Рокировка

      Пусть с годами Эрен перестал считать себя абсолютным оптимистом, но даже он никак не мог догадаться, что в день его единственного выходного после трудной и разочаровывающей в своих потерях вылазки мир изволит рухнуть.       Он переговаривался с кем-то из старых знакомых, слушая последние новости и неловко посмеиваясь, как вдруг по всему телу пробежался холодок. Голова сама по себе повернулась к стене, и Эрен медленно моргнул, будто надеялся, что огромное лицо, смотрящее на них сверху, окажется всего лишь плодом больного воображения. После стольких лет ходьбы по острию немудрено стать параноиком — Армин предупреждал.       Однако титан оказался вполне реальным, и Эрен едва успел среагировать прежде, чем увидел, как ворота разлетаются в щепки, взорвавшись фейерверком из обломков. К счастью, вбитые в голову рефлексы дали о себе знать, и Эрен повернулся к замершим людям, принявшись зазывать всех бежать в укрытие как можно скорее, пока сам чертыхнулся под нос, потому что сейчас был без экипировки, ещё и в гражданском. Придётся бежать к убежищу на своих двоих в надежде, что кто-нибудь догадается пустить тревожный сигнал, чтобы прибыла подмога, прикрыв отступление паникующей толпы. Сам Эрен тоже держался исключительно на силе воли и армейских тренировках, чтобы стиснуть зубы и не поддаться всеобщему настрою, ведь паника соблазнительно кипятила кровь. Испуганные вопли врезались в уши, сердце колотилось где-то под горлом, пока в голове безостановочно крутились шестерёнки. Микаса должна была помочь матери с покупками, так что они наверняка вместе и доберутся до убежища без малых проблем. Армин тоже не пропадёт, преодолев марш-бросок. Задним числом Эрен пожалел, что отказался от идеи провести день втроём — тогда бы не пришлось беспокоиться. Надо было пересечься с кем-то из гарнизона, чтобы обрисовать ситуацию и тоже взяться за дело. Гражданская одежда не освобождала от долга.       В суматохе Эрен едва успел краем глаза разглядеть небольшого мальчишку, притаившегося меж домов и прятавшегося от сумасшедшей толпы, наверняка растоптавшей бы его. Исключительно на тех же рефлексах Эрен нырнул в сторону, прижавшись к стене, чтобы избежать той же участи, и нырнул в переулок.       — Ты что тут делаешь? Где твои родители? — спросил он между вдохами, не беспокоясь о том, как мог выглядеть в этот самый момент: с дикими глазами, всклоченными волосами и инстинктивным оскалом, ставшим привычкой, подцепленной у титанов — как нравилось шутить Ханджи.       Мальчик не выглядел особо впечатлённым или даже испуганным, что несколько сбивало с толку. В тени его глаза казались чёрными, ярко выделяясь на бледном лице — непривычный вид для человека, который должен был часто находиться под солнцем. Однако сейчас было не до этого.       — У меня нет родителей, а если высунусь, то меня раздавят к чёрту, отправив навстречу, — ответил мальчик, достаточно повысив голос, чтобы Эрен услышал его. Тот опешил ещё больше, однако всё становилось на свои места, стоило лишь присмотреться на мгновение дольше: лицо мальчика было покрыто слоем пыли, как и одежда, не выглядевшая новой несмотря на определённую опрятность — наверняка к ней относились бережно.       Эрен мысленно выругался, повернув голову в сторону. На счету была каждая секунда, и на раздумья не оставалось времени. Либо он кидает этого пацана и бежит навстречу матери, Микасе и Армину, либо помогает мальчишке прожить чуть дольше. Разумеется, Эрен без лишних раздумий выбрал последнее. Он перевидал достаточно смертей за свою карьеру разведчика и не хотел, чтобы на его плечи легла ещё и детская жизнь. Поэтому Эрен без экивоков наклонился и подхватил мальчика, сунув себе подмышку, как мешок риса. Тот весил ещё меньше, чем казался на вид, поэтому Эрен без труда пробежался по переулку и нырнул в поток людей, лавируя между ними, чтобы сократить путь по лучшему маршруту.       — Ты что делаешь? — криком спросил мальчишка, болтаясь под рукой. Хотя бы не мешался и не закатывал истерику, чем облегчал Эрену и без того непростую задачу.       — Спасаю тебе жизнь! — прокричал тот в ответ. — Если не уберёмся отсюда как можно скорее, пойдём на корм титанам!       Мальчик поверил ему на слово, напрягшись, чтобы занимать как можно меньше места и не зацепиться за кого-то, оказавшись на дороге и под ногами. Незнакомец держал крепко, практически в стальной хватке, будто бы не ощущал чужого веса на себе.       — Дай переползти на спину! — крикнул мальчик. — Тебе будет легче двигаться!       За долю секунды взвесив все «за» и «против», Эрен вновь нырнул в щель между домами, где они быстро сменили позиции, и он продолжил свой бег. Мальчишка оказался прав, и было куда проще передвигаться, когда тот сам держался руками и ногами, не мешая маневрировать. И весил примерно как обмундирование, так что Эрен даже не задумывался над отдыхом, смотря только вперёд и вовремя уходя в стороны. Он впервые видел, чтобы люди так паниковали — за все годы службы Эрену приходилось встречать ад только за стенами, и вот он ворвался прямо в дом. Каждый, кого Эрен обгонял на виражах, не слишком церемонясь, становился потенциальной жертвой титана, и с этим ничего нельзя было поделать. На плечах у Эрена был не менее важный груз, и если прислушаться, то можно было спиной ощутить, как быстро колотится сердце мальчика, пусть тот без труда удерживал контроль над своими эмоциями и почти скучающее выражение лица. Главнокомандующий Эрвин определённо оценил бы такую выдержку, — мелькнула в голове истерическая мысль.       До убежища добрались практически без проблем, лишь несколько раз споткнувшись по дороге. Путь сократил нашейный жетон Эрена, ставший ключом ко всем дверям без лишних вопросов. Никто даже не поинтересовался, что за мальчишку капитан волочёт на своей спине. Оказавшись в море людей и их голосов, Эрен принялся поспешно оглядываться, вертя головой во все стороны и вцепившись в ноги мальчика, чтобы тот вдруг не упал. Он не издал и звука за всё время их пробежки. Эрен мог бы и забыть о том, что нёс на себе ещё одно тело, если бы не колотящееся сердце, отдающее в спину.       — Там кто-то машет тряпкой, — сообщил мальчик и руками повернул голову Эрена в нужном направлении.       «Тряпкой» оказался фартук Карлы Йегер, а размахивала им Микаса, привлекая внимание. Не тратя времени, Эрен через людей продрался к семье, однако не досчитался там одного человека.       — Где отец? — спросил загнанно, скользя по мириадам лиц глазами в надежде узнать родное. — Армин?       — Армин в порядке, помогает с эвакуацией. Отец отправился на вызов ещё утром. Мы его не видели с тех пор, — лаконично отчиталась Микаса. Эрен почувствовал, как в поперёк горла становится панический ком. Нельзя поддаваться эмоциям. Паникующий солдат — мёртвый солдат.       Эрен пару раз хлопнул мальчика по ноге.       — Слезай, мне надо помочь людям, пока эвакуация не закончилась, — сказал он, и ребёнок послушно расцепил руки, скользнув на землю. Только сейчас Эрен заметил то, насколько же низким был мальчик — ростом едва ли с половину Эрена и мог бы без труда спрятаться за его ногами, выглядя миниатюрным и даже хрупким за счёт бледного цвета кожи и тонкой комплекции. — Мам, присмотри за ним, пожалуйста. Я должен попытаться отыскать отца, вдруг он потерялся и таки добрался до убежища.       — Я тоже пойду, — сказала Микаса голосом, не подразумевающим возражений.       Эрен открыл рот, чтобы возразить по привычке, но быстро одумался. Они были частью Разведкорпуса — защита людей была их приоритетной задачей. Поэтому он просто кивнул, после чего обратился к мальчику:       — Пока нас не будет рядом, оставляю свою маму на тебя. Следи, чтобы с её головы и волос не упал — тогда будем квиты. Согласен?       Мальчик серьёзно кивнул, сделав шаг к женщине. Эрен протянул ему руку.       — Меня зовут Эрен.       Смерив раскрытую ладонь недоверчивым взглядом, будто предполагал, что между пальцев Эрен может спрятать отравленную иголку, мальчик всё же ответил на рукопожатие.       — Леви.       Скрепив договор, Эрен растворился в толпе, зная, что Микаса без лишних слов последует за ним. У них были годы практики безмолвного общения в ситуациях, где порой невозможно было издать даже звук. Вместе они нашли Армина и уже все втроём отправились на ближайший склад требовать выдать им запасные приводы, предназначенные для экстренной замены уже поломанных. После демонстрации жетонов вопросов не осталось, и трое вскоре воспарили над толпой, забравшись на стену без особого труда, чтобы оценить ситуацию сверху.       Ситуация, мягко говоря, удручала: повсюду мелькали головы и массивные тела титанов, неустанно прибывавших из разлома в стене. Даже если они попытаются перебить всех (что было нереально с этими месяцами не знавшими ухода лезвиями), то сразу же следом появятся новые. Было принято рациональное решение прикрыть всё ещё отступавших людей и сосредоточиться на их защите любой ценой, чтобы спасти как можно больше жизней. Отца Эрена среди них всё ещё не было, и мысль об этом фоном мелькала в голове между мантрой об идеальном надрезе, вопросами «как же так?» и профессиональным расчётами. Он не стал капитаном просто так, пусть управлял собственным отрядом, специализировавшимся на прикрытии и убийстве. Эрен не зря убил годы на возведение стен, чётко разделявших его служебную жизнь и повседневную. В одной он мог быть вспыльчивым и громким, заставляя людей вокруг себя смеяться; в другой он должен был искоренить все эмоции, превращаясь в холодную и расчётливую машину для убийств. Грань утоньшалась лишь в моменты возвращения после изнурительных экспедиций, когда он должен был с ровной спиной вести лошадь, смотря вперёд, будто не видел людей вокруг, но в голове волнами накатывали мысли о стыде и позоре за каждую потерянную жизнь. Эрен даже с годами не смог привыкнуть к потерям и наверняка не сможет никогда в принципе. Эрвин считал, что это являлось как лучшей, так и худшей чертой из всех возможных черт характера. Эрен прекрасно его понимал.       Тем временем Леви послушно присматривал за матерью Эрена, как и было велено. Он не говорил, не плакал, не просил внимания и не задавал вопросов — просто стоял рядом, почти уподобившись статуе, если бы не то и дело двигавшиеся глаза, напряжённо следящие за людьми. Мальчик явно не привык находиться в такой шумной толпе, и Карла невольно прониклась сочувствием.       — Значит, тебя зовут Леви? — спросила она, обращая на себя внимание. Пристальный взгляд тут же метнулся в сторону, однако мальчик не стал поворачивать голову, коротко кивнув в качестве ответа. — Где твоя семья? Может, мы попытаемся найти их, пока находимся здесь.       — Не стоит, у меня никого нет, — ответил Леви. — Эрен подобрал меня на улице по дороге сюда и решил спасти по возможности.       От услышанного по коже Карлы пробежался холодок. Сложно было определиться с тем, что напугало её больше: сам факт того, что столь маленький ребёнок был вынужден обитать на улицах в жалком подобии жизни, или то, насколько спокойно Леви говорил об этом. Будто уже привык, будто отсутствие семьи было для него естественным фактом, как садящееся на западе солнце.       Сам Леви без труда сохранял отстранённое выражение лица — песня была не нова. Он чудом избежал мучительной смерти от зубов титана или ног взбесившейся толпы, и этого было достаточно, чтобы не напрягаться лишний раз по абсолютно бесполезному поводу. Его привод, завёрнутый в ткань для прикрытия, наверняка бесследно исчезнет на захваченных гигантскими чудовищами улицах, и даже если его вдруг найдут, то вряд ли хоть кто-то подумает на мальчика-бродягу. Леви был прикрыт со всех сторон. Оставалось лишь дождаться, пока гомон стихнет, Эрен вернётся, освободив его от обязанности сторожевого пса, и Леви сможет отправиться к стенам столицы, чтобы вернуться в Подземный Город. Он явится раньше оговоренного срока с пустыми руками, зато сможет предоставить невероятную историю о том, как оказался в эпицентре катастрофы нереальных масштабов и был невероятнейшим образом спасён одним из солдат. Стоило полагать, такой байки будет достаточно, чтобы откупиться от лишних вопросов. А пока что он продолжал краем глаза следить за своей подопечной, позволяя рассматривать себя без задней мысли. Даже если эта женщина попытается описать его внешность, Леви не выглядел достаточно примечательно, чтобы быть легко опознанным. Стандартный уличный мальчишка, каких десятки — если знать, где искать.       Карла не могла даже попытаться угадать, что крутилось у мальчика в голове в эти самые минуты, но не рискнула развивать тему семьи, боясь задеть слишком сильно и переступить черту. Эрен уже долгие годы успешно служил человечеству, и она всё равно волновалась каждый раз, когда Разведотряд выдвигался в очередную экспедицию — а тут маленький беззащитный перед невзгодами мира ребёнок, держащийся невероятно спокойно. Больно было даже представить, что о нём никто не заботился. Женщина мгновенно прониклась сочувствием и симпатией. Леви даже не попытался сбежать от неё как можно скорее, честно выполняя возложенную на него задачу.       — Сколько тебе лет, Леви? — спросила она мягко, улыбнувшись на тот случай, если мальчик таки решится повернуть голову.       — Одиннадцать, — буркнул Леви, чем вызвал удивление со стороны своей собеседницы. Он выглядел куда младше названной цифры, но, стало быть, уличная жизнь не способствовала здоровому взрослению.       — У моего сына есть дом, за стеной Роза. Эрен там никогда не бывает, но я думаю, что наконец он нам пригодится. Если хочешь, можешь остаться с нами, — предложила она.       — Зачем? — спросил Леви, всё же повернув голову. Тёмные круги под глазами и обтянутое кожей лицо заставляли его выглядеть пугающе уставшим, что подчёркивалось непривычно взрослым для столь юного лица взглядом.       — Чтобы у тебя была крыша над головой и еда на столе. Эрен и Микаса большую часть времени проводят на службе, так что мы с мужем предоставлены самим себе. Мы могли бы позаботиться о тебе, — честно ответила женщина. Леви пристально всматривался в её глаза, ища подвох, но к своему ужасу понял, что она не врёт и говорит абсолютно серьёзно. Значит, вот такие люди бывают на поверхности, когда невзгоды жизни не заставляют их сердца обратиться в камень?       — Не хочу быть обузой и должником, — буркнул он и снова отвернулся.       — Уверяю, ты не будешь! Считай, что мне хочется поиграть в героя, и это моя прихоть, если тебе будет удобно. Пожалуйста, позволь позаботиться о тебе, — в сердцах сказала Карла. У них с Эреном была похожая манера речи, искренняя и эмоциональная. И, похоже, комплекс героя-спасителя они делили на двоих тоже.       — Мне не нужна забота, — всё же отказался Леви.       Карла вздохнула. Везло ей на упрямых детей — похоже, это был знак.       — Любому человеку нужна забота, — нравоучительно сказала она. — Предлагаю сделку: ты живёшь с нами и помогаешь мне по дому, пока мы не обживёмся. А потом можешь идти куда угодно, никто не собирается делать из тебя пленника. Как звучит?       Искоса глянув на неё, Леви увидел смелую ухмылку, демонстрировавшую то, что женщина была безоговорочно уверена в своих словах, не ожидая возражений.       Стоило быть честным, от такого предложения отказался бы только дурак. Леви достаточно времени провёл в заброшенных домах, прячась от дождя и ветра. Он уже привык путешествовать лесами, чтобы держаться ближе к воде, позволявшей помыться и постирать одежду без риска быть замеченным и ограбленным случайными прохожими, что могли посчитать одинокого ребёнка лёгкой добычей. Сейчас будет куда сложнее, ведь Шинганшина захвачена титанами, и в обществе будет твориться полная неразбериха. Если есть шанс остаться вне всего этого балагана — глупо им не воспользоваться. И он мог пересидеть оставшийся срок, чтобы вернуться как раз вовремя. Всё складывалось весьма удачно.       — Ладно, — сказал он. Карла довольно хмыкнула и протянула руку, доверительно раскрыв ладонь. Леви сморщил нос. — Я грязный.       — Позже отмоемся вместе, — деловито возразила женщина. Поняв, что спорить с ней бесполезно, Леви таки подыграл и скрепил сделку неохотным рукопожатием. — Меня зовут Карла, надеюсь, мы подружимся.       Странные люди жили на поверхности, и с каждым днём Леви убеждался в этом всё больше. Однако часть напряжения покинула плечи, и он уже держался не так замкнуто, став на полшага ближе к Карле. Они так и держались особняком от паникующих шепотков и нытья на тему «что же теперь с нами будет». У Леви изначально не было дома и стабильной жизни, о которой можно было горевать. Обидно было лишь за привод, потому что с ним добраться до столицы можно было бы куда быстрее, по пути выторговывая газ у контрабандистов или подчищая склады с запасным оборудованием. Леви нравилось находиться над землёй, пусть ограниченные запасы и отсутствие должной практики оставляли свой отпечаток.       Через некоторое время Гарнизон принялся делить людей на группы, заполняя бесконечные списки фамилий, что должны были пойти по рукам дальше. Сколько же беспризорников придётся распределить за следующие недели — жуть. Леви инстинктивно напрягся, боясь, что ему придётся сочинять новую легенду о себе, однако Карла взяла огонь на себя, обхватив мальчика за плечи и прижав к своей юбке, когда назвала своё полное имя и упомянула, что Леви является помощником в её доме. Судя по всему, фамилия «Йегер» была на слуху, потому что сразу после того, как женщина представилась, отношение к ней стало почти радушным: гвардеец вежливо попросил её ожидать распоряжений и сказал, что Карла со своим помощником может отправиться в зону для торговцев и высших чинов Шинганшины, если пожелает. Женщина отмахнулась и отказалась, что приятно удивило Леви.       — У вас влиятельная семья? — поинтересовался мальчик, окинув Карлу придирчивым взглядом. Та была скромно одета, ничем не выдавая предполагаемый высокий статус.       — Мой сын является капитаном собственного отряда в Разведкорпусе. Ни разу не слышал?       Разумеется, слышал — и даже пару раз видел, из любопытства забираясь на крышу здания, когда слышал возгласы о том, что очередная посланная в смертельную экспедицию группа вернулась. Однако Леви не испытывал особого восхищения по отношению к кучке людей в зелёных плащах, что возвращались будто бы с того света: местами перебинтованные, местами — с недостающими конечностями и абсолютно одинаковым безжизненным взглядом, прикрытым накинутыми на голову капюшонами. Лишь слегка Леви завидовал их свободе передвижения — они могли покидать эти стены раз за разом, не сдерживаемые никакими рамками, пока Леви, Фарлану и Изабель пришлось месяцами горбатиться, чтобы наскрести деньги на пропуск одного Леви из Подземного Города. И пока для Леви мир за стенами уже казался невероятно огромным, а небо — далёким и недостижимым, разведчики регулярно видели мир без каких-либо ограничений. Правда, некоторым за такую роскошь приходилось платить жизнью.       Они дождались возвращения Эрена, явившегося в компании ранее виденной темноволосой девушки с необычной внешностью («Стало быть, это и есть Микаса», — подумал Леви) и светловолосого парня с поразительно ясными голубыми глазами. Все трое выглядели обеспокоенными и уставшими. Карла тут же метнулась к сыну, чтобы спросить, что же случилось с его отцом, однако Эрен лишь стиснул зубы и качнул головой, приподняв плечи, словно маленький ребёнок, боящийся нагоняя. Леви наблюдал за ним со стороны, поражаясь тому, как кто-то может быть настолько эмоциональным — в Подземном Мире это считалось признаком слабости, благодаря которому ты становился лёгкой добычей. Возьми одного из потенциальных товарищей такого мягкосердечного человека в заложники, приставив нож к горлу, и считай, что сорвал куш. Однако Леви всё же мог понять это чувство потери, когда ищешь человека, будто бы растворившегося в воздухе. Отчасти из-за этого он хотел выбраться на поверхность, желая увидеть её своими глазами. Сейчас можно было признать, что оно того не стоило, но он не мог вернуться ни с чем — в спину толкали мечтания товарищей, чьи глаза загорались каждый раз при виде небольших кусочков голубого неба.       Карла прижала ладонь ко рту, сдерживая своё отчаяние, чтобы не дать слабину в столь трудный момент, когда всё и так катилось по наклонной. Она обняла сына за шею, принявшись бормотать что-то утешительное, вроде того, что её муж мог скрыться и найдёт их рано или поздно. Судя по мрачному выражению лица, Эрен слабо верил в чудо, но высказать свои сомнения не решился, позволив матери утешать их обоих. Глянув в сторону, он наконец обратил внимание на Леви, лицо которого было всё так же невозможно прочитать. Мягко отстранившись, Эрен подошёл к мальчику и сел на корточки, чтобы с печальной улыбкой погладить по волосам.       — Спасибо за помощь, — сказал он. Леви не ответил, стараясь не дёрнуться в попытке скинуть чужую ладонь со своей головы. Прикосновение Эрена напоминало о том, какие грязные у Леви были волосы. К счастью, парень не заметил чужих колебаний и поспешил представить своих спутников: — Это Микаса и Армин. Микаса — моя сводная сестра, Армин — близкий друг и практически брат.       Леви глянул на пару через плечо Эрена и сухо кивнул, не произнеся ни слова. Эрен снова взял всё в свои руки.       — Это Леви. Он немного в шоке после случившегося, поэтому не слишком разговорчив на данный момент, — объяснил с неловким смешком. Леви мысленно возразил — он в принципе не любил говорить с незнакомцами.       Армин склонил голову набок, мягко улыбнувшись.       — Приятно познакомиться, Леви, — сказал он, после чего мягко толкнул Микасу плечом. — Думаю, вы с Микасой быстро найдёте общий язык — она тоже не фанат долгих бесед.       Леви смерил девушку пристальным взглядом, сомневаясь, что хоть когда-то заговорит с ней по своей воле. У неё были необычные черты лица, однако Леви не стал всматриваться слишком внимательно, пряча интерес за маской безразличия. Он не собирался привязываться к этим людям, как бы они ни старались затянуть его в свой тесный круг. Для Леви они были лишь очередным контрольным пунктом, после которого он будет волен отправиться на все четыре стороны.       После знакомства шёл долгий процесс переписи населения и распределения людей по районам стены Роза. Благодаря статусу Эрена семейство Йегеров встретило минимальное количество проблем и относительно быстро добралось до того самого дома Эрена, что пустовал несколько лет, пока его хозяин разъезжал по экспедициям, уничтожая титанов. Леви с любопытством оглядывался вокруг, поражаясь тому, как быстро они проделали тот путь, что занял у него чуть ли не месяцы. Вот что значит быть обеспеченными. Хоть раз удача улыбнулась ему, позволив стать частью чего-то относительно высокого, что открыло Леви новые дороги. Никто не задавал ему вопросов по поводу семьи и прошлой жизни, однако он замечал, как Микаса или Эрен то и дело изучают его, когда думали, что Леви отвлёкся и не увидит. Такие себе из них разведчики, — заключил про себя мальчик.       Тем не менее, к Леви относились хорошо и даже по-доброму. Эрен регулярно делился каким-то своеобразными фактами о внешнем мире и о работе Разведкорпуса, лишь пару лет назад сменившего Главнокомандующего, назначившего Эрена капитаном чуть позже, ведь ранее они служили вместе и неплохо общались. Леви делал вид, что скучает, однако продолжал мотать на ус. Любую информацию можно было продать, приукрасив должным образом. Поэтому он позволял Эрену заполнять тишину своей болтовнёй, отвлекая всех от ужасов реальности, в которой они оказались. Со временем звучание голоса старшего стало чем-то привычным и даже успокаивающим. Леви вновь мог спать с закрытыми глазами, не беспокоясь, что кто-то нападёт на него в момент абсолютной беззащитности. Семейство Йегеров было не самой плохой компанией. Фарлану и Изабель они бы понравились. Интересно, достигли ли слухи о разрушении стены Подземного Города? Там поток информации был куда стремительнее, чем на поверхности, где люди могли позволить себе куда более ленивый образ жизни.       Дом Эрена был скромным по словам самого парня, но для Леви он показался объектом небывалой роскоши. Внутри даже были устройства, качающие воду из колодцев прямо в ванную и раковину, а во дворе был колодец на тот случай, если что-то поломается. Пусть Леви и старался выглядеть сдержанно и отстранённо, но глаза невольно разбегались от любопытства — редко ему доводилось бывать внутри целого жилого дома без надобности уносить оттуда ноги как можно скорее.       Так как в доме не было ничего, кроме вещей первой необходимости, а все пожитки остались в Шинганшине, Карла отправила Эрена и Микасу на рынок, оставив Леви подле себя. Тот вызвался помочь с уборкой и проигнорировал уговоры отдохнуть и не перенапрягаться. В свете дня мальчик казался ещё более тощим и немощным, чем поначалу, будто держался лишь на остром языке и твёрдом взгляде. Не хотелось нагружать его лишний раз, вредя здоровью. На это Леви честно сказал, что ненавидит находиться в грязи и хочет избавиться от неё как можно скорее. Услышав это, Карла перестала возражать и позволила мальчику войти в роль помощника, коим она его и назвала ранее. По возвращении Эрена и Микасы они вдвоём успели привести кухню и общую комнату в достойный вид, чтобы там можно было находиться без риска чихать и кашлять до конца своей жизни. Для Леви процесс уборки был сродни медитации — приятно было видеть результат своих трудов.       Когда Эрен с удивлённым смешком похвалил его и попытался погладить по голове, в этот раз Леви позволил себе увернуться, откупившись тем, что у него пыль в волосах, так как покрыть их было нечем. Эрен лишь пожал плечами, но пошёл на поводу и приставать не стал. Зато он не промахнулся, когда пообещал научить Леви пользоваться ванной: глаза мальчика мгновенно загорелись живым интересом, и Эрен увидел, что не всё потеряно. Похоже, Леви не признавал никого, кроме Карлы, однако это тоже было приятной мелочью.       Сумев наконец смыть всю грязь, что будто бы въелась в кожу, заставляя чесаться от отвращения, Леви почувствовал себя другим человеком. Оказывается, Эрен купил ему новую одежду, сказав сжечь старьё без предварительной стирки. Леви всё ещё не мог осознать, откуда появилась вся эта доброта, но не собирался отказываться от бесплатных подачек — он честно заслужил их, драя полы и помогая Карле во всём, стоило той лишь открыть рот, чтобы попросить.       — Смотри, Эрен, иначе Леви подсидит тебя на месте любимого сына, — прошептал ему Армин, заглянувший на ужин по приглашению. Эрен пнул его под столом, вызвав у друга тихий смешок. Микаса приподняла брови, на что Армин покачал головой. Леви молча смотрел в свою тарелку, стараясь вести себя сдержанно, чтобы не показаться безманерным голодранцем, коим являлся на самом деле.       Непривычно было сидеть за столом, полным еды, в окружении приглушённых голосов. Леви казалось, что он вторгся в чужую жизнь или позаимствовал её на время. Только вот каждый рано или поздно будет вынужден платить по долгам, и Леви должен был уносить ноги как можно скорее. Теперь у него были все шансы без лишних проблем добраться до Подземного Города, если он подготовится должным образом.       Пока он рассуждал, застряв у себя в голове, Эрен неожиданно объявил, что их с Микасой и Армином скоро призовут. Сейчас им дали небольшой отпуск, чтобы помочь семьям обустроиться, однако нельзя сидеть в тылу вечно, и теперь их экспедиции будут проводиться ещё и в Шинганшину, чтобы оценить масштаб разрушений, доложить о нём и приняться искать способ заделывать разлом, параллельно зачищая территорию от титанов. Последнее Леви считал пустой тратой ресурсов, так как сразу же после того, как будет уничтожена одна часть, на смену ей придёт другая через всё тот же разлом. Однако свои мысли он оставил при себе — кто станет слушать маленького глупого ребёнка, если тот попытается возразить капитану Разведкорпуса?       Неожиданно мысли Леви озвучил Армин, сверху добавив, что власти, скорее всего, таким образом начнут сокращать человеческие ресурсы, чтобы избавиться от голодных ртов. Эрен задумчиво уставился в потолок, а Леви по-новому взглянул на парня с почти невинными голубыми глазами. Неожиданно было услышать подобные мысли именно от него из всех присутствующих. Леви поднаторел в чтении людей, но этот опыт показал, что навык его не настолько хорош, как хотелось бы. Он понял, что слишком расслабился в стенах чужого дома, опустив защиту. Следовало быть внимательнее.       Когда Армин ушёл, Карла и Микаса приступили к мытью и сушке посуды, пока Эрен и Леви убирали со стола. Так как в доме было не слишком много комнат (рассчитывалось, что Эрен будет жить тут один, порой принимая гостей), Леви спал вместе с Эреном. Он настоял на том, что будет спать на полу, как всем им приходилось большую часть времени в дороге. Эрен упёрся и хотел либо уступить, либо разделить кровать, заявляя, что ему совесть не позволит оставить ребёнка на полу. Леви посоветовал ему засунуть эту совесть туда, где солнце не светит, приправив это тем, что не сможет уснуть, если не будет находиться лицом к двери. Эрен умолк то ли от удивления, что маленький ребёнок умеет так ругаться, то ли от того, что действительно задумался о привычках Леви, вышколенного улицей. Он даже не знал, что в Подземном Городе взрослых и детей разделяло лишь количество лет выживания. В остальном все были равны в шансе получить заточку под рёбра.       Перепалку Эрен продолжать не стал, скинув на пол матрац и подушку. Посмотрев на голую кровать, Леви нахмурился. Эрен со смешком сказал, что в казармах он жил в куда худших условиях в своё время.       — Мама сказала, что ты не собираешься задерживаться с нами, но пока ты не решил уйти, могу ли я ещё раз попросить тебя присмотреть за ней? — осторожно спросил Эрен, постелив простынь и разгладив складки с излишней осторожностью нервничающего человека. — Ты не обязан этого делать, но мой отец так и не нашёлся, а мы с Микасой будем часто отсутствовать, и мне не хотелось бы, чтобы мама осталась совсем одна.       Эрен звучал очень жалобно, пусть и пытался быть вежливым, не настаивая и не прессуя мальчика, тем самым заставляя того чувствовать себя неловко. Однако Леви, к сожалению, понимал его. Сам согласился покинуть Подземный Город только из-за того, что знал, что Изабель и Фарлан будут присматривать друг за другом, а вдвоём у них было меньше шансов попасть в какую-то передрягу. Интересно, как там они?       — У меня есть время до конца осени максимум, — пробормотал Леви, смотря на дверь, лицом к которой устроился. Он не соврал про эту свою привычку: всегда выгоднее находиться лицом ко входу у глухой стены и поблизости окна, чтобы быстро смотаться куда подальше в случае внезапного нападения.       Эрен внимательно посмотрел на мальчика. Его не переставала выбивать из колеи непривычная почти взрослая серьёзность на детском лице.       — Ты должен куда-то попасть к этому времени? Я думал, что у тебя нет… — он витиевато махнул рукой в воздухе. Леви усмехнулся тому, как Эрен старательно не упоминал факт отсутствия семьи и дома, будто боялся задеть простыми словами.       — Ты знаешь, что такое Подземный Город? — спросил он. Эрен утвердительно хмыкнул в ответ. — Я должен быть там.       Брови парня нахмурились от услышанного.       — Зачем?       — Я там живу, — легко ответил Леви. Он не глядя мог сказать, что Эрен наверняка был удивлён и вытянулся в лице, продолжая сверлить Леви взглядом.       — Живёшь? Но это же так далеко от Шинганшины. И Подземный Город… — парень запнулся, не решаясь закончить.       — Место, где собирается всякий сброд? Да, самое то для меня, — подсобил Леви. Он не боялся горькой правды, зато остро ненавидел бессмысленную лесть и жалость. Он не нуждался в них.       Некоторое время Эрен молчал, усиленно над чем-то раздумывая. Леви не стал ему мешать, закрыв глаза и выровняв дыхание, чтобы вскоре уснуть.       — Тебе не обязательно возвращаться туда. Ты можешь остаться здесь. Наших с Микасой пособий хватит, чтобы содержать вас с мамой, это не проблема, — сказал он.       Леви закатил глаза под закрытыми веками. У Эрена явно были проблемы с головой — иначе почему он предлагал помощь случайному пацану с улицы, которого практически не знает?       — У меня остались товарищи. Мы договорились, что я вернусь к началу зимы, — сказал он, вновь отправив Эрена в молчаливый ступор. Это было даже забавно.       — Сколько вас? — прервал молчание Эрен. Леви аж открыл глаза от удивления. Он же не собирался?..       Мальчик поднялся на локте, чтобы посмотреть на собеседника, всё ещё сидящего на кровати, упёршись локтями в колени и соединив пальцы, чтобы упереться в них лбом.       — Слушай, не стоит разыгрывать благотворительность, когда тебя не просят. Мы прекрасно выживаем сами по себе, у нас существуют отработанные схемы, которых мы придерживаемся. Поэтому хватит надумывать и просто ложись спать, чтобы завтра тебя не сожрали титаны, пока ты будешь тормозить.       Эрен глянул на Леви поверх своих рук. Его взгляд был сосредоточен и решителен вопреки привычной открытости.       — Не тебе учить меня жизни. Я не собирался играть в благотворительность, просто думаю над возможностями, — сказал он тихо.       — Какими? — спросил Леви. Он не мог представить, что творилось в голове у этого человека. Похоже, служба вынесла ему остатки мозга.       — Раз ты не хочешь жить за чужой счёт, то есть шанс дать тебе и твоим друзьям самим построить вашу жизнь. После этого инцидента наверняка понадобится пополнение в рядах добровольцев. Думаю, ты слышал слова Армина по поводу человеческих ресурсов. Разумеется, вас не примут в кадеты без документов, однако с моей рекомендацией у тебя есть шансы вступить. Либо продолжишь жить под землёй, либо сам построишь карьеру и жизнь — только твой выбор. Я отпущу тебя в любом случае, как только ты примешь решение.       Леви был поражён. Как и в случае с Армином, он не ожидал столь глубоких рассуждений со стороны Эрена. Как и не ожидал, что тот будет готов воспользоваться своим положением, чтобы продвинуть каких-то беспризорников, совершенно незнакомых ему, в люди. И этот план он придумал лишь за те несколько минут, что задавал Леви наводящие вопросы. Это вызывало восхищение.       — Так что, сколько вас? — спросил Эрен вновь. Его взгляд был непривычно цепким, как у хищника. Леви невольно сглотнул, чувствуя, что его загнали в угол. Остаться соседствовать с крысами под землёй или стать солдатской собакой? Только идиот будет сомневаться над ответом, отринув шанс, когда тот прыгает под ноги.       — Трое, включая меня, — сказал он.       Эрен опустил руки, открывая лицо, вновь смягчившееся открытой улыбкой. Леви не знал, сколько лет было парню, но он выглядел очень молодо, особенно когда улыбался.       — Думаю, троих я устрою без проблем. До конца осени останешься здесь, потом мы заберём твоих друзей, чтобы я мог их представить, и вы отправитесь на весенний набор в 104-й кадетский корпус. А дальше всё будет зависеть только от вас — никакой благотворительности.       У Леви ком встал поперёк горла. Он не знал, как реагировать, потому что, кроме тех же Изабель и Фарлана, никто не проявлял такую щедрость по отношению к нему. Хочешь что-то получить? Будь готов выгрызть это зубами и выбить кулаками — так его научили. Язык насилия и взаимовыгоды был куда ближе Леви, чем человеческая доброта.       Похоже, Эрен смог увидеть это каким-то образом. На самом деле, идею отправить Леви в кадеты он крутил в голове сразу после того, как они покинули убежище. Очевидно, мальчик не хотел быть бременем на чужих плечах, поэтому не позволил бы себе задержаться в чужом доме надолго, даже если бы ему это предложили. У Леви был очень смышлёный взгляд и хорошие рефлексы. Эрен незаметно испытывал его всё это время, взвешивая «за» и «против» у себя в голове. Если Леви и его друзья провалятся, это ударит по репутации — пусть не больно, но заметно. Так что, делая свою ставку, Эрен хотел убедиться, что это будет оправданный риск.       Леви не разочаровал: он легко просыпался и беспрекословно следовал командам, не задавая лишних вопросов и не огрызаясь, как сделал бы любой обычный одиннадцатилетний ребёнок на его месте. Леви здраво оценивал обстановку и своё положение в ней, действуя в соответствии с образовавшимися условиями. Он явно обладал непростым характером, но его закалка впечатляла, не позволяя усомниться в том, что военная подготовка станет посильным испытанием, несмотря на юный возраст. Эрен тоже сорвался в кадеты, едва ему исполнилось двенадцать лет, открывших двери в казармы. Он был уверен, что Леви тоже осилит это, если осилил жизнь в Подземном Городе и даже смог продраться на поверхность. Уже тогда, позволив солнцу коснуться своей кожи впервые, он сделал свой выбор.       — Спокойной ночи, Леви, — сказал Эрен и устроился на кровати, погасив стоявшую на тумбочке лампу.       Леви созерцал его силуэт ещё с минуту, после чего вновь опустился на матрац.       — Спокойной ночи, Эрен, — сказал он тихо. Эрен улыбался про себя. Он чувствовал, что сделал правильный выбор и первый шаг к чему-то большему, чем мог себе представить.