***
Сейчас 25 декабря 1993 года. Мы с Джини возвращаемся в Коукворт и, конечно, снова междугородним автобусом. Я под Оборотным зельем выгляжу как взрослый человек, а Джини, как всегда, просто школьница. Спорить с ней насчет другого варианта транспорта было бесполезно, да и рисковать расщеплением нас обоих при аппарации совсем не хотелось. Домой в Коукворт, где нас ждут весьма приятные люди — Грег и Гарольд Мальсиберы, мой друг и ее. Я долгие годы ненавидел этот дом, помнящий мое ужасное детство, но ведь в нем жила моя мать, которую я всегда любил. — Жаль, что ты не была знакома с моей матушкой, Джини. Она была великолепным зельеваром и очень милой женщиной, хотя, наверное, ей не хватало решительности, — я это что, сказал вслух? Хотя почему не была знакома? Мисс Джини однажды видела мою маму, даже помогала ей, еще живой. Мама тогда про нее спросила: «Это твоя девочка, Северус?» А что я ответил маме три месяца назад? Я тогда сказал ей: «Да, мы вместе сбежали из Хогвартса навестить тебя, мама». Мама тогда улыбнулась Джини. С ума сойти, знакомство состоялось, через время, но состоялось. — Я помню миссис Снейп, профессор. Она мне показалась милой, жаль, что не всегда и не всем можно помочь, — девочка грустно вздохнула. — Не всегда, — сухо сказал я. — Я очень надеюсь, что у нас получилось помочь Гарольду. Иначе как мне смотреть в лицо Грегори? Что, собственно, я делал все эти годы? Пятнадцать лет жизни ушло, на что? — Северус, вы не одиноки. И Хогвартс теперь остался в прошлом для всех нас. Но мне кажется, вы не просто освоились с работой учителя, а полюбили ее, — ответила Джини. — Полюбил?! Откуда у вас такие мысли, мисс? Ну ладно, конечно, я со временем освоился, взяв в привычку контролировать все в классе, чтобы кто-нибудь из деток не убил себя во время варки зелий и работы с ингредиентами, но как полюбить проверку миль эссе, ночное патрулирование замка, ответственность за весь факультет, а там, кстати, много детей всех характеров и возрастов… А личные просьбы директора, а интриги коллег-профессоров, а варка зелий для лазарета школы в свободное время? О жаловании профессора я и вовсе вспоминать не хочу! Не о чем вспоминать, фактически… Вы думаете, откуда у меня личный Маховик времени, Джини? Мне просто выспаться хотелось. — Простите, пожалуйста, профессор. — Вам не за что извиняться, Джини. Такие ученики, как вы и Гарольд, единичны, по крайней мере, на моей дисциплине. И не краснейте, я многое замечал, особенно в последнее время! Вы и ваш магический крестник с нуля выучили латынь, причем хорошо. Продвинулись в зельях, чарах, трансфигурации и травологии. Да одни ваши оригинальные таблицы и графики по зельям говорят о главном — вам интересен предмет! И магия вообще. Но таких учеников, как вы с Гарольдом, в Хогвартсе всего семеро! — Ну уж, и Невилл Лонгботтом тоже, — возразила Джини. — Я его посчитал, семь — это уже с Невиллом и вами. В магии есть понятия «Учитель» и «Ученик», тот, кто хочет и может передать знания, и тот, кто хочет и может воспринять их. Таких ничтожно мало. Вот вы, мисс, по сути и образу мысли магла, но вам интересна магия, вы стали ее серьезно изучать. Увлеклись этим миром в целом и увлекли Гарольда, но Альбусу Дамблдору умные маги, выросшие из вас, вовсе не нужны, у него иные планы. Моей руки осторожно коснулись. — Северус, а ваша Черная метка и Обет этому мерзавцу Дамблдору точно никогда не восстановятся? — Джини действительно умеет увидеть суть чужой тревоги. — Нет, не должны… Время — великая сила. Я просто привыкаю к мысли, что с начала каникул стал свободным. Прошение об увольнении с занимаемой в Хогвартсе должности я подал в Министерство магии и Попечительский совет в первый день. Надо думать, ему уже дали ход. Но как жить дальше? — Северус, поверьте, мы не будем вас обременять. — Что?! Обременять! Да как вы такое смее… Джини! Я совсем не о том! Выпутаться из этой ситуации нам удастся только всем вместе: мне, вам, Грегу с сыном. Вот только мне и Мальсиберу больше тридцати лет, а жизнь нам придется строить с самого начала, как после школы. Хоть я и выгляжу подростком, причем это навсегда, десять следующих лет травиться Оборотным — тоже не выход. Как ни смешно, но я не знаю, как устраивать взрослую самостоятельную жизнь, не пробовал я такого пока, — я что, спокойно могу кому-то высказывать свои сомнения и страхи? Хотя Джини не кто-то… — Я знаю! Мне пришлось начинать все с нуля в фактически чужой стране! На Британских островах все иное, но я же освоилась. При жизни… К тому же у меня юридическое образование, опыт работы в полиции и знание магловского мира. Это точно пригодится. Да и Грег, как я поняла, надежный человек, настоящий друг и хороший артефактор, ему бы только силы восстановить и купить новую, не отслеживаемую властями волшебную палочку. — И что бы я делал без вашего оптимизма, Джини! Вот где она, животворящая сила Гриффиндора… Вы хотя бы одну опасность видите в нашей ситуации? — Да, и у этой опасности есть имя: Альбус Дамблдор. А возможно, еще и псевдоним, Волан-де-Морт… Крыса, загнанная в угол, опасна. Я не ответил, только кивнул умной девушке, прекрасно понимающей, сколь страшному врагу мы перешли дорогу, и обнял ее, чтобы немного успокоить. Двадцать шесть ей лишь по памяти о прежней жизни, не дай Мерлин этой умнице погибнуть снова, уже в четырнадцать лет с учетом хронопутешествия.***
Никому не стоит злить государство и надеяться, что все будет хорошо. Для того, кто злил могучую структуру, ничего хорошего уже не будет. Тем более, если этот кто-то внезапно решил, что он превыше всех государств и правил, придуманных ими. Ведь само государство и есть эти правила, по которым живут его подданные, да и отношения с иными государствами тоже выстроены с помощью тех или иных правил. Вот Геллерт Грин-де-Вальд, великий маг, кстати, в свое время внезапно осознал, сколь удобно претворять в жизнь свои принципы, всего лишь взяв под контроль целое правительство магловской страны. Планы этого мага могли бы реализоваться, но вмешались соседи этой страны — Фашисткой Германии… Которые внезапно осознали, сколь опасно и неудобно иметь соседом Третий Рейх. Внезапно оказалось, что Статут Секретности, магические земли, да и сами маги в глазах простецов — явления не столь уж неизвестные, и правительства магловских стран знают о своих соседях-волшебниках если не все, то очень многое. Оно и понятно: почему бы им этого не знать, если, как правило, целые серьезные организации с обеих сторон очень давно успешно взаимодействуют, примерно с тех самых времен, когда под разными названиями в разных странах был принят пакт о невмешательстве в дела друг друга — Статут Секретности. Между магическим и магловским есть многочисленные связи: торговые, политические, финансовые и, разумеется, взаимодействие в сфере безопасности. То есть взаимодействие полицейских и армейских структур, если того требует та или иная сложная ситуация. В Королевстве Великобритания и Магической Британии, например, каких-нибудь двенадцать лет назад был весьма острый политический кризис в отношениях с маглами. Да и как ему не быть, когда там разразилась Вторая магическая война под предводительством Темного лорда. Королева Елизавета Вторая и парламент весьма скептически относились ко всяким там лордам Волан-де-Мортам. Но, к всеобщему счастью, Волан-де-Морт умер 31 октября 1981 года. Погиб… Хотя трупа Темного лорда тогда обнаружено не было, а как говорят магловские полицейские? Во-о-от… Но вдруг после одного несколько фантастичного, но допустимого предположения возникла версия, что на самом деле Волан-де-Морт жив и активен. Мирная жизнь в обеих регионах Британии только-только наладилась. И что тут скажут власти? Да ничего, просто уничтожат проблему вместе с ее носителем. Тем более, время позволило накопить целый ряд сложных вопросов к герою магического мира Альбусу Дамблдору, а вот ответов от него не дождешься. И тут еще в Женеве, непосредственно в Верховном магическом Европейском суде раскручивался маховик сенсационного апелляционного дела лорда магии Сириуса Блэка и обвинительного иска Августы Лонгботтом против Великого мага Альбуса Дамблдора, и по целому ряду вопросов оба дела связаны, к примеру, одним ответчиком и возможным подсудимым: почтенным Альбусом Дамблдором. Прямо магия какая-то, темная… Отдел Тайн Магической Британии под впечатлением от столь шокирующих новостей все же взялся отработать новую версию агента Минервы МакГонагалл. Очень необычную версию. Впрочем, четверых представителей магического мира трудные вопросы властей волновали мало. Этим людям просто хотелось выжить, что, учитывая все последние события, было делом непростым, особенно приняв во внимание, за кого мог себя выдавать директор магической школы Хогвартс. Несколько дней назад эту школу навсегда покинули профессор Снейп, уволившись с занимаемой должности, и еще двое детей третьего года обучения. И на детей, и на профессора у Альбуса Дамблдора были большие планы, и тут их сорвали… Так что сейчас в гостиной дома Снейпа шло большое обсуждение, и главной темой был вопрос: как жить дальше. — Профессор Снейп, вы же понимаете, что Британию нам лучше всего покинуть? Если мы правы, Дамблдор нас принципиально уничтожит, — горячилась кудрявая девочка. — Джини, в Европе и Америке нас тоже найдут достаточно быстро, даже если мы будем пользоваться магловскими документами, — резонно возражал девочке темноволосый юноша. — Снейп, у меня магловского паспорта как раньше не водилось, так и теперь нет. Я с тамошними преступниками и властями незнаком, — сказал единственный взрослый в комнате. — А я тоже думаю, что лучше всего уехать. Гер… Джини права, здесь опасно. А я только-только папу нашел, — включился в дискуссию самый юный ее участник, мальчик тринадцати лет. — Северус, пожалуйста, не думай, что я пользуюсь ситуацией и предлагаю лучшее для меня решение, но на Фарерских островах есть община магов, и ты мне говорил, достаточно большая, со своей школой, которую курирует Дурмстранг, магической больницей и даже небольшим филиалом банка гоблинов. Через море поисковые чары не пройдут. Народ там суровый, но если нам удастся, как говорят, вписаться, то нас никто никому не выдаст. — Да я и сам уже об этом думал. Ваши острова хоть и не Гавайи, но это даже хорошо: на Гавайях как раз искать и будут. Но чтобы обосноваться где-то, нужны деньги, а этот дом быстро не продашь, да и библиотека, жаль ее… — задумчиво рассуждал над ситуацией юный зельевар. — Так уж и не продашь! Я же тебе говорю, Мальсиберы — древний род артефакторов-оружейников. Я, в отличие от отца, расизмом не страдаю, и если человек или гоблин — личность интересная, то меня отсутствие магии или зеленая кожа не пугает! У меня есть друг, гоблин Граннар. Конечно, сейчас я настолько на мели, что мне с работником банка Гринготтс как бы даже встречаться было незачем, но если тебе нужно быстро продать дом и купить через Гринготтс портал до Фарерских островов, то там тебе точно помогут. Кстати, если ты малость доплатишь и составишь договор о неразглашении об открытии для тебя портала куда-либо, эти зеленые низкорослые парни никому ничего не скажут. Они с волшебниками не слишком ладят, если только с очень отдельными магами, теми, кому доверяют. — Это очень умно и может сработать! — Да, это обязательно сработает, Снейп. Граннар — толковая личность, с ним всегда договориться можно! А книги, зельеварню твою, да и все вещи, которые взять нужно, мы очень легко заберем, я подскажу, как правильно все нужное уменьшить с облегчением веса. Даже мебель взять с собой возможно будет, я же артефактор, понимаю, как и что делать! Ты только сына моего с собой возьми, ладно? — Ну вот, теперь ты, Грег! То мисс Джини, то ты! Я же говорю, всем вместе уезжать нужно, всем! Что тут неясного? Так что давай объясняй, как все нужно уменьшить, я и мисс Джини прямо сейчас займемся упаковкой. — А я, профессор Снейп? Можно мне помочь? — Можно, Гарольд. Но после уменьшения поклажи — всем спать, нам еще завтра с утра в банк Гринготтс идти, нужно будет познакомиться с Граннаром… Вдруг да повезет разобраться со всеми делами всего за пару дней.***
Вот так буднично шла жизнь в мире магии. И в это же время тут разворачивалось уголовное дело десятилетия: магический мир против семьи Поттер и Альбуса Дамблдора. Семейство английских магов Поттеров, которые последние тринадцать лет с комфортом проживали в Ницце, авроры отыскали на редкость быстро. Имена эта семья сменила, но не волшебные палочки — очень не зря главу семейства Поттер в юности называли оленем. На комфортную жизнь нужны золотые галеоны; всего один запрос из Верховного Европейского Магического Суда, и банк гоблинов Гринготтс мгновенно дал властям нужные справки о том, кто именно имеет доступ к фамильным сейфам Поттеров, куда конкретно пересылаются деньги от аренды мэнора Поттерхолл из Британии, каковы имена выгодоприобретателей… А также сведения о том, что семья лордов Певерелл отклонила запрос Академии магии Шармбатон, написав заявление о том, что их дети — Генри Рональд Певерелл и Джиневра Ариана Певерелл — будут учиться на исторической родине: в Магической Британии, в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Уже спустя день на очной ставке в присутствии адвокатов и магов, следователей и колдомедиков истец Сириус Блэк с возмущением вопрошал друга детства и юности Джеймса Поттера и его жену Лили: — Как же так, Джеймс? Ты же все знал, но не сказал ни слова, когда меня отправляли в Азкабан! Это фактически убило моего отца и мать, а возможно и моего брата Регулуса! А правка моей памяти? Какого демона мне внушили, что я стал магическим крестником твоего сына в августе 1980 года? Если мальчик родился 1 марта, то и имя дали ему тоже в марте! Ты хоть понимаешь, что ложь о наречении ребенка полностью аннулирует магическое крещение, а, олень?! И вообще, я о вас скорбел в тюрьме, а кто действительно лежит в ваших могилах? И что получается, избранного ребенка нет? Как же насчет Темного лорда и его смерти? Джеймс Поттер в ответ на эти вопросы ровным счётом ничего не мог сказать ни бывшему другу, ни аврорам. Поначалу не мог. Но сыворотка правды и не таким молчунам помогала разговориться. И когда показания зятя Альбуса Дамблдора, лорда магии Джеймса Поттера, полились рекой, одной половине слушателей хотелось зажать болтуну рот, а второй — себе уши. В тот же день европейские власти открыли прямой портал к британским коллегам, и на стол начальника аврората Магической Британии упали весьма токсичные бумаги с оглушительной информацией. Спустя несколько часов после ознакомления с ними был отдан приказ об аресте всех членов Ордена Феникса с его главой Альбусом Дамблдором. Причем, учитывая опасность последнего, его разрешалось живым не брать. Во-первых, того, кто носит милое прозвище «Волан-де-Морт», не слишком жалко, а во-вторых, в Европе отличные некроманты на службе закона, допросят и так. Ну и, конечно, была назначена обязательная эксгумация трупов, похороненных под именами Лили и Джеймса Поттеров. Верховный магический Европейский суд очень интересуют подлинные личности несчастных. Аресты прошли этой же ночью, но взяли всех кроме Аластора Грюма. Бывший аврор, а ныне фанатик и преступник «Грозный Глаз» явно что-то почувствовал и еще прошлым утром подался в бега. Но с острова Британия далеко не сбежишь. Альбус Дамблдор попытался сбежать при аресте. Это было с его стороны весьма глупо и стоило жизни его фениксу Фоуксу, а для него лично обернулось несколькими ранами и блокадой магических сил примерно на полгода. К тому же бегство подозреваемого и сопротивление аресту создают одинаковое впечатление что у обычной полиции, что у магической. После ареста для подозреваемых был открыт портал в женевское отделение тюрьмы в Альпах, и снова сыворотка правды, допрос, легилименция, протоколирование показаний. Снова приглаживание вставших дыбом от иных откровений волос и очные ставки между свидетелями и подозреваемыми, очередная перетасовка и естественный переход из первых во вторые. — Молли, как же ты могла выдать моих детей?! Я же тебя просила! Я же пересылала деньги за оказанные услуги! Какие еще полеты на летающих машинах, что за тролль в Хогвартсе и полоса смертельных препятствий, какой еще василиск в Тайной комнате, кто стирал моим детям память? — с возмущением спрашивала у своей двоюродной кузины блестящая и лощеная миссис Поттер. Но более старшей и гораздо менее презентабельной Молли Уизли тоже было что сказать дальней родственнице. — А я тут причем? Своего отца спрашивай, он легилимент, он своими внуками занимался! Твой Рональд и Джинни у меня, считай, и не жили толком. За эти два года они у нас в Норе были разве что всего дней десять, и я им давала все, чего у моих пятерых сыновей никогда не было, а о том, что их собственный дед приказывал им в Хогвартсе то одно, то другое, я даже и не знала. Разве они мне что-то говорили? Я старалась помочь, но твоему отцу было нужно непонятно что от того мальчика, который почему-то носил имя твоего сына. И вообще, сама разбирайся со своей семьей! То отец тебя признать не может, и он тебе почему-то не отец, то моя тетя вдруг тебе не мать, то твоих Рональда и Джинни нужно объявить моими младшими детьми, а того никому неизвестного сироту — твоим сыном… Бред! Я Молли Уизли, а не Дамблдор или Поттер!***
— Да… Нам было очень нужно изобразить акцию отвлечения, чтобы обезопасить ребенка из предсказания, сына Джеймса Поттера, ведь на него охотился сам Волан-де-Морт, понимаете? — потея от испуга, рассказывал Артур Уизли о давних событиях. — Не понимаю. Сын Джеймса Поттера родился первого марта 1980 года, и все пророчество было ложным. «Волан-де-Морт» — это псевдоним вашего главы Ордена Феникса, Альбуса Дамблдора. Кстати, сын Джеймса Поттера и Лили Поттер — его родной внук… — следователь не очень понимал извращенную логику фанатиков. — Ну я же говорю, очень было нужно изобразить акцию отвлечения, для всех… И мы выбрали ту семью. Отец того ребенка — Пожиратель смерти, а мать так вообще магла… Да еще дружок того Пожирателя там, ну, в их доме, почему-то был… Очень кстати, как после оказалось… Ну и Аластор Грюм, значит, их того, а я после ребенка забрал… А этот дружок, сволочь, двоих наших вообще-то «Авадой» убил, — расплывчато продолжал объяснения супруг Молли Уизли. — А вот теперь все то же самое, но с фамилиями и именами потерпевших, пожалуйста! — Нужного ребенка мы нашли в Хогсмиде, там жила жена чистокровного мага Грегори Мальсибера, магла Кэтрин Мальсибер. Их сыну Гарольду было всего полгода, и взять решили именно его. Пошли на дело четверо членов Ордена Феникса: я, Аластор Грюм, а также братья Гидеон и Фабиан Пруэтты. Но в доме Мальсиберов был Николас Эйвери, он эту маглу с ее щенком стал защищать. Гидеон и Фабиан были там же и убиты, а Аластора как раз тогда серьезно ранили, он инвалидом стал, ему из аврората пришлось уйти… — жалостливо, но подробно рассказывал Уизли старший. — Скатертью дорожка сослуживцу. Продолжайте, обвиняемый, — сквозь зубы отозвался аврор. — Ну вот… Ребенка и трупы мы изъяли и порталом перенесли в Годрикову лощину, в дом к Поттерам. Альбус Дамблдор трансфигурировал из убитых тела Лили и Джеймса Поттеров, а этому ребенку сделал шрам позаметней, чтобы как в легенде о ребенке из пророчества там все было. Но все пошло наперекосяк: то дурень Северус Снейп заявился и ну рыдать над якобы убитой Лили Поттер, с трудом под «Конфундусом» увели… А спустя час, когда авроры уже прибыли, ещё и Сириус Блэк пожаловал и Питера в толпе заметил. Ну и заваруха пошла… — продолжал рассказ Артур Уизли. — То, что Питер Петтигрю убил «Бомбардой» двенадцать человек и за чужое преступление Сириуса Блэка отправили на долгие годы в Азкабан, вы называете словом «заваруха»? — поинтересовался следователь. — Ну уж двенадцать человек, это же маглы были… — Уведите… — Ну как, коллега? Впечатлены? — к следователю подошел второй маг, курирующий этот допрос, который с сочувствием смотрел на коллегу из Магической Британии. — Не то слово, впечатлен. Вся Вторая магическая война в моей стране, в сущности, развязана одним человеком. Как Альбус Дамблдор он возглавлял мракоборцев-фанатиков, а как Волан-де-Морт — Пожирателей смерти, фанатиков чистой крови. И снимал сливки с обеих сторон, уничтожая всех ему неугодных и забирая их состояния, семейные реликвии и артефакты. Мило, — маг брезгливо поморщился. — Еще как мило. Но это только жалкое начало, вам, похоже, придется все дела этих Пожирателей смерти пересматривать. И тех, кто в Азкабане, и тех, кто просто под надзором. Представляете масштаб? Аврор из Британии представил это и скривился как от острой зубной боли. Пересмотр почти всех политических дел за двенадцать или больше лет, ужас!***
До запланированного отъезда к Северусу Снейпу и его гостям прибыла сова с письмом от Минервы МакГонагалл. Аврорат желал бы получить показания Грегори Мальсибера. К тому же прошла эксгумация трупов в Годриковой лощине, и уже есть сведения, что убитые — это именно Кэтрин Мальсибер и Николас Эйвери. Теперь это нужно официально удостоверить и нормально перезахоронить погибших. Ну и показания Северуса Снейпа и юных Гарольда Мальсибера и Гермионы Грейнджер о том, что происходило в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, лишними в деле против Альбуса Дамблдора точно не будут. Так что отъезд на северный архипелаг пришлось ненадолго отложить. Похороны получились крайне тяжелыми и для Мальсиберов, которые еще раз потеряли жену, мать и хорошего друга семьи, и для жителей Годриковой лощины: вместо могилы героев магического мира у них, оказывается, было место захоронения убитых якобы героями магического мира, а это уже совсем иная ситуация. Затем профессор Снейп, мисс Грейнджер и мистер Мальсибер давали показания аврорам, и если бы не ручательство мадам МакГонагалл, это было бы не так просто. Все же не каждый раз видишь профессора зелий пятнадцати лет и двух третьекурсников тринадцати и четырнадцати лет, и никаких чар изменения внешности нет ни на одном из них! Подробный рассказ профессора Хогвартса и двух его учеников о событиях в школе магии с 1991 года по сей день был весьма интересен, причем настолько, что запрошенный свидетелями портал на Фарерские острова им выдали прямо в аврорате, с оформлением всех нужных документов и беспрепятственным решением всех финансовых вопросов, связанных с временным переездом. А что еще делать такой компании в Британии? Бывшему профессору Северусу Снейпу вернуться на работу в Хогвартс? Как, простите, даже при ином директоре! С волшебной палочки Грега Мальсибера сняли ограничение и дали разрешение на получение работы, но кто его наймет в Британии? А Гермиона и Гарольд? Как им возвращаться в Хогвартс? На Фарерских островах школа гораздо проще, но она есть и является крохотным филиалом Дурмстранга, что очень неплохо. Этим бы свидетелям просто выжить. Их показания в деле против Дамблдора очень важны, а быть опасным для того, кто носит псевдоним «Волан-да-Морт», не просто риск. Это риск повышенный.