек. Где-то прочитал, что каждый судит по себе. Да, его воспитательница так и сделала. Взяла ребенка с инвалидностью. Потому что за таких больше платят. Маленьким вкладывали мысль, что нужно и правильно быть верными своей кровной маме. Обрести новую семью — предательство. Это срабатывало. А еще… Параллельно работали старшие, их натравливала одна из воспитателей. По ее указке они запугивали, издевались и избивали тех, кого хотели усыновить. Прессовали, что, если они уедут, они их найдут. Говорили, что они никого не лучше. И что раз они с ними, то должны оставаться до конца. Спрашивали, братья он тот, кого хочет усыновить крыса? Это давило на многих и часть детей оставались в приюте. Вопреки всему. А кто и уходил… Часто из них парни постарше старались вытянуть какие-то вещи или деньги. Ставили на «счётчик». Такой приют был в первой жизни.       Япония. Вторая жизнь была со своими особенностями. Многие дети официально остаются под опекой своих кровных родителей, но по факту живут в детском учреждении. Так и случилось со мной. И их даже невозможно усыновить, потому что родители «сдали» детей на время, а не подписывали отказ от них. В этой стране сильны традиции, связанные с семьей, официально отказаться от своего ребенка — настоящий позор для родителя. Отказников здесь почти не бывает. Потому многие семьи сдают детей в детские учреждения, потому что не справляются финансово или по другим причинам. Такие родители приходят на порог детского дома и просят им помочь вырастить ребенка. Однако… Детей почти никогда не забирают обратно. Своих родителей я до подросткового возраста не видел. А в памяти лишь смутные образы. А усыновить нас невозможно. Ведь отказа-то нет. Вот и живешь зная, что семье не нужен, а другим и подавно. Старшие воспитанники получают абсолютное право голоса во всем. Если ослушаешься — жди наказание. Они будут пинать и бить тебя. Еще одна особенность японской социальной реальности: общество не желает видеть таких людей в своих рядах. Ха. Лицемеры. Японская система косэки, или семейный реестр, четко регистрирует все данные о человеке, включая браки и разводы, и быть сиротой может быть основанием для дискриминации на работе, социальной изоляции.       Я привык отстаивать свое. Всегда таким был. Меня кто-то презрительно, кто-то с завистью звал «Волчонком». Позже прозвище сменилось, но суть осталась той же. И в первой жизни не прогнулся, и во второй не сдамся. Тогда, в прошлом, я дожил до тридцати лет. Сейчас… Я желаю дожить до глубокой старости. И все же… Как же странно повернулась моя жизнь?       Когда-то мои знакомые обратили мое внимание на одно аниме. «Баскетбол Куроко». И все по одной причине. Они смеялись, что я похож на Хайзаки. Мол, тоже играю в баскетбол (хотя я был любителем), такой же хулиган и довольно безжалостный, не смущающийся проявить силу и насилие. Грубый и безжалостный. Так говорили они. Да, было дело, что приходилось ставить некоторых на место с помощью кулаков. Мне было все равно. Я с равнодушием смотрел на те моменты, когда в аниме появлялся Хайзаки. Но кто бы мог подумать, что Сашка «Боец», «Волчонок» из России и Шого Хайзаки в своей судьбе были так похожи? Оба сироты, никому не нужные, что свою правоту доказывали кулаками. Да, они до боли похожи. Хотя и внешность была разной, но в чем-то характер совпадал. Видимо поэтому, умерев я… Стал им. Теперь я — Хайзаки Шого.