Фикция

Сад с беседками и лавочками у большого белого здания за городом манил своим спокойствием и приятной атмосферой для посетителей и некоторых постояльцев, которые приходили сюда отвлечься и сбежать из четырёх стен своих комнат, но высокий забор, окружавший сад, давил не меньше тех самых стен. — Как ты? Голос отвлёк от шума ветра и щебетания птиц, и Таро приковала к Рану многозначительный взгляд, давая понять, что его вопрос, который он повторяет изо дня в день, уже в печёнках у неё сидит. — Ран, я уже второй месяц в психиатрической больнице, где даже врачи на меня с сочувствием смотрят, Риндо меня не помнит, и мы с ним давно уже не виделись, а о Хиро вы ничего не говорите, так что именно я должна каждый день отвечать на этот вопрос? Она говорила с усталостью, но даже так Хайтани заметил, что в её голосе стала появляться давняя стойкость — лечение хоть немного помогало прийти в себя, а значит, он не зря нашёл это место и отправил сюда девушку. — Например, как ты себя чувствуешь? — нахмурился Ран. — Нормально я себя чувствую, — ложь, но частичная. — Может, уже расскажешь, что с Хиро? Он вообще жив? — Жив. Одно слово, и на лице Таро отразилось удивление — она больше двух месяцев была в неведении, и даже не догадывалась, что происходило с Хиро после той ночи, а теперь появился шанс хоть что-то узнать. — Он всё ещё у вас? — Нет, — тяжело выдохнул Ран, запустив руку в слегка отросшие волосы, из-за чего пряди падали на глаза, и откинулся на спинку скамьи. Желания разговаривать на эту тему не было, но раз сказал А, надо было говорить и Б, да и Таро всё же имела право знать. — На следующий день его допрашивал Санзу, но тот молчал, — о том, какими методами Харучиё проводил допрос и о наличии новых шрамов в виде ожогов от клейма на теле Хиро Ран решил даже не заикаться. — А уже после того, как Риндо очнулся, на склад, где мы держали Хиро, ворвались люди из его банды. Санзу ранили, а Хиро забрали. — Что с Санзу? — спросила Таро с лёгким волнением, и Ран удивился, что вопрос был именно о Харучиё, а не о её брате. — С каких это пор он стал тебя интересовать? — не сдержался он от лёгкого смешка, но после взгляда Таро исподлобья продолжил. — Всё с ним нормально. Побыл в больнице пару дней, ибо избили. Без оружия обошлось, на удивление. Он ещё радовался, что его палата была рядом с Наоки, так что бегал к ней постоянно. Девушка приулыбнулась. — И после того случая вы потеряли Хиро с радаров? — Да, — нехотя ответил Хайтани. — Всё же не зря они «Призраки». Подходящее название. О том, что Ран рад хотя бы тому, что Риндо успел сломать Такаде не одну кость, он решил умолчать. А про самоубийство Стива Остина, который заказал им поимку людей, убивших его сына, заикаться не планировал и подавно. К тому же было ещё не ясно, самоубийство ли это вообще. Но это делу всё равно не мешало, ведь Бонтен уже давно имел цель уничтожить «Призраков» не только из-за заказа, а чтобы отомстить за своих пострадавших людей и поднять авторитет своей организации, на который посягнула другая. — Как Риндо? — Таро не поворачивала голову в сторону Рана, но даже через профиль можно было считать её эмоции, что Хайтани и сделал. Он впервые за все эти месяцы заметил, что в расслабленном виде её лицо выглядело довольно грустно. Грустное, но в то же время спокойное, будто она двигалась в правильном направлении и медленно, но верно шла навстречу нормальному состоянию, в котором не была уже давно. Вот только мало кто знал, что пришлось пережить, чтобы добиться хоть каких-то сдвигов в сторону улучшения её морального состояния.

***

2 месяца назад

— И как долго мы с тобой жили в этой комнате? Риндо сделал второй круг по спальне, рассматривая детали, но ничего из этого его не зацепило и оставило по прежнему равнодушным. — Не так много, на самом деле, — ответила Таро, пожав плечами, и стала искать что-то в ящиках стола, пока не извлекла фотографию и не протянула её Риндо слегка дрожащей рукой. — Вот, посмотри. — Не помню, чтобы у меня был такой магшнот, — Хайтани скривился, разглядывая себя на чёрно-белом фото, и поднял слегла недовольный взгляд на девушку. — Если мы с тобой женаты и, вроде как, любим друг друга, — слышать от него эти слова таким отрешённым голосом было сравни пытке, — то почему у нас нет нормальных общих фотографий, не считая свадебных? «И правда, ведь мы никогда не фотографировались и не запечатлели счастливые моменты…» Таро не нашлось что сказать, а Риндо, не дождавшись ответа, поспешил выйти в коридор. Ему и так было в тягость находится в этом особняке, ведь подобные места не вызывали у него никакого восторга, а по настоянию Рана ещё и пришлось проводить время со своей так называемой женой, стоило только из больницы выписаться. И хоть ему многое рассказали, так что в правдивости своего брака и наличия в прошлом каких-то чувств к этой девушке можно было не сомневаться, но факт оставался фактом — на данный момент Таро была для Риндо незнакомкой, и сколько бы раз ему не сказали, что они были близки, и он готов был пойти на всё ради неё, его отношение к ней не менялось и не поменялось бы, пока воспоминания не вернуться. — Как-то Ран показывал мне ваши с ним старые фотографии на этой кухне, — Таро догнала Риндо как раз у входа на кухню и кивнула в сторону. — А потом ты начал вырывать у него телефон, вы упали на пол и зацепили меня, из-за чего я упала сверху на тебя, — усмехнувшись. — Да, забавно. Риндо почесал затылок и отвёл взгляд — общество такой разбитой Таро, которая заглядывала ему в глаза и искала там что-то, что было там раньше, его удручало, так что хотелось поскорее скрыться, хотя бы на время, что он и намеревался сделать. — Я выйду на улицу, хочу подышать, — бросив короткую фразу, он вышел из кухни, направляясь к входной двери. — Я с тобой. — Не нужно, — получилось грубее, чем планировалось, но сожаление было не настолько большое, чтобы сгладить углы, а Таро непроизвольно сделала несколько шагов назад. — Будь в доме, я скоро вернусь. И он ушёл, оставив Таро одну наедине со своими мыслями, которые пожирали изо дня в день, разнося страх того, что Риндо никогда её не вспомнит, и от этого ей хотелось лезть на стену, срывая ногти и сдирая пальцы в кровь. «Когда это уже закончится, сколько можно?» — гадала она, пока дыхание сбивалось, и воздуха становилось всё меньше и меньше. — «Почему всё это происходит со мной? Что я сделала не так?» — тело повело, колени подкосились, и Таро опёрлась сначала о стену, а затем доползла до столешницы, едва удержав равновесие и не врезавшись в дверцу приоткрытого шкафчика с тарелками. — «Сколько я ещё выдержу? Это невыносимо» — Невыносимо! — наконец-то вырвалось из её уст истеричным криком, а рука потянулась к шкафу и схватила тарелку, с треском разбивая об пол, а затем ещё одну, и ещё. Таро кричала, и её крик каждую секунду становился громче и смешивался с треском от разбитой посуды, которая разбивались точно так же как и она сама. Осколки разлетались во все стороны, летели даже в неё, оставляя порезы на ногах, но девушка не обращала на это никакого внимания — физическая боль не перекрывала моральную. Она продолжала выливать всё, что накопилось за эти месяцы, разбивая тарелки и надеясь, что вместе с ними разобьётся и её боль, и это поможет. Но легче стало всего не долю процента, а на место исторической злости пришло отчаяние, которое поглотило ещё глубже, чем недавний порыв разрушать всё вокруг. «Это невыносимо…» Вскоре Риндо застал Таро сидящей в куче осколков, истекающей кровью из ран на ногах, и это его удивило и заставило разозлиться. — Ты что наделала, идиотка?! — он стремительно прошёл к Таро, дёрнул ту за руку и поднял на ноги, а она просто повиновалась как тряпичная кукла. — Где аптечка? Девушка указала рукой на дальний ящик, и Риндо сразу же достал из него контейнер, поставив на стол и усадив Таро на стул, намереваясь обработать раны на ногах. И когда Хайтани на миг встретился с ней взглядами, её мир в очередной раз рухнул, хотя там и так были сплошные развалины. «Даже когда меня похищали, избивали и чуть не изнасиловали, я не чувствовала такой пустоты как в момент, когда ты смотришь на меня с полными безразличия глазами, в которых совсем недавно была нежность и любовь» — Посуда то причём? Ещё и себя покалечила, — возмущался он себе под нос, беря в руку женскую ногу и слегка приподнимая для более детального осмотра. И когда среди свежих порезов Риндо заметил шрам на щиколотке, оставленный то ли цепью, то ли верёвкой, в горле поселился ком, а в сознании всплыл день знакомства с Таро. День, когда он её похитил, вырубил при попытке бегства, вправил палец специально больнее чем можно было в знак мести за разбитый нос, и как чуть не посадил на цепь, но, увидев животный страх в её глазах и эти шрамы, сжалился. Он ещё в тот момент понял, что шрамы у неё были не только на теле, но и на душе. А теперь, вспомнив хотя бы часть из своего прошлого, в котором присутствовала Таро, первыми чувствами, которые Риндо начал испытывать к ней, стали злость из-за её слишком сильной строптивости в прошлом и такой разбитости в настоящем, и жалость. И последнее, отвратительное по его мнению, чувство не заслуживал никто. Так что он просто начал обрабатывать порезы, не дав Таро понять, что он начал вспоминать. «Сейчас она выглядит жалко, но я не хочу испытывать к ней это чувство. И почему из всех возможных воспоминаний с ней всплыли именно эти? И почему она так отличается от той отчаянной и желающей свободы девушки?» — Риндо поднял взор, чтобы увидеть её отвернувшееся от него лицо, по которому стекали слёзы. — «Что с тобой случилось, Джакаранда?» Что тогда, что сейчас, Риндо не знал почему в мыслях всплыло именно это растение, но что-то подсказывало, что ей это подходит. Сейчас ему было проще называть её так даже в собственных мыслях, чтобы не обращаться по имени. Риндо ненавидел обращаться по именам к чужим ему людям. Такая прерогатива была лишь у людей из его близкого окружения. И если он называл кого-то по имени — этот человек хоть что-то для него значил.

***

— Риндо закончил реабилитацию, но память не вернулась. Врачи говорят, что какие-то отрывки могут всплывать постепенно. Он может вспомнить всё полностью, частично или же вообще ничего не вспомнить, но это слишком индивидуально, так что они не берутся давать прогнозы. — Понятно, — короткий ответ сквозил спокойствием, но оба знали что творится друг у друга на душе. — Таро, — Ран взял прохладные руки девушки в свои ладони и слегка погладил большими пальцами по прохладной коже, — я могу что-то сделать для тебя? Скажи, чего тебе хочется? Она улыбнулась, глядя прямо в фиолетовые глаза — такие же как и у Риндо, мысли о котором крутились в голове Таро круглосуточно. — Забери меня отсюда на день. Хочу выйти на конную прогулку. Старший Хайтани кивнул, давая ей это обещание, и вскоре покинул больницу, оглянувшись на ворота и высокий забор. — Ты долго, — Риндо стоял у автомобиля и курил, глядя на брата с холодным спокойствием. — Что там с ней? — Идёт на поправку. Врачи тоже говорят, что ей становится лучше, так что это хорошо. — Ага, — бросил Риндо, докуривая. — Не хочешь с ней встретится? — Не особо. От этих слов сквозило безразличие, но сам Риндо понимал, что не сможет его сохранять рядом с Таро. А чувствовать к ней жалость он не хотел от слово совсем, поэтому и пообещал себе не видеться с ней, пока не вернутся ещё хоть какие-то воспоминания, от которых он испытает что-то кроме ненавистной ему жалости. — Я попрошу тебя кое о чём, — начал Ран, садясь в машину и зазывая Риндо за собой. — Проведи с ней пол дня. Она хочет выйти на конную прогулку. Вы уже проводили так время пару раз. — Ран, — мужчина зажмурил глаза и стиснул челюсть, выражая своё негативное отношение к этой идее. — Риндо, — выдохнул Ран, закатив глаза. — Всего пол дня. Да и вдруг удастся вернуть часть твоих воспоминаний? Младший Хайтани тяжело выдохнул и сел на переднее пассажирское, ещё какое-то время не отвечая. Принятие этого, казалось бы, простого решения давалось не просто, но то, что Риндо хотел вернуть свои утраченные за пол года воспоминания было фактом. Но он этого хотел не для того, чтобы вспомнить Таро, которая была огромной частью его жизни за это время, а просто чтобы вернуть утраченные пол года, ведь они выдались для него достаточно насыщенными. Риндо, мягко говоря, было всё равно на девушку, которая напоминала о себе хотя бы строчкой в паспорте, но даже Майки недавно сказал ему пару фраз о значимости близких людей в жизни, что значило многое, ведь даже в его безжизненных чёрных глазах Таро была для Риндо близким человеком, а это, на удивление, заставило задуматься сильнее, чем многочасовые рассказы Рана и Наоки о последних месяцах и отношениях с Таро. Риндо до сих пор помнил ту фразу Сано. «Ты любишь её, просто не помнишь, и сейчас, когда отталкиваешь, то разрываешь её душу на куски. Сейчас ты думаешь, что Таро для тебя чужая, но подсознание должно подсказывать, что это не так. Так что или будь рядом и делай всё что угодно, чтобы сберечь, или отпусти, чтобы не подвергать опасности» В тот раз Хайтани решил отпустить, долго не видясь с ней, но забыть и прекратить думать о ней не получалось от слова совсем. Но сейчас его мнение начало меняться, а подсознание стало что-то шептать, но Риндо пока не мог разобрать этот шёпот. — Ладно. Я съезжу с ней, — наконец-то выдал Риндо, чем сразу привлёк довольный и благодарный взгляд брата. — Наконец-то сдвинулись с мёртвой точки. Не прошло и полугода, — усмехнулся Ран с последней фразы, не сумев удержаться от её озвучивания. — Очень, блять, смешно.

***

Ночью в парке было достаточно прохладно, хоть на дворе было лето. Ветер обдувал выбеленные волосы Майки и кусал открытые от полностью чёрного облачения участки его бледной кожи. Он уже битый час сидел на ступенях храма, обхватив колено и поставив на него подбородок, и просто смотрел перед собой. И если бы Сано не моргал примерно несколько раз в минуту, можно было подумать что это не человек вовсе, а безжизненная восковая фигура, служившая необычным украшением парка. Майки окружала пустота, которая его и поглощала. Именно так он думал, проживая очередной бессмысленный день бессмысленной жизни, в которой он потерял почти всё и всех. Статус руководителя такой крупной преступной группировки уже давно не приносил каких-то чувств, если вообще это делал. Это было не то, что он ощущал в прошлом, когда был юнцом. А те, кто дарил ему эмоции, заставлял чувствовать себя живым и не давали тонуть во тьме, остались в прошлом, ведь он самолично их оттолкнул. «Так было правильно» — успокаивал он себя, веря в собственную правоту. Но даже сейчас Майки находился в месте, где его старые друзья совсем недавно открыли так называемую капсулу времени, спрятанную двенадцать лет назад. Открыли без него. «Надеюсь, ему хватит ума не искать меня после того видео» — надеялся Майки, всё же не исключая возможности того, что его предостережение будет проигнорировано. Но надежда на то, что хорошее будущее всех, кроме него, сможет вдолбить в голову Такемичи, что лезть к нему не стоит, всё же была. «А если полезет, то сильно пожалеет. Хотя я этого не хочу. Не хочу» А на расстоянии за главой наблюдал Санзу, и хоть состояние Майки уже давно даже отдалённо не напоминало норму, сейчас ему явно было ещё хуже. Чувство какого-то надвигающегося пиздеца заставляло Харучиё злится и нервничать из-за того, что он не понимал откуда и чего ждать. А не контролировать ситуацию он просто ненавидел.

***

В особняке было слишком тихо. Даже несмотря на то, что была ночь, тишина удручала, а Риндо чувствовал себя не в доме, а в каком-то холодном тёмном склепе, где он бродил длинными коридорами неясное количество времени. Но такую давящую на него тишину разрезал резкий громкий звук, и он тут же понял — выстрел. — Что за… — нахмурившись, он ускорил шаг и направился в сторону, откуда прозвучал выстрел, который уже через несколько мгновений снова утонул в тишине. Пока Риндо шёл по коридору волнение только начинало цепкими лапами пробираться под кожу и царапать внутренности, тревога и страх наростали, а он даже предположить не мог, что увидит, когда зайдёт в гостиную, где всё и произошло. Но стоило открыть дверь, как все начинающие бушевать эмоции переполнились через край, взорвались внутри и разнеслись во все стороны, обжигая лёгкие и лишая возможности дышать на короткое мгновение. В гостиной было так же темно как и во всём особняке, но лунный свет просачивался через не зашторенные окна, и лучи освящали диван, на котором лежала Таро. Неестественная поза, свисающая на пол рука, на безымянном пальце которой красовалось кольцо, и пистолет на полу. Стоило Риндо присмотреться и увидеть кровь на пепельных волосах, как в глазах потемнело, а ноги предательски подкосились, заставив опереться на стоячий рядом с диваном стул. — Эй, Джакаранда… Её глаза были открыты, и в них застыли слёзы. — Что ты наделала?.. Но она не ответила на этот вопрос. Она вообще больше никогда ни на что не ответит, не заговорит, не обратится к Риндо по имени, не засмеётся, не заплачет. Она избавила себя от всего этого, решив закончить книгу своей жизни на этом моменте, вырвав пустые страницы, на которых могло быть её будущее. Образ Таро останется только в памяти, а тело превратится в прах. И от этого осознания пальцы онемели, а в горле стал ком. Риндо, с трудом сделав несколько шагов в её сторону, медленно склонился, чтобы заглянуть в глаза и убедится, что она мертва, хотя всё и так понятно. Таро была холодная, и касания к ней обжигали кожу Риндо, оставляя на ней осадок смерти. Он дрожащей рукой закрыл стеклянные голубые глаза, в которых навеки застыли слёзы, а значит и печаль, и снял с себя пиджак, чтобы накрыть её, пока внутри всё пылало пламенем, смешав в себе злость, печаль и жалость. У него пылало пламенем, а у неё — замерзало. Хайтани тряпичной куклой упал на стул, ставя локти на колени и закрывая лицо руками, ощущая как глаза пекут, а по щекам начинают скатываться слёзы. Он не помнил, когда в последний раз плакал, и вообще не помнил, когда его так накрывало эмоциональной волной, сносящей и разбивающей всё на своём пути. Боль, которую он испытывал, было не описать словами. Ему хотелось кричать до срыва голоса, но из горла не мог вырваться даже писк. Хотелось бить кулаком в стену со всей яростью, до сбитый костяшек, но руки познали что такое тремор, а ноги будто налились свинцом, лишая возможности встать. Хотелось услышать нежный голос и увидеть блеск в глазах Таро, но её безжизненное тело лежало в метре от него, накрытое плотной тканью. На глаза спустилась пелена, в ушах встал белый шум. Риндо не верил, не мог просто поверить в реальность происходящего, и начал со злостью тереть глаза, из которых продолжали идти проклятые слёзы. — Нет. Нет. Нет… Он до покраснения тёр кожу, пока из уст не могло вырваться ничего громче шёпота, а затем замер, кое-что поняв. Взгляд метнулся на всё ещё свисающую с дивана руку с кольцом, эмоционально добивая, и переместился на его собственную. На ней было такое же. — Я не носил кольцо на пальце, — вдруг пришло осознание. — Оно всегда висело на шее… И гостиная озарилась ослепляющим светом, заставляя Риндо зажмуриться и прикрыть лицо. А в следующий раз, когда он открыл глаза, перед ним уже стояла привычная спальня, а сам Риндо лежал в своей постели с бешено бьющимся сердцем и стекающей по лбу струйкой холодного пота. «Ужасный сон» — пронеслось в его мыслях. Он принял сидячее положение и зарылся руками в длинные взъерошенные волосы, стараясь унять сердцебиение и перед этим проверив руку — кольца не оказалось. А на шее он уже давно ничего не носил, ведь стоило врачам в больнице снять цепочку с кольцом, то он больше к ней не прикасался, и даже не знал куда она подевалось. Перед глазами всё ещё стояли те кадры с окровавленными волосами и безжизненным взглядом, и от них грудь словно сжали тисками. Риндо не понимал, почему даже после пробуждения от этого кошмара он испытывал те ужасные чувства, но в то же время облегчение и радость от того, что самоубийство Таро было всего лишь сном. А подсознание снова начало кричать, вопить о том, что Хайтани так долго не мог услышать, но сейчас он чётко понимал, что ему говорят. Память не вернулась, но осознание того, что эта девушка была ему ценнее всего на свете пришло в момент, когда он ощутил, что по его лицу стекал не только пот, но и слеза. — Таро, — прошептал он её имя, и на его лице появилась печальная улыбка. Поэтому, не долго думая, он схватил с полки телефон и открыл диалог с Таро, где, на его удивление, уже были сообщения. «И почему я раньше сюда не заглядывал?» И читая всё это, у него появилось спонтанное желание написать и поговорить с ней, так что, наплевав на то, что сейчас почти четыре утра, и Таро скорее всего спит, Риндо напечатал первое, что пришло в его голову, и быстро отправил, чтобы не передумать.

***

[Новое сообщение от: Муж (ノ｀Д´)ノ💜] Не знаешь где моё кольцо? Я вспомнил, что носил его не шее, но не знаю куда оно задевалось после больницы. Привет, Рин. Ты…рано? Или поздно? Всё хорошо? Его передали мне, как твоей жене. Если честно, мне приятно, что ты интересуешься им. Могу тебе его отправить через докторов или… Буду рада если ты сам за ним приедешь. Как твое восстановление? [Новое сообщение от: Муж (ノ｀Д´)ノ💜] И давно я стал Рином? Не спится просто. Ладно, пусть пока у тебя побудет, я просто вспомнил резко про него и написал. Нормально, продвигается, можно сказать. Сама как? Ну, если так смотреть, мы и в браке не так давно, ахах. Прости, я по привычке. Если тебе некомфортно, то буду называть полным именем. Ох, раньше не наблюдала у тебя проблем со сном. Дома есть хорошие травяные чаи, завари себе. Резко вспомнил. Это что-то из воспоминаний или просто про кольцо? И да, конечно, оно будет у меня пока ты не захочешь его забрать. А ещё рада, что твоё восстановление продвигается. Я, ну, наверное, тоже нормально. Доктора говорят, что лечение идёт своим чередом, но тут так скучно. Даже от оригами уже устала, хах. Хотелось бы выбраться куда-то, отдохнуть. Как у тебя в целом дела? На работе, наверное, завал… [Новое сообщение от: Муж (ノ｀Д´)ノ💜] Называй как хочешь, мне без разницы, в принципе. Ну, удар арматурой иногда приносит проблемы не только с памятью, но и со сном, хах. Просто про кольцо воспоминание, не бери в голову, там не было ничего важного. Хорошо что тебе легче становится. Посуду уже крошить хотя бы не тянет? А то весь сервиз тогда разьебашила. Завтра как раз и выберешься, Ран же обещал. Да, завал, спать иногда не успеваем даже. Очень хочется, чтобы все скорее пришло в норму. Может, тебе снилось что-то неприятное? Если хочешь, можешь поделиться со мной. Кроме кольца ты больше ничего не вспомнил?.. Все было как в тумане, не хочу вспоминать об этом — давай больше не будет поднимать эту тему. Моё состояние стабилизируется, значит, все хорошо. Не переживай, больше ни один сервиз не пострадает :) [Новое сообщение от: Муж (ノ｀Д´)ノ💜] Не снилось, и ничего не вспомнил кроме кольца. Хах, ну тогда ладно. Главное, чтобы не пострадало что-то другое, а не сервиз. Ладно, спи уже, а то почти рассвет. До встречи.

***

— Странно, — проговорила Таро, надевая джинсы, которые совсем недавно спадали с неё, а теперь были почти в пору. — Поправилась. Хоть один плюс от этого лечения — буду меньше походить на ходячий труп. Усмехнувшись, она достала из маленького шкафа рубашку и накинула поверх белой майки, готовясь к скорому, но, к сожалению, недолгому отъезду из клиники. Ран обещал заехать утром после завтрака, и время как раз подходило. Так что, собрав волосы в высокий хвост, чтобы пряди не мешали и не лезли в лицо, и последний раз взглянув на себя в зеркало, Таро обвела взглядом свою палату с белыми пустыми стенами и вышла в коридор, предвкушая как вдохнёт полной грудью на улице и не ощутит шлейф больничного запаха. Даже её привычное опущенное настроение поднималось, а на лице медленно появлялась улыбка от предвкушения хорошо проведённого дня. Да и не только этого, ведь короткая переписка с Риндо тоже оставила приятное послевкусие, которая сгладила внезапное пробуждение среди ночи. И хоть он и был достаточно отстранён, но всё равно ей было приятно пообщаться с ним, к тому же по его инициативе. Так что когда девушка в сопровождении врача вышла за ворота и вместо Рана встретилась глазами с ещё, видимо, сонным Риндо, который понятно почему не выспался, улыбка стала чуть меньше, но лишь от искреннего удивления, а шкала радости наоборот показала максимальный показатель. — Привет, давно не виделись, — произнесла она, стараясь держать самообладание и не бросится ему на шею, чтобы начать обнимать. — Да, привет. Садись в машину, — кивнул Риндо, а сам остался на улице переговорить с врачом, чтобы узнать в какое время стоит вернуть пациентку и ещё несколько деталей, пока девушка пристёгивала ремень безопасности. — Не знала, что со мной поедешь ты, — сказала Таро когда Риндо сел в машину и завёл мотор. Её голос был спокоен и не дрожал, что создавало для мужчины комфорт и не заставляло хотеть сбежать в первые же секунды от жалости. Даже радостный писк она мастерки сдерживала, хоть это и давалось непросто. — Ран сказал, что мы пару раз уже ездили кататься на лошадях, да и это может как-то помочь с моей проблемой. Риндо ответил не отводя взгляд от дороги, в то время как Таро смотрела только на него, разглядывала чёткий красивый профиль и игнорируя собственные мысли не смотреть слишком долго, чтобы не создавать неловкость, которой и так была пропитала атмосфера в машине. — Если будешь продолжать так меня рассматривать, то точно прожжешь в моём лице дыру. — Ой, — одёрнулась девушка и вмиг отвела взгляд в сторону. — Извини. — Всё нормально. Лучше расскажи что-то. — Что рассказать? — Ну, — Риндо задумчиво скосил взор в сторону, делая вид, что не придумал вопрос ещё пол часа назад. — Расскажи, как и когда ты в меня влюбилась? — Чего?! Таро чуть воздухом от возмущения не подавилась, и сначала даже подумала, что ей послышалось, но Риндо с хитрой усмешкой и таким же взглядом, а не привычным безразличным, ясно показывали, что вопрос прозвучал не только у неё в голове. — А что, разве ты не можешь ответить на вопрос, касающийся меня? «Да что с ним такое вообще?» — Могу, но на этот будет сложно дать ответ, — начала Таро, глядя прямо перед собой, пока теперь Риндо то и дело метался взглядом от дороги к её лицу. — Я не отследила момент, когда это произошло, всё было постепенно. За то время, пока я была вашей пленницей, ты становился ко мне добрее, поддерживал, спас… — при вспоминании попытки суицида путем падения с крыши и последующей ссоры с Риндо стало не по себе. — До свадьбы мы с тобой даже общение наладили, проводили время вместе и разговаривали, хотя ты достаточно немногословен и тяжело сближаешься с людьми. Потом свадьба, — Таро улыбнулась, когда в памяти всплыл отрывок их первого поцелуя на крыше, а затем и второго у алтаря. И как он впервые назвал её по имени. — Брачная ночь… — Мы переспали? — почти безразлично спросил Хайтани, но этот ответ был для него важен. — Да, — короткое слово вызвало лёгкий румянец на лице девушки, а улыбка, которую она старалась сдержать, послужила для Риндо ответом о значимости того раза.

***

— Чего ты такая довольная? — хмурился Риндо, стараясь не упасть с лошади во время неспешной прогулки, пока рядом ехала Таро и широко улыбалась, глядя вперёд и иногда оборачиваясь на него. — Да так, просто очень приятно выбраться из клиники и провести время за одним из любимых занятий, — сказала она голосом, полным радости, и чуть тише добавила. — И с тобой. Эти слова не заставили в сердце Риндо что-то дрогнуть, там по прежнему был толстый слой льда, хоть он и слегка подтаял за прошлую ночь благодаря тому кошмару. Но всё же его больше зацепили слова о клинике. — Тебе там так не нравится? — Не нравится, — правдиво ответила девушка, слегка опустив голову. — Нет, условия там хорошие, у меня есть всё необходимое, Ран, Наоки и Коко с Инуи навещают меня и звонят, но я всё же чувствую себя как в клетке. Да и причины, по которым мне пришлось туда лечь, не самые радужные. Риндо кивнул, на удивление понимающе, и не стал расспрашивать об этом более подробно, чтобы не портить ей настроение, да и сам отчасти знал из рассказов брата, из-за чего Таро пришлось поместить в клинику. К тому же он лично стал свидетелем результата её истерики, которая стала последней каплей. А девушка не стала донимать его рассказами или вопросами, ведь прекрасно знала и понимала как тяжело он сходится с людьми и каких усилий ему стоит находится с ней прямо сейчас, ведь на данный момент их статус варьируется где-то на уровне знакомых, с которыми общался пару раз за всю жизнь. Вот только Риндо, к тому же, по всей видимости не хотел менять этот статус. До этой ночи, за которую что-то переменилось. — Выглядишь уставшим, может вернёмся на базу? — предложила Таро, видя как-то и дело закрываются его глаза. Но Риндо лишь резко поднял слегка провисшую от уже хронического недосыпа, из-за которого в последнее время выходило поспать лишь несколько часов в сутки, голову, и отрицательно замотал ею, из-за чего дёрнулось и тело, и он начал терять равновесие и заваливаться в сторону. Таро, заметив это боковым зрением, вытянула руку в сторону и удержала Риндо от падения, ухватившись за его предплечье и подтолкнув обратно, чтобы он зафиксировался в седле. — Думаю, можно остановиться здесь, — она кивнула на реку, у которой они находились, и где было несколько деревьев, создававших тень, и отпустила Риндо. И когда она возвращала свою руку в прежнее положение, взгляд Хайтани зацепился за кольцо на её безымянном пальце. То самое кольцо. Риндо не сдержался и схватил Таро за кисть, притянув её руку к себе, чтобы рассмотреть кольцо поближе — в точности как во сне. И у него было такое же. — Ты говорила, что моё у тебя. — У меня. — Девушка осторожно выпустила свою кисть из хватки Хайтани и запустила руку в вырез майки, чтобы ухватится за цепочку и достать спрятанное под одеждой кольцо, которое точно так же носила на шее всё это время. И при виде украшения что-то внутри Риндо ёкнуло, но что конкретно, он так и не понял. — Вернуть тебе его? Зрительный контакт установился, и Таро увидела как в глазах напротив двинулся лёд. — Да, верни.

***

Таро привязала лошадей к ветке дерева в тени, чтобы они не смогли уйти, и присела под этим самым деревом, выбрав позицию, при которой будет вид на реку. — Садись, мы всё равно никуда не спешим. Обещаю не мучить тебя разговорами. Риндо с сомнением взглянул на неё, сидевшую на траве и прислонившуюся к стволу дерева, и у него появилось чувство дежавю. И не зря ведь. — Ладно, — выдохнул он и сел рядом, на небольшом расстоянии, чтобы их плечи не касались, что не было удивительно из-за нелюбви Риндо к физическому контакту, о котором Таро знала, но так же и скучала по временам, когда она была исключением. — Но можешь помучить разговорами. Расскажи мне что-то. — Рассказать? Хм, — девушка прислонила палец к подбородку и загадочно отвела взгляд на небо, по которому плыли пушистые облака. Она уже знала, что расскажет.

***

Девушка подтащила пуфик к кровати и села напротив Риндо. Достала из аптечки перекись и смочила небольшой кусочек ваты, начала аккуратно обрабатывать рану на груди мужчины, стараясь сделать всё качественно, быстро и, по возможности, безболезненно. Глаза бегали то на рану, то на спокойное лицо Хайтани, глаза которого были прикованы лишь к лицу Таро. — Больно? — Почти нет. — И правда неглубокая. Хорошо, — с облегчением выдохнула Таро, подтверждая слова Риндо, сказанные ещё на улице, и потянулась рукой к мужской шее, на которой висела серебряная цепочка, которую она раньше не замечала. — Я уберу её? Мешает немного. — Стой! Не успев услышать ответ, она откинула назад тонкую цепочку на мужской шее, и перед её глазами сверкнуло обручальное кольцо, которое до этого было спрятано за спиной. «Кольцо всё это время было при нём…» Таро перевела удивлённый взгляд на Риндо, но тот лишь нахмурился и отвернулся, не желая встречаться взглядами. -… — … — Ты носишь его на шее?..

***

— Изначально я даже подумала, что ты просто снял кольцо с пальца и куда-то спрятал, а ты всё время носил его на шее, — улыбнулась Таро и перевела взгляд в сторону, и тут же на её лице появилась улыбка. Риндо мирно спал, прислонившись затылком к дереву и слегка склонив голову в её сторону, отчего медленно сползал, и пока девушка не выпускала его из виду, его голова упала ей на плечо. Он не проснулся, а значит чувствовал себя вполне комфортно и вне опасности, хоть, скорее всего, только на подсознательном уровне. А Таро, решив дать Риндо возможность хоть немного поспать из-за того что знала о его загруженности и усталости, осторожно переместила его голову с плеча к себе на колени, от чего он даже сам принял более удобную позу и зевнул, так и не проснувшись. Тогда Таро впервые за много недель была по настоящему и максимально спокойна и довольна, в её голове не было тревожных и пугающих мыслей, живот не выкручивало от постоянных волнений, от который иногда тошнило в буквальном смысле, а в горле не ощущался ком. Пока Риндо спал у неё на коленях, а она перебирала его длинные волосы, едва ощутимо поглаживая по голове, у неё всё было хорошо. Нет, просто замечательно. И хоть абстрагироваться от всего, что сейчас творилось в её жизни и жизни связанных с ней людей было нельзя да и не получалось окончательно, Таро смогла разрешить себе не думать ни о чём хотя бы до момента, пока её любимый человек не проснётся. А Риндо не спал так хорошо и спокойно ещё с дня, когда очнулся в больнице с амнезией, и тревожные сны и бессонница его в тот момент не мучали, словно он нашёл свой островок покоя, о котором не помнил, но к которому тянулся подсознанием и телом, и именно из-за этого, не просыпаясь, перехватил руку Таро, которая гладила его по волосам, и притянул к своей груди, крепко, но не больно сжимая её хрупкую ладонь пальцами. И она смотрела на то, как правильно и привычно её рука смотрится в руке Риндо, и на глаза начали наворачиваться слёзы не от печали и чувства вины, а, наконец-то, от радости и любви, которая её переполняла по отношению к Риндо. И хоть сейчас между ними всё было натянуто и нестабильно, но эти моменты, которые Таро хотелось растянуть на долгие часы или даже дни, давали надежду на то, что всё рано или поздно наладится. Идиллию прервал звук от входящего звонка на телефоне Риндо, что заставило его вмиг проснутся и встать с коленей Таро, на которых он благополучно проспал почти два часа и стал чувствовать себя намного лучше, хоть и ещё был в прострации из-за резкого пробуждения. — Алло. — Риндо, срочно дуй в штаб, мы узнали информацию о «Призраках», — взволнованно донеслось из динамика голосом Рана, а если его голос был такой, то ситуация была минимум неожиданной. — Заеду в клинику и сразу… — Нет, это срочно, бери Таро с собой и дуй в штаб как можно скорее. У нас внеплановое собрание. — Понял. Стоило Риндо произнести последнее слово, как из динамика начали доносится гудки, а в его груди поселилось неприятное липкое чувство тревоги, предвещающие что-то недоброе. — Мне срочно нужно в штаб, — обратился он к Таро, встав на ноги и протянув ей руку, чтобы помочь подняться, и она тут же вложила свою ладонь в руку Риндо, не думая ни секунды. — Поедешь со мной и подождёшь, там тебе не будет угрожать опасность, не волнуйся, — говорил Хайтани, из рассказов зная, какие события произошли до его потери памяти, и что девушку нельзя оставлять без присмотра во избежании похищения. — Хорошо, я тебе доверяю. Её голос прозвучал искреннее и без задней мысли, а в глазах не было и намёка на страх. «Неужели она так сильно мне доверяет?» Риндо кивнул и пошёл вперёд, к привязанным к дереву лошадям, даже не сразу заметив, что так и не отпустил руку Таро, а она и напоминать не хотела, чтобы продлить момент и насладиться хотя бы тем, что к ней на подсознательном уровне тянулось его тело. «Когда ты уже вспомнишь?»

***

— Мне доложили, что кое-кто ходил по укрытиям Бонтена и пытался выведать информацию о тебе, — сказал Санзу, обращаясь к худощавой сгорбившейся фигуре, сидевшей за рабочим столом и лениво перебирающей бумаги в полутёмном кабинете. На мгновение фигура замерла, что-то обдумывая, но совсем ненадолго. — Это был Ханагаки Такемичи? — спросил Майки безразличным голосом и даже голову не поднял на собеседника, продолжая скрупулёзно перебирать бумаги, хотя уже даже не вчитывался в текст и был намерен лишь занять руки, ведь голову поглотило совсем другое. — Как ты узнал? — выпалил Санзу, но вмиг осёкся — Майки не любил разговоры о людях из своего прошлого, а задавать вопросы о них было себе дороже. — А, в прочем, не важно. Что прикажешь делать? — Ты знаешь, где он сейчас? В голосе Манджиро была всё та же холодность и безразличие, а в голове проносились давно откинутые на самую дальнюю полку воспомниния, когда он ещё не тонул во тьме. — Да, — отозвался заместитель. — Тогда навестим его. Сано встал из-за стола и, спрятав руки в карманы чёрных штанов, направился к выходу из своего кабинета, кивнув Санзу, чтобы тот следовал за ним. И Харучиё тенью направился за своим королём. «Ну и зачем же он так рвался меня увидеть? Хорошее ведь будущее»

***

Прибыв в старое здание боулинга, Санзу пошёл вперёд, а Майки неспеша шёл за ним, будто сомневаясь, идти вообще на встречу со старым другом или нет. Но всё же шёл, зная, что эта встреча очень важна, хоть он и хотел бы, чтобы она никогда не случалась. По дороге мобильный Харучиё зазвонил, разрезав тишину заброшенного здания, а на экране высветилась фотография улыбающейся Наоки. - Наоки, если это не срочно... - Это срочно! Где ты и Майки?! - крикнула девушка, и Санзу сразу понял, что она взволнована. - Мы в том боулинге. Так что случилось? - Это не телефонный разговор. Я скоро буду, - сказала Наоки и тут же повесила трубку, не дожидаясь ответа. Майки спрашивать ничего не стал, а Харучиё теперь думал, что Мочизуки намерена сообщить — ясно ведь, что это по поводу работы и, скорее всего, группировки «Призраки». Но перезванивать или обсуждать это с главой он не стал — по виду Манджиро было понятно, что ему не до этого, да и вообще не до всего. Он словно находился в прострации, что было вполне обычно и не удивительно, ведь он подолгу мог засиживаться в своём кабинете или зале для собраний, смотря в одну точку абсолютно пустым взглядом, не шевелясь и почти не моргая. А этот его взгляд уже давно стал его неотъемлемой частью. Они неспеша поднялись по старой лестнице на последний этаж, и их взорам открылся вид на зал. Там было мрачно и тихо, почти никаких звуков, за исключением писков и шорохов от здешних обитателей в виде грызунов. Санзу всё так же шёл впереди, и когда увидел сидевшего к нему спиной черноволосого парня, в котором сразу же признал Ханагаки, бесшумно подошёл и приставил к его голове пистолет. - Если повернёшься — выстрелю. - Кто ты?.. По телу Такемичи пробежала дрожь. Он едва повернул голову, чтобы рассмотреть Санзу, который как раз приставил указательный палец к губам и прошипел, призывая замолчать и снова погрузить помещение в тишину. Но сзади послышались шаги, эхом отражавшиеся от холодных стен, и стихли в нескольких метрах от Такемичи. Он догадывался, кто это, ведь звуки шагов в шлёпанцах было тяжело с чем-то спутать. - Внимательно выслушай, что скажет глава, - обратился Санзу к Ханагаки, у головы которого всё ещё держал пистолет, борясь с желанием прикончить этого надоедливого и лезущего не в своё дело жука. Дрожь снова прошлась по телу Такемичи, глаза заблестели, а после слов Майки таким разрывающим сердце голосом "Хорошее ведь будущее" наполнились слезами. Хорошее, но не для всех. Не для Майки. - Чего ты хочешь то? - спросил Манджиро привычно безразлично, глядя на затылок старого друга полузакрытыми уставшими глазами, которые уже давно забыли что такое здоровый сон. Белый конверт в руке Такемичи и попытка пригласить главу Бонтена на свадьбу рассмешила Санзу, но в лице он не изменился, продолжая излучать пугающую ауру. И желание застрелить этого Такемичи всё росло, так что если бы Майки не сказал оставить их наедине, возможно, он бы так и поступил. - Понял, - усмехнулся Харучиё. - Буду ждать внизу. Сразу же после этих слов он покинул зал и стремительно спустился на первый этаж, зайдя за соседнее здание и прислонившись к стене, чтобы достать телефон — Наоки должна была скоро подъехать. Но не прошло и пары минут, как гул толпы стал доноситься до него раздражающими звуками, заставив обернутся, чтобы посмотреть на причину шума. И стоило ему это сделать, как в глазах поселился настоящий ужас, от которого всё тело похолодело и будто сковалось цепями. - Майки!? Сано стоял на крыше того самого боулинга с железным намерением прервать свою жизнь, спрыгнув вниз. Его руки были спрятаны в карманы, он что-то прокричал, подняв голову, но из-за шума Санзу не расслышал его слова. А на лице Майки впервые за много месяцев или даже лет появилась улыбка. И эта хоть и искренняя и похожая на счастливую улыбка ознаменовала конец. - СТОЙ, МАЙКИ! Но этот пропитанный животным страхом крик не остановил Манджиро — он спрыгнул с крыши. И в тот момент у Харучиё будто что-то оборвалось. Снова. Как тогда, когда с крыши упала Наоки. Но то, что произошло дальше, подарило призрачную надежду на благоприятный исход — Такемичи вытянулся из окна и чудом поймал Майки за руку. - Не может быть, - едва слышно сказал Харучиё не выдохе, не веря собственным глазам, пока тело всё ещё не могло сдвинутся с места. Но как только он разглядел кровь, стекающую по лицу и руке Ханагаки, эта надежда стала стремительный ускользать, как и земля из-под его ног. В глазах Санзу эта сцена с висящим над пропастью Майки и из последних сил удерживающего его от падения Такемичи была чем-то из разряда фантастики. И никто кроме самих Майки и Такемичи, по лицам которых уже стекали слёзы, не знал, насколько этот момент был пропитан горечью и желанием спасти близкого человека, ради которого можно было пойти на любое безрассудство. - Санзу! Харучиё обернулся и заметил выходивших, а точнее уже выбегающих из машины Наоки и Риндо. Девушка явно была чем-то взволнована и стремительно приближалась к нему. Санзу смотрел на неё, ведь она была его спасательным кругом в эти ужасные моменты, когда было тяжело даже думать, не то, что дышать, и не отводил взгляд до момента, пока собравшаяся под зданием боулинга толпа не стала кричать ещё громче.

***

Час назад

- Ты в этом уверен?! - кричал Коко на старшего Хайтани, не веря собственным ушам. - Мы с Моччи и Такеоми раз пять всё перепроверили. Это правда. Мне самому плохо верится, но всё так, - выдохнул Ран, надавив на переносицу и прикрыв уставшие глаза. - Да как такое может быть?! - сокрушался Хаджиме, запуская пальцы в длинные светлые волосы, пока рядом стояла Наоки, нервно покусывающая губы, и Риндо, скрещивающий руки на груди и глядя сквозь своих собеседников многозначительным взглядом. - Кто бы мог подумать, что главой группировки «Призраки» всё это время был он. Щуплый, слабый, а такого добился, - слегка ухмылялся Риндо, переваривая недавно полученную информацию. - Это же он. Ханагаки Такемичи. - Я сам в шоке от этого, но за Ханагаки всегда шли люди. Было в нём что-то такое, - вспоминал старые времена Коко. - Но чтобы он создал такую группировку... Это на него вообще не похоже. - Вы долго будете ловить вертолёты от новости, или, может, уже будем что-то делать? - вмешалась Наоки и оттолкнулась от стены, вполне уверенно зашагав в центр помещения, будто и не ездила в инвалидном кресле совсем недавно. - Нужно лично сообщить Майки и Санзу. Они сейчас вместе, так что я это сделаю. И вы тоже времени зря не теряйте, у нас ещё много работы. Девушка бросила последнюю фразу и стремительно покинула кабинет, не требуя возражений или ещё чего-то. - Я поеду с ней, - добавил Риндо и с немого согласия всех присутствующих ринулся следом за секретарём. - Наоки, подожди!

***

Послышался глухой удар, и из-за него Харучиё оторвал взгляд от Наоки и обернулся, чтобы лицезреть нечто для себя ужасное, что даже в самых страшных кошмарах или галлюцинациях не могло его настичь. На асфальте лежали два безжизненных окровавленных тела, которые всё ещё держались за руки — Такемичи так и не отпустил Майки, и выпал из окна вслед за ним. А вокруг была всё та же громкая толпа, из которой кто-то уже вызывал скорую. Санзу прошёл дальше, и вскоре уже стоял над телом Майки, не в силах даже изобразить на лице другую эмоцию кроме полнейшего недоумения. Пустота пожирала и, казалось, образовавшуюся по её милости дыру больше ничего не заполнит. И эту дыру в и так растерзанной душе Санзу создали закрытые глаза Майки, в которых застыли слёзы. - Хару! Наоки буквально налетела на него и, ухватившись за талию, развернула на сто восемьдесят градусов, чтобы он не видел это, ведь видеть трупы людей, которые тебе безразличны и труп того, кто был чуть ли не самым главным человеком в твоей жизни — абсолютно разные вещи. - Не смотри, - сказала девушка, обвивая талию Санзу и прижимая его голову к своему плечу, крепко держа затылок, пока его стеклянный взгляд широко распахнутых глаз был направлен уже в другую сторону, а её — как раз на трупы руководителей двух преступных группировок, умерших в один миг. И Наоки стало не просто не по себе, а жутко до мозга костей, что ноги, совсем недавно вернувшиеся в нормальное состояние, уже хотели подкоситься и позволить телу упасть на землю. Но такую роскошь она себе позвонить не могла, ибо должна была стоять и быть опорой для Харучиё, который всегда делал это для неё, и которому сейчас как никогда нужна была помощь. - Хару, я с тобой. Я здесь, - Наоки хоть как-то пыталась его растормошить, но дело было гиблым. Он не отвечал. На плечо Санзу легла мужская рука, которую он, скорее всего, даже не заметил, ибо никак не отреагировал. - Уведи его отсюда. Я разберусь, - обратился Риндо к Наоки, понимая, что Санзу сейчас, даже если попытается и захочет, не сможет здраво мыслить. Его голос был стальной, будто вид окровавленного тела Майки даже не вывел его из равновесия, но это было вовсе не так. Риндо хоть и не был с ним настолько близок как Санзу, но держаться стойко и сохранять холодный рассудок было тем ещё испытанием. Наоки кивнула и, придерживая Харучиё и нашёптывая ему что-то успокаивающее, повела к машине. Он не сопротивлялся и шёл как безвольная кукла. А Риндо под взглядами с десяток людей присел на корточки возле тела Майки, чтобы проверить пульс и точно убедиться в его преждевременной кончине, которая всё равно была очевидна из-за высоты здания. Чуда не случилось. Манджиро Сано был мёртв, как и Такемичи Ханагаки, который лежал на первом половиной тела, но головой — на земле. «Проклятье» Сцепив зубы и несколько раз глубоко вздохнув, отгоняя наваждение, Риндо достал телефон и набрал первый контакт в своей телефонной книге. Ответили сразу же. - Слушаю. - Ран, это настоящий кошмар.