Danger Duo
22 февраля 2022 г. в 16:49
Ханагаки Такемичи - Такемучи - был необычным человеком. С того момента, как он появился в поле зрения Томана, и вплоть до того, как Дракен решил проявить к нему интерес.
Он был странным, без всяких "если", "и" или "но". И дело было даже не в том, что этот парень был немного не в себе. Это было больше похоже на то, что с ним произошло столько абсолютно неправильных вещей, которые по какой-то причине компенсировали друг друга настолько, что не дали ему умереть.
А вот как Такемичи не умер - вот это была самая настоящая загадка, думал Дракен, наблюдая, как парень пьет уже третий термостакан кофе за последние несколько часов.
Дракен познакомился с Такемичи примерно в то же время, что и с Киёмасой, и, честно говоря, дальше все становилось только страннее. Его девушка была настоящей хохотушкой, а сам Такемичи становился все... интереснее? Страннее? Чего только стоило предложение стать телохранителем Дракена. Парень ходил за ним по пятам весь день, считая себя крутым, но на самом деле он так ничего и не предпринял. Он, честное слово, просто присматривал за ним. Это было мило, но неправильно. Или... это казалось неправильным, но по своей сути было не плохо.
А потом он спас жизнь Дракену, что, несомненно, было чертовски приятно. Очевидно, он был наполовину выбит из колеи, избит до полусмерти, когда вступил в бой. Он не нанес ни одного удара, но упал на колени, как только нашел Дракена на земле.
Оглядываясь назад, Дракен вспоминал все происходящее довольно абстрактно. Он выбивал дерьмо из каких-то людей, и вспышка томанской униформы почти не отразилась в его памяти, когда ноги перестали работать, и он почувствовал вкус крови. Были моменты тишины, чередующиеся с дождем и тяжелым дыханием. Несколько раз он видел что-то яркое, но позже узнал, что это был не свет небес или иного мира, на котором он оказался, а некрасивые желтые волосы Такемичи.
Боже, этот парень был странным.
Как он при своем росте в пять футов с небольшим умудрился тащить шестифутовый труп Дракена - не разворотив при этом ножевую рану и не повредив ее - просто невозможно.
Врачи снова и снова рассказывали ему, как его маленький друг спас ему жизнь. Судя по всему, парень прижал живот Драккена к своему бедру, что оказало достаточное давление на рану, чтобы остановить кровотечение, а то, как медленно он шел-шел-шел, позволило краям раны зарубцеваться.
Такемичи действительно сделал практически все возможное, чтобы помочь ему. Позже он узнал от Эммы, которая услышала это от Хины, что он сражался с Киёмасой ранее вечером и получил по заднице. Они связали его и бросили валяться, хотя им удалось вырубить парня, что, по сути, было невыполнимой задачей.
В любом случае, Такемичи нес Дракена, дрался за него, был ранен за него ножом, и все это с двумя сломанными ребрами, открытой раной на руке и сотрясением мозга, при воспоминании о котором медсестры скорой помощи вздрагивали.
А потом странности достигли пика. Новой высоты, если хотите.
В бане.
Он не очень хотел идти с ними, но Майки потащил его за собой, а Такемичи не стал слишком сильно упираться, так что все обошлось. Они оба начали раздеваться, ну, знаете, как обычно делают, когда собираются мыться, но Такемичи колебался. Не просто от подростковой неловкости, вроде небольшого колебания и брошенного на приятелей взгляда - нет, он, черт возьми, замер. Руки вцепились в подол одежды, глаза уперлись в пол, и он хорошенько подумал, прежде чем стянуть с себя рубашку.
К тому, что он увидел под рубашкой, Дракена вряд ли что-то могло подготовить, потому что, честно говоря, если бы его предупредили заранее, он бы не поверил.
В Дракена никогда не стреляли, но он был знаком с улицей достаточно давно, чтобы знать, как выглядит шрам от пистолета. А Такемичи был весь в них. Четыре пули, одна из которых прошла по его груди, а другая доходила до кишечника, одна на бедре и еще одна - на верхней части ступни без носка. Пулевые ранения, Господи Иисусе, были бы одним из поводов для размышлений и беспокойства (потому что кто, блядь, стрелял в этого парня? Как давно это произошло, ведь шрамы выглядят старыми?), но не только они. Ожоги - или то, что Дракен принял за ожоги - усеивали переднюю часть тела мальчика. Пожеванные куски жвачки обхватывали его бедра, несколько пятен возле ребер и довольно большое пятно на груди.
Такемичи не сказал о них ни слова - как и о шраме от ножа, проткнувшего его руку, который смотрел на Дракена с обеих ладоней мальчика.
Хотя никто из них ничего об этом не сказал, они с Майки думали об одном и том же: что-то здесь не так.
После того, как Баджи покинул Томан и ему пришлось разбираться с новичками из Мёбиуса, Майки захотелось отвлечься, а Такемичи был идеальным вариантом, на котором можно было остановиться. Дальше всё произошло примерно так:
Был вечер - не слишком поздний, но достаточно, чтобы солнце уже село. Они подкрались к его дому, с которым уже однажды познакомились, и просто ворвались внутрь. Все лампы были выключены, кроме одной в дальней комнате на втором этаже, так что можно было только гадать, был ли кто-нибудь дома. На случай, если кто-то действительно был - например, его родители - они представились и сняли обувь. Когда их никто не встретил, пожав плечами, они прошли вглубь здания.
Дом Такемичи был... пуст, если не сказать больше. Майки, разумеется, сначала обшарил буфет и холодильник, но, не найдя ничего привлекательного в их скудном содержимом, двинулся дальше. На стенах не висело ни одной фотографии, только несколько ковров, которые Эмма сочла бы стильными, и слой пыли на прилавках. Это место не выглядело обжитым. Если бы не переполненный мусорный бак и остатки энергетических напитков, Дракен бы и подумать не мог, что здесь кто-то живет.
Было очень темно, поэтому они включали свет по мере продвижения, нашли ванную комнату и то, что, похоже, было комнатой родителей Такемичи.
Свет, который они видели снаружи, горел в гостиной, где лежал бессознательный Такемичи со старой (и дешевой) гитарой, висевшей над диваном, на котором он спал. Он тихонько похрапывал, и громкие разговоры и псевдо-крики не смогли его разбудить. Тогда Драккен взял на себя инициативу просто пойти и разбудить парня. В тот момент, когда он схватил его за плечо, в его лицо угодил локоть, а Такемичи каким-то образом умудрился перемахнуть через спинку дивана.
Слишком потрясенный, чтобы сделать что-то еще, кроме как уставиться на него широко раскрытыми глазами, он с тревогой осознал происходящее. Лицо Такемичи покраснело от смущения и страха, а дыхание сбивалось при каждом вдохе.
Но на мгновение, в ту секунду, когда его глаза распахнулись, Дракен видел Такемичи, а Такемичи его нет. Глаза, которые всегда были ясными - в них горел свет какой-то невообразимой решимости - потускнели. Ничего не видя.
Он наблюдал это на лицах мальчишек, находящихся на грани потери сознания, когда они уже с гордо поднятыми кулаками, готовые к большему, но еще не совсем, если вы уловили мысль. Остекленевшие взгляды детей, которые побывали в местах, настолько неизбежных, что они цеплялись когтями за спину, когда их глаза закрывались. Каким бы слабым ни казался Такемичи, в левом ухе Дракена все еще звенело, и он подумал, что наутро его глаз опухнет. Челюсть довольно сильно болела, но признаться в этом было бы слишком. Если бы Драккен стоял во весь рост, то получил бы локтем в горло. Он не хотел думать о том, насколько это было бы хреново.
И к тому времени, как он упаковал все это в своем сознании в бантик и коробочку с надписью "сохранить на потом", а может и нет, Такемичи уже стоял на ногах и вовсю извинялся. Майки изо всех сил старался выглядеть забавным, глядя на страдания Дракена, но, зная его так долго, Дракен мог легко заметить тонко завуалированное беспокойство. Это была забота не о нем - нет, черт возьми, - а о Такемичи. Сам мальчик, казалось, одураченный игрой Майки, в конце концов снова устроился на диване, после того как принес замороженный пакет с кукурузой, чтобы прижать его к виску Дракена.
Большинство детей их возраста, если только они не сталкивались с побоями регулярно, даже не подумали бы приложить лед, чтобы уменьшить отек. Не говоря уже о том, чтобы завернуть его в несколько бумажных полотенец, чтобы предотвратить морозный ожог кожи.
Каждый новый факт, который они узнавали о новом проекте Майки, вызывал беспокойство. Все складывалось в не очень радужную картину.
"Итак... что вам, ребята, понадобилось?" наконец спросил Такемичи.
Майки, да и сам Дракен, не были людьми, которые привыкли ходить вокруг да около. Говорить деликатно. И поэтому, когда они сталкивались с чем-то вроде О, кто стрелял в тебя? Поджег тебя? Где твои родители? Они были не самыми лучшими кандидатами для подобной работы. Конечно, можно было заставить Мицую сделать это, но Такемичи был их другом, поэтому они должны были справиться сами.
Майки так изящно, как только мог, наклонился вперед с легкой ухмылкой. "Откуда у тебя шрамы?"
Примерно в 22:12 вечера во вторник Дракен и Майки заметили в Такемичи ту сторону, которую они видели только когда он смотрел на Кисаки.
Лицо блондина дернулось. Вернее, дрогнуло. Словно они всколыхнули воды, которые ранее оставались неизведанными. Широко раскрытые глаза, с которыми он смотрел на мир, медленно перешли в натянутую кривовато-болезненную ухмылку, которая больше подошла бы Майки, чем ему самому.
"Почему?" - спросил он.
В голосе Такемичи не было ни обвинения, ни враждебности, ни чего-либо еще, что нормальный человек сделал бы, когда зашла речь об его ( явно травмирующей) истории. Он был пуст. Осторожен. Не собираясь ничего выдавать.
Но с другой стороны, это был чертовски хороший вопрос, а? Майки молча взглянул в его сторону мол, я сделал все, что мог, теперь твоя очередь. Дракен вздохнул и встретился с испытующим взглядом Такемичи.
"Потому что такие дети, как ты - или, черт возьми, как мы, - он махнул рукой в сторону Майки, - не выглядят так. Да, у нас есть несколько царапин, но ничего похожего на то, что у тебя. Так с чем мы имеем дело?"
Такемичи наблюдал за ним с таким напряжением, что это его нервировало. Выражение его лица ни разу не дрогнуло, но Такемичи не сделал ни единого намека на то, что собирался заговорить.
"Это другая банда?" предположил Дракен.
Никакой реакции.
"Друг?"
Молчание.
Майки посмотрел на него с упрямством, и тогда он задал вопрос, который они отчаянно не хотели задавать.
"Это были твои родители?"
Выражение лица Такемичи не изменилось, лишь слегка дернулась бровь. Драккен заметил это и ухватился за тему, прежде чем она успела уплыть. Вцепившись в нить, он собирался тянуть до тех пор, пока либо не найдет узел, либо не распутает все.
Он бросил выразительный взгляд в сторону Майки, а затем посмотрел назад. "Кстати, где они?"
Глаза Такемичи сузились.
"Я думаю, нам стоит подождать, пока они вернутся домой, и спросить у них самих. Я думаю, мы быстро докопаемся до сути".
"Ты будешь ждать очень долго", - пробурчал Такемичи, улыбка на его губах становилась все тусклее с каждым мгновением. "Насколько я знаю, она вернется домой только через несколько месяцев".
Это было не много, но хоть что-то.
"Это не значит нет", - добавил Майки, к огорчению Такемичи.
В тот момент он выглядел таким уставшим, каким Драккен, кажется, никогда его не видел.
"Это нет", - сказал Такемичи. "И что бы со мной ни случилось, вам двоим не о чем беспокоиться. Это не помешает мне сражаться".
Кровь Дракена стыла в жилах от его слов. Тихая мантра гудела в глубине сознания, крича, что парень думал, что его бросят. Что они проверяют его, потому что думают, что он теперь недостаточно хорош. Что он как-то недостаточно полезен для них. Боже, вот почему Мицуя должен был заниматься подобным дерьмом.
На фоне его небольшого прозрения, Такемичи продолжил.
"Это, - сказал он, жестом показывая на себя, - не будет проблемой. Все в прошлом. И если вас это так напугало, то мне стоит ходить на бои с расстегнутой рубашкой".
Он еще и смеялся над этим, как будто его грудь не была сокровищницей страданий, подобных которым Дракен не видел ни у кого.
"Послушай, Такемичи, я говорю серьезно", - хмыкнул Драккен. "Тебе не нужно сейчас строить из себя крутого парня. Мы можем пристроить тебя в другом месте, ты только скажи".
Блондин взглянул на него, и сквозь тщательно созданную маску пробилась жалость. "Нет".
После этого Такемичи встал и сказал им, что они могут уходить, и чтобы они не загаживали его дом больше, чем уже успели. И, не говоря больше ни слова, отправился спать. Прошло несколько тихих минут, прежде чем они услышали то, что иначе как звуком разбрасывания вещей Тейкмичи назвать было нельзя. Особенно громкий "Блядь!" разорвал безмолвие, но потом снова воцарилась тишина.
Ни Даркен, ни Майки не осмеливались дышать.
Только когда Такемичи, спотыкаясь, вышел из своей комнаты и начал блевать в ванной, Дракен поднялся на ноги. Каждая ступенька была как еще один камень на его плечах, а воздух в доме - как одеяло, удерживающее его. Когда он завернул за угол и нашел ванную, дверь была распахнута, и Такемичи судорожно дышал. Он переоделся в рваные шорты и майку с широким рукавом, на обеих были видны следы бойни, из-за которой его допрашивали.
В его венах застыл лед, но не от того, что ребенок сгорбился над унитазом, а от того, что он вздрогнул, когда Драккен вошел в комнату. Вместо ответа Такемичи снова зашипел, а с его губ сорвалась тонкая струйка желчи.
Что вы делали, когда люди доводили себя до такого взвинченного состояния, что впадали в ярость? Держали ли вы их за волосы - даже если они были короткими? Может, гладили их по спине?
"Убирайся".
Слова были произнесены в унитаз, а потом вытолкнуты вместе с воздухом из поврежденных легких. Такемичи выглядел как страдание в человеческом обличьи, но от того, что его щека прижалась к ободку, в его глазах плескался гнев. Было непонятно, на кого он направлен - на Дракена, на ситуацию или на самого Такемичи, но блондин явно был взбешен. Несколько мгновений он хрипел, прежде чем заикаясь выдохнуть.
"Забудь... - он махнул вспотевшей ладонью, - все это. Уходи".
Не желая больше испытывать судьбу, Дракен развернулся на пятках и ушел. Майки встретил его в гостиной с таким видом, словно не двигался с места ни на дюйм. Дверь в спальню матери Ханагаки была открыта, хотя Дракен мог бы поклясться, что она была заперта, но это было ни к месту. Такемичи, казалось, затих, но смыв в туалете был достаточно красноречив.
Майки даже не понадобилось спрашивать, как все прошло.
Они молча надели ботинки и запрыгнули на заднее сиденье байка Майки. Когда они сидели на вершине перекладин на ближайшей детской площадке, и единственным их свидетелем была луна, Дракен вздохнул.
"Он хотел, чтобы мы все забыли".
Когда Майки не встретился с ним взглядом, он понял, что они думают об одном и том же.
"Шрамы, визит на дом, его небольшой приступ безумия", - продолжал Дракен. "Все это".
Майки был так же добр, как и жесток. Он бы не забыл.
"Интересно, сможет ли Мицуя разнюхать это", - задался он вопросом. "Обычно он хорошо разбирается в таких вещах".
Драккен хмыкнул в знак согласия.
"О чем ты думаешь, Кенчин?"
Дракен не прикусил губу, но если бы ему было за что стыдиться, то, наверное, так бы и сделал.
"Я думаю, нам нужно присматривать за ним. Не дать ему попасть в еще большие неприятности".
Майки слегка улыбнулся, "Я не думаю, что это реально".
Дракен не мог не согласиться.