Переплетая жизненные пути

Ты говоришь, люди? Нет, друг мой, это звери. Это шакалья стая. Они собирались нас порвать. И порвали бы. Но одного они не учли. Они-то шакалы, но я — волк. Метро 2033

      Кохэйри проводила второй день практически в одиночестве. Девушки, выделенные ей Ичимару, совершенно не подходили ей по духу — они заискивали, пытались подружиться, чтобы иметь связи в лице младшей дочери Кучики, и очень много лицемерили. Юная леди позволяла теперь им находиться рядом, только когда спала.       С Ичикой тоже теперь не поговорить. Капитан Куросаки вернулся из территории Скверных душ, не найдя там и следа реацу или присутствия Падме. Мужчина вместе со своим сыном пришёл к отрядам в горах, чтобы помочь поскорее провести зачистку и найти тело Нацуми. Теперь дочь Ренджи и Рукии проводила время со своим парнем Казуи, который поддерживал её позицию насчёт того, что любимая тётя жива. По крайней мере, шанс велик.       Кохэйри-то и сама теперь понимала, знала это, но резко поменять позицию — значит посеять подозрения.       Бьякуя всё ещё мало говорил с дочерью, хотя теперь хотя бы не отгонял от себя и даже не отдёргивал руку, если светловласка решит прикоснуться. Томоэ же был практически всегда занят и ходил пасмурнее грозовой тучи, потому как не мог понять, куда делать Цукаса и её подруга. Можно было ещё провести время с крёстным, но раз пятый офицер не мог найти больше десяти минут для сестры, что уж говорить о временном капитане третьего отряда.       На седьмую ночь после встречи с небожителем, Кохэйри надоело одиночество. Она уже полностью была уверена в том, что Блэкхоул ей не приснился, к тому же это подтвердил Ичимару. Поэтому девушка начала искать с ним встречи. Дождавшись ночи, Кучики надела накидку, что скрывала реацу — её подарил светловласке дядя Киске, чтобы племянница могла иногда сбегать незамеченной из поместья и бродить по улочкам Сейрейтея и Руконгая.       Выбравшись из палатки незамеченной (обе новые помощницы заснули (да~а это тебе не Канаэ, ответственности которой даже на Цукасу хватало)), Кохэйри направилась в лес. Её глаза быстро приспособились к темноте, девушка ни разу не зацепилась ни за ветку, ни за корни или ещё что-нибудь. Она достаточно быстро вышла к реке, оставшись незамеченной — в противном бы случае охрана бы тут же подняла весь лагерь, увидев подозрительную фигуру, крадущуюся в ночи.       Кохэйри остановилась у берега и принялась осматриваться. Врагов рядом не наблюдалась — ни пустых, ни демонов. Вообще эти существа не слишком любили подходить к стоянке синигами. В основном капитаны посылали сильные отряды на зачистку, когда разведка приносила данные о местоположении очередных незваных гостей их мира.       — Улькиорра… — тихо позвала она, но затем более решительно повторилась:       — Улькиорра!       — Незачем так кричать, — вдруг прозвучал голос небожителя сзади, из-за чего девушка дёрнулась от страха, резко обернулась и, оступившись, едва не упала.       Блэкхоул настиг её всего за миг, хватая за талию и возвращая в устойчивое положение.       — Да уж. Тебя только в разведку брать.       Кохэйри насупилась, упираясь руками в мужскую грудь. От небожителя пахло какими-то терпкими странными жжёными травами, которые перебивали его настоящий запах. Он и Кучики были практически одного роста, из-за чего между их лицами сейчас было сантиметров десять. Памятуя о том поцелуе, который девушке понравился, но был не прошен, светловласка подальше отодвинулась от парня, опасаясь, что тот снова «вырубит» её тем же самым способом.       Блэкхоул усмехнулся, понимая, о чём думает юная леди, и разжал тиски рук. Кохэйри шагнула назад, поправляя чуть съехавший капюшон.       — Зачем искала? — спросил Улькиорра. Его изумрудные глаза сияли в ночи, точно кошачьи, завораживая девушку.       Она не сразу нашлась, но в итоге ответила:       — Я ничего не могу понять. Ты сказал, что Канаэ и Цукаса смогут отыскать мою мать. Но на следующее утро они просто пропали.       — Ну, я говорил правду. Они могли её отыскать, вот только дело это было не им поручено, а мне. Тех, кого ты зовёшь Канаэ и Цукаса, никогда не существовало. Эти девушки — Владычица Хикава Кан Ран и сама Царица Ада Ан Ли Мин.       У Кучики едва глаза на лоб не полезли. Рядом с ней всё это время находились ёкай и правительница демонов?! Это что, такие шутки прямиком с Небес?       — Мне было поручено несколько миссий, — продолжил Блэкхоул, — одна из которых — вернуть им память и тела, чтобы Их Величества смогли унять бунтующий против друг друга и Небес демонов и ёкаев. Но то, что они пошли прямо к Шо, это, конечно, даже я предвидеть не мог. Самоуверенные идиотки без грамма своей былой силы решили противостоять одному из приближённых Куроями.       Улькиорра подошёл к большому сухому гладкому камню у реки, который освещали лунные лучи в ночи, и, взобравшись на него лёгким изящным прыжком, обернулся в воздухе и сел в позу лотоса. Откуда-то из складок своих одежд небожитель выудил футляр, из которого достал длинную трубку с чёрным мундштуком и золотым стаммелем.       Блэкхоул раскурил какие-то синеватые засушенные травы, которые Кохэйри не встречала в Обществе душ. Прикрыв глаза, Улькиорра сперва втянул в себя дым, а затем выпустил сизое облачко, удовлетворённо выдыхая. Повторив процедуру ещё несколько раз, небожитель поднял глаза на Кучики, которая всё это время молча наблюдала за ним восхищённо-заворожённым взглядом.       — Тебе бы обратно в лагерь вернуться, пока не хватились.       — Ты так и не объяснил мне, куда делись девочки и где моя мама, — недовольно отозвалась Кохэйри, складывая руки не груди. — И что ты вообще делаешь?       — У вас тут воздух неприятный, а мне нужно силы восстанавливать после перерождения. Духовные части хороши для синигами и арранкаров, а небожителям нужен воздух почище.       — И поэтому ты куришь табак?       — Это не табак, а небесная нимфея, — меланхолично отвечал Улькиорра, туша трубку и убирая ту обратно в футляр. — Она восстанавливает силы небожителей, демонов и ёкаев.       — А ты, стало быть, недавно переродился, — с интересом отмечала Кохэйри. Улькиорра хмыкнул — девушка была любопытна, особенно когда дело касалось жизни Небес.       — Ага. Сотню лет назад я спустился с Небес в Уэко-Мундо, чтобы отыскать Галлею, мою сестру. Но за мной спустились ещё несколько небожителей, посланных, чтобы меня убить. Что им, к слову, удалось — их было тринадцать. Я думал, что это твой дядя Сириус постарался, но в итоге оказалось, что их отправил несостоявшийся жених Галлеи, чтобы я не узнал, кто на самом деле убил Феникса, нашего с ней отца. Небеса думали, что во всём виноват твой дед Кассиопея, который якобы сбежал в другой мир после того, как порешил Феникса за то, что тот отдал дочь не за него.       — А на самом деле это был тот жених? — предположила Кохэйри и оказалась права.       — Ага, — безразлично кивнул Улькиорра. — Этот ублюдок Центавр. А впрочем, он уже гниёт в темницах Дворца Императора. Я лично вырвала ему глаза.       — Глаза?! — ужаснулась Кохэйри и тут же прикрыла рот. Её вскрик мог привлечь ненужное внимание. — Глаза? — уже тише повторила она, всё ещё пребывая в шоке.       — Этого мало, чтобы отомстить за десятилетия лжи, низвергание с Небес принца Кассиопеи, вынужденное бегство моей сестры и, наконец, убийство отца, — жестоким колючим тоном произнёс Блэкхоул, сверкнув в ночи изумрудными глазами. — Центавр будет страдать пять тысяч лет — такова цена за содеянное. А по истечению этого срока его казнят.       Кучики подошла ближе к небожителю и присела рядом на камень пониже, смотря на Блэкхоула снизу-вверх.       — А почему не казнят прямо сейчас?       — Потому что смерть иногда это освобождение, Веритате Кохэйри, — ответил Улькиорра, снова сверкнув глазами, и в этом сверкании Кучики заметила отблеск истинных чувств — ненависти к убийце, который был причастен к стольким страданиям разных небожителей.       Кохэйри помолчала, не зная, что спросить, чтобы не бередить раны нового знакомого.       — А что… случилось с тобой, после того как…       — После того, как меня убили? — снова совершенно спокойно и апатично спросил Улькиорра, зная ответ. — Да ничего особенного. Я обратился в пустого по понятным причинам, потом меня нашёл господин Айзен и переродил в арранкара. В итоге меня убили повторный раз — ваш Куросаки постарался — и через обряд погребения моя душа попала в поток, где ожидала очередного перерождения. Но сорок лет назад на Небесах моя мать, что собирала мою душу с помощью одного артефакта — особой лампы — выдернула её из этого потока и поселила в моё воссозданное тело. И теперь я тут, послан разгребать проблемы этого мира.       — Технологии Небес поражают… — восхищённо и даже с долей благоговейного трепета произнесла Кохэйри. — Стой… ты сказал принц Кассиопея?       Улькиорра усмехнулся, и эта усмешка в лунном свете заставила сердце Кучики дрогнуть.       — Не могу понять, ты либо невероятно глупа, либо умна до безумия, — говорил Блэкхоул, впиваясь взглядом в девушку напротив. — Хотя, учитывая, кто твоя мать, наверное, и первое и второе.       Он помолчал, любуясь ещё минуту выражением лица Кохэйри, преисполненным неприкрытого любопытства, и, наконец, поведал истину:       — Кассиопея — второй принц Небес, кровь от крови Императора. Разве ты не знала?       Кучики поражённо мотнула головой в немом отрицательном ответе. Раз её дед был сыном Императора Небес, значит и она, и её брат с сестрой и матерью являлись его потомками.       Потомки Императора в Обществе душ? Ладно бы просто какой-нибудь звезды, но Императора?!       — Кровь небес, — как-то по-особенному произнёс небожитель. — Так называют всех потомков нашего правителя. У него есть три сына: Сириус, Кассиопея и Бетельгейзе. И потомство, к слову, дал только любимейший сын Императора — твой дед. Правда Сириус недавно женился на Андромеде, но они пока не собираются заводить детей, так что не суть. А вот Кассиопея сошёлся со здешней душой Йоко из какого-то благородного рода местного разлива, как, впрочем, и их сын с дочерью. Но дело это не отменяет — вы все тоже кровь небес. И Небеса вас оберегают.       — Раз Небеса нас так оберегают, они могут уже сказать, где моя мама и Цукаса с Канаэ? — вновь вернулась к «насущному» Кохэйри, вспоминая, что Улькиорра так и не удовлетворил её любопытство.       — Меня тоже интересует этот вопрос.       Кохэйри подскочила с камня на ноги, наткнувшись ошеломлённым взглядом в фигуру капитана десятого отряда, вышедшего из тени. Хицугая хмуро смотрел на небожителя, но тот в ответ меланхолично обвёл глазами незнакомого синигами, никак на него не реагируя.       — Ты ещё кто? — спросил Улькиорра едва ли заинтересованно.       — Капитан Хицугая, что Вы тут делаете? — голос Кохэйри в противовес небожителю звучал почти испуганно. Блэкхоул отчего-то призадумался, глянув на Кучики, а затем вернул глаза на беловласого парня.       Тоширо нахмурился.       — Увидел, как ты сбегаешь из лагеря и пошёл за тобой. Вряд ли бы твой отец обрадовался, если бы я всё списал на галлюцинацию.       — О, точно… так ты тот самый Хицугая, — наконец, малоэмоционально произнёс Блэкхоул, вспомнив, где он слышал эту фамилию, и по-новому посмотрев на синигами. — Хранитель от тени Сириуса, что влюбился во Владычицу огненных лисов.       — А ты-то сам кто? — отвечал Тоширо, не опровергая ни единое слово незнакомого брюнета. — Небожитель?       Бывший арранкар представился:       — Галактион из дома Блэкхоул. Зови Улькиорра.       — Где Канаэ и остальные, Улькиорра? — всё с тем же нажимом в голосе спрашивал Хицугая. — Что с ними сделали демоны?       Небожитель как-то безразлично повёл плечом, отвечая:       — Ничего. Не успели. Я и Кастор вытащили их до того, как эти дуры попались подручным Шо.       Кохэйри на секунду вытянула лицо, не понимая, кто такой Кастор, а потом вспомнила «звёздное» имя дяди и по совместительству крёстного Томоэ.       — Где они сейчас? — полуответы Тоширо не удовлетворяли.       — В заброшенной деревне рядом. А впрочем, — Улькиорра поднялся с камня и шагнул на землю, — идёмте. Не отвяжетесь, так лучше сами убедитесь, что с ними всё нормально.       Блэкхоул указал Хицугае направление, в котором следовало идти, и тот сразу же двинулся в путь. Кохэйри было поспешила следом, но небожитель остановил её, аккуратно взяв за запястье. Девушка тут же остановилась, вопросительно уставившись сперва на место соединения их рук, а затем на самого парня.       — Что-то не так? — лёгкая улыбка тронула красивое лицо. Вертикальные зрачки Улькиорры чуть сильнее расширились, а лицо стало немного суровее и сосредоточеннее.       — В этом мире у меня три миссии. Первая из них защищать кровь небес. Твои брат и мать могут себя обезопасить сами, у Падме, как я и говорил, есть свой сильный покровитель. Но ты теперь моя забота.       Кохэйри смущённо улыбнулась, надеясь, что в полумраке не видно её румянца.       — Я благодарна тебе за помощь и защиту.       — Это-то да… — задумчиво произнёс Улькиорра, изучая глазами черты лица девушки перед собой, словно пытаясь выдолбить их на подкорках сознания и памяти. — Но я хочу поставить тебе метку. Она поможет мне находить тебя везде во всех мирах. Но для этого нужно твоё разрешение.       — О… конечно. Если ты думаешь, что надо, то я разрешаю.       Улькиорра ещё несколько долгих секунд смотрел на Кучики, явно сомневаясь в своём предложении, но потом кивнул, будто самому себе, и приблизил запястье светловласки к своему лицу.       — Стой и не дёргайся. Будет больно, но только секунду.       Кохэйри не успела «агакнуть», как небожитель буквально вгрызся ей в руку до самой кости. Девушка вскрикнула, но вдруг боль исчезла так же быстро, как появилась. Теперь она удивлённо смотрела на Блэкхоула, который втянул в себе глоток горячей крови и после отпрянул с глухим чмоканьем.       Кучики ошарашено смотрела на след укуса, который совершенно не приносил неудобств, но тут Улькиорра коснулся свободной рукой её сгиба локтя, где просвечивалась вена, и послал мятно-зелёную волну по жилам светловласки, залечивая рану за пару секунд на глазах девушки. Когда на запястье остались только два белёсых серповидных шрама, небожитель мягко поцеловал это место, будто извиняясь за мимолётную боль.       — Как странно, — задумчиво произнесла Кохэйри, коснувшись свободной рукой груди напротив часто бьющегося органа. — Я чувствую, что меня будто привязала к тебе прочная невидимая нить, что тянется из сердца.       Улькиорра усмехнулся и поднял руку. На раскрытой ладони вдруг возник широкий браслет из платины с изображением герба рода Блэкхоулов — чёрная дыра в спирали, вокруг которой помещены звёзды. Сама дыра выполнена из крупного чёрного бриллианта, а звёзды — из небольших зелёных александритов. Небожитель надел украшение на руку восхищённой Кохэйри.       — Вот так, — заключил Улькиорра, прикрывая шрам девушки. — А то он мне всё равно не нравится.       — Это одна из ваших реликвий?       Кохэйри знала о таких вещах, как родовые реликвии, так как в её клане они не были новостью. Глава носил вуаль серебристой вьюги — шарф из серебряно-белого шёлка, сотканный великим мастером Куроэмоном Цуджиширо III. А так же все члены семьи Кучики носят кейсенкан (если захотят, конечно). Например, Падме и Томоэ украшали ими свои хвосты из волос, а когда у Нацуми были длинные волосы, она закалывала их кейсенканом в виде гребня. Из неофициальных знаков клана можно отметить белые наручи.       — Не думай об этом, — только и ответил Улькиорра, беря девушку за её ладошку. Хицугая уже давно остановился в паре десятков метров, ожидая, пока эти двое, наконец, вспомнят, зачем они тут все собрались.