Рокировка

      За следующие месяцы жизнь Леви мало чем отличается от той, которую он вёл первые два. Только внезапно появляется намного больше свободного времени, ведь основные вылазки он провёл с такой тщательностью, что придраться было не к чему. Пару раз до его дома доходили письма относительно невинного содержания от «давнего знакомого», в которых просилось уточнить некоторые данные. Этим он и занимался, отправляя свои послания возвратным адресом. А в остальном Леви продолжал вписываться в местное общество. Пару раз его позвали пообщаться за кружкой пива, которую он со своей стороны превратил в чашку чая. Торговцы на ближайших рынках знали его в лицо и даже не пытались задирать цены, зная, что для Леви торги являлись одним из развлекательных видов спорта.       Продолжались и встречи с Фалько, решительно отказывавшегося слезать с шеи Леви и нагло пользующегося чужим гостеприимством. На самом деле, Леви устраивал такой расклад, и присутствие Фалько не мешало ему заниматься своими делами, будь то готовка или написание очередного отчёта. Вместе с мальчиком они иногда ходили за покупками или занимались пробежками. Фалько открыто делился подробностями своей будничной жизни, и Леви узнал о его семье чуть ли больше, чем государственные разведчики.       Пару раз воинов забирали на какие-то операции, но Фалько говорил, что их задачей было лишь охранять полигоны. Никаких суицидальный представлений с гранатами в ближайшем будущем не предвиделось. Последнее заставляло Леви хмыкать себе под нос — это пока что правительство не определилось, что будут делать с Парадизом. Но вода была мутная, и в ней явно что-то происходило, поэтому он держал ухо востро, собирая сплетни.       Однажды Фалько и Зик пересеклись в доме Леви, и относительно случившегося он мог только сказать, что ожидал этого происшествия гораздо раньше. Он даже подозревал, что Зик специально подлавливает моменты, когда мальчика наверняка не будет в гостях, пока однажды он не заявился в дом Леви и не обнаружил маленького воина сидящим за кухонным столом в компании одной из множества книг. Забавно было наблюдать за тем, как Зику приходится чуть ли не физически напрягаться каждый раз, когда он собирался произнести имя «Кенни», и наблюдение того стоило.       Заметив, кого Леви привёл за собой на кухню, Фалько тут же вскочил на ноги и отсалютовал с идеально ровной спиной.       — Приветствую, главнокомандующий! — вышколенным тоном сказал он, и Леви осталось лишь смотреть на то, как брови Зика медленно ползут к линии роста волос, пока в его вечно скучающее выражение лица въедались краски удивления.       — Добрый вечер, Фалько. Значит, вот куда ты торопился после занятий, — сказал он, стараясь звучать дружелюбно, чтобы не пугать ребёнка.       Фалько тут же активно закивал, и Леви испугался, что он у себя в голове всё смешает и вытряхнет остатки мозга.       — Вы тоже знакомы с Кенни? — спросил мальчик, желая сгладить неловкость. Он не мог избавиться от ощущения, словно его застали за чем-то неприличным, хотя его семья знала, что он гостит у своего друга, с которым любит проводить время несколько раз в неделю. Одно дело семья, другое дело — твой непосредственный командир, который ещё несколько часов назад наблюдал за тем, как Фалько старался уложить Удо на лопатки — и даже преуспел в этом. Леви даже не скрывал, что часть прогресса пацана — его скромная заслуга. Зик находил это немного комичным.       — Я упоминал, служил под его командованием, — сказал Леви, ткнув пальцем в мужчину. — Так как служба для меня закончилась, он продолжает преследовать меня на нейтральной территории.       — Ты никогда не отказывался от моей компании, — возразил Зик, и уголки его губ приподнялись, спрятанные под густой бородой.       — Будто меня это спасёт, — фыркнул Леви, и атмосфера сгладилась за считанные мгновения. Сейчас Фалько видел перед собой не главнокомандующего воинского подразделения, пугающего своей разрушительной силой и вызывавшего дикий восторг у Габи, а простого человека, пришедшего навестить старого друга.       Зик непривычно смотрелся в стенах чужого дома, будто являлся тут незваным гостем. На нём всё ещё была форма из штаба, а красная повязка пестрела на рукаве. Будто почувствовав эту неправильность, он избавился от верхней одежды, бросив её на спинку стула, после чего с интересом поверх очков глянул на книгу, лежавшую перед Фалько.       — Что читаешь? — поинтересовался буднично. Леви трудился у плиты, слушая, как Фалько с энтузиазмом описывает то, что стащил у него из шкафа в этот раз. Мальчишка внезапно проникся чтением, завоевав свои очки доверия. Голова у него варила, и даже была надежда, что он придёт к каким-то правильным выводам в жизни. Леви старался не вмешиваться в это, не желая превращать ребёнка в своего подражателя, но время от времени поддерживал абстрактные беседы с Фалько, открыто делясь своим мнением, если то вписывалось в образ уставшего солдата в завязке.       Фалько чувствовал себя воодушевлённо. С той самой встречи в доме Кенни, каждый раз, когда они пересекались с главнокомандующим, Зик загадочно улыбался ему, будто они хранили общий секрет. Это делало пугающего Звероподобного больше похожим на человека, ведь до этого в глазах Фалько он был исключительно уважаемым воином. Как оказалось, у всех было больше, чем одно лицо.       На этом судьбоносные столкновения не закончились. Однажды в дверь Леви постучался парнишка, представившийся братом Фалько. Леви видел Кольта лишь пару раз и очень издалека, но сходство было видно невооружённым глазом. Оказывается, Фалько обещал вернуться к ужину, но почему-то задержался, и брат отправился по его душу. Причина была ясна — малец отключился после тренировки, бессовестно развалившись на кровати Леви, не сильно возражавшего, так как в этот момент возился с одной из игрушек, по наитию приобретённых на рынке, — куб с выкрашенными в разные цвета сторонами, которые можно было вращать в разные стороны. Первые время он не понимал ажиотажа вокруг этой вещицы, но постепенно втянулся и развлекал себя, когда надо было освободить голову от мыслей. Фалько тоже пристрастился. Он даже пару раз принёс Леви свои любимые головоломки, чтобы посмотреть, как быстро тот с ними справится, и потом долго хлопать ресницами от результата.       И вот Леви смотрел на Кольта, неловко мнущегося с ноги на ногу под тяжёлым взглядом незнакомца. И это о нём Фалько мог распинаться часами так, что от энтузиазма розовели щёки? Жуть. У Кольта мурашки выступили на коже, и он чуть не запнулся, когда спросил, имеет ли честь говорить с Кенни.       — Допустим. Стало быть, Кольт? — сказал Кенни, упёршись плечом в дверную раму со скучающим видом. От того, как тёмные волосы падали на его лицо, бросая тени, он казался ещё мрачнее.       Парень кивнул. Ему стоило поговорить с Фалько о выборе правильных друзей. Почему он не мог просто сдружиться с одногодками, как обычный мальчик?       — Фалько же у Вас? Он должен был вернуться домой, но задержался, что для него нехарактерно, — промямлил (как ему самому показалось) Кольт, борясь с желанием отвести взгляд.       Словно почувствовав его дискомфорт, Кенни провёл рукой по волосам, ненадолго открыв лицо. Оно показалось добрее, чем секундами ранее.       — А. Малец отрубился и спит без задних ног после того, как его отгоняли на тренировке. Он не говорил, что должен был где-то вовремя появиться, — пояснил Кенни и отошёл назад, шире открыв дверь. — Проходи и подожди немного.       Зайдя в дом, Кольт огляделся. Обстановка была обычной и непримечательной — всё вокруг было абсолютно чисто. Обычный дом обычного человека, не похожий на пристанище серийного убийцы. Стало быть, он немного струхнул от неудачного первого впечатления, накрутив себя.       Кенни появился из дальней комнаты, стало быть, служившей ему спальней. На руках он держал спавшего Фалько, даже не пошевелившегося, когда его сгребли с кровати. Кольт был удивлён, потому что после военных действий и некоторых травм у Фалько были проблемы со сном. Он мог проснуться от любого шороха и не спать всю ночь. А тут просто отключился в доме совершенно чужого человека. Поразительно.       Велев развернуться и присесть, Кенни помог водрузить младшего брата на спину Кольта. Даже если команды он отдавал почти шёпотом, чтобы случайно не разбудить, звучал всё равно внушительно. Если бы он сказал Кольту встать на колени и биться головой о пол, тот вряд ли смог бы ослушаться. Было в Кенни что-то, напоминавшее о главнокомандующем Зике. Вроде, Фалько упоминал, что они служили вместе. В итоге, Кольт остался под впечатлением на все оставшиеся дни, потому что человек из рассказов Фалько решительно расходился с тем, кем Кенни оказался в реальности. И тем не менее, он действовал осторожно, перекидывая руки мальчика через шею его брата и убеждаясь, что Фалько не упадёт прежде, чем Кольт подхватит его под бёдра. На выходе сказал быть осторожным и извинился, что задержал Фалько дольше, чем следовало. Сплошные противоречия.       Леви знал, что Кольт должен стать преемником Зика, когда марлейцы решат, что таймер истёк. Оставалось не так уж много времени, однако Зик не выглядел обеспокоенным. Он был железно уверен, что Марлей решит использовать его силу на полную катушку для атаки Парадиза, если таки решат её провернуть, а уже потом спишут в утиль. Леви открыто сказал, что Кольт слишком зелёный и чуть в штаны не наложил от одного взгляда. На это Зик лишь фыркнул и сказал:       — Знаешь, я не осуждаю его за это. Ты умеешь произвести впечатление.       Решив, что в доме Леви слишком тихо, он приволок ему потрёпанное радио, звучавшее довольно прилично после того, как его почистили. Леви большую часть времени держал его на каких-то нейтральных музыкальных волнах, потому что речи о том, какой Марлей великий, вызывали желание одним ударом кулака раздолбать несчастное чудо техники, за которое кто-то вроде Ханджи наверняка мог продать душу. Но в доме действительно стало немного оживлённее. Кто бы мог подумать, что Леви будет гнаться за этим чувством? Но в свою защиту он мог сказать, что всю вторую половину жизни провёл либо в казарме, либо в доме, полном людей, которых всегда было слышно. Своим присутствием Фалько и Зик делали ему одолжение, пусть знать об этом им было необязательно.       Общаться с Зиком стало гораздо проще после того, как они с Эреном обсудили то, что они там могли обсудить во время встречи в порту. Теперь в чертах лица Зика не было того напряжения, что было присуще ему раньше, да и процент затаённой злобы тоже стал ниже. Ценой этому стало то, что теперь он время от времени поглядывал на Леви так, будто ждал, что тот достанет кролика из шляпы.       — Спрашивай, — великодушно сказал Леви, пока возился с приёмником соседей, попросивших помочь наладить звук и убрать «шум». Он не понял, с каких пор прослыл супер-механиком, но пара вопросов профессионалам и наличие смекалки открывали многие двери. И вот Леви заколол волосы на макушке, чтобы не лезли в глаза, пока осторожно снимал пыль с механизмов, наверняка не чистившихся с момента покупки устройства.       — Что спрашивать? — переспросил Зик, наблюдая за этой картиной и время от времени вставляя свои пять копеек, чтобы благоразумно замолчать, когда Леви поднимал на него тёмный взгляд, обещающий много боли. Даже с забавной причёской он умел выглядеть угрожающе при желании.       — Что бы там ни крутилось у тебя в голове. Клянусь, ты во мне дыру скоро взглядом прожжёшь. Отвёртку дай, — попросил Леви, протянув руку, после чего под нос пробормотал. — У них тут отошло всё, что могло отойти. Как эта штука всё ещё работает?       — Примерно как наша с тобой нервная система, — предположил Зик.       — Остроумно. Не линяй с темы.       Зик продолжил жечь его взглядом, но Леви не собирался повторять дважды. Хочет ходить кругами — пусть ходит, а Леви было лень напрягаться.       Когда Зик кашлянул в кулак — знак того, что ему неловко говорить следующие слова, — Леви не поднял глаз, продолжая орудовать отвёрткой, чтобы дать собеседнику немного приватности.       — Мне просто интересно, давно у вас с Эреном длятся эти… отношения? — осторожно поинтересовался Зик. Сама вежливость. Об убийствах людей он говорил куда бодрее.       — Они начались примерно за месяц до того, как мы пошли штурмовать Шинганшину, — ответил Леви без экивоков. Он не видел смысла скрывать то, что и так было на поверхности. Кто знает, какие в Марлее были порядки, а в Разведкорпусе, где завтрашний день мог стать последним, мало кого интересовало, в чьих штанах твоя рука. Если это не твой непосредственный начальник, но это уже детали.       Таки не удержавшись, Леви взглянул на Зика и увидел, как у того шестерёнки в голове крутятся наравне с календарными листами.       — И это нормально? Я имею в виду, в вашем обществе, — продолжил копать дальше Зик.       — Сначала скажи мне, где ты сумел найти нормальное общество, — скептически хмыкнул Леви и вернулся к своему делу. Казалось бы, Зик уже не был ребёнком, а задавал такие глупые вопросы. Как он дожил до своих лет? — Если не считать того позора на пристани, мы ничего не афишировали, потому что время не подходящее. А так начальство не интересуется личной жизнью солдат до тех пор, пока они выполняют свою работу.       — Разумно, — отозвался Зик, подперев подбородок кулаком и смотря на Леви так, будто он являлся занимательной зверушкой. Чёртовы учёные с их любовью изучать всё подряд. Хорошо, Ханджи тут не было, а то мог бы начаться сбор статистики по сексуальной девиации военнослужащих. — Стало быть, семья Эрена отнеслась к этому спокойно.       Леви закатил глаза, что выглядело ещё выразительнее, когда его лицо не закрывали волосы.       — Эрену уже четвёртый десяток пошёл, если ты не заметил. Он достаточно большой мальчик, чтобы отвечать за свои решения. Но да, всё нормально. — Под конец он поубавил с сарказмом, понимая, что Зик интересуется из личного любопытства. Вряд ли с его травмирующим жизненным опытом он много думал о потенциальных отношениях. Учитывая то, что знал Леви, у Зика с этим было особенно сложно.       — И вы не думали о том, что в будущем захотите… оставить после себя что-то? — То, как Зик старался не давить на больные мозоли, было даже забавно, если учесть, что Леви знал контекст.       — Я все эти месяцы горбачусь ради того, чтобы оставить после себя миллионы жизней, — тут Леви даже не преувеличил, — и подарить тем детям, что сейчас носятся с автоматами в руках, вместо погремушек, спокойную жизнь, которую у них отобрали. Думаю, это ощутимый вклад в будущее.       — И не поспоришь, — сказал Зик, задумчиво понизив голос. Леви вновь взялся за тряпку. К концу работы приёмник будет выглядеть так, будто он предпочёл новый. Разве что характерные царапины, оставленные владельцами, не позволят обознаться. — Не думал ли ты о том, что было бы легче, если бы наш народ просто вымер, завершив свой цикл страданий?       — Моё выгорание ещё не достигло таких высот, — легко ответил Леви, ясно понимая, к чему клонит Зик. Значит, он наконец созрел для этого разговора. Спасибо, что не посреди «Гула». — Да и не вправе я размышлять над судьбой человечества.       — Невольно задумываешься о таком, когда тебя заставляют отвечать за ошибки предков, которых ты даже не знал в лицо. И когда смотришь, как те самые дети с автоматами гибнут по их же вине. Невольно задумываешься о том, что лучше бы им вообще не рождаться, — меланхолично сказал он, почёсывая бороду ритмичными движениями.       — Это твоя мысль? — спросил Леви. Он почувствовал момент, когда Зик посмотрел на него. Наверняка, это был очень задумчивый взгляд.       — Прошу прощения?       — Просто интересно, это в тебе говорит жизненный опыт или кто-то другой. Без обид, но ты не похож на парня, который просто возьмёт и решит, что перестать бороться это прекрасный вариант. Если все люди вымрут, то кому же тогда познавать этот мир?       Зик медленно моргнул. Он не ожидал, что Леви свернёт в эту сторону. Даже не ожидал, что он посмотрит на вопрос с такой стороны, заставив самого Зика задуматься. Он годами вынашивал эти мысли, но не задавался вопросом о том, были ли они порождением его собственных умозаключений или того, что ему пришлось видеть и слышать на своём жизненном пути. А Леви метко задал вопрос так, будто понимал причину изначально. Будто видел гораздо больше, чем говорил. И Зик убеждался в этом не в первый раз. Ещё в Путях он понял, что в голове этого юноши роится куда больше мыслей, чем можно догадаться даже спустя сотни разговоров. Что за феномен?       — Для справки, я был рождён в борделе. Не думай, что жизнь для меня стала таким уж подарком, чтобы её ценить и всем желать того же, — неожиданно заговорил Леви вновь. Он звучал абсолютно спокойно, будто столь интимная тема не доставляла ему никаких неудобств. Он не стыдился того, кем являлся и где родился. — Но если бы моя мать пришла к тому же выводу, что и ты, решив подарить мне милость и задушить подушкой, то сейчас я не сидел бы тут и не возился с чёртовым приёмником, ведя с тобой эти пространные беседы.       Договорив и тем самым высказав всё, что считал нужным, он продолжил вытирать грязь из самых глубин злосчастного устройства. Кажется, пространство внутри него было куда шире, чем можно было подумать при первом взгляде.       Неожиданно Зик прыснул и засмеялся. Прямо по-настоящему, запрокинув голову и открыв рот так, что виднелись зубы. Такая звуковая атака, заглушившая неторопливую мелодию радио, заставила Леви поднять голову и изогнуть бровь в попытке понять, это Зик просто веселится или таки перешагнул черту безумия, вдоль которой гулял долгими годами.       — Вот уж не ожидал, что на старости лет меня будет поучать кто-то в два раза младше, — сказал мужчина, отдышавшись и сняв очки, чтобы стереть выступившие на уголках глаз слёзы. Он не помнил, когда в последний раз смеялся в принципе — вся его жизнь состояла из закрытых улыбок.       — Не благодари, — пожал плечами Леви и наконец покончил с приёмником. По идее, всё должно было работать, оставалось проверить.       — Ладно, я согласен. Я даже предположить не могу, что творится у тебя в голове, но подыграю твоему плану ради того, чтобы увидеть, что из этого получится.       О, в голове Леви творилось многое, чего было достаточно, чтобы свести с ума неподготовленного человека. К счастью, безумие не могло догнать безумца.       — Рад, что мы друг друга поняли, — сказал он и выключил радио, чтобы включить приёмник. Звук был чистым и ровным, что заставило Леви довольно хмыкнуть про себя. Век живи — век учись. — Тогда настало время рассказать тебе, что я собираюсь провернуть, если этот спектакль таки выгорит.       После этого разговора между ним и Зиком не осталось секретов — тех, которые реально могли бы вставить Леви палки в колёса. Да и на случай провала у него был готов запасной план, до которого, он надеялся, не дойдёт. А теперь оставалось делать своё дело и ждать того момента, когда Вилли Тайбер начнёт наконец дёргать за ниточки и пытаться протянуть руки в сторону Парадиза. Как только Зик намекнул ему, что ветер переменился, Леви тут же отправил весточку на Парадиз, ожидая ответа. Что бы они ни придумали, он надеялся, что это будет не полный бред, из-за которому ему вновь придётся брать всё в свои руки.       Когда Зик и Эрен ушли «курить», Леви и Ханджи воспользовались минутами уединения, чтобы обсудить ситуацию и согласовать действия. К счастью, поддержка со стороны Ханджи была безоговорочной, и у Леви был шанс на то, что его мнение попытаются продвинуть наверх. Получив ответное письмо от информатора, он сидел на кухне до глубокой ночи, перечитывая его с поджатыми губами. Звучало до жути наивно — в духе Парадиза, будучи островом, решившего замахнуться на целую страну и отвечать за целый элдийский народ. Но коль на них повесили клеймо, то пусть сами разбираются с последствиями. Леви был согласен отыгрывать свою роль до тех пор, пока это не шло вразрез с его собственными планами.       Как и ожидалось, Фалько прискакал к нему с большой новостью о том, что в Либерио готовится важное событие, в честь которого будет проведён самый настоящий фестиваль. В гетто такие события были чем-то сродни фантастики, поэтому мальчика прямо распирало от восторга. Он попытался намекнуть Леви, что был бы рад познакомить его со своими товарищами, но Леви легко отказался, сославшись на то, что не любит шум и толпу. Учитывая его сложный характер и то, что он не общался ни с кем дольше часа, Фалько охотно поверил, пусть и расстроился. А Леви не стал забивать крышку гроба новостью о том, что после этого дня они могут никогда не увидеться. Стыдно было признать, но он привязался к пацану, ведь тот был дружелюбен и мил донельзя, и Леви успел привыкнуть к их хаотичным встречам, ставшим чем-то вроде рутины. Но он не стал слишком жалеть о содеянном, потому что с самого начала знал, на что подписался.       Через несколько недель улицы Либерио преобразились самым невероятным образом: всё вокруг сияло от чистоты, появлялись прилавки с блюдами, ранее в этом месте невиданными, на лицах людей от мала до велика расцвела одинаковая почти детская радость. Как мало нужно для счастья, когда с самого рождения живёшь в клетке. Признаться честно, Леви больше всего скучал по приводам и ощущению ветра в волосах. Пусть Либерио встретил его великодушием местных жителей, варившихся в собственном страхе, Леви не смог бы провести в этих каменных лесах всю жизнь. Он немного понимал, почему Карла не захотела возвращаться в Шинганшину после того, как пожила за стеной Роза.       Он даже рискнул несколько раз выйти на улицы и посмотреть на необычную обстановку, однако большую часть времени проводил взаперти, ожидая гвоздя программы. Зик был по уши в делах, поэтому теперь они играли каждый свою роль отдельно, следуя заранее написанному плану. Пару раз Леви даже издалека увидел Райнера, безвольно плетущегося за группкой детишек (среди которых был и Фалько) с таким видом, будто его пригласили на собственные похороны. Прилично его жизнь покидала, Леви даже не нашёл в себе сил злиться за былое предательство. Райнер сам себя неплохо наказал.       Воспользовавшись всеобщей суматохой, Леви нашёл притаившийся непримечательный дом, окинув его беглым взглядом перед тем, как усесться на крыльцо и ждать, пока владелец вернётся. Когда к нему подошёл безобидный с виду мужчина, Леви поднял голову, смотря на него из-под полей шляпы.       — Мистер Леонхарт, полагаю? — спросил он и поднялся на ноги, протянув руку.       Мужчина воззрился на него, всем своим видом выражая недоверие.       — С кем имею честь? — глухо спросил он, не торопясь отвечать на рукопожатие. Судя по тому, как он посмотрел по сторонам, уже успел прикинуть, о какую стену размозжит голову странного юнца, если тот решит выкинуть что-то выходящее за рамки приличия, которое пока что проявлял.       Леви усмехнулся одним уголком губ.       — Знакомый вашей дочери. У меня есть информация касательно Энни, — сказал он и, судя по вытянувшемуся лицу мужчины и блеснувшей в глазах надежде, это были правильные слова. А Леви держал свои обещания.       С чувством выполненного долга он ждал, когда Тайбер организует своё большое представление, каждое слово из которого сам Леви уже знал на зубок из чужих воспоминаний. Переместившись в Пути накануне (что стало уже традицией перед важными жизненными моментами), Леви спросил у Эрена, как бы тот поступил, если бы у него был выбор.       — Я не думал об этом. Тогда мне было важно навлечь на себя всеобщую ненависть, стать врагом человечества, победа над которым привела бы всех к общему миру.       — Хреновый план, но исполнение хорошее. Я бы первым надрал тебе задницу, — сказал Леви. Почему-то эти слова вызвали на лице Эрена улыбку, как случалось каждый раз, когда Леви не одобрял его действия. Эрен будто всё время ждал, что кто-то скажет ему, что он поступил неправильно. Покажет, как можно было иначе, если бы он не стал идти дорогой предрешённого будущего.       — Я в тебе и не сомневаюсь. Тогда что у нас на повестке дня? — поинтересовался Эрен.       Леви пересказал ему суть плана, упуская подробности, чтобы совсем не сломать интригу. Эрен выглядел впечатлённым.       — Ты же в курсе, что это всё может провалиться? — спросил спокойно, рисуя на земле схему площади по памяти.       — Разумеется, я подумал об этом первым делом. Мы собираемся приложить все усилия, сделав большую ставку на будущее, однако всё может пойти не так в любой момент. Но в таком случае всегда есть запасной план: я просто запущу «Гул» и повторю твой подвиг, — невозмутимо ответил Леви, пожав плечами.       — Надеюсь, до этого не дойдёт, — мрачно сказал Эрен. Леви дёрнул его за прядь волос, чтобы вернуть к реальности, где никто ещё не умер.       — Я смотрю, ты не особо веришь в людей, — сказал он.       — Люди не слишком старались меня переубедить, — ответил Эрен, после чего оценивающе взглянул на Леви. — Если битвы не избежать, позволишь мне помочь? Всё-таки я уже прошёл через всё это. И если ты не сможешь добраться до Зика, чтобы активировать силу, я уже обладаю львиной её долей и могу хорошенько смешать карты.       Леви задумчиво поджал губы, смотря на Пути.       — В последний раз, когда я позволил тебе помочь, мне оторвало лицо, — сказал он с явным сомнением.       — Ты видел, во что я превратился, слившись со своим титаном, поэтому нет ничего удивительного в том, что нагрузка на тело превышает норму. Поэтому лучше оставить этот козырь на крайний случай, — пояснил Эрен, задумчиво дорисовывая места, где располагались важные фигуры: Вилли, воины, важные политические деятели.       — С каких пор стал картёжником? — хмыкнул Леви.       — Годы жизни у тебя в голове не проходят без последствий, — с усмешкой ответил ему Эрен. На том и договорились.       В день большого заявления Леви впервые со своего прибытия в Либерио надел марлейскую военную форму, спрятав нож с один из карманов, а небольшой пистолет (надо быть готовым по всему) — в другой. Натянув на лицо шляпу, он отправился на площадь, где уже собирались люди, среди которых Леви казался просто очередным зевакой.       Карина Браун сидела на своём месте, ожидая представления. На её губах, очерченных морщинами, играла меланхоличная полуулыбка, а взгляд был направлен куда-то под ноги до тех пор, пока она не увидела перед собой знакомую трость.       — Господин Леонхарт, — поприветствовала мужчину она, улыбнувшись чуть шире, пусть взгляд оставался всё таким же потерянным. — Давно не виделись, Вы всё же пришли.       — Госпожа Браун, — отозвался тот, не отвечая таким же радушием. — Мы не виделись с тех пор, как вернулся Ваш сын. Решил не пренебрегать привилегиями и посмотреть на людей.       — Нам предоставили такие хорошие места.       — Незаслуженная честь, — цыкнул господин Леонхарт.       — Не стоит так говорить. Ваша дочь браво сражалась и положила свою жизнь на это дело, — возразила Карина.       — Не говорите так. Энни ещё жива, я в этом уверен.       Женщина посмотрела на своего собеседника, но не стала ему перечить. Всё-таки ей повезло увидеть своего сына после долгих лет его отсутствия. Даже если Райнер вернулся другим человеком, он всё ещё был жив, и Карина не желала унижать чужое горе. Господин Леонхарт не появлялся на публике с тех пор, как из трёх отосланных на Парадиз воинов вернулся только один. Его можно было понять. Он и сейчас выглядел подавленным и недовольным, будто меньше всего желал здесь находиться.       Внезапно к ним подошёл незнакомый человек. Странно, что он оказался в этом же ряду, потому что Карина совершенно не помнила его лица. Низкорослый юноша был одет в военную форму, а шляпа отбрасывала тень на его и без того мрачное лицо. Он кивнул Карине и прошёл мимо, после чего остановился. Неожиданно господин Леонхарт оживился, а его губы растянулись в подобии улыбки.       — Не ожидал, что Вы решите явиться на столь шумное мероприятие, — сказал он и протянул руку для приветствия.       — Когда-то я тоже воевал на фронте, поэтому хотелось бы увидеть, за что, — сказал незнакомец, ответив на рукопожатие.       — Если Вы не против, я могу уступить своё место. Толпа душит меня, а после мы можем встретиться и обсудить выступление. Вы же не оставите меня без подробностей?       — Разумеется, — ответил юноша. — Надеюсь, мы обсудим это за чашкой чая.       — Вы мой спаситель. Карина, вынужден откланяться, — с этими словами господин Леонхарт поднялся на ноги. — Надеюсь, вы хорошо проведёте время, а я лучше наслажусь тишиной и покоем родных стен.       — Но Вы же только пришли, — возразила Карина удручённо.       — Место занял, людей посмотрел — больше делать нечего. Чего я не знаю из того, что они собираются сказать? — И с этими словами господин Леонхарт исчез в толпе.       Юноша занял освободившееся место и упёрся локтями в колени, ожидая представления. Карина смотрела на него в надежде, что при достаточно пристальном внимании сумеет увидеть то, что не заметила.       — Стало быть, вы друг господина Леонхарта? — поинтересовалась она из вежливости.       — Пересекались в госпитале пару раз, — ответил незнакомец, и на этом разговор завершился.       Леви наблюдал за тем, как двух титанов-воинов отозвали согласно придуманному плану. Райнер остался сидеть рядом с Зиком и Кольтом, похожий на побитого и выброшенного котёнка. Хотел бы Леви подсесть к нему и спокойно спросить, доволен ли он тем, за что боролся, однако всему своё время. Он смотрел на детей, о чём-то активно переговаривающихся, заметил светлый затылок Фалько, уже привычный глазу. Жаль было портить им такой праздник, построенный на лжи.       Когда на сцену вышел Вилли Тайбер, Леви выпрямился, желая своими глазами увидеть представление, которое им устроят. Сказка звучала точно так же, и он лениво наблюдал за реакцией людей: как ликование на их лицах сменялось недоумением, затем все краски сгущала глубоко пустившая корни злость, превращавшая людей в дикарей, жаждущих крови и власти.       — Леви Аккерман, укравший силу Прародителя, является предателем нашего мира!       Леви чуть не прыснул. Много чести для одиннадцатилетнего пацана, чуть не распрощавшегося с жизнью. Зато народ ликовал, радуясь тому, что им таки назвали имя врага, на которого можно излить свою ненависть. Хлебом не корми, дай кого-то обличить и уничтожить. Леви спокойно сидел на месте и ждал конца, слушая, как Вилли распинается о стыде, который должен нести вместе с родовой фамилией, о нежелании рождаться, но желании жить. Хорошую речь ему написали, Пиксис бы поднял за такое стакан виски. Теперь оставалось держать планку и не ударить в грязь лицом.       Под конец Тайбер совсем разогнался, размахивая руками и широко раскрывая рот. Люди подхватили его запал и едва держались от того, чтобы не поддержать своего оратора криком. Жаль, Эрен тогда так и не увидел этого спектакля, потому что шоу того стоило. Некоторые подломились на ноги. Леви сидел и наблюдал, сдвинув шляпу на затылок, пока вторая рука нырнула в карман.       — Здесь и сейчас во всеуслышание вражеским силам острова Парадиз объявляется война! — во всю мощь своих лёгких прокричал Тайбер, широко разведя руки. Толпа поддержала его бешеными овациями, пока сам мужчина стоял и переводил дыхание. Леви мог поклясться, что видит, как у Вилли бегают глаза.       «Этого ждёшь?» — подумал он и медленно снял шляпу, оставив её на лавочке, пока сам поднялся на ноги и поднял вверх окровавленную ладонь.       Разумеется, увлечённая жаждой крови толпа не сразу заметила низкого паренька, который неподвижно стоял и смотрел прямо на сцену, но Леви заметил, как взгляд Вилли сосредоточился на нём. Неподвижный камень в океане безумия без сомнений должен был привлечь внимание.       Карина Браун задержала дыхание, поняв, что происходит. Медленно-медленно, один за другим люди замечали Леви и шепотками передавали свои наблюдения дальше. Леви с тёмным наслаждением наблюдал, как умирает шум, и толпу накрывает гробовая тишина. А он ещё не сказал и слова.       — Попрошу всех опуститься на свои места и не паниковать! Мы находимся под защитой наших славных воинов! — объявил Вилли, и Леви не стал опровергать его слова. Нельзя же совсем отбирать у людей надежду.       Проведя языком по губам, он набрал в грудь воздуха.       — Красивая речь! Жаль только, что «всеуслышание» не включает в себя тех, кому вы объявляете войну! — крикнул он, хотя можно было не напрягаться. Народ даже не дышал. — На пару слов?       — Прошу, — ответил Вилли, заливаясь потом. Леви явно разрушил его самые смелые ожидания, не организовав большую мясорубку.       — Просто предупреждение. Если кто-то попытается выстрелить, я восприму это как личный вызов, и виноваты будете только вы, — сказал он и осторожно вышел из-за скамьи, направившись к сцене.       Леви знал, что никто не посмеет выстрелить в него, пока он окружён кучей важных политиков, жизнью которых был готов рисковать разве что Тайбер, заранее написавший некролог каждому. Поэтому Леви даже не удостоил военных лишним взглядом, уверенным шагом продвигаясь вперёд и чувствуя, как множество взглядов тянется за ним следом, словно это могло его остановить. Они плохо его знали. Он не обладал той же горячей кровью, что и Эрен, но тоже был способен на безрассудные действия.       Поднявшись на сцену, Леви приветственно кивнул Вилли, будто они были давними знакомыми.       — Хорошо сказано, хотя конец ушёл куда-то не туда, — спокойно сказал он, специально понизив голос так, чтобы его слышал только один человек. По виску Вилли стекла капля пота. Леви достал из нагрудного кармана платок и протянул ему. — Не уходи далеко, нам предстоит долгий разговор.       Не решаясь отказать, Вилли принял платок дрожащими пальцами, а толпа всё ещё молчала. Леви повернулся людям навстречу. Знали бы они, что он сейчас трудится ради того, чтобы они ушли обсуждать случившееся в своих уютных комнатках. Чтобы тот мальчишка в очках, сидящий рядом с Фалько, не был затоптан толпой. Чтобы отделаться малой кровью.       — Ещё раз напоминаю, что за любое нападение вы отвечаете лично, — начал Леви. На сцене была хорошая акустика, и теперь он понял, почему голос Вилли было так чётко слышно. — Полагаю, у вас много свободного времени, раз вы собрались здесь сегодня. А у меня готова длинная речь, поэтому мы сойдёмся. Для начала хочу представиться. Я — тот самый Леви Аккерман, которого ваш славный предводитель окрестил вором и врагом народа. Когда я получил силу Прародителя, мне было только одиннадцать лет. Выводы делайте сами, что там у кого я мог украсть. Я — тот, кого вы зовёте «демоном с острова». И сейчас я хочу, чтобы вы посмотрели на меня. Похож ли я на того демона, которого вы себе представляли? — договорив, Леви позволил себе усмехнуться. — Возможно, для того торгаша, что пытался продать мне сорняки под видом чая, я действительно посланник конца света, но в остальном я мало чем отличаюсь от любого из вас. Учитывая то, что столько месяцев жил с вами в одних стенах, и никто даже не попытался ничего сказать по этому поводу.       Он замолчал, позволив людям обработать информацию, а себе — перевести дыхание. Леви никогда не отличался особой разговорчивостью, и работёнку ему сейчас подкинули знатную. Чего ни сделаешь ради общего блага?       Пользуясь моментом, он посмотрел на зрителей, ища взглядом Райнера. Тот выглядел так, будто саму смерть увидел лично. Стоило полагать, в военной форме, подчёркивающей бледность кожи, с падающими на лицо волосами, почти закрывающими глаза, Леви действительно напоминал всадника апокалипсиса.       — Здравствуй, Райнер, — сказал он, специально сохраняя интонацию, чтобы его слышали все. На Фалько он старался не смотреть, зная, что увидит на лице мальчишки не самую приятную гамму эмоций. — Давно не виделись. Честно говоря, хреново выглядишь. Совсем не бережёт тебя родина, а ты ведь так старался её защитить, что готов был предать тех, кого звал друзьями. Доволен результатом? Комфортно жить во лжи и слушать, как войну целому народу объявляют без участия этого самого народа? Но это я ударился в эмоции, вернёмся к делу. — Леви вновь уставился в безликую толпу, оставив Райнера его внутренним демонам. — Теперь хочу пролить свет на некоторые факты, чтобы вы не запутались, возомнив себя палачами. Я элдиец из рода Аккерманов, получивший силу Прародителя. Королевская клятва на меня не распространяется. Войну… я никому не объявлял. — Он позволил словам повиснуть в воздухе. — Всё это время я жил на своём острове, прячась за теми самыми тремя стенами, где нас бросил гнить король-пацифист. И хочу заметить, что за эти сто лет вы успешно воевали друг с другом, пока мы пытались выжить. Что-то не сходится, верно? Демоны острова, страшные такие люди, потомки Имир, но почему-то по вам стреляли ваши же самопровозглашённые союзники. Я далёк от материковых традиций и, может быть, местами культурно необразован, но у нас оружие на своих не направляют. Так уж повелось, что люди трудятся во благо друг друга, а у вас тут какой-то бардак с понятиями. Сначала вы вцепляетесь друг другу в глотки, но потом виноватым оказывается удалённый остров. Я правильно понял?       Договорив, он повернулся к Вилли. Тот смотрел на него ещё хуже, чем Райнер. Это было по-своему весело, насколько человек был расстроен тем, что его запланированный день смерти таки не случился, потому что оппонентом оказался не сумасшедший отчаявшийся от такой жизни солдат.       — Почему мы должны отвечать за то, чего не совершали? Коль тебе жизнь не мила, так повесься тихо и не делай это проблемой всех окружающих. Некоторым из нас не хочется умирать просто потому, что так решил какой-то домоправитель, которого мы даже в глаза не видели, — сказал Леви всё так же слышно, чтобы никто не пропустил ни одного слова. Сделав вид, что вспомнил что-то важное, вновь повернулся к зрителям. — Точно, Райнер. Наверно, я тебя уже достал, но ты тут самое знакомое лицо. За эти месяцы я жил рядом с теми, кого должен звать своими врагами. Общался с соседями, ходил по тем же улицам, по которым всю жизнь ходите вы. И я не увидел разницы между людьми здесь и там, откуда прибыл. Это ты ощущал, когда прожил с нами несколько лет? Есть откровенные ублюдки, а есть вполне сносные люди. За стенами и за морем мы все одинаковые. Оттого ли ты выглядишь таким несчастным сейчас, сидя на почётном месте? Потому что всю жизнь тебе внушали, что люди за стенами отличаются от вас и заслуживают смерти за одно своё существование, а потом ты своими глазами увидел, что это не так? Сочувствую. Это действительно тяжёлое знание. Полагаю, оно наказывает тебя больше, чем любой из нас.       Райнер стиснул зубы, чтобы скрыть свою беспомощность. Каждое слово Леви было подобно безжалостному удару кнута, как тогда, когда они попытались выкрасть его в первый раз и потерпели неудачу. Как и тогда, Леви сохранял предельное спокойствие, говоря даже снисходительно, и Райнер чувствовал себя маленьким ребёнком, которого застали за каким-то злодеянием, а потом вместо ожидаемых тумаков погладили по голове.       — Так вот, чтобы избавить таких детей от страданий и лжи, я пришёл сказать вам о намерениях Парадиза и своих личных. Для начала, Парадиз не собирается принимать объявление войны, пока оно не будет высказано словом или действием к нему непосредственно. Дальше: настоятельно рекомендую вам пересмотреть свои взгляды. Пусть мы ещё не сумели наладить тесный контакт с внешним миром, но готовы делиться своими ресурсами с тем, кто протянет нам руку. Вы сэкономите множество жизней и получите шанс своими глазами узреть, что не только война может принести доход. Это я больше обращаюсь к тем важным ребятам, что вчера жали Вилли руку и сегодня очень яро поддерживали его заявления. Подумайте, пока не стало поздно. Я не собираюсь скрывать своих намерений. Если вы нападёте на мой дом, не ждите пощады. Я не сдержан никакими обетами и владею силой Прародителя даже без королевской крови во мне. Если вы захотите увидеть… как ты там говорил… «Дрожь земли»? Милости прошу, я покажу вам всё, чего только пожелаете. И, так как я уже порядком устал трепать языком, перейду к главному: я собираюсь избавить мир от титанов.       И снова Леви замолчал, переводя дыхание, пока позволял эху затихнуть. Как Вилли вообще пережил это чёртово представление? Неудивительно, что он семь потов с себя спустил, это чертовски выматывало. Вот именно поэтому Леви предпочитал быть солдатом, а не политиком.       — Мне под силу избавить элдийцев от того бремени, о котором Вилли распинался целый час, — повторил Леви для того, чтобы убедиться, что все его поняли. — Я сделаю нас обычными людьми, без риска стать безмозглой тварью-людоедом. Вы сможете выбраться из своих клеток и увидеть жизнь такой, какой она могла быть. Потому что — верьте или нет — я тоже устал от того, что во мне видят чудовище. Эра титанов подходит к концу, и я поставлю на ней точку, если вы согласитесь мне поверить. На сей прекрасной ноте попрошу всех, кто не имеет при себе оружия, покинуть площадь. Цивильно и без паники — вы же всё-таки благородные люди.       Последние слова были сказаны с откровенной насмешкой. Первое время люди не двигались, смотря на Леви так, будто где-то в процессе он отрастил себе вторую голову и не заметил этого. Видя, что процесс не двигается с мёртвой точки, Леви повернулся к Вилли и приподнял брови.       — Подсоби, будь добр. У тебя лучше получается управлять народными массами, а нас ждёт важный разговор, — сказал он, звуча спокойно и предельно вежливо, несмотря на привычную манеру речи.       Вилли сглотнул и сделал шаг вперёд, всё ещё держа в руках злосчастный платок.       — Прошу уважаемых господ покинуть мероприятие для вашего же спокойствия. После того, как мы с господином Аккерманом обсудим его шокирующее заявление и уладим все вопросы, я созову большой совет, — сказал он дрожащим голосом.       Это действительно сработало, и людской поток зашевелился. Леви сел прямо на сцену, содрав с рукава злосчастную повязку, и вздохнул.       — Извиняюсь за то, что испортил шикарные похороны. Не всем суждено уйти с фанфарами, — сказал он, наблюдая за роем людей, копошащимся снизу. Внутри была странная пустота, едва ветер не свистел. Сейчас он спас сотни людей, даже не подозревающих об этом, но любой из разодетых и надушенных политиков мог вернуться к себе в кабинет и решить, что проще развалить Парадиз до основания, чем столкнуться со столь большими переменами. Вряд ли можно сделать что-то хуже геноцида большей части человечества, но Леви не хотел соревноваться на этом поприще. Будь его воля, сидел бы себе в казармах и время от времени отправлялся на задания любого характера. А так слишком много чести для него. — Ты сам верил хоть в часть того, о чём говорил?       — Я говорил то, что должен был сказать ради защиты своей страны, — ответил Вилли неожиданно спокойно. — И всё же спасибо за то, что сохранили мне жизнь. Я не врал, когда говорил, что не хочу умирать.       — Все там будем, — отмахнулся Леви. — Я дал тебе отсрочку и запасной вариант, пользуйся ими как хочешь. Мы понимаем, что не сможем выстоять, если весь мир ополчится против нас, но и я не преувеличил, когда сказал, что запущу эту вашу «Дрожь земли». Всё зависит от того, как ты разыграешь то, что имеешь на руках. Подаришь ли ты людям свободу или предпочтёшь разыгрывать свой мелкий театр — зависит от тебя.       — Вы… действительно способны избавить нас от это проклятой силы? — поинтересовался Вилли.       — Иначе я не стал бы делать громких заявлений. Прозвучит по-детски, но я попытаюсь решить этот вопрос с минимальным кровопролитием, если это будет возможно.       Площадь стремительно опустела: остались лишь военные и семья Тайбер. Киёми Адзумабито подошла к сцене.       — Клан Адзумабито будет открыт к переговорам, если Вы сделаете правильный выбор, господин Тайбер, — сказала она. — На острове живёт моя близкая родственница, а мы очень рьяно относимся к защите своей семьи.       Не дожидаясь ответа, она развернулась и ушла в сопровождении охраны, держа спину и плечи ровными. Что за женщина. Леви не знал, что Зик сказал, чтобы убедить её, и какие золотые горы ей пообещали Закклай и Пиксис, но её голос явно имел больше влияния, чем вся речь Леви на этой сцене.       — Собственно, вот и всё. Я буду ждать вашего решения. Если вы решите взять оружие, мы ответим тем же; если решите протянуть нам руку, мы примем её, — сказал Леви, поднявшись на ноги. — Выбирай: свобода или вечное рабство. Надеюсь, мы друг друга поняли.       — Вы заранее спланировали всё это? — спросил Вилли, в кои-то веки не отыгрывая дурачка. Леви видел, как у него в голове вращались шестерёнки. Возможно, не всё было потеряно.       — Можно и так сказать. Считай, я видел, каким может быть будущее, если мы продолжим эту войну, и оно мне не понравилось. А госпожу Молотоборца я не стану трогать, если она не тронет меня, — сказал Леви, протянув чистую руку.       — Я Вас услышал, — сказал Вилли и ответил на рукопожатие потной ладонью. Всем им пришлось нелегко. Целая внеплановая война развалилась.       Неожиданно в гробовой тишине прозвучали два выстрела. На лицо Вилли брызнула кровь, а в теле Леви зияли две дыры: одна в голове, другая — навылет — в груди. Он усмехнулся и отпустил руку Вилли.       — Я же предупреждал, — сказал тихо. — Буду ждать твоих извинений. Прячься и выживай, чтобы изменить мир.       С этими словами он оттолкнул от себя мужчину и спустя пару слепых шагов назад свалился со сцены. Вспышка, хлопок, клубы пара — перед всеми предстал Атакующий Титан, о котором только легенды ходили с тех пор, как его сила была похищена.       Лара Тайбер собралась превратиться, однако Вилли остановил её быстрым приказом, заставив лицо сестры вытянуться от недоумения.       — Всем бежать! Нам нужно защитить силу Молотоборца. Кто-то должен сохранить правду о случившемся сегодня, — сказал он, спеша увести семью подальше от того, что должно было случиться дальше на площади. Леви Аккерман явно не был кровожадным убийцей, но был готов идти на любые меры. Вилли Тайберу он показался очень уставшим человеком, на чьи плечи свалилось даже больше, чем на плечи всего их проклятого рода. Но кровавую плату за мир надо было изъять. Кто бы ни выстрелил в него, он спровоцировал конфликт, который теперь являлся международным, и Парадиз даст свой ответ, чтобы показать, что они не шутили с предупреждениями.       По титану тут же открыли огонь, однако для Леви это было подобно комариным укусам. Площадь была пустая, и он без труда мог развернуться. Главное не задеть жилой дом. Стоило полагать, что его жильцы поняли намёк и скоро будут уже далеко от места событий, а Вилли позаботится обо всём остальном. Иначе сами виноваты. Он покрыл затылок кристаллической оболочкой и принялся ждать. Ему надо было продержаться до тех пор, пока не сдетонируют оружейные склады, и основная военная мощь не будет разбита. Без необходимых ресурсов Марлей три раза подумает прежде, чем вступить в какую-либо битву.       Внезапно впереди прозвучал взрыв, и на площадь вышел Звероподобный.       — Поиграем? — спросил Зик. Леви покрыл костяшки кристаллом, однако в этом не было необходимости, потому что в воздух взметнулась зелёная сигнальная ракета, и ему на плечо приземлился человек.       — Беру Звероподобного на себя. Тебе велено заняться Бронированным, если он появится. Остальные займутся людьми, — сказала Микаса. Леви поднял большой палец. — Подбросишь?       Леви подставил ей ладонь и, как было в битве с женской особью, бросил вперёд прямо в лицо Звероподобному. Тот не собирался сопротивляться слишком активно, поэтому поражение было делом нескольких минут. Микасу отвлекли выстрелы, заставившие отступить, и Леви повернул голову. Значит, всё шло в точности по плану. Он помнил, что Рикша была выносливой, но не живучей. Стоило нанести пару серьёзных ранений, и противник выйдет из игры. Куда больше проблем должно было появиться со стороны Челюсти, ведь тот был слишком активным. Леви следил за полем боя. Без Молотоборца это было похоже на вялую шахматную партию. Пусть эра титанов уже переживала свой закат, люди всё ещё ни в какое сравнение не шли с этими монстрами.       В ночи заметались тени — Разведкорпус приступил к операции в полном составе. Леви бросился на Рикшу, желая лишить её хитроумной огнестрельной конструкции. Увы, Пик не собиралась играть в поддавки, поэтому пришлось повозиться. А когда в ногу вцепился Порко, стало даже не до смеха. Леви оглушил его хорошим ударом в голову, после которого Райнер в Шинганшине долго приходил в себя.       — Оставь его мне! — крикнул кто-то в стороне, и мимо Леви просвистел знакомый силуэт, мимолётно зацепив титана приводом, чтобы задать траекторию.       Эрен приземлился на спину Челюсти и воткнул в него гранату, после чего быстро убрался на крышу, не дав застать себя врасплох. Где же чёртов Райнер? Струсил и решил плакать в углу, скорбя по тяжкой судьбе?       Стоило Леви задаться этим вопросом, как за спиной раздался рёв, заставивший обернуться.       «Давно не виделись, засранец. Хочешь взять реванш?» — подумал Леви и первый бросился на Райнера, оправдывая имя своего титана. Ему надо было обезвредить противника как можно скорее, и сейчас это не было проблемой, когда Леви освоился со своей силой. Он вспомнил совет Эрена и позволил себе стать титаном. Райнер заблокировал его прямой удар, и Леви зарычал. Вспоминая уроки Энни, он покрыл ногу кристаллом и ударил Райнера прямо под колено, после чего ловко зашёл ему за спину и взял в удушающий захват. Райнер бросил его через себя. Значит, всё ещё трепыхается, ублюдок. Что же у него в голове творилось?       Не расслабляясь, Леви перекатился, уходя от удара. Ладно, Эрен, будь по твоему. Он оказался в путях и протянул руку уже ждавшему его мужчине. Лицо Эрена вновь покрывали полосы, будто он только превратился. Они соединили ладони. Глаза Леви закатились, и он стиснул зубы. Настало время преподать хороший урок. Он схватил Райнера за ногу, и через считанные мгновения тот оказался прикован в земле кристаллическим наростом. В таких условиях сильно не повоюешь, а Леви не стал медлить. Вновь взяв Бронированного в захват, он напрягся всем телом, и оторвал титану голову, рыча так, что сотрясался воздух. Это должно дать Райнеру расслабиться на некоторое время.       Из затылочной зоны показалось тело, и Леви внимательно посмотрел на него, подчиняя себе инстинкт сожрать врага и заполучить его силу. В Путях он отпустил руку Эрена, и они кивнули друг другу. Этого будет достаточно.       Райнер тяжело дышал, смотря на перекошенное злобой лицо Атакующего Титана, казавшегося ещё страшнее, чем при последней их встрече. Будто это был и не Леви вовсе. Слёзы Райнера мгновенно испарялись, не успевая даже скатиться по щекам.       — Ты победил. Ты всё это время был прав, — сказал он, явно не собираясь сопротивляться больше, когда понял, что у него нет никакого шанса. Позади Леви раздался грохот — Звероподобный титан был взорван Микасой.       Титан Леви наклонился, и юноша выбрался из затылка, отмахнувшись от клуб пара. Прыгнув на тело Бронированного, он подобрался к Райнеру, всё ещё связанному со своим титаном волокнами, тянущимися от рук. Замахнувшись, Леви исполнил свою давнюю мечту и ударил Райнера по лицу так, что у того хрустнула челюсть.       — Это чтобы ты наконец прозрел. Иди спасай своего чёртового капитана и молись, чтобы его не замочили раньше, чем он успеет изложить хоть одну дельную мысль, — прорычал Леви на ухо парню, схватив его за волосы, чтобы не дёргался. Его лицо было перекошено от сдерживаемой ярости, а хлынувшая из нос кровь заставляла глаза казаться заволочёнными безумием и жаждой кровопролития. Договорив, Леви резко отпустил Райнера и спрыгнул с плеча Бронированного, превратившись во второй раз.       Вокруг Зика было очень много дыма, и Леви правился туда, чтобы разведать обстановку. Сзади прозвучал хлопок, и Бронированный Титан обогнал его. Значит, он умеет понимать человеческую речь! Какое чудо! Леви уже хотел было разочароваться.       — Райнер! Защити капитана любой ценой! — крикнула Пик, уже успевшая лишиться своей необычной экипировки. Теперь она была кем-то вроде координатора, перемещаясь по полю боя и вставляя палки в колёса всем подряд. Ненадолго, ведь теперь у Леви были свободны руки.       Микаса и Эрен переключились на Рикшу и Челюсть, не став тягаться с Бронированным, когда тот закрыл собой распластавшееся на земле тело Звероподобного, играя роль живого щита. Теперь разведчиков было больше, чем марлейцев, и даже численный перевес намекал на то, что победа являлась исключительно вопросом времени.       Переломным моментом стал звучный взрыв вдалеке, заставивший всех на секунду отвлечься. Порт превратился в щепки, уничтоженный силой превращения Колоссального Титана. Леви даже удивился, потому что в посланиях Ханджи не упоминалось, что Бертольд будет принимать участие в сражении. Он думал, что они обойдутся простыми минами и гранатами, как было в случае со складами. Но Колосс уничтожил военный порт и даже не напрягся при этом. А уничтожение порта значило, что дирижабль был уже в дороге.       Райнер был шокирован, когда выпрямился в полный рост и увидел знакомую фигуру титана вдалеке. Значит, они таки убили Бертольда и забрали его силу? Он до последнего желал верить, что это не так, но сейчас все эти надежды рухнули. Краем глаза он видел, как был разорван титан Пик. Порко сильно пострадал от взрыва и не успел восстановиться. Они проиграли. Они проиграли ещё до того, как прозвучал первый выстрел. Взяв окровавленное тело Зика, потерявшего сознание от ранений. Райнер оглянулся на Леви, на плечо которого запрыгнул капитан Йегер, что-то крича на ухо, после чего выпустил в небо очередную сигнальную ракету. Неужели они просчитали всё это? Зачем Леви дал Райнеру шанс сбежать? Чего он хотел этим добиться?       — Защищайте воинов! Не дайте им погибнуть! — прокричал Магат где-то в стороне, и Райнер вынырнул из транса, бросившись туда, где лежал титан Порко. Сам парень обгорел до корочки, но явно был жив, и Райнер бесцеремонно выдернул его, после чего направился к Пик, чтобы сделать то же самое. Они отвоевали своё.       Разведчики позволили Бронированному уйти, пока сами сосредоточились на защите дирижабля. Эрен стоял на плече Леви, готовый прикрыть его и помочь забраться на борт, когда настанет время. Леви видел, как Райнер собирает тела своих товарищей и прячется за одним из домов, чтобы передать их солдатам и отправить в укрытие, после чего решил доиграть роль до конца и вернулся на площадь.       — Справишься с ним? — спросил Эрен. Леви кивнул. Он уже победил, и они оба это знали.       Райнеру хватило нескольких прицельных ударов в челюсть, а в нужный момент появился Армин и добавил от себя пару громовых копий в глаза, надолго оглушив Бронированного. Леви даже не заметил его появления. Хорошо сработано.       — Они уже почти на месте! — прокричал Армин Эрену и сорвался с места, чтобы не превратиться в живую мишень. Вокруг всё ещё звучали выстрелы, но куда более разрозненные. Самое важное было позади. Они развалили целую площадь, вывели из строя воинов на долгое время, подорвали склады, местоположение которых Леви старательно вычислял неделями. Ещё и порт разрушили. Разумеется, до всяких подземных бункеров и закодированных хранилищ добраться не удалось, поэтому у Марлея что-то да оставалось, однако после такого фиаско непросто будет оправиться.       Леви выбрался из затылка титана, и Эрен протянул ему руку, помогая перебраться на плечо.       — Хорошо сработано, — сказал он, запустив пальцы в отросшие волосы Леви, чтобы отвести их от лица и мимолётно погладить полосы на щеках.       — Благодари Ханджи и остальных, — ответил Леви. Эрен улыбнулся.       — Домой?       — Наконец-то.       Когда дирижабль приблизился на достаточное расстояние, Эрен обхватил талию Леви одной рукой, а второй использовал привод, заставив их взмыть в небо. Леви соскучился по этому ощущению высоты. Невольно он глянул на то, каким казался Либерио снизу. Множество домиков, опустевшие улицы. Чем-то напоминало Шинганшину, какой они увидели её спустя годы. Действительно: история циклична.       Эрен помог Леви зацепиться за сеть, и кто-то с дирижабля протянул ему руку. Подняв голову, Леви увидел Бертольда.       — Вот уж не ожидал вновь увидеть твоё лицо при таких-то обстоятельствах, — пробормотал он, подтягиваясь и вновь обретая почву под ногами.       Бертольд издал нервный смешок.       — Не тебе же одному выполнять всю грязную работу. Когда мне рассказали весь план, я не мог остаться в стороне, пока вы сражались за наши жизни, — сказал он. — Рад снова видеть тебя, Леви.       — Взаимно. Ты отрастил характер. — После этих слов они обменялись короткими рукопожатиями и понимающими усмешками.       — Покажем тебя Ханджи? Они с Оньянкопоном находятся в главном отделении, — сказал Эрен.       — Не сейчас. Есть ещё одно дело, — сказал Леви, наблюдая за тем, как разведчики один за другим забирались на дирижабль. — Где Фарлан и Изабель? Я их не заметил.       Эрен открыл рот, чтобы ответить, но его прервал вопль со стороны:       — Леви! Ты жив! Я думала, что скоро забуду, как выглядит твоё унылое лицо! — И на юношу налетел рыжий вихрь, обхватив всеми конечностями. Он едва успел осознать случившееся, как с другой стороны его атаковал ещё один вихрь, сжав их с Изабель в удушающих объятьях. От Саши он такого подвига не ожидал.       — Ребята! Наш маленький капитан вернулся! — крикнула Саша, и Леви окружили те, чьи лица он так давно не видел, но никогда не забыл бы — не с тем набором воспоминаний, каким обладал.       — Эй, что за прикид? — со смешком сказал Конни.       — Будто на маскарад собрался, — подтвердил Жан, и Леви окружили знакомые голоса.       Его то обнимали, то хлопали по плечу, и он едва успевал осознать происходящее. Фарлан, Жан, Конни, Эрд — с этими людьми он прошёл огонь и воду, и наконец они смогли встретиться вновь. Увидев их лица, изменившиеся и повзрослевшие, Леви осознал, какими долгими на самом деле были эти месяцы, как бы он ни убеждал себя в обратном. Зато теперь в этом заполненном людьми дирижабле он будто вновь обрёл способность дышать. Вот ради этого момента он поставил на кон всё, что только мог. И если надо будет, свою жизнь он поставит туда же.       Его завалили множеством вопросов, пока Эрен отступил в сторону к Армину и Микасе поближе, наблюдая за воссоединением с тёплой полуулыбкой, подцепившей уголки губ. Леви бросил на него короткий взгляд и перевёл всё внимание на товарищей, перекрикивающих друг друга. Оттолкнув Сашу слегка в сторону, он встал на её место, отталкивая Изабель, потому что лимит тактильного контакта на год был превышен за один раз. Он скучал по своим друзьям, но у всего была своя мера.       — Странно, — сказал Жан, и Леви воспринял это как сигнал. Они с Эреном все Пути вверх дном перевернули, чтобы исследовать это воспоминание вдоль и поперёк. Леви казалось, что Эрен старался даже больше, чем должен был, будто хотел извиниться за то, что в своём будущем никак не смог исправить. Не успел Жан договорить, как Леви встал перед Сашей.       Он даже не дрогнул, когда сзади прозвучал выстрел. Но скривился, когда спину прошило болью, потому что пулевое ранение всё ещё приносило мало удовольствия, даже когда ты его ждал. Все затаили дыхание ровно на мгновение, а Леви пошатнулся.       Первым среагировал Жан, достав пистолет. Раздалось два выстрела, из которых ни один не достиг своей цели. Леви был рад, что решил перестраховаться и учесть это воспоминание. Судя по тому, что он знал о Габи, та не изменила бы свою позицию даже под влиянием разумных доводов, если они звучали из уст «демона». И вот результат.       Глаза Саши, перед которой оказался Леви, расширились от испуга. Леви хлопнул её по плечу.       — Не благодари, — и с этими словами он развернулся, чтобы посмотреть на виновников торжества, уже схваченных Жаном и Флоком и брошенных на колени, чтобы сильно не дёргались. Зажав рану рукой, пусть от этого не было никакого толку, Леви двинулся им навстречу.       — Леви, ты… — К нему тут же подскочил Эрен, убравший пистолет в кобуру. Послышался звон упавшей на пол пули, которую тело просто вытолкнуло из себя, медленно заживая.       — Дыркой больше, дыркой меньше, — отмахнулся Леви, после чего командным тоном бросил: — Детей не трогайте! Вы кем себя выставляете, разводя тут панику? Что за кавардак? А ещё разведчиками зовётесь.       Подойдя к детям, Леви опустился на одно колено, смотря на Фалько.       — Таки влип в историю, м? — спросил он. — А подружка твоя действительно та ещё оторва, она могла бы застрелить кого-то, не окажись я под рукой.       — И должна была! Почему ты не умер, дьявольское отродье? — прошипела Габи.       Леви приподнял брови.       — Будь осторожна со словами, когда находишься на борту дирижабля, полного своих врагов. Тебе исключительно везёт не быть сброшенной вниз прямо здесь и сейчас, — сказал он, пугающе понизив голос, после чего поднял глаза на Флока и приказал: — Завяжите ей рот, чтобы не капала на мозги. Пацана можете особо не трогать, он не станет доставлять проблемы.       Удивительно, но Флок послушался без единого слова и утащил девчонку в сторону, где Конни тут же подал верёвки, и они приступили к делу. Жан отпустил Фалько, и тот остался сидеть на месте, будто приклеенный.       — Что вы с нами сделаете? — спросил Фалько. Он выглядел до смерти напуганным: явно не рассчитал, что сегодняшний день закончится именно так. Да и у Леви был не самый дружелюбный видок, с красными отметинами на лице-то.       Увидев, что взгляд мальчика сместился в сторону, Леви повернул голову. Эрен подошёл к нему, пока Армин помогал возиться с Габи, а Микаса скрылась из виду. Стало быть, пошла докладывать ситуацию Ханджи. Остальные держались настороже, но Эрд взял всё под контроль, поэтому Леви не переживал.       Встретившись с Эреном взглядом, Леви кивнул в сторону Фалько.       — Помнишь пацана, которого я описывал? Вот это он и есть, — сказал он и повернулся к Фалько. — Ничего сверхъестественного с вами не будет, потому что ей повезло попасть по мне. Правда, боюсь, что ближайшее время дома вам не видать, поэтому придётся немного погостить на родине у демонов. Мне жаль, что так получилось, но я не могу предотвратить всего.       Фалько смотрел на Леви так, будто он нёс полный бред.       — Почему вы извиняетесь? — спросил он потерянно.       — Не думаю, что именно так ты планировал провести сегодняшний вечер. И не думаю, что ты не злишься на меня за всё враньё. Раз уж спектакль закончился, то предлагаю это исправить, — Леви протянул руку, и Фалько уставился на неё так, будто там должна была по меньшей мере находиться отравленная игла. — Меня зовут Леви Аккерман, я прибыл с острова Парадиз, чтобы закончить эту бессмысленную войну.       Пару мгновений мальчик не двигался, и Леви приподнял брови. Всё настолько плохо, и он просчитался?       — Фалько Грайс, — сказал он и неуверенно пожал руку Леви.       — Пока вы под моим покровительством, никто не посмеет вас обидеть, иначе столкнётся со мной лично. Так как твоя подружка всадила пулю именно в меня, то и отвечать будет передо мной, — сказал Леви. Не став запугивать Фалько ещё дальше, он ткнул пальцем за спину, где стоял Эрен. — Это Эрен Йегер, младший брат Зика и капитан Разведкорпуса. Если я по какой-то причине занят, обращайся к нему. Верно?       Договорив, Леви обернулся и посмотрел на Эрена. Тот запоздало кивнул, явно не до конца осознавая происходящее. Да, он слышал от Леви о мальчишке, привязавшемся к нему и умудрившемся завязать товарищеские отношения за время их знакомства, но решительно не понимал, что этот ребёнок забыл на дирижабле.       — Что мы с ними будем делать? — спросил капитан.       Леви пожал плечами.       — Погостят у нас, пока Вилли не пошлёт первую делегацию или военный отряд. Потом просто организуем детишкам побег — и дело с концом, — сказал он. — Содержание можете вычесть из моего жалования.       — Нам хватит денег на содержание двоих детей, — возразил Эрен. Леви не собирался с ним спорить. Главное, что вопрос был относительно закрыт без лишнего смертоубийства. А дальше видно будет.       — Вы не собираетесь держать нас в заложниках? — спросил Фалько, переводя взгляд с Леви на Эрена и обратно, время от времени поглядывая в сторону Габи, скалящейся с кляпом во рту. К счастью, ей хватило мозгов не пытаться вырваться, иначе она угодила бы прямо в воздушный поток.       Леви взглянул на Фалько так, будто ожидал от него большего. Мальчик поежился на месте.       — Я понимаю, что ты напуган, однако сейчас тебе придётся сделать выбор: ты либо доверяешь мне, либо это последний наш разговор. Что скажешь? — спокойно сказал Леви, смотря прямо в глаза.       Он не стал торопить, хотя ему прямо сейчас надо было находиться в кабине с Ханджи и анализировать то, насколько успешным или провальным оказался этот план.       — Я Вам верю, — ответил Фалько, пусть и звучал так, будто ему пришлось бороться с самим собой, чтобы произнести эти слова. Глаза Габи округлились, но он проигнорировал это, вновь взглянув на Леви. Его лицо смягчилось, а уголки губ приподнялись.       — Спасибо, — сказал юноша. Это был демон с острова, носитель силы Прародителя, разрушивший огромную часть площади гетто Либерио. Но это всё ещё был тот самый парень, представившийся Кенни, у которого Фалько одалживал книги и с которым делился самыми тёмными своими переживаниями. Филько знал, что теперь ему говорят только правду, да и до этого из лжи между ними было только имя.       Эрен Йегер (Фалько всё ещё с трудом обрабатывал ту часть, где он являлся младшим братом их главнокомандующего) положил ладонь на плечо Леви, привлекая внимание. Юноша даже не дёрнулся и не напрягся, хотя явно не был фанатом лишних прикосновений.       — Мы должны будем его связать для меры безопасности, — сказал Эрен с такой интонацией, будто ему было жаль.       Леви поднялся на ноги, заканчивая разговор. Рана у него на груди уже затянулась, оставив после себя лишь кровавое пятно и дыру на светлой ткани.       — Не думаю, что Фалько будет сопротивляться, поэтому просто присматривайте за ним краем глаза. Основное внимание стоит уделить ей, — сказал он, наугад ткнув пальцем в сторону Габи, не став даже поворачиваться к ней лишний раз. Посмотрев на Эрена через плечо, лаконично спросил: — Дети под моё распоряжение или твоё?       — Не думал, что мы так рано придём к этому вопросу. Я доверяю твоему суждению, делай что считаешь нужным, — ответил мужчина. Уголки его глаз напряглись в секретной улыбке.       Леви повернулся к переговаривающимся между собой разведчикам.       — Минута вашего внимания, — сказал он, едва повысив голос. Шепотки тут же стихли, и все посмотрели на Леви с очень пристальным вниманием, будто он был главным. — Малолетки переходят под мою ответственность, и если с их голов упадёт хоть волос, отвечать вы будете передо мной лично. Это ваш шанс разоблачить миф о том, что на Парадизе живут кровожадные дикари, и я настоятельно советую не похерить такую возможность. Я ясно выразился?       Один за другим разведчики кивнули или рассеянно пробормотали своё согласие.       — Чудно. Тогда прошу любить и жаловать. Девчонке палец в рот не кладите, если не горите желанием лишиться руки. Бертольд, — парень тут же вскинулся, услышав своё имя, — ты их земляк, поэтому тебе проще будет ввести их в курс дела. Полагаюсь на тебя.       — Есть, сэр, — усмехнулся Бертольд. Леви закатил глаза и повернулся к Эрену.       — Я тут ещё нужен?       — Полагаю, ты своё уже отработал сверхурочно. Я разберусь с остальным, делай, что нужно, — ответил тот.       Леви кивнул и обратился уже к Микасе, наблюдавшей за происходящим со скучающим выражением лица:       — В каком состоянии был Зик перед отступлением?       — Близкий взрыв громового копья и множество ранений с оторванной рукой, — ответила она коротко, заставив Фалько скривиться от услышанного. Звучало очень больно.       — Хоть кто-то сделал всё строго по плану, — сказал Леви, и Микаса ответила на это загадочной полуулыбкой.       Получив нужную информацию, Леви ушёл в соседний отсек, закрыв за собой дверь, и Фалько остался наедине с толпой разведчиков, смотрящих на него, как на экзотичную зверушку. Он вновь поежился и пожалел, что вообще решил последовать за Габи. Но вряд ли Леви был бы так милосерден к ней, если бы не увидел знакомое лицо. Фалько не мог понять его мотивы до конца, но если сказанное на площади было правдой, то Леви определённо не желал им зла.       Эрен взял у Конни верёвку и присел перед Фалько, стараясь изобразить дружелюбную улыбку. Он выглядел внушающе в чёрной форме со множеством страховочных ремней, что наверняка были предназначены для улучшения координации во время использования приводов. Лицо мужчины было открыто благодаря собранным в тугой пучок волосам, а в светлых глазах не отразилось и капли враждебности.       — Пусть и для протокола, но мы должны это сделать. Сведи запястья вместе, — попросил он удивительно мягко.       Фалько не стал сопротивляться и послушно поднял обе руки ладонями вверх. Габи их завели (скорее, заломили) за спину, так как она была потенциальной угрозой и явно не собиралась подчиняться. Фалько же доверяли, потому что Леви так сказал. Похоже, он обладал немалым авторитетом, пусть и был ниже в звании, чем Эрен, судя по наводящим вопросам.       Пусть Фалько не смог бы высвободиться из хитросплетения верёвок, Эрен не стал затягивать их слишком туго, и тут идя на поблажки, будто всеми силами стремился доказать, что он не собирается причинить Фалько вред. Это было странно, и что-то в голове мальчика яро сопротивлялось такому ходу событий. Хотелось сказать, что это всё неправильно, но он молчал, по-совиному моргая, пока Эрен не дёрнул узел на пробу и не кивнул каким-то своим мыслям. После этого он позвал Бертольда, мявшегося в стороне в ожидании своей очереди. Бертольд был пугающе высок, однако его лицо, слегка оттенённое щетиной, казалось добрым и открытым, будто он боялся мальчика перед собой больше, чем было наоборот.       — Здравствуй, — осторожно поздоровался Бертольд, сев прямо на пол, чтобы не напрягать шею ещё больше.       — Вы и есть тот самый Бертольд Гувер? — спросил Фалько, смотря на него во все глаза.       Лицо парня на секунду перекосило, а Эрен, прислушивавшийся к разговору со сторону, прыснул в кулак, сделав вид, что закашлялся.       — Не уверен, что понял тебя.       — Райнер рассказывал нам о Вас, — охотно пояснил Фалько. — Вы — Колосс. Только он думал…       — Что я мёртв? — понимающе подсобил Бертольд.       Стыдливо опустив глаза, Фалько кивнул. Неловко называть человека мёртвым, когда он говорит с тобой здесь и сейчас.       Бертольд не разозлился и даже улыбнулся, отчего на его оливкового цвета щеках появились ямочки. Он не был похож на воина.       — И всё же это не так. Если хочешь, могу рассказать эту историю, пока мы летим — времени предостаточно, — предложил он и перевёл взгляд на Габи, сидящую на коленях со страшно грозным видом. На её лице побуквенно было прописано «предатель». — Хотелось бы мне развязать Габи, но боюсь, это будет не лучшей идеей. Без обид. Ей действительно повезло, что Леви принял на себя выстрел. Может, моя история немного успокоит её и поможет сделать какие-то выводы.       Фалько согласился. Райнер не слишком часто упоминал Бертольда, но каждый раз, когда он делился своими воспоминаниями, тоска настолько ясно виднелась во взгляде, опущенных уголках губ и осунувшемся лице, что хотелось отвести взгляд, чтобы случайно не подцепить несчастье этого человека. Бертольд выглядел удивительно умиротворённым, почти что счастливым. Фалько был уверен, что Габи сказала бы, что ему промыли мозги. Он же хотел узнать эту самую историю.       Разведчики окончательно расслабились и рассеялись по дирижаблю, разбившись на группки. Отряд Эрена держался вместе: они окружили детей и перебивали Бертольда, вставляя свои подробности в его рассказ и хлопая парня по плечу. Эрен тоже слушал, потому что эту битву он провёл по другую сторону стены, а Леви не слишком распространялся о том, как ему удалось переубедить Бертольда. И даже со стороны часть, где Зик приказал оставить его в Шинганшине, звучала жутко, пусть в итоге всё сыграло наилучшим образом.       Тем временем Леви направился в главное отделение, где его уже ждали Ханджи, Моблит и…       — Господин Леонхарт, — сказал Леви, встретив мужчину коротким кивком. — Вы всё же приняли наше предложение.       — И всё ещё думаю над тем, было ли это хорошей идеей, — со вздохом сказал тот, показательно хмурясь. — Стараниями командора меня ввели в курс дела, и лучше всему услышанному оказаться правдой.       — Постараемся оправдать Ваши ожидания, — ответил Леви. Он выглядел так, будто очень сильно хотел спать, а дыры от пуль не добавляли радости общей картине.       За несколько суток до главного события он вновь обратился к Энни в Путях. Она была удивлена увидеть Леви вновь, а он был удивлён тем, что она помнила их предыдущий разговор. Похоже, у разумных титанов это шло через одного, или дело было в том, что пребывая в кристалле Энни цеплялась за любой мыслительный процесс, сама того не подозревая. Но Леви это только играло на руку, ведь ему не пришлось тратить время на лишние объяснения.       Вместо этого он напрягся и в деталях воссоздал исхоженные им вдоль и поперёк улицы, повторявшие схемы на карте. Вокруг было пусто, потому что люди ему были ни к чему, а вот дома выглядели обитаемо и правдоподобно. Удовлетворённый результатом, Леви повернулся к Энни.       — Мне нужно, чтобы ты показала мне одно место, — сказал он. Девушка оглядывалась по сторонам с нехарактерно растерянным видом. Стало быть, не так она надеялась оказаться на родной земле, однако и времена сейчас были не те.       Переведя на Леви пристальный взгляд, Энни прищурилась.       — Что ты вообще такое? — спросила она. Теперь сама мысль о том, что когда-то она надеялась одолеть Леви и застать его врасплох в одиночку, казалась до комизма абсурдной. Похоже, их всех водили за нос с самого начала, а они и были рады воображать себя бравыми воинами.       Юноша лишь пожал плечами в ответ. Среди неестественно освещённой пустым небом улицы он был похож на тень или призрака.       — Такой же ублюдок, как и ты, — сказал Леви лаконично, и Энни усмехнулась. Он до конца жизни будет это вспоминать теперь.       — Ладно, что тебе нужно? — перешла сразу к делу.       — Покажи мне дом твоего отца, — приказал Леви всё с тем же скучающим видом. Похоже, Энни трактовала его слова самым враждебным образом, потому что её челюсть напряглась так, будто девушка готовилась начать драку. — Мы бы с радостью подбросили тебя до Либерио, но это бесполезно. Поэтому я подумал и решил, что проще будет доставить твоего отца на Парадиз и организовать вам встречу, если он согласится. Не за горами день, когда мы вытащим тебя из кристалла, и думается мне, что ты будешь рада увидеть знакомое лицо.       Энни склонила голову набок, смотря на Леви так, будто пыталась читать книгу на иностранном языке.       — Сдаётся мне, что это далеко не всё, но я уже не питаю надежд понять, что творится в твоей мрачной голове, — сказала она.       — Слышу от особы, запершейся в кристалле на несколько лет, — парировал Леви. Энни усмехнулась, приняв подачу, и огляделась, вспоминая улицу, на которой они оказались.       — Нам туда, — сказала она и уверенно повернулась в сторону. Леви направился за ней, не обращая внимания на то, как пространство за его спиной размывалось и исчезало. Всё-таки непросто держать в голове целый город.       Он старательно запомнил адрес и окружающую местность, для надёжности найдя точку на карте, появившейся в руке. Проснувшись, почувствовал себя абсолютно убитым, однако оно того стоило. Приведя себя в порядок и подхватив шляпу, Леви отправился на прогулку, старательно избегая всех знакомых ему лиц, пока не добрался для отца Энни собственной персоной. Тогда он коротко изложил ситуацию, упомянув несколько деталей вроде кольца или особенного стиля боя, чтобы расположить к себе. И пообещал, что господин Леонхарт сможет встретиться со своей дочерью в кратчайшие сроки, если не побоится принять помощь «демонов с острова». План был рискованный и даже глупый — что-то в стиле Эрена, но Леви специально подловил момент, когда мало что можно будет изменить. И ему повезло, потому что господин Леонхарт явно не первый день скорбел по своей дочери. Он согласился почти сразу же, как только понял, что Леви можно доверять. Они договорились, что во время выступления Вилли Тайбера мужчина направится в сторону порта, где разведчики помогут ему забраться на дирижабль.       И вот сейчас он смотрел в глаза Леви напрямую. Юноша поражал тем, насколько спокойно выглядел при том, что на его одежде красовались пулевые отверстия. Будто на прогулку вышел и не слишком рад плохой погоде.       Леви же наконец уделил внимание Ханджи и Моблиту, кивнув им одновременно, после чего оказался в крепких объятьях командора, даже не пытаясь сопротивляться.       — Давно не виделись, малыш! Без тебя было ужасно скучно, потому что градус безумия и авантюризма резко упал, держась на наших с Эреном и Армином плечах. Кстати, можешь поблагодарить Армина за идею с дирижаблем.       Таки выпутавшись из цепких рук, Леви изогнул бровь.       — Не похоже на его стиль, я думал, идея Ваша, — сказал он.       — Я знаю! Но в тихом омуте, как говорится. Но лучше скажи мне, как всё прошло. Присаживайся, ты бледный, как сама смерть.       Пока Леви устроился под стеной, игнорируя сидячие места, господин Леонхарт вновь подал голос:       — Полагаю, мне стоит уйти, чтобы не услышать что-то важно?       — Вовсе нет, мы не обсуждаем ничего секретного и действуем во благо всего человечества. Вы вольны остаться. — Голос Ханджи звучал так воодушевлённо, будто они собрались обсудить план пикника. Леви соскучился по этому сверхъестественному уровню энтузиазма. Зато ожидал того, что цепкие глаза Ханджи заметят его состояние при первых же мгновениях. Всё-таки превращение в титана и выход в Пути в процессе — нетипичная для него развлекательная программа. Повезло остаться с целым лицом и всеми конечностями при теле.       В итоге, Леви рассказал Ханджи о том, что Вилли как минимум задумался об их предложении, и ближайшее время можно было оставаться спокойным. План по атаке Либерио выстраивался не один день, пусть и опирался на то, что Леви знал будущее от и до. Им пришлось максимально реализовать свой технический потенциал, переучить новобранцев и прописать стратегию. Леви знал это всё отрывками и уже позже услышал из уст Ханджи. Гарнизон расформировали за ненадобностью. Теперь Полиция была чем-то вроде регулярных войск, а Разведкорпус стал основной ударной силой, как и показала практика. Пиксис и Армин ночами не спали, сочиняя Леви речь. Если бы они услышали, во что он превратил её в итоге, то наверняка разбили бы головы либо себе, либо ему. Сам Леви не верил в возвышенные слова, считая, что они нужны только лишь для того, чтобы смазать действительность жирной порцией лицемерия.       Порт на Парадизе был расширен, и Хизуру держали там несколько своих кораблей на тот случай, если Вилли решит разведать обстановку и своими глазами убедиться, кого поддерживает политический союзник. А Леви сделал своё дело, и теперь ему оставалось только ждать, время от времени возвращаясь к финальным штрихам. Он даже испытывал лёгкий диссонанс от того, сколько точек ему пришлось соединить для того, чтобы всё резко завершилось за несколько часов, а сам он лишь толкнул громкую речь и немного помахал кулаками. Со стороны выглядело так просто, а на деле — недели кропотливой работы.       Попросив у Ханджи разрешения, Леви вырубился прямо на полу, как по команде. И сразу же оказался в Путях. Его встретил Эрен, чьё лицо всё ещё было рассечено глубокими линиями. На лице Эрена они смотрелись пугающе естественно, будто там им было и место.       — Как прошло? — поинтересовался мужчина.       — Ты сам видел, — ответил Леви. — А теперь мне надо попытаться достучаться до Зика, если он ещё не оправился после рукоприкладства Микасы.       Жаль, они не могли забрать его с собой на Парадиз, как было в воспоминаниях Эрена, но игра Зика ещё не была закончена, поэтому ему предстояло поработать.       Эрен загадочно улыбнулся и послушно исчез, растворившись в Путях. Леви только сейчас осознал, что не знает, куда он девается каждый раз. И откуда появляется, заставая врасплох. Столько лет, а сплошные загадки.       Глубоко вдохнув, он вызвал в голове образ Зика, пытаясь притянуть его к себе, словно тянул тугой канат, упёршись в землю ногами. Похоже, того знатно контузило, потому что Леви пришлось напрячься куда сильнее, чем раньше. Не хватило даже сил воссоздать привычный армейский образ, поэтому Зик явился как был — полураздетый, с покрытой заживающими ожогами кожей. Ему досталось даже сильнее, чем можно было предположить. Микаса не жалела сил.       — Неплохо тебя покидало, — не удержался от комментария Леви.       — И тебе не хворать, — в тон ему ответил Зик. Несмотря на потрёпанный вид, боли он не испытывал, поэтому был бодр и саркастичен.       — Как идут дела?       — Сложно сказать, потому что меня доставили в госпиталь. Но Тайбер уже желает встречи, когда смогу встать на ноги. Поэтому спроси у меня через ночь. Жаль, этот твой песочный телефон не работает в две стороны, так было бы намного проще.       — Выбирать не приходится, — пожал плечами Леви. — Значит, ночью на связи. До рассвета точно буду. — Подумав немного, добавил: — Кстати, Габи и Фалько у нас. Маленькая воительница решила, что застрелить первого попавшегося будет хорошей идеей.       — Пострадавшие? — поинтересовался Зик, видимо напрягшись.       — Никаких, она выстрелила в меня. Поэтому передай брату Фалько, чтобы не рвал волосы на голове. Я позабочусь, чтобы они вернулись в целости и сохранности, — заверил Леви.       — Благодарю, передам.       Вдоль позвоночника Леви пробежался холодок, и он оглянулся, увидев за спиной Эрена, наблюдавшего за разговором. Он выглядел расслабленно, спрятав руки в карманы штанов, пока не отводил от Зика цепкого взгляда.       — Тебе не сидится? — спросил Леви.       — Но я же хорошо себя вёл во время штурма, — возразил Эрен. Зик сразу же услышал и увидел его, удивившись, как умудрился не заметить раньше, не догадываясь, что Эрен просто не позволил ему.       Подойдя к старшему брату, Эрен опустился на корточки.       — Если хочешь, могу показать трюк, которому научился у Имир, — предложил он так сухо, будто не знал Зика вовсе, считая того безликим пациентом на операционном столе.       — Если это не причинит ему больше вреда, валяй, — не стал возражать Леви. Единственные разы, когда Эрен пользовался скрытой в нём силой Прародителя, он пытался делать это для подчинения Леви, что заблаговременно оканчивалось ничем благодаря крови Аккерманов. Леви испытывал нечто сродни научного интереса, подцепив это от Ханджи. Переведя взгляд на явно озадаченного Зика, махнул ему рукой. — Не волнуйся, он не может причинить тебе реальный вред, даже если попытается.       — Никогда не говори «никогда», — нараспев сказал Эрен, отчего у Зика мурашки пробежали по коже. Пусть они с Эреном расстались на хорошей ноте, оставив перспективу для развития дружеских и братских отношений, было в нём что-то… не от мира сего. Судя по скучающему виду Леви, у того всё было под контролем. А вот за себя Зик не ручался. И тут он понял, что не замечал рассекающих кожу лица полос — настолько естественно те смотрелись.       — Ты обладаешь силой титана? — спросил Зик с неким запозданием.       Эрен склонил голову набок, отчего волосы съехали по его лицу, вновь привлекая внимание к меткам, очерчивающим скулы. Его губы растянулись в пугающей улыбке, словно Эрен был хищником, загнавшим добычу в угол.       Однако спустя мгновение странное наваждение исчезло, и Эрен со спокойным лицом повернулся к Леви.       — Ты ему не рассказывал?       — Как, по-твоему, я должен это сделать, избежав долгого рассказа об отсеянном будущем? Меня бы за безумца приняли, — раздражённо сказал Леви, дёрнув плечом.       — Они были бы недалеки от правды.       — Заткнись и делай дело.       — Есть, сэр, — шутливо сказал Эрен и повернулся к Зику. — Ляг на спину и не двигайся.       — Боюсь, я не совсем понимаю, что происходит.       — Считай это нюансом наличия силы Прародителя и не задавай лишних вопросов. У Имир поинтересуешься, — сказал Эрен и толкнул Зика в грудь, завалив на спину.       Разложив его руки и выровняв ноги, Эрен окинул их оценивающим взглядом и взял горсть смешанного со звёздами песка, принявшись сыпать на раны. Зик заинтересованно приподнял голову и скосил глаза, наблюдая за процессом.       — Ты просто засыпаешь его песком, — бесцветным голосом сказал Леви.       — А я и не заметил, — парировал Эрен, действительно засыпав руку Зика небольшой горкой. — А теперь фокус. Подними руку.       Последовав приказу, Зик обнаружил, что раны и ожоги исчезли. Он вытянулся в лице, на пробу пошевелив пальцами, будто сомневался, что конечность будет слушаться его. Эрен тем временем принялся сыпать песок на нижнюю часть живота.       — Я, конечно, не Имир, но и тебя не так сильно покидало, чтобы ваять целое тело. Считай платой за сотрудничество, — сказал он наигранно весело и продолжил. Леви лениво наблюдал за сим действом. А когда Эрен закончил, Зик проснулся в госпитале полностью здоровым. Даже головная боль и звон в ушах куда-то улетучились.       Он вспомнил, что не впервые видел Эрена в Путях рядом с Леви, однако посчитал это случайным совпадением. Сейчас же всё было иначе, и Зик понял, что Леви много чего не рассказывал о себе даже тем, кого звал союзниками. Неудивительно, что он звал себя сумасшедшим время от времени. Теперь Зик воочию узрел, что в каждой шутке лишь доля шутки. А перед ним было много работы. Для начала стоило выписаться.       Тем временем Леви проснулся всё на том же дирижабле, парящем высоко над землёй. Придя в себя, он отчитался Ханджи о том, что пока что прогнозы ясные, а через сутки появится конкретика. За хорошие новости Леви был жестоко раздавлен в объятьях и отпущен восвояси до посадки. Дальше за дело возьмутся серьёзные взрослые, а он со своей задачей пока что справился. Он снял верхнюю одежду, оставшись в дырявой рубашке, и решил получше рассмотреть знакомые лица, за месяцы изменившиеся чуть ли не до неузнаваемости.       В основном отсеке разведчики окончательно угомонились и расселись под стенкой. Кто-то дремал, кто-то тихо переговаривался. Леви без труда нашёл взглядом свой отряд, отделявший пленённых детей от остальных, и направился к ним. Непривычно было видеть такое количество направленных в свою сторону улыбок.       — Ну, — сказал он, сев на пол. — Что там с островом? Он хоть на месте?       И круговорот историй продолжился: Саша нахваливала новое блюдо своего марлейского повара и жаловалась на голод; Конни поделился тем, что научился рыбачить в море; Жан удостоился комментария по поводу помпезной внешности и зарделся до корней волос; Фарлан вспомнил историю о том, как Конни чуть не словил сердечный приступ, впервые увидев водоросли и подумав, что это странные животные. Леви тоже удостоился своей порции сомнительных комплиментов, в частности из-за того, что его волосы были длиннее, чем у подстригшейся накануне Микасы. Они с Микасой молчаливо переглянулись и так же молчаливо пожали плечами.       Габи показательно повернулась ко всем спиной и лежала на полу, то ли уснув, то ли притворяясь, а Фалько сидел рядом с ней, время от времени выдавая свою жизнеспособность морганием. Он явно всё ещё переваривал случившееся, и Леви не стал его дёргать лишний раз, удостоив лишь коротким взглядом. Через полчаса разговоров (скорее, молчаливого выслушивания и редких комментариев со стороны Леви) улетучилось ощущение разлуки, будто они всегда были вместе. Нога Леви нагрелась там, где в неё упиралось колено Эрена — наибольшее, что они могли себе позволить.       Как только ощущение новизны прошло, полёт надоел Леви, и он соскучился по родной земле, твёрдой и надёжной. К счастью, когда с вечерними сумерками они таки добрались до острова, у Закклая хватило мозгов не организовывать им приветственную вечеринку, потому что после долгих часов в замкнутом пространстве, где никогда не было тихо, Леви был готов на людей бросаться. Он хотел спать (без экскурсий в Пути), есть и принять душ — в случайном порядке, так как не мог определиться с приоритетами. К счастью, у Ханджи хватило великодушия, чтобы взять всё на себя и грудью броситься на стол совещаний, пока Леви осталось заняться расположением детей, и он мог быть свободен, пока не вызовут.       Когда Армин отправился следом за Ханджи, а Эрен нет, Леви поднял брови, выражая очевидный вопрос, крутившийся на кончике языка.       — А, пока тебя не было, Армин стал официальной правой рукой Ханджи, — поспешил ответить Эрен.       — А где Ваш внушительный карьерный рост, капитан Йегер? — насмешливо поинтересовался Леви. Все они прыгнули в званиях после Шинганшины — Жан даже дослужился до офицера и официального права обхаживать Микасу, — и один Эрен оставался неизменным капитаном, хотя достижений у него было немало, и де-факто он уже несколько лет как исполнял обязанности майора.       — Тебя дожидается, — ответил Эрен, открыто улыбнувшись, и сердце Леви подпрыгнуло в груди с непривычки. Потеряв практику, он и забыл о субординации, пока ситуация того не требовала. А сейчас отряд был разогнан по казармам, и из зрителей у них были только дети, ждавшие своей участи. Габи печально смотрелась с завязанным ртом, но Леви решил тянуть до последнего, сделав это маленьким уроком о вреде сквернословия.       — Что будем с ними делать? — спросил Леви.       — Думаю, придётся запереть для надёжности, потому что в случае побега проблем не оберёшься. Ханджи по наши головы придёт. Или сразу Пиксис.       — Полагаю, у Пиксиса сейчас достаточно дел и без этого, а Ханджи отправит Моблита, — возразил Леви. — Эй, Фалько.       Мальчик тут же подпрыгнул, как ужаленный.       — Вам придётся переночевать в камере, а завтра я подумаю над тем, где вас разместить, если не будете доставлять проблем, — сказал Леви, с последним словом красноречиво посмотрев на Габи. Та всё ещё показательно не смотрела на него. — Комментарии, возражения?       Фалько завертел головой.       — Никаких.       Леви кивнул.       — Тогда за мной. И протяни руки. — Как только Фалько послушался, Леви ловко выхватил нож, будто из воздуха, и перерезал верёвки на его руках. Теперь от них нет толку, ведь они находились в центре. Хоть кругами бегай — с острова далеко не убежишь. Да и Фалько хорошо зарекомендовал себя, подтвердив это тихим «спасибо», пока разминал запястья. И Эрен с Леви повели их вглубь военного сектора, значительно изменившегося за минувшие годы.       К счастью, надзирательный пункт для временного задержания преступников (Леви со скрипом мог назвать так двух малолеток, один из которых осоловело моргал и вертел головой каждую секунду) находился недалеко от главного штаба по понятным причинам, и ходить далеко не придётся. Леви шёл впереди, а Эрен присматривал за детьми сзади, и сделали они это скорее по привычке, чем по надобности.       Здание пустовало, однако Леви был уверен, что охрана им не понадобится. Он запустил детей в камеру, после чего провернул ключ в замке и спрятал его в карман.       — Сейчас я принесу вам поесть. Аллергия, непереносимость чего-либо присутствует?       Фалько покачал головой, отвечая за двоих. Леви удовлетворённо кивнул и оставил Эрена на месте, попросив у него военный жетон. Кошельков при них по понятным причинам не было, но отчаянные времена требовали отчаянных мер — придётся пользоваться рангом. Так Леви организовал детям ещё и завтрак на тот случай, если не успеет проснуться. Не хотелось оставлять их голодать, тем самым вскармливая тёмную ненависть. Напоследок он хотел перерезать верёвки Габи, но девчонка упёрлась и игнорировала его. Леви больше двух раз повторять не стал, спрятав нож.       — Прошу прощения, ей нужно время, — пристыженно заступился за подругу Фалько.       — Не страшно. Но если ей придёт в голову сымитировать сердечный приступ и убить кого-то спрятанным в наволочке кирпичом, я лично покажу, почему этого делать не стоит. — От ледяного тона по коже пробежались мурашки, и Фалько закивал, хотя угроза предназначалась даже не ему. Одна ответственная голова лучше, чем ничего.       Договорившись, Леви с Эреном покинули камеру и вновь вышли на улицу. Ночь уже окончательно заявила свои права, и повсюду сияли уличные фонари, созданные из негаснущих кристаллов пещеры Райссов. В остальном ничего не изменилось, но Леви то и дело оглядывался, стараясь вспомнить позабытые детали. Он хотел было направиться к казармам, однако Эрен остановил его.       — Из-за перераспределения кадров мы ещё не подготовили тебе место, поэтому я договорился с Ханджи, — считай, либо уговорил, либо поставил ультиматум — Леви был уверен в этом, — что ты переночуешь в моих апартаментах. Заодно покажу тебе их.       — Решил вложиться в недвижимость? — поинтересовался Леви.       — Так ближе к центру, и не приходится гонять лошадей туда-сюда, — пожал плечами Эрен. Достаточно весомый аргумент, ведь расстояние жрало ещё и время.       — Мне нужна одежда. Не хочу шляться вокруг, как жертва маньяка.       Эрен смерил рубашку Леви взглядом, будто только заметил пулевые отверстия, кровавые пятна и многочисленные помятости.       — Допустим, я мог перенести часть твоих вещей из дома в свой шкаф, — сказал он, довольно усмехнувшись.       Леви глянул на него из-под ресниц, а второй линией обороны стали падающие на глаза волосы, однако Эрену не надо было видеть, чтобы почувствовать этот взгляд.       — А ты умеешь убеждать. Веди, — великодушно разрешил Леви. Эрен самодовольно хмыкнул и повёл рукой, показывая «нам сюда».       На территории военных людей было немного: все либо патрулировали, либо готовились к отбою, что играло только на руку. Леви и так превысил норму общительности за один сегодняшний день. Тем благодарнее он был Эрену, повременившему с вопросами и позволившему просто созерцать округу, пока они неторопливо шли до квартирного комплекса. По количеству горящих окон стало ясно, что жильцы были либо очень заняты, либо их было решительно мало. Специально ли учёл Эрен этот фактор, или жильё было настолько дорогое — Леви оставил эти вопросы при себе.       Апартаменты Эрена были куда просторнее тех, что выделили ему в Тросте. Оно и логично — эти он приобрёл и выбрал самостоятельно. Леви понравились светлые стены, освещённые кристаллическими лампами, мебель, занимающая пространство гостиной, создавая ощущение заполненности комнаты. Юноша снял обувь, не желая пачкать полы, и позволил Эрену провести небольшую экскурсию. Оказывается, у него были две спальни (на случай появления гостей), кабинет (куда переехала часть бумаг, однако количество не могло сравниться с тем, что осталось в основном рабочем кабинете Эрена), кухня, соединённая со столовой для визуального расширения пространства. Последнее было идеей Эрена, желавшего оставить хоть какое-то напоминание о родном доме. Леви одобрил это решение, тихо хмыкнув себе под нос. Больше всего ему понравилось то, что на кухне у Эрена была еда: Леви додумался закупиться в долг (воспользовавшись всё тем же жетоном Эрена) в тот момент, когда организовывал детям перекус. Осталось не забыть оплатить в ближайшее время. Удобно быть капитаном и близким другом командора, — подумалось Леви. Но он не возражал, потому что перелёт был чертовски долгим.       Первым делом Леви испытал ванную, потребовав у Эрена стопку чистой одежды. Оказаться в горячей воде и стереть с себя пот, пыль и кровь было приятно, и Леви даже взбодрился, когда перестал ощущать себя грязной свиньёй. Разминувшись с Эреном вновь, он направился на кухню, чтобы освоиться с плитой (благо, в этом доме она напоминала ту, что была у него в Либерио) и поставить чайник, пока принялся исследовать продукты в пакетах. К тому времени, как Эрен вышел, истекая водой на воротник домашней рубашки, Леви уже разделил остывший мясной пирог на части и заварил чай, организовав обыск кухонных шкафчиков. Он как раз нарезал яблоко в качестве десерта в тот момент, когда Эрен обнял его со спины, щекоча кончиками мокрых волос.       — С возращением, — пробормотал он низко, и у Леви кожа покрылась мурашками от того, насколько он успел отвыкнуть от этих ощущений. Руки Эрена на нём казались обжигающе горячими.       Не зная, как выразить глубину нахлынувших чувств, Леви через плечо протянул Эрену яблочную дольку без единого слова. Эрен благодарно хмыкнул у него над ухом, принимая подношение и отправившись хрустеть за стол, где ждал пирог. И хоть он был голодным, как волк, одно присутствие Леви заставило позабыть обо всех человеческих нуждах, потому что часть Эрена всё ещё не могла поверить в то, что он не спит.       Леви попросил у него резинку или заколку, чтобы собрать волосы и не сыпать ими в тарелку. Эрен наблюдал за ним молча, однако в его глазах читалось неприкрытое веселье. Леви не стал его осуждать, позволяя насладиться моментом. Всё-таки укол сентиментальности настиг и его. Они сели за небольшой стол, скорее предназначенный для чаепитий, чем для трапезы, и переплели ноги, пока неторопливо разделались с поздним ужином, давшим отсрочку для того, чтобы смириться с реальностью происходящего.       — Значит, гостевая спальня сейчас свободна? — поинтересовался Леви, откинувшись на спинку стула и потягивая порядком остывший чай, не чувствуя его вкуса. Он так хорошо вписывался в общую картину, будто всегда принадлежал этой комнате и являлся её частью. Эрен успешно одолел романтический наплыв и вернулся к вопросу.       — Да, у меня не было гостей с момента покупки, если не считать пары визитов Ханджи, — сказал он, после чего провёл быстрый мозговой штурм, чтобы понять, к чему Леви задал этот вопрос. Он явно не собирался обжиться в гостевой комнате, потому что уже присмотрелся к главной спальне и одобрил её, особенно когда увидел просторную кровать. — Думаешь о том же, о чём и я?       Леви без труда уловил намёк.       — Не держать же их вечно в сырой камере, пока Вилли не настроится прислать весточку или кого-то, кто заберёт их, — рассудил он.       — Думаешь, это хорошая идея? Я верю твоему суждению, но эта девочка не выглядит как кто-то, с кем можно договориться. И она явно владеет огнестрельным оружием, — с неприкрытым сомнением сказал Эрен. Леви мог его понять — это было рискованное решение, учитывая то, что их наверняка затаскают по собраниям и заставят написать миллиард отчётов сразу же, как только иссякнет выпрошенный Ханджи условный отпуск.       — У меня редко бывают хорошие идеи. Я делаю ставку не на неё, а на Фалько, у которого шестерёнки ещё крутятся. Хочу обменять доверие на доверие и посмотреть, что получится. А если я прогорю, то это будет только моё дело, ведь я взял на себя ответственность за них, — ответил Леви.       — Как жестоко ты вычеркнул меня из плана. А как же обоюдное доверие? — спросил Эрен, стараясь звучать обиженно, что плохо ему удавалось, пока Леви мог представить, как он виляет воображаемым хвостом. Откуда столько энергии?       — Ну только если по обоюдному согласию, — протянул он, вновь опустив ресницы, и у Эрена во рту пересохло. С открытым лицом и забавным маленьким хвостиком на макушке Леви всё ещё выглядел внушительно, когда хотел. И то, как его нога медленно двигалась под столом, поглаживая голень собеседника, только усугубляло ситуацию.       Будто прочитав чужие мысли, Леви стянул резинку и тряхнул головой, роняя влажные волосы на лицо. Лучше не стало.       — Как ты там когда-то сказал? Риск это по моей специальности? Не вижу смысла пренебрегать этим сейчас, — сказал Эрен, усмехнувшись. Он явно слишком радовался перспективе гулять по острию ножа, но именно поэтому они с Леви всё ещё оставались вместе спустя несколько лет.       — Завтра утром поговорю с ними. У тебя есть планы?       — Быть рядом с тобой так долго, как получится, — со смешком ответил Эрен. — Я уверен, что Ханджи придётся вручную меня отрывать. Я говорил, что скучал?       Уголки губ Леви поднялись сами по себе, а в груди разлилось приятное тепло. Вот этого человека, вечного мальчишку в душе, он хотел видеть рядом с собой остаток жизни, всё ещё поражаясь тому, с какой взаимностью ему возвращали чувства, о которых он практически не говорил.       Эрен попытался уговорить Леви оставить посуду на утро, но с треском провалился и был вынужден либо подчиниться, либо ждать, пока Леви всё сделает сам. Так как перспектива ночевать в одной кровати звучала страшно привлекательно, Эрен помог ускорить процесс, после чего сгрёб Леви в охапку, едва дав время обхватить ногами талию, и унёс в спальню, преисполненный энтузиазма.       — Какой ты романтик, — сказал Леви, когда его бесцеремонно кинули на мягкий матрац, после чего Эрен пошёл гасить свет.       — На тебе это работает, — ответил тот радостно. И не поспоришь — Леви всё равно уже оказался в кровати.       Он избавился от штанов и бросил их куда-то на пол, после чего заполз под покрывало, дожидаясь Эрена, полностью избавившегося от верхней одежды. Совместный сон был для них роскошью, если они не возвращались к Карле домой, и непривычно было ощущать горячее тело рядом с собой. Желая негласно убедить Леви в реальности происходящего, Эрен обернулся вокруг него, прижавшись к спине и оставив на затылке несколько поцелуев, после чего зарылся носом в волосы, вдыхая запах своего шампуня. Леви чувствовал, как гулко бьётся его сердце, словно стремилось пробить грудную клетку и достучаться до сердца напротив. Несмотря на то, что он совсем отвык от присутствия живого человека рядом, Леви довольно быстро расслабился, запоминая ощущение соприкасающихся ног, бёдер, рук, плеч. Он будто растаял от тепла Эрена, слушая тихое дыхание над ухом. Некоторое время Леви держал глаза открытыми, рассматривая силуэт шкафа, тумбочки, занавешенного окна, слегка просвечивающего ясной ночью. Впитав в себя ощущение дома и безопасности, он закрыл глаза и наконец позволил себе уснуть. И пусть каждое малейшее движение Эрена, неспособного успокоиться даже во сне, заставляло напрягаться и прислушиваться к окружению, Леви чувствовал себя лучше, чем когда-либо.       Проснувшись рано по старой привычке, Леви сел на кровати, а тело тут же покрылось мурашками, когда сползшее одеяло обнажило его перед утренней прохладой, от которой рубашка едва ли спасала. Распутав волосы пальцами, Леви накрыл оголённое плечо Эрена и хотел было встать, однако стремительно вынырнувшая из-под одеяла рука схватила его за талию, и всё ещё державший глаза закрытыми Эрен притянулся к бедру Леви, потёршись о него лбом, словно большой кот. Видели бы сейчас разведчики своего сурового капитана, способного взглядом заставить вскипеть чайник.       — Не хочу никуда идти, — пробормотал он низким спросонья голосом.       — А придётся, — сказал Леви, запустив пальцы в длинные волосы. — Там Ханджи и Армин за нас страдают, пока ты отлёживаешься.       Совсем расслабившись от приятных прикосновений, Эрен вздохнул.       — Жестокий ты.       — Это называется дисциплинированный, — парировал Леви. — Поторопись, если не хочешь, чтобы я ушёл укрощать малышню без тебя.       — Есть, сэр, — пробубнил Эрен, сонно улыбнувшись. Ощутив мимолётное прикосновение губ к макушке, он резко открыл глаза, но Леви уже и след простыл, а дверь в ванную захлопнулась. Эрен притянул подушку к себе и спрятал в ней уже не сонную широкую улыбку, чтобы не подскочить и не побежать следом. Пока они не закончат со всеми делами, Леви явно не позволит ему отвлекаться. Дисциплинированный, мать его. Ханджи стоило как можно скорее дать ему капитана, потому что он уже подсиживал Эрена на этом месте.       После небольшой утренней трапезы они засобирались на улицу, по пути прихватив деньги, чтобы заплатить за вчерашние покупки. При свете дня и в неформальной одежде Леви выглядел дружелюбнее, чем ночью накануне, поэтому он надеялся, что разговор пройдёт лучше.       Поздоровавшись с охранником надзирательного пункта, Эрен продемонстрировал свой жетон и сообщил о цели визита, мельком поинтересовавшись о том, не шумели ли их малолетние узники. Услышав, что они не доставляли проблем, пусть и не шли на контакт, мужчина удовлетворённо кивнул. Возможно, у них был шанс.       Фалько то ли не спал, то ли дежурил, чтобы Габи могла выспаться, однако он мгновенно повернулся в сторону решёток, как только услышал эхо шагов в отдалении. Он не ожидал, что Леви и капитан Йегер навестят их так быстро, но это оказались именно они собственной персоной. Если к Леви Фалько привык в любом виде, то капитан удивил его, когда появился в простых чёрных штанах и сероватого оттенка рубашке без пуговиц. Логично, что на своей территории он мог не ходить при полном обмундировании, но всё равно столь простой прикид несколько сбивал с толку. Неряшливый хвост на затылке избавил от ощущения напускной строгости, что смутило мальчика вчера. Будто два разных человека.       — Не скажу, что утро доброе, но надеюсь, что вы отдохнули, — обратился к детям Леви, поигрывая ключом меж пальцев. — Мелкая спит или игнорирует меня?       Фалько попытался тронуть Габи за плечо, однако девочка оттолкнула его, тем самым продемонстрировав, что всё прекрасно слышит.       — Отлично. Тогда есть деловое предложение. Так как ваши неизвестно когда настроятся посетить нашу скромную обитель, а я не изверг, держащий детей в клетке в качестве хобби, предлагаю вам выбраться отсюда, — заявил Леви.       — Куда? — спросил Фалько.       — Домой к вот этому дружелюбному парню, — ответил Леви, ткнув пальцем в Эрена, криво усмехнувшегося. — По удачному стечению обстоятельств у него дома имеется гостевая спальня, где вы сможете с комфортом разместиться. Если согласны, то я перейду к перечислению условий. Возражения?       Лицо Фалько посветлело от надежды, и даже уголки губ приподнялись в улыбке.       — Мы не…       — Мы не собираемся принимать ваши подачки! — оборвала его на полуслове Габи, вскочив с лежака и уставившись на Леви с перекошенным злобой лицом. Он не был впечатлён.       — Знаешь, я был лучшего о тебе мнения, поэтому ставлю свою репутацию под риск, выпуская потенциальный диверсантов, — обратился к ней всё тем же сухим тоном. — И я не думаю, что Фалько согласится уйти без тебя, потому что именно ради тебя он ввязался в весь этот спектакль.       — Катись к чёрту! Ты обманул его, как обманул и Бертольда, заставив предать нас! — тут же возмутилась Габи. Она напоминала уличную собаку, скалящуюся на каждого прохожего без видимой на то причины.       — Вроде бы, Бертольд должен был объяснить вам, что никто его не заставлял, и он сам сделал свой выбор, — ответил Леви, приподняв видимую благодаря пробору бровь.       — Вы промыли ему мозги и заставили поверить, что это так, — уверенно возразила Габи.       — Много чести ради одного бойца так напрягаться, — легко отмахнулся от её заявления Леви. — Как видишь, он не ходит в кандалах и вполне комфортно себя чувствует. Я не заставляю вас присягать на верность или что-то вроде того. Просто скажи, ты хочешь выбраться из этой клетки или нет?       Габи оскалилась от бессильной злобы, сжав кулаки так крепко, что ногти впились в ладони. Клетка как раз подходила её несдержанному поведению.       — Я не собираюсь принимать твои подачки, проклятый демон, — заявила она.       — Габи, не стоит… — попытался успокоить её бледный и взволнованный Фалько, положив руку не плечо, однако неугомонная судья всего рода элдийского стряхнула его прикосновение раздражённым движением, похожим на тик.       — Что «не стоит»? Предлагаешь лечь перед ними на спину и задрать лапки, потому что этот демон сказал тебе пару ласковых слов и накормил один раз? Может, ты достаточно наивный, чтобы поверить в это представление и посчитать его своим другом, но я не смогу спать спокойно, пока через стенку дышат они! — вспылила она ещё громче. Ситуация явно выходила из-под контроля. Эрен обеспокоенно глянул на Леви, однако тот лишь со скучающим видом наблюдал за происходящим.       — Скажи тогда, за что ты хоть так меня ненавидишь? — спросил он.       Габи повернулась к нему, загнанно дыша. Её лицо покраснело пятнами. Чем спокойнее был Леви, тем ярче пылал её гнев.       — За то, что вы…       — Я сказал «меня». Что лично я сделал тебе, чтобы ты сейчас разразилась такой тирадой, оскорбляя своего друга, рискнувшего жизнью, чтобы оказаться с тобой на чужой земле?       Одним вопросом Леви загнал её в угол, и Габи отступила на шаг, будто слова физически коснулись её и обожгли. Дрожа всем телом, она так и не смогла ответить, выдавив из себя лишь ядовитое:       — Ненавижу.       Леви понял, что дело идёт в тупик. Выбора не оставалось. Он пробормотал Эрену «постой здесь» и открыл камеру. Габи шарахнулась назад так, будто действительно видела перед собой чудовище. В процессе она чуть не наступила на Фалько, едва успевшего сдвинуться. Что за несчастный потерянный ребёнок. Леви вспомнил себя в одиннадцать.       Зная, что Эрен не одобрит его план, он закрыл дверь на замок, запирая себя с детьми, и спрятал ключ в карман, чтобы им не помешали. Из другого достал складной нож, верой и правдой служивший годами. Глаза Габи округлились, а во взгляде мелькнул загнанный страх. Фалько вытянулся в лице, побледнев ещё не полтона. Прежде, чем они успели среагировать, Леви ловко развернул нож, держа его за лезвие, и шагнул вперёд, протягивая оружие Габи.       — Держи, — велел холодно. Глаза девочки уставились на рукоять, после чего она вновь посмотрела на Леви, ожидая, что он сейчас рассмеётся. — Раз ты так злишься, можешь отомстить мне лично. Бей куда угодно: сюда, — рукоять ударилась о грудь напротив сердца, — сюда, — Леви ударил себя по горлу напротив артерии, — или сюда. — Глухой удар пришёлся в лоб. — Я не буду сопротивляться или уклоняться, а дверь закрыта, поэтому тебя никто не остановит. Милости прошу.       С этими словами он вложил нож в руки Габи. Та настолько оторопела, что даже не стала вырываться и позволила сжать свои пальцы на рукояти, после чего тёплые руки Леви отпустили её, не направляя больше.       — Отомсти за твой обиженный народ. За друзей, которых я спас, приказав эвакуироваться с площади, чтобы их не затоптала толпа; за Райнера, вернувшегося домой живьём; за Бертольда, за жизнь которого мне пришлось торговаться; за то, что чуть не застрелила меня, а я спас тебе жизнь; за Фалько, которого я обманул, чтобы он не чувствовал себя виноватым. За то, что пытаюсь помочь вам, разрушая твою веру в то, что ты видишь чудовище, а не такого же человека, как ты сама. За то, что пытаюсь сделать мир лучше, чтобы таким, как ты, не пришлось отравлять себя ненавистью. Можешь нанести по одному удару за каждого, я и слова не скажу. Давай же. — Он говорил медленно и уверенно, каждое предложение выстреливая, как пулю, что попадала чётко в цель.       Руки Габи, всё ещё сжимавшие чужой нож скорее по привычке, чем осознанно, дрожали с невероятной силой, однако оружие она не опускала, смотря в глаза своему страшнейшему врагу — правде. Ещё со сцены Леви не притворялся, подтверждая каждое своё слово действием. Врагу предназначалась пуля, другу — протянутая рука. И к ней он относился как к другу, потому что что-то когда-то услышал от Фалько, неспособного держать язык за зубами из-за собственной доверчивости. Габи не могла понять Леви. Она не понимала, почему этот демон так усиленно стелется перед ними, уговаривая выбраться из клетки. Почему он дал ей этот нож, если знал, что она им воспользуется? Почему он так верил в то, что говорил? И почему она верила каждому его слову? Он действительно позволит ударить себя, если Габи решит это сделать. Он примет её ненависть с распростёртыми объятьями, и при мысли об этом дышать было трудно. Он не будет ненавидеть её в ответ. Даже сейчас в его глазах, один из которых был почти спрятан за волосами, не было и капли ненависти, лишь что-то вроде жалости. Габи не нуждалась в жалости — она была воином и будущим преемником силы Бронированного титана.       От осознания кровь застыла в жилах. Перед ней стоял владелец силы Прародителя. Может, поэтому у Леви был настолько старый взгляд? Может, поэтому он не боялся и сотни ударов? Он возвышался над другими, но по своей воле вложил нож в её руки. Габи стиснула зубы и уже осознанно сжала нож в руках, сделав глубокий вдох. Заметив все эти изменения, Фалько рванулся вперёд и встал между ней и Леви, закрывая старшего собой, для надёжности расставив руки в стороны.       — Я не позволю тебе его ударить, — сказал он непривычно твёрдо, и на лице Габи отразилось искреннее удивление. Фалько никогда не был груб с ней и никогда не повышал голос от злости. Сейчас он выглядел настолько иным, что Габи моргнула, на секунду не признав своего же друга. — Леви вступился за нас, когда ты выстрелила в него, он не был груб с нами ни словом, ни делом всё это время и взял нас под свою опеку, хотя это не являлось его обязанностью. Ты можешь видеть в нём демона, но я вижу человека, который старается нам помочь. Мы — воины. Мы не должны нападать на того, кто к нам добр. Мы должны его защищать, иначе опозорим Марлей.       Как только Фалько договорил, на его плечо легла тёплая рука, заставив мальчика вздохнуть всем телом, чуть ли не подпрыгнув. Он и забыл, что тот, о ком он распинался, стоит прямо у него за спиной. Фалько повернулся, подняв голову.       Выражение лица Леви было равнодушным, но даже без улыбки он выглядел так, будто улыбался. Его взгляд был мягким, несмотря на обманчивый суровый вид. Он смотрел на Фалько с чем-то вроде гордости.       — Всё в порядке, — сказал Леви, и Фалько услышал его голос будто издалека, впав в своеобразный транс. — Спасибо за доверие, но ты не можешь помешать Габи. Она должна сделать этот выбор сама, иначе в нём не будет смысла. Отойди.       Фалько даже не заметил, как его негнущиеся ноги сделали несколько шагов в сторону. Леви вновь встретился взглядом с Габи.       — Ну?       Лоб девочки покрылся испариной, немытые волосы прилипли к коже.       — Ненавижу, — процедила она, будто не знала другого слова. Леви кивнул, соглашаясь. Он даже показательно повернул к Габи раскрытые ладони, демонстрируя свою безоружность.       В сознании девочки бушевал самый настоящий шторм. Нельзя бить безоружного. Надо убить демона. Надо отблагодарить спасителя. Надо выплеснуть гнев, копившийся годами.       — Ненавижу.       — Если ты сделаешь это, кем станешь ты сама в чужих глазах? — спросил Леви, и этот вопрос ударил по Габи оплеухой.       Она будто увидела себя со стороны: красную, рычащую, ссутулившуюся и выставившую вперёд чужой нож. Оружие было у неё в руках, и она направила его на безоружного. Она собиралась совершить то, что противоречило военным законам всех стран, с которыми они воевали. Которым она сама же ещё недавно воспользовалась. Воспоминания об этом были свежи, будто появились только вчера. На ноге ощущался вес привязанной взрывчатки.       Шумно выдохнув, Габи бросилась вперёд. Фалько успел лишь вытянуться в лице и открыть рот, а Эрен бросился к камере, вцепившись в железные прутья так, что побелели костяшки. Он будто мог погнуть их и ворваться внутрь, чтобы остановить Габи, однако поражённо замер, услышав звон упавшего на пол ножа.       Габи врезалась в Леви всем телом, заставив пошатнуться и автоматически положить ладонь на спину. Прижавшись лицом к чужой рубашке, пахнущей пугающе приятно по сравнению с затхлой вонью подземелья, она ударила по груди кулаком, не жалея сил. Леви даже не скривился. Могло быть и хуже       — Ненавижу! — прорычала Габи, и голос её утонул в ткани, впитавшись в тело Леви. Подтверждая свои слова, она ударила его ещё раз, но уже слабее. Взамен её лишь погладили по спине.       — В тебе слишком много ненависти для таких маленьких пропорций, — сказал Леви насмешливо.       Габи подняла голову ему навстречу, смотря покрасневшими от выступивших слёз глазами.       — Почему ты дал мне нож? — спросила она, по инерции звуча злобно.       — Потому что верил, что ты не демон. Почему ты не ударила меня, хотя я позволил?       Лицо Габи скривилось, и слёзы потекли по щекам. Она вновь прижалась к Леви, пропитывая влагой его рубашку.       — Потому что тогда я буду настоящим демоном, — ответила глухо.       — Так уж получилось, что под влиянием ненависти очень легко превратиться в того, с кем ты сражался всё это время. Когда я говорил с Бертольдом, нож точно так же оказался у меня в руках. Я отказался им пользоваться, — сказал Леви. На самом деле, всё было несколько иначе, но дети всегда хорошо воспитывались через поучительные истории. Легко похлопав Габи по спине и даже раз погладив по волосам, Леви сказал: — Ты хорошо справилась со своим внутренним демоном. Впредь не подчиняйся ему и думай своей головой. Фалько может дать тебе пару уроков.       Переведя взгляд на мальчика, Леви приподнял уголок губ, выражая своё одобрение. Фалько так и стоял с открытым ртом, совершенно поражённый. Он говорил с Габи часами и сдался, так и не сумев убедить её в том, что она неправа. Леви каким-то образом сделал это, даже не повысив голос ни разу. Он просто взглянул в глаза внутренним страхам Габи, приняв её ненависть как нечто естественное. И заставил Габи понять, что злилась она вовсе не на него изначально, пусть все громкие слова достались ему в лицо.       — Значит, разойдёмся полюбовно, и вы позволите мне вытащить вас из этого погреба? Я был бы рад поболтать по душам, однако у меня не так много времени. Согласны?       Фалько кивнул, а вот Габи не шевелилась, так и прилипнув к Леви. Понимая, что сейчас весь её привычный мир рассыпался на осколки, Леви не стал отталкивать ребёнка, побарабанив пальцами по напряжённой спине.       — Что скажешь?       — Согласна, — пробормотала Габи едва слышно. Фалько расплылся в улыбке и издал такой вздох облегчения, будто у него гора с плеч свалилась. Стало быть, тяжело чуть не разочароваться в объекте своего обожания.       — Тогда вот основные правила: никого не убивать — даже если сами попросят — и не бросаться оскорблениями в прохожих. Большинство из них даже не поймут, что вы не с острова, поэтому не рушьте людям хороший день. Вы займёте гостевую спальню в доме капитана. На улицу первое время выходить нельзя, иначе меня же и вздёрнут на первом столпе за то, что не уследил. Если вам что-то понадобится, подходите ко мне или Эрену и просите, а там разберёмся все вместе. Фалько за старшего. Всё понятно?       — Да, — ответил Фалько на опережение, сияя, как начищенный чайник. Он смотрел на Леви с таким открытым обожанием, что было даже немного страшно.       Леви снова побарабанил по спине Габи.       — Отпускай меня, и будем выбираться отсюда. Ненавижу подземелья, — сказал он.       Пока Габи умывалась и собирала волосы, Леви подобрал нож, спрятав его в карман, и открыл дверь камеры, выйдя наружу. Взглянув на Эрена, он вызывающе усмехнулся.       — Ты меня чуть до седины не довёл, в курсе? — спросил Эрен, плохо сдерживая даже в голосе слышащуюся улыбку.       — Но всё же сработало, — пожал плечами Леви.       — Я хочу тебя ударить и не только, — сказал Эрен, бессильно покачав головой. Ухмылка Леви стала игривой.       — Спасибо за комплимент, рад, что всё ещё могу удивить тебя.       — Не думаю, что ты когда-либо переставал, — сказав это, Эрен перевёл взгляд на детей, нерешительно мявшихся на пороге камеры. — Готовы? Выходите.       Как только вся злость улетучилась, Габи превратилась в того, кем изначально являлась: испуганного ребёнка, оказавшегося вдали от дома в окружении незнакомых лиц. Каким-то образом Леви рассмотрел это сквозь рычание и красные пятна злости.       Эрен осознал, что не особо-то и говорил с ними до этого времени, кроме пары команд. Все переговоры держал на себе Леви. Пора бы по-человечески представиться.       — Как вы уже знаете, меня зовут Эрен, — сказал он, мягко улыбнувшись, чтобы завоевать доверие. — Можете обращаться ко мне по имени без всяких «капитан». Надеюсь, мы сойдёмся, учитывая то, что нам придётся жить вместе.       Договорив, он протянул Фалько руку. Тот неуверенно ответил. Габи смерила Эрена придирчивым взглядом, однако тоже не стала сопротивляться. Всем новым составом они поднялись на поверхность, прищурившись от ударившего по глазам солнечного света.       — Они ещё не завтракали, и у меня есть мысль, — сказал Леви.       — Николо? — догадался Эрен. Будь они наедине, он бы поцеловал Леви за блестящую идею. Повернувшись к детям, с излишним энтузиазмом заявил. — Сначала идём завтракать, потом домой.       Фалько и Габи кивнули, явно чувствуя себя неоднозначно по поводу того, куда их собирались вести. Они выглядели уставшими и посеревшими. Даже одна ночь в камере порядком вымотала их, а утренний срыв в случае Габи лучше не сделал. По дороге Леви обмолвился о том, что им понадобится одежда, ванные принадлежности и остальные бытовые мелочи. Он очень серьёзно подошёл к вопросу.       — Что такое? — спросил он, заметив, что Эрен смотрит на него вместо того, чтобы смотреть под ноги, и слишком загадочно улыбается.       Наклонившись, Эрен прошептал так тихо, что часть слов даже Леви пришлось угадывать:       — Думаю, насколько же надёжно растить с тобой детей.       Леви смерил его ледяным взглядом, а Эрен отстранился с триумфальной усмешкой, ставшей только шире. Плетущийся сзади рядом с Габи, Фалько заметил, как покраснел выглядывающий из-за волос кончик уха.       Пока они шли, дети открыто глядели по сторонам, дивясь всему: от одежды людей и до архитектуры улиц. Они не сразу поняли, что их привели в ресторан, пока не оказались внутри, пройдя в одну из отдельных комнат с высокими окнами и ослепительно светлыми стенами. Эрен что-то шепнул подбежавшему официанту, и тот поспешно удалился, оставив меню. Тут-то и обнаружился главный подвох: детвора совершенно не понимала их письменность. Была бы у Леви камера, он бы не поленился запечатлеть их комично вытянувшиеся лица, стоило взглядам упасть на специальным шрифтом напечатанные строчки.       Как только Фалько поднял на Леви круглые глаза, тот ответил на опережение:       — Подождите минуту, сейчас всё случится.       И действительно: по его велению в комнату вошёл Николо. Судя по нахмуренным бровям, он явно был озадачен тем, что кто-то посмел вытащить его с кухни, однако лицо парня тут же посветлело, как только он узнал в своём посетителе Леви, чудом не позабытого за эти месяцы, несмотря на отросшие волосы.       — Леви, господин Йегер! — поприветствовал он их приветливой полуудивлённой улыбкой, скользнув любопытствующим взглядом по детям. — Какими судьбами?       — Решили посмотреть, как ты тут справляешься, и совместить приятное с полезным, — сказал Леви, ответив на рукопожатие.       — Дела идут просто чудесно, пусть и не без эксцессов. Саша передала мне твои советы, и это просто находка.       — Странно слышать это от тебя из всех людей, чудо-повар, — хмыкнул Леви, и они обменялись заговорщическими взглядами, понятными только им двоим. — Раз пошло такое дело, то надеюсь на твою помощь в отношении детворы. Видишь ли, они прибыли к нам прямиком из Марлея, зайцем пролетев на дирижабле. И хотелось бы накормить их чем-то знакомым, а тут ты у нас спец.       — Из Марлея? — спросил Николо, глянув на парочку уже ошарашенно, будто за время разговора они успела отрастить рога. — Это вы те самые, о которых я слышал? Что штурмом полезли на дирижабль?       — Смотрю, новости быстро распространяются, если есть хорошие связи, — прокомментировал Леви, приподняв бровь, и Николо зарделся.       — Есть такое… я слышал, тебя подстрелили в процессе?       Габи втянула голову в плечи, сверля взглядом белоснежную скатерть, отчётливо намекающую на то, насколько они с Фалько были грязными.       — Неприятности случаются, — отмахнулся Леви, и Эрен улыбнулся в кулак. — Поможешь?       — Разумеется! — с радостью отозвался Николо.       Предоставив детвору ему, Леви и Эрен раскрыли одно меню на двоих, сев так близко, что едва не соприкасались плечами. Они прекрасно были знакомы с кухней Николо, пусть Леви и не застал тот момент, когда его приняли в ресторан на место шефа, узнав новость из уст Саши во время полёта. И не было сомнений в том, что каждое блюдо, поданное им на стол, будет прекрасно. Габи и Фалько немного раскрепостили в разговоре с относительно знакомым лицом, успев задать Николо пару вопросов о его происхождении, чтобы проверить на вшивость.       — Что он тут делает? — спросила Габи, стоило повару удалиться.       Леви глянул на неё, без слов обозвав глупой за дурацкий вопрос. Щёки девочки порозовели.       — Работает, разумеется. Я думал, по форме одежды легко догадаться, — сказал он.       — По своей воле?       — Разумеется. Кухонного рабства для военнопленных мы ещё не предусмотрели. Нравится человеку нести счастье в массы — пусть трудится во благо. Это лучше, чем шарахаться ото всех подряд, — пояснил Леви.       — А кто такая Саша? — поинтересовался Фалько, решив сменить тему.       — Девушка, получившая бы пулю, если бы я не стоял на её месте, — сухо ответил Леви, внутренне вздрагивая от реалистичного воспоминания о неслучившемся. — Главный ценитель искусства Николо. Собственно, на этой почве они и сошлись, и её возвращению он, как можно догадаться, очень рад.       Камень прицельно прилетел в огород, и Габи вновь опустила взгляд. Проще было стрелять, когда не было видно лица, когда у противника не было имени и своей истории. Когда это просто был один демон из многих. А теперь постепенно, словно новые красочные мазки на полотне, догоняло осознание того, что эту Сашу кто-то ждал и мог не дождаться. Точно так же, как саму Габи наверняка ждали дома сейчас, как и всегда раньше. Чувство стыда дышало в затылок.       — Если соскучитесь по чему-то родному, время от времени можем приходить сюда, чтобы вы увидели знакомое лицо, — предложил Эрен, решив сгладить атмосферу.       — Вы не против? Это место выглядит… состоятельным, — отозвался Фалько.       — Если бы я был против, то не стал бы предлагать в первую очередь. Как только начнёте скучать, просто скажите.       Фалько кивнул из вежливости, а Габи промолчала, маринуясь в собственных мрачных мыслях.       Принесли воду и чистые стаканы, по столу разложили столовые приборы.       — У меня есть опыт проживания в чужой стране, поэтому не бойтесь, что вас не поймут, — сказал Леви.       Голова Фалько резко повернулась к нему.       — Если подумать, Вы выглядели очень уверенно. Я бы не принял Вас за иностранца, — сказал он с неприкрытым восхищением, смотря на Леви, как на волшебника.       — Не зря Зик старался, вбивая мне в голову разные детали, что могли пустить всё под откос, — ответил Леви, наградив собеседника беззлобной ухмылкой.       Николо настолько был рад стараться, что лично обслужил их, пообещав детям, что обязательно заглянет ещё раз, чтобы узнать их мнение о его готовке. Будто она могла каким-то образом стать хуже после того, как он набил руку. Леви закатил глаза и ничего не сказал, позволив человеку искать похвалу там, где гарантированно её найдёт. Вряд ли Габи и Фалько собирались жаловаться на бесплатную еду. А судя по тому, как просияли их лица, стоило отправить ложки в рот, можно было даже не сомневаться — путь к сердцу был достигнут самым надёжным образом.       После трапезы и восторженной тирады о том, как Николо хорош в своём деле (заставившей Леви подумать о том, что теперь воображаемая корона на его голове будет царапать потолки ещё неделю) они покинули ресторан, и тут-то дороги разошлись. Эрен должен был заглянуть к Ханджи, чтобы разведать обстановку и получить ЦУ, а Леви был волен остаться с детворой в ожидании новостей и собственного вызова. Всё равно после переговоров с Зиком он обязан явиться в штаб.       На прощание Эрен выдал Леви ключи и кошелёк в беспрепятственное распоряжение, за чем дети наблюдали с неподдельным интересом. Решив не портить им праздник, Леви окинул парочку пристальным взглядом.       — Вам нужна одежда, — заявил он, словно приговор вынес. — И потом пойдём домой.       Так они обнаружили себя в ближайшем магазине, соответствующем их нуждам. Леви представил своих подопечных продавцу и сказал, что хочет найти им что-то приличное. Габи и Фалько глазели вокруг так, будто впервые магазин видели. Хотя центр местами мог поразить своим размахом, если ты житель обычного гетто. Леви просто привык не удивляться ничему и с этой философией шёл по жизни.       Когда у Габи спросили, что бы она хотела приобрести, девочка потребовала пару штанов, потому что в нём было практичнее перемещаться. Леви не только не осуждал этот выбор, но и поддержал, пригвоздив продавца взглядом прежде, чем тот попытался сказать что-то вопреки. Штаны были прерогативой мужчин, но и для Габи нашлись неплохие варианты. Остановились они на комплекте грязного болотного цвета (только где может понадобиться такой камуфляж) и паре тёмно-серых брюк, к которым были приобретены несколько рубашек, чего было достаточно на первое время. С одеждой для Фалько было куда проще, так как мальчишка вообще не возражал и брал всё, что дают, чем заслужил дружелюбные потрёпывания по голове и сладкие улыбки от посетительниц, вогнавшие его в краску. Магазин покинули с пакетами и чувством маленькой победы, после чего Леви скомандовал идти за ним на рынок. Раз голодных ртов прибавится, то надо что-то с этим делать, ведь прогулки по ресторанам это нежелательное развлечение в нынешние смутные времена. Да и не факт, что они с Эреном не застрянут в чьём-то кабинете до ночи в качестве добровольных пленников.       У прилавка Леви искоса взглянул на Фалько.       — Ну что, вспомним старые-добрые времена? — спросил он, приподняв уголок губ. Фалько просиял. Они были на чужой земле, вокруг звучали незнакомые голоса, в ходу были другие деньги, но человек перед ним был всё тем же.       Габи с недоумением смотрела, как Фалько чуть ли не выхватил у Леви пакет с покупками. Сама она была ответственна за свою одежду и обувь.       — Спроси у него, как мы познакомились, если интересно, — посоветовал ей Леви, словно каким-то образом сумел прочитать мысли. От этого волосы становились дыбом, несмотря на то, что им ничего не угрожало.       Они потратили на спонтанный штурм магазинов куда больше времени, чем ожидалось, зато на время можно было забыть о бытовых мелочах. В обитель Эрена Леви зашёл с хозяйским видом, велев снять обувь, чтобы не пачкать полы (после чего чертыхнулся, вспомнив, что забыл про домашнюю обувь). Оставив продукты на кухне, совмещённой со столовой, он провёл Фалько и Габи в их гостевую спальню, сказав, что придётся им либо ютиться на одной кровати, либо распределяться как-то по-другому. Гостевая ванная по габаритам блекла на фоне главной, и Леви решил побаловать детвору, так как сам в срочном душе не нуждался. Перечислив правила первичной важности (в основном касавшиеся того, что ничего крушить и переставлять было нельзя, а хозяйская комната была запретной территорией, если туда никого не приглашали), он отпустил своих подопечных плескаться и переодеваться в обновки, пока сам зашёл на кухню, чтобы разобраться с продуктами.       Остановившись перед пакетами, провёл ладонью по лицу, прижав волосы к макушке, чтобы обширно взглянуть на мир. Несмотря на комфортный сон, Леви чувствовал себя уставшим до безобразия. И как Карла справлялась с ними все эти годы, при этом не переставая улыбаться и искренне радоваться каждый раз, когда разношёрстная семья вновь собиралась в стенах их небольшого дома, наполняя его шумом и топотом ног? Он невольно пожалел о том, что ввязался во всю эту игру в хорошего парня, потому что моральных сил хватало только на то, чтобы скалиться, как постоянно делал в нежном одиннадцатилетнем возрасте.       Тряхнув головой, чтобы спрятать мир за занавесом волос (он уже начал привыкать к этому — пора стричься), Леви взял себя в руки и взялся за дело. Жизнь в Либерио сделала из него подобие домохозяина, а ничто не помогало скоротать время до ночи так, как старая добрая бытовая возня. Отчасти поэтому он так любил убираться, стирая грань между сменой суток методичными движениями тряпки.       Когда Габи и Фалько высыпались из ванной, посвежевшие, румяные и просто очень счастливые на вид, Леви уже приготовил для них подобие обеда, пока сам устроился на столешнице с чашкой чая. А ведь действительно: в простой одежде и без повязок никак не отличишь, разве что если прислушаешься к речи, чтобы в деталях уловить необычный говор. Он мог вывести детвору на улицу, и там никто бы не распознал в них чужих, будто они всегда принадлежали центру. Лишь цепкие взгляды, отмечающие важные детали за считанные секунды, выдавали в них воинов. Но надо было знать, куда смотреть. Леви предпочёл не копать слишком глубоко, потому что не был любителем рыть себе яму. Пользуясь тем, что рты малышни были заткнуты мясным пирогом и салатом, он провёл им вербальную инструкцию по кухне, тыкая пальцем или чашкой в разные стороны. Если они с Эреном будут отсутствовать долгое время, надо позаботиться, чтобы их гости не скончались от голода, потерявшись среди шкафчиков.       — Можете пользоваться кухней в любое время, однако по окончании любого процесса она должна выглядеть так, будто вас тут не было, — сказал Леви. Габи особого значения словам не придала, а вот Фалько, знающий, что за бардак с него кожу снимут, активно закивал. Пусть он и вводит подругу в курс дела дальше, а Леви свою программу максимум выполнил.       Восседая на столешнице в худшей манере домашнего поведения, Леви наблюдал за тем, как элементарная забота превращает жертв промывания мозгов в обычных детей. Вот и вся магия.       Чтобы мелкие не расслаблялись, он поручил им перемыть посуду, пока сам удалился в кабинет и заперся, достав приобретённую в книжном находку. Вооружившись листом бумаги, принялся вдумчиво расписывать его, поглядывая на содержание. К тому моменту, как Леви закончил, кухня сияла, а дети перебрались в гостиную, распластавшись на диване. Радио здесь не было, и только звуки уличной жизни могли скрасить тишину. Леви подумал и сходил в спальню, бесцеремонно перерыв все шкафы и тумбочки, пока не нашёл искомое. Всё-таки не просто так они с Эреном столько лет были вместе.       — В карты играть умеете? — спросил он, махнув колодой. Фалько рассеянно покачал головой, а вот глаза Габи загорелись небывалым азартом, и она с интересом села ровно, открытая ко всем предложениям. Вот и путь к её сердцу.       Когда Эрен вернулся, воспользовавшись запасным ключом, он обнаружил троицу на полу в окружении тарелок и чашек и с картами в руках. Напряжение витало в воздухе — всё было настолько серьёзно, что Леви собрал волосы в небольшой хвост, а Габи повторила за ним. Сейчас она покусывала ноготь в глубокой задумчивости, а Леви оставил попытки шлёпать её по рукам.       Увидев застывшую в проходе тень, Леви махнул Эрену рукой, и тот ответил тем же скромным жестом. В уголках губ залегла тень улыбки, отразившаяся во взгляде. В голове мужчины крутилась шутка про заклинателя детей.       — Как штаб? На месте? — поинтересовался Леви, сбросив карту и не глядя побив следующую. Лицо Габи посерело от негодования.       — Пока что да, и Ханджи даже отпустили домой. Ждут новостей от тебя, — ответил Эрен.       — Будут им новости, — пробормотал Леви и вернулся к игре.       Эрен воспринял это как разрешение удалиться и отправился в спальню переодеваться, после чего совершил набег на кухню, обнаружив, что ему был оставлен не успевший остыть ужин. Если бы не наличие детей в комнате, Эрен бы уже отблагодарил Леви от всей души, но так он ограничился лишь тем, что стал зрителем их неравного сражения, растянувшись на полу во весь свой нереальный рост, поставив тарелку рядом. Леви не стал его отчитывать, так как сами они тоже небезгрешны и не избавились от улик вовремя.       — А Вы тоже умеете играть? — поинтересовался Фалько, изучая новое лицо. Эрен распустил волосы, из-за чего резко стал казаться менее строгим. Присмотревшись должным образом, Фалько даже обнаружил, что цвет глаз у Эрена и главнокомандующего был одинаковый, но в остальном они различались почти до неузнаваемости.       — Делает вид, что умеет, — сказал Леви. Эрен всем видом транслировал свою обиженность, за что получил веер карт в руки. — Доказывай обратное, а я пойду устранять бардак. Пусть у них будет хоть шанс на победу.       И скрылся на кухне. Люди это хорошо, но посуда не разговаривает. Судя по повысившимся голосам, Эрен без труда вовлёк детей в разговор, а раздавшийся смех только подтвердил его успех. Когда Леви вернулся, в гостиной шла напряжённая битва умов.       — Помочь? — спросил он у Эрена, на что тот ответил воинственным взглядом. Леви поднял руки и сел на пол, наблюдая за боем.       Дети от карт остались в восторге, и Габи уговорила Леви научить их чему-то новому, когда будет время, после чего они с Фалько были отосланы в свою спальню готовиться ко сну, а Эрен и Леви остались в блаженной тишине. Воспользовавшись шансом, Эрен подполз к Леви и поцеловал его, запустив пальцы в волосы. Леви схватился за ворот его рубашки, не отпуская до тех пор, пока не закружилась голова. Избавившись от остатков бардака в гостиной, они тоже ушли в спальню. Сидя на кровати в ожидании Эрена, Леви прислушивался к соседней комнате. Либо звуконепроницаемость была идеальная, либо детвора была особо дисциплинированная. Он надеялся на второе, потому что не хотелось бы проснувшись обнаружить болтающиеся из окна связанные простыни.       Леви предупредил, что его нельзя будить ни в коем случае, что бы он ни делал. Его ждала важная встреча. Оказавшись в Путях, он сосредоточился на образе Зика и принялся ждать, пока работяга-капитан изволит отойти ко сну, чтобы явиться на переговоры собственной персоной. К счастью, по внутренним часам ожидание вышло недолгим, и Леви даже не вздрогнул, пока услышал привлекающий внимание кашель за правым плечом. На вид Зик вновь был собран и свеж, будто и не кидала его жизнь вовсе. А взгляд всё такой же неизменно уставший, что резонировало с Леви до глубины души.       — Ну. Порадуй меня, — потребовал он, развернувшись и оставшись сидеть прямо на песке, расслабленный, будто все Пути принадлежали ему. И Зик не мог быть до конца быть уверен, что Леви не был известен исход переговоров. С ним никогда нельзя сказать наверняка.       — Провокация с выстрелом сработала должным образом, неизвестный осуждён за нападение на безоружного и мотивацию к агрессивным действиям. Вилли занимается формулировкой, я не мешаю ему. Не зная всего, он построит самую убедительную ложь, потому что поверит в неё сам в первую очередь.       Леви кивнул и подпёр щёку кулаком, молчаливо веля продолжать.       — Сейчас мы занимаемся подсчётом материальных потерь, пока Вилли ищет способ использовать твою речь для того, чтобы отозвать свой призыв к войне и повернуть дело к переговорам. Я вынужден таскаться за ним, чтобы убедиться, что у него получится. Но ваша атака оказалась достаточно эффектной и дала пищу для размышлений. Теперь никто не может заявить, что вы критически отстаёте в техническом прогрессе, потому что разведки не случалось уже несколько лет. Прибавить к этому то, что все убеждены в твоей способности контролировать силу Прародителя, и план почти удался.       — Почти. —Леви приподнял бровь.       Зик сел перед ним, скрестив ноги, после чего снял очки и провёл ладонью по лицу в лучших традициях Ханджи.       — Человеческую реакцию сложно предсказать. Некоторые считают вас страшной угрозой, но Адзумабито делают упор на том, что ты пообещал избавить мир от титанов. Никто не знает, взаправду ли это.       — Подтолкните их к тому, чтобы узнать. Вызовись провести переговоры от лица воинов-защитников Марлея или что-то вроде того. Они с радостью бросят вас в гущу событий, потому что у вас есть хоть какой-то шанс противостоять нам, — предложил Леви. Ему нужно было, чтобы Зик оказался на острове.       — Попытаюсь сделать всё возможное. Но… взаправду ли это? — спросил Зик, пристально посмотрев на Леви. Тот глянул на Пути, будто бы произрастающие из спины мужчины подобно причудливому дереву.       — Взаправду, — ответил Леви. Увидев, как взгляд его устремился вдаль, Зик понял, что за одним словом скрывался десяток невысказанных.       — Не хочу подвергать твои обещания сомнению, но я не встречал никакой информации относительно того, что элдиец может не превращаться в титана.       Леви хмыкнул.       — А ты пробовал спрашивать у Имир? — Одним прицельным вопросом он закрыл Зику рот. Тот прекрасно понимал, когда стоит отступить, если он не был компетентен в вопросе. Так-то он ещё не встречал человека, который подчинил бы себе силу Прародителя, сам не будучи при этом королевской крови.       Получив нужные ответы, они устроили привычный обмен маловажными новостями и деталями, что могли бы украсить их отчёты перед начальством поутру. Леви рассказал о том, что Фалько и Габи переехали в квартиру Эрена в центре и чувствуют себя вполне комфортно, несмотря на культурный шок. Зик уже занялся оповещением их семей, чем едва не вызвал у Райнера сердечный приступ. Стоило полагать, он тоже вызовется посетить остров.       — Как там Райнер? В последний раз он бросался на меня, как ненормальный, — сказал Леви, пропуская песок через пальцы.       — Он… держится. Потрясён и потерян, но держится. Мы присматриваем за ним. Рискну предположить, что оздоровительное путешествие пойдёт ему на пользу.       — Вполне возможно, — не стал препятствовать Леви. Если Райнер не попытается подорвать их при первой же встрече, то добро пожаловать. То-то ещё будет, когда он увидит живого Бертольда и встретится с Энни. Но это уже планы на далёкое будущее.       Когда Фалько и Габи проснулись, сложно было определить время из-за зашторенных окон, однако пробивавшиеся снаружи редкие лучи намекали на то, что они значительно сместили свой график. Всегда наготове, Габи первая забежала в ванную и потом рассматривала стены, пока ждала Фалько. Их спальня была пустовата, обставленная только самым необходимым, но даже это каким-то образом выглядело роскошно. Люди на острове явно не бедствовали, если занимали свою нишу.       Покинул спальню, они поняли, что хозяева дома проснулись многим раньше, судя по доносившимся со стороны кухни голосам. Решив поиграть в шпиона, Габи приложила палец к губам, и они подкрались к открытой настежь двери, осторожно выглянув, чтобы не привлечь внимание. К счастью, Леви и Эрен оба были повёрнуты спинами к ним: Леви, одетый в рубашку явно не подходящую ему по размеру, возился с чем-то у плиты, пока Эрен… сложно было сказать, какую пользу он привносил в процесс, но руку на талии Леви держал так, будто это было важно.       — Скоро надо будет будить детвору, — сказал Леви, будто почувствовал чужое присутствие, и это натолкнуло его на мысль.       — Если хочешь, могу сходить, — предложил Эрен, и Фалько с Габи резво нырнули за стену, готовясь делать вид, что случайно тут оказались и нечего не слышали.       — Подожди немного, ещё рано.       — Не так ты пел, когда поднимал нас ни свет ни заря, чтобы мы не расслаблялись. Растаял ты, Леви, — поддел собеседника Эрен, и улыбка настолько отчётливо слышалась в его голосе, что её можно было представить с закрытыми глазами.       — Слышу от человека, пытающегося выбить пособие для того, чтобы обеспечивать мелких по всем нуждам, — парировал Леви.       — Я уверен, что Ханджи сможет это оформить, — гордо заявил Эрен, не поддавшись на провокацию.       — Ханджи проще сделать это, чем наблюдать, как ты пойдёшь позорить Разведкорпус перед остальными. Они всё ещё вздрагивают после истории с приютом.       — Пусть помнят и боятся, меньше будут спорить, — сказал Эрен. Раздался тихий шаг и выдох — он запрыгнул на столешницу, чтобы беспрепятственно смотреть на Леви. Когда он заговорил вновь, былое веселье как испарилось: — Выглядишь уставшим. Переговоры настолько выматывают?       — Не сами переговоры, — многозначительно сказал Леви. Судя по затянувшемуся молчанию, они с Эреном смотрели друг на друга, ведя другой, безмолвный диалог. — Я думаю о Райнере.       Габи задержала дыхание. Весь мир сузился до дверного проёма, за которым вёлся разговор на приглушённых тонах. Забыв обо всём, она готова была взмолиться, чтобы они продолжили.       — Бронированный? — уточнил Эрен.       Леви не ответил словами, но ответ был очевиден, стоило ему заговорить снова:       — Он был не в себе во время осады Либерио. Боюсь, эти годы навредили ему даже больше, чем годы жизни на этом острове. Ты слышал Габи в ярости. А теперь представь, что в этом окружении Райнер должен был коптиться вечно. — В голосе Леви слышалось нечто среднее между жалостью и злостью.       — Фалько ещё сказал, что Райнер убеждён в смерти Бертольда, — добавил Эрен.       — Это многое объясняет. Я надеюсь, он не сойдёт с ума прежде, чем они встретятся снова. Бертольд явно грезит этим. Я мог бы попытаться повлиять на его разум, но не хочу принимать столь радикальные меры, — теперь Леви говорил ещё тише, не скрывая сомнения.       — Не стоит. Что сказал по этому поводу Зик?       — Что он держится.       — Значит, всё будет. — Эрен оборвал фразу, не став говорить, как всё будет. — Браун непростой человек, но он всё ещё воин.       — Не ожидал от тебя такого комплимента, — хмыкнул Леви.       — Всё-таки он был моим подчинённым некоторое время, а у меня глаз намётан. Он не позволит себе сломаться, особенно когда у него есть смысл продлить свой жизненный срок.       — Габи? — понимающе спросил Леви.       — Именно. Может, она и поможет Райнеру пережить всё это. Вчера они с Фалько выглядели вполне, — Эрен запнулся, подбирая слово, — комфортно.       — Хотелось бы верить. Можешь пойти разрушить их комфортный сон. Ханджи не оценит наше опоздание.       Раздался удар ступней о пол, и Габи с Фалько переглянулись. Сейчас их обнаружат здесь, и только дурак не догадается, чем они занимались под дверями. Поэтому она воспользовалась мгновением затишья и нырнула в проход, растянув губы в игривой ухмылке.       — Надеюсь, мы не помешаем, — сказала бодро. Фалько зашёл следом, почёсывая затылок, словно всё ещё ощущал неловкость в чужой компании.       — Вы как нельзя вовремя, — ответил Эрен, ударив их приветливой улыбкой, молодившей его на целые годы. — Как спалось?       — Прекрасно, — ответила Габи и опередила другие вопросы, заглянув за плечо Леви. — А что Вы готовите?       Фалько не стал мешать ей и устроился за столом, чтобы наблюдать — эта роль явно устраивала его куда больше. Габи крутилась вокруг Леви, пока не нарвалась на Эрена, игриво растрепавшего её волосы. Он смотрел на них с Фалько так, будто их присутствие действительно не раздражало его. И это вязалось с подслушанным диалогом. Он действительно беспокоился об их благополучии, как и Леви. И они хотели помочь Райнеру.       Увы, последнюю мысль развить не удалось, потому что Леви приказал помогать с обустройством стола, нагло эксплуатируя бесплатную рабочую силу. Фалько охотно выполнял все указания, за что был похвален и поглажен по голове. Леви не выглядел как человек, способный на такую нежность, но с момента знакомства он сломал достаточно предрассудков о себе, поэтому Габи почти не удивилась. Тем более, в большой рубашке, явно ему не принадлежащей, и с явно пальцами уложенными волосами Леви выглядел даже уютно.       Оставив Эрена и детвору заниматься грязной посудой, Леви скрылся в спальне, чтобы первым приготовиться к выходу. Новой формы у него ещё не было, зато старая села идеально, будто ждала своего звёздного часа. Глянув на себя в зеркало, Леви зацепился взглядом за Крылья Свободы и выдохнул, выпуская остатки напряжения. Теперь он окончательно убедился, что вернулся домой. К сожалению, до заслуженного отдыха было далеко, поэтому он вооружился приобретёнными книгами и листами бумаги, над которыми трудился накануне. Усадив Фалько и Габи на диван, презентовал им книгу со сказками.       — К нашему возвращению постарайтесь подготовить перевод одной из историй. Они относительно небольшие, поэтому работы будет немного. Вот тут я переписал содержание марлейской транскрипцией, — сказал он и положив два листа с одинаковым содержанием. — Наша письменность в основном отличается только внешне, поэтому я подготовил транскрипцию. — Рядом легли ещё два листа, на которых марлейская письменность смешалась с той, которой писалось меню в ресторане. — По большей части это задание для того, чтобы вы не заскучали и заодно выучили наш алфавит. Перепишите любую из понравившихся историй марлейской транскрипцией, и я проверю позже.       Габи и Фалько смотрели на него так, будто он потребовал снять звезду с неба к завтрашнему обеду. Леви не поддался и изогнул выглядывающую из-за разделённых пробором волос бровь:       — Вопросы?       Фалько покачал головой. Габи рассматривала алфавиты. Леви удовлетворённо кивнул и следом зачитал инструкцию по домашнему поведению в отсутствие взрослых. Пусть дети были достаточно взрослыми и смышлёными, но лучше уточнить, чем вернуться и обнаружить пожар или смертоубийство. Леви предпочитал не делать ничего в полумеру.       Как раз к тому моменту, как Леви закончил инструктаж, Эрен изволил вновь явить себя миру. Он был одет в схожей с Леви манере, что мгновенно придало ему важности, а собранные волосы только довершали образ. Из дружелюбного семьянина он превратился в примерного солдата, однако взгляд остался всё таким же мягким, как и улыбка.       Дождавшись, пока Леви убедится, что донёс свой посыл, Эрен пустил его к обувной стойке первым, намеренно оставшись позади. Фалько и Габи невольно направились за старшими, чтобы проводить их. Эрен пообещал, что они постараются не задерживаться, на что Леви сказал не давать пустых обещаний, и они ушли без оглядки, оставив детей наедине с этим чуждым им миром.