Растопить лёд

***

Над лесом безумствовала гроза. Беспрестанно полыхали молнии, шквалистый ветер то и дело с треском ломал деревья, словно проверяя их на прочность, небеса исправно извергали тонны воды, пытаясь затопить бренный мир. Рхеашар устало вытянул ноги, опираясь на стену их временного убежища. Потерев глаза, он с улыбкой посмотрел вверх, где в отнорке, что когда-то вырыла себе кошшис, лесная кошка, свернувшись калачиком, спал Лерхае. Его храбрый малыш… Меор даже не сомневался, что юноша не отважится уснуть в присутствии постороннего меора, не мужа, тем более, находясь в его щекотливом положении, и посему благоразумно держался поодаль, чтобы не тревожить и без того измученного феррха. Как же он был рад и благодарен богам, что ему первому посчастливилось найти любимого. Тем более сейчас… С трудом подавив глухой рык, меор отогнал все тревожные мысли о том, что случилось бы, если бы его малыша нашел чужой. И ведь нашли бы. Особый запах, о многом говорящий, остался на серьге Лерхае, которой не повезло упасть под листву и не намокнуть. Хаессав с трудом заставил меоров, что прибыли вместе с ним, собраться и прекратить поиски, и только его непререкаемый авторитет вынудил их оставаться на месте. Но это не означало, что Рхеашар не заметил, что они лишь выжидают момент, чтобы ускользнуть и броситься вослед. Да, дождь смыл следы, но убежать юноша далеко не мог. Увы, порой инстинкты сильнее приказов, и не ему их судить. Кто сильнее – тот и прав. И Рхеашару пришлось поторопиться, благо, Хаессав приказывать ему не смел. Меор ни минуты не жалел о разбитом каррве, намного важнее было то, что он все же нашел Лерхае. Живого. Невредимого. Упрямо карабкающегося вверх. Да, Рхеашар был горд за своего избранника, что тот смог выбраться живым из упавшего корабля, догадался выкинуть серьгу и уйти подальше, забираясь все выше. Но его малыш в попытке спастись пропустил уже несколько подобных убежищ, что устраивают себе лесные хищники. Сейчас, во время грозы, они пустуют, ведь все крупное зверье притаилось в пещерах наверху. И если бы Лерхае по незнанию все же добрался до гор, куда, очевидно и бежал, то встретился бы нос к носу с голодными хищниками. Зато теперь меор был спокоен. Если спокойствием можно назвать его состояние. Аромат крови Лерхае дурманил сознание, вызывая немыслимое желание обладать, утвердить свое право, немедленно пометить свободного и такого желанного феррха. Порванный платок, пущенный на затычки в нос, помогал слабо. Рхеашару даже не надо было закрывать глаза, чтобы вспомнить, как трепетно и испуганно жался к нему любимый, когда он нес его на руках. И как бесстрашно набросился на него, когда меор, чуть забывшись, попытался прижать его чуть крепче и поцеловать… Рхеашар теперь был только благодарен Лерхае за тот поступок, ведь прекрасно понимал, что если бы он принудил его, уставшего и испуганного, то о счастливом замужестве мог бы забыть. Лерхае никогда бы вновь не подпустил к себе насильника, которым меор чуть не стал. Юноша чуть завозился в своем закутке, застонав и хрипло что-то прошептав. Рхеашар с улыбкой разобрал свое имя. Он потерпит. Когда-то вычитанный дедовский способ удержаться от соблазна заполучить желанного феррха помог, хоть и свербело в носу от затычек постоянно. Пусть. С утра они поговорят. Меор верил, что ему хватит сил и выдержки вести себя цивилизованно и не накинуться на избранника. Вновь громыхнул гром, пробирая до костей. Лерхае опять завозился, но из норы не показывался. Хмыкнув, Рхеашар улегся на моховую подстилку. Все же, кошачья лежка – не самый плохой вариант ночевки в лесу. А уж комфорт все кошки ценят, неважно, на двух лапах они ходят или же бегают на четырех. Прикрыв глаза, меор вспоминал, как, подумать только, лишь прошлой ночью Лерхае искренне открывался ему. Рхеашар не смог сдержать раздосадованного хмыка: ведь если бы он был чуть настойчивее и внимательнее, юноша не ускользнул бы из его объятий и теперь был бы его законным мужем… Рхеашар сам виноват. Когда он получил сообщение юноши, с огромным трудом подавил в себе ярость. Он был возбужден и взбешен. Что ему стоило сдержаться и не броситься вослед!! Увы, он прекрасно понимал, что Лерхае был в своем праве. Но меор даже помыслить не мог о том, чтобы навестить Дома Радости. Да, после нелепой смерти мужа он на долгие семь лет стал их постоянным гостем, выбрав юношу-райра, максимально похожего на погибшего Кассаша. Сейчас же… Нет, Рхеашар не собирался из-за сиюминутной прихоти менять драгоценное изысканное вино на стылую водицу. К тому же, был уверен, что Лерхае гордость не позволит быть не единственным в его жизни. Тем более что замена ему столь далека от оригинала. Конечно же, Рхеашар знал, что до замужества многие меоры не отказывают себе в удовольствии уединиться с юношей-райром или милой девушкой из Домов Радости, но оскорбить уже выбранного феррха, предпочтя ему замену, никто никогда не решится. Подобные похождения сложно скрыть, и в большинстве своем это будет значить отказ от ухаживания, как бы сильны не были чувства. Увы, о гордости феррхов можно слагать поэмы. Вернувшись утром в свои покои, он так и не смог успокоиться, раз за разом вспоминая свою нелепую оплошность… Но сейчас он был рад, что не лег спать, а жадно отслеживал перемещения Лерхае, представляя, чем мог бы сейчас заниматься его малыш. Да, меор не смог сдержаться и в практически все подаренные юноше безделушки встраивал крохотные маячки. Он просто не мог сдержать желание знать, где сейчас его любимый. Поэтому загодя, даже зная, что Лерхае в скором времени должен был войти в его дом, обговорил с его отцом, Хаессавом, небольшие довески к подаркам и получил согласие. К сожалению, когда он заметил, что маячок сдвинулся, невольно напрягся, однако ничего не предпринял. О похищении самого Лерхае Рхеашар даже помыслить не мог, решил, что украли браслет, ведь он достаточно ценен. И отслеживал перемещения маячка с каким-то ленивым интересом, прикидывая, куда могли бы податься воры. Увы, он снова не решился действовать, когда маячок стал стремительно удаляться от столицы, предположив, что с мелкими воришками позже разберется, вместо этого принялся выбирать новый браслет, ведь его малышу подарок пришелся по душе. Около семи с ним связался Хаессав и поинтересовался, не в его ли компании отдыхает сейчас его сын. Новость, что Лерхае похитили, была оглушительной. Спохватившись, Рхеашар принялся отслеживать путь маячка, но увы, похитители выбрались за пределы зоны слежения. Следующие четыре часа превратились в бесконечную карусель. Как он, с трудом сохраняя надлежащую меору рассудительность, летел к дому, где остановились родители Лерхае, как, яростно ругаясь, доказывал свое право участвовать в поисках, как сообща сдерживали репортеров, неизвестно как пронюхавших о произошедшем, и многочисленных желающих помочь… Как судорожно пытались отследить путь следования семейного маячка… Как Хаессав успокаивал бледного до синевы мужа, когда стало ясно, что похитители намереваются взлететь и преодолеть пелену облаков… Грозовых облаков на обычном торговом корабле… Контроль за малейшими сообщениями и колебаниями в сети взял на себя Наершар, оказав огромную помощь в организации погони, заблокировав все движение и освободив путь на ветке, по которой передвигались похитители. Но в воздухе они были бессильны. Они просто не успели… К их немалому удивлению, им вызвался помочь меор Шервес, сосланный служить после выписки из больницы на метеостанцию. Именно он смог отвести в сторону грозу, вынудив разразиться ее чуть южнее. Да, корабль все же упал, но не взорвался в воздухе, что было практически неминуемо, и оставался шанс на спасение для его пассажиров… Когда стало ясно, что Лерхае смог покинуть корабль… Рхеашар понял, что больше ни на миг не выпустит своего своевольного избранника из рук. В том, что он его догонит, меор даже не сомневался. Гроза чуть успокоилась, уходя в сторону, низкие облака окрасились золотом и багрянцем, но солнце так и не решилось пробиться сквозь них… Невольно поморщившись, меор повел плечом. Место укуса немного дергало, все же, малыш его сильно цапнул… Но это было таким пустяком… Зато теперь и он сможет похвастать меткой, которой наградил его любимый. Рхеашар, убедившись, что Лерхае спокойно спит, тихо выскользнул из убежища, намереваясь поискать ужин. Его малышу захочется есть, когда он проснется. Лерхае просыпался с трудом, липкие кошмары не отпускали, он все падал и падал, куда-то бежал, отбивался… С трудом подняв тяжёлую голову, он не сразу сообразил, где находится. Нервно выдохнув, он потянулся и чуть осмотрелся. Небольшой закуток, уютный и сухой. Лерхае смутно помнил, как забирался наверх, прячась от меора. Юноша не смог сдержать улыбки, вспоминая, как испугался и обрадовался внезапному появлению Рхеашара. Он не льстил себе, прекрасно понимая, что не смог бы так же быстро найти убежище, как опытный охотник, каким, несомненно, был его любимый. Аккуратно выглянув из лаза, юноша огляделся, с удивлением констатируя факт, что Рхеашара нет. Лерхае было засомневался, что в самом деле видел его, но брошенный у входа в маленькую пещерку камзол говорил об обратном. Не желая строить пустые предположения, он аккуратно спустился вниз и выглянул наружу. Дождь лил стеной, но гроза, очевидно, немного утихла. Темные тучи нависали над лесом, не внося ясность, утро сейчас или вечер. Он не смог вспомнить, сколько времени проспал, но ушибы почти не тревожили и голова не кружилась. Грязная одежда доставляла массу неудобств, и Лерхае, невольно поежившись от неприятных ощущений, особенно внизу, между ног, решился на вылазку. Небольшой ручеек, сейчас напоенный дождем и шумно несшийся вниз, нашелся неподалеку от пещерки. Недолго думая, юноша вошел в воду, опускаясь на колени, и принялся с остервенением отмывать грязь и кровь. Выходило плохо, и Лерхае, разозлившись, скинул одежду, вытягиваясь на спине в холодном ручье, пытаясь максимально очиститься. После, пытаясь не морщиться, надел обратно белье, тщательно простиранное, но все равно противно мокрое и ледяное. Когда он вернулся в пещеру, Рхеашар уже был там, что-то нарезая на большом гладком листе. - Добрый вечер, – с улыбкой повернулся меор, приглашающе протягивая руку. – Присаживайся, прошу. - Вечер? - недоуменно переспросил юноша. - Да, ты проспал почти сутки, - кивнул Рхеашар. Лерхае, доблестно пытаясь не клацать зубами от холода, благодарно кивнул и присел на моховую подстилку, подбирая ноги под себя и немного подозрительно косясь на меора. Рхеашар, покачав головой, встал и накинул ему на плечи теплый камзол, позволив себе задержать ладони на его плечах. Лерхае, гневно посмотрев исподлобья, вскинулся, сбрасывая руки. Меор отступил, чуть сверкнув в полутьме глазами. Юноша поежился, но, подумав, поплотнее запахнул полы камзола, невольно прикрывая глаза, наслаждаясь теплым ароматом избранника, что окутал его с ног до головы. - Ты голоден? – произнес Рхеашар, присаживаясь неподалеку. От его голоса, грудного и глубокого, у Лерхае вспотели ладони. Меор, не выказывая нетерпения, что снедало его, спокойно продолжил: – Я – да, поэтому решился поохотиться. Надеюсь, моя добыча придется тебе по вкусу, – он протянул ему лист с нарезанными кусками мяса. – Увы, ничего стоящего сейчас не нашлось, но думаю, тебе понравится. Лерхае осторожно принюхался. И с удивлением воззрился на довольно улыбающегося меора. Рхеашар умудрился поймать лейци - лесную змею, чье мясо едят сырым и, вообще-то, считающуюся деликатесом. - Благодарю, – Лерхае, прикрыв глаза, аккуратно откусил кусочек. – Вкусно, большое спасибо! – улыбнулся он, оценив приготовленный ужин. Меор не поленился и натер мясо травами, придающими и без того бесподобно нежному мясу тонкий сладкий вкус. - Пожалуйста, – кивнув, Рхеашар приступил к ужину. На лес опускалась ночь, дождь исправно поливал и без того напоенную влагой землю, изредка полыхали молнии, где-то вдали грохотал гром. Лерхае сидел на теплой подстилке, поджав ноги и целиком закутавшись в одежду меора. Блаженное тепло окутывало с головой, но, несмотря на сытость и тепло, сон не шел, и юноше не хотелось забираться обратно наверх. Откинувшись на стену, Лерхае, прикрыв глаза, из-под полуопущенных ресниц любовался своим меором. О да, он заметил его ухищрения, предпринятые, дабы сохранить ясную голову. Лерхае догадывался, чего Рхеашару стоило сдержаться днем и не тронуть его… И был безмерно благодарен. Даже сейчас… Юноша не знал, кто смог бы сдержаться в подобной ситуации. Да, он искупался в ручье, но запах-то никуда не делся… Отчего-то на него накатило безумное желание прижаться к меору, подразнить, узнать, как сильна его выдержка… Рхеашар сидел напротив, подтянув одну ногу к животу, жадно сверкая во тьме глазами, но ничего предосудительного не предпринимая. - Мои родные… Они как? – помявшись, отважился спросить Лерхае. - В порядке, не переживай, – не сдержав рыкающих ноток в голосе, ответил Рхеашар, сжав руки в кулаки. Лерхае, заметив этот жест, удовлетворенно хмыкнул. - Не могу не переживать, – он покачал головой. – Папа… Он был там, внизу? - Да, – меор резко кивнул, отворачиваясь. - Да? – удивленно протянул юноша. – Тогда почему он еще не здесь? – он подозрительно прищурился: – И отчего ты не связался с ним до сих пор? - Потому что связи нет, если ты еще не заметил, – хмуро заметил меор. - Как это связи нет? - Ты же видел, что каррв разбит. - Не видел, – фыркнул Лерхае, чуть склонив голову набок и пристально оглядывая меора. – Ты так сказал. - Это так и есть, – подтвердил Рхеашар. - Но… Тогда… Если он был там, внизу, почему ты, когда принес меня сюда, не побежал к нему? Вы бы уже вернулись! – возмущенно воскликнул юноша, намеренно обращаясь к нему на «ты». Меор рыкнул, прищурившись. - Потому что совершенно не намерен драться с десятком потерявших голову меоров! – рявкнул он. - О-оу, неужели ты, мой дорогой Рхеашар, так сомневаешься в своих силах? – насмешливо поморщился Лерхае. - Не сомневаюсь в том, что не хотелось бы ловить тебя потом по лесам, гоняясь, как за пугливым шакри!! - Да-а? А с чего бы я стал убегать? - издевательски фыркнул он. – Уж не от твоей ли доблести, а? – Рхеашар угрожающе прищурился и подобрался, зарычав. Лерхае, крепко вцепившись пальцами в ворот камзола, продолжал язвить, цепко следя за реакцией меора: – Или же мы бы бежали от них наравне? – поцокал он, собравшись всем телом. Дразнить любимого было одно удовольствие. Опасно и интригующе, возбуждение покалывало кожу искорками, отдаваясь жаром в ладонях, которые до зуда хотелось зарыть в волосы меора. - Ты сомневаешься в моих силах? – Рхеашар вдруг зачем-то потер нос и глубоко вдохнул, хрипло выдыхая. На пол полетели измятые клочки ткани, бывшие когда-то платком. Внезапно меор подался всем телом вперед, опираясь на руки, пожирая юношу глазами. Пещерка вдруг стала подозрительно крохотной, меор подавлял, заполнял все пространство, не оставлял места для отступления… У Лерхае перехватило дыхание, во рту пересохло, и в животе закручивался тугой комок предвкушения. Вся эта ситуация была такой… Неоднозначной… Даже если его родные еще внизу, им хватит ума не рыскать в темноте в тщетных поисках… И они одни сейчас в лесу… Совсем одни… Юноша облизнул губы, судорожно выдохнув. Одного его жеста, намека, взгляда будет достаточно, чтобы Рхеашар забыл о любом благоразумии… Он это прекрасно понимал. Гордо вскинув голову и поведя плечами, скидывая камзол, юноша выпрямился, чуть подаваясь вперед, копируя позу меора. - Как я могу, мой меор… – мурлыкнул он, хитро усмехнувшись. Да, он еще вчера ночью был не против, но разве это значит, что меор может уже праздновать победу? И размеры убежища не помешают ему достойно ответить Рхеашару. Меор, издав глухой рык, дернулся вперед, намереваясь подмять юношу, но Лерхае, фыркнув, увернулся, прижавшись к стене. Чуть безумно улыбнувшись, он глянул на выход и кинулся прочь, намереваясь укрыться в лесу. Дождь не помеха, лишь остудит голову излишне рьяным меорам. Рхеашар перехватил его со спины буквально на пороге и затолкнул внутрь. Лерхае рассерженно зашипел и бросился на меора. О да! Он хотел сбежать! Но… Был самую капельку не против немного задержаться… Если его меор сумеет его в том убедить. И Рхеашар убеждал. Не давая вырваться, перехватывая руки, подставляясь под укусы распаленного юноши, глухо урча и подталкивая к стене. Лерхае, почувствовав спиной прохладную стену пещеры, извернулся всем телом, хлестнув хвостом по спине, но меор сжал его в тисках, фиксируя руки одной своей рукой, другой перехватывая волосы, жадно впился поцелуем. У Лерхае все поплыло перед глазами. Кожа горела огнем, воздуха не хватало, сильные руки держали цепко, не позволяя вырываться. Как же это отличалось от вчерашней ночи! О да, кажется, его меор крепко усвоил, что верткого феррха нельзя ни на минуту выпускать из рук. Жалобно заскулив, Лерхае мотнул головой, уворачиваясь от поцелуя, но невольно подставляя шею. Рхеашар, жарко выдохнув, с сытым рыком принялся выцеловывать оголившуюся кожу, покусывать мочку ушка, чуть ослабив хватку и оглаживая ладонями бока и спину, заставляя юношу дрожать всем телом. Лерхае совершенно потерялся… Это было жарко, душно, безумно обжигающе… В ушах гулко стучало, и он вжимался в меора, ловя каждый вздох, каждый поцелуй… Он уже и помыслить не мог, чтобы хоть на миг отстраниться от любимого. Внизу живота скапливался огонь, который доставлял изрядный дискомфорт, и юноша не знал, как от него избавиться. Рхеашар коснулся живота и груди, задирая футболку. Лерхае, недовольно заурчав, приподнял руки, дозволяя себя раздеть. Но тут же притянул меора за голову к себе, жадно целуя, закидывая руки на шею, прижимая все крепче. Мох чуть щекотал и покалывал кожу, и юноша поерзал, пытаясь уйти от неприятного ощущения. Рхеашар чуть отстранился и притянул Лерхае к себе, приподнимая над ложем. - Люблю тебя… – прошептал меор, глядя глаза в глаза. Лерхае жадно смотрел на него, пытаясь успокоить дыхание, взглядом лаская самое родное лицо на свете. – Люблю… – повторил Рхеашар, опуская юношу обратно на ложе, на которое кинул камзол. Теплая ткань приятно льнула к разгоряченной коже, и юноша, удовлетворенно облизнувшись, огладил ладонями широкие плечи, оголяя их, стягивая рубашку прочь. Его меор был прекрасен… Лерхае любовался им, пальцами очерчивая грудь, живот… Закусив губу, он поднял глаза и, не отводя взгляда, провел рукой вниз, останавливаясь у пояса, не решаясь коснуться там… Рыкнув, Рхеашар навис над ним, опираясь на руки. Юноша, затаив дыхание, замер. Меор нежно поцеловал его, совсем невесомо… И еще… И еще… Все жарче и крепче, с каждой минутой они переплетались сильнее руками, ногами, исступленно целуясь, ласкаясь, кусаясь… Рхеашар, прижимая распаленного юношу к ложу, выцеловывал и вылизывал избранника, утробно урча… Губы обласкивали каждый кусочек кожи, язык слизывал капли пота, выводя узоры на коже, всё ниже и ниже, пробираясь к сокровенному. Штаны отброшены прочь, и Лерхае, не в силах противиться, лишь прижимался сильнее… Он стонал в голос, цепляясь когтями за плечи меора, шикал на укусы, дрожал всем телом, раскрываясь сильнее. Рхеашар, целуя и лаская избранника, ни на миг не отпуская рук, уверенно раздвинув ему ноги и блаженно выдохнув, прошелся языком меж половинок, теряя голову от аромата… Наяву это было во стократ восхитительней, чем он мог себе представить в самом откровенном сне. Так сладко, так терпко, так одуряюще… Лерхае и помыслить не мог, что это настолько прекрасно… Отдаваться любимому, довериться ему, открыться, стать частью… И он не противился, когда меор чуть подтолкнул его, переворачивая на живот. Все было восхитительно правильно, именно так, именно сейчас… Юноша, постанывая от удовольствия, подавался вслед за руками, выгибаясь, ластясь, подставляясь… Нежный поцелуй в плечо… И обжигающий укус. Лерхае невольно дернулся, но Рхеашар надавил рукой на плечи, прижимая к ложу, не разжимая зубов. И, другой рукой приподняв его за живот, вошел одним движением. Лерхае всхлипнул и… Блаженно застонал… Это было словно на раскаленную солнечным ожогом кожу нанести прохладный целительный бальзам… Меор заполнял его полностью, подавлял, утробно урчал и крепко прижимал к себе, давая понять, что не отпустит никогда, ни за какие сокровища мира. Юноша, выгнув спину, расслабленно опустился на руки, принимая меора, его защиту… Его любовь… Лизнув метку, Рхеашар зарылся носом во влажные волосы на затылке и начал неспешно двигаться, оглаживая ладонями бока и живот, лаская пах, придерживая за бедра. С каждым движением усиливая напор, распаляя все больше, не в силах остановиться. Лерхае казалось, что его несет огненное торнадо, воспламеняющее кровь, все выше и выше. Он выгибался, вжимался спиной в крепкий живот, цеплялся руками, притягивая за шею ближе, жадно ища губы, задыхаясь от восторга, плавясь в объятиях… Стоны, шепот, хриплое дыхание, крики, рычание… Все слилось в единую песню. Жаркие движения, страстные объятия, безумный ритм… Ослепительный взрыв... Рассвет посеребрил хмурые тучи, где-то вдали недовольно ворочался гром, дождь, чуть затихший, припустил вновь. Зябко поежившись, Рхеашар укрыл своего мужа камзолом, прижимая к груди. Лерхае, растрепанный и довольный, спал, уткнувшись ему в плечо, цепко оплетя руками и хвостом. Мягко прочертив по скуле, меор не утерпел и невесомо коснулся губами виска, вдыхая родной запах. Они угомонились лишь к утру, не в силах хоть на миг остановиться и передохнуть… Ленивые утомленные руки ластились, распаляя вновь и вновь, лукавые глаза цепко следили, чтоб муж не отлынивал, сторицей возвращая ласку, и все начиналось по новой… Под конец неугомонный просто отрубился, все равно продолжая крепко прижимать к себе. Рхеашар лишь усмехнулся: никуда он теперь не денется… К сожалению или к радости, через несколько дней дожди закончатся, как и циклы юноши, и они вновь окунутся в столичную жизнь. Прекрасный хаш Лерхае будет вновь блистать в свете, но теперь меор знал, что любимый будет сиять только для него… Любопытные сплетники не упустят возможности лишний раз пройтись по поводу необычной свадьбы, но Рхеашар надеялся, что муж не откажется пройти надлежащий ритуал в Храме… Нужно было еще достойно «отблагодарить» похитителей, и счет к людям у меора был немалый. Этот вопиющий случай значительно пошатнет доверие к пришлым, но Рхеашар уже подумывал, как лучше использовать грядущий скандал с партнерами-людьми… Все для того, чтобы его любимый был доволен. Даже если он попросит голову посла на блюде. А пока следовало подумать о том, как лучше обустроить детскую… Запах любимого немного изменился, и меор будет счастлив, если итогом этой долгой безумной недели будет маленький сорванец… Удовлетворенно выдохнув, Рхеашар прикрыл глаза, прижимаясь к родному сумасброду… Все потом… Они справятся. Вдвоем.