Рокировка

      На следующий день Эрен и Микаса отправились к Армину, чтобы вместе с ним вернуться на службу. Карла проводила их, обняв каждого на прощание и пожелав безопасного возвращения домой, когда они смогут сделать это вновь. Закрыв дверь, она повернулась к Леви. Пусть женщина улыбалась, в уголках её глаз блестели слёзы.       — Ну что, остались только мы с тобой? — со смешком сказала она и закатила рукава, чтобы отправиться мыть посуду. Леви убирал со стола и помогал сушить, ловко орудуя полотенцем. Он не был хорош в утешении, но ему хотелось сказать что-то приятное этой женщине, возложившей свои надежды на подобранного с улицы мальчишку, относясь к нему почти как к приёмному сыну с первых же дней, когда не было известно, чем обернётся столь наивное доверие.       — Спасибо, что позволили мне остаться, — пробормотал он, смотря на блестящую тарелку в своих руках, в которой узнавались размытые черты его отражения. Леви попытался стереть его полотенцем.       — Любой человек с сердцем не смог бы поступить иначе, — легко ответила Карла. — Тем более, я бы не справилась без такого хорошего помощника.       Леви знал, что она просто хотела поощрить его, но слышать эти слова было приятно. Из воспоминаний о матери у него было только ощущение холода закоченевшего тела и неподвижная грудная клетка, в которой больше не билось сердце. До конца осени он мог позволить себе притворяться, что вселенная таким образом восполняет то, что отобрала у него ещё в детстве.       Так Карла и Леви вели свой нехитрый быт: они вместе трапезничали, вместе ходили за покупками, убирались и стирали. Леви даже привык к этой рутине, продолжая спать на своём матраце на полу, негласно оставив Эрену его кровать на тот случай, когда парень вернётся домой.       Со временем он перестал бояться ходить по открытой улице, перестав инстинктивно держаться близ тёмных переулков, но всё ещё ища их взглядом на всякий случай. За стеной Роза всё выглядело так, будто никакой катастрофы и не случилось. Люди очень быстро приспособились к привычной для них жизни и лишь шёпотом вспоминали о «том дне». Леви всё ещё держался поодаль чужих, предпочитая им знакомые стены и хрустящие страницы книг под пальцами. Стоило Карле узнать, что мальчик умеет читать и даже считать, как та посчитала своей целью расширить его знания, не скупясь на разнообразные сборники, что люди на рынке продавали за бесценок ради выживания. Леви нравилось читать — этот процесс позволял ему отдалиться от внешнего мира, скрывшись в чертогах собственного сознания, в котором то и дело вспыхивали разные образы, рисованные строчками букв. Иногда он мог уйти на прогулку с книгой в поисках ближайшего пролеска, чтоб посидеть в тени дерева, наслаждаясь дуновениями начавшего холодеть ветра. В один из таких дней он неожиданно обнаружил себя в незнакомом лесу, лежащим на земле. Голова раскалывалась, однако на теле не было следов побоев, а книга лежала рядом совершенно невредимая. Леви и не запомнил, как уснул в таком месте. Карла посмеялась, когда он пришёл с головой, полной земли и веток, на что Леви раздражённо цыкнул и ушёл сразу в ванную. Сняв рубашку, обнаружил у себя на шее шнурок, на котором болтался небольшой ключ. Проверив позже, Леви обнаружил, что ни к одной двери в доме он не подходил, но вещицу решил оставить, пряча под одеждой и не снимая даже на ночь. Он чувствовал, что этот ключ был важен.       До конца осени Эрен и Микаса возвращались домой лишь два раза на день-два. Карла всегда будто бы сияла при их появлении, трепля сына по волосам, как маленького мальчика, и обнимая Микасу, светло улыбаясь. Эрен все оба раза говорил, что Леви стал выглядеть здоровее и лучше, выражая свою радость по этому поводу, на что Леви лишь пожимал плечами. Зато он смог подробнее расспросить Эрена о работе приводов изнутри, ведь теория не была тем же, что и практика. Это оказалось неожиданно интересно, а Эрен с энтузиазмом делился своими знаниями, радуясь, что Леви сам обращается к нему, а не отсиживается по углам. Мальчик неплохо социализировался, несмотря на своё непростое прошлое. Правда, порой он задавал слишком каверзные вопросы, и Эрену приходилось признавать поражение, советуя Леви обратиться к Армину, ибо тот разбирался куда лучше во многих аспектах.       — И как ты стал капитаном с такой дырявой головой? — негодующе спросил Леви, скрестив руки на груди.       — Эй, я прекрасно исполняю свои обязанности и служу почти столько же, сколько ты живёшь, — возразил Эрен.       — Наверняка благодаря тому, что Микаса рядом, — фыркнул Леви.       — Ещё одно слово, и я выкину тебя в колодец.       — Ну попробуй. — Леви расщедрился на целых два.       Поддавшись на провокацию, Эрен попытался поймать Леви и преподать тому урок, но мальчик с неожиданной грацией выскользнул прямо из рук, принявшись удирать. Эрен побежал за ним на улицу, принявшись гоняться вокруг дома и по небольшому заднему двору. Леви был ловок и обладал хорошей выносливостью, как и смекалкой, позволявшей ему принимать быстрые решения прямо на ходу. Как только Эрен загонял его в угол, мальчик быстро менял ход событий и находил пути отступления. Стоило признать, он даже заставил разведчика попотеть прежде, чем Эрен устал подыгрывать и таки поймал свою жертву, закинув себе на плечо.       — Всё, вот ты и попался, — сказал он, довольно улыбаясь.       — Если бы это была серьёзная битва, я бы атаковал тебя исподтишка или сломал бы коленом рёбра прямо сейчас, — возразил Леви, показательно ударив Эрена указанным острым коленом. Тот сдавленно охнул.       — Твоя правда, будем считать ничья, — сказал он, опустив мальчика на землю и потрепав по волосам. Леви тут же принялся недовольно поправлять причёску. Карла упомянула, что он стрижётся сам, — вспомнив об этом, Эрен удивился аккуратности стрижки. Признак ловких рук и хорошей концентрации.       Пусть и не без странностей, Леви был хорошим ребёнком, естественно вписавшись в быт семейства Йегеров. Он практически никогда не просил ничего для себя, живя налегке, чтобы в любой момент без оглядки сделать ноги, но постепенно приучивался позволять другим заботиться о себе, как это делали бы Фарлан и Изабель, навязавшие Леви роль слишком умного младшего брата.       К концу осени Леви собрал скромные пожитки, что пригодятся ему для путешествия, и собрался отправиться к Шине, где проник бы в Подземный Город. Эрен уже рассказал Карле о своём плане пристроить детей в кадеты, поэтому женщина не была удивлена. Услышав об этом, она ударила сына полотенцем, злобно обвинив в том, что тот совсем повернулся на своих разведчиках, раз принялся тащить туда даже детей. Однако Эрен смог убедить её в том, что для Леви и его друзей это был единственный шанс пробиться в жизни исключительно своими усилиями. Карле оставалось лишь смириться, потому что Леви твёрдо вознамерился совершить задуманное. И взгляд у него был точно такой же, как у Эрена в тот день, когда он заявил о своём решении вступить в Разведкорпус.       Напоследок перед прощанием Карла обняла Леви так, как делала это с Микасой и Эреном. Леви оказался настолько поражён, что замер всем телом и не шевелился до тех пор, пока Карла не отпустила его, принявшись давать хорошо знакомые наставления о том, как надо быть осторожным в дороге, следить за собой, не говорить с подозрительными людьми и избегать сомнительных компаний. Леви и так знал всё это, но не нашёл в себе наглости перебить женщину, позволив вбивать в него прописные истины.       Дорога к Шине оказалась легчайшей задачей, потому что Эрен заранее подготовил лошадь для Леви, чтобы тому не пришлось добираться на своих двоих. Ещё и оставил денег, чтобы купить новую на случай каких-либо происшествий. Леви бесконечно думал о том, как же всё настолько изменилось за какие-то пару месяцев. Сейчас он был чист, подстрижен и одет в чистую одежду, держа сменную в рюкзаке за плечами. Он понял, что после выхода на поверхность уже не будет прежним и не сможет вернуться к воровской жизни, как собирался. Если Фарлан и Изабель откажутся подниматься на поверхность, Леви уйдёт без них, потому что он больше не собирался жить во тьме после того, как познал тепло солнца и человеческих сердец. Он никогда не будет таким, как до встречи с Эреном, подобно вихрю ворвавшимся в жалкое существование Леви, захватившим его и унёсшим в совершенно другую жизнь, где в камине горел огонь, на столе стояла горячая еда, а вода бежала из крана.       Оставив лошадь на попечение, Леви нырнул в родные тёмные переулки и принялся искать ближайший проход в Подземный Город. Взгляд мгновенно стал острым, как лезвие, а тело не расслаблялось и на секунду. В подземном мире любой человек, выглядевший хоть немного состоятельным, мгновенно становился мишенью в глазах других воров. Пусть семья Йегеров представила Леви другой способ жизни, но одним из первых учителей для мальчика всё же стала улица, а её уроки не забывались никогда, зачастую даваясь чуть ли не ценой жизни.       Изабель и Фарлан поначалу едва узнали своего вернувшегося друга.       — Стоило мне пропасть на три сезона, и вы сразу же забыли обо мне? Мог и не возвращаться, — бесцветно пробормотал Леви, скучающим взглядом смерив заточки.       — Леви, это действительно ты! — взвизгнула Изабель и бросилась ему на шею. Обычно Леви не позволял подобных проделок, но в этот раз сделал исключение. — Я и не признала тебя, ты выглядишь так… опрятно.       — Полагаю, тебе есть что рассказать, — сказал Фарлан, сжав плечо друга ладонью в скромном проявлении сентиментальности. — Какая она, поверхность?       — Ужасное место, хотя ни в какое сравнение не идёт с этой дырой, — сказал Леви, приветливо усмехнувшись. Он и не осознавал, насколько скучал по этим двоим, пока они не встретились вновь.       — Расскажи нам всё, отрабатывай свои деньги, — заявила Изабель. Леви и не собирался спорить — ему не терпелось сбежать из этого места как можно скорее. Ему казалось, что на него давили и стены, и потолок. Как он существовал тут всю свою жизнь? Почему сомневался перед тем, как отправиться на поверхность, считая это пустой тратой денег и времени?       Изабель и Фарлан привычно окружили его, дружно замолчав, чтобы внимать долгому рассказу. Леви поведал о том, как скитался по улицам столицы, прячась от богатеев, как сбежал за стену ночью и после этого путешествовал по территории стены Роза, где его уже никто не отличил от обычного уличного попрошайки. Как искал леса и с помощью привода по деревьям ускорял своё путешествие между деревнями, в которых занимался случайными подработками и ночевал на сеновалах, развлекая себя подсчётом звёзд, так ни разу и не узнав их настоящее количество. Не скупился на описание людей, встречавшихся по пути, жалевших его (услышав это, Фарлан чуть не подавился от смеха) или стремившихся прогнать как можно дальше, как разносчика заразы.       Слово за слово Леви дошёл до того, как обосновался в районе Шинганшина и даже неплохо провёл время, как вдруг настал «тот день». Друзья синхронно задержали дыхание, слушая о гигантской голове титана, возникшей прямо над стеной перед тем, как ворота разлетелись в щепки, и началась всеобщая паника. Губы Изабель дрожали от желания разразиться шквалом вопросов, но она держала себя в руках, желая услышать продолжение о том, как Леви избежал конца света в самом его разгаре, потеряв лишь привод в суматохе. Леви поведал им об Эрене, не побоявшемся взять на спину случайного мальчика-бродягу и потом доверить ему собственную мать. Рассказал, как познакомился с Микасой и Армином, как оказался за стеной Роза вновь, обосновавшись в доме Йегеров и став там чем-то вроде прислуги или мелкого помощника. Глаза друзей раскрывались всё шире от того, насколько невероятно это звучало — будто настоящий приключенческий роман, которые иногда пересказывали калеки-старики, собирая вокруг себя группы детишек на улице.       Когда Леви дошёл до части, где Эрен предложил отправить их в кадетский корпус, челюсти Фарлана и Изабель едва не упали на пол. Они не верили своим ушам, однако Леви не был ярым шутником, особенно на подобные темы. Он не стал бы рассказывать об этом, если бы не был абсолютно серьёзен в том, что говорил.       — Ты хочешь согласиться? Оставить всех и вернуться на поверхность? — спросил Фарлан, нахмурив брови.       — А что, у тебя есть идеи получше? Продолжать обчищать таких же жалких, как мы сами, и до конца жизни гнить в этом месте, выживая от одного дня до следующего? — оскалился Леви. — Такие шансы на голову просто так не падают, и я не собираюсь спустить свой в трубу. Если вы против, оставайтесь здесь и смотрите на небо издалека, а я хочу жить под ним.       Воцарилось напряжённое молчание. Фарлан невольно напрягся, поражённый столь резкой реакцией. Леви выглядел лучше не только внешне, его взгляд тоже был другим — более открытыми, решительным и живым. Что было иронично, учитывая то, как Леви сомневался в идее отправиться исследовать поверхность от лица банды. Сомневался больше, чем они вместе взятые.       — Ты уверен, что этому Эрену можно доверять? — осторожно спросила Изабель. Она мыслила куда позитивнее, чем Фарлан, желая верить в лучшее. Что когда-нибудь вместе с птицами сможет отправиться на поверхность. И сейчас Леви буквально заявил, что эта мечта может стать реальностью, стоит только протянуть руку.       — Идиот хренову кучу лет служит на благо человечества и бросился спасать ребёнка в беде без задней мысли. Мы для него представляем большую угрозу, чем он для нас, — сказал Леви, цыкнув себе под нос.       — Смотрю, вы нашли общий язык, — хмыкнул Фарлан, на что Леви приподнял бровь. — Если ты решишься на эту авантюру, я рискну вместе с тобой.       — И я! — подняла кулак вверх Изабель.       Леви ничем не показал это, но с сердца будто камень упал, стоило услышать согласие. Он твёрдо вознамерился идти вперёд, неважно — в компании или в одиночестве, но всё же не хотелось терять знакомые лица, к которым успел привыкнуть. Фарлан и Изабель знали его от и до, как и он знал их. Им было легче открыться, чем кому-либо другому.       Для банды Леви сочинил свою легенду, опустив часть с жизнью в доме Эрена и его предложение о вступлении в ряды кадетов. Со стороны всё выглядело так, будто Леви понравилось жить на поверхности, и он решил навсегда переехать туда, оставив позади подземные трущобы. Со всех сторон посыпались возгласы «чистюля», «буржуй», «мечтатель» — и тому подобные, однако для Леви они были лишь пустым трёпом. Пусть осуждают сколько угодно, а он собирается выжить любой ценой, воспользовавшись полученным шансом. Через несколько лет большинство людей в их банде перемрёт то ли от болезней, то ли в стычках с врагами — он не собирался становиться одним из потенциальных трупов. Поэтому, как только Изабель и Фарлан собрали свои пожитки, попрощавшись с местом, что вырастило их, они отправились в пропускной пункт, где Леви бросил вышибале заранее подготовленный кошель и пошёл вперёд без оглядки. Его никто и не окликнул — лишь шаги друзей звучали рядом. Они купили ещё одного коня, чтобы Изабель и Фарлан устроились на нём, после чего незамедлительно отправились в дорогу, будто боялись, что подземелье нагонит их и поглотит с концами, оставив вечно гнить во тьме.       Как Леви и рассказывал, по ночам на небе было невероятное количество звёзд. Изабель считала их, активно двигая пальцем, будто хотела соединить все точки в единую витиеватую картину, и Леви засыпал под звучание её голоса, ведь теперь они дежурили по очереди, и не приходилось волноваться о том, что тебя ограбят в самый неподходящий момент. Назад дороги не будет, но Леви был готов сделать этот шаг, ни разу не пожалев о том, что сделал этот выбор. Они взялись за это вместе и ко дну тоже пойдут вместе.       Несмотря на то, что они явились прямо под ночь, Карла встретила троицу с распростёртыми объятьями в самом прямом смысле: едва Леви постучался в дверь, как она сжала его в руках прямо на пороге, приложив такую силу, что у Леви аж заныли рёбра. Фарлан и Изабель наблюдали за этим с одинаково открытыми ртами, поражённые представшей перед ними картиной. Леви едва терпел их прикосновения — что уже говорить о чужих людях! А тут он даже не возмутился, покорно стоя на месте, пока Карла сама не отпустила его, отстранив за плечи, чтобы окинуть пристальным оценивающим взглядом. Убедившись, что мальчик целый и невредимый, она наконец изволила перевести внимание на его спутников.       — Стало быть, вы друзья Леви? — спросила женщина, будто бросала им вызов. Пара синхронно кивнула, и каждый по очереди представился.       Карла запустила всех в дом, сказав располагаться, пока она приготовит перекус, чтобы утолить голод с дороги. Леви показал друзьям ванную и строго велел привести себя в порядок, заявив, что не пустит за стол в противном случае. Оставив Фарлана разбираться с устройством, качающим воду, присоединился к Карле на кухне, привычно предложив помочь. Женщина тут же согласилась, принявшись сетовать, как одиноко и пусто было без Леви дома. Мальчик понимал, что это была лишь пустая лесть, но Карла говорила так открыто и эмоционально, что невольно хотелось поверить этим словам. В своём путешествии он неоднократно мысленно возвращался в стены этого дома, думая о том, справляется ли Карла с хозяйством, не испытывает ли трудностей, не одиноко ли ей. Она была похожа на человека, привыкшего к тихой компании, но не гробовой тишине.       Пока они сидели за столом, Карла расспрашивала Изабель и Фарлана обо всём подряд, явно радуясь, что в доме теперь станет на одну девочку больше, и у Микасы появится младшая подруга. Так Изабель переехала спать в одну комнату с Карлой, пока Фарлан занял пустующее место Эрена на кровати. Непривычно было спать целую ночь без надобности дежурить и наблюдать, однако он с радостью готов был привыкнуть к этой странности, если она станет его новой обыденностью. Половину ночи они с Леви навёрстывали упущенное, говоря о разном, пока глаза не начали закрываться сами по себе. И пусть любой шорох заставлял проснуться, приятно было осознавать себя в безопасности, открывая глаза и видя за окном синее небо.       Изабель и Фарлан некоторое время тормозили из-за культурного шока, однако Леви не торопил их. У них была целая зима, чтобы свыкнуться, а потом отправиться в казармы и не выглядеть дикарями в окружении других людей. А сейчас лишние рабочие руки не помешали. Они по очереди помогали Карле с готовкой, ускоряя процесс в разы, Фарлан и Леви накололи дров с таким запасом, что можно будет ещё долгое время даже не вспоминать о них. Параллельно с этим они тренировались каждое утро, бегая вокруг дома и лазая по деревьям, чтобы не потерять сноровку. С подачи Изабель это часто превращалось в соревнование, где Леви было суждено победить, однако процесс определённо стал веселее. Однажды Изабель украла яблоко на рынке, однако прежде, чем она успела усмехнуться своей победе, Леви схватил её за руку и рыком велел вернуть украденное на место.       — Мы тут для того, чтобы начать новую жизнь, а не для того, чтобы всё разрушить по прихоти. Если захочешь вспомнить старые деньки, дорогу к подземельям ты знаешь, — мрачно сказал он, навсегда отбив у девочки желание повторять подобное.       Пусть Леви был на пару лет младше своих друзей, он был умён не по годам, поэтому легко брал на себя роль ведущего, когда ситуация этого требовала. Фарлан и Изабель являлись его друзьями как раз потому, что не пытались с этим спорить, подавляя лидерские замашки. Они своими глазами видели, что случалось с любым, решавшимся оспорить суждения мальчика: заканчивалось сломанным носом и криками о пощаде.       Так как зимой совершать экспедиции было слишком затратно (чего люди сейчас не могли себе позволить) и опасно, Эрен и Микаса вернулись домой без предупреждения, решив организовать сюрприз. Тихо скользнув внутрь, Эрен нахмурился, услышав больше, чем два голоса и девчачий смех. Заглянув на кухню, он увидел мать, сидящую за столом с иголкой и тканью в руках — наверно, штопала или подшивала одежду. Поразило Эрена то, что у мойки трудилась рыжеволосая девочка, рядом с которой стоял мальчик, уже начавший походить на юношу, вытирая тарелки. Похоже, они находились в середине оживлённой беседы, однако раньше, чем Эрен успел обозначить своё присутствие, его заметил мальчик, нахмурившись и положив руку рядом с вымытым ножом.       — Ты кто? — спросил он без капли дружелюбия. Карла повернулась в направлении взгляда. Глаза её округлились, а ткань чуть не выпала из рук. Торопливо воткнув иголку, чтобы не потерять, женщина поднялась со стула и метнулась навстречу сыну.       — Эрен, вы вернулись!       Эрен с готовностью поймал её, вдыхая уютный домашний запах. Рыжеволосая девочка повернулась, рассматривая новые лица. Микаса рассматривала детей в ответ.       — Друзья Леви? — спросила она. Оба синхронно кивнули.       Одна из дверей жилых комнат открылась, и оттуда выглянул сам Леви, отвлекшийся от чтения поднявшимся шумом. Увидев Эрена, он ощутил нечто вроде прилива сил, однако не стал бросаться навстречу, спокойно закрыв за собой дверь.       — Смотрю, ты всё же принял решение, — сказал Эрен. Леви серьёзно кивнул. — Спасибо.       Леви нахмурился, не понимая, за что его можно благодарить в такой ситуации.       — Сними обувь и не разноси грязь, — сказал он вместо приветствия, скрестив руки на груди. — Мы только сегодня помыли полы.       С весёлым смешком Эрен подчинился и принялся стягивать тяжёлые ботинки, аккуратно оставив их под стеной, чтобы надеть домашнюю обувь, даже не покрывшуюся пылью. Микаса последовала его примеру.       — Вы, наверно, голодны с дороги. Сейчас я что-нибудь быстро приготовлю, — сказала Карла и метнулась на кухню.       — Не утруждайте себя, просто скажите, что нам делать, — тут же возразила Изабель, вытирая руки.       — Не волнуйтесь, во мне полно энергии. Ох, вы ещё не знакомы. Это мои дети — Эрен и Микаса, — сказала Карла, с неприкрытой гордостью поведя рукой в сторону парня и девушки.       Изабель глянула на пару и нахмурилась, не видя даже малейшего внешнего сходства.       — Микаса моя сводная сестра, — пришёл на помощь Эрен, и губы девочки разомкнулись в небольшой «о».       — Приятно познакомиться. Я Изабель, а это Фарлан. — Положила руку на плечо юноши. — Мы друзья Леви. Он говорил, что вы двое состоите в Разведкорпусе. Расскажете?       Эрен невольно поразился разговорчивости этой девочки, смотревшейся довольно контрастно на фоне угрюмого и молчаливого Леви. Впрочем, это балансировало их группу, как было в случае с Микасой в компании Армина и самого Эрена. Карла хлопотала на кухне, позволяя молодёжи помогать, пока Эрен и Микаса отправились переодеваться. Непривычно было слышать множество голосов через стенку, и Эрен почувствовал, как губы сами по себе растягиваются в улыбке при мысли о том, насколько оживлённым стал его пустующий дом. Мама в кои-то веки выглядела весёлой и по-настоящему увлеченной, приятно было думать, что ей было с кем коротать время вместо того, чтобы попусту переживать за сына из раза в раз, увеличивая количество седых волос. Может, Эрен и спас Леви в тот злополучный день, однако благодаря Леви его семья не утонула в скорби. Можно было сказать, что они равноценно спасли друг к друга. Эрен всё ещё лелеял надежды найти отца, однако рациональный голос подсказывал, что тот уже не вернётся. Если бы он выжил, то первым делом явился бы в этот дом.       Вращение мрачных мыслей остановил всё тот же Леви, появившийся на пороге комнаты. Как обычно, по его лицу сложно было что-либо прочитать, однако Эрен ответил приветливой полуулыбкой.       — Как прошли вылазки за Марию? — спросил мальчик. Он испытывал тот же интерес к миру за стенами, что и сам Эрен когда-то. Стало быть, это закономерно после долгой жизни под землёй. Свобода опьяняла.       Эрен поддержал попытку завести диалог и красочно делился своими впечатлениями. Пусть Леви предстояло выучить всё это в будущем, Эрен охотно делился с ним знаниями о том, как убивать титанов, как лучше управлять приводом, какие манёвры они используют в строю чаще всего. Леви слушал с пристальным вниманием, впитывая любые крупицы информации, что могли облегчить ему жизнь в будущем. Он расспрашивал Эрена о тех временах, когда тот сам был кадетом. Однако эти скромные вопросы оказались мелочью по сравнению с тем, как много говорила Изабель, будто компенсируя молчаливость своего друга. Ей даже удалось вывести Микасу на разговор, что вызвало у Эрена искреннее восхищение. Судя по тому, что Леви и Фарлан не отвлекались от своих чашек чая, это было нормальным явлением в их группе. Стоило признать, что такой ужин показался Эрену самым уютным за всю его жизнь. Карла уже перестала пытаться уговаривать его образумиться и завести семью, понимая, что это бессмысленно, и Эрен не свернёт со своего пути, пока стены не рухнут. Зато теперь он привёл к ним в дом аж троих детей.       Пользуясь возможностью, Эрен порой подглядывал за утренними тренировками, что троица организовала сама себе. Они все были в неплохой форме и явно не понаслышке знали о физических нагрузках. Стоило дать им шанс. Убедившись в этом, Эрен сел и написал три экземпляра рекомендационных писем, которые позже собирался передать по верхам, надеясь, что к его мнению прислушаются. Возможно, именно эти дети являлись ключом к спасению человечества. Может, их потенциала будет достаточно, чтобы не разменять свою жизнь понапрасну, став очередным призраком за плечами. Эрен понимал риск: если случится что-то плохое, то он станет тем, кто повёл детей на верную смерть. Однако скольких он уже повёл за собой в один конец? Смотря на то, как Леви ловко перемещается с ветки на ветку, пользуясь своей небольшой массой, Эрен надеялся, что всё же не ошибся в своём суждении, как Эрвин в своё время не ошибся, назначив его капитаном.       Фарлан и Леви спали на матраце, прижавшись друг в другу спинами и греясь зимними ночами. Иногда Эрен смотрел на них, гоняя по кругу одни и те же навязчивые мысли, пока Леви не поднимал голову, каким-то образом чувствуя на себе чужой взгляд. Полезный навык, явно полученный не от хорошей жизни. Эрен каждый раз едва успевал закрыть глаза, однако ни разу не попался, как ему казалось. Смотря на горящих мечтами мальчишек, он вспоминал себя в их возрасте, когда точно так же надеялся стать надеждой человечества. Когда кровь товарищей ещё не запятнала руки, когда число смертей не стало таким, что счёт начал сбиваться. Когда Эрен верил. Встреча с Леви заново вдохнула в него эту веру, заставляя выживать раз за разом, чтобы вернуться домой и встретить там ещё одно знакомое лицо — теперь уже три. Эрен пытался представить троицу в форме, однако прыскал каждый раз, когда доходил до Леви — тот казался настолько миниатюрным, что было смешно даже пытаться.       Всех троих приняли с большой охотой, доверившись мнению капитана Йегера, подкреплённому комментарием замкапитана Арлерта, отряд которых мог похвастаться минимальным количеством потерь на общей картине смертности солдат Разведкорпуса. Эрен неустанно напоминал, что за это следует благодарить Армина с его тактическим мышлением и Микасу с её нечеловеческими рефлексами. И каждого солдата, не боявшегося рискнуть жизнью во благо человечества, хотя с каждым разом эта фраза казалась всё более абсурдной, ведь они не добились ровным счётом ничего в мировых рамках. Да, сведения о титанах пополнялись, оружие улучшалось в моделях, а порой разведчики из своих экспедиций привозили редкие травы и ресурсы, что можно было найти только за стенами. Но было ли это тем, о чём мечтал Эрен когда-то? С каких пор смерти стали рутиной? Реальность довольно больно ударила в глаза.       Сами дети невероятно обрадовались тому, что их кандидатура была одобрена. Изабель трясла безвольного Фарлана за плечи, пока у того не закрутилась голова, а Леви, пусть и держался чуть осторонь, довольно усмехался, наблюдая за ними. Даже не стал уворачиваться, когда Эрен потрепал его по волосам, поздравляя. В честь такого события они организовали большой ужин и позвали Армина, внёсшего свою лепту в общий успех. В доме внезапно оказалось слишком мало стульев, что сложно было заметить, когда каждый трапезничал сам по себе. Некоторым пришлось стоять на ногах, но веселья это никак не поубавило. Со всех сторон звучали голоса, внимание рассеивалось, а щёки болели от улыбок. Леви не любил сборища, потому что те заставляли его чувствовать себя зажато и неловко, однако признал, что это было лучше, чем подобие того, что они пытались воссоздать под землёй.       Перед наступлением весны троица привела себя в порядок, настраиваясь на скорое отправление в ближайшую тренировочную зону. Изабель ежедневно фантазировала о том, что может ждать их впереди, пока Леви читал книги, доверив Фарлану роль внимательного слушателя. Никто и не замечал, что страницы могли не переворачиваться десятками минут — Леви тоже строил планы у себя в голове, пусть и более реалистичные. Он уже выведал у Эрена всё необходимое, поэтому не беспокоился о том, что они не справятся. Однако неизвестность всегда пугала, и он чувствовал себя таким же напряжённым, как перед выходом на поверхность.       Оставив друзей болтать дальше, Леви вышел на задний двор, желая проветрить голову. Ночь была необычайно ясная, и звёзды подмигивали в знак приветствия. Леви никогда не надоедало смотреть на них, и за этим нехитрым занятием он мог проводить часы. Армин рассказал ему о карте звёздного неба и некоторых созвездиях. Позже Леви рассказал об этом Изабель, и та была просто в восторге от того, что на небесном полотне существуют нарисованные природой картины. Леви хмыкнул себе под нос и автоматически попытался найти взглядом ту самую путеводную звезду, что могла помочь с ориентацией в пространстве, если ты потерялся. Под землёй всем без разницы, с какой стороны север, — там путеводных звёзд нет. Вместо них — отсвет догорающих самокруток и умирающих ламп.       Дверь тихо скрипнула, и рядом с Леви встал высокий человек. Абсурдный рост Эрена всегда злил Леви, вынужденного поднимать голову, чтобы посмотреть в глаза. Со временем он приловчился делать это из-под лба, удовлетворившись, когда Эрен сказал, что это смотрится жутко. По заслугам.       — Не замёрз тут стоять? — спросил Эрен и поднял голову, следя за линией взгляда мальчика и тут же наткнувшись на путеводную звезду. Лекции Армина не прошли зря.       Леви промычал в отрицании, ленясь говорить. Эрен издал тихий грудной смешок, звучащий непривычно низко. Он в принципе выглядел младше, чем звучал, однако Леви ли не знать о том, насколько обманчивой бывает внешность.       — О чём думаешь? — спросил Эрен участливо.       — О будущем, — сказал Леви, звуча несколько отстранённо.       Эрен нахмурился. Пусть он узнал Леви намного лучше, чем поначалу, однако порой по привычке обманывался юным обликом и низким ростом. Леви отчаянно хватался за спасательную соломинку, протянутую ему, и это было видно. Он старательно собирал информацию и заставлял своих друзей делать то же самое, боясь упустить свой единственный шанс стать кем-то в этой жизни. Не безымянным трупом в канаве, а человеком с именем и историей. Это была тяжёлая ноша в столь юном возрасте, и Эрен понимал это. Он положил руку на плечо Леви, заставив мальчика скосить взгляд в свою сторону.       — Я верю, что у вас всё получится. Иначе я бы не сделал эту ставку. Так что не сомневайся и делай, что делаешь, — сказал тихо, чуть сжав пальцы, чтобы показать свою близость.       — Спасибо, — сказал Леви, и это был первый раз, когда он поблагодарил Эрена. Тот невольно опешил. — Ты спас наши жизни. Нет, ты в прямом смысле дал нам жизнь.       Это было слишком тяжёлое высказывание. Как и взгляд Леви, безошибочно пробиравший до самой души.       — Я всего лишь дал тебе выбор. Каждый из вас сам принял решение, и это ваша заслуга, — сказал Эрен, сглотнув ком, вставший поперёк горла.       — Ты всегда был таким самоотверженным? — спросил мальчик. Эрен задумался.       — Возможно. Я рассказывал, как мы подружились с Армином? — Леви качнул головой, и Эрен со смешком продолжил: — Я ввязался в драку с громилами, напавшими на него. А потом пришла Микаса и раскидала всех.       — Я же говорил, что ты жив благодаря ней, — буркнул Леви, и Эрен прижал его к себе, злобно встрепав волосы.       — Я тебе душу открываю, а ты!.. — сказал он возмущённо, тут же погубив всю игру тихим смехом. — Армин открыл мне глаза на то, какой мир огромный. Ты слышал о море?       — Нет.       Глаза Эрена округлились, и он опустил голову, смотря на серьёзное лицо Леви, ждущего пояснение.       — Как же так? Он всем о нём рассказывает. Тогда я украду первенство. Представь, что где-то за стенами есть настолько большое озеро, что противоположного берега даже не видно…       Леви сначала хотел фыркнуть и сказать, что это полный бред, однако Эрен звучал настолько увлечённо, что перебить его не хватило духа. И Леви позволил Эрену держать себя за плечо, свободной рукой жестикулируя в попытке продемонстрировать необъятность того самого «моря». Звучало просто невероятно, пусть и абсурдно.       — Там может скрываться много опасных и ядовитых тварей, если оно такое большое, — задумчиво рассудил мальчик. Эрен поперхнулся прямо посреди предложения.       — Ты говоришь, как Микаса! Никакого авантюризма. Но всё может быть, и есть только один способ это узнать.       — Какой?       — Увидеть своими глазами!       Глаза Леви расширились, и сияние звёзд как-то по-особенному отразилось в них. Он будто смог прочувствовать ту необъятность мира, что пытался словами передать Эрен. В эту самую минуту он понял, что должен любой ценой выдраться за пределы этих чёртовых стен. Выход на поверхность был лишь первым шагом, и Леви собирался идти очень далеко, не останавливаясь ни перед чем.       Перед отправлением Карла пожелала всем троим удачи, обняв каждого и сорвав обещание возвращаться во время отгулов. Леви в ответ заставил её пообещать, что будет заботиться о себе и ждать их возвращения. Так странно было говорить «до встречи» и думать о том, что ты вернёшься «домой». Эрен сказал, что они смогут обмениваться письмами время от времени, и Леви серьёзно вознамерился регулярно писать, чтобы Карла не чувствовала себя одиноко. Она была хорошей женщиной, полной хороших качеств. Такой Леви представлял себе мать, о которой не смел даже мечтать.       Они заполнили анкеты, указав свои полные имена для получения пропусков. Осталось лишь ждать, когда их определят в какое-либо подразделение. Изабель помогала скрашивать время своими догадками, пытаясь представить, какими будут казармы, инструктора, чем их там будут кормить и чему обучать. Ей не терпелось почувствовать на себе вес УПМ вновь и в этот раз взлететь навстречу уже открытому небу. Фарлан тоже ждал этого мига, а ещё больше ему было интересно увидеть будущих сослуживцев и помериться с ними силами в рукопашном бою. А Леви, памятуя слова Эрена, не пытался заглядывать в будущее и просто ждал, когда им дадут направление. Они оказались в южном подразделении, главным инструктором в котором был Кис Шадис. Леви знал это имя — слышал от Эрена. Шадис был главнокомандующим Разведкорпуса до того, как добровольно передал управление Эрвину Смиту. Эрен отзывался о нём как добром человеке, прячущим это за колкими словами. Смерть каждого солдата Шадис переживал как собственную, из-за чего и передал командование более перспективному бойцу, приняв верное решение. Эрен глубоко уважал этого человека, и Леви был вдохновлён.       Когда мужчина внезапно начал кричать, мешая речь с ругательствами, Леви даже не вздрогнул и не напрягся — в своё время он наслушался вещей похуже. Изабель и Фарлан тоже держались ровно, пусть виски и покрылись потом от нервов. Увидев возникшую над собой тень, Леви привычно глянул вверх из-под лба.       — Что тут забыл маленький ребёнок? Ты хоть не упадёшь под весом УПМ? — спросил он так, чтобы слышали все вокруг. Леви так и не поднял головы.       — Наденьте и проверьте, — ровным голосом ответил он.       — Не сомневайся, я ещё посмотрю, как каждый из вас будет плакать. Теперь ответь мне, малыш: зачем ты вступил сюда?       Кулак Леви, лежащий поверх сердца, сжался чуть крепче.       — Чтобы служить солдатской собакой, а не умереть канализационной крысой, — ответил он твёрдо и уверенно.       Шадис чуть прищурился, на что Леви ответил всё тем же непоколебимым взглядом. Пусть за спиной того же Райнера Брауна его невозможно было рассмотреть, но аура у пацана занимала собой всё поле, будто он уже поставил себя выше каждого присутствующего. Но при этом он не выглядел высокомерным — просто готовым сражаться за своё место до кровавой слюны.       — Тогда тебе стоит как можно скорее научиться лаять по команде, — ответил Шадис в привычном стиле, едва заметно кивнув. Леви увидел небольшое движение и понял, что прошёл негласную проверку. Спина сама по себе стала ещё ровнее, будто за ней раскрылись крылья. Дальше Леви уже ничего не слышал, опьянённый триумфом. Он оправдает ожидания Эрена и покажет Шадису, на что способен «ребёнок».       Вскоре оказалось, что они трое зря себя накручивали, ибо первое время тренировки напоминали пешую прогулку. Их гоняли кругами, что мало отличалось от догонялок вокруг дома, потом заставляли выполнять однотипные физически упражнения, укрепляющие тело и развивающие выносливость. Леви заметил, что переоценил и своих товарищей по корпусу — соперников тут почти не было, зато идиотов — пруд пруди. Особенно громкий тип — вроде Жана Кирштейна, безостановочно кричащего о собственной неотразимости и прямо напрашивавшегося на хорошую трёпку (которую чуть не получил, пару раз сцепившись с Фарланом). Это удручало, однако Леви пришёл не самоутверждаться, поэтому не возмущался, позволяя Изабель и Фарлану отвечать за социальный элемент. Сам он не говорил, если к нему не обращались лично, экономя силы и нервы. Со временем из-за этого ощутил духовное родство с Энни Леонхарт, ведущей практически такой же образ жизни. Когда они дошли до практики рукопашного боя, девушка оказалась интересным оппонентом, заставляющим пропотеть. Леви даже удивился поначалу, когда в один момент земля ушла из-под ног, и он чуть не упал на задницу, вовремя извернувшись и отскочив. Райнер присвистнул в стороне — его Энни уложила без напряга, а Леви ещё сопротивлялся.       — Интересный стиль, покажи ещё, — сказал Леви, копируя стойку Энни. Та подняла кулаки над головой.       — Спасибо, отец научил, — ответила коротко и обрушила на Леви серию пинков. Подстроившись под его рост, понизила локти, чтобы случайно не поймать апперкот в самый ненужный момент. Леви был чертовски проворен за счёт своих небольших пропорций и буквально не давал ударить себя лоб, постоянно двигаясь, тем самым рассеивая внимание, чтобы заставить открыть слабые места. — Ты тоже неплох. Кто учил?       — Улица, — ответил Леви, не соврав. В Подземном Городе ты учился использовать все собственные преимущества и недостатки противника, потому что цена победы — жизнь. Пан или пропал.       Они с Энни долгое время крутились друг вокруг друга, обмениваясь вымеренными ударами и пинками, пока инструктор не разнял их, велев помочь другим кадетам научиться хотя бы чему-то. Напоследок Энни кивнула Леви, и тот ответил тем же, вернувшись к Райнеру.       — Знаешь, поначалу я повёлся на маленький рост, но теперь понял, что с тобой лучше дружить, — сказал тот с неловким смешком. Леви хмыкнул, оценив шутку.       — Хочешь посмотреть, как коротышка надерёт тебе зад? — бросил вызов игриво.       — Я знал, что ты отомстишь мне за эти слова, — ответил Райнер. Он был интересным парнем, явно демонстрируя небольшую часть своего потенциала, будто сдерживался. Хотя Энни проиграл совершенно искренне и без малейшего шанса на успех.       Изабель играючи уклонялась от атак Жана, заставляя того чуть ли не пар из ушей пускать от фрустрации. Фарлан довольно серьёзно сошёлся с Имир, явно не собираясь поддаваться и уступать, что было взаимно. Пусть это были не те нагрузки, что Леви себе представлял, но было, по крайней мере, не скучно. Изабель сдружилась с Кристой и Сашей, регулярно заставляя Имир закатывать глаза, когда говорила что-то глупое или наивное в своей лучшей манере. Фарлан неплохо сошёлся с Марко, довольный его мирной натурой и интеллектом, подчёркнутым скромностью. Как он говорил, шутя: отдыхал от мрачного лица Леви, общаясь с нормальными людьми время от времени. На это Леви лишь закатывал глаза и отвешивал меткий пинок за вшивость. Сам он вполне неплохо сжился с ролью наблюдателя, вступая в диалоги либо по надобности, либо от скуки. Интересно, так себя чувствовал Эрен во время своей подготовки? Каким был этот этап жизни для Армина и Микасы? Считали ли они его таким же подозрительно лёгким?       Вспоминая об Эрене, Леви садился писать письма — он старался делать это каждый раз, когда выпадала возможность рассказать о чём-либо и поделиться своими впечатлениями. Некоторые послания получались короткими, некоторые довольно подробными — и все они отправлялись к Карле вместе с письмами Фарлана и Изабель, когда приходило время обмена почтой.       Женщина читала письма одно за другим перед сном, коротая время. Чтобы не скучать, она подрабатывала в одной небольшой таверне на кухне, получая за это скромную плату, по сути ненужную при наличии пособий Эрена и Микасы, регулярно отправлявших деньги. Они снова редко возвращались домой, однако теперь это не сопровождалось меланхоличным ожиданием следующего ухода. Теперь Карла зачитывала им полученные письма, обсуждая их. Вскоре Эрен на слух мог узнать, какое из зачитанных писем пришло от Леви — у того был свой уникальный стиль речи, довольно прямой и местами грубый, но всё ещё живой и красочный.       Спустя несколько месяцев Эрен начал скучать. Он не стал убирать матрац с пола, будто таким образом мог стереть воспоминания о том, что когда-то на нём спали два ребёнка, грея друг друга во сне. Оставленные в шкафу книги напоминали о Леви, и Эрен листал их время от времени, заинтересованный тем, что же могло привлечь внимание мальчика в своё время. Может, так он лучше поймёт, что творится в голове взрослого не по годам ребёнка.       Леви писал о том, что обучение довольно интересное, и ему есть чем себя занять. Но самое веселье началось тогда, когда их начали учить держать равновесие в устройстве, имитировавшем УПМ. Дожидаясь своей очереди, Леви наблюдал за другими, оценивая их способности и наблюдая за реакцией инструкторов. Он не волновался о собственном успехе — тело должно было быстро вспомнить ощущение невесомости и привыкнуть к нему. Так и случилось: Леви завис в вертикальном положении без особых усилий, даже не шатаясь.       — Вау, такое странное чувство, — сказала Изабель, находящаяся на тренажёре рядом. — У меня всё тело будто дрожит.       — Это из-за того, что мышцы напряжены до предела в попытке держать равновесие в невесомости, — пояснил Фарлан, наблюдая с земли со скрещёнными руками. Он должен был пойти следующим и не испытывал никаких волнений. Всё-таки они достаточно баловались с тем приводом, что им довелось умыкнуть у Гарнизона когда-то. Сейчас он был погребён где-то на улицах Шинганшины.       — А ещё твоё тело ждёт движения, пока ты просто болтаешься в воздухе, — добавил Леви, ожидая, пока инструктор оценит его. Эта жалкая пародия быстро наскучила, не выдерживая никакого сравнения с настоящим УПМ, заставляющим ветер петь в ушах. Вот что дарило ощущение полёта. Леви не терпелось испытать его вновь.       — Ты раньше упражнялся в подобном тренажёре? — спросил Шадис. Намётанным глазом он увидел, что никому из троицы не чуждо ощущение невесомости, будто они успели к нему привыкнуть.       — Нет, — ответил Леви. — Но я много катался на качелях, и это чем-то похоже.       Изабель звонко засмеялась, чуть не потеряв равновесие и не повиснув вверх ногами, если бы Фарлан не схватил её в нужное время.       «Что за детей ты мне подкинул, Йегер?» — подумал Шадис, выставляя отметки и продолжая оценивание. Все трое были своего рода феноменом. Фарлан выделялся в анализе и ориентации на местности, способный довести любой поход до конца даже без карты и компаса; Изабель за счёт своей изворотливости могла избежать практически всех ударов во время тренировки, но захваты её были практически безжалостны; Леви, пусть предрассудки изначально притупляли взгляд и мешали судить объективно, выделялся на фоне своих друзей с неплохим отрывом. Он был хорош во всём, что касалось битвы, обладал молниеносной реакцией, практически не позволявшей застать его врасплох, что делало мальчишку серьёзным противником. И где только их подобрали? Когда Шадис попытался копнуть глубже, обнаружил, что концы Эрен ловко увёл в воду. Все трое были сиротами и числились помощниками в доме Йегеров, что не было враньём. Но интуиция подсказывала инструктору, что история была куда интереснее. Стоило переговорить со своим бывшим подчинённым, когда выпадет шанс.       Как только завершилась летняя экзаменация, Эрен подёргал за ниточки и раздобыл результаты своих подопечных и комментарии инструкторов, снедаемый любопытством. Однако стоило взгляду упасть на личное дело Леви, как улыбка сошла с губ.       — Микаса, взгляни сюда, — позвал он девушку, полировавшую клинки. Та почувствовала смену настроения и тут же отвлеклась от своего дела. Армин тоже поднял глаза от отчёта, над которым корпел уже битый час.       Заголовком документа шло имя кадета: Леви Аккерман.       — Думаешь, просто совпадение? — спросил Эрен. Воспроизводя образ Леви у себя в голове, он отметил некоторое сходство, на которое раньше не обращал внимания.       — Может быть. Семейство Аккерманов раскидано по всей территории стен и постепенно вымирает, как говорил мне отец, — сказала Микаса.       Эрен открыл первую страницу с отметками: всё на высочайшем уровне, если не считать командной работы.       — Тогда это неудивительно, — пробормотал он, прикусив палец, пока читал комментарий. Леви превзошёл все ожидания инструкторов и самого Эрена. Он был хорош везде, за что брался, и многие отмечали его одарённость. Фамилия была настоящей — в этом не оставалось никаких сомнений. Вот так сюрприз нашёл себе Эрен, решив спасти случайного ребёнка на улице. Судьба — не иначе. Кто бы мог подумать, что под землёй было спрятано такое сокровище?       Иногда Леви получал письма от Эрена — их он хранил вместе с письмами Карлы как напоминание о том, почему продолжает стараться и пробиваться к вершине, идя по головам. Дорвавшись до настоящего УПМ, он был неостановим, оставляя даже товарищей позади, за что позже получил нагоняй от Шадиса, напомнившего, что командная тренировка это не время для выпендрёжа. Цыкнув, Леви был вынужден подчиниться и снизить скорость, сетуя на немощных товарищей. За ним поспевали всё те же Фарлан с Изабель, к которым — весьма внезапно — присоединился Жан. Менее удивительным было появление Саши — та двигалась исключительно на поразительной остроты инстинктах, будто возомнила себя хищником посреди охоты. Леви наблюдал за ней с некоторым интересом.       — Если бы не её замашки, непригодные для командной работы, был бы хороший солдат. Ей бы поработать с кем-то вроде Кирштейна для баланса, — пробормотал Леви, пусть и сам не являлся образцом командного бойца. Шадис приподнял брови, услышав комментарий. Довольно пристойное замечание — у парня был намётан глаз. На самом деле, Леви так отличался своими навыками, что тренировки для него были подобны игре в песочнице, и лишь походы в нестандартных погодных условиях становились хоть каким-то испытанием. Этот ребёнок даже пугал тем, с каким упорством продирался через все невзгоды. Как бы Шадис не давил на него, тот не раскалывался, а лишь крепче сжимал челюсть и продолжал напирать. Чем-то он напоминал всё того же Йегера с его любовью смотреть в глаза опасности и бросаться ей навстречу. Подобное притягивает подобное, судя по всему.       После зимней экзаменации кадетам разрешили вернуться домой на краткосрочный отдых, и впервые почти за год Леви, Изабель и Фарлан смогли вернуться в дом Йегеров вновь. Это будет второй День Рождения Леви, проведённый на поверхности.       Карла взяла небольшой отпуск на своей подработке, чтобы провести время с детьми, устроив им тёплый приём. Она неустанно повторяла, как те выросли за это время — даже Леви прибавил в росте. Фарлан превратился в настоящего юношу, а Изабель перестала походить на исхудавшее бесполое нечто. Карла радовалась им, как собственным детям, и стены дома вновь наполнились голосами и смехом. Когда Эрен с Микасой вернулись из казарм, кожа парня покрылась мурашками от того, как он соскучился по этому ощущению жизни и уюта. Забыв снять обувь, он заглянул на кухню, где Леви пил чай, листая принесённый с собой конспект (он не желал вернуться в казармы с пустой головой, как остальные), пока Изабель и Фарлан крутились у печи, о чём-то переговариваясь и время от времени толкаясь локтями.       — Эй, — позвал он, привлекая к себе внимание. Леви оторвал взгляд от записей, подняв на Эрена глаза. Он никак не отреагировал, а издалека нельзя было увидеть расширившихся зрачков. Леви смерил лицо Эрена неторопливым взглядом, заново запоминая знакомые черты, обрамлённые прядями отросших волос.       — Сними обувь и не разноси грязь, — пробормотал недовольно, отсалютовав Микасе чашкой в знак приветствия.       В груди зародился светлый смешок, и Эрен повиновался, чтобы присоединиться к молодёжи на кухне. Услышав голоса, Карла, прилегшая отдохнуть, вышла из комнаты и отругала Эрена за то, что даже не предупредил о своём возвращении. Тот покорно выслушал, виновато опустив голову, чтобы прятать приподнятые в улыбке уголки губ. Ему нравилось видеть, как глаза матери ярко пылают эмоциями. Иногда Эрену снились кошмары о том, как во время разрушения стены Карлу съедает титан прямо у него на глазах, пока сам Эрен без экипировки не может ничего сделать, абсолютно беспомощный. Чтобы этот кошмар не стал реальностью, он продолжал ежедневно сражаться, не жалея сил.       Троица кадетов казалась взрослее, чем год назад. Их взгляд поменялся, просияв светом знаний, а тела окрепли, пылая новообретённой силой.       — Эй, да ты не изменился, — пошутил Эрен, когда Леви встал рядом с ним, помогая убрать со стола.       Он даже не успел среагировать, когда получил прицельный пинок прямо в берцовую кость, да ещё и такой силы, что искры посыпались из глаз. Пока Эрен согнулся, схватившись за пострадавшую ногу, за Леви уже хлопнула дверь комнаты.       — Ты это заслужил, — заявила Карла.       — Абсолютно, — подтвердила Микаса.       — Могли бы и выразить капельку сострадания. Он мне чуть ногу не сломал, — простонал Эрен, смаргивая слёзы. Леви дурью на тренировках не маялся — пинок был хорош и оставил после себя синяк в напоминание о том, что шутки про рост влекут наказание.       Леви довольно быстро оттаял и сменил гнев на милость, когда Эрен попросил подробнее рассказать об их обучении. Вот тут Леви легко заглотил наживу и позволил втянуть себя в разговор. Стоило признать, он скучал по Эрену. Пусть тот периодически поражал всполохами глупости и ужасными шутками, однако он был приятной компанией и серьёзно относился к Леви без какого-либо подвоха. С ним Леви мог почувствовать себя взрослым и кем-то большим, чем являлся на самом деле. Эрен выслушивал даже самые занудные его мысли, смотря чуть ли не в душу пронзительными светлыми глазами. Порой Леви казалось, что его читают, как открытую книгу, однако он знал, что Эрен не причинит вреда, даже если это окажется правдой. Так уж случилось, что между ними изначально установились доверительные отношения, развиваясь и разрастаясь со временем. С Эреном было хорошо, потому что он продолжал мечтать даже после всех невзгод и увиденных смертей. Он заставил Леви поверить в море.       Фарлан и Изабель не упустили шанс похвастаться своими отметками, и Эрен увлечённо их слушал, будто заранее не подсмотрел комментарии относительно каждого из рекомендованных им кадетов. Он хотел поощрять молодёжь к общению, памятуя, как те поначалу держались Леви большую часть времени, то ли стремясь его защитить, то ли защищаясь за его счёт. Общение со сверстниками пошло им на пользу, позволив куда лучше адаптироваться к жизни на поверхности. Сейчас почти невозможно было сказать, что эти дети пришли из Подземного Города. Хотя Шадис не раз намекал Эрену, что с ними не всё так просто, и он докопается до истины. Пусть копает, если сумеет найти что-то там, где даже военная полиция бессильна, — флаг ему в руки.       Когда настало время возвращаться в казармы, перерыв показался всем троим безжалостно коротким. Казалось, только вчера они с блеском сдали проверку и были отправлены домой (в отличие от тех, кто проходной не набрал и всё время, отведённое на отдых, продолжал тренироваться и пересдавать), и вот им снова предстояло тренироваться до седьмого пота. Все трое выслушали наставление от Карлы, пообещав быть осторожными и пройти следующую зимнюю проверку, чтобы снова вернуться на отдых. Эрен пожелал всем удачи и напомнил писать письма в таких же фантастических количествах — для них Карла завела отдельную коробку, чтобы хранить их там. Леви считал это пустой тратой места, однако обязался писать регулярно, если будет возможность.       В кадетском корпусе их встретили громкими приветствиями, похлопываниями по плечу и расспросами о том, как прошёл отдых. Если первое время для Леви товарищи по корпусу были безымянной и безликой толпой, полной амбициозных идиотов, то теперь он пересмотрел свои взгляды, осознав, что узнаёт многих в лицо и по именам, даже помнит отрывки разговора, когда они обсуждали свои причины вступления в армейские ряды. Время от времени вспыхивали дискуссии «куда вступать после выпуска», однако Леви в них не участвовал, предпочитая тихо слушать и закатывать глаза. Сам он определился чуть ли не в самый первый день и с каждым сезоном всё больше утверждался в принятом решении.       Так и пролетели три года, наполненные тренировками, учёбой, письмами и мечтами. На третьем году на одну из промежуточных проверок явился сам Эрен, которого важно представили «капитаном Йегером». Леви сделал вид, что не знает его и вообще впервые видит, пока Фарлан и Изабель не скрывали своих улыбок, когда Эрен нашёл их взглядом и подмигнул. Он отрастил волосы ещё больше и теперь собирал их в пучок на затылке. Когда Леви спросил о причине, заявив, что это непрактичное решение, Эрен лишь закатил глаза и сказал, что с длинными волосами он выглядит старше, поэтому намеревался сохранить стиль, устав от того, что его принимают чуть ли не за мальчика, несмотря на реальный возраст. В этом была доля правды, и новый облик Эрена обладал определённым шармом, однако Леви ни за что не признал бы это вслух. Он делал вид, будто упорно не замечает старшего, хотя кожей чувствовал взгляд светлых глаз на себе. Зато проверка прошла феерично, и Леви установил новые рекорды, желая показать, что не зря терял время в этом увеселительном лагере. Эрен был честно впечатлён и даже не заметил, как с открытым ртом наблюдал за тем, как Леви тенью мечется между деревьев, уничтожая бутафорских титанов с невероятной скоростью, не давая остальным и продохнуть.       Эти звёздные результаты дошли даже до стола Эрвина, проявившего необычайный интерес к ещё одному Аккерману в кадетских рядах. Микаса всё ещё считалась небесным дарованием Разведкорпуса.       — Слышал, с твоей лёгкой руки все трое вступили в кадеты без всяких проверок, капитан Йегер, — сказал Эрвин задумчиво, листая записи.       — Так точно, решающим фактором стали мои рекомендационные письма, подтверждённые Армином, — честно ответил Эрен. Он не видел смысла скрывать факт своего покровительства — Эрвин всё равно узнаёт обо всём, что желает знать. Он наверняка обратил на это внимание ещё раньше, однако не видел смысла выделять сей факт открыто. Значит, сейчас у него что-то было на уме.       — Такие кадры пригодятся в наших рядах, — невзначай заметил мужчина, однако Эрен знал, что с Эрвином ничто не бывает просто так. Он годами терпеливо подталкивал свои идеи Шадису, вынуждая того брать их в расчёт, пока со временем Эрвин не стал главнокомандующим. Никто не мог до конца понять, что творилось у него в голове, но наполнявшие её идеи помогли сократить смертность разведчиков в разы, поэтому сомневаться не было смысла. Да и в Разведкорпусе те, кто не являлся безумцем хотя бы немного, попросту не выживали, ломаясь рано или поздно.       Эрен сразу понял, к чему клонит Эрвин — всё-таки не первый день вместе служили. Эрвин надеялся, что Эрен сможет повлиять на мнение троицы, когда настанет время выбора своего подразделения, склонив тех к вступлению в Разведкорпус.       — Согласен, сэр, поэтому остаётся только надеяться, что они сделают такой выбор, — сказал он, приподняв уголок губ. Эрвин откинулся на стуле, оставив бумаги и подняв на Эрена оценивающий взгляд.       — Смотрю, ты прикипел к этим детям, Эрен, — сказал он с едва заметной улыбкой. Эрен тут же расслабился и опустил плечи, поняв, что принуждать его ни к чему не будут. Он не собирался промывать мозги, нашпиговывая их фальшивыми идеями, чтобы добиться желаемого.       — Не вижу смысла отрицать — они нравятся Армину и Микасе тоже, — сказал он, позволив себе откинуться на спинку стула тоже.       — Не собираешься остановиться и образумиться, как другие? Время никого не ждёт.       — Не собираюсь. Всё-таки эти дети напоминают мне о том, за что я продолжаю сражаться.       Губы Эрвина растянулись чуть шире.       — Именно поэтому я в тебе и не сомневался.       Эрен ответил воинственной ухмылкой.       — Постараюсь оправдать Ваше доверие, сэр.       А тем временем в 104-м корпусе незаметно подкрался день огласки рейтинга. Никто не удивился тому, что Леви занял первое место — тот сам не выглядел воодушевлённым. Фарлан толкнул его плечом.       — Можешь хотя бы сделать вид, что радуешься, — пробормотал он.       — Смысл радоваться тому, что было очевидно с самого начала? — переспросил Леви, заставив друга закатить глаза. Несмотря на всю высокомерность заявления, поспорить с ним было сложно. Сам Фарлан занял пятое место, а Изабель последовала сразу за ним, и вот после этого объявления плечи Леви наконец расслабились в полной мере, потому что места в первой десятке обеспечивали им абсолютный выбор относительно своей дальнейшей судьбы. И даже если он принял решение, не зависящее от его положения в рейтинге, это был приятный бонус.       Вечером все организовали масштабное обсуждение по поводу того, кто куда будет вступать. Леви автоматически отстранился от всеобщего гвалта, смотря в свою тарелку, пока не почувствовал, как его толкнули в плечо.       — А ты уже выбрал, куда собираешься отправиться? — спросил Жан, прямо-таки сияя от того, что смог продраться на своё седьмое место. Леви не видел повода для гордости, однако комментировать не стал.       — Разведкорпус, — лаконично ответил он, и все услышавшие пороняли челюсти на стол. Даже Фарлан и Изабель перестали улыбаться — они из первых рук знали, что Леви не шутит, и если он сказал о своём решении вслух, то не отступится от него ни при каких условиях.       — Серьёзно? Но ведь у тебя есть такой шанс вступить в Военную Полицию, тебя там с распростёртыми объятьями встретят! — сказал Райнер.       — Ну так вступай туда сам, а я принял своё решение, — огрызнулся Леви. Ему порядком надоели танцы вокруг это чёртовой полиции, о которой за последние три года услышал столько, что уже ни в какие щели не лезло. Тем более, когда он знал, что большая часть из сказанного не являлась правдой.       Зная о не самом дружелюбном нраве Леви, его не стали переубеждать. Жан щедро назвал «психом» и хлопнул по плечу, ища следующую жертву, чтобы вступить в дискуссию. Леви вернулся к своей тарелке, однако чувствовал, что Фарлан и Изабель продолжают смотреть на него.       — Что? — недовольно спросил он, вновь подняв глаза.       — Ты уверен в этом? По поводу Разведкорпуса. Мы можем податься в полицию и в ус не дуть остаток жизни, получая деньги за безделье, — сказал Фарлан осторожно. Изабель кивнула, поддерживая его мысль.       Леви сжал кулак, чувствуя, как волна раздражения поднимается в груди.       — Я не для того пахал, как мразь, эти три года, чтобы спустить в трубу свои потуги, — сказал он. — Если хотите греть задницы в Военной Полиции — скатертью дорога, а я собираюсь остаться человеком и сражаться за человечество, ради чего сюда и вступил.       Если и была причина, по которой Эрен случайно обратил внимание на тот переулок в Шинганшине, так это ради того, чтобы когда-нибудь Леви передал эстафету и спас множество чужих жизней взамен собственной. И он собирался это сделать. Он собирался выйти за стены и позволить крыльям свободы устремить себя навстречу небу и морю. Он не хотел впустую терять свой потенциал, которому пели дифирамбы все инструктора.       Фарлан вздохнул и повесил голову. Он знал, что Леви нереально было переубедить, когда тот упёрся рогом и уверовал во что-то. С таким же твёрдым взглядом он три года назад говорил, что вернётся на поверхность, даже если ему придётся оставить всё позади. И сейчас не стоило сомневаться, что он поступит так же.       — Тогда я отправлюсь с тобой, — сказала Изабель, заставив Фарлана повернуть голову, посмотрев на неё с немым «И ты туда же?» — Мы увидели небо, логично, что следующим шагом будет выход за стены. Да и в тех каморках, что они в полиции зовут кабинетами, особо не полетаешь.       — Твоя правда, — со вздохом сказал Фарлан. Как бы привлекательно ни звучала перспектива всю жизнь плевать в потолок, это изначально был не их путь. Они привыкли бороться с тех пор, как родились, и истинно верным будет продолжить в том же духе, пока есть запал. — Я с вами, иначе помру от скуки или сопьюсь раньше.       Услышав это, Леви усмехнулся, спрятав нижнюю часть лица за чашкой. Он не собирался принуждать друзей идти за собой туда, где на каждом шагу будет поджидать бесславная кончина, однако не мог не почувствовать облегчение от того, что в ад он отправится не один. Эрену оставалось подождать лишь несколько дней, и вскоре они встретятся вновь уже как разведчики, — так думал Леви, не подозревая о том, как быстро жизнь скатится по наклонной за эти самые несколько дней.       Никто не ожидал возвращения Колоссального Титана, пропавшего с карт на целых четыре года. Только люди перестали бояться тени каждый раз, когда облака закрывали солнце, как вдруг им вновь напомнили о том, кто стоит на вершине в этом мире. Увидев гигантскую голову, возвысившуюся над стеной, Леви грязно выругался себе под нос в лучшем стиле Подземного Города. Устремив взгляд на громадину, он рассчитал траекторию выстрела привода, чтобы попытаться атаковать в затылок, пока титан не успел среагировать. Из-за своих габаритов он явно был не слишком поворотливым. Однако прежде, чем Леви успел даже попытаться, Колосс выпустил облако густого пара и исчез. Будто его тут и не бывало. Трусливая зараза — Леви ещё никогда не слышал о том, чтобы титаны исчезали просто так.       — Спустя столько лет он кажется ещё больше, чем запомнился, — процедил сквозь зубы, после чего криком обратился к Фарлану и Изабель: — Быстро всем в штаб, мы должны помочь с эвакуацией!       Вот и настало время платить по счетам за когда-то спасённую жизнь. Глаза Леви загорелись невиданным доселе огнём. Пока все предавались панике и блевали на пол от страха, он сохранял полное спокойствие. Он собирался вступить в Разведкорпус — он знал, что этот день настанет. Правда, волна разочарования накрыла с головой, когда Леви отозвали в тыл, сказав, что там он будет нужнее. Это значило, что придётся разделиться с Фарланом и Изабель и в неизвестности кусать локти, жалея о том, что не окажется рядом в минуту опасности. Леви не сомневался в их боевых навыках и знал, что они не дадут слабину перед лицом угрозы — инстинкт выживания был их верным спутником всю осознанную жизнь. Перед прощанием они обменялись парой коротких жестов, что использовали в Подземном Городе, когда нельзя было подать голос.       «Не умирайте».       «Ты тоже».       И Леви отправился в тыл, сетуя на своё первое место. Знал бы, что так выйдет — специально поддавался бы Райнеру, чтобы вывести его вперёд. Однако пришлось дать заднюю и признать, что командование не ошиблось, когда он увидел, как какой-то ублюдок загородил своей чёртовой телегой весь проход, мешая людям эвакуироваться, а Леви — наконец отправиться на передовую. Навстречу им выбежал аномальный титан, и Леви среагировал быстрее других солдат, превратив того в мёртвый мешок с костями. Он чувствовал себя странно, будто все его чувства в один момент обострились, а в лёгких стало больше места для глубокого вдоха. Каждое движение было под абсолютным контролем, и течение времени словно замедлилось, давая Леви фору. Нереальное могущество, ради которого он выбрался на поверхность.       Толпа испуганно ахнула, что Леви проигнорировал, спустившись на землю.       — Эй, толстосум, подвинь свою телегу и дай людям пройти, — сказал он предельно спокойно. Если с высоты птичьего полёта Леви поражал воображение своей смертоносностью, то на земле он оказался лишь невысоким мальчишкой с мрачным лицом. Такого никто не воспримет всерьёз.       Торгаш начал нести какую-то лабуду о вселенской важности его драгоценной телеги, однако у Леви не было времени на дебаты — он вновь обнажил лезвие.       — То есть ты считаешь, что твоя телега стоит тысячей жизней, я правильно понимаю? — спросил он, приподняв брови. — Тогда я помогу тебе: посмотрим, как она пройдёт, если рассечь её напополам.       Торгаш аж задохнулся от возмущения, но не оставалось сомнений в том, что Леви не шутил и даже не собирался. Либо телега сдвинется с места, либо он сдвинет её сам. Вот человечество во всей его красе. Кто-то рискует жизнью, чтобы на своём горбу унести в убежище ребёнка-беспризорника, а кто-то готов скормить людей титанам, лишь бы сохранить состояние, которое трупу ни к чему.       Но желаемого всё же удалось добиться: телегу сдвинули, а поток людей хлынул в проход, восхваляя Леви по пути, хотя тому было абсолютно всё равно — он выполнял своё задание. Проигнорировал похвалы от командования, запросил разрешение отправиться на передовую и помочь соратникам, так как свою задачу здесь он выполнил — обеспечил максимально быструю эвакуацию и убил помеху. Кончики пальцев покалывало от желания перерубить кого-то на куски, испытав свои силы в деле. Увидев пугающий свет в глазах кадета, женщина, руководившая тылом, не могла не дать добро, боясь, что войдя в раж, тот начнёт творить глупости. Лучше сделать вид, что держишь зверя под контролем, чем позволить всему рассыпаться на части.       Леви летел над улицами города, наблюдая, как над домами возвышались самые длинные особи, щёлкая челюстями и вращая глазами в поисках легкодоступной жертвы. Некоторые дома были разрушены, а на камнях запеклись следы крови, намекая на печальный исход некоторых битв. Леви смотрел только перед собой, стремясь уловить любой признак того, что Фарлан и Изабель были где-то здесь. Как только они воссоединятся, бояться будет нечего, и это просто превратится в тренировку в полевых условиях.       Из рассуждений юношу вывел пронзительный визг — какую-то женщину схватил титан, медленно и будто бы с удовольствием собираясь засунуть в рот. Жители отдалённых районов не успели сбежать или были настолько напуганы, что попытались спрятаться и переждать. Вот чем заканчивалась подобная своевольность. План эвакуации не дураки придумали, разрабатывая и оттачивая все эти годы. Мелькнула знакомая форма и рыжие волосы — Изабель собиралась спасти несчастную, однако явно не успевала убить титана раньше. Да и если бы смогла, падение с такой высоты вряд ли закончилось бы для женщины чем-то хорошим. Едва челюсть титана успела сомкнуться, как мимо девушки мелькнула тень, и Леви с ювелирной точностью подрезал челюсть титана, заставив открыть рот. Скривившись от запаха и мерзкого ощущения слюны, Леви снял женщину у твари с языка в прямом смысле и перелетел на крышу, практически кинув спасённую в Изабель.       — Доставь её к воротам! Быстро! — гаркнул он. Расширившиеся глаза Изабель и открывшийся для предупреждающего возгласа рот стали для Леви единственным предупреждением прежде, чем на его торсе сомкнулась огромная ладонь, безжалостно схватив. От морды титана шёл пар, пока челюсть стремительно заживала, грозясь вскоре вернуться в рабочее состояние. Весь воздух выдавило из лёгких, и из последних сил Леви крикнул: — Беги, дура!       Даже перед лицом гибели он не собирался перестать сражаться, обнулив все свои старания и громкие речи. Он надеялся подрезать твари сухожилия, заставив разжать пальцы, однако мобильность в такой ситуации оставляла желать лучшего. Леви повезло, что рядом оказался ещё кто-то и прикончил титана раньше, чем тот успел поднести руку ко рту. Фарлан филигранно вырезал шмат мяса из затылка, и титан рухнул прямо на дом. Леви высвободился из ослабших пальцев, с шипением упав на черепицу.       — Эта тварь мне рёбра сломала, — пояснил он подоспевшему Фарлану, и тот понимающе кивнул. — Забери женщину у Изабель и доставь к воротам, после чего возвращайся. Изабель прикроет меня.       Фарлан не стал задавать вопросов и сразу приступил к исполнению — вот поэтому Леви его и уважал. Поломанные рёбра прекрасно демонстрировали, чем заканчивается игра в героя-спасителя и попытки подражать Эрену. Надо будет отвесить идиоту пинка, когда они встретятся в следующий раз.       — Я заберусь на стену и буду стоять на пушках — это будет самый безопасный вариант, исключающий безделье, — сказал Леви. Стены были ближе, чем убежище, а он не собирался бежать с поля боя, поджав хвост, даже если рёбра ныли так, что искры сыпались из глаз.       Привод Леви пострадал от давления и барахлил, утруждая передвижение. Им часто приходилось останавливаться на крышах, слушая крики в отдалении. Леви показалось, что он услышал голос Жана. Стоило признать, засранец заслужил своё место в первой десятке, раз сумел продержаться так долго. Вокруг было целое кладбище. Ещё вчера все эти люди смеялись, говорили, мечтали — а сегодня они были лишь пятном крови на кирпиче. Вот такая вот мерзкая реальность, в которой они все жили.       Изабель довольно ловко убивала всех титанов, что попадались им по пути, но даже она не могла разорваться на две части и смотреть на триста шестьдесят. Из-за этого она проворонила стремительно приближавшегося к ним гиганта, обратив внимание на другого, шедшего значительно дальше. Прежде, чем рука успела схватить девушку, Леви со всей силы оттолкнул её, чудом избежав щёлкнувших почти у самого уха зубов. Он не издал и звука, пока Изабель упала на колени с тихим вскриком, потеряв равновесие. Вскочив на ноги, она поняла, что опоздала, потому что Леви уже был схвачен с невероятным проворством, успев лишь вонзить лезвие в отчаянной попытке расковырять обжигающую руку, заставлявшую и без того поломанные рёбра натужно скрипеть и хрустеть, мешаясь с органами мелкими осколками, будто бы пылавших прямо внутри, смешавшись в единый болевой импульс. К горлу подступила то ли кровь, то ли желчь, обжигая не меньше.       Когда гигант выпрямился, собираясь засунуть ноги Леви себе в пасть, тот прищурился от ударившего в глаза солнечного света и отвернулся. И в этот самый миг время снова замедлилось. Глаза округлились от осознания, насколько же миниатюрными казались человеческие дома с такой высоты. Это был совершенно иной вид по сравнению с тем, что Леви наблюдал на стенах. Сейчас он будто смотрел на всё глазами титана. Крошечные фигурки людей мелькали то здесь, то там, пока титаны гонялись за ними со своими туповатыми искажёнными лицами. Вот какими они были на самом деле? Лишь жалкими муравьями, стремящимися продлить свою жизнь. Губы сами по себе растянулись в полубезумной улыбке.       «Спасибо за то, что дал мне в долг три замечательных года», — подумал Леви. В этот самый момент он осознал, как мало ценил те беззаботные дни, что у него были до сегодня. Как считал глупыми тех, кто сейчас сражался и выживал вместе с ним. Как ставил себя выше других, в результате оказавшись там же, где и они все — в пасти гиганта.       Занеся руку, Леви направил лезвие на верхнюю губу титана, чтобы помешать тому засунуть себя в рот. Он собирался бороться до последнего. Изабель собиралась притянуть себя к зданию за спиной титана, чтобы совершить манёвр и прикончить его раньше, чем тот сумеет надкусить Леви, но было слишком поздно. В реальности время бежало всё так же безжалостно быстро. Как только зубы сомкнулись на талии, пробивая кожу, Леви закричал нечеловеческим голосом, казалось, разнёсшимся на весь Трост. И одновременно с тем, как зубы успели пройти через органы и почти добрались до позвоночника, разделив юношу на две ровных части случилось невероятное: с громким хлопком в воздухе сверкнула вспышка яркого света, за которой последовала взрывная волна такой силы, что Изабель впечатало в стену, к которой он едва успела приблизиться. Она подумала, что Леви решил перед смертью воспользоваться гранатой, чтобы забрать титана вместе с собой. Сердце замерло, а грудную клетку сжало от ледяного ужаса, охватившего всё тело и заставившего замереть, даже если везде поджидала опасность.       Леви был лучшим в их корпусе, он всегда принимал быстрые решения и мог выйти из любой передряги невредимым. Его считали Микасой Аккерман молодого поколения, пророча, что он даже сумеет превзойти свою предшественницу со временем, если уже сейчас демонстрировал столь поразительные навыки. Так почему же из всех людей именно Леви оказался в пасти титана? Как это было возможно?       Убрав руку от лица, Изабель моргнула пару раз, чтобы прояснить взгляд. Увидев картину перед собой, она моргнула ещё несколько раз и даже тряхнула головой, чтобы убедиться, что её не контузило. Титан, схвативший Леви, был разорван изнутри, превратившись в месиво под ногами… другого титана. Навскидку высота этой особи достигала примерно пятнадцати метров, и он выглядел несколько иначе, чем его сородичи. Вместо карикатурных форм и пугающе глупого выражения лица он был больше похож на человека с естественными пропорциями. Он даже не обратил внимания на Изабель, беспомощно застывшую неподалёку, вместо этого подняв ногу и растоптав затылочную зону разорванного титана, чтобы добить наверняка. Из-за угла показалась ещё одна особь и, вновь проигнорировав девушку, направилась прямо к этому титану, намереваясь его атаковать, однако была перехвачена на полпути — таинственный титан двигался с невероятной скоростью, отличаясь от своих медлительных собратьев. Схватив оппонента, попросту оторвал ему голову и кинул тело на землю, для надёжности вновь раздавив ногой.       Изабель пришла в себя, когда увидела тень рядом с собой. Это Фарлан стремглав вернулся, передав спасённую женщину солдату из Гарнизона, порадовавшемуся возможности законно попасть в тыл.       — Что происходит? Где Леви? — спросил парень, перекрикивая рык титана, заставлявший вибрировать даже кости.       Изабель посмотрела на него круглыми глазами и подняла дрожащую руку, показывая на человекоподобного титана. Юноша перевёл взгляд в указанном направлении, коротко осмотрев развернувшуюся перед глазами картину, пока девушка не знала, какими словами можно было описать случившееся. Она сама не понимала, что произошло.       — Эта особь сожрала его? — спросил Фарлан, обнажив лезвия.       — Нет! — крикнула Изабель на опережение, не дав сорваться с места. — Слушай, прозвучит как бред, но я думаю, что этот титан и есть Леви!       — Что? — едва выдохнул парень, смотря вслед удаляющемуся титану.       — Долго рассказывать! Давай догоним его и подберёмся поближе. Если он проявит агрессию, убьём, — сказала Изабель и встала на ноги, возвращаясь к боевой готовности. Надежда заставила дрожь покинуть конечности, а тело — устремиться вперёд. Она должна была подтвердить свою догадку — иначе жертва Леви будет напрасной.       На приводах они последовали за титаном, и Фарлан побледнел, наблюдая, как тот безжалостно расправляется со своими сородичами. Он ещё ни разу не видел, чтобы титаны атаковали друг друга. И не слышал о подобном явлении тоже. Получается, Изабель знала, о чём говорила. Могла ли эта штука действительно являться Леви?       Запрыгнув на одну из наблюдательных башен, чтобы оказаться напротив головы титана, Изабель во всю мощь лёгких закричала:       — Леви! Это действительно ты?       Её крик с лёгкостью мог потеряться в дуновении ветра, уподобившись писку насекомого, однако титан неожиданно замедлил свою твёрдую поступь и повернул голову в направлении девушки. Конечности сковало от привычного страха, а инстинкт кричал «беги, спасайся», однако Изабель продолжила настаивать на своём. Фарлан стоял на противоположном конце так, чтобы легко добраться до затылочной зоны титана.       У этой особи были серые глаза, почти светящиеся изнутри неподдельным интеллектом. Титан был как минимум разумен, раз отреагировал на голос и остановился, а не бросился в атаку. Его пасть приоткрылась, издав тихий рык. Изабель приложила ладони ко рту.       — Леви, ты там? — прокричала он, стараясь звучать ещё громче. Титан склонил голову набок. Изабель стиснула зубы и выпустила провода в плечо титана, чтобы оказаться на нём.       — Ты куда лезешь, дура?! — крикнул Фарлан и тут же вцепился в шею, упираясь ногами в натянутую кожу в районе затылка. Если титан дёрнется — мгновенно пойдёт на фарш до того, как схватит Изабель.       — Леви, покажи, что ты меня понимаешь! — крикнула прямо в ухо титану Изабель.       Титан глухо рыкнул и… к неожиданности пары, поднял руку, показывая большой палец. Это действительно был Леви, и он сохранял разум, находясь внутри титана. Фарлан опешил. Как такое было возможно? Он просто взял и превратился в титана? Они всю жизнь провели вместе, и Леви ни разу не проявлял каннибалистических замашек, да и рост никак не намекал на титаническое происхождение. Происходящее у них на глазах поражало своей абсурдностью, и не было времени обдумывать случившееся. Пока Фарлан выпускал пар через уши, Леви пинком отправил в полёт одного мелкого титана, стараясь не совершать резких движений верхней частью тела, чтобы не сбросить с себя людей. Изабель вцепилась в чёрные волосы — не похоже, что это причиняло титану дискомфорт.       — Леви, ты можешь выбраться оттуда? — крикнула она в ухо.       Титан опустил большой палец вниз, после чего протянул руку и показал в сторону склада, окружённого нереальным количеством гигантских фигур, подобных рою муравьёв неподобающего размера.       — Я поняла! Фарлан, слезаем и направляемся к складу — там могут быть люди!       Фарлан не стал спорить и перелетел на ближайшую крышу. Не тратя времени на бой со случайными титанами, Леви перешёл на бег и принялся петлять по улицам, переступая через дома, пока Изабель и Фарлан едва поспевали за ним. Основное внимание титанов притягивал Леви, и у пары был шанс легко и незаметно вскрывать им затылки, время от времени глядя по сторонам, чтобы не попасться по глупой случайности. Леви не боялся пустить в ход и зубы, выгрызая мясо из шеи противников, что было эффективно, пусть смотрелось очень жутко.       Внутри склада действительно прятались люди, успевшие разобраться с забравшимися по их души титанами. Вторую осаду они бы не пережили, но Леви подоспел вовремя, и привлёк к себе всё внимание. Фарлан быстро раздал команды прикрывать пятнадцатиметрового человекоподобного титана, объявив, что тот находится на их стороне. Времени на вопросы не было, и вскоре люди убедились в услышанном своими глазами — пятнадцатиметровая особь раскидывала титанов в разные стороны, пока Фарлан с Изабель на последних запасах газа всячески помогали ему. Райнер упал на задницу, потеряв равновесие.       — Быть того не может, — сказал он так тихо, что это потерялось в нечеловеческом рычании.       Быстрее всех сориентировался Конни. Он не был гением тактической мысли, однако медлить было нельзя. Криком он сказал Изабель и Фарлану, где те могут взять запасные баллоны с газом. Изабель метнулась вглубь склада, пока Фарлан остался на крыше наблюдать за боем. Он будто бы оберегал странного титана. Вскоре люди ожили и один за другим и присоединились к битве, не желая терять шанс на выживание.       Постепенно Леви начал замедляться, явно выбившись из сил. Он своими руками раскидал большинство титанов, дав людям невероятную фору и фактически спася жизни всех присутствующих. Как только улица опустела и появилось время передохнуть, человекоподобный титан рухнул на колени и упал лицом в землю, испуская клубы пара, в которых едва можно было рассмотреть, как его затылок открылся, и оттуда показалась человеческая фигура. Игнорируя жар и опасность, Фарлан и Изабель бросились вниз, помогая человеку выбраться. Леви открыл глаза, тут же прищурившись от влажности, и позволил двум парам рук удерживать себя в вертикальном положении.       — Леви, ты в сознании? Как ты себя чувствуешь? — спросила Изабель, обеспокоенно рассматривая юношу. Кожа того порозовела от жара, а лицо обрамляли странные отметины в том месте, где он совсем недавно оторвался от титана.       Леви открыл рот, чтобы ответить, однако в этот момент сознание подвело его, и он обмяк в руках друзей, потеряв связь с реальностью.       — Плохо дело. Что бы это ни был за фокус, Леви довёл себя до предела и сейчас определённо не боец. Надо доставить его на стену, — сказал Фарлан. Изабель без лишних слов помогла водрузить юношу на спину для удобного перемещения. Забравшись на крышу, где собрались остальные, она обратилась к Жану — тот выглядел самым уравновешенным на данный момент.       — Мы отнесём Леви в безопасное место, а вы пока отправляйтесь в тыл. Эвакуация вот-вот завершится, поэтому будьте готовы к отступлению.       Не оставив шанса на ответ, она отправилась вслед за Фарланом. Леви безвольно болтался у того на спине без сознания. Он будто провалился в очень глубокий сон и не мог проснуться. — Значит, мой сын выбрал тебя, да? — Прости, правда, но я надеюсь, что это поможет избежать тех ужасов из моих воспоминаний. — Ты станешь оружием в его руках.       Резко втянув носом воздух, Леви очнулся, выныривая из паутины сна, душившего его изнутри. В висках стучало, и на голове будто сжимался стальной обруч, грозясь раздавить череп. Юноша даже коснулся лба пальцами, дабы убедиться, что там ничего нет. Перед глазами плыло, и ему понадобилось несколько мгновений, чтобы за шумом в ушах услышать человеческие голоса. Разве он не сражался с титанами? Они победили? Эвакуация прошла успешно?       — Леви, пожалуйста, очнись. Если ты не сделаешь этого, нас в решето превратят пулями, — послышался знакомый голос. Точно, это был Фарлан.       — Кто? — спросил Леви, не понимая, что происходит. Титаны не умели стрелять.       — Гвардейцы.       И тут Леви понял, что их действительно окружали люди. Множество пар глаз устремилось к нему, как и дула винтовок. Вот и помогай после этого людям. Сволочи неблагодарные.       — Что здесь происходит?       — Лучше тебе объяснить это нам, каким образом ты оказался внутри титана, а потом вылез оттуда как ни в чём не бывало, — выступил вперёд капитан Верман. Дежурить под его руководством всегда было болью в заднице. Что-то не менялось вне зависимости от наличия конца света.       Стиснув зубы, Леви поднялся на ноги, опираясь на Фарлана. Головная боль постепенно отступала, однако он всё ещё неуверенно держался на своих двоих. Изо всех сил сжав руку в кулак, ударил по сердцу. На мгновение в голове проскочила мысль, что рёбра не болят вообще, хотя его внутренности наверняка должны были превратиться в кашу.       — Меня попытался сожрать титан. Он начал перекусывать меня напополам, но каким-то образом не сумел завершить начатое. Дальше я помню всё отрывками: знаю, что до меня докричались товарищи, и с помощью этой силы мы отбили склад и восполнили запасы газа. После этого я потерял сознание, — отчитался он кратко и честно.       — Это я уже слышал. Мне интересно, каким макаром ты превратился в титана. Ты один из них?       — Нет.       — Тебя что-то с ними связывает?       — Нет.       — Как я должен поверить, что ты не враг человечества, прямо как они? — продолжил давить Верман.       — Стал бы я бежать спасать сослуживцев, если бы был им врагом? Опросите всех свидетелей, они скажут вам одно и то же, — ответил Леви, стараясь соблюдать субординацию по мере возможности. Его очевидно боялись все, кроме всё тех же Фарлана и Изабель, хотя друг едва заметно дрожал, продолжая держать на себе вес Леви. Если сейчас прозвучит что-то сомнительное, то всех троих просто расстреляют, отправив к праотцам, — что было жалко даже по сравнению со смертью в пасти титана. — Что с эвакуацией? Все успели уйти?       — Вопросы здесь задаю я! Назови мне причину не убить тебя здесь и сейчас! — повысил голос Верман, стремясь показать своё преимущество.       — Я неплохой боец и убил больше титанов, чем все кадеты вместе взятые, — пожал плечом Леви, криво усмехнувшись. Он знал, что это правда. Фарлан пробормотал, что это был не лучший выбор слов, однако в этой ситуации их спасти могло разве что чудо.       Кто-то перезарядил винтовку. Изабель шагнула вперёд, закрывая друзей собой, будто могла помочь.       — Леви действовал во благо человечества и ничем не продемонстрировал злых намерений! Очевидно, что его трансформация была ненамеренной, и глупо будет прикончить его, ничего не поняв! — возразила она так, чтобы слышали все.       Верман набрал в грудь воздуха, собираясь разразиться очередным потоком ругани, однако был прерван тихим кашлем со стороны. Вперёд вышел Дот Пиксис, внимательно наблюдавший за развитием событий с того момента, как Верман попросил Аккермана доказать, что тот не враг человечества.       — Так, так, что тут у нас? Самый многообещающий выпускник 104-го корпуса, — протянул он. Фарлан и Изабель тут же прижали кулаки к груди в знак приветствия. Леви свой и не опускал. Быстрее будет поднести ко рту на тот случай, если по ним решат открыть огонь. — Слышал, ты превратился в титана посреди осады и дал отпор другим особям, прикрывая своих соратников.       — Так и было.       — Думаю, ты понимаешь, что в народе пойдут волнения, если все узнают, что мы позволяем титану разгуливать среди людей, не зная в полной мере ни его способностей, ни уровня угрозы, что он представляет.       — Понимаю.       — Тогда предлагаю сделку, — добродушно заявил Пиксис, и Леви поднял голову, смотря на него во все глаза. Значит, готов сотрудничать. — Рядом с воротами есть отвалившийся от стены валун. Он достаточно огромен, чтобы закрыть пролом, но никакой человек не сможет сдвинуть его с места. Если ты сумеешь закрыть пролом и оградить Трост от титанов, то это станет победой, что укрепит твою репутацию как союзника человечества и повысит шанс не быть вздёрнутым у всех на глазах. Как звучит?       Леви усмехнулся, мягко оттолкнув Фарлана, чтобы встать ровно. Хитрый дед фактически не предоставил ему выбора, перетащив выгоду на свою сторону. Претендует на звание укротителя титана? Ну пожалуйста.       — Всё ради человечества, — сказал Леви, хищно оскалившись. У многих, увидевших это выражение лица, холодок пробежался по коже. Пиксис же лишь улыбнулся чуть шире. Если они сумеют заполучить силу титана на свою сторону, это станет огромным преимуществом. И лишь от Аккермана зависело то, как он разыграет карты, что имел на руках. Либо он пойдёт по тропе героя, либо будет забит, как чудовище. И похоже, что у мальчишки было достаточно ума, чтобы выбрать первое, схватившись за представившийся шанс.       Пиксис тут же принялся дёргать за ниточки — медлить было нельзя. Если повезёт, они справятся как раз к возвращению Разведкорпуса, и тем останется лишь зачистить район от оставшихся титанов с максимальной скоростью. Основная надежда была на пятнадцатилетнего мальчишку, которого легко можно было потерять в толпе, если не опустить глаза достаточно низко. Абсурдная ситуация.       Леви должны были прикрывать солдаты, чтобы он не выбился из сил раньше, чем завершит миссию. Фарлан и Изабель вызвались быть ближайшей линией обороны, желая присматривать за своим другом вблизи, чтобы в любой момент прийти на помощь.       — Ты знаешь, что делаешь? — спросил Фарлан, когда они добрались до нужной улицы.       — Прозвучит странно, но да. Я будто всё время это знал, что не помнил до этого самого дня, — сказал Леви. У самого в голове была полная неразбериха, сопровождавшаяся мигренью сразу же, как только он пытался углубиться в воспоминания о полученных знаниях. — Прости меня, пожалуйста.       Леви подобрался к валуну, оценив размер, и поднёс палец ко рту, прокусив кожу. Мелькнула вспышка, и на месте юноши возник человекоподобный титан пятнадцати метров в высоту. Люди автоматически похватались за клинки, желая быть наготове. Кто знал, что у чудовища в голове творилось, и банально не хотелось быть убитым, случайно попав под горячую руку.       — Леви, на связи? — прокричала Изабель, принявшись махать руками, чтобы привлечь внимание.       Необычайно светлые серые глаза метнулись в сторону девушки, и титан кивнул, подняв большой палец.       — Приступаем к операции! — прокричал Фарлан.       Титан снова кивнул и повернулся к валуну. В их направлении постепенно стягивались враждебные титаны, и надо было поторапливаться. Присев на корточки, Леви попытался подступиться к валуну с разных стороны, чтобы придумать, как закинуть его на себя и успешно дотащить. Не катить же по улице пинками, как тот мяч. Со стороны раздался крик, и Леви повернул голову, смотря, как десятиметровый титан вышел прямо на него. Его быстро обезвредили.       — Не отвлекайся от поставленной задачи, оставь титанов на нас!       Леви повернулся к камню. Чем быстрее он дотащит эту махину, тем быстрее сможет помочь своим и заработать ещё пару плюсов к карме. Схватившись за валун, водрузил себе на плечо с натяжным рыком. Тяжёлый, он был чертовски тяжёлый. Титан был способен справиться с этим весом, несмотря на то, что ноги вдавливало в землю, однако сама нервная система Леви противилась этому. Мысленно он оставался человеком, не предназначенным для переноса таких огромных штук, и сложно было воспротивиться инстинкту. Либо он перестанет трусить и прибедняться, либо его раздавит к чёртовой матери на этом самом месте — ещё хуже, чем быть застреленным. Не день, а дорожка позора.       Придётся превратиться в того, кого все вокруг больше всего боялись, — безмозглое чудище, не обращающее внимание на боль и тяжесть. Глаза титана стали сиять ярче, заставив радужку почти потеряться в белке, и Леви по-животному зарычал. Шаг, второй, третий. Не останавливайся. Не думай. Ты не человек. Ты — чудовище. Титан. Леви повторял эту мантру в своей голове, пока не потерял рассудок, как и планировал. Крики стихли, а перед глазами в конце туннеля виднелась лишь брешь в стене, которую он должен был закрыть.       Люди возликовали, смотря, как титан уверенными, пусть и медленными шагами пробирается к стене. Отовсюду раздавались команды защитить любой ценой, и солдаты воспрянули духом. У них был шанс одержать победу в этом реванше четыре года спустя. Лишь Фарлан и Изабель не спешили радоваться — они видели, что что-то не так. Леви будто не замечал ничего вокруг себя, перестав двигать глазами и реагировать на звуки. Он лишь тихо рычал откуда-то из середины груди, продолжая двигаться вперёд. С замиранием сердца они маневрировали неподалёку, наблюдая, как титан приближался к воротам, упав на одно колено, чтобы с нечеловеческим воплем бросить камень на землю. В небо запустили сигнальный огонь.       — Получилось, Леви! Ты это сделал! — крикнула Изабель, но титан её не услышал. Повернувшись, он устремил взгляд на кишащие монстрами улицы, вновь зарычав. Его глаза приобрели пугающее убийственное выражение. Это был не Леви, а кто-то другой — страшный и могущественный.       Леви чувствовал, как легко подчиняется тело без тяжести валуна на нём. Смотря вперёд, он видел людей и титанов, гоняющихся за ними. Он должен был уничтожить врагов. Он — оружие в руках человечества. Упёршись ногой, невероятным спринтом сорвался вперёд навстречу опасности, растаптывая и разрывая врагов на части. Люди трепетали от ужаса, даже если понимали, что Леви делает это во благо, помогая им. Благодаря ему они обошлись минимальными потерями, что превышало все ожидания и самые смелые надежды. Только вот останавливаться он почему-то не собирался.       — Как остановить этого вашего друга? — обратилась Рико к Изабель и Фарлану.       — Мы сами не знаем, в первый раз он сражался, пока не упал от бессилия, — ответил юноша.       — Это нам только на руку, но мне кажется, что он не совсем контролирует себя. Держитесь от него подальше, — скомандовала женщина.       Как только Леви начал выбиваться из сил, прибыла подмога в лице разведчиков. Крылья Свободы затрепетали перед глазами, и Изабель с Фарланом пораскрывали рты. Однако недолго пришлось восхищаться, потому что они заметили, как кто-то метнулся в сторону Леви. Среагировав быстрее, Изабель полетела наперехват.       — Стойте! Это союзник! — крикнула она. Разведчик приземлился на крышу и снял капюшон. Это был Эрен Йегер. Не успел он открыть рот, как титан Леви пошатнулся и завалился на одно колено, став лёгкой мишенью для других. — Надо вытащить его оттуда!       Изабель и Фарлан с готовностью метнулись вперёд, зная, что их спины прикроют, как было оговорено по плану. Они помогли Леви выбраться, однако в этот раз тот даже не открыл глаз, сразу же потеряв сознание. Это был тяжёлый бой и просто адский день.       Фарлан закинул друга себе на спину и перескочил на ближайшую крышу, чтобы убраться как можно дальше от пара. Повернув голову, увидел приближавшегося прямо к ним титана, однако тот не успел сделать даже пару шагов прежде, чем Эрен прикончил его неуловимым глазу движением. Притянувшись к крыше, он посмотрел на бессознательного Леви, на чьём лице всё ещё оставались красные отметины. Взгляд светлых глаз был пугающе острым, лишённый привычных искорок улыбки. Сейчас перед ними стоял капитан Йегер, а не Эрен.       Один из разведчиков приземлился рядом и скинул капюшон. Это был Армин, и он выглядел шокированным до немоты. Изабель встала перед Фарланом, инстинктивно закрывая друзей собой, как поступила немногим ранее. Они с Эреном не виделись несколько долгих месяцев, и не так обеим сторонам представлялось трогательное воссоединение. Изабель представляла, как они встретятся в доме Йегеров и устроят праздник, как похвастаются Эрену и Микасе своими результатами, после чего будут принимать похвалы и наблюдать, как Леви ворчит и закатывает глаза. Они хотели сказать Эрену, что все втроём решили вступить в Разведкорпус, чтобы посмотреть, какое глупое выражение лица тот сделает от удивления — или рассмеётся, если ожидал именно этого. Но сейчас он смотрел на Леви как на что-то опасное, способное причинить вред.       Эрен видел перед собой всё того же мальчика, которого подобрал в переулке Шинганшины почти четыре года назад. Леви изменился за три года в кадетском корпусе, несмотря на все шутки. Он вырос, лицо начало терять детские черты, а взгляд стал более сосредоточенным и спокойным, больше походя на взгляд солдата, а не дикого зверя. Леви научился стремиться к чему-то и добиваться чего-то усилиями, а не силой. Он рос у Эрена на глазах, и тот даже предположить не мог, в один прекрасный день увидит, как Леви вытащат из тела титана, которым тот, судя по всему, прекрасно управлял.       — Кто-нибудь потрудится объяснить мне, что здесь происходит? — с едва слышной ноткой хорошо скрытой истерии спросил Эрен.