И ещё одно видение

– ... Видел что?! Мирабель поправляет очки, которые не слетевшие с носа из-за резкого движения головой, вызванного сильным шоком. Девушку аж передёрнуло. Большим везением оказалось то, что со всей дури она не разбилась о камни. А это было вполне возможно. – Ты уверен, дядя Бруно? В голосе Мирабель звучат плаксивые нотки глупо понадеевшегося ребёнка. Видения же неоднозначны. Они имеют скрытый смысл, на первый взгляд не всегда сразу достоверно понятный – вполне возможно, что Бруно просто ошибся. Нельзя отрицать. Он и сам предупреждал об этом девушку во время их первой встречи, так почему теперь это не может оказаться правдой? – Не уверен, – подтверждает дядя, тем самым позволив Мирабель немного расслабиться, – но всё равно это явно что-то нехорошее... – Уверена, всё не так плохо, как ты думаешь. "Уверена"... Сильно сказано. Слишком сильно для того, чтобы оказаться правдой. Мирабель ни в чём нисколечки не уверена. Она лишь хочет быть уверенной в том, в чём не может. Они оба это прекрасно понимают, но девушка, тем не менее, натягивает лёгкую улыбку. Если удастся заверить себя и дядю, может, в действительности всё так и окажется? Во всяком случае, даже в это Мирабель сейчас готова поверить. – Очень сильная энергетика. Сильная и... Пугающая, – отвечает Бруно и наконец поворачивается к племяннице лицом. – Но ведь необязательно смерть... – Мне так казалось. Интуиция подводила меня редко. Молчание. Она не знает, что ответить, а он не знает, что ещё добавить, чтобы как-нибудь спасти этот летящий в пропасть диалог. Молчаливая идиллия продолжительностью в минуту. – Прости меня, если сможешь, – мужчина выдыхает, опускает лицо и словно бы начинает рассматривать песок с живым интересом, перебирая взглядом каждую песчинку. – Я не должен был. Просто, понимаешь, иногда эти видения приходят сами, и... И остановить их я не могу... Недавно мне так привиделась странная вещь, и я решил узнать поподробнее, заглянуть в будущее – доказать себе самому, что ошибся, как это уже бывало со "лже-видениями". Однако в этот раз оно оказалось верным... Бруно сглатывает. Рука племянницы осторожно ложится на плечо провидца, а карие глаза заглядывают в серые, холодные, словно камни в этой же пещере. – Ты не виноват, дядя. Ты просто это видишь. Уголки губ девушки слегка приподнимаются вверх, когда Бруно смотрит прямо на неё. Он не отвечает той же улыбкой, но вниманием и спокойствием. Мирабель считает, что этого достаточно. Главное не паниковать. "Ему станет полегче, – думала она, – и он поймёт, что волноваться абсолютно не за чем. Он же постоянно на нервах." Действительно: и как Мирабель не подумала об этом сразу? Дядюшке нужно время, чтобы свыкнуться, отойти... Он может переживать, и он точно переживает, ведь вернулся в семью не так давно спустя стольких лет. Встретил мать. Родных сестёр, уже повзрослевших, замужних, имеющих свои семьи. Своих выросших племянников, которые более всего переменились за время его отсутствия... Да и люди в общине – как они к нему теперь относятся? Вполне возможно, Бруно просто в стрессе. Из-за этого ему могло показаться что-то плохое, и он уже на автомате начал винить в этом себя. В том, чего попросту не существует. – Пойдём, – Мирабель берёт Бруно за запястье и первая поднимается на ноги, параллельно стряхивая с юбки песок свободной рукой, – нас уже заждались. У мамы появится куда больше вопросов, если мы не явимся прямо сейчас. И Бруно идёт. Длинные лестницы уже не кажутся масштабным препятствием; мысли Мирабель были заняты другим, пока ноги машинально продолжали путь вперёд. "Может ли всё быть так, как я думаю? – размышляла она, – Так, как я надеюсь?" Ответ на этот вопрос она получит со временем. Однако как долго будет тянуться это время, насколько томно-мучительным оно будет – ей неизвестно. Нельзя отрицать, что ожидание сведёт её с ума. Девушка единожды запинается и едва не летит вниз, но дядя вовремя успевает схватить её за руку. Тогда Мирабель возвращается на землю и более-менее приходит в себя. "Чуть не сбылось..." – внезапно посещает её мысль, от которой прошибло холодом изнутри. Но Мирабель всё равно улыбается, выходя к столу и ведя за собой... Бруно? Он точно идёт за ней? Девушка даже оглядывается, почувствовав, что её ладонь больше ничего не сдерживает. Дядя прямо за ней. Его шаги слишком лёгкие, чтобы их можно было услышать (если ты, конечно, не Долорес). Слишком тихие. – А вот и мы! – восклицает Мирабель с радостью, удивительной даже для неё самой, обращая на себя внимание родственников. Она легонько толкает дядю локтем в бок, чтобы тот тоже проронил хоть слово. – Извините, я... Немного не следил за временем. Провидец неловко улыбнулся. Сейчас взгляды всех членов семьи устремлены на них, из-за чего обоим было не по себе. Достаточно ли хороша их актёрская игра для того, чтобы им поверили? Беспокойство в глазах Джульетты сменяется теплотой. Она смотрит на младшего брата, ласково ему улыбаясь. – Ничего, скоро ты привыкнешь. И мне не придётся беспокоиться о тебе каждый раз, – беззлобно замечает она, на что Бруно вновь нервно смеётся. И точно: свыкнуться ещё будет нужно. Он робко усаживается за стол, практически к самому краю, стеснённый таким количеством, пусть фактически родных ему, людей. Ему почему-то казалось, словно внешне что-то было способно его выдать, хотя голос разума ясно и отчётливо говорил – это невозможно. Никто не знает, что произошло, и узнать не может, ведь вы с Мирабель будете молчать, но... Видение всё равно сбудется. И это не давало покоя ни первому, ни второй. – Приятного аппетита! Джульетта выглядела хоть и усталой, но такой счастливой... Она ни о чём не подозревает, как и каждый за этим столом. Все начинают есть к тому моменту, когда Бруно этого совсем не хочется. Он не притронулся к еде. Взглядом прожигал одну случайно выбранную точку на столе, и, наверно, делал это слишком долго. – Дядя Бруно! Недовольный шёпот сидящей рядом племянницы мгновенно приводит его в чувства. Оказывается, Мирабель всё это время была... Впрочем, неважно. На непонимающий взгляд дяди она отвечает кивком в сторону матери –Джульетта смотрит на него несколько обеспокоенно. Ну вот. Он так боялся выглядеть подозрительно, что выглядел подозрительно. Бруно начал есть без особого удовольствия. Вроде бы в дальнейшем всё прошло относительно гладко: больше никаких вопросов, никаких взглядов в его сторону. Бруно даже позволил себе немного расслабиться, но вновь напрягся, услышав голос одного из племянников в опасной близости с собой. – Дядя Бруно? Голос Камило. Мужчина поворачивается в его сторону и сталкивается с заинтересованным взглядом парня, который смотрит в его неопустевшую тарелку. – А? Что такое? – Ты будешь доедать арепы? – вопрошает Камило беззаботным, абсолютно невинным тоном – словно бездомный котёнок, выпрашивающий еду у случайного прохожего. – Камило! – сидевшая рядом Пепа была возмущена бестактностью сына и влепила ему хороший подзатыльник, от чего даже Бруно опешил. – Ты и без того съел больше остальных! Над головой женщины сгущаются тучи. Камило виновато поднимает глаза на мать, а Феликс тут же принимается успокаивать взбунтовавшую жену. – А что я такого сказал?.. – Всё нормально... Если хочешь, можешь доесть, Камило. Я наелся, – ответил Бруно и извиняюще улыбнулся. Из-за жалостливого голоса племянника он даже почувствовал свою вину за то, что тому в буквальном смысле прилетело по голове. – Спасибо, дядя! Счастливый парень берёт свою порцию и спешит скрыться – подальше от глаз матери. Гнев Пепы – на самом деле страшная вещь. А сегодня у неё не задалось утро. Наверное, один только Феликс умеет с справляться этим торнадо эмоций (опять же в прямом смысле) так, как следует. – Уж здоров ли ты, брат? – теперь к нему подходит и Джульетта. На самом деле, она была встревожена. О скромности Бруно женщина знала давно – ещё в детстве он был тихим и жутко стеснительным мальчиком, даже до получения своего дара, от которого и пошли все беды. Но сегодня он выглядел слишком уж странным. И почти ничего не съел. – Всё в порядке, Джул, не беспокойся, – Бруно улыбается ей, на самом деле чувствуя приятное от того, что сестра о нём беспокоится, – я просто не ем много в принципе. Ладно, пойду, что ли... Он трижды постучал по деревянному столу, а затем ещё раз по собственной голове. Такой вот прощальный жест. После этого мужчина поспешил скрыться, несмотря на то, что Джульетта, кажется, хотела сказать ещё что-то. Он не хочет сейчас разговаривать. Совершенно не хочет. – Ну а что ещё я мог сделать? – обращается он к крысам – своим извечным любимым спутникам и собеседникам, что негодовали с поступка хозяина и начали вразнобой что-то неразборчиво пищать, стоило тому переступить порога дома. – рассказать им о видении? Нет, я должен скрывать это! Тут Бруно понимает, что говорит... Достаточно громко. – Замолчите, глупые! – громким и крайне недовольным шёпотом скомандовал он животным. Удивительно, но крысы сразу послушались. Бруно вновь хотел закрыться у себя. Нет, не уйти, а именно закрыться на какое-то время. Не слишком надолго. Если надолго – сестра опять начнёт о нём беспокоиться, и так скрывать будет гораздо сложней. Но внезапно Бруно остановился, не пройдя и половины пути. Голова закружилась. Довольно резко начало темнеть в глазах, а ноги предательски подкашивались. Он точно всё ещё стоит на них? Кажется, что уже нет.