Сросшиеся ветви

Тем временем сам Бруно старался удержаться от смеха. Сидя на полу детской, он добровольно терпел экзекуцию от двух юных сеньорит, которые заплетали ему косы, высунув от усердия язычки и периодически интересуясь у своей модели, ровно ли выходит. – А теперь не смотри, папа, Мы добавим заколочек. – Как скажете, – Бруно послушно замер, думая о Лучиано Мартинезе. Казалось бы, давно пора вырасти, нечего друг другу доказывать, обоим уже под шестьдесят – но нет. Неужели у кузнеца такая скучная жизнь? – Деда Лучиано постоянно перегибает палку, – словно прочитав мысли предсказателя, заметила Руфа. – Ты его не боишься? – удивилась Умбра. – Не особо. Он же мой дедушка… Дядя Бруно, а вы с дедушкой дружили? – Боюсь, что нет, милая. Твой дедушка разминал на мне кулаки, когда был помоложе. Говорил, чтобы я не был таким тихоней. Не уверен, что помогло. – Мама говорит, что насилие это плохо, – нахмурилась рыженькая Мадригаль, – А она знает это лучше всех, мама сильная. – Ты очень похожа на неё в детстве, – не желая продолжать тему избиений и унижений, переключился на другое воспоминание Бруно, – Такая же егоза и хохотушка. И искательница приключений. Что ты делала за пределами Энканто? Уверенная, что о вчерашнем происшествии все забыли, девочка замялась: – Деда Лучиано говорит, что я должна быть смелой, и я… играла в исследовательницу. Дядя Бруно, только не говори маме. – Не буду, солнышко, но и ты веди себя осторожнее. Всё же ты могла заблудиться. – Я не отходила от реки, по течению было легко вернуться. – Знаю, но всё же ты не индеец. – Не индеец… – Руфа надулась, но почти сразу же просияла, – Зато ты индеец! И тётя Мирабель тоже! Может, мы могли бы как-нибудь вылезти на разведку в лес? И дядю Антонио возьмём, вдруг увидим зверушек? Вы ведь взрослые, с вами мама отпустит. – Я умею ориентироваться в лесу, – подбоченилась Умбра. – Чуть-чуть, – покосился на неё отец. – Да. Чуть-чуть, – смущённо хихикнула девочка, – Ещё вот тут заколоть… всё! Можешь смотреть. – Madre de Dios, кто этот красавчик? – взглянув в зеркало, поиграл бровями Бруно, пока его дочь и внучатая племянница беззвучно подрагивали от хохота, зажимая носы ладошками, – А эти заколки с малиновыми цветочками, я полагаю, подходят к моим глазам? – Да, тётя Долли научила меня сочетаниям цветов, – похвасталась Руфа, – Точно! Надо сходить к ней вечерком, может, сделаем ещё заколочек! – Это Долорес рукодельничает? – удивился предсказатель, – Тонкая работа. – А ещё она ловко управляется с ткацким станком, – закивала дочь Луизы, – Ей даже сеньора Фернандес пару раз заказывала ткань. – Я весьма удивлён, Долорес раньше таким не увлекалась, –проверив, хорошо ли завязан хвост, Бруно напомнил себе о том, что по-настоящему великая душа способна вместить в себя весь мир и не дрогнуть. Да и причёска вышла действительно милой. В добрый путь, дети всё же старались. Пора к Мирабель, в столь дивном виде. – Брунито, – шедшая мимо детской Алма выкатила на сына глаза, – Это… – Шедевр девочек, – не моргнув, ответил предсказатель, пропуская дочь и внучатую племянницу вперёд, – Уверяют, что подходит к моим глазам. – Они из тебя верёвки вьют. – Разве что косички. – Похоже, ты стал хорошим отцом… И нечего за сердце хвататься! – Да правда кольнуло! – Балбес, – глава семьи легонько толкнула его локтем в бок, – Поможешь мне спуститься? – Почту за честь. После того, как мать опёрлась на его руку, Бруно почувствовал, что где-то внутри него небольшой фрагмент встал на своё место. Быть может, их отношения никогда не были идеальными, особенно после истории с запретными чувствами, но что-то подсказывало предсказателю, что Алма начала оттаивать. – Страшно представить, что там придумала Мирабель. Пеппа сказала мне, что она переоделась в белое платье. – А, это традиционные одеяния муиска, подарок от Чукуя. Это наш первый друг во внешнем мире. Его племя очень помогло нам с Вишнёвой тенью. – Они сказали, что это? – Чукуй называл её теневым демоном, но вообще Вишнёвая тень – часть магии Мадригалей. – Что? – даже дёрнулась абуэла. – Это так. Там долгая история. Если коротко, то когда наша свеча насытилась магией в тот роковой день вашего побега в горы, равное количество тёмной энергии стало Вишнёвой тенью. – Так это зло? – Это просто тень, ни больше, ни меньше, – покачал головой предсказатель, – Прямо как мы с Мирабель. Теневые Мадригали. – Могли бы не грешить, – приподняла бровь Алма. – Могли бы, будь мы из железа, а не из мяса. – И первого раза вам не хватило, конечно. – Дальше увлеклись. – Я вижу, – глава семейства кивнула на убежавшую вперёд Умбру, – А Мирабель, похоже, научила тебя дерзить старшим. – Да, похоже на то. Но она учит меня не только этому. Мира получает образование и выписывает для меня всякие интересные факты и цитаты. – Правда? – Да, она большая умница. Это Эдна убедила её учиться, а не бегать подшивать платья. И с Ирен бы не познакомились. – Ирен… – Алма вздохнула, – Эта шалопайка только что бегала с Камило на крышу, запускать панталоны. Бедный мальчик, похоже, от неё без ума. Она из приличной семьи? – Её отец бизнесмен, а мать модель, насколько мы знаем. Она внебрачный ребёнок. И её родитель – худшая версия Лучиано Мартинеза. – Боже, – судя по лицу Алмв, она разрывалась между жалостью и усвоенными сызмальства стереотипами, но в итоге всё же предпочла сменить тему, – А вот твой друг выглядит очень приличным. Скромный, и, видимо, добропорядочный. Джульетта сказала, что он прекрасно готовит. Хорошая пара для нашей Исы. – Для Исабелы? – У тебя есть холостой друг и незамужняя племянница. Соображай. – Знаешь, мамита, в такие моменты ты меня пугаешь. Глава семьи усмехнулась: – А вдруг получится… Да у нас тут толпа зрителей. Надеюсь, наша девочка им покажет. – Мам, мы тут! Начинай! – увидев, что Алма и Бруно подоспели к месту развития событий, замахала руками Умбра. Мирабель как раз подвязала волосы и расположила на газоне несколько глиняных чаш, в которых разместились травы. Села на колени, хлопнув ладонью по земле. Вишнёвая тень нехотя отделилась от хозяйки, сев напротив неё. Сейчас тварь напоминала собаку, которую собираются дрессировать. – Мы с тобой, – обладательница тёмного дара чиркнула спичкой, зажигая травы, – Единое целое. Ты выбрала меня. Я отдала тебе свою тень. А дальше Мирабель запела. Поначалу чуть хрипло и тягуче, распеваясь. Зрители, среди которых стоял и Лучиано Мартинез, заметили, что Вишнёвая тень склонила голову, и, поднявшись, принялась ходить вокруг своей хозяйки. Это было почти незаметно, но круг сужался с изменением ритма исполнения песни. Казалось, этот мотив был древнее человечества, и он становился всё громче и отрывистее, а Вишнёвая тень раздавалась в плечах. Призрачный мех заклубился грозовой тучей, аккуратные лапки тайры обзавелись острыми когтями, а глаза наполнились огнём. Толпа ахнула, когда в нижней части морды обозначилась полная зубов пасть. – Господи, – не выдержала Алма, – Это же настоящее чудовище. – Тенюша не виновата, что такая большая. Она втягивается как может, – возразила Умбра. Руфа стояла за её спиной, наблюдая за диковинным ритуалом из-за плеча подружки. – Не ссы, она ручная, – послышался голос Ирен. Француженка обращалась к Камило, который как мог изображал перед ней бесстрашного кабальеро, – Бель с ней не первый год, свыклась. Не сосредотачиваясь на оправдательном ворчании внука, глава семейства невольно взглянула наверх. Видит ли это Долорес? Хватило ли у неё смелости? Бруно же наблюдал за Лучиано. Зрелище точно впечатлило кобенистого кузнеца, но, казалось, он молил небеса о том, чтобы эта тварь размером с лошадь сорвалась со своего метафорического поводка и дала воскликнуть «Ага! Я же говорил!». Мирабель вошла в подобие транса, принявшись раскачиваться вправо-влево и выписывая головой символ бесконечности. Вишнёвая тень, зачарованная дымом, скрывавшим её от солнца, начала буквально галопировать вокруг хозяйки, и, изловчившись, прыгнула на молодую Мадригаль, вызвав испуганные выкрики. Её хозяйка резко согнулась, давая появится тёмному пламени за спиной, и резко оборвала пение, распуская волосы и чинно туша дымящиеся подношения миру духов. Из толпы послышались одинокие рукоплескания. Изумлённые горожане разошлись, будто море перед Моисеем. – Кто это, папа? Это она? – увидев аплодирующую фигурку, восторженно перемялась с пяток на носочки Умбра. – Сеньорита, прошу Вас, – Бруно протянул дочери руку, – Следуйте за мной. Настал час познакомиться с нашей давней подругой – Ребеккой Делано.