Темные времена

      Вчерашняя пасмурная погода сменилась мощным осенним ливнем, ставшим уже привычным за последние месяцы, не радующие особой жарой и избытком солнца. Крупные капли дождя пролетали по воздуху несколько миль и громкими шлепками стукались о брезентовую палатку, создавая непрерывный шумовой фон внутри нее, не позволяя нормально спать и заставляя ворочаться туда-сюда. Конечно, можно было наложить на крышу заглушающие чары, но для этого нужно было дотянуться до лежащей неподалеку палочки, чего Гарри было делать крайне лень.       Он попытался воспользоваться своими новоприобретенными навыками в беспалочковой магии, раз десять пощелкав пальцами правой руки, но то ли был недостаток желания, то ли сонный организм не хотел нормально его слушаться, однако ничего не произошло и до его ушей продолжал доноситься звук тарабанящего дождя. На дворе было ранее утро, спать хотелось неимоверно, да еще и голова побаливала после вчерашних событий, а потому он уже решился и сделал первое движение вперед, но нежная рука Гермионы не дала ему пошевелиться и прижала к кровати. Даже не раскрывая глаз и словно чувствуя мысли Гарри, она вытащила из-под подушки свою палочку и в два движения создала абсолютную тишину внутри палатки.       — Спасибо, солнышко, — расслабленно выдохнул он. — Я уже хотел хоть подушкой голову закрыть.       — Не ты один хочешь еще немного отдохнуть, — сонно протянула она. — Пожалуй, не стоило вчера так гулять…       — Зато хоть ненадолго отвлеклись от всего этого дерьма, — произнес Гарри. — И отлично повеселились вчетвером.       — Это да, — потянулась Гермиона, следом вновь обнимая его за грудь. — Но давай еще немного поваляемся, я разрешаю.       — Даже не знаю, как сопротивляться такому предложению, — усмехнулся Поттер, чмокнул ее в макушку и прикрыл глаза.       Вчерашний день действительно окончился не менее бурно, чем начался. После установки палатки и принятия в ней душа, в голове Гарри окончательно закрепилась мысль, что дом на Тисовой улице, который он давно стал считать своим с Гермионой, теперь потерян для них безвозвратно. Да и сами они чудом уцелели, ведь Пожиратели подобрались настолько близко и незаметно, что не будь там дополнительных защитных чар, то их бы завалило первыми же взрывами.       И было невероятно обидно, что эта атака обрушилась на них в день рождения его любимой Гермионы, который должен был стать одним из немногих светлых пятен в их жизнях. Вот ни раньше, ни позже. И эта смесь разноплановых эмоций вывалилась на Гарри целым раздраем чувств, от бесконечного веселья до нестерпимой тоски. Гарри одновременно хотелось петь и танцевать, а следом сидеть с грустной миной и жаловаться на несправедливость судьбы, не дающей ему и капли передышки в этой чертовой войне. Да еще и его с Гермионой очень сильно гложила мысль о ни в чем не повинных магглах, так некстати попавших в замес магической войны лишь потому, что жили по соседству.       — Не грузись, Гарри, — советовал ему вчера подающий бокал с виски Малфой. — Вы живы и это самое главное. Конечно, очень печально, что все сложилось именно так, но дом это пустяк.       — Думаешь? — кинул он на него мрачный взгляд, принимая бокал. — Ты также рассуждаешь о своем особняке?       — А ты не видишь? — фыркнул Драко. — Нет, разумеется, я очень расстроен тем, что вы уничтожили то, что принадлежало моей семье веками, но…       — Но ты давно уже смирился с тем фактом, что он больше тебе не принадлежит, — закончил за него мысль Гарри. — А потому и отреагировал довольно спокойно, а не начал жарить нас Круциатусами.       — Ну вроде того, — согласился Малфой. — Хотя обидно, конечно, но что поделать? А ведь ваш дом вам даже и не принадлежал, так что плевать. Конечно, магглов тоже жаль, но мы все на войне, а тут сопутствующих жертв, увы, не избежать.       — Но я успел прикипеть к нему, — вздохнул Поттер, поболтав в бокале виски и соглашаясь с рассуждениями Драко. — Забавно, правда? Все детство я мечтал сбежать из него и никогда не возвращаться, а сейчас искренне сожалею, что не смог его защитить…       — Это лишь здание, — кинул он взгляд на режущих что-то на кухне Гермиону и Ромильду. — Главное, что ты спас ее, а остальное уже не столь важно.       — Тут ты прав, Драко, — усмехнулся Гарри, чокнувшись с ним со звоном стекла. — Гермиона цела, а остальное это дело наживное… Но тем не менее, это первое место после Хогвартса, которое я действительно мог назвать своим домом… Даже не знаю почему так быстро изменил к нему свое отношение…       — Зато я знаю, — прямо посмотрел на него Малфой. — Просто теперь ты жил в нем со своей любимой, а не с ненавистными родственничками. Поэтому он стал для тебя символом спокойствия и тепла, а не боли и ненависти, как раньше.       — Ну может быть, — глотнул Поттер виски. — Хочешь сказать, мне и палатка теперь станет казаться раем на земле?       — Вот и узнаешь, — рассмеялся Драко. — Давай, не кисни, пойдем лучше повеселимся, да отметим нормально день рождения Грейнджер. А то твоя унылая рожа сейчас испортит весь праздник и никому от этого лучше не станет.       — Умеешь же поддержать, — слегка повеселел Гарри. — Хотя ты прав, че толку ныть о прошлом? Нужно жить настоящим и будущим.       Остаток вечера так и прошел в куда более яркой и теплой атмосфере пусть и подпорченного, но все же праздника. Все четверо еще несколько раз помянули добрым словом павший в бою и потерянный дом на Тисовой улице, Гарри с ностальгией рассказал несколько особо интересных историй, таких как побег из него на летающем Фордике из окна, раздувание тетушки Мардж и нападение дементоров перед пятым курсом. Покостерил недобрым словом своих родственников и закрыл эту главу книги судьбы, отправляясь дальше в путь, не обращая внимания на прошлое.       Гарри уже даже не удивлялся тому, как быстро стал отходить от, казалось бы, тяжелых новостей. Ну был бой. Ну пришлось им вдвоем с Гермионой убить еще семерых человек. Ну лишились они своего места обитания. Ну и что? Рядовые ситуации и суровые будни войны, которые не должны были стать причиной уныния и тоски, а также невозможности отметить день рождения в компании друзей. Конечно, раньше после подобного Гарри бы на неделю впал в апатию и бродил загруженный мыслями, не желая ни с кем общаться и упиваясь жалостью к самому себе и окружающим. А с недавних пор пришло понимание, что каждый день может быть последним в их жизнях, а потому не нужно тратить время на бесполезные занятия. Стоило лишь учесть новый опыт и двигаться дальше, радуясь очередному прожитому часу рядом со своим солнышком, освещающим ему дорогу во тьме.       И сейчас Гермиона, также сонно разлепляющая свои очаровательные глазки после вчерашнего мрачноватого торжества, успела лишь слегка улыбнуться ему, а в сердце уже поднимались такие теплые и приятные нотки, что хотелось провести с ней всю оставшуюся и никуда не отпускать. Иногда Гарри даже не верил, что так долго не мог разглядеть настоящее счастье прямо у себя под носом, обращая внимание на красивых и ярких внешне, но и на половину не так цепляющих душевно девчонок, вроде Чжоу или Джинни. Да, они определенно привлекали внимание, но всего через несколько недель более близкой связи Гарри банально становилось скучно и не интересно продолжать общение с ними. И не важна была внешняя причина, вроде постоянного нытья Чанг или желания «защитить» Уизли, которую так и так бы могли взять в плен, вне зависимости от статуса отношений с ним.       Гарри даже не мог себе представить ситуацию, где добровольно разорвал бы отношения с Гермионой, какими бы благородными не были мотивы. Он просто не смог бы подойти к ней и отвергнуть, прикрывая свою трусость жалкими объяснениями, что «так будет лучше» и «дело не в тебе, а моей опасной миссии». Да и сама Гермиона, услышь подобное начало, надавала бы ему по голове Ступефаями, а потом выжгла этот бред из головы каленым железом, как это уже делала раньше, в моменты его духовной слабости. Ей было бы плевать на объяснения, она бы любыми способами нашла возможность остаться рядом в любом статусе, хоть девушки, хоть друга. А та же Джинни, какой бы смелой и боевитой она не была, лишь сухо кивнула и даже не пыталась возражать, принимая решение Гарри расстаться с видимым облегчением на лице.       Никто не мог сравниться с непревзойденным и идеальным для Гарри характером Гермионы. Ведь она могла быть сильной, волевой и ведущей за собой целый локомотив из группки школьных бунтарей на пятом курсе, а могла быть утонченной и женственной, как на том злополучном Святочном балу, куда Поттер не догадался ее пригласить. И при всем этом, она очень часто прислушивалась к суждениям Гарри, пусть сама могла иметь и обратное мнение, следуя за ним даже туда, куда весь ее развитый мозг орал не ходить ни под какими предлогами. Гермиона прекрасно понимала когда спорить было абсолютно бесполезно, и в случае необходимости запихивала поглубже свое мнение и всеми силами помогала выполнить любую задачу, жертвуя собой во имя его интересов. Да, потом она могла устроить капитальный разнос и головомойку, но никогда не лезла наперекор в критических ситуациях, раз уж окунулась в них с головой.       Все это говорило, что Гермиона любила его все эти годы не меньше, чем он сам любил ее, зачем-то подсознательно маскируя глубокие чувства за ширмой дружбы. Ведь только ради любимого человека можно идти на такие жертвы, рискуя жизнью и здоровьем, даже не будучи уверенным в успешности их задумки. И за такую преданность его делу, Гарри был готов хоть сейчас поклясться ей в вечной любви и бесконечной верности. Возможно даже дать Непреложный обет о том, что никогда ее не бросит, если бы Гермиона захотела его взять. И пусть Поттер понимал, как глупо это звучит, и что она ни за что не согласится на подобное, все же душевный порыв был неостановим и требовал реализации, пусть и в более законных рамках.       — Как спалось, солнышко? — любовно спросил Гарри, убирая с ее лица несколько прядей и заправляя за ушко. — Отдохнула после вчерашнего?       — Вполне, — улыбнулась Гермиона, понежившись в его объятиях. — Да и не сказать, что я слишком уж устала. Все же это на вас с Драко напало спонтанное желание бегать, прыгать и устраивать дуэли на метлах, а я мило поболтала с Роми под бокал вина, да немного потанцевала с вами всеми в честь праздника.       — Малфой был на седьмом небе от счастья, — фыркнул он. — Небось теперь месяц ему будет сниться твое снисхождение.       — Если я его еще вообще интересую, — улыбнулась девушка. — Я тут ночью просыпалась и выходила подышать воздухом вокруг дома. Все же события были слишком разноэмоциональными, что не давали мне нормально уснуть…       — А как же крепко я спал, раз даже не заметил этого, — удивился Гарри.       — Ага, — чмокнула она его в губы. — Так вот, время было часа четыре утра, а в окнах «Норы» так и продолжал гореть свет. Я заглянула, на всякий случай, а они там сидели вдвоем на кухне, пили вино и мило общались о жизни.       — Да неужели? — усмехнулся Поттер таким новостям. — Что, Драко решил все же пригласить Роми на нормальный разговор за столом, а не хамски предложить поболтать в одной постели?       — Видимо да, — пожала плечами Гермиона. — По крайней мере, я не видела на ее лице расстройства, так что глядишь действительно скоро подружатся и Малфой перестанет считать ее незваной гостьей, выгнавшей самого великого хозяина дома на диван.       — Да он вроде все и так понимает, просто выкобенивается в своем стиле, — прижал ее к себе посильнее Гарри. — Ему же нужно чувствовать себя важной птицей, а тут с самой первой встречи под крышей «Норы» он вечно на вторых ролях. Хотя Роми тоже не робкого десятка и себя в обиду не даст, а выбирая между ними, я точно займу ее сторону в споре.       — Как и я, — рассмеялась девушка. — Бедный наш аристократик, все ему не дают спокойно жить среди этих «жалких» гриффиндорцев.       — Плевать на него, — поддержал ее улыбкой Гарри и наклонился ниже. — Мне главное, что ты рядом, а остальное не важно.       Глубокий чувственный утренний поцелуй был как раз тем, чего так он хотел в эту минуту и Гермиона с радостью предоставила необходимое, с ухмылкой и хитринкой в глазах отвечая своими губами, прикусывая шалящий язык и мило хихикая от его действий. Гарри чуть повернулся и завалился на спину, укладывая девушку к себе на грудь и вжимаясь пальцами в ее обнаженную спину, совершенно забыв о травмированной левой руке. Он гладил ее бархатную кожу, пробегался вдоль позвоночника и щипал за слегка оттопыренную навстречу попку, вызывая легкие смешки и вновь разжигая огонь в ее глазах.       Вчера их грубо прервали появившиеся невовремя Пожиратели, а потому сегодня Гарри был намерен вдоволь отыграться и сделать все возможное, чтобы доставить удовольствие этой пышногривой ведьме, разорвавшей поцелуй и начавшей кусать и оставлять засосы на слегка небритой шее. Лучи солнца, прорывающиеся сквозь волшебные окна палатки, играли желтоватым светом с ее прядями и заставляли их светиться словно по волшебству, а горячее дыхание и заманчивый шепот пошловатых слов моментально пробуждали достоинство Гарри, приводя в готовое к бою положение за какие-то несколько секунд.       — Я так хочу тебя, родной, — шептала Гермиона ему на ухо, пока он опускал руку ниже и проводил подушечкой пальца между ее влажных складочек. — И бесконечно люблю тебя за то, какой ты есть…       — И я люблю тебя, солнышко, — пробегали мурашки по его коже от томности и эротичности ее голоса. — Люблю каждый миг, проведенный рядом, и хочу, чтобы это продолжалось вечность…       — Тогда просто лежи и получай удовольствие, — улыбнулась она с вырвавшимся из горла стоном, когда Гарри задел одно из чувствительных мест и помассировал его рукой. — Сегодня я буду вести нас вперед!       И не дожидаясь даже кивка или подтверждения, Гермиона вновь накрыла его губы жадным и страстным поцелуем, скрещивая свой язык с языком Гарри и запуская ладони в его уже отросшие до неприличной длинны волосы. Она спустилась телом чуть ниже и зажала между их животами стоящий колом горячий член, двигаясь своей промежностью по его основанию и середине, пропитывая скользкими соками из своего нутра. Огонь искреннего желания пылал в ее карих очах, а манящие груди так и просили схватиться за них со всей силы, что Гарри и сделал в следующую же секунду, покручивая между пальцами торчащие розовые сосочки.       Шикарные пышные пряди Гермионы накрывали сверху их лица, а нисходящая коварная улыбка лучше всех слов доказывала глубину и искренность ее чувств, наравне с покрасневшей кожей истерзанной поцелуями шеи. Всего пара секунд и одно движение понадобилось девушке, чтобы разбухший до предела ствол смог проскользнуть между ее половых губок и погрузиться в блаженное тепло, вырвавшее из Гарри протяжный стон, моментально перехваченный очередным ее поцелуем, извергающим в унисон уже ее звуки удовольствия и наслаждения.       — Ты самая лучшая девушка на земле, — улыбался Поттер, смотря ей прямо в широко распахнутые карие глаза с очаровательными ресничками. — Единственная и неповторимая…       — Как мило ты умеешь говорить, оказывается, — хихикнула Гермиона, остановившись на несколько мгновений и позволяя обоим до конца соединиться желающими продолжения органами. — Однако, сейчас не время разговаривать, любимый! Держись!       Даже не дав времени на подготовку, Гермиона двинулась вперед и сразу же резко вернулась назад, до конца насаживаясь на находящийся внутри нее член со звонким шлепком влажной кожи, следом повторяя еще и еще. Гарри обхватил ее руками за бедра и помогал держаться в нужном положении, кайфуя от одного только вида скачущей на нем самой близкой в мире волшебницы. Она явно не собиралась заниматься с ним сегодня нежным и чувственным сексом, а потому набирала темп все быстрее и быстрее, от чего ее грудь возбуждающе колыхалась перед лицом, маня схватить ее губами и начать покрывать поцелуями. Гермиона даже не пыталась сдерживать свои эмоции, громко и томно извергая эротичные стоны, закидывая голову назад и опираясь руками в его колени.       Ее безупречное тело казалось настоящим совершенством, великолепные каштановые волосы буйными водопадами покрывали прогнувшуюся спинку и худенькую попку, иногда перетекая вперед и щекоча их животы, а неподдельная радость на лице и хищный взгляд, который она иногда кидала вниз на Гарри, еще сильнее ударяли потоками крови в и без того перевозбужденное достоинство, напрягая его еще мощнее и увеличивая температуру на порядок. Он двигал бедрами ей навстречу, пробегался по талии и ребрам, сминал колышущуюся в так движениям грудь, обхватывал шею и лицо, позволяя ей захватить своими припухшими губками один из пальцев и начать его нежно посасывать, не прекращая все усиливающихся стонов.       — Любимый… Да! Гарри! — кричала она во весь голос в исступлении вновь закинув голову назад и, кажется, совершенно не парясь на счет того, что их могут услышать находящиеся не столь далеко Драко и Ромильда. — Еще! Да! Я почти… Гарри! Д-А-А-А-А!       Мощнейший оргазм накатил на разогнавшуюся на полную катушку Гермиону, не прекращающую движений даже тогда, когда ее тело забилось мелкой дрожью, а спина перестала держать в вертикальном положении. Она просто рухнула ему на грудь и, глубоко дыша, продолжала двигать бедрами вверх и вниз, продлевая и усиливая свои ощущения. И Гарри не стал жалеть уже получившую разрядку девушку, а с животным рыком вцепился одной рукой ей в спину, а другой схватил за правую ягодицу, вколачиваясь членом на всю длину и чувствуя, как ее внутренние мышцы сжимаются вокруг, усиливая и без того невероятно приятные чувства до предела возможностей, изливаясь следом во все еще подрагивающую любимую волшебницу, пульсируя внутри нее плавно опадающим естеством.       Гарри прикрыл глаза, видя перед собой лишь миллиарды ярких искорок во тьме и ощущая кружащуюся от крышесносящего оргазма голову, не имея возможности сказать хоть что-то связное. Да и не нужно было это, когда также глубоко дышащая Гермиона без сил лежала на его груди и медленно приходила в себя, водя пальцем по его ребрам и боку, мило хихикая и глупо улыбаясь про себя.       — Давненько мы ничем подобным не занимались, — едва восстановив дыхание произнесла она. — Кажется, что еще в прошлой жизни…       — Можно сказать и так, — фыркнул Гарри, обнимая ее обеими руками. — Еще до нашего похода к Драко в особняк, вроде как…       — За несколько дней до, — мечтательно вспоминала Гермиона их прошлую близость. — Вроде бы две недели, а в голове действительно как два года… Столько всего произошло…       — Мы вместе и это главное, — поцеловал он ее в находящийся ближе всего лобик. — И я совершенно искренне говорил, что хочу, чтобы это продолжалось вечность.       — Можно ли это расценивать, что ты таким образом делаешь мне предложение? — посмотрела на него внимательными и улыбчивым взглядом Гермиона.       — Можно, — без тени сомнений кивнул Гарри. — Конечно, сейчас у нас вряд ли получится сделать все как надо, но когда мы закончим нашу миссию, то первым делом приглашаю вас, мисс Гермиона Грейнджер, проследовать со мной в соответствующие органы власти и официально зарегистрировать наши отношения.       — Даже не знаю, что ответить на такое предложение, мистер Гарри Поттер, — слегка саркастично ответила она, хотя на ее лице вновь заиграла глуповатая улыбка. — Пожалуй, мне нужно немного времени на подумать…       — Думайте, — усмехнулся он. — Но учтите, что после всего у вас будет секунд… Пожалуй… Тридцать. Да, тридцать секунд на то, чтобы сбежать. И ни секундой более!       — О, так у меня есть все шансы на успешный побег, чтобы оставить место миссис Поттер вакантным… — со смехом поддерживала Гермиона его игру. — Но у вас есть шанс убедить меня этого не делать!       — Это какой же? — искренне удивился Гарри.       — В качестве свадебного подарка, мистер Поттер, — хитро смотрела ему прямо в глаза Гермиона, — научите меня наконец беспалочковой магии! Иначе я посчитаю, что вы относитесь ко мне без должного уважения!       — Ох, бьете прямо в мое побитое жизнью сердечко, — наигранно схватился он за грудь, по пути намеренно зацепив и ее острый сосочек. — Так уж и быть, научу… Но при одном условии!       — Это каком же? — изогнула она бровь, хотя по ее лицу было видно, что она уже почувствовала вновь пробуждающегося монстра между ее ног.       — Теперь вы будете лежать и наслаждаться процессом! — резко перевернул Гарри на спину завизжавшую смехом улыбающуюся Гермиону. — А я, пожалуй, еще раз покажу, как сильно тебя люблю!       День приближался уже к своей половине, а разгоряченные влюбленные волшебники едва заставили себя оторваться друг от друга и, отправиться в душ, куда Гарри вновь отнес девушку на руках. Стоя под струями горячей воды и жадно целуясь, словно в первый раз, они будто выставляли между собой и жестоким миром невидимую стену, тем самым погружаясь в иную реальность, где не было ни войны, ни Волдеморта, ни всего ужаса, случавшегося ранее. Просто счастливая парочка молодых людей, возможно студентов университета, наслаждающаяся компанией друг друга и самыми близкими отношениями, какие могли были быть.       И опершийся на стенку душа Гарри, прикрывший глаза и плавающий по облакам блаженства, пока Гермиона водила своей нежной ладонью по его члену, а следом делала восхитительный минет, высасывая из уже опустошенных яичек все до последней капли, мог лишь в очередной раз мечтать, чтобы завтра никогда не наступило, а сегодняшний день остался с ними навсегда. Плевать на всех, плевать на все, только он и любимая всей душой Гермиона, больше ничего было не нужно для счастья.       — А знаешь, — с улыбкой окидывал Гарри интерьер помещения, когда они смогли наконец выбраться из душа и пойти одеваться, — нам все же следовало сделать это в ней куда раньше.       — Опошлить собой палатку? — хихикнула она, доставая из сумочки чистые трусики и майку. — Возможно, но когда бы?       — Да хоть сразу после нашего «дружеского» танца, — пожал он плечами, полностью внимая словам Драко о том, что теперь ему будет намного приятней находиться здесь, чем во время охоты за крестражами. — Хотя мы же тогда искренне верили, что любим других людей, а не друг друга.       — Это да… — со вздохом одевалась Гермиона. — Но нам наши убеждения не позволили бы изменить Рону и Джинни, пусть официально мы и не были с ними в отношениях, но…       — Но случилось что случилось и я не сильно сожалею о тех днях, — подошел ближе и обнял ее за талию Гарри. — Быть может тогда мы бы выпустили напряжение, а потом отдалились друг от друга из-за неловкости и мысли, что это было ошибкой.       — Вероятнее всего, так бы и случилось, — фыркнула Гермиона. — А после уже не смогли бы общаться столь близко, как сейчас…       — Вот я и радуюсь, что все случившееся между нами привело к этому моменту, — вновь смотрел ей в глаза Поттер немигающим взглядом. — Мы вместе, мы любим друг друга, ты моя невеста и…       — Невеста? — рассмеялась она. — Опять спешишь, Гарри? Я же еще не сказала «да»!       — А я и не ожидаю от тебя иного ответа, — уверенно говорил он. — Ведь верю в то, что ты примешь верное решение. Я же прав?       — Конечно прав, родной, — положила Гермиона свою голову ему на грудь. — Куда же я от тебя денусь?       Приведя себя в порядок и убедившись, что никаких следов недавней близости не осталось на их телах, Гарри и Гермиона наложили на себя защищающий от дождя Импервиус, выбрались из палатки и двинулись в сторону входа в «Нору». Пусть купол Фиделиуса и не позволял сильно отдаляться от дома, но все же десяток-другой ярдов преодолеть было просто необходимо, что они сделали, сцепившись руками и глупо улыбаясь, словно двое идущих на первое свидание школьников. И как бы странно это не выглядело со стороны, если взглянуть на картину в целом, но подходящий к двери Гарри точно знал, кто придает ему сил для движения вперед, каким бы трудным не был путь.       Пройдя внутрь дома, он удивился странной тишине внутри, словно его обитатели отсутствовали, что сразу сменило романтичное настроение на напряженность внутри. Не было слышно голосов или шагов, никакого бряцания посудой или же звука душа. Просто тишина и все. Надеясь понять причины подобного, Гарри достал палочку и двинулся вглубь, оглядываясь по сторонам. К его счастью, первый этаж «Норы» был довольно небольшим, а потому уже весьма скоро он нашел объяснение необычному спокойствию и отсутствию любых звуков, кроме тех, что слышались всего за несколько дюймов от источника.       — Ты посмотри на них, — шепнул Поттер с ухмылкой, подзывая ближе также держащую наготове палочку Гермиону. — Кажется, общий язык был действительно найден.       Несмотря на то, что время уже давно приближалось к обеду, Малфой, одетый в еще вчерашнюю одежду, полулежал на диванчике в гостиной и, закинув голову назад, просто спал в довольно неудобном положении, слегка посапывая мерным дыханием. Но это было полбеды, ведь прямо на нем нагло развалилась точно также даже не переодевшаяся Ромильда, которая, похоже, сначала уснула на его плече, а в процессе сна просто заняла более удобную позу и теперь это выглядело так, словно она действительно решила, что костлявое тельце Малфоя было предпочтительнее, чем мягкая и удобная кровать в соседней комнате.       Впрочем, стоящие на столике перед ними три пустые бутылки эльфийского вина и недоеденные бутербродики с сыром довольно ясно говорили, что они так и проболтали всю ночь, переместившись со временем из-за стола на этот диванчик. Легкое опьянение сделало свое дело, дав возможность не так замыкаться внутри себя и обоим откровенничать личными историями до самого утра, когда сил бороться со сном уже просто не было. Даже банально встать и улечься по-нормальному было крайне лень, а потому они так и вырубились прямо в одежде, не парясь уже насчет смущения и неуместности подобного. Все же кто их мог пристыдить? Ни друзей, ни близких, ни родителей у них не осталось, только лишь Гарри и Гермиона, которым точно не было дела до взаимоотношений Драко и Ромильды. Пусть делают что хотят, имеют полное право.       — Как думаешь, стоит их будить? — шепотом уточнил Гарри у стоящей рядом девушки.       — Да пусть спят, — хихикнула Гермиона, все еще витающая в облаках после столь приятного начала дня. — Жаль у нас нет колдокамеры. Это был бы довольно забавный снимок.       — Тогда дадим им еще часик, — взмахнул он палочкой и наложил заглушающие чары вокруг диванчика. — А пока пойдем найдем какой-нибудь еды. Я голодный как не знаю кто.       Оставив Драко и Ромильду досыпать еще немного времени, Гарри направился на кухню и занялся приготовлением очень уж позднего завтрака. У него в животе все бурлило от желания есть, а запах жарящейся яичницы с беконом лишь еще сильнее разыгрывал аппетит, так и требуя ухватить кусочек прямо со сковородки. Однако он с честью выдержал испытание, разложил все по тарелочкам и даже соорудил на столе некое подобие сервировки, добавив туда горячие тосты, вазочку с клубничным джемом и еще несколько закусок, найденных у Малфоя в шкафчиках.       — Решил немного скрасить серые будни? — усмехнулась Гермиона, наблюдая за его действиями.       — У меня же такой повод, — ставил он на стол пару стаканов с чаем и садясь на стул. — Самая лучшая девушка на земле не сбежала после того, как я ей кое-что предложил.       — И чего у тебя сегодня такой романтичный настрой? — кинула она на него заинтересованный взгляд. — Вчера до самого вечера уныло бухал с Малфоем, оплакивая потерянный дом, а сегодня уже светишься от счастья.       — Да пришло понимание, что плевать на прошлое, — пожал плечами Гарри, падая на стул. — Нет, я и раньше часто так думал, но сейчас, после обмана с маховиком, окончательно убедился в том, что его не изменить. Жить нужно здесь и сейчас, думая о будущем, а не горевать о том, что было ранее.       — Есть доля истины в твоих словах, — задумчиво водила Гермиона вилкой по воздуху. — Но и забывать прошлое не стоит, как и тех, кто уже не с нами.       — Я и не собираюсь ничего забывать, — протянул руку Гарри и накрыл ею ее кисть. — Но буду больше ориентироваться на то, что у меня есть сейчас. На тебя, если быть точным. На мое солнышко в темном мире. Наконец, после стольких лет бессмысленных оглядок назад, я осознал эту простую правду жизни.       По розоватой щеке Гермионы прокатилась одинокая слезинка счастья, смахнутая свободной рукой в сторону. Ее явно тронули слова Гарри и теперь на лишь смущенно улыбалась, глядя ему в глаза и даря чувство тепла и душевного равновесия внутри. Он и сам не совсем понимал, почему его потянуло на такую философию и размышления, но тем не менее, кажется, попал ей в самое сердце, заставляя просто дышать и сплетать свои пальцы с пальцами Гарри.       — Это… — подбирала слова Гермиона. — Это очень трогательно. Спасибо, родной.       — Всегда пожалуйста, любимая, — дернул вверх уголками губ Поттер. — А теперь кушай, а то остынет же.       — Я же волшебница, — усмехнулась она. — Разогрею, ежели что…       Но тем не менее, девушка приступила к поглощению своего омлета, отмечая каким вкусным он получился. Поздний завтрак проходил в настолько непривычной и спокойной атмосфере, что Гарри даже периодически щипал себя за ногу, пытаясь убедиться, что это не сон. Кажется, последний раз такую эйфорию он чувствовал после возвращения из Египта, когда они с Гермионой открылись друг другу и целую неделю устраивали безумный секс-марафон, наплевав и на ждущего их Малфоя, и на войну, и на вообще все.       Да и сейчас они обращали внимание исключительно на свою вторую половинку, совершенно позабыв о спящих на диване людях. Ну дрыхнет Роми на Драко, да и что? Какая разница, чем они занимались всю ночь и сколько выпили вина, если вот оно, счастье, прямо перед глазами. Только вот иногда все же стоило поглядывать назад, дабы кое-кто не нарушил теплоту момента своим стоном и первыми движениями после сна в неудобной позе.       — Пфффууаээаууу, — выдохнул из себя что-то бессвязно-неразборчивое Малфой, разлепляя глаза. — Нихрена я поспать…       — Доброе утро, сони, — снял Гарри с них непроницаемый снаружи шумозаглушающий купол. — Да, в Хогвартсе ты проснулся бы уроку к четвертому.       — Иногда было и такое, — хмыкнул Драко, опуская взгляд на свою грудь. — Что за черт?! Вейн!       — А? — сонно выдала она. — Чего тебе?       — Ты какого лешего на мне спишь? — заинтересованно спросил Малфой, сталкивая с себя просыпающуюся девушку. — Не, я может и не против, но ты же сама чуть не придушила меня за такие предложения!       — Пить надо меньше, Драко, — хихикнула Гермиона, взмахом руки указывая на пустые бутылки. — Я видела как вы болтали ночью, а потом, походу, вырубились прямо в процессе разговора.       — Верно, — проморгавшись глазами говорила Ромильда. — Точнее, ты уснул первым, а мне уже было крайне лень куда-то идти…       — Не привыкать мне быть подушкой для красивых девушек, — зевнул Малфой, вытаскивая из-под стола парочку заготовленных флакончиков с антипохмельным зельем и передавая один из них Вейн. — Ладно, сегодня была акция невиданной щедрости, а дальше десять галлеонов за ночь.       — Серьезно? — рассмеялся Гарри. — Десять галлеонов за то, чтобы поспать на тебе? Неудивительно, что только Паркинсон тебя терпела, чай родители не бедные!       — Ей было бесплатно, — подмигнул Драко, вливая в себя лекарство. — Если понимаешь, о чем я…       — Ты все такой же мерзкий, Малфой, — процедила Гермиона. — Завтракать будешь?       — А есть чего? — загорелись его глаза.       — Есть, — едва сдерживала усмешку она. — Берешь сковородку и готовишь, что пожелаешь!       — И это еще я мерзкий, Грейнджер? — искоса глянул он на нее, поднимаясь на ноги. — Мне у тебя еще учиться и учиться!       — Тогда и мне сделай омлетик, — растянулась на освободившемся диванчике Ромильда. — С помидорками и колбаской. Я знаю, у тебя есть.       — Это уже ни в какие ворота, Вейн! — даже немного разозлился Малфой. — Я не буду тебе готовить!       — Давай, Дракусик, будь джентльменом, — не обращала внимания на его негодование девушка. — Ты обещал мне полночи, что будешь всячески помогать и оберегать в будущем.       — Да? — изумился явно не помнящий этого Драко. — Ну ладно, хрен с тобой, поверю на этот раз. Тебе два яйца в омлет или три?       — Три, — произнесла Ромильда в потолок. — И помидорки с колбаской не забудь!       После того, как бубнящий что-то себе под нос Малфой выполнил ее желание, а они оба пополнили запасы энергии истощенных ночными разговорами организмов, Гарри решил, что пора научить своих друзей той крайне полезной способности, которую Гермиона просила объяснить еще со вчерашнего дня. Каждый из них должен был освоить беспалочковую магию хотя бы на базовом уровне, чтобы в случае обезоруживания иметь возможность не оставаться совсем уж беззащитными. И для демонстрации своих навыков, Поттер щелчком пальцев и сильным душевным желанием отправил грязную посуду прямо в раковину, где ею тут же занялись губка и щетка, как это часто происходило у миссис Уизли.       — Понторез, — фыркнул Малфой, пронаблюдав за действиями Гарри. — А еще меня называл выпендрежником.       — Молчи, а, — стукнула его по руке Ромильда. — Это ведь была беспалочковая магия, верно? Родители говорили, что она поддается лишь великим, таким как Дамблдор!       — Профессор Люпин был способен зажигать свечи взмахом руки, — пожал плечами Гарри. — Думаю он мог и большее, просто палочкой было работать удобнее. Да и многие так думают, а потому просто не практикуют иные способы магии, хотя полезно было бы.       — Хочешь сказать, что можешь и нас научить? — недоверчиво изогнул бровь Драко. — Я ведь помню, как ты пыхтел без результатов чуть ли не несколько месяцев, а сейчас думаешь мы освоим ее за пару дней?       — Мы не знали правильного подхода, — взяла слово Гермиона. — Просто были в курсе, что беспалочковая магия возможна, но пытались действовать ровно так, как с палочкой. Произнося заклинания и направляя руку на нужный предмет.       — А как надо? — живо интересовалась Вейн.       — Примерно так, как это делают эльфы, — объяснял Гарри, положив руки на стол. — Они просто хотят чего-то очень сильно и направляют магическую энергию на исполнение своего желания, используя щелчок пальцами как спусковой крючок.       — Чем-то напоминает трансгрессию, — задумался Малфой. — Мы же тупо представляем нужное место и одним движением тела отправляем себя туда…       — Верно, — кивнул Поттер. — Сначала было очень сложно правильно настроить мысли, но потом, когда понимаешь основы, все выходит куда проще.       — И ты, разумеется, наконец расскажешь нам о правильных действиях? — с намеком и нажимом произнесла Гермиона. — Или опять пообещаешь, но отвлечешься и забудешь?       — Сейчас уже точно расскажу, — усмехнулся Гарри и щелчком пальцев поднял он в воздух чайничек с чаем, а вторым заставил его наполнить каждому бокал, начиная лекцию о своем понимании беспалочковой магии и методах ее применения.