Глава 3 — Кошмары Наяву
Солнечный свет, проникающий через окно, щекотал ее чувства, и одетая в пижаму фигура начала медленно шевелиться, шипя и морщась от боли, пронзившей глаза. Дремавший в кресле рядом с её кроватью Тайянг был разбужен легким шумом и движением (десяток лет в качестве тренированного Охотника, а затем еще два в качестве отца сделали его довольно чувствительным к подобным вещам), и когда он повернулся, чтобы проверить Руби Роуз, он обнаружил, что его вторая дочь пытается медленно сесть. Не теряя ни секунды, он быстро подошел к ее кровати и крепко и тепло обнял ее, восклицая: — Руби! Ты проснулась! Руби, тем временем, все еще пыталась привести свои чувства в порядок (и удивлялась, почему ее отец ничего не делает с Гримм, забивающим гвозди в её череп), и только смогла прильнуть к его объятиям, как застонала: — Уф… что случилось? — Твои друзья, Пирра и Вайсс. — Объяснил Тайянг, как будто это все объясняло. — Они вытащили тебя оттуда и привезли вместе с Янг домой в целости и сохранности. Это вызвало больше вопросов, чем ответов в дезориентированном сознании Руби (например, что такое «оттуда»), и когда она попыталась сосредоточиться на обрывках воспоминаний, которые ее бодрствующий разум еще не успел ухватить, одно имя отозвалось в ней, а видение пустого окровавленного рукава заставило ее вздохнуть: — Подожди! Янг! С ней все в порядке? Тайянг ничего не мог с собой поделать, ему пришлось отвести взгляд от ее обеспокоенного лица, иначе воспоминания о том, что они сделали с его малышкой, снова захлестнут его. Взяв себя в руки, он попытался деликатно произнести: — Она… с ней все будет в порядке. В конце концов. Надеюсь. — Я думаю, она просто… Я думаю, ей просто потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть ко всему. Недосказанность года. — Она слишком сильная, чтобы позволить этому остановить ее. Он всегда надеялся, что она будет совсем не похожа на Рейвен (и был разочарован в этом отношении, когда она впервые закатила истерику), но если и было что-то, что, как он надеялся, она унаследовала от своего донора яйцеклетки, то в тот момент это была ее сила, ее стремление, ее упрямая стойкость. — Я просто рад, что мои девочки вернулись домой. И это было единственное заявление, которое до сих пор не было ничем иным, кроме как полной правдой. Он попал в колею, когда Рейвен ушла от него. Он впал в глубокую депрессию, когда потерял Саммер. Он был бы уничтожен, если бы потерял и одну из своих девочек, не говоря уже о них обеих, как он узнал в тот день. На мгновение Руби замолчала, обдумывая эти слова, прежде чем перед ее мысленным взором возник образ горящей башни и падающей фигуры. Тихо она продолжила: — И… что с Жоном? С ним все в порядке? Тайянг мог только отвести взгляд, не в силах встретиться с ней глазами. Он был обеспокоен, когда его дочь-интроверт внезапно была принята в Бикон, за два года до окончания Сигнала, и оставила немногих друзей, которых старательно заводила. И он был в восторге, когда она написала в ответ, что у нее появился новый друг (хотя он был менее счастлив, узнав, что первым другом, которого она завела самостоятельно, был парень, но он доверял Янг держать вредителей подальше от нее). В конце концов, Тайянг сделал единственное, что он мог сделать: он выбрал путь труса: — Я… Я позволю Пирре все тебе объяснить, хорошо? Я дам им знать, что ты очнулась. Руби успела лишь недоуменно моргнуть, глядя на быстро удаляющуюся спину отца, а через несколько мгновений в комнату вошла Пирра, и Чемпион бросилась обнимать Красного Жнеца. Когда потерянная Руби слабо ответила на объятия, Пирра начала: — Руби, ты наконец-то очнулась… — Пирра, что ты здесь делаешь? — Вмешалась Руби, сбитая с толку. — Почему ты не вернулась в Бикон? — Бикон… Бикон пал, Руби, как и большая часть Вейла. Ты что-то сделала с Драконом Гримм, что-то, что остановило его, но он все еще жив, и Гримм все еще кишат в округе. — Я сделала… что? — Твой Дядя Кроу знает больше, чем я, и он сказал, что объяснит тебе остальное. — Хо…рошо? Так почему ты не вернулась домой? — Не так-то просто достать Буллхед со всеми Неверморами и Грифонами вокруг Вейла. Также… также Рен, Нора и я… мы хотим пойти за тем, кто стоит за Падением. По словам Кроу, след врага ведет в Хейвен. Значит, туда мы и направимся. По крайней мере, мы в долгу перед Жоном… Последний кусочек головоломки щелкнул в голове Руби — падающая фигура, изрешеченная шипящими стеклянными снарядами, и она выдавила из себя слова сквозь внезапно сжавшееся горло: — Жон… он… правда? Пирра глубоко вздохнула и отвела взгляд, все еще терзаемая чувством вины при воспоминании о своей неудаче. Если бы она не отвлеклась, если бы подоспела раньше, если бы была быстрее, сильнее, искуснее… даже сейчас, спустя несколько недель после Падения, ей было больно. Им всем было больно. Но опять же, команда NPR потеряла не просто члена. Они потеряли лидера, друга, брата или того, кто мог бы стать чем-то большим. Все потому, что когда это имело значение, они не были рядом с ним, их лидером, самым слабым членом команды JNPR, когда он нуждался в них больше всего. Она не могла лгать Руби. Она была другом, и она была его первым другом. Он бы этого не хотел. Поэтому Пирра глубоко вздохнула, посмотрела в глаза Руби и начала: — Жон… его больше нет. Его аура, должно быть, стала красной, когда мы пришли туда… и принятие этих стеклянных осколков окончательно добило его. Причина, по которой он принял эти осколки, осталась невысказанной; никому не нужно было напоминать о ней. Взглянув в сторону лица Пирры, Руби дрожащим голосом спросила: — Могу ли я… могу ли я увидеть его тело? — Мы… мы думаем, что она пропитала свое стеклянное оружие магией огня; когда мы наконец оправились от того, что сделали твои глаза, он просто… исчез. Осталась только лужа крови, его свиток и сломанный меч. Еще одна пустая могила, совсем как мамина, с горечью подумала Руби, хотя на глаза навернулись слезы. Однако мысль о семье заставила ее заговорить: — А… что насчет его семьи? Им рассказали? — … Он когда-нибудь говорил тебе, что подделал свои документы и сбежал из дома в Бикон? — Тихо спросила Пирра. — … что он сделал? — В любом случае, дело в том, что он ничего не рассказывал нам о своей семье, и в его свитке, выданном Биконом, тоже ничего не было. Мы пытались найти фамилию «Арк», но с МСС ничего не вышло… Рен начал проверять в библиотеке исторические записи, ища любые старые генеалогии, которые можно было бы отследить, а Кроу и Нора обещали прислушиваться к слухам, но пока нам не повезло… Мысль о том, что еще один герой принесен в жертву, еще одна семья потеряла кого-то дорогого, так и не узнав, что с ним случилось, стала для Руби последней каплей. Когда она начала всхлипывать, Пирра тихо погладила ее по спине, пробормотав: — Это была не твоя вина, Руби… — Именно так! Если бы я была внимательнее… если бы я была осторожнее… если бы ему не пришлось отталкивать меня с дороги… — А я была той, кто сдерживала Синдер! Я была партнером Жона! Его бы даже не было, если бы не я… — … — … — Может, вы двое просто согласитесь, что это вина Синдер, и свалите все на нее, когда мы ее выследим? — Спросил Кроу с порога, нарушая мрачную тишину. Пирра бросила на алкоголика взгляд, но Руби улыбнулась любимому дяде, радуясь, что с ним все в порядке. Не обращая внимания на взгляд Пирры, он невозмутимо допил содержимое своей фляжки и спросил: — Не возражаете, если у нас будет минутка? Пирра вздохнула, уже привыкшая к его прямоте, и на секунду оглядела подругу, прежде чем отпустить ее. Поднявшись и повернувшись, она легко извинилась: — Ну, я пошла проведать Рена и Нору. Когда дверь закрылась, Кроу подошел к своей второй племяннице и сказал: — Рад видеть, что ты наконец-то проснулась, малышка. Итак, что ты хочешь узнать?— ПОДЗЕМЕЛЬЯ ХЕЛГЕНА, 17 ПОСЛЕДНЕГО СЕМЕНИ 4E201 -
Гадость, гадость, гадость, гадость, гадость, гадость, гадость! Янг внутренне взвыла, глядя на ботинки, которые теперь покрывала тошнота, хотя внешне выражение ее лица изменилось лишь слегка сжав челюсти. Правда, после всей грязи, пепла, крови и внутренностей, которые покрывали ее сапоги, когда она бежала по городу (и пробивала себе путь через немалое количество Братьев Бури), немного больше рвоты было бы даже незаметно, не говоря уже о том, чтобы представлять опасность для здоровья ее тела. И все же в человеческих отходах и экскрементах было что-то такое, что вызывало у нее естественное отвращение. — Уф, простите… — Жон неуверенно застонал под ней, все еще дезориентированный тем, что сражался с огненной ведьмой и Драконом Гримм, проиграл битву, а затем был разбужен сильным запахом кишок и крови. Когда его глаза медленно адаптировались к внезапному освещению, его инстинкты включились, и он попытался подняться. Однако он все еще был ослаблен после битвы, и от падения в собственную рвоту его удержала только светловолосая фигура над ним, которая автоматически переместилась, чтобы поймать его. Обменявшись взглядами, Хадвар и Янг молча обсуждали возможность оставить мальчика или, по крайней мере, передать его на сомнительное попечение мучителя и его более здравомыслящего помощника. С одной стороны он явно прошел через Обливион, даже с опытным целителем, который ухаживал за ним, и, возможно, было бы милосерднее быстро перерезать ему горло, чем позволить ему быть раздавленным насмерть или задохнуться при обрушении форта. С другой стороны, по крайней мере, Хадвару нужно было бежать, чтобы предупредить окрестные поселения (например, Ривервуд, где жил его дядя) о драконьей угрозе, а Янг была полна решимости выжить, хотя бы для того, чтобы узнать, что случилось с ее матерью. Они не знали, могут ли они рисковать, принимая на себя лишнего человека, тем более такого, который казался не более чем мертвым грузом. К счастью, прежде чем они приняли решение, глаза мальчика широко раскрылись, и он начал дико озираться по сторонам, задыхаясь: — Дракон! Огонь! — Ух ты, полегче, малыш. Успокойся. — Янг успокоила его, мягко, но крепко прижав его сопротивляющиеся конечности (и убедившись, что ни одна из них не прикоснулась к рвоте). Жон поднял глаза на человека и расслабился, увидев почти знакомое лицо, и снова потерял сознание. Янг быстро приняла решение: — Хадвар, ты несешь мальчика. Я расчищу нам путь отсюда. — Ты уверена? — Хадвар переспросил. — Никому из нас не понравится, если мы просто оставим его позади. — Янг защищалась, не желая признавать, что всего несколько минут назад она думала об этом. — Кроме того, ты слышал, что он говорил; он может знать что-то о драконе, который сейчас пытается убить нас всех. — В твоих словах есть смысл… — Хадвар согласился, перекинул лежащего мальчика через плечо, и они вместе продолжили нелегкий путь к свободе.— ОДНО ОБУЧАЮЩЕЕ ПОДЗЕМЕЛЬЕ СПУСТЯ -
Первым на Жона обрушился запах свежего воздуха. Он вырос в маленьком городке недалеко от границы, но семья всегда слишком опекала его; он никогда даже близко не подходил к стенам, не говоря уже о том, чтобы пробираться в окрестные леса, и единичные случаи, когда он бывал на нетронутой природе — это редкие походы в Шион. Поэтому он очень дорожил своим пребыванием в Биконе; даже поездка в Вечную Осень, омраченная тем, что его шантажировал Кардин и он чуть не ранил Пирру (и не умер), была для него новым опытом. И вот, когда до его мозга донесся запах, он подсознательно понял, что находится снаружи. Затем в его сознании появились дрожь и толчки. Он двигался, хотя и не под действием собственной силы. А то, что его не укачивало, означало, что он, скорее всего, не на корабле или лодке. Может быть, поезд? Или его несли? Как ни странно, но именно внезапное отсутствие света сделало это за него. Свет уже некоторое время щекотал его чувства, постепенно усиливаясь и усиливаясь, но внезапная темнота заставила его инстинкты заработать на полную мощность. Однако вместо того, чтобы бороться, он просто открыл глаза, гадая, не летит ли над ним Невермор. Янг и Хадвар тем временем выглянули из-за скалы, за которой спрятались, и с опаской наблюдали, как черный дракон пролетает над ними. Только когда он скрылся из виду, они позволили себе расслабиться и перевести дух, о чем даже не подозревали. Однако никто из них не признался бы, что подпрыгнул, когда над плечами Хадвара раздался мягкий голос: — Уммм… может, теперь ты меня спустишь? — О, смотрите, Тошнотик наконец-то проснулся. — Янг усмехнулась, лишь слегка пообещав надвигающуюся боль, когда Хадвар осторожно прислонил его к скале. — Ты должен мне за мои ботинки, Тошнотик. На мгновение Жон замялся, испытывая искушение извиниться перед Янг. Потом он присмотрелся и удивился, как он вообще мог принять белокурую красавицу за Янг Сяо-Лонг. Конечно, она выглядела так, будто могла быть ее сестрой-близнецом, но экипировка этой девушки совсем не походила на ту модную и откровенную одежду, которой щеголяла знакомая ему Янг. Ее перчатки также были из грубого серого металла, а не из хорошо отполированных желтых браслетов, которые он знал и боялся, но то, что убедило его в том, что белокурая красотка перед ним не может быть Янг Сяо-Лонг, были волосы. В конце концов, Янг Сяо-Лонг защищала свои волосы, как волчица защищает своих детенышей. Янг Сяо-Лонг ни за что бы не позволила своим волосам стать такими грязными и неухоженными… по крайней мере, без того, чтобы не сравнять с землей все здание и не сломать несколько костей. Вздохнув, он поднялся на ноги и мысленно проклял свою удачу и укачивание, что его стошнило на сапоги второй белокурой красавицы, и он во второй раз получил прозвище Тошнотик! Внутренне он поклялся, что купит ей новые сапоги, как только у него появится возможность покинуть Бикон и отправиться в Вейл, но затем сделал паузу, так как тяжесть этих слов обрушилась на него. Быстро оглядевшись по сторонам, он срочно спросил: — Что случилось? Где моя команда? И где дракон? — Большая черная летающая ящерица? — Риторически подтвердила Янг, и когда Жон быстро кивнул, она ткнула большим пальцем в сторону гор и ответила: — Надеюсь, он улетел обратно в ту область Обливиона, откуда пришел. Но я сомневаюсь, что нам так повезет. — А что касается того, что произошло… — Продолжал Хадвар, протягивая ему флягу с водой. — Мы надеялись, что ты нам расскажешь. Мы нашли тебя одного, на дне крепости, тяжело раненного, и вытащили, пока дракон не обрушил на нас все вокруг. Жон быстро обработал информацию и осмотрелся. Они находились недалеко от пещеры, которая, как он догадался, была тайным выходом из крепости, откуда они его спасли. По его предположениям, они находились в Изумрудном лесу, следуя по тайному пути от часовой башни, и с момента битвы прошло уже несколько дней. Предположительно, его команда успешно вытащила его и подлатала, прежде чем продолжить бой, но это не сходилось. Во-первых, после того трюка, который он проделал, он сомневался, что кто-то смог бы оттащить Пирру от него ломом. Во-вторых, он видел огромные стаи Гримм; между хаосом Атласской армии, обращенной против них, и Гримм, вторгшихся в Вейл, он сомневался, что даже многочисленные Охотники и Охотницы Вейла смогли бы так быстро начать операции по очистке. Более того, снаряжение людей, которые спасли его… оно больше напоминало ему его первоначальное снаряжение, когда он попал в Бикон, чем обычное меха-сменное оружие, которое использовали большинство Охотников и Охотниц. Чем больше он думал о ситуации, тем более странным все это казалось. Осторожно, играя на своих травмах, слабости и дезориентации (не то чтобы ему нужно было много играть), он начал выяснять отношения: — Спасибо за помощь… Кстати, я не запомнил ваших имен. Кто вы двое? И где мы находимся? — Ах, мои извинения, это был долгий день. — Брюнет в кожаной броне приложил правый кулак к левой груди и с коротким поклоном начал: — Я исполняющий обязанности Квестора Хадвар, Пятый Имперский Легион, Скайрим. Жон озадаченно моргнул, пытаясь осмыслить то, что ему сказали. Конечно, он первым признал бы, что не был самым умным или самым способным подростком в Биконе, но он не слышал ни о какой империи в Ремнанте, не говоря уже о месте под названием Скайрим. Это определенно было не где-то рядом с Вейлом, по крайней мере; снегопад заставил его задуматься: не находится ли он где-то рядом с Атласом? Однако именно следующие слова блондинки заледенили его кровь. — А я — Янг Сяо-Лонг из Бравила. — Янг представилась Жону с наглой ухмылкой, которую он узнал (и испугался), а затем с насмешливым упреком посмотрела на обоих и добавила: — Девушка, которой Хадвар чуть не отрубил голову, и чьи сапоги ты испортил. — Это не было моим намерением! И в конце концов я помог тебе сбежать, не так ли? — Отчаянно протестовал Хадвар. Жон не обращал на них внимания, пытаясь осмыслить их слова. Сначала он подумал, что это все шутка, которую сыграла с ним Янг; Янг, конечно, любила пошутить. Но она знала, когда нужно быть серьезной; он сомневался, что она потащила бы его в Изумрудный лес или Атлас, притворилась бы, что не знает его, после того как он снова наблевал ей на ботинки и испортил волосы. Не тогда, когда Вейл и Бикон подверглись нападению, и не тогда, когда он был так тяжело ранен, пытаясь спасти Руби. И, кстати, о тяжелых ранах… как они умудрились его залатать? Он видел много крови и чувствовал, что в его груди горит с полдюжины дыр. Команда RWBY была хороша, а его напарница еще лучше, но он сомневался, что они смогли бы одновременно отбиться от Синдер и Дракона Гримм, а потом ещё вытащить его. На самом деле, когда белый теплый свет поглотил его, он был очень уверен, что действительно купил ферму… В памяти всплыли кое-какие Вакуанские комиксы, которые они с Руби обсуждали несколько недель назад, и на мгновение ему захотелось посмеяться над своим воображением. Умереть и перенестись в другой мир? Правда, Жон? Тебе 17 лет, а не 7! Забудь о своих сестрах, Руби умерла бы от смеха, если бы узнала, что такая мысль даже пришла тебе в голову! …но в то же время, Тото, мы явно уже не в Канзасе, размышлял Жон, оглядывая окружающую обстановку. Затем он посмотрел вверх, и у него отпала челюсть. Над ним в темнеющем вечернем небе едва виднелись луны. Две луны. Две непоколебимые луны. Зрелище было потрясающе красивым, но даже когда он любовался этим видом, в его нутре начал образовываться лед. — Это может показаться странным вопросом, но на каком континенте мы находимся? — Наконец осторожно заговорил Жон, прерывая начавшийся между ними добродушный спор, и внутренне сокрушаясь, что эти двое смотрят на него так, словно их тронули за живое. — Мы на Тамриэле, конечно? — … названия «Ремнант», «Вейл» или «Гримм» вам что-нибудь говорят? Две головы покачали головами, недоумевая. — … а как насчет «RWBY»? — Что, как драгоценные красные камни? — Спросила Янг, покачивая головой в замешательстве от его вопросов, прежде чем сменить тему: — В любом случае, Тошнотик, прежде чем мы доберемся до города, мы надеялись, что ты сможешь рассказать нам больше о нападении дракона, о котором ты упоминал ранее. — Любая информация, которой ты располагаешь, будет очень важна для нас, парень. — Продолжал Хадвар, неосознанно еще больше напрягая потрясенного Жона. — Сегодня мы, да и вообще любой человек, впервые увидели дракона, возможно, за три Века! Жон бесшумно опустился на камень, на котором сидел, и начал заливисто смеяться, не обращая внимания на обеспокоенные взгляды двух Нордов. В конце концов, он был готов к худшему, когда занял место Пирры, но сомневался, что кто-то мог предупредить его, что он умрет от нападения дракона, первого, кого кто-либо помнит… и проснется от другого нападения дракона, первого, кого кто-либо помнит.***
Примечание автора: Наконец-то мы здесь, и все, что я могу сказать, это извинения за задержку; я хотел выложить это еще неделю назад, но мой график наконец-то догнал мой организм, и я болел по часам последние неделю или две. Скажу честно, я совершенно не знал, как начать эту главу. Я действительно не мог понять, как наивный ребенок-идеалист отреагирует на смерть, а затем очнется в незнакомом месте в окружении знакомых лиц. Я злоупотреблял скачками во времени в сокращенной версии истории специально, чтобы не отвечать на такие неудобные вопросы… И вот почему я решил в основном содрать то, что я сделал в TWOA (есть короткая зарисовка этой истории, возможно позже переведу), то есть я поместил раздел Ремнанта, посвященный последствиям смерти Жона, чтобы заполнить главу, прежде чем рассказать о том, через что проходит Жон. Это не воровство, если ты делаешь это для себя, в конце концов. Я понятия не имею, открылся ли Жон кому-нибудь, кроме Пирры, о том, что его документы были подделаны. Я всегда полагал, что он, по крайней мере, рассказал остальным членам своей команды (в конце концов), и я верил, что Озпин знал все это время, что поддельные документы — это вещь, но был готов вознаградить людей, достаточно находчивых, чтобы получить эти документы (предполагая, что если они достаточно умны, чтобы найти поддельные документы, то они будут достаточно умны, чтобы пройти исследование основ бытия Охотников, таких как аура, проявления и бои), и использовал Инициацию как способ проверить силу и мастерство людей. Но я сомневаюсь, что он когда-либо рассказывал об этом команде RWBY, поэтому я просто собираюсь с этим согласиться. Что касается придирок к волосам Дова-Янг… ну, пожалуйста, помните, что Скайрим, похоже, находится в Средневековье. Не то чтобы у них не было случайной культуры купания, но, пожалуйста, представьте себе дискомфорт от купания в ледяном ручье. Ни в одном из жилищ в Скайриме, похоже, нет таких вещей, как ванны или комнаты для нагрева воды (не говоря уже о центральном отоплении и водопроводе), и они, похоже, используют жир тролля вместо мыла. Конечно, Дова-Янг исключительно заботится о своих волосах (для человека в Тамриэле), но нельзя сравнивать разрушенный войной и бедствиями Скайрим с качеством жизни современного общества, работающего на прахе, которое можно найти в Ремнанте. Надеюсь, следующие несколько глав пройдут легче (и будут гораздо менее скучными и неловкими), теперь, когда они покинули первое подземелье, познакомились друг с другом и вышли в огромный открытый мир Скайрима.