Путь на запад

— Аид вас поддери! — заорала на весь номер Мина, захлопнув дверцу холодильника с оглушительной силой и прикладывая руку к груди. — Какой идиот засунул голову Медузы в холодильник?! — Перси. — спокойно ответил Гроувер, развалившийся на диване и поедающий чипсы. — Джексон! — Чего ты кричишь? — Перси вышел из душа, вытирая волосы полотенцем. Аннабет, сидящая на подоконнике, немного покраснела, увидев его пресс. Игра в футбол и драки с монстрами с чуть ли не годовалого возраста сделали свое дело: уже в пятнадцать Перси Джексон имел кубики пресса, правда он ни разу не обращал на это внимание, но, заметив реакцию Аннабет, хитро улыбнулся. — Я чуть не окаменела из-за головы твоей Медузы. — Мина сложила руки на груди, зло смотря на друга и закатывая глаза, заметив переглядки двух голубков. — Во-первых, она не моя, а во-вторых, не окаменела же, верно? — Ты нормальный? — Перси замер, потом посмотрел на потолок, сделав вид, что задумался, а потом покачал головой и ответил: — Нет. Гроувер не выдержал и засмеялся, в то время как Мина махнула на сына Посейдона рукой и, закрыв глаза, снова открыла холодильник. Нащупав правой рукой банку пепси, девушка достала ее и снова закрыла холодильник. Против такого аргумента, ей было нечего сказать. Перси усмехнулся, откинул полотенце и накинул чистую рубашку, которую по чистой случайности захватил с собой. С разбега прыгнув на кровати, полубог потянулся к чипсам Гроувера и обратил внимание на новости, транслировавшиеся по телевизору. — Это Зевс так негодует? — спросил он, глядя на экран телевизора, на котором показывали черные грозовые облака и ливень на юге Америки. — Посейдон тоже не отстает. — ответил Гроувер и переключил канал, показав шторм в Лос-Анджелесе. — И зачем? — пожал плечами Джексон, закидывая в рот чипсы. — А что только Зевсу фигней страдать? — вдруг ворвался в его мысли Посейдон, от чего полубог поперхнулся и закашлялся. — Осторожнее. — Осторожнее?! А может ты хотя бы предупреждать будешь, а не вот так неожиданно врываться мне в голову? — пробурчал Перси, поднимая глаза наверх. Аннабет и Гроувер скосили глаза в сторону полубога, они все еще не привыкли к тому, что Бог морей так часто общается со своим сыном. — Я подумаю — Пап. — Что? — А ты подаришь мне телефон на день рождения? — Никогда не думал, что это скажу, но я безумно рад, что с вами дитя Афины. — Папа! — возмутился Перси, но потом скосил глаза на Аннабет, и добавил. — Ну в принципе, я тоже рад, думать не надо. — Даже не думай, Перси. Никаких любовных связей до шестнадцати. — услышал подтекст Посейдон. — Ты умеешь это делать? — в это же время поддела его Мина и, смеясь, вышла на балкон, слыша, как Перси продолжает общаться со своим отцом. Делая глотки газированного напитка, девушка вернулась к мыслям, которые посетили ее в логове Медузы. Неужели Лука действительно замешен в краже молний? Она впервые дала вволю своим чувствам, и совсем не хотела верить в то, что похитителем молний оказался тот, которому она открыла свое сердце. Только вот голос разума она тоже слушала, и старалась следовать ему, а он ей уже кричал, что Лука причастен. — Ты очень грустная. — заметила Аннабет, которая решила присоединиться к Остер. Светлые длинные волосы дочь Афины заплела в красивый хвост, к которому от висков тянулись заплетенные в косички две пряди. Мина удивленно отметила, что на ресницах девушки была тушь, хотя раньше Аннабет только кривилась, глядя на детей Афродиты. — Ты тоже не особо радостная. — ответила Мина, намекая на поникшее выражение глаза дочери Афины. В ответ она грустно улыбнулась, а потом тихо произнесла: — Я иногда слышу ее голос. Голос мамы. Но никогда она не разговаривала со мной так, как разговаривает Посейдон с Перси. Мина ничего не ответила, только сделала еще один глоток. Ей просто нечего было ответить, ее мать даже голоса не подавала. Поэтому, Мина только грустно улыбнулась Аннабет, давая понять, что для нее тема родителей была точно такой же болезненной темой, как и для многих полубогов. Только Перси повезло с отцом, который вдруг решил обратить внимание на своего сына. И не просто обратить, а начать открытое общение, правда в мыслях. Но Мина видела, как даже такое общение поднимает настроение Перси, делает его еще сильнее. Полубог обретал силу от понимания того, что его отец рядом с ним, что он его не бросит. С каждым днем Перси все больше привыкал к Посейдону в его жизни. «Мне его всегда не хватало, но мне все больше теперь хочется личных встреч, а не мысленного разговора.» — как-то сказал Перси Мине, когда они вместе были на тренировочном поле. Молчание девушек нарушил знакомый для обеих слегка хрипловатый, словно обладатель кричал безпрерывно несколько часов, голос. — Почему скучаете? — одновременно обернувшись, они встретились с глазами Луки, который использовал почту Ириды. Парень сидел на скамейке в заброшенном районе города и грустно смотрел в глаза обеих. Он крутил между пальцами монетку, явно нервничая. На его плечи была накинута кожаная куртка, а сам он был в черных джинсах и в точно таком же цвете футболки, что совсем отличалось от его прежнего образа. — Лука? — нахмурилась Аннабет, которая почувствовала что-то неладное. — Что случилось? Где ты? Мина сглотнула. Во взгляде блондина читалась решимость и вина. Он смотрел на них со страхом, беспокойством, но еще и с уверенностью. Видимо, он уже окончательно принял решение и не собирается сворачивать с выбранной им дороги. Мина смотрела на него внимательно, подмечая каждую деталь. Она уже знала, что он скажет, чувствовала каждой клеточкой тела, но оставался лишь один вопрос, на который ей нужно получить ответ. «Зачем, зачем, он ее влюбил в себя?» — Решил прогуляться. — солгал Кастеллан, пожав плечами. — А вы как? Хорошее обслуживание в отеле? — Обычное, ничего нового… — Аннабет осеклась. — Откуда ты знаешь, что мы в отеле? — Это неправильно, Лука. — покачала головой Мина. — Неужели?! — полубог на другой стороне поднялся и в ярости сжал кулаки. Вина и боль пропали из его глаз, словно никогда их там и не было. — Они забрали Талию. Теперь пусть сами друг друга перебьют! — О Боги, нет… — Аннабет сделала два шага назад, прикладывая ладонь к губам. — Лука, что ты наделал? — Я отомстил, малышка Бетти. — на его лице появилась новая, совершенно незнакомая Мине улыбка. Такую она видела у сумасшедших, которых показывали по телевизору. — Знаете, я долго думал, как отправить Аиду молнии, а тут вы вдруг решили, что они у него, и я понял, что это идеальный шанс. Вы бы отдали их ему прямо в руки, и план был бы завершен. — И почему ты сейчас нам это рассказал? — послышался голос Перси, который уже был на балконе и слышал весь разговор. Он скрестил руки на груди и явно сдерживался, чтобы не ударить сына Гермеса посильнее. Единственное, что его останавливало, это то, что через почту Ириды это невозможно. — Я не смог. — прошептал в ответ Кастеллан, кинув грустный взгляд на Мину и исчезнув в тумане, ответив Мине на ее незаданный вопрос. «Потому что сам влюбился.» Четверо подростков стояли, не шелохнувшись, и смотрели, как вместо тумана появляется стена отеля. Лука оборвал связь, уйдя навсегда. В чувства всех привел Перси, который заметил, как от отеля бежал парень с щитом в руках. С щитом, который подарил Лука. «Вы бы отдали их ему прямо в руки». — Молнии в щите. — догадался Джексон и спрыгнул прямо с балкона, принявшись догонять незнакомца. Мина бросилась следом автоматически, привыкнув к тому, что Перси часто первый несется на врага, не слушая разум, а она бежит следом и придумывает план отхода на всякий случай. Аннабет и Гроувер отправились вслед за ними спустя пару секунд, но все равно отстали, и когда оказались на месте, то незнакомец лежал без сознания на земле, а Перси держал в руках щит. — Лука нас отвлекал, чтобы этот, — Перси кивнул на бессознательно тело. — успел забрать молнии. Только вот не пойму, где он их спрятал? Мина молча забрала щит из рук друга и принялась всюду его ощупывать. Она действовала без слов, на лице не было никаких эмоций, что безумно напрягало Перси. Он давно не видел ее настолько отстраненной. Слишком давно. Джексон посмотрел на Аннабет. Что бы чувствовал он, если бы узнал, что человек, которому он поверил и доверил свое сердце, оказался предателем? Сын Посейдона покачал головой. Он бы точно свихнулся. Раздался щелчок. В щите оказалось потайное место, из которого теперь блестели и трещали электричеством молнии. — Я не хочу их трогать. — заявила Мина, опасаясь ожога. — Я думаю, что и не нужно. Отдадим Богам щит, пусть сами достают свои молнии. — кивнула Аннабет, стараясь выбросить из головы мысли о друге. Сейчас она должна быть сильной и серьезной. — Как доберемся до Олимпа? Перси закрыл глаза и сосредоточился. — Пап, можешь прислать парочку пегасов? — вслух спросил он, не скрывая в голосе горечи. — Я буду на Олимпе через пару минут. — ответил Посейдон, и послышался шелест огромных крыльев лошадей. — Ты справишься, Перси. Перси не стал отвечать на последнюю фразу, лишь послал мысленную благодарность. Лука не успел стать ему хорошим другом, но он ему доверился. Для него предательство сына Гермеса не было сильным ударом, как для Мины и Аннабет, но тоже выбило из колеи. В прежнем молчании они оседали крылатых лошадей и взмыли в воздух. Пегасы знали направление, и в ту же минуту двинулись на Олимп, взлетая над облаками. Скрываясь от всех белым полотном облаков, Мина позволила себе закрыть глаза и выпустить две слезинки, которые скатились по ее щекам и в тот же миг пропали, высохнув на ее коже от сильного ветра. «Он влюбился, также, как и я, но не смог устоять перед желанием отомстить.» — пронеслась мысль в ее голове. Мина кинула взгляд на Перси. — «Наверное, я бы тоже не удержалась.» Гроувер, который с самого начала, не проронил ни слова, продолжать молчать. Сатир понятия не имел, что он мог бы сказать в этот момент. «Все будет хорошо»? «Может, все не так, как кажется»? Нет, это были совершенно не те слова, которые нужно было услышать полубогам, поэтому он решил хранить молчание и дальше. Лишь когда они спустились на смотровую площадку башни, сатир решил заговорить: — Мы должны сосредоточиться на встрече. — трое полубогов повернулись к Гроуверу. — Нам всем сейчас наверняка тяжело, возможно, мы даже не успели до конца осознать, что именно произошло, ведь события двигались очень быстро, но нам предстоит встреча с Зевсом. Нужно быть собранными. — Он прав. — согласилась Аннабет. — Мы должны предотвратить войну. Убедить Зевса, что не Перси крал молнии. — Зевс утверждал, что, если молнии вернуть, то он не начнет войну. — тихо ответил Перси. — Он может передумать. — В таком случае, нам пора становиться прежними. — прокомментировала Мина. — Вернуть наше самообладание. — Будем возвращать его, пока будем подыматься на лифте. — кивнул Перси, поставив точку в разговоре, и направился к названному лифту. Пегасы, зашелестев крыльями, поднялись вверх, исчезнув в небе. Когда двери лифта бесшумно распахнулись, впуская четверых гостей в обитель Богов, на их лицах уже не было и намека на горькую обиду и боль, поселившихся у всех в душе. Они вступили на дорожку из белого камня, ведущую в тронный зал, собранными и готовыми к встрече с Зевсом. На данный момент, им нужно было избавиться от висящего на Перси подозрения в краже и нависшей над всем миром опасности в виде войны Богов. На лице дочери Артемиды снова появилась озорная улыбка, скрывающая за собой опасность. Аннабет положила ладонь на кинжал в потаемном кармане. Перси сжал шариковую ручку в кармане джинс. — Что ты здесь делаешь, Посейдон? — услышали четверо, когда уже подошли к золотым дверям. Перси улыбнулся — наконец-то он сможет увидеть отца. Все-таки было что-то хорошее в этом дне. Слушать его голос и вести мысленные разговоры, конечно приятно, но это ничто по сравнению с реальной встречей. — Соскучился. — флегматично ответил Бог морей. Перси почему-то был уверен, что он еще и пожал плечами на вопрос Зевса. — Ты принес молнии? — Я — нет. Двери открылись, и трое полубогов вместе с сатиром зашли в полупустой тронный зал. Посейдон с усталым видом сидел на своем троне, скучающе глядя на старшего брата, в то время как Зевс боролся с желанием прикончить его на месте. Аполлон, который не мог понять, зачем его занесло в зал в такое время, рассматривал наконечник золотой стрелы. В зале также были Афина, Гермес и Арес, которые внимательно наблюдали за разговором двоих из Большой Тройки. — Добрый день. — в полный голос сказал Перси, привлекая к себе внимание и прямо смотря на Царя Богов. Тихий голос разума призывал поклониться, только вот полубог совершенно не был в настроении кланяться тому, кто, не разбираясь, решил обвинить его в краже. К тому же, присуствие отца в зале дарило уверенность в себе. — Будьте так добры, заберите свои молнии, которые были у сына Гермеса, и мы уйдем домой, спать хочется. Мина не выдержала и прыснула, а Аннабет приложила ладонь к лицу, сдерживая желание стукнуть Перси посильнее. Гроувер захлопал глазами и открыл от удивления рот. Еще никто на его памяти так не говорил с Зевсом, который удивленно замер, расслышав нотки язвительности в голосе Перси Джексона. — Вернул он самообладание, конечно. — прошипела Аннабет. — Повелитель Зевс, мы нашли ваши молнии. Их украл не Перси Джексон, сын Посейдона, а Лука Кастеллан, сын Гермеса. — Какое счастье, что твоя дочь, Афина, пошла с ними. — прокомментировал Посейдон, безуспешно пытаясь скрыть улыбку и даже гордость во взгляде. Сын снова его удивил. — Благодарю, повелитель Посейдон. — улыбнулась Аннабет. — Если вы вдруг найдете где-то без дела лежащие мозги, можете передать мне, я засуну их в голову вашего сына. — Очень смешно, Бет, обхохочешься. — закатил глаза Перси. — Боюсь, ему никакие мозги по размеру не подойдут. — вставила свое слово Мина, рассматривая свои ногти и делая вид, что не замечат взгляда Аполлона, который с момента ее появления, не сводил с нее взгляд. Мина поднесла поближе ладонь к глазам. Может, все-таки сделать себе маникюр? — Мой сын похитил молнии? — подал голос Гермес. — Зачем ему это делать? — кинув злой взгляд на брата, обратился к полубогам Зевс, решив не акцентировать внимание на недавний диалог. — Хотел вам отомстить за Талию. — ответила Мина. Царь Богов внимательно посмотрел на девушку и сузил глаза, заметив ауру Артемиды, в то время как Аполлон чуть не упал со своего трона. Бог солнца внезапно прижал ладони к вискам и скривился, словно съел лимон, однако его состояние осталось незамеченным. — Я спас ее от смерти. — возразил Зевс, выходя из себя. — На ее месте я предпочел бы смерть, чем вечную жизнь в виде дерева, которое даже ходить не в состоянии. — ответил ему Перси. — Да как ты смеешь… — Только попробуй. — остановил начавшего подходить к его сыну брата Посейдон. Бог морей пристально смотрел на брата и крепко сжимал трезубец в руке. Он не позволит навредить своему сыну. На это Зевс промолчал и лишь вытянул руку, призывая Перси отдать ему молнии. Полубог размахнулся и кинул ему щит. — Молнии в щите. — объяснил он свой поступок. — Это щит моего сына. — закрыв глаза рукой, обреченно сказал Гермес и обратился к Мине. — Ты уверена, что дело только в дочери Зевса? — Нет. — девушка отрицательно покачала головой. — Никто из Богов не общается со своими детьми, обделяют их свои вниманием, поэтому, не удивляйтесь, когда большинство из нас воспылает к вам с ненавистью. — Это, что угроза?! — все больше распалялся Зевс. — Нет. — Можете возвращаться в лагерь. — лишь ответил Зевс и достал свои молнии. Вмиг на небе загремел гром, а в темных облаках вокруг башни появились белые вспышки — доказательство того, что молнии в руках законного владельца. — Войны не будет. — Они правы. — остановил Зевса, который собирался скрыться в комнате, голос Посейдона. — Посейдон, не надо. — впервые за весь разговор вмешалась Афина. — Нет, надо. — он встал с трона и подошел к своему брату. — Ты думаешь, это в последний раз? Глубоко ошибаешься. Настали совершенно другие времена, брат, и полубоги больше не будут молча выполнять все наши просьбы. — Это угроза? — Зевс крепче сжал молнии, и в небе прогремело еще сильнее, но Бог морей не моргнул и глазом. — Да что ты заладил со своей угрозой? Открой наконец глаза. Не веришь мне, спроси у Гестии, что значат для детей родители, а особенно, как они реагируют на их безразличие. — Всем детям нужна любовь. Как отца, так и матери. — послышался нежный голос. Все присутствующие повернулись к ранее незамеченной девочке лет девяти, сидящей в белом платье около очага. Гестия спокойно перебирала в руках угли и даже не обернулась, когда говорила. — Тебе нужно отменить закон, брат. Позволь родителям видеть своих детей. — Да никто из вас даже не спускался к ним, пока я не запретил встречи! — взревел Царь Богов. — А вот это не правда, я навещал каждого. — встрял Аполлон, не сводя взгляда с племянницы. Мина, заметив пристальный взгляд Бога солнца, подняла вопросительно брови, на что он ей подмигнул. — Как же похожа… — Будь, по-вашему. Навещайте своих детей. — махнул на всех рукой Зевс и скрылся за дверью. — Так просто? — нахмурилась Афина. — Он думает о Талии и Джейсоне. — спокойно ответила Гестия, отчего все замолчали. — Перси, тебя проводить до лагеря? — обернулся к сыну с улыбкой на лице Посейдон. — Давай, только в магазин зайдем? — Джексон улыбнулся в ответ. — Зачем? — чувствуя неладное, спросил Посейдон. — А где мои подарки на все пропущенные тобой мои дни рождения?! В этот момент не сдержалась даже Аннабет и громко рассмеялась, вместе с Миной. Напряжение, кипящее в их венах, слегка утихло, позволив им на пару минут забыть о предательстве родного человека. Они вспомнят об этом позже, сейчас они могли радоваться тому, что предотвратили кровавую и беспощадную войну, по ходу дела подарив многим полубогам шанс встретить своих божественных родителей. — Будут тебе подарки. — закатил глаза Бог, принимая человеческий облик. — И не только. — А вот сейчас страшно стало. — признался Перси, когда его отец встал прямо перед ним. — Пойдем, мелкий курильщик. — он положил руку ему на плечо и хитро улыбнулся. — Вы доберетесь сами или вам прислать пегасов? — Аннабет, останься на пару минут. — Афина также вернула себе человеческий облик, останавливая свою дочь, которая уже хотела согласиться на предложение Посейдона. — Я привезу тебя в лагерь. — Посейдон, проведи время с сыном. — Аполлон поднялся с трона. — Я позабочусь о Мине и Гроувере. Бог морей кивнул Аполлону и вышел из зала с сыном, на лице которого засияла улыбка. — Навестим маму? — услышали оставшиеся в зале голос Посейдона. — Ты же не расскажешь ей про сигареты, правда? — Я подумаю. — Папа!