Дело №49

      От лица Агаты. Лучи тусклого солнца ворвались в каморку, освещая стеллаж, что стоял неподалёку от моего стола. Посмотрев на время, я поняла, что настала пора выходить из офиса и стартовать в школу, к которой прикреплена моя работа. Одним движением я захватила свою сумку, куртку и собралась спуститься на первый этаж, чтобы выйти из здания, как вдруг мисс Джексон мертвой хваткой удержала меня за руку, останавливая. — Рабочий день только начался, а наша звездочка Агата Харрис куда-то спешит, — недовольный голос раздался эхом по коридору, отчего я вздохнула и посмотрела на начальницу. — Введи меня в курс дела и расскажи о том, куда ты собралась, — она испытывающе прожигала своим зорким взглядом во мне сквозную дыру. — Вообще-то, если вы вдруг забыли, на данный момент я работаю с полицией, — спокойно сказала я, пытаясь вырвать свою руку. — И сейчас я еду вместе со следователем в школу. Женщина глупо похлопала несколько раз глазами, снимая очки и отпуская мою руку. Пару секунд блондинка смотрела на меня, ничего не говорив, словно вспоминая поручение, что выдала мне ещё вчера. А после выдохнула, поправляя свою рабочую юбку и кивая головой. — Я заработалась, совершенно забывая то, что дала тебе задание, — я промолчала, складывая руки на груди. — Ладно, иди. Я вышла из рабочего здания, вдыхая свежий и прохладный воздух, что витал повсюду. Неожиданно просигналила машина, стоявшая на парковке только для работников детского психологического центра, и приспустилось окно. Из автомобиля вышел Александр, открывая мне дверцу, чтобы я села внутрь. Я, совсем не здороваясь с ним, даже не посмотрела в сторону мужчины, садясь на переднее сиденье, закрывая за собой дверь. Любой другой человек скажет мне, чтобы я прекратила вспоминать ту ночь и постаралась наладить отношения с этим засранцем, но попросту не могу этого сделать! Разве было настолько тяжело написать на любом клочке бумаги свой номер телефона или же дождаться моего пробуждения, не оставляя меня одну в неизвестном номере? Злость пробиралась до самых пяток, а сердце билось все чаще и чаще. И он должен знать, что я обижена и ни в коем случае просто так это оставлять не намерена. — Доброе утро, Агата Харрис, — проговорил Нильсен, словно между нами ничего не происходило в том злостном отеле. — Прекрасно выглядите, впрочем как и всегда. — Недоброе утро, и я желаю вам всего плохого, Александр Нильсен, — мы встретились глазами, а после я отвернулась к окну, глядя на серые тучи, что уже заслонили блеклое солнце. На город опустился неприятный дождь, который значительно ухудшал настроение всем жителям этого места. Пожелтевшие листья стремительно осыпали лобовое стекло, даже автомобильные дворники не хотели справляться с этим нашествием природного достоинства. Стремительно поднялся ветер, и за плотными стенками машины был слышен вой. Как же мне хочется просто взять и улететь куда-нибудь в сторону Мексики, чтобы забыть обо всех проблемах и лежать на берегу Карибского моря, а не разгребать проблемы потенциального преступника, который собирается совершить страшное среди обычного народа. Неожиданно я на долю секунды посмотрела в сторону сосредоточенного шатена, который в свою очередь легко управлял рулем. Нервно сглотнув, я отвернулась, прикрывая глаза. Воспоминания одним за другим влились в мою голову, заставляя снова окунуться в те самые настоящие чувства, подобные животной страсти. Легкая дрожь прошлась по рукам, вливаясь на остальное тело, отчего я лишь попросту выдохнула, стараясь на это никак не реагировать. — Я бы хотел извиниться, — мужчина резко нарушил напряжённую тишину, что витала в машине, и я снова подняла свои глаза на Александра, который не открывался от дороги. — И за что же Вы хотели извиниться? — язвительно проговорила я, прожигая его своим взглядом. — Долой эти формальности, Агата. Я хочу попробовать исправить ситуацию, — я не сдержала злобной усмешки. — Любой нормальный мужчина не оставил бы меня на утро одной с несколькими купюрами на комоде. Знаешь, как я себя ощущала? — мы встретились взглядами. — Как проститутка, Александр. Нильсен замолчал, значительно прибавляя газ. Я опять отвернулась к окну, жалея о том, что посмела ответить на его слова, непременно желая, чтобы мы поскорее вышли на свежий воздух, потому что в скором времени ручьи слез польются из глаз. — За это я и хотел извиниться, — может в его голосе действительно было что-то душераздирающее, но я оставалась неприступной крепостью. — Прости меня, Агата. — Я не хочу это обсуждать, — отрезала я. — По крайней мере сейчас, потому что Вы все испортите. Спустя долгожданное время черный автомобиль остановился на парковке, и я вышла на улицу, проклиная себя за то, что не взяла зонт. Не дожидаясь Александра, что копошился на переднем сиденье, я вбежала внутрь, оттряхивая свою верхнюю одежду от нашедших капель. Просто потрясающе, мои волосы превратились в локоны, которых никто не ждал! Да уж, день пошёл наперекосяк, даже несмотря на то, что мы толком не начали свою работу. Контроля здесь не было, а охранника на своём посту тем более, будто всем все равно на пришедших незнакомых гостей. Мы шли по коридору школы, осматривая учеников данного учебного заведения. Не сказала бы, что они как-то могут отличаться, вполне обычные дети. Даже отсылок на парня, что написал на бумаге — хотя это просто какие-то останки от адекватного листа, — не было показано в этих маленьких личностях, что носятся по старому зданию, сломя голову. Пару раз нас чуть не сбили, но все же более-менее в живом состоянии дошли до кабинета директора, несколько раз постучав по массивной двери, ожидая ответа. Врата в неопознанное место открылись так же внезапно, как и наше появление здесь. Я уверена в том, что директор совершенно не в курсе, что к нему наведались следователь и детский психолог. Мужчина в возрасте встретил нас с полным непониманием во взгляде, приглашая внутрь. Мы вошли в просторный кабинет, вдыхая едкую пыль, которая была похлеще, чем в моей маленькой рабочей комнатке. В носу защипало, но я переубедила себя, что сейчас ни в коем случае не время чихать! — Вы чьи-то родители? Скажите вашу фамилию, — я растерялась, а вот Александр взял все в свои сильные мужские руки, доставая рабочее удостоверение. Я, немного поколебавшись, достала свой бейдж с инициалами, протягивая этому странноватому и слегка отталкивающему мужчине. — Вы из полиции? — боязливо прошептал директор, и я краем глаза увидела, что на его руках началась малая тряска. Не нравится он мне, слишком подозрительный. — Я следователь, а она детский психолог, — начал Нильсен, убирая удостоверение обратно во внутренний карман его пальто. — Мы раскрываем дело про мальчика, что учился в вашей школе десять лет назад. Он написал достаточно странное — я бы даже сказал ужасное — послание, что именно в этом году начнутся расправы над этими людьми, — мой временный коллега протянул клочок бумаги. — Нам нужно узнать об этом парне все. Любыми способами. Директора смутило то, что подал ему Алекс, поэтому отдал обратно улику, брезгливо протирая свои руки об костюм. С какой-то неприятностью во взгляде он рассмотрел и мою рабочую карточку, возвращая ее обратно, точнее просто-напросто откидывая пластмассу от себя. Я еле заметно фыркнула, забирая удостоверение обратно в свои руки и убирая далеко в карман. Как только прибуду в свою квартирку, обработаю бейдж от его отпечатков пальцев. — Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, — послышался слегка подрагивающий голос мужчины, который всеми силами хотел выпроводить нас за дверь. Но я прекрасно знаю, что мы не уйдём отсюда без какой-либо информации. — А мне кажется, что сможете, — серьёзно сказал Александр, устрашающе приближаясь к нему. — На базе вашей школы около двадцати лет хранятся имена учеников, что учились здесь на определённой продолжительности. Будьте добры оказать нам возможность покопаться в системе, чтобы разузнать для нас очень нужные факты, которые послужат важному расследованию. — Для начала я могу вам предложить кофе, чтобы мы спокойно сейчас все обсудили, — как бы директор не старался перевести тему, чтобы мы остались ни с чем, меня просто так не проведёшь. Что же ты скрываешь, чертовый мужчинка? — Хорошо, — сказал Нильсен. — Но вы, Мистер Миллер, просто так не отвертитесь от нашей просьбы. Руководитель учебного заведения отрешенно отошёл от нас, уходя в комнату, которая располагалась прямо в этом кабинете. Я слегка растегнула куртку, рассматривая учительскую: она значительно отличалась от всей школы. Если здание старое, можно сказать «пошатанное», то его рабочее место отнюдь не такое. Словно Миллер вкладывал деньги только для себя и своего места процветания, но никак не на образовательную систему. Захламленные разными папками книжные стеллажи забирали все лучи освещения на себя, создавая атмосферу полной напряжённости. Здесь не было ни одного цветочка, который мог бы хоть как-то скрасить это пыльное безобразие. В основном тут только многочисленные бумажки, какие-то непонятные книги, которые должны быть в шкафах, но они пренебрежительно разбросаны по всему кабинету. Если бы мы предупредили директора о нашем появлении, он убрался бы здесь? На горизонте показался Миллер с двумя чашками, сплошь наполненными жидкостью. Я сразу ощутила этот запах дешёвого и одноразового кофе, который неприятно ударил по носу. Никогда не жалела своих собственных денег — хоть у меня их и не так много, учитывая то, какая зарплата у детского психолога — на покупку достаточно дорогостоящего напитка, потому что понимала, что лучше купить что-то качественное, чем потом страдать от какой-нибудь аллергии на искусственные и раздробленные семена кофеина. Он жестом указал нам, чтобы мы расселись по одиноким стульям, что стояли рядом с его столом, на который мужчина поставил кружки, как бы приглашая нас на распитие кофе. К напитку я не смела прикасаться, потому что не хочу просто-напросто отравиться. Александр же все это время своими глазами изучал Миллера, что кружится возле нас, а после, наконец, он окончательно сел за свой стол, окидывая нас взглядом. — Что конкретно вы хотите от меня? — его голос продолжал слегка подрагивать, но управляющий изо всех сил старался унять эту тряску. — Чтобы вы нам дали доступ к вашей базе данных, — резко высказалась я, складывая руки на груди. — Если я не ошибаюсь, то именно в компьютере начальства находится вся детальная информация про учеников. — Есть ли шанс того, что вы намерено пытались удалить ценную информацию, которая нам уж очень сильно важна? — процедил Нильсен, складывая ногу на ногу. — Или, быть может, по случайности? — Что вы такое говорите! — выплеснул руками в разные стороны руководитель, моментально покрывшийся краской на лице. Какую же ты тайну скрываешь? — Я дам вам доступ, но впредь прекратите так говорить! Что же с тобой не так, Миллер? Почему ты настолько был не готов к нежданным гостям, будто ранее такого не было? Я сощурила свои глаза на его слова, нервно сглатывая. Он точно что-то скрывает и, возможно, по нашему делу! — Соизвольте нас провести к главному очагу информации, — сказала я, слегка склоняя голову вбок. Мужчина встал со своего места, поправляя все тот же потасканный костюм и проводя нас к компьютеру, в котором точно должны быть хоть какие-то ответы! Александр сел за неприятно скрипучий стул, быстро вникая в использовании доисторического сервера, которого я в последний раз видела в подростковом периоде. Директор действительно поленился раскошелиться на новый системный блок и монитор? Этот просто-напросто еле дышит, ещё бы немного и придётся хоронить на заднем дворе школы. Мой ночной незнакомец интенсивно начал барабанить пальцами по клавиатуре, умело пользуясь каждой буковкой. Чёртовые мысли о нашем совместном времяпровождении снова забились в черепной коробке, а воспоминания о том, что конкретно парень делал своими фалангами со мной, заставили появиться новую волну мурашек, которые с лёгкостью окутали мое напряжённое тело. Через пару минут интенсивного сопротивления с древним компьютером, который ужасно тормозил, Алексу действительно что-то удалось раздобыть. Я подсела к нему, вглядываясь в монитор, в котором высветились имена всех детей, что учились десять лет назад. Если логически подумать, то послание на будущее писал точно не ребёнок. Я думаю, что именно рука подростка написала страшные вещи с совершенно незнакомыми инициалами людей. — Нильсен, это точно писал не пятиклассник, — я указала на улику взглядом, после чего начала вчитываться в текст. — Скорее всего человек учился наиболее в старших классах. Александр посмотрел на меня, а после перевёл глаза на компьютер, ища подсказки там. Все это время Миллер тихо наблюдал за нами, попивая ужасный кофе из кружки, которая прилагалась кому-то из нас. Следователь нашел три папки, которые точно как-то могли касаться нашей общей проблемы. Внутри оказались имена детей, что учились на тот момент. Среди них мы нашли совпадающие первые буквы имен тех, кто был написан на листке, но не остановились именно на этом документе, рассматривая и остальные. Первая цифровая папка подошла нам, ведь в других не было даже намека на похожие имена. Я быстро выписала в своём блокноте инициалы и у нас вышло в общей сложности четыре девочки и четыре мальчика. Всего в их классе было семнадцать человек, восемь из которых точно отпали, потому что они в роли жертвы, но никак не в роли преступников. Я устремила свой взгляд на директора, складывая ногу на ногу. — Скажите, мистер Миллер, у вас остались тетради — или что-то из этого — этих детей? — моя рука быстро вырвала листок с блокнота, впихивая в огромные ладони мужчины. — Или, быть может, до сих пор работает их заведующий преподаватель? — Мисс Лоуренс продолжает учить детей в этой школе и, скорее всего, у нее остались работы именно этих ребят, — он с интересом во взгляде рассматривал имена, написанные на бумаге. — Я сейчас ее вызову, чтобы вы смогли переговорить тет-а-тет. Договорились? После нашего синхронного кивка, Миллер удалился во вторую комнату, оставляя нас наедине. Я устало выдохнула, сложив свои пальцы на переносице, слегка сдавливая ее. Александр расслабленно откинулся на спинку стула, окидывая меня взглядом, будто что-то хотел сказать, но так и не решился. После этого задания я точно улечу в Мексику, начинать новую жизнь, без всех этих скинувшихся проблем. И тебя я, Нильсен, тоже забуду, ты мне не сдался, от слова «совсем». Тяжелая тишина окутала кабинет, от которой неприятные мурашки с каждым разом появлялись все больше и больше. Я слышала только собственное дыхание и стук сердца, стараясь не обращать внимания на постороннего человека в этом месте. Неожиданно мы столкнулись взглядами с шатеном, на что он натянул на губы легкую ухмылку, а я же опустила голову, не в силах смотреть в его глаза. Как только парень попадается в мое поле зрения, я сразу же, будто по щелчку, вспоминаю его руки, что путешествовали по телу, исследуя каждый мой изгиб. Кто же знал, что именно он станет моим чертовым коллегой по работе? В дверях комнаты появилась достаточно пожилая дама, которая скептически рассмотрела нас, уверенно входя внутрь. Директор вышел из своей каморки, сердечно приветствуя учителя и указывая на нас, кратко рассказывая кто мы такие и зачем пришли в их забытую старую школу. — Добрый день, мы бы хотели поинтересоваться в кое-чем, — не спеша проговорил Александр. — Я вся во внимании, — сказала женщина, садясь на предложенный Миллером стул, после чего складывая руки на груди. — В руки полиции попала одна незначительная улика потенциального преступника, который написал инициалы на листе бумаги, а рядом перечень видов издевательства над ними. Мы проверили базу данных и выяснили, что эти имена имелись именно в вашем классе десять лет назад. Вы вряд ли вспомните по почерку ученика, но мы бы хотели попросить вас показать их работы или тетради, если они имеются, конечно же, — сказал Алекс, поправляя свое пальто. Он аккуратно вытащил из кармана брюк бумажку, протягивая в руки престарелой преподавательнице. Пару секунд она вчитывалась в текст несколько раз, не отрываясь от написанного. Потом долго молчала, словно пыталась сформулировать что-то в своей голове перед тем, как ответить. Меня мучило вынесения ее вердикта, потому что мы и так достаточно провели здесь времени, найдя информацию о детях, что учились в далеком прошлом. Дама сложила свои пальцы на подбородоке, продолжая глядеть в содержимое и заставляя меня нервно вздыхать. — Этого парнишку я вряд ли забуду, — после долгого томления, она соизволила поднять на нас свои глаза. — Он был не таким, как остальные дети. Джейкоб очень отличался: носил постоянно потасканную и непонятную одежду, ходил чуть ли не в рванье, был зашуганным и самым тихим в классе. Его почерк я буду помнить даже тогда, когда сведу концы с концами. Я много раз просила, чтобы мальчик пригласил свою мать для разговора, но она постоянно отнекивалась, не находя попросту пару минут, чтобы переговорить поведение сына. По словам ребёнка, она пропадала на работе с утра до ночи, но я ее могла бы и принять у себя на дому, потому что переживала за этого странного низкорослого блондинчика. Эти буквы, что указаны на клочке, напоминают мне имена деток, и я даже могу их назвать, если постараться вспомнить. — Не стоит, мы уже нашли и выписали то, что нам нужно, — сказала я, подавая свою оторванную бумагу. — Можно поподробнее про Джейкоба? — Вы сможете описать его, чтобы я смог составить фоторобот? — вмешался Нильсен. — У меня есть фотография, где присутствовал мальчик. Он отнюдь не хотел участвовать в школьной фотосессии, потому что находил в этом что-то отвратительное и безобразное, но мы его уговорили, к моему огромному удивлению. Мы сможем пройти в мой класс, чтобы я вам показала то, что вы ищите? Мы снова синхронно закивали головой, поспешно вставая со стульев. Попрощавшись с некудышным директором, наша компания двинулась на первый этаж, прямиком в кабинет Лоуренс. Только наступив на кафельный пол коридора, меня чуть не сбили с ног бешеные дети, что летели на огромной скорости, ни на кого не глядя! Надёжная и крепкая хватка не дала возможности упасть прямо на плитку, притягивая к себе. Александр слегка обеспокоенно посмотрел на меня, удостоверяясь в том, что со мной действительно все в порядке, а я же лишь фыркнула, освобождая себя от его прикосновений. Слишком много чести! Войдя в просторный класс, которому нужен обязательный ремонт, на нас посмотрели множество глаз подростков, что сидели за своими рабочими столами. Как только они увидели пожилую даму, ребята повставали со своих мест, встречая не только ее, но и нас. Девочки совсем не выглядили как ученицы, они гораздо старше своего облика. Ученицы начали в открытую строить глазки ночному незнакомцу, но он на это никаким образом не реагировал, целенаправленно шагая за Лоуренс. На меня глазели самым непристойным взглядом парни, что в развалочку сидели на своих стульях, жестами друг другу что-то показывая. Кругом одни извращенцы! Преподавательница быстро проговорила задание для них, а после прошла в соседнюю комнату, что располагалась неподалёку от нас. Она указала, чтобы мы сели за стулья, на что я послушно выполнила это действие. Женщина подошла к какому-то захламленному стеллажу и спихнула оттуда множество папок, которые с грохотом полетели на пол, поднимая пыль. Александр подскочил и помог ей поднять упавшие предметы, на что я лишь усмехнулась. Джентльмен чертов! Пара каких-то бумаг, упакованных в мультифору, легла на стол, и Лоуренс достала несколько листов, откуда выпала фотография. Я подняла ее и увидела детей, улыбающихся на камеру. Меня смутил один парень, который стоял в самом конце зашуганный и слегка отрешенный, даже не стараясь смотреть в объектив. Протянув еще одну улику в руки мужчине, он детально начал рассматривать каждого ребёнка. Да уж, профессионал своего дела. — Если вы позволите, то мы заберём эту фотографию, — после слов Нильсена, старушка кивнула головой, продолжая копаться среди нескончаемых бумаг, что летели в разные стороны. — Агата Харрис, будьте добры более детально рассмотреть поведение этого мальчика. Вы все-таки детский психолог, как ни как, — в его голосе я услышала издевку. Повернувшись в сторону мужчины, я агрессивно вырвала снимок, кладя в свой блокнот. — Я без вас и ваших поручений обойдусь, Александр Нильсен, — язвительно сказала я, отворачиваясь от него. — Голубки, я нашла то, что вы искали, — неожиданно сказала Маргарет, протягивая тонкую тетрадь Джейкоба. Почерк полностью совпадал с тем, что было написано на бумажке с видами убийств его одноклассников. — На данный момент вам что-то известно про него? — спросила я, уставившись на женщину. — Абсолютно ничего, — разочарованно выдохнула учительница, пожимая плечами. — Но точно знаю, что он консультировался на базе детского психологического центра, что прикреплен к нашему учебному заведению. Какое-то время он ходил к одной женщине, которая пыталась помочь ему справиться с неутолимой жаждой непонятной мести. — А вы можете сказать имя психолога? — спросила я. — К сожалению, нет. Навряд ли она там работает, туда очень много новеньких понабрали, старых не осталось совсем. А ведь она действительно права. Недавно одна наша сотрудница, которая находилась достаточно в почётном возрасте, вышла на заслуженную пенсию, отпахав несколько десятков лет на своей работе. Либо это она, либо до моего появления в офисе была еще какая-то другая женщина, которая знала Джейкоба и проводила с ним занятия. Похоже, мне придётся наведаться не только в кабинет моей начальницы, с целью найти мальчика в базе данных, но и проведать миссис Смит и тщательно расспросить про психического параноика, который никому не дает покоя.