Растопить лёд

*** Лерхае психовал. Чертово ритуальное платье кололось, волосы постоянно лезли в нос и рот, сколько бы он их не убирал, босые ноги кололи песчинки, пропущенные нерасторопными слугами, сквозняк неприятно холодил оголенные плечи. Всё, абсолютно всё, вызывало глухое раздражение. Ему до оскомины надоело улыбаться и раскланиваться с этой бесконечной толпой выряженных в пух и прах мраххов, почтивших своим присутствием Бал дебютантов, мило отшучиваться от комплиментов и снова улыбаться, с трудом удерживая доброжелательную маску на лице… Увы, присутствие на этом празднике было необходимо, потому как ему с Рхеашаром была оказана честь сопровождать феррха Лайше, племянника Шервеса. У малыша погибли родители, и заботиться о нем надлежало ближайшему родственнику – двоюродному брату отца. После достопамятного скандала, когда Шервеса лишили всех привилегий и сослали на дальнюю метеостанцию, Лайше категорически отказался покинуть дядю, как предписывали обычаи, и уехал с ним. К недоумению многих, Хаессав принял в семью Шервеса, по достоинству оценив его своевременную помощь, оказанную при поиске Лерхае, и позволил работать у себя, дав отверженному шанс начать все сначала. Невысокий рыжий мальчишка, что вошел в их дом вместе с дядей, просто очаровал руора, став ему еще одним сыном. Но, к сожалению, родители Лерхае не могли присутствовать на первом балу Лайше, Наершар уехал с мужем и сыном путешествовать, и феррху ничего иного не оставалось, как согласиться. Да, Шервес больше не пожирал его глазами и старался держаться поодаль, но его общество Лерхае все равно было неприятно… Только и успокаивали поцелуи мужа и родные объятия. В Мерцающем зале, великолепно убранном, дабы подчеркнуть важность и значимость торжества, в стремительном танце кружились пары, невольно привлекающие внимание своей страстью и огнем, юные феррхи, обворожительные в своей невинности, чуть краснели и смущались, принимая ухаживания молодых меоров. Лерхае же, в очередной раз мило улыбаясь на комплимент незнакомого меора, пытался убедить себя, что окружающие не виноваты в его отвратительном настроении, и из последних сил держал на лице подобающую случаю лучезарную улыбку. Но, увы, каждый раз, когда он замечал, что его мужу пытаются строить глазки юные прелестники, испытывал иррациональное желание вцепиться когтями им в тощие шейки и повыкалывать глаза. Подхватив бокал сока, Лерхае, с трудом подавив тяжелый вздох, огорченный тем, что его муж вновь куда-то отлучился со старым партнером по делам, господином Олегом, отошел к окну, продолжая скользить пристальным взглядом по залу. Да, после того скандала с его похищением меоры не стали разрывать выгодные контракты с людьми и устоявшуюся за многие годы дружбу, понимая, как глупо мерить всех лишь по горстке мерзавцев. Но были и те, кто явно выказали свое нежелание иметь с пришлыми каких бы то ни было дел, избегая приглашать их на официальные праздники, как встарь. Однако люди и сами не рисковали лишний раз посещать общественные места, остерегаясь, весьма, надо сказать, обоснованно, конфликтов с простыми мраххами и молодежью, которые имели свое, отличное от общественного, мнение, и были настроены весьма и весьма агрессивно. Сделав глоток, Лерхае отвернулся к окну, оперевшись бедром о подоконник. Прохладный ветерок остужал разгорячённую кожу, лениво играя с волосами. Поморщившись, феррх невольно вспомнил их с мужем первые дни и неприятные, но необходимые встречи… К его глубочайшему сожалению, по возвращению в город Лерхае не успел даже толком передохнуть, только-только успел принять душ и перекусить, как закружили дела. Он так мечтал об отдыхе в крепких руках мужа, о переезде в новый дом, приятных хлопотах о Рхеашаре, но пришлось смириться и выслушать официальные извинения от поспешно прибывшего господина посла, взъерошенного и невероятно бледного. Феррху оставалось только поразиться, как сильно изменился обычно собранный и внимательный человек, каким он запомнил его по редким встречам на мероприятиях. Первый и единственный разговор с господином послом оставил после себя тягостное ощущение. Лерхае тогда молча ушел, не найдя сил выдавить из себя хоть слово, сокрушенно качая головой на доводы человека. Проведя среди мраххов столько лет, тот так и не смог понять, что значит феррх для их мира. Они единственные свободны, даже находясь под пристальным постоянным наблюдением. Никто не в силах заставить их делать то, что они не хотят. Никогда. Малейшее желание феррха – закон для меора. А меоры, как известно, правят этим миром. Но мужчина этого так и не понял, разговаривая с ним, как с недалекой комнатной зверушкой… Превратил стандартную процедуру извинения в странный фарс. Лерхае и сейчас не мог понять, зачем посол вообще решил просить прощения… Он ни словом не обмолвился о провинившемся помощнике, лишь попричитал, что «малыша» обижали «плохие дяди»… Сейчас, по прошествии времени, поговаривали, что в посольстве полностью поменялся штат, и со дня на день ждут прибытия нового посла, но Лерхае эти сплетни были неинтересны. Знакомиться с очередным человеком, погрязшем в своих предубеждениях, ему совершенно не хотелось. Заметив движущегося в его сторону очередного знакомого, Лерхае, с глухим стуком поставив бокал на подоконник и едва сдерживая рык, выскользнул на балкон, прикрывая за собой дверь. И только убедившись, что меор свернул в сторону, потеряв его из вида, позволил себе расслабленно выдохнуть, сокрушаясь, как невовремя Рхеашар отлучился с тем человеком… Все, чего сейчас феррху хотелось – чтоб его наконец-то оставили в покое… А еще лучше – оказаться с мужем в спальне, чтобы с упоением целовать и ласкать его, самому отдаваться, подставляться под жадные руки и горячий язык… Ох, что он этим самым языком творит… От одних только воспоминаний внутри всё в узел закручивается, но, увы, до возвращения домой ещё полно времени. А посему, жуть как хочется что-нибудь разбить. Или прибить. Кого-нибудь. «Гормоны бушуют», – успокаивающе кивали врачи и просили потерпеть немного. И Лерхае доблестно терпел… Не забывая благодарить Рхеашара ласками и поцелуями, что терпит его взбрыки и психи, стараясь угодить и успокоить нервничающего мужа. Подставив лицо теплому вечернему ветерку, юноша довольно зажмурился, складывая руки на заметно выступающем животе, чуть огладив. Пять месяцев… Еще немножко осталось потерпеть, и через месяц он станет руором… Лерхае тогда непонятно зачем завел разговор с врачом об особенностях вынашивания детей у людей. И остался глубоко шокирован изображениями человеческих женщин с огромными животами. Девять месяцев носить дитя под сердцем – это было немыслимо. То ли дело – всего шесть… Да, дети рождались намного мельче, чем у людей, и первые месяцы матери и руоры не подпускали отцов к потомству, инстинктивно ограждая малышей от опасных хищников, но это было единственно правильно! Рхеашар на возмущения мужа лишь мягко рассмеялся, притягивая к себе ближе неугомонного исследователя. Спрашивается, зачем бередил и так взбудораженную головку? И феррх успокаивался, греясь в родных руках. Пять месяцев… С легкой улыбкой прикрыв глаза, Лерхае прислушивался к биению крохотного ещё сердечка, поглаживая живот. Да, он даже не сомневался, что их игры в крохотной пещере в весенний сезон дождей не останутся безрезультатными… Маленький меор скоро увидит свет, и Лерхае уже сейчас любил их малыша, такого неугомонного… Проказник успокаивался, лишь когда Рхеашар клал руку на живот и тихо урчал… Усмехнувшись, феррх встряхнул головой, позволяя волосам упасть волной на спину. Лерхае на всю жизнь запомнил лица родных и спасателей, когда с первыми лучами солнца, ознаменовавшим окончание сезона дождей, они с Рхеашаром вышли из леса. Облегчение, радость – руора и папы, жгучая зависть и недовольство – меоров. Лерхае, облаченный в камзол мужа, прижимаясь к нему, не утерпел и, ехидно фыркнув мужу в плечо, чуть повел плечом, оголяя шею и спину, позволяя всем видеть метки союза… Рхеашар на эту вольность лишь тепло рассмеялся, обнимая крепче и не спеша возвращать камзол на плечи юноше, шепча на ушко, как же он счастлив и горд, что его избранник, неугомонный и упрямый малыш, отныне его муж. А завистники могут хоть исшипеться, Лерхае теперь только его и ничей больше! И феррх был бесконечно счастлив, что никакие трудности не помешали меору добиться цели. Негромко стукнула дверь, пропуская на балкон невысокую стройную фигуру. Недовольно поморщившись, что его все же нашли, Лерхае развернулся, чтобы вернуться обратно в зал. И замер, недоуменно рассматривая человеческую женщину, что нерешительно мялась, не решаясь пройти. Едва заметные морщинки в уголках глаз, тонкое лицо, темные коротко стриженные, лишь до плеч, волосы, светло-серый элегантный брючный костюм… – Ох, простите, я не хотела вас беспокоить! – торопливо произнесла она. – Никак не думала, что не только мне придет в голову мысль прятаться здесь от любопытных глаз. Я уже ухожу, простите еще раз! – Не стоит переживать, вы мне не мешаете, – помешкав, ответил Лерхае, с любопытством поглядывая на собеседницу. Еще бы! Он не видел до сих пор человеческих женщин наяву, лишь на изображениях. Отчего-то люди редко брали на приемы и встречи своих спутниц, непонятно чего опасаясь… – Ну, тогда ладно, – с улыбкой женщина подошла ближе. – Я Мария де Рош, приятно познакомиться, – протянула она руку для приветствия. Лерхае, удивившись такому явно мужскому жесту, снова замешкался, но, заметив проскользнувшее недоумение в её глазах, поспешил пожать. – Лерхае, – представился он. – Лерхае, и все? – удивилась она. – Ах, да, все никак не привыкну к вашей традиции именоваться без отчества и фамилии. – Ну, если Вам так будет удобнее, Лерхае из клана Рогурш. – Приятно познакомиться, – лучезарно улыбнулась Мария. – Взаимно, – чуть склонил голову феррх. Женщина ему понравилась, в ней не было ни капли снобизма и самоуверенности, наоборот, располагала к себе. – Мария де Рош… Вы недавно у нас? – Да, – она кивнула, присаживаясь на резную скамью. – Прибыла только вчера, а сегодня уже приглашена на Ваш невероятный праздник. – Вы с мужем? – Лерхае отошел от перил, выходя на свет, что лился из окна, и присаживаясь на скамью напротив. – Нет, увы, я вдова. – Простите… – Ничего, это дело давних дней, – не сумев скрыть любопытного взгляда, она нерешительно поинтересовалась: – Вы скоро станете р… Руором? – Да, – Лерхае сложил руки на животе. – Совсем капелька осталась, несколько недель. – Ох, поздравляю от всей души! – искренне воскликнула она. – Дети – это всегда праздник! – Вы правы… А у Вас есть дети? Простите за бестактность… – Не стоит, право слово! – рассмеялась она. – И да, у меня двое детей, но они давно взрослые, уже бабушкой меня сделали. – Да? Бабушкой? Вы так молодо выглядите! – удивился Лерхае. – Спасибо за комплимент, – она откинула волосы, заправив прядку за ухо. – Давненько я не слышала таких приятных слов. – Отчего же? – удивился юноша. – Ну… Не знаю даже, – пожала Мария плечами. – Стара, наверное, – улыбнулась она. – Разве? – феррх, закусив губу, еще раз посмотрел на собеседницу. Но, решив, что он слишком мало знает о людях, не решился любопытствовать более. – Вы все равно прекрасно выглядите, поверьте! – Спасибо. Приятно слышать это из уст такого восхитительного феррха. И, – мягко улыбнувшись, поинтересовалась она: – Кого вы ждете? Я читала, что феррх может стать руором лишь меору или другому феррху… Это так? – Да, так, – Лерхае кивнул. – У нас с мужем будет маленький грозный меор. – Замечательно… – женщина мечтательно прикрыла глаза. – Маленькие дети такие хорошенькие… Уже и забыла, как это – держать на руках крошку, своих-то внуков давно не видела, да и большенькие они уже… – Да, дети быстро растут, – улыбнулся Лерхае, усаживаясь поудобнее. – А, простите, можно полюбопытствовать, отчего же у вас не может быть райра или малышки? – Это невозможно… На генетическом уровне. Или же вы желаете услышать научно подтвержденные доводы? – усмехнулся он. – О нет, Боже упаси! – всплеснула она руками. – Думаю, в библиотеке найдется необходимая информация, а я сейчас не хочу портить вечер нудными дебатами. – Вы правы! – рассмеялся Лерхае. – Но все же… Феррх или меор? Только так и не иначе? – Да, только так. – А… Как вы определяете, кто родился? Я слышала, что феррх может контролировать пол будущего ребенка? – Немного не так, – Лерхае сам не мог сказать, отчего разоткровенничался с женщиной, но её интерес был таким ярким и заразительным, что он не смог устоять перед её обаянием. – А как? – Мария любопытно сверкнула глазами, подавшись всем телом вперед. – Феррх не может контролировать пол ребенка. Он определяется в момент зачатия. – Да? – Да, – кивнул юноша. – Вы… Наверное, знаете, что мы отличаемся от вас по темпераменту… – Ну… Да, – смутившись, ответила женщина. – Так вот… Эм… Мы не можем удержаться, чтобы не укусить партнера… А кровь меора заставляет феррха вырабатывать особый фермент, который служит толчком к зачатию меора. Для рождения феррха нужна любовь и ласка, ощущение покоя, никакой агрессии и крови. Поэтому в нынешних союзах первенец – чаще всего меор. Родителям трудно сдерживать страсть и не… Кусаться. Ну, а потом… – Лерхае улыбнулся. – Любить друг друга, нежить и лелеять. Тогда у родителей и появится крошка феррх. К несчастью, так было не всегда… – Я читала, да… Дикие времена… У Вас так зовется этот период? – Да, – Лерхае кивнул. – Пусть и тысячелетия прошли с тех пор, но тогда наша раса чуть не вымерла. При насильственном зачатии у феррха может родиться лишь меор, это аксиома. Численность феррхов сократилась в разы… Даже сейчас феррхом рождается только десятый, а тогда – хорошо, если не сотый… – А что же помогло переломить картину? – Вы не знаете эту легенду? – Нет, еще нет, – лукаво улыбнулась она. – Но с удовольствием послушаю её из Ваших уст, прекрасный хаш Лерхае. Насмешливо фыркнув на неприкрытую лесть, Лерхае рассмеялся. – Будет Вам! – махнул рукой. – В общем, история довольно красивая, но я не мастер рассказа. Вкратце если, то… В общем, все изменила любовь. – Любовь? Как романтично, – Мария любопытно сверкнула глазами. – Да уж… Один меор полюбил феррха и выкрал его. Феррх был счастлив уйти от ненавистного мужа, но менять одного на другого, такого же, он не желал… Феррх не раз и не два сбегал, укрываясь в лесу, но каждый раз влюбленный находил его. И каждый раз феррх ждал наказания, но меор раз за разом лаской и любовью доказывал ему, что не причинит страданий. В конце концов он смог завоевать сердце избранника… У них родилось пять детей, все феррхи… Это заставило многих задуматься. – А как же муж? Ну, тот, обокраденный? – А что с ним? Он проиграл, оказался слабее. Все просто… – Действительно… Просто, – задумчиво протянула женщина. – Красивая легенда. – Да, – кивнул Лерхае, устало прикрывая глаза. – Ох, утомила я Вас! – встревоженно воскликнула она. – Не стоит, Мария, все хорошо, – Лерхае поспешил успокоить женщину. – Просто день длинный, все хорошо. – Может, попросить слуг найти Вашего мужа? – Не надо, – феррх с улыбкой посмотрел в зал. – Он уже идет сюда! – Откуда? Ах, да… – она смущенно улыбнулась. – Придется мне привыкать, что Ваше обоняние намного тоньше нашего. – Ну, мне тоже долго не удавалось привыкнуть, что вы почти не пахнете! – признался Лерхае. Женщина рассмеялась: – Открою одну маленькую тайну. Когда первые разведчики высадились на вашу планету, они столкнулись с разъяренными мраххами. Причем исследователи никак не могли понять, что вынудило вполне мирных, как показывали наблюдения, мраххов, напасть. – И что же? – Запах, – развела она руками. – Запах? – Да, – улыбнулась она. – Наш естественный запах слишком резкий для вашего тонкого нюха. Пришлось искать пути устранения досадной оплошности. – И как, нашли? – А как же иначе? Ведь мы же сейчас общаемся вполне мирно, не так ли? – усмехнулась она. – Вы даже не представляете, как люди теперь благодарны исследователям, что открыли Ваш мир! – Отчего же? – Им удалось разработать вакцину, убирающую запах. До встречи с Вами вопрос стоял, да, но все обходились простыми дезодорантами, а тут пара прививок – и никакого неприятного запаха целый год. Правда, пользуются ими в основном женщины, ну, и те, кому посчастливилось посетить Ваш мир. – Удивительно, – восхищено протянул Лерхае и помрачнел: он вспомнил вонь, что исходила от похитителей. Теперь понятно, что они всего-навсего не воспользовались средством, убирающим запах. – Ну, ничего удивительного, – улыбнулась она. – Ваши ученые делают вещи гораздо удивительнее обычного антиперспиранта. Лерхае кивнул и умолк, погрузившись в тревожные воспоминания. О судьбе похитителей ему не рассказывали, да и он сам как-то не решался спросить… Не надеясь на ответ, он поинтересовался: – Мария… А вы в курсе той истории, ну, про похищение феррха? Женщина поморщилась: – Ой, не напоминайте. Даже вспоминать тех мерзавцев не хочу. Удивительно, что они живы остались… Воистину, верно говорят, что дуракам везет! Выжили при падении корабля и не погибли от рук меоров. После таких испытаний обычная камера им раем показалась, не иначе! – Они ещё живы? – удивлению Лерхае не было границ. Ещё бы: первая встреченная им человеческая женщина знает местные сплетни! – Недолго. Ваши старейшины настаивают на их смерти, и в кои-то веки мы не будем противиться навязанной воле. Работорговцам иной участи не избежать. – Ясно… Мы? – зацепился он за слова. – Да, мы. – И Вы? – Я… – иронично прищурилась она, расправляя плечи, в мгновение ока преображаясь из добродушной простушки в хладнокровного руководителя. Но, тепло улыбнувшись, продолжила: – Мне бесконечно приятно знать, что с Вами тогда ничего непоправимого не произошло, и Вы смогли забыть тот ужас… – Вы знаете, кто я? – ошеломленно пробормотал Лерхае. Он не ожидал, что женщина знает о его приключениях: в столице не принято было подолгу пережёвывать неприятные инциденты, и произошедшее постарались забыть, чтоб не тревожить беременного феррха неприятными воспоминаниями, а Мария прибыла лишь вчера, с её же слов… – Не скрою, когда Вас здесь увидела, хотела уйти… Но Вы грустили в одиночестве… Я самонадеянно тешила себя надеждой, что смогу вас развлечь. – Спасибо, – смутился феррх. – Не стоит… – Лерхае… – раздался от двери родной голос, юноша обрадованно вскинул голову. – Рхеашар! – подскочив, он кинулся ему навстречу. – Ох, малыш, ну, что же ты… – пожурил его муж, нежно обнимая. – Чего прятался? Совсем замучили тебя воздыхатели? – И не говори, – выдохнул он тому в шею, довольно прикрывая глаза. – И ты где-то все ходишь… – Лерхае, любимый мой, не злись, – муж чмокнул его в ушко. – Скоро пойдем, Лайше станцует последний танец с Шервесом, и поедем домой. – Хорошо… – Познакомишь со своей собеседницей? – чуть отстранился Рхеашар, с мягкой улыбкой заглядывая в глаза. – Ой, да… – Лерхае с досадой отстранился от мужа, но не утерпел, прижался спиной к нему, перехватил руки любимого, складывая у себя на животе. Рхеашар лишь хохотнул, покрепче обнимая. – Мария де Рош, позвольте представить моего мужа, Рхеашара… – Приятно познакомиться, – женщина протянула руку для приветствия. – Взаимно, – меор пожал руку, и, чуть прищурившись, поинтересовался: – Де Рош? Госпожа посол, если я не ошибаюсь? Лерхае недоуменно выпучил глаза, глядя то на мужа, то на женщину. – Увы, Вы правы, меор Рхеашар, – усмехнулась Мария. – Отчего же «увы»? – Оттого, что даже не представляю, как мне дальше быть! – А почему? – удивился Лерхае. – Потому что, согласно наблюдениям моего предшественника, мраххи сплошь и рядом – кровожадные, хитрые и агрессивные твари, а я же пока никого подходящего под это определение не встретила, – она лукаво прищурилась. – Теперь даже не знаю, не ошиблась ли я с планетой… – Не ошиблись, – улыбнулся Рхеашар. – Ваш предшественник, Вы уж простите, буду откровенным, был крайне недалеким человеком. К тому же, слабым. Меоры не считали его ровней, не желая иметь с ним дел… Другое дело – хитрая и мудрая женщина… – О-о-о, снова комплименты! – рассмеялась Мария. – Кажется, я не ошиблась, согласившись на этот пост! Когда еще я услышу в свой адрес столько приятных слов! – Да, кажется, Вы действительно не ошиблись, – Рхеашар чуть склонил голову. – Будет приятно иметь с Вами дело, госпожа Мария. – Взаимно, меор Рхеашар, – женщина поклонилась, как равному. И, улыбнувшись, произнесла: – Хаш Лерхае, еще раз от всей души поздравляю и желаю счастья! А теперь разрешите откланяться, пойду покажусь на глаза своим сопровождающим, а не то испереживаются все, бедняжки! – Всего хорошего, госпожа Мария, – улыбнулся юноша. – Было приятно с Вами познакомиться! Махнув на прощание, женщина вернулась в зал, плотно прикрыв за собой двери. Теплый ветер, напоенный ароматом трав и цветов, играл с волосами, мерцали звезды, чуть кутаясь в редкие облака… – Красота… – выдохнул Лерхае, откинув голову на плечо мужа. – Да… – Рхеашар чуть лизнул шею, заурчал, зарывшись носом в волосы. – Красота… – глухо выдохнул: – Мой самый красивый малыш, луна моя, солнце мое… – шептал он, оглаживая животик, нежно очерчивая пальцами, не решаясь сжать в объятиях. – Ты забыл сказать: «Звезды мои»… – рассмеялся довольно юноша, поворачивая голову, подставляя губы для поцелуя. – Звезды мои… – Рхеашар тронул губами подбородок, ласково целуя. Лерхае недовольно завозился, развернулся лицом к мужу, закидывая руки на плечи. – Соскучился ужасно, – жарко выдохнул он, с нетерпением целуя Рхеашара, крепко, жадно, горячо, прижимая все крепче и крепче. – М-м-м… А как я соскучился, – меор стиснул его в объятиях, но не рискнул прижимать слишком сильно. – Ты не слишком-то торопился! – пожурил он мужа. – Ну, так кто-то ведь слишком быстро сбежал! Не мог же я бросить малыша на его первом балу! – Ничего не быстро! – фыркнул юноша. – К тому же, я видел, что Лайше утомился и хотел поискать Шервеса, чтобы идти домой! – Хитрец мой, – рассмеялся Рхеашар. – Ну, ничего, теперь можно и домой отправляться… – Ага… – Лерхае зевнул. – Помоешь мне спинку? А то я такой неуклюжий стал… – Самый красивый мой… Ничего не неуклюжий! Просто тебе пока трудно за двоих ходить, а мне только в радость помочь тебе, чудо мое! – Чудо? Это что-то новенькое! – лукаво улыбнулся юноша. – Чудо! Самое любимое чудо… – Рхеашар поцеловал смешно поморщившегося мужа в нос. – Ну что, – подхватил Лерхае на руки. – Готов? – Ага… – Лерхае снова зевнул. – Прости… Что-то я устал… – Ничего, в планере подремлешь, отдохнешь немного. С ценной ношей на руках Рхеашар вышел в зал. Праздник заканчивался, лишь самые стойкие еще танцевали, наслаждаясь последними минутами. – Ты смотри-ка, – меор шепнул Лерхае на ухо, чуть поворачиваясь всем телом, чтобы юноше было лучше видно. – Малыш Лайше – просто красавец! Чую, намается Шервес с этим озорником! Лерхае сонно потер глаза, с улыбкой любуясь танцующей парой. – Они так здорово смотрятся вместе… Да и Лайше с Шервеса глаз не сводит… Кажется, мальцу все равно, что он – его дядя… – Двоюродный же… – Ага… – юноша едва подавил еще один зевок. – Кажется, надо папе сказать, чтоб поговорил с Шервесом… И руору… Чтобы с Лайше поговорил… А то он готов пасть без боя… – Ты прав, – важно покивал Рхеашар, скрывая улыбку. – Что легко достанется, ценится слишком мало… – Конечно же, я прав! – фыркнул Лерхае, поудобнее устраиваясь в руках мужа. – Я, может, хочу полюбоваться, как Шервес за этим постреленком ухаживать будет! А то он горазд хватать то, что хочется, без спроса! – Не злись, Шервес поумнел, кажется, и больше подобного не допустит. – Ну… Ладно, уговорил… Пойдем уже домой… Танец закончился… – Хорошо, – улыбнулся Рхеашар, глядя, как рыжий юркий феррх тянет к ним за руку довольного Шервеса. – Мы все? – азартно сверкая глазами и подпрыгивая на месте, спросил Лайше. – Да, малыш, идем домой, – с улыбкой Лерхае погладил младшего названного братика по голове. – Не устал? – поинтересовался Рхеашар. – Не-а! – звонко воскликнул мальчишка, мотнув головой. – Кажется, кое-кто готов танцевать ночи напролет! – рассмеялся Шервес, перехватывая Лайше за талию, пытаясь осадить. – Готов! – он вывернулся из рук, показав язык. Лерхае закатил глаза. – Юный феррх! Что за манеры! Юный феррх замер на мгновение, скопировал Лерхае, закатив глаза, воскликнул: – Замечательные манеры! Лерхае, не удержавшись, рассмеялся, прижимаясь к мужу. – Ну, все, весельчак, пора домой, – Рхеашар покрепче прижал любимого, не собираясь опускать на землю. – Вперед, к планеру, руор ругаться будет, что мы тебя поздно домой вернули! – Ничего не поздно! Рано еще! – Рано уже! – покачал головой Шервес и, подхватив неугомонного на руки, пошел вперед. – У-у-у… – протянул Лерхае, глядя на довольно прижимающегося к меору Лайше. – Так неинтересно! Кажется, самому придется заняться воспитанием малыша! А не то он и поиграть не успеет, как замужем окажется! – Не спеши с выводами! – довольно фыркнул Рхеашар, наблюдая, как Лайше взвился, вырываясь из рук, оцарапав Шервеса. – Кажется, он еще нас удивит. – Мд-а-а… Молодец! – Эх… Бедняга Шервес! – нарочито громко вздохнул Рхеашар. – Это почему это он бедный!! – возмутился Лерхае. – Потому что придется запастись терпением! С такими-то учителями у его малыша! – Ты намекаешь, что мы с руором его плохому научим? – прошипел Лерхае, вцепившись пальцами в шею мужа. – Что ты! Как я могу! – со смехом он перехватил руку, целуя пальчики юноши. – Только самому лучшему, чудо мое! – Вот то-то же! – феррх вновь обнял Рхеашара. Зевнув, он прижался крепче. – Домой хочу… – Скоро уже… Спи, душа моя, спи… Проснешься уже дома, в кроватке. – И ты под боком, – сонно пробормотал Лерхае. – Непременно… Спи… – Люблю тебя… – И я тоже, чудо мое. Нежно прижимая к груди драгоценную ношу, Рхеашар поспешил вниз. Долгий был день, да и вечер утомительный… Устал его котенок, сопит так сладко… А утром он разбудит мужа поцелуем, полюбуется на любимого, будет носить на руках… И его, и малыша… Всю жизнь… И снова Ура! Конец. А кто слушал – молодец!