✧ ✧ ✧
Тома, узнавший новости из рассказов Паймон, которую Итер предусмотрительно оставил в городе, подрывается с места. Обещал же Фишль, что сопроводит Беннета на задании, а сам зарылся в архивные документы Мондшадта и просидел так всю ночь! И ведь не просто так ёкало его сердце, когда парни уходили на задание! Уже успевшая стать уютным гнёздышком библиотека Ордена вдруг будто ощущается сырым и тёмным подземельем, а дверь, ведущая на выход – единственным спасением. – Они должный вернуться с минуты на минуту. Давай подождём их в соборе, – испугавшаяся Паймон, не зная, что делать с растерянным Томой, берёт его за ладонь, прижимая к себе. Её попытки успокоить трогают. Смотреть, как переживает вечно позитивное создание, смерти подобно. Так подумал Тома, глядя на Паймон, и так же подумала кроха Паймон, увидев Тому.✧ ✧ ✧
Времени проходит всего ничего, а Беннета выписывают. По сути эти трое суток он лежал на койке живой и здоровый, просто под постоянным наблюдением Альбедо, которого иногда заменял Тиммей. – Он абсолютно здоров, – оглашает алхимик, когда все собравшиеся в коридоре люди зыркают на него, ожидая вердикт. – Думаю, лекарство можно пускать в массовое производство. Беннета разрешаю выписать. Паймон взлетает выше голов всех стоящих в соборе и хлопает в ладоши. Тарталья, который оказался невероятным эмпатом, даже похлопывает себя по груди, приводя сердцебиение в норму. – Я помогу ему собраться, – говорит он, когда радостный гул немного утихает. Джинн, за эти дни не сомкнувшая глаз более чем на два часа за сутки, прикладывает пальцы к вискам, приходя в чувство. Она всё это время разбиралась с возникшей угрозой, укрепляла охрану в каждой деревушке, а по возможности эвакуировала жителей, но так, чтобы не привлечь много ненужного внимания и не поднять бурю волнения у населения. Среди этой суматохи она, к своему же стыду, позабыла о Кайе, но справедливости ради стоит сказать, что некоторые рыцари, находящиеся под началом капитана кавалерии, добровольно вызывались поискать того. Безусловно, глубоко в лес им никто не позволил заходить, поэтому когда поиски не увенчались ничем, они получили приказ прекратить. Лишь сейчас, когда Джинн услышала хотя бы одну хорошую новость за последние дни, она вдруг поняла, что так и не обыскала ни кабинет, ни квартиру Кайи. – Мне пора. Я давно не притрагивался к экспериментам, поэтому буду в лаборатории. Если они увенчаются успехом, мы, быть может, найдём более эффективное средство лечения Разложения и борьбы с Псами. – Альбедо не разделяет всеобщей радости. Всё это – лишь маленький шаг к успеху. Тесты подтвердили действенность лекарства, но алхимик всё ещё не уверен в их эффективности: а что будет, если Гончая Разрыва отгрызёт человеку руку? Насколько полезно будет зелье в этом почти безнадёжном случае? – Альбедо, ты светоч Ордо Фавониус, – Джинн кладёт ладонь на его плечо. – Мы благодарны тебе, как никогда. Алхимик ограничивается кивком головы и удаляется в лабораторию. Он пытается предугадать мысли Кайи, и почти уверен, что несносный капитан не просто так решил скрыться и выпустить пар на монстрах. Он так же уверен, что Кайа не хочет ни с кем видеться, а если ему действительно будет необходима помощь – он обязательно придёт к Альбедо. Письмо для Дилюка всё так же нещадно прожигает карман. И когда это всё закончится? Тарталья не умолкает ни на секунду, рассказывая Беннету о последних новостях. В основном о том, что Анна наконец выздоровела, Айлин прошла теоретический этап экзаменов в рыцари Ордо Фавониус, а Вагнер таки смог обыграть заезжего студента из Сумеру в «Священный призыв семерых». Юный искатель приключений сидит на койке уже полностью одетый, качает ногами и наблюдает, как рыжеволосый Предвестник бегает по палате, то там то тут находя вещи Беннета и складывая их в сумку. – А где же Тома? – интересуется парень, когда Аякс заканчивает рассказывать новости. – Он уже нашёл родных? Тарталья прокашливается. Даже если у него с Томой и были некие разногласия, которые, в прочем, не касались их лично, а лишь были рождены принадлежностью одного к Фатуи, а другого к Трикомиссии, то теперь они испарились. Ну почти.✧ ✧ ✧
Когда Тарталья принёс Беннета в собор, Тома уже был там. Аякс не сказал ни слова, видя, как Тома был растерян и как держался за Паймон. – Это моя вина, – как-то признался инадзумский гость, сидя на одной из деревянных скамеек в соборе. Паймон парила где-то около соборного витража, проявив удивительную чуткость и оставив парней наедине. – Если бы я пошёл с ними... – То было бы хуже, – Тарталья ненавидел самобичевание, поэтому, гордо скрестив руки на груди и облокотившись на спинку, попытался поддержать собеседника, сам до конца этого не осознавая. – Альбедо пришлось бы лечить не только Беннета, но и тебя. Я нисколько не умаляю твои навыки в бою, но объективно... – Я понимаю, что ты хочешь сказать, – Тома закрыл глаза. Зажмурился так сильно, как только мог. – Но этот мальчик... он искренне мне интересен. – Он похож на моего братишку Тевкра, – Тарталья, кажется, понял, о чём говорил Тома. – Тот тоже любит встревать в передряги, но всегда выходит на удивление сухим из них. Точнее я его оттуда вытаскиваю. Парни негромко смеялись. Их голоса растворились где-то под высоким потоком собора. – Я хочу, чтобы у Беннета тоже был человек, который смог бы вытащить его из неприятностей. Я прибыл сюда в поисках родни, и даже если они не увенчаются успехом, я не расстроюсь. Оба понимают, что нашли в этом путешествии что-то новое.✧ ✧ ✧
Не может же Тарталья на невинный вопрос мальчишки ответить правду: «Он боится тебя видеть, Бенни». Или может? – Он слегка не в себе, не принимай близко с сердцу. Беннет открывает и закрывает рот, не в силах выдавить из себя даже звуки, а Тарталья как ни в чём не бывало тащит коробку к двери. Он опускает её на пол, аккуратно сгибая спину, но тут крепкая дверь собора резко открывается внутрь, больно ударяя Тарталью ручкой чуть выше бедра и ниже копчика. – Рассказываешь про меня гадости? – Тома вальяжно проходит мимо Фатуи, который застыл в компрометирующей позе, и направляется прямо к Беннету. – И тебе привет, – Тарталья разгибается и потирает больное место, но лицо его не выражает ничего, кроме мстительной улыбки. Тома не подходит слишком близко, но присаживается на колени перед кроватью, на которой всё ещё сидит мальчик. Он протягивает ему билет: – С выздоровлением! Это тебе, Беннет, приезжай, как будет время. Погуляем по лавочкам Инадзумы вместе, может даже выполним несколько заданий в Гильдии искателей приключений. – Ты уезжаешь? – Беннет в один миг теряет весь радостный настрой, но подарок принимает. – Уже нашёл, что искал? Тома улыбается, поправляя чужую чёлку: – Нет, не нашёл. Ни единого упоминания, представляешь? Но я обзавёлся одним очень хорошим другом, и это, наверное, гораздо важнее сейчас, чем потерянная много лет назад семья. Тарталья не решается нарушить этот трогательный момент до тех пор, пока дверная ручка не впивается с той же силой в то же самое место. Аякс не выдерживает и разворачивается к вторженцу, чтобы научить его хорошим манерам, но... – Познакомься, – Тома встаёт с колен и отходит в сторону, указывая на вошедшего, – это комиссар комиссии Ясиро, мой господин Камисато Аято. Аято даже не замечает злого человека, которого только что чуть не убил, проходит мимо и в непривычной для Инадзумы манере приветствует нового знакомого, протягивая руку. Но почти тут же комиссар сперва удивлённо распахивает глаза, после же наоборот щурит их, будто пытается рассмотреть сквозь Беннета лежащий позади того больничный рецепт. Тома подмечает удивительную молчаливость господина и некую даже растерянность, которая тому не присуща, но не говорит ни слова. – Всегда приятно обзавестись новыми знакомыми. Иногда я финансирую некоторую деятельность Гильдии искателей приключений из своих собственных средств, ведь в полной мере воодушевлён романтикой путешествий, а так же отвагой тех, кто в ней состоит. Беннет сидит с открытым ртом, потом резко подскакивает, смекнув, что негоже сидеть в присутствии такого высокопоставленного иностранного чиновника, а после кланяется на инадзумский манер, неловко ударяется лбом о протянутую руку и только после этого протягивает и свою в ответ: – Приятно познакомиться! Лучезарная улыбка Аято в этот момент не сравнится даже с самым ярким солнцем в прекрасный ясный день. Комиссар метает едва заметные взгляды в сторону управляющего своего поместья, и Томе становится неловко от всего этого, но он хотя бы рад, что его господин так искренне отреагировал на новое знакомство. И лишь одна сила в этот миг способна заглушить сияние счастья и радости Аято, и имя ей – негодование Одиннадцатого Предвестника. Тарталья уже давно схватил коробку обратно, как бы намекая всем своим видом, что они, вообще-то, заняты, но Тома и Аято упорно его игнорируют. В порыве мгновенной злости он роняет коробку на пол, да так неловко, что та падает прямо на мизинец левой ноги. Но Предвестника не сломить, поэтому он лишь скрежещет зубами и сжимает кулаки до треска перчатки – что угодно, лишь бы не выдать собственную неряшливость, особенно перед Камисато. Тем более перед Камисато. И его собачкой. И Беннетом, который не понимает, что происходит. Аято разворачивается в угол, чувствуя оттуда явное желание истреблять всё живое и радостное, и тут же искренняя улыбка на его лице сменяется на показную. От него не уходит красное от боли лицо Аякса, а так же криво лежащая на его ноге коробка. – Ого, моя персональная головная боль тоже здесь. Как жаль, что мы не в Инадзуме, я бы быстро приказал досинам проводить тебя в тюремную камеру, которую подготовил для тебя. Специально умыкнул у Итто парочку тараканов, затесавшихся среди жуков, чтобы тебе не было скучно коротать свои деньки в самой тесной и сырой камере в твоей жизни. Аято не хочет конфликтовать и осквернять святыню Архонта кровью Фатуи, Тарталья, впрочем, тоже не горит желанием обнажать водные клинки на глазах у Беннета. Однако вопреки здравому смыслу Гидро стихия плотно концентрируется в комнате, наполняя её чем-то вроде пара, оседая росой на мебели. Глаза Бога двух мощных пользователей водной стихии мигают, готовые если не к бою, то как минимум к обороне. И одному Барбатосу известно, чем бы всё закончилось, если бы не спасительный лучик света в этой комнате, имя которому – Беннет. – Последние дни полны событий, – искатель приключений своей наивностью и лучезарным теплом разгоняет тучи, которые почти буквально собрались под потолком, готовые низвергнуть своеобразный дождь на всех присутствующих. – Я принимаю приглашение, Тома, но сначала хотелось бы познакомить вас всех с Мондштадтом таким, каким его вижу я. Тарталья делает шаг назад к размякшей от воды коробке, а Тома гордо смотрит на своего господина со взглядом «посмотрите, какое чудо я нашёл». Аято вновь прищуривает глаза, и вновь смотрит сквозь Беннета, будто Тома, стоящий позади мальчишки, чем-то его неимоверно заинтересовал. – Что ж, раз Беннет приглашает всех троих, – Камисато зыркает на Тарталью, – то мы не можем ему отказать.✧ ✧ ✧
Весь день двух гостей из Инадзумы и одного из Снежной Беннет таскает по окрестностям Мондштадта. Далеко заходить им буквально запрещает Джинн, ведь ситуация с Гончими Разрыва не решена, но Сидровое озеро и святая для мондштадцев долина Ветров абсолютно безопасны. Аято ходит на шаг позади Томы и Беннета, которые весь день то играют в слова, то ловят рыбу, то делают ставки на то, какой из хиличурлов первым добежит до дерева. Тарталья же, как третий, но не лишний, тоже участвует во всех их авантюрах, но проигрывает почти во всех. Соперничество за внимание Беннета, которое подстёгивает то Тому то Аякса совершать какие-то глупости и забавно переругиваться, буквально открывает глаза Аято, который всё это время раздумывал. И понял. Осталось подгадать момент, чтобы уличить управляющего своим поместьем в обмане. Аято попивает молочный чай, стоя рядом с Томой, который внимательно наблюдает за Тартальей, преподающим Беннету основы по обращению с луком. – Он замечательный, – Тома улыбается, глядя на успехи Беннета в стрельбе. – Мы с ним чем-то даже похожи, не думаете? Аято хмыкает. – У него нет родни, но есть много хороших друзей. Посмотрите, он даже каменное сердце Одиннадцатого Предвестника смог покорить, – Тома делает шаг вперёд, чуть обеспокоенный: – Эй, Аякс! Не натягивай так тетиву, она же может порваться и навредить Беннету! Аято угукает. Косится на Тому, который угрожающе поднимает кулак в воздух, намекая, что будет с Тартальей, если он продолжит. – Похожи, ага, – Аято отрывается от напитка. – Буквально две капли воды. Камисато наблюдает за реакцией своего управляющего, но тот будто и не понимает, что ему сказали. Приходится действовать решительно. – Господин? – Тома искренне не понимает резкий порыв Аято так хитро улыбнуться и легонько толкнуться плечом. Он будто в чём-то упрекает, но не серьёзно. Тома хлопает глазами, а Аято времени зря не теряет, суёт ему в рот трубочку от молочного чая, вручает стакан в руки, а сам стремительно и с аристократической грациозностью идёт к Беннету и Тарталье. За ним запоздало спешат следом. – Ты посмотри, – Аято мягким движением хватает Беннета за плечи и разворачивает к управляющему. – Вы же с ним сдружились за столь короткий срок и теперь не отлипаете друг от друга. Ты чуть не съел одним своим взглядом этого Фатуи, – Аято пренебрежительно машет рукой в сторону Тартальи, – пока они занимались. Нашёл друга всей своей жизни, да? Вы же с ним БУКВАЛЬНО одинаковые. Беннет, как тряпичная кукла в руках комиссара, поддаётся любым его движением, а Аято времени зря не теряет: хватает мальчика за кисти, стоя за его спиной, разводит руки в стороны, после взлохмачивает волосы и даже слишком пристально показывает пальцем на зелёные глаза. – Мне льстят ваши слова, – что ж, видимо, счастье и свежий мондштадтский ветерок окончательно расслабили Тому, да настолько, что он теперь не может два и два сложить. В игру вступает Тарталья, отбирая мальчика из рук комиссара: – Эй, помягче! Он только недавно из больницы выписался, хочешь опять покалечить? – Аякс обнимает Беннета, пряча от Аято. – И вообще, раз уж на то пошло, то он и на меня смахивает. Аято понимает, что связался с идиотами. Он игнорирует нападки Предвестника, отвечая на слова Томы: – Никакой лести, исключительная правда. Ты посмотри, он же копия тебя: те же глаза, волосы и нос. Да у вас даже стихия единая, что уж тут думать, – и хотя одинаковый элемент не является обязательным атрибутом у родственников, и было это сказано лишь для подчёркивания невнимательности всех присутствующих здесь, но во всём остальном Аято прав. Беннет хлопает глазами. Точно такими же, как у Томы. И правда.✧ ✧ ✧
Подтверждение словам Аято находятся моментально. Ветерок навевает разленившейся Лизе мысль, и та сразу вспоминает о существовании служащих в Ордо Фавониус рыцарей, которых Варка выделил специально для восстановления сгоревших книг и свитков. И эта команда сейчас как раз занимается восстановлением журналов акушерского отделения собора Барбатоса. Новость о том, что семья Беннета нашлась, облетает весь Мондштадт со скоростью света. Аято грозился забрать мальчишку с собой в Инадзуму, ведь семью разделять нельзя (а Тому в Мондштадте он больше никогда не оставит без присмотра), но после того, как на защиту Беннета встают все его папы из Гильдии искателей приключений, комиссар остывает. – Ладненько, но мы заберём Беннета погостить ненадолго. Начнём хотя бы с этого, а дальше посмотрим, – Аято как по волшебству достаёт из своих широких рукавов молочный чай, делает пару глотков, расхаживая туда-сюда. – А где же Итер? Я хотел бы написать письмо сестре, чтобы она не волновалась. Итер не может покинуть Мондштадт без предупреждения Тартальи, который в свою очередь не отходит от Беннета ни на шаг, не желая уступать Томе. Путешественник стоит за Гильдией, подслушивая разговор. Кажется, Аято имеет над ним некую необъяснимую власть, ведь услышав о том, что Камисато вновь хочет сделать его своим почтовым голубем, вздрагивает, но всё же выходит на свет. Страшно, конечно, но перспектива вновь вернуться в Инадзуму неплохая, ведь там осталась целая куча незаконченных дел. Тарталья, соскучившийся по своим братьям и сестре, предлагает Беннету совместное путешествие в Северную провинцию. Он не оставляет последних попыток забрать его у Томы, который выиграл в битве, но не в войне, но счастливый Беннет предложение Тартальи расценивает по-своему. И Аякс почти пищит от злости, когда, в ожидании Беннета на мосту перед Мондшадтом, видит рядом со своими новым другом компанию из ужасающего Камисато Аято и его прихвостня Томы. Путешествие предстоит весёлое.