Моя жизнь принадлежит не мне.

      - Где я?       Он разлепил глаза. Было около полудня. Свет падал на черные длинные ресницы, освещая яркие радужки алого цвета.       - Мы в госпитале. – Я взяла Шики за руку. – В Осаке. – Ответила на его немой вопрос.       - Что произошло? – Парень приподнялся на локтях, кривясь от ломоты в спине.       - Ничего, что мне хотелось бы запомнить.       - Ясно. – Он пожалел меня и не стал докучать расспросами.       Мы помолчали какое-то время. Шики перехватил мою ладонь, теперь уже он поглаживал меня, неторопливо, утешал.       - Почему я чувствую себя так дерьмово? – Он причмокнул языком. – Во рту все онемело.       - Мы поменялись местами. – Я улыбнулась, поднося к его губам стакан с водой. Он сделал пару глотков.       - Тошима. – Парень задумался. – Не знаю, есть ли жизнь за ее пределами.       - Тошима, город незавершенных дел. Город для трусов, которые хотят сбежать от реального мира. – Я проговорила это со злостью, совсем позабыв о том, что нахожусь в присутствии человека, считавшегося «королем» этого злачного места. – Прости.       - Не бери в голову. Все так. – Шики качнул головой. – Признаться, будь обстоятельства немного иными, и не встреть я тебя, то рвался вернуться туда.       - Но все теперь по-другому, верно? – Казалось, на мой наивный вопрос можно было ответить только «да», даже если это было не так.       - Я думал об этом. – Он увел взгляд куда-то позади меня. – Когда твой отец ясно дал понять, что у нас с тобой не может быть никакого совместного будущего, я задумался, так ли нужен мне этот город, если в нем не будет тебя?       - И что ты решил?       - Это дело привычки. Или величайшей глупости.       - М?       - Делать одно и то же и ожидать, что это приведет к иному результату. – Он приблизился. – Мне есть на чьих ошибках поучиться. – Притянул меня к себе за подбородок и прикоснулся губами.       - Я виновата. – К горлу подкатил горький ком. – О, как же я виновата. Это все по моей вине. – Я выплевывала из себя слова, будто острые гвозди. – Я солгала Рику, сделала из тебя козла отпущения, а ты все равно меня простил.       - Мне не за что тебя прощать. – Его теплая ладонь продвинулась выше, к локтю. – Эрик тоже поймет это. Только должно пройти время, чтобы он осознал.       В этот момент телефон предательски завибрировал. Я скосила глаза на экран.       - Это отец. Он ждет внизу. – Я смахнула горячие слезы.       - Он не приставил к тебе охрану. – Шики только сейчас оглядел все углы палаты. – Можно ли это расценивать как …       - Нет. – Поспешила его перебить. – Вовсе нет. Грегори стоит за дверью. – Сконфуженно кивнула на выход.       - Я понял. – Он вновь притянул меня к себе и поцеловал уже более настойчиво. – Он оттает, со временем. – Вгляделся в мои рдеющие, от каждого его прикосновения, щеки. – Не может не оттаять.       - Ты, вероятно, плохо его знаешь. Если он чего-то не хочет или, что еще хуже - хочет, в любом случае добивается. – Закусила нижнюю губу от обиды. – Нам нужно постараться, чтобы он передумал на твой счет.       Было видно, что Шики хочет задать вопрос. Очевидный вопрос. Но он молчал.       - Ну, я пойду? – Словно, не обращая внимания на его любопытные глаза, вывернулась из-под ловких рук. – Я зайду к тебе вечером.       - Буду ждать. – Он прикрыл веки и опустился на подушки.       Дверь за мной жалостно скрипнула.       Отец, как и ожидалось, стоял внизу.       - Времени осталось совсем немного. – Он взглянул на меня исподлобья. – Ты точно решила?       - Да. – Твердо выдержав суровый взгляд, ответила.       - Не правильно все это, ты-то должна понимать.       - Я уже все решила, пап. – Погрузилась в салон автомобиля. Мгновение спустя он оказался рядом. – Я принимаю твое предложение.       Мы тронулись под гнетущее молчание.       Я приказала себе раскрыть глаза только у аэропорта.       Мама была как всегда неотразима. Рядом стоял Рик. Завидев нас, он закинул дорожную сумку на плечо, и мы все прошагали к залу ожидания.       - Ну что, горемычная, не пожалеешь о своем решении? – Брат дразнил меня, как делал это раньше, но тогда это не казалось чем-то необычным. Сейчас же, все было не так. В душе все переворачивалось от этих его абсолютно бытовых фраз.       - Так будет правильно. – Тепло взглянула на него и, не сдержав свою гордость, притянула его к себе. – Мы ведь расстаемся не навсегда.       Он не ответил. Мама с отцом отошли в сторону и что-то страстно обсуждали.       - Несмотря на то, что ты мне там наговорил, я буду скучать по тебе. – Потянулась к его губам, но тот увернулся.       - Не надо. – Он отверг меня, в который раз, но сейчас это было так ненавязчиво, что я не испытала обиду. Либо, потеряла всякую надежду на примирение уже тогда, в Тошиме. – Не надо. – Он повторил. – Мы ведь понимали, в глубине души, что все это неправильно и не навсегда. Так давай расставим все точки сейчас, чтобы не было еще больнее.       - Ты что-то чувствуешь?       - Много всего. – Рик вздохнул. – Горечь утраты, невозможность сделать так, как бы хотел, из-за того, что поступаю так, как будет правильнее.       - Я чувствую то же самое. – Мысли проносились в моей голове быстрым составом поезда.       - Да. – Рик кивнул. Только после его короткого вздоха я поняла, что он описывал не свои чувства. От этого на душе стало еще горше.       Он обнял меня, напоследок и пошел в сторону родителей.       - «Объявляется посадка на рейс 147 Осака-Лондон».       - Рик! – Крикнула вдогонку. – Удачи.       - Счастливо! – Он улыбнулся. – Береги себя.       Мама нежно обняла меня на прощанье, и они скрылись за поворотом.       «Береги себя…». В груди стало так тоскливо, будто я осталась одна на целой планете.       «Я вела себя как ребенок. В попытках привлечь внимание, играла твоими чувствами. Нет, хуже. Я была дурой! Считала тебя своей собственностью, при этом сама позволила себе чувства к другому, эгоистка! Солгала, из-за трусости признать неправоту. Встала меж двух огней… Я причинила тебе столько боли. А теперь ты покидаешь меня. Должно быть, это самое лучшее решение за всю твою жизнь. Я буду только рада, если на том конце света ты обретешь свое счастье». Но отчего тогда такая злость и печаль?       - «Прощай, братик…».       Чувство жалости к себе захлестнуло меня с головой. Я прижала руки к груди и осела на каменный пол аэропорта. Люди сновали туда-сюда, подозрительно косились на меня и на моего спутника, стоявшего надо мной коршуном.       - Ну что? – Отец сунул руки в карманы, глядя на меня сверху. – Поехали домой?       Я жалобно всхлипнула. Папа подал мне свою ладонь.       - Все наладится, вот увидишь. – потянул меня, помогая подняться.       Я не привыкла слышать от него слова утешения. Но сейчас они были необходимы нам обоим, ведь мы остались вдвоем.       Конечно, если посмотреть с точки зрения родителей, то все обошлось как нельзя лучше. Дети в порядке. Угроза «устранена». Тошима позади. Рик продолжит обучение, как когда-то и хотел, вдали ото всех отцовских дел. Непутевая дочь решила заняться семейным бизнесом, пусть и влюбилась в неподходящего для ее отца мужчину. Но если копнуть глубже. За всеми этими улыбками и вздохами облегчения кроется настоящая драма. И мысли об этом не дадут покоя никому из нашего проклятого треугольника.       Меня ждала новая жизнь. Жизнь за пределами Тошимы. Жизнь, которую нужно научиться проживать заново. Всем нам.