TheCrimsonFucker/Real Fucking Vampire_!

Перед Джоном стоял покрытый грязью и кровью юноша… Впрочем, грязи и крови было несоизмеримо больше, что превращало зрелище в грязь, содержащую мальчика где-то глубоко внутри. Можно сказать, что мальчик стал душой этой зловонной кучи. Седой мужчина подошёл к куче и постучал по тёплой корке. — Влад… Ты там? — Мужчина, похоже, и в правду не мог быть уверен, что вампир не впал, например, в летаргический сон или состояние гибернации. — Да кхм, слурп, слурп, слурп… Я здесь. — Подал голос вампир, досасывая очередного поросёночка. — Тебе не обязательно говорить слурп. Я и так знаю, что ты сосёшь. — Эта молодая версия Влада Цепеша несколько раздражала седого мужчину. — В ушах двоиться, я тебя не слышу. — Попытался отрешиться от реальности кровоотсос. Крововысос? Неважно. — Ты сосёшь! Твои дети тебя не полюбят! Серас Виктория попала в рай! Ван Хельсинг круче Дракулы! — Сложив руки рупором прокричал мужчина. — Гондон… — Что?! — Последовал незамедлительный ответ из-под корки. — Контрацептив. Средство предотвращения беременности. Презерватив. Этот ты. — Прости, другой ты рассказывает мне о том, как мои действия приведут кампанию к тому, что она обанкротится. Сотни людей лишаться работы. У него почти получилось выжать из меня слезу. Жаль, что на этой стороне мешаешься ты. — Не слушай того меня, они все однажды обанкротятся, а люди лишаются работы каждый день, ничто не имеет значения, так к чему беспокоиться? — С изрядной долей цинизма противоречил седой самому себе. — Но я не виноват в том, что другие люди лишаются работы. — Ты покупаешь их продукт? — Ну, не всех, но… — Значит ты причастен. — Хм… Слурп, слурп, слурп. — Вампир вернулся к своему занятию. Вздохнув, мужчина обернулся. Вонь стояла адская и, к сожалению, назвавшийся Джоном не мог даже предложить ей место у стола: вонь не питается свиной кровью. За спиной щёлкнула дверь, пытаясь открыться. Мужчина отшатнулся и упал в штабель трупов. В свинарник проник свет. Столб грязи замер и медленно повернулся вокруг своей оси. — Здесь кто-то есть? — Послышался голос молодой женщины. Джон очень хорошо умел это определять: молода женщина или нет. Навык бесполезный, но, чем богаты… Свет фонарика шарил по стенам, старательно избегая мёртвых свинок, как будто их иссушённые тела источали антикванты. Девушка медленно двинулась вдоль стены. Джон бесшумно поднялся и последовал за ней. Похоже, женщина всё-таки подозревала, что что-то здесь не так, но упорно скрывала своё любопытство даже от самой себя. Глубоко вздохнув, Мей (раз уж мы решили уделить ей почти целый абзац), начала поворачивать свой, довольно эластичный корпус, когда некая рука, коснувшаяся её плеча, спровоцировала инконтиненцию (Инконтиненция– непроизвольное вытекание мочи, которое невозможно контролировать волевым усилием. Патология широко распространена во всем мире. Данные о распространенности недержания мочи противоречивы, что объясняется как различиями в выборе изучаемых популяций, так и тем, что лишь небольшая часть больных, страдающих различными формами недержания мочи, обращается в медицинские учреждения.). — Бу. — Совершенно невовлечённым тоном сообщил Джон. Именно сообщил, тем самым непринуждённым тоном, которым некоторые врачи говорят «болезнь простаты». Мей попыталась закричать, одновременно с этим смутившись от собственной слабости и возбудившись. У людей бывают разные фетиши. Лишь секунду спустя ей в голову пришла мысль закричать. Непозволительно медленная скорость реакции для того, кто должен что-то охранять. Крик был остановлен Джоном, приложившим свой палец к пухлым губам блондинки. — Чщ… Только не так… — С его пальца пальца сорвался какой-то голубой дымок и стрелой ударил в ноздри представительницы женского пола. От резкой боли женщина упала и опустилась на четвереньки. С её уст сорвался стон. Она попыталась подняться, но вдруг поняла, что не может. Одежда на ней порвалась, а задние ноги вдруг стали гораздо короче. Ступни сменились копытами. Стоны женщины усилились. — Какая гадость… Меня от тебя тошнит… Такая жалкая. — Мужчина опустился на корточки. Его глаза смотрели на Мей со смесью жалости, злобы и отвращения. В его руке словно, а точнее буквально, по волшебству возник револьвер. Хлопок положил конец жизни охранника, которая и так была на пару абзацев длиннее, чем должна была быть, а всё из-за грязи, которую развёл здесь вампир. — Тот ты, слурп, дал ей, слурп, превратиться до конца, слурп, и уйти. — Раздался вновь голос из кучи грязи и говна. — Вылезай уже. Нажрался, сейчас заснёшь. Пора уже. И я не давал ей уйти. — Сердито ответил мужчина, вытирая пистолет об рукав, прежде чем тот скрылся в неизвестном направлении. — Но… — Потом он выследил её и построил свою свиноферму. — Голос седого мужчины просто звенел равнодушием. Можно даже сказать гремел, а это уже вызывает определённые подозрения. — Если ты сейчас же не выйдешь оттуда, молодой человек, я сам тебя вытащу. — Выхожу, выхожу… — Из кома грязи вырвалась рука, за ней нога. С трудом они справились с тем, чтобы вытянуть остальное тело Алукарда из того дерьма, в которое он себя погрузил. — От тебя воняет. — Подозрительностью?! — Мальчик сложил пальцами пистолетики и направил их на Джона. — Нет. — Отворачиваясь к выходу Джон запустил в Алукарда платком. — И всё же, не стоило убивать её. — Заявил вампир, нагнав седого. — Это почему же? — С какой-то злобной ухмылкой, разбрасывающейся мурашками во все стороны, спросил мужчина, спрятав глаза в чёлку. — Я не убиваю людей, а это, знаешь, само по себе уже о многом говорит. — и пусть Алукард не видел лица мужчины, но гадкая как белый шоколад ухмылка любила поболтать не больше, чем его поступки. — Странно, мне казалось этого ты от меня и хочешь. — Мужчины преодолели выход. Алукард даже не заметил, как от свинарника они прошли в офис, подхватили пару бутербродов на глазах у персонала и покинули здание. — Стоп… Почему никто не поднял тревогу? — Вся фишка в том, чтобы вести себя естественно, так словно происходит исключительно то же самое, что происходит, что должно происходит, чтобы у людей создалось впечатление, что необычным было отсутствие подобного в прошлом. — Мужчина откусил кусок от бутерброда с сыром и тут же бросил его в сторону, словно вражескую гранату, прилетевшую прямо в руки. — Чёртовы канадцы… — Пробормотал он, отсылаясь к старому фильму. — Кстати, ты не хотел бы прийти в… форму. Принять свой более традиционный облик? Как подобает графу Дракуле? — Точно! И как я не догадался! — Мальчик хлопнул себя полбу, забыв, что всё его тело покрыто грязью, из-за чего хлопок больше походил на шлепок. — Может дело в том, что высосать кровь из сотни свиней не хватит даже на половину нормального роста?! — Так почему ты не съел их? — Они грязные. — Но… Ты ведь… Ешь… Людей прямо в одежде? — Ну да. — И тебя смущает грязь на свиньях? — Да. — Да? — Да. — Ладно. Звучит логично. А вот и наш автобус. — Уже на автобусной остановке закончилось обсуждение гурманских начал графа. — Меня в таком виде вообще пустят внутрь? — Наконец утирая лицо платком спросил вампир. — Не знаю. А ты как думаешь? — Покачал головой мужчина. — Буду вести себя уверенно. Как будто так всё и должно быть. — Граф попробовал заносчиво улыбнуться, но из-за минеральных удобрений на лице и теле вышло мягко говоря не очень.

***

— И как всё к этому ~эрп, пришло? Я ведь делал всё так же как ты. — Жаловался вампир, уже в своём взрослом облике, обгладывая кость предплечья, оставшуюся от водителя. — Не знаю, может проблема в вони, которую, прошу заметить, ты до сих пор источаешь. — Со слезящимися глазами, седой держался за заляпанную кровью баранку, пытаясь ехать по самым незаметным улицам города. Конечно, никто не обратил бы внимания на заляпанные кровью и мозгами стёкла, но люди, ждущие на остановках, могут знать водителя и тут уж отговорками вроде «Он сегодня на больничном» не отделаешься. Люди крайне въедливы в таких незначительных вещах. Настолько, что могут решить не садиться в автобус, а тогда уже начнут что-то подозревать их близкие и поползут слухи. Алукард слизнул кровь со стекла. — Ты ведь не расскажешь об этом Интегре? — Ни единого слова. — Скупо отозвался мужчина. Наконец он увидел знакомый дом и перестал давить на газ. С тяжёлым вздохом автобус остановился. Весело подскочив, Алукард подлетел к выходу, но двери стояли на месте, а седой мужчина уже был рядом. — Ты не откроешь их с пульта…? — С каким-то унынием в голосе поинтересовался вампир. Брови мужчины, образовавшие суровую прямую, дали многозначительный ответ. — Лаадно. — Опуская ногу на дверь протянул граф. С жалобным треском, дверь прогнулась под систему, и с едким треском развалилась на куски. Куски подскочили и тут же затеяли драку. Вампир присвистнул и перевёл взгляд на седого. — Да. Это моих рук дело. Мне стало скучно. Поплачь об этом. — Пожав плечами, Влад прошествовал к своему дому. Седой мужчина шёл за ним почти как тень, но чуть быстрее. Толчком ноги Алукард распахнул дверь: «Мама! Папа! Я дома!». Со второго этажа по лестнице скатились двое взрослых, и тут же раздались два выстрела. Джон подул на дуло револьвера. — Зачем? — С искренним недоумением, насколько искренность может передавать недоумение, вампир задал свой вопрос. — Так будет проще, поверь мне. — Устало заверил, насколько усталый человек может заверять, мужчина, куда-то убирая пистолет. — Съешь их и всё поймёшь. Или нет. Я займу их комнату. Сходи в душ. От тебя всё ещё воняет. И надо что-то сделать с автобусом. У меня всё. Я спать. — Мужчина медленно поднимался по лестнице, ковёр на которой забрызгала кровь. — Я не доверяю тебе. — вопреки себе, на полном серьёзе заявил кровосос. Мужчина оглянулся и бросил через плечо слова. — Это чертовски логичное и в той же мере неправильное решение. Ты изменишь его. Спокойной ночи.