Они путешествуют во времени ради меня!

Гена позвонил поздно вечером. Катя и Саша к этому времени уже улеглись в кровати. Саша сразу же уснула, а Катя никак не могла — в голову лезли разные мысли и большинство были нехорошими: «А что если в самый важный момент мой дар исцеления опять покинет меня?», — Катя в который раз возвращалась в памяти к моменту, когда она пыталась помочь Гене, но силы покинули её и она ничего не смогла. Хорошо хоть у Саши Алмагель с собой оказался. Хотя… Что такое этот Алмагель? Разве он поможет, если… Катя запрещала себе думать о самом страшном, но мысли назойливо возвращались и возвращались… Когда задребезжал телефон, девушка почувствовала облегчение, потому что мысли от резкого звонка разлетелись, как голуби от кошки. — Привет, я тебя не разбудил? — Гена! Фух, как хорошо, что ты позвонил именно сейчас… То есть я всегда рада тебя слышать, а сейчас так особенно. — А что случилось? — в голосе Геннадия послышалась тревога. — Тебе плохо? — Нет, ничего особенно ужасного, просто мысли замучили дурацкие. Ну, рассказывай, что у тебя? — Хочу в гости тебя позвать. — Только меня? — забеспокоилась Катя. Она представила, что будет там сидеть перед женой Гены… Они хоть и познакомились, и вроде бы отношения нормальные установились, но не виделись столько лет… по времени Татьяны. — Нет, не волнуйся. Мы решили собрать большую компанию. Я пригласил Майкл, вы с Сашей придёте. — А кто еще будет? — Ну и всё, наверное… Это я, конечно, преувеличил — на счет большой компании. Будут все свои. — А давай пригласим еще и Юру Шатунова, — попросила Катя. — Юру?.. — в голосе Геннадия послышалось сомнение. — Он мне, конечно, нравится, но… — Ну и что «но»? — совсем чуть-чуть капризным голосом спросила Катя. — Он такой молодой, почти подросток… — А дети у тебя какие? — А вот они точно совсем подростки еще, — усмехнулся Гена. — Точно! — его вдруг осенило. — Они же слушают эту всю модную сейчас музыку, «Мираж» всякий, «Ласковый май», им интересно будет. — Вот видишь, — победно произнесла Катя, — и все «но» развеялись. Но я не поэтому тебе про Юру напомнила. У него сейчас депрессия жуткая после стресса в Польше, когда… Ну ты помнишь. Мы с Сашей столько раз пытались его вытащить куда-нибудь и вообще как-нибудь растормошить, и всё без толку. Знаешь, позвони ему сам и настойчиво так пригласи. — А он… — Тебе не откажет. Но все равно, будь настойчивым и решительным. У тебя получится, я в тебя верю, — тепло улыбнулась Катя в трубку.

* * *

— Какое у вас новогоднее настроение дома, — Саша разглядывала гирлянды бумажных цветов и разноцветных снежинок, растянутые под потолком и обильно свисающие вдоль, словно сказочный плющ на сказочном замке. — А, это… Это Света с Димой развлекались. Ну то есть они и правда готовятся к Новому году, говорят, что к нам обязательно придут Дед Мороз со Снегурочкой, — Татьяна заговорщицки наклонилась к Саше с Катей. — с ними что-то произошло прям в этом году. Снова стали верить в чудеса… В начале подросткового возраста начали всё отрицать — не бывает никакого Деда Мороза, это всё вы с папой делаете — подарки под ёлочку складываете. А теперь… Не знаю, что происходит. — Верить в чудеса — это правильно, — солидно заметил Геннадий. — Я тоже верю, — он подмигнул Кате, — в путешествия во времени, в чудесную исцеляющую силу некоторых волшебниц… А где дети, кстати? — Скоро придут, — сказала Татьяна. — С минуты на минуту. И в эту же секунду в коридоре дилинькнул звонок. — А вот и они! — Татьяна пошла открывать. — Или Майкл, — добавил Гена. — Нет, Майкл сегодня не придет, — вздохнула Саша. — Он сказал, что у него срочное дело и просил извиниться. На пороге стоял Юрий Шатунов. Мрачный, как тучка, хоть и свеженький и румяный с мороза. В руках он держал небольшой букет белых роз. — Здравствуйте, — сказал он. — Я правильно попал, это квартира Беловых? — Заходите, вы всё правильно попали, — улыбнулась Татьяна, принимая цветы у парня. — Гена, это Юра Шатунов пришел! — Откуда вы меня знаете? — буркнул Юра. — Да уж знаю. Давайте вашу куртку. Не успел Юра раздеться и осмотреться, как в квартиру ворвалась стайка молодых людей. Стайка состояла только из одного молодого человека и молоденькой девушки, но шуму от них было, как от приличной компании. Они увидели маму с букетом роз, и мальчик тут же запел:

Немного теплее за стеклом, но в злые морозы

Вхожу в эти двери, словно в сад июльских цветов...

Девушка тут же подхватила и они вдвоем запели, раскачиваясь и пританцовывая:

Я их так хочу согреть теплом, но белые розы

У всех на глазах я целовать и гладить готов.

— Посмотрите, — сказала им мама, — узнаёте? — и кивнула на Юру Шатунова, который стоял в комнате и наблюдал за тем, как дурачатся дети Геннадия и Татьяны. Дети притихли. — Нет, — сказал Дима. Света толкнула брата в бок и шепнула: — Это Юрий Шатунов... Тот самый… — Здравствуйте… — протянул Дима — Привет! — Юра улыбнулся своей неотразимой улыбкой, которую так любили публиковать на афишах и постерах организаторы концертов. — Теперь узнал! — просиял Дима, и все находящиеся в комнате дружно засмеялись. «Как они выросли... — подумала Катя и вздохнула. — А всё такие же дети». Девушке захотелось почаще приходить к Гене в гости. Ей было так уютно в этой семье, она здесь не чувствовала себя лишней и ненужной. И для этого ей даже не обязательно было привлекать к себе внимание — тепло и уют здесь исходили из каждого человека и даже, казалось, от стен, потолка и мебели шло необыкновенное согревающее самую душу тепло.

* * *

Возвращались из гостей уже поздно — по советским меркам — около полуночи. Гена вышел провожать гостей. — Забыл сказать, — вдруг спохватился он. — У меня же концерт скоро. Гастроли — на крайний Север, за полярный круг! — Ой, в Магадан, что ли? — спросила Саша. Катя насмешливо посмотрела на сестру. — Магадан не за полярным кругом, балда. — Нет, поближе, — Геннадий усмехнулся. — Мурманск, Апатиты. — Ой, сольный концерт в Апатитах? — у Кати загорелись глаза. — Я так мечтала об этом! — Нет, — Гена покачал головой. — Не сольный. Несколько артистов эстрады, меня тоже пригласили… В последний момент, — он нахмурился. — Видно, кто-то отказался или не смог, и организаторы решили мной «дырку» заткнуть. Катя не заметила горького сарказма Гены. — Ой, а можно я с тобой поеду?.. Мы, — поправила она и приобняла сестру. — Мы с Сашей поедем же с тобой? Ты устроишь нам билеты? Теперь Геннадий удивился: — Конечно, только рад буду, если вы поедете. Но чего вы так рветесь в эту глушь, да еще и северную? Кто с радостью стремится на север в разгар зимы? — Апатиты, — поджала губы Катя, — хороший, уютный городок. И там даже не так уж и холодно. Между прочим, там вполне себе европейская зима, не хуже, чем в Финляндии, например. — И откуда ты всё это знаешь? — Гена покачал головой. — Ты в своей Википедии прочитала? Катя с Сашей переглянулись и расхохотались: — Мы же оттуда родом, глупый! — сказала Катя. — Почему я и говорю «мечтала», — потому что с детства… ну почти с детства мечтала показать Геннадию Белову, своему любимому певцу, свой родной город. — Ну тогда точно поедем вместе, сказал Гена и повернулся к Шатунову. — Юра, а хочешь поехать с нами? Я смогу организовать билет и для тебя. Юра покачал головой. — Нет. Спасибо, конечно, но нет. — Севера боишься? — насмешливо спросила Саша. — Нет, меня тут самого на гастроли приглашают — на Дальний восток… — Но ты же отказывался, говорил, что никуда не поедешь, что тебе вообще всё опостылело, — Катя недоверчиво посмотрела на Юру, не задумал ли он что-то нехорошее из-за своей депрессии. — Я кое-что понял сегодня, — загадочно произнес Юра. — Что? — хором спросили Катя с Сашей. Вместо ответа Юра негромко запел:

А люди уносят вас домой, и вечером поздним

Пусть праздничный свет наполнит вмиг все окна дворов. Кто выдумал вас растить зимой, о белые розы, И в мир уводить жестоких вьюг, холодных ветров? Белые розы, белые розы — беззащитны шипы… И, напевая, он пошел по улице, освещенной редкими фонарями. Через несколько шагов певец оглянулся, помахал рукой своим друзьям и пошел в ночь, продолжая петь всё громче. — Кажется, парень излечился от своей депрессии, — сказал Геннадий, глядя ему вслед. Катя с Сашей промолчали, но по их улыбкам видно было, что они больше не боятся за судьбу Юрия Шатунова. Вдруг темнота в углу дома перед подъездом Геннадия стала ещё гуще, внутри этого большого чёрного клубка сгустившейся тьмы проскочили искры, и из него на улицу вышла женская фигура. Она сделала шаг под круг света от уличного фонаря, и стала хорошо узнаваемой. Это была кураторша из организации Смотрителей времени Марианна. — Добрый вечер, — кивнула она застывшей перед ней компании. — надо поговорить.