По самые уши

— Халк крушить! — О нет! Не ешь меня, Халк! — Я не съем тебя! Я буду крушить! — Не надо крушить, Халк! Я улечу! — Ты не умеешь летать, Железный Человек! Кенни воспользовался моментом, чтобы выйти из образа и объяснить: — Железный человек умеет летать. Поэтому он такой крутой. Его племянник несколько раз моргнул, а затем снова нахмурил брови, пародируя голос Халка: — Улетай, пока не поздно, Железный Человек! — Ага, — усмехнулся Кенни, поднимая пластиковую фигурку с ковра, имитируя звук взлёта супергероя. Питер отложил свою игрушку Халка и потянулся за другую фигурку: — Теперь ты Бэтмен, Кенни. Тот приподнял бровь: — Бэтмен вообще из другой франшизы. Он не может сражаться с этими. — Э-э… Теперь ты Бэтмен, — повторил Питер, явно не понимая Кенни. — Может, я поиграю Халком? — Нет, ты не будешь Халком! Ты Бэтмен! — Тогда, может, Человеком-пауком? — Ладно! Питер снова потянулся за спину, схватил самого популярного героя Марвел и передал его Кенни. Они продолжили играть, пока Кенни не понял, что ему нужно отдохнуть. Он произнёс: — Ты знал, что тебя назвали в честь Человека-паука? Питер посмотрел на дядю большими невинными карими глазами, которые были у каждого члена их семьи. — Человека Паука зовут… Майол Муравас… Кенни подавил смешок, услышав, как Питер произнёс имя Майлза Моралеса и покачал головой. — Красно-синего зовут Питер Паркер! И тебя назвали в его честь, потому что твой отец тот ещё ботаник. Не верь ему, если он начнёт говорить обратное. Кенни вздрогнул, когда почувствовал руку на своём затылке, быстро обернулся и увидел старшего брата. Тот ухмыльнулся ему и взъерошил светлые волосы Кенни, продолжая идти к дивану: — Твой дядя — мудак и тоже врёт тебе. Я проиграл в споре и тебя назвали в честь Пита Дэвидсона, потому что твоя мамаша была в него влюблена. Питер взвизгнул от смеха: — Кенни — мудак. Кенни закатил глаза и вскинул руки: — Маме не понравится то, чему мы учим её ребёнка. Кевин усмехнулся и сунул трубочку в пачку с соком для Питера. Тот подбежал, чтобы забрать её, как только увидел. — Не сжимай. — Не сжимай, — повторил Питер, и Кенни на мгновение испугался, что вся его рубашка будет залита соком. Оказалось, что всё прошло успешно, и пока Питер жадно глотал сок, Кенни выпрямился. Таймер в его мозгу подсказывал, что пора принять очередную дозу никотина. Он полез в карман своих рабочих штанов, чтобы достать почти пустую пачку сигарет, решая, стоит ли ему идти в магазин и покупать новую. — В доме не курить, помнишь? — строго спросил Кевин, протягивая ногу, чтобы снова ударить Кенни носком по затылку. На этот раз тот ухитрился схватить брата за лодыжку. Кевин усмехнулся и вывернул ногу. — Ах ты, засранец. Кенни усмехнулся и покачал головой: — Я не буду здесь курить. Просто посмотрю, сколько ещё осталось. Кевин заглянул в красную пачку сигарет и увидел, что осталось всего три штуки. — Господи, ты же только вчера две купил. Это и была несчастная правда. Кенни просто кивнул в ответ и закрыл пачку, решив побороться со своим желанием покурить ещё немного. Его брат продолжил: — Чего дымишь, как поезд? Блондин пожал плечами: — Не знаю. Просто нервничаю. — Из-за чего можно так нервничать? Ты работаешь в «Менардс» и живёшь с мамой за сто пятьдесят долларов в месяц. — Ты также живёшь с мамой за сто пятьдесят долларов в месяц, придурок, — напомнил ему Кенни и повернулся к Питеру. — Это не значит, что у меня нет других причин нервничать. Я, по крайней мере, знаю, как вовремя вытаскивать. За эти слова Кенни получил третий тычок ногой по голове. Он рассмеялся, встал и прокрался на кухню, чтобы выпить или перекусить. Должно же быть в его рту хоть что-то кроме сигареты. Он только начал есть свой бутерброд с арахисовым маслом и желе, как на кухню заглянула озадаченная Карен. Она указала большим пальцем в направлении, откуда пришла, и спросила: — А почему за окном стоит Стэн и играет на гитаре? Он ожидал чего угодно, но не этого. Вопрос «это твоё полотенце на полу в ванной валяется?» был намного более ожидаемым. Кенни положил бутерброд на стол и вытер липкие губы рукой: — Что, блять? — Пойдём, — сказала она и повела брата по коридору: Сердце Кенни бешено заколотилось в груди, когда он торопливо шёл за Карен. Он думал о том, Стэн стоял за его окном и играл на гитаре. Нарастающие звуки струн и пения подтвердили слова сестры, когда они свернули в спальню Кенни, где он оставил окно рядом со своей кроватью приоткрытым. — What a curious life they have found here tonight, there is music that sounds from the street. Кенни подошёл к окну, чтобы увидеть источник звука. Стэн стоял в боковом дворике с гитарой на плече, он пел, играл и улыбался всё шире и шире, пока повторял знакомые Кенни строчки: — There are lights in the cloud, Anna’s ghost all around, hear her voice as it’s rolling and ringing — soft and sweet. Недоверчиво повернувшись к Карен, Кенни спросил: — Он тут давно? Та пожала плечами, прислонившись к дверному косяку. — Я только недавно услышала из своей комнаты. Я пыталась сделать домашку, так что… Кенни всё понял, но желания прекратить нежное пение, предназначенное явно для него, не возникло. Он хотел, чтобы всё его существо охватила ярость при виде любимого, который неоднократно разбивал ему сердце, но, как всегда, он пал жертвой его обаяния. — Now how I remember you, how I would push my fingers through your mouth to make those muscles move, that made your voice so smooth and sweet. Он ни в малейшей степени не понимал смысл строчек, но от них в груди бурлили сентиментальные чувства. В голове проносились воспоминания о том, как они со Стэном подпевали этой песне, смеялись, обнимались или целовались, пока она звучала. Как же чертовски легко было Стэну снова растопить его сердце и заставить улыбаться. Он даже рассмеялся, когда Стэн пропел ту часть песни, которую Кенни никогда не мог произнести правильно, потому что путал строчки. — What a beautiful place, I have found in this face, that is circling all ‘round the sun. На лице Кенни наконец засияла улыбка. Столько всего проносилось у него в голове, но он знал, что нужно будет выйти на улицу и прекратить это ради Карен. — Стой там, — сказал Кенни через окно и закрыл его. Он повернулся к своей сестре, на лице которой была понимающая улыбка. Он закатил глаза, когда она направилась обратно в свою комнату, а затем поискал то, что можно накинуть на плечи. Остановившись на грязноватой оранжевой толстовке с капюшоном, он выскочил на улицу и побежал к Стэну, стоявшему за углом. Тот терпеливо ждал, положив руки на гитару. Его ярко-голубые глаза освещал солнечный свет, они прекрасно сочетались с бирюзовой футболкой. Может, если бы он не выглядел настолько красиво, Кенни бы просто закрыл окно. — Привет, Кен, — облегчённо вздохнул Стэн. Он шагнул ближе к Кенни и облизал губы. — Можно… мы можем поговорить? Остановившись, чтобы вглядеться в его искреннее и решительное выражение лица, Кенни молча кивнул. Стэн вздохнул и снял гитару с плеча, положив её в чехол, который лежал рядом. Он сделал ещё один шаг вперёд и изо всех сил старался поддерживать зрительный контакт, хоть и заметно нервничал. — Слушай, я сейчас не собираюсь просто стоять и жаловаться на то, как у меня всё плохо получается… Это ты и так уже знаешь, — начал Стэн. — Единственная причина, по которой я здесь, заключается в том, что я просто должен сказать, насколько ты делаешь меня лучше. Кенни был несколько удивлён подобным вступлением. Оно отличалось от обычных извинений Стэна. — Кенни, ты есть и всегда был лучшим, что когда-либо случалось со мной. Без тебя я бы не смог. Ты всегда спасал меня, знал ты об этом или нет. Ты всегда знаешь, что и когда мне нужно, будь то простой разговор, серьёзный или шуточный. Никто не понимает меня и не заботится обо мне так, как ты. Никто не любит так, как ты. Ты… самый уникальный и удивительный человек, который только существует. Ты просто… отдаёшь всего себя, даже если ничего не получаешь взамен. Но я хочу это прекратить, — решительно сказал Стэн. Сердце Кенни забилось быстрее, когда Стэн наконец сократил расстояние между ними и осторожно взял его за руки. Он таял от нежного прикосновения больших пальцев к коже. — Я знаю, что не заслуживаю ещё одного шанса, но если ты дашь мне его, клянусь богом, я буду каждый чёртов день напоминать тебе, насколько ты потрясающий. Я сделаю всё, чтобы доказать, как сильно я люблю тебя. Я хочу, чтобы мы были вместе больше всего на свете, и никто никогда не переубедит меня. Прости меня за то, что я причинил тебе боль… Я хочу загладить свою вину перед тобой. Я очень, очень сильно люблю тебя, Кенни. — Стэн, ты знаешь, что я люблю теб… — Это ещё не всё, — прервал его Стэн. — Я поговорил с Кайлом. Осенью он уедет, чтобы сдать экзамен, который всегда проваливал. Мы уже продлили аренду, но он сказал, что ищет общежитие, и я… я хочу, чтобы ты переехал ко мне. Широко раскрыв глаза, Кенни не перестал удивляться всё более смелым действиям и предложениям. А Стэн продолжал: — Я знаю, это серьёзный шаг, но я хочу сделать его вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты знал, как серьёзно я отношусь к тебе, как ты мне нужен и как я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Продолжающееся молчание Кенни заставило Стэна немного нервничать. Он подождал мгновение, пристально глядя в глаза Кенни в поисках ответа, и начал снова: — Я понимаю, если это слишком… Его прервали руки, обхватившие его шею, и губы, прижавшиеся к его губам. Стэн облегчённо вздохнул через нос, крепко обнял Кенни за талию и поцеловал его в ответ. Тяжесть печали Кенни пропадала с каждым прикосновением пальцев Стэна и каждым медленным движением губ. Всё не стало идеально, и прошлое не исчезло, но было так приятно снова оказаться в утешающих объятиях. Это всё, что ему было нужно. Стэн отстранился и одарил Кенни весёлой улыбкой, нежно гладя его поясницу. Кенни усмехнулся и снова страстно поцеловал его в губы. Когда они отстранились снова, они просто крепко обняли друг друга, радуясь тому, что снова находятся в присутствии друг друга. Пока Кенни целовал всё лицо Стэна, он шептал: — Ну что, возвращаемся в нашу квартиру и возобновляем отношения? Стэн снова отстранился с широкой улыбкой: — Так ты переедешь? — Конечно, — заверил Кенни. — Вряд ли Лия и Кевин хотят, чтобы их двухлетний ребёнок продолжил спать в их комнате. Плюс, конечно, я хочу жить с тобой. Даже с тобой и Кайлом. Я люблю тебя. — Я так сильно тебя люблю, — Стэн счастливо вздохнул и сорвал с его губ ещё один поцелуй, а осыпал поцелуями щёки, нос и лоб Кенни. Тот радостно хихикнул и сморщил нос. Никто из них ещё никогда не чувствовал себя таким счастливым. Стэн собрал вещи и повёл Кенни к машине. Всю дорогу до квартиры играла та песня, они подпевали, смеялись, держались за руки и удивлялись, почему вообще позволили себе расстаться.

***

Летние дни тянулись для Крэйга дольше, чем когда-либо. К августу жара достигла своего пика, и ему приходилось каждый день надевать на работу шорты, чтобы не потеть целыми днями. И в них он чувствовал себя абсолютно нелепо. На вечер у него была запланирована проверка стеллажей в отделе электрики, и заниматься этим в начале дня ему совсем не хотелось. Он довольно успешно избегал Твика, который заканчивал смену к полудню. Избегать Твика было отстойно, и едва ли стало легче, но Крэйг справлялся. Он пытался двигаться дальше, но кроме свидания с каким-то парнем и пары поцелуев дело не пошло. Это даже нельзя было назвать отношениями, как и то, что произошло между ними с Твиком. Да, они с Твиком не встречались, но каждый день переписывались и разговаривали лично. Когда они целовались, мир переставал вращаться. Когда они прикасались друг к другу, Крэйг впервые за свою серую жизнь чувствовал себя живым. А теперь ему казалось, что он потерял свой единственный шанс по-настоящему что-то почувствовать. Особенно когда он прочитал сообщение, которое ему отправил Твик. t.t. :): Привет, Крэйг, извини за беспокойство, но я уже рассказал остальным, поэтому расскажу и тебе. Я уже уехал, потому что колледж запланировал переезд раньше, чем я думал. Ещё раз извини за беспокойство, я просто хотел сказать спасибо за то, что ты помогал мне на работе и был хорошим другом. Надеюсь, мы ещё увидимся :) Крэйг перечитывал сообщение. Сердце билось всё сильнее и быстрее с каждым словом. Вот так Твик и исчез из жизни Крэйга. Теперь он в колледже, в нескольких часах езды. С таким же успехом его можно было отправить на другую планету и навсегда изолировать от Крэйга. — Крэйг, — отвлёк его чей-то голос. Он поднял голову и увидел Стэна, без формы и с двумя чашками холодного кофе в руках. Он выглядел обеспокоенным. — Всё нормально? — Когда… когда Твик уехал? — тихо спросил Крэйг, поворачиваясь к Стэну с самым печальным выражением лица, которое он когда-либо позволял себе в присутствии своих псевдо-знакомых. Стэн нахмурился: — Несколько дней назад, наверное. В понедельник был его последний день. — Блять, — фыркнул Крэйг, запустив пальцы в свои тёмные волосы. Сожаление и тоска нахлынули на него волной, легко преодолев все барьеры из-за его неподготовленности к такому событию. — Мне жаль. Я думал, он тебе сказал… — Стэн замолчал. Крэйг усмехнулся и покачал головой: — Зачем ему это, я же сказал отстать от меня. Крэйг ещё раз взглянул на сообщение только для того, чтобы ещё немного помучить себя. Он почувствовал сильный прилив ненависти к себе, пока продолжал осмыслять результаты своих действий. К его удивлению, Стэн снова заговорил: — Это вообще не моё дело, но… вы прекрасно смотрелись вместе. Между вами точно была искра, — он сделал паузу, оценивая реакцию Крэйга, чтобы понять, будет ли разумно продолжать или нет. — И это говорит парень, которому потребовались годы, чтобы разобраться в чувствах к Кенни, который всё время был рядом. Время дорого, и отмотать ты его уже не сможешь. Ещё не поздно. С этими словами Стэн ухмыльнулся и подошёл к столу, где стоял его парень. Крэйг наблюдал, как они быстро и счастливо поцеловались и сразу же начали что-то обсуждать, пока Кенни глотал напиток, который принёс ему Стэн. Крэйг слабо улыбнулся, представив, что на их месте могли бы быть и они с Твиком. Удивительно точный совет что-то пробудил в нём, и его подавленная тоска превратилась в решимость. Он вышел из Инстаграма, открыл Гугл Карты, и напечатал «Университет, Боулдлер, Колорадо».