В этот раз всё сделаем правильно

Наступил понедельник. Сириус уже несколько дней как был объявлен невиновным, а Поттеры мирно завтракали. К сожалению, мирное существование продлилось недолго, и пришёл некий светловолосый слизеринец, тут же шмыгая к их столу. На нём был знакомый значок, о котором Гарри почти забыл. Конечно, за ним последовала его группа «друзей», они тоже носили значки. Он бегло окинул взглядом зал. В прошлый раз хуже всех вели себя Хаффлпафф и Слизерин. Кажется, хаффлпаффцы оценили жест честной игры, который он провернул с контрактом, потому что сейчас увидел только одного или двух со значком. Поведение слизеринцев, однако, стало сюрпризом. В прошлый раз каждый носил значок. Даже Дафна носила его, так как ей нечего было терять и не хотела идти против большинства своего факультета. Но теперь их носила не более половины из них. А те, кто их носил, были по большей части младшекурсниками. Поскольку Малфой почти добрался до него, Гарри решил научить хорька, что ему не следует примерять это на кого-то, для кого чары на значке — это детская игра. Он быстро вытащил палочку из кобуры и произнес несколько безмолвных заклинаний у стола. — Потти, эй, Потти, посмотри на это. Они тебе нравятся? — спросил Драко, указывая на свой значок с надписью «Поддержите настоящего чемпиона Хогвартса, Седрика Диггори». — Вообще-то да, — сказал Гарри, к удивлению группы слизеринцев. — Должен признаться, хорёк, я не ожидал, что ты из всех людей проявишь такой школьный дух. У тебя нет трёх штучек и для нас? Или ты тоже хочешь, Гермиона? — спросил он ведьму, сидящую рядом с ним. Прежде чем Гермиона успела ответить, Люси спросила: — Можно мне ещё один, папочка, и почему он называет нас Потти? Гарри серьёзно посмотрел на неё и сказал. — Если ты хочешь себе один значок, ты должна хорошо попросить мистера Хорька . И он называет нас Потти, потому что ему всё ещё трудно произносить определённые слова. Не волнуйся, может быть, однажды он научится говорить так же хорошо, как и ты. Малфою надоело, что люди так о нём говорят, и он постучал палочкой по своему значку. Он сказал, ожидаемо глядя на Поттеров: — Они тебе нравятся, Потти, а теперь? — Не могу сказать, что мне нравится Хорёк, — нейтральным тоном сказал Гарри. — Хотя я должен признать, что это очень смело с твоей стороны, что ты так говоришь. Вызывающе гриффиндорская черта... — О чём ты говоришь, Потти? — спросил он в замешательстве. Затем он заметил, что его значок был не зелёным с надписью «Поттер смердоттер», а розовым с надписью «Я ЛЮБЛЮ СНЕЙПА». В ужасе он снова нажал на него палочкой, чтобы вернуть обратно, но ничего не произошло. Затем он попытался снять его, но он остался на его мантии. К этому времени большая часть гриффиндорцев начала указывать на юного Малфоя и смеяться над ним. Он и сам собирался бежать, пока не услышал то, что стало для него последней каплей. — Господин Хорёк, можно мне тоже один из этих значков? - вежливо спросила Люси, как её учили. Лицо Малфоя стало красным от гнева, он вытащил палочку и выстрелил в Люси заклинанием синего цвета. Несколько человек что-то закричали, но заклинание пошло своим чередом и попало прямо перед Люси в прочный щит. Гарри и Дафна не были настолько глупы, чтобы оставить Люси совершенно незащищённой. Она, как и её родители, носила усиленную одежду. Но что более важно, она носила ожерелье, наполненное защитными рунами. Ожерелье уже однажды спасло ей жизнь, и то, что выстрелил Малфой, было далеко не на том же уровне, что и другая атака. На самом деле атака отскочила от щита и ударила Малфроя. Мгновенно на лице юного Малфоя появились большие красные фурункулы. — Он выглядит странно, — воскликнула Люси, даже не выглядя смущённой тем, что её чуть не прокляли. Драко коснулся своего лица и почувствовал фурункулы. — Ты сука! — воскликнул он, снова наводя палочку на Люси. — Экспелиармус, — спокойно сказал Гарри. Красный луч света, вышедший из палочки Гарри, ударил Малфоя, прежде чем он успел выпустить ещё одно проклятие на Люси. Он мог бы бросить невербальное заклинание, но он хотел, чтобы зал знал, что он использовал. Было бы плохо для его репутации, если бы весь зал видел, как он что-то наколдовал, и не знал, что это было. По той же причине он не использовал более приятное проклятие. — Тэмми, — сказал Гарри, создавая пузырек и наполняя его воспоминаниями о последних нескольких минутах. С хлопком появился эльф. — Чем Тэмми может помочь хозяину? Он передал флакон эльфу и сказал. — Пожалуйста, отдай это мадам Боунс в её офисе в отделе магического правопорядка. Скажи ей, что я хочу выдвинуть обвинения против Драко Малфоя за нападение на наследницу древнейшего и благороднейшего рода Поттеров. Эльфийка поклонилась: — Тэмми сделает это. Хорошего дня, хозяин, госпожа, юная госпожа. С этими словами она с хлопком исчезла. К этому времени прибыла группа учителей. — Поттер! — проревел Снейп. — Тщательно выбирайте слова, Снейп. Я уже предупреждал Вас один раз, второго предупреждения Вы не получите, — сказал Гарри угрожающим тоном. — Мальчик мой, ты не должен так разговаривать со своими профессорами, — сказал Дамблдор. — И тебе действительно нужно было оглушать юного мистера Малфоя? Я понимаю, ты хочешь защитить свою дочь, но ты мог бы хотя бы дождаться учителя. Гарри подумал, что ещё слишком рано начинать спор с мужчиной о чём-то, что, с его точки зрения, было совершенно нелепо, поэтому он просто сказал. — Я буду иметь это в виду, в следующий раз будет достаточно глупо обрушивать проклятия на мою дочь. А теперь, если вы меня извините, уже почти время для занятий. — Конечно, мой мальчик, вы можете идти. Гарри проглотил комментарий о том, что старик назвал его своим мальчиком, и вышел из зала с женой и дочерью. — Ты это спланировал? — спросила Дафна, когда они вышли за пределы слышимости и направились к своим апартаментам. Гарри покачал головой. — Я совершенно забыл об этих значках, пока не увидел их на Малфое и его последователях. Когда я увидел значок, я быстро использовал заклинание, чтобы изменить то, что нём написано, и что это не может быть обращено вспять. После этого я прикрепил к значку заклинание вечного приклеивания. Остальная часть разговора была импровизацией. — Ты же знаешь, что обвинение никогда не будет предъявлено, поскольку она не была ранена, верно? Гарри пожал плечами: — По крайней мере, его репутация получит ещё один удар, когда газета узнает, что он напал на пятилетнюю безоружную девочку. Дафна кивнула, соглашаясь с его оценкой ситуации. Добравшись до своей комнаты, они оставили Люси под присмотром одного из своих эльфов. После этого они направились в подземелья на урок зельеварения. Когда они прибыли, то заметили, что никто из слизеринцев не носил значков. Их уже не носили даже последователи Малфоя, видимо, они умеют быстро менять точку зрения. Самого Малфоя не было видно. "Подождите минутку", — подумал Гарри. "Разве у меня не было той дуэли с Малфоем в прошлый раз?" — Слушай, Даф, — сказал Гарри. — Разве Малфой не проклял Гермиону в прошлый раз? — Не уверена, — ответила она. — Прошло много времени, но, кажется, в прошлый раз он предъявил тебе эти значки здесь, а не в зале. И в результате ваши аргументы переросли в обоюдную ссору, когда она попала под перекрёстный огонь. — Чем меня ударили? — спросила Гермиона со своего места рядом с парой. — Проклятием роста зубов, — ответила Дафна. Увидев её испуганный взгляд, она успокоилась. — Не волнуйся, тебя исцелили очень быстро. Ты умудрилась уменьшить их даже немного больше, чем они изначально были. — Маги могут это сделать? — удивлённо спросила Гермиона. Ей всегда не нравились её большие передние зубы, но она не знала, что они могут так просто уменьшаться. — Есть лишь несколько вещей, на которые магия не способна, — сказал Гарри. — Уменьшить зуб не так уж сложно. И Дафна, и я можем сделать это для тебя, если ты этого хочешь. — Правда? — с энтузиазмом спросила она. — Вы можете сделать это сейчас? Он сказал в ответ, но заметил, что она слегка захвачена энтузиазмом. — Э… конечно. У тебя есть с собой зеркало? — Э, нет. Обычно я не ношу с собой магловские вещи, — призналась она. — Ты можешь использовать моё, — предложила Трейси, которая также присоединилась к их небольшой группе. — Спасибо, Трейси, — сказал Гарри. Он принял предложенное ручное зеркало и поднес его к лицу Гермионы. — Хорошо, открой и просто скажи, когда мне нужно остановиться. Она сделала, как было велено, и после нескольких минут осторожного сжатия сказала ему остановиться. После того, как Гарри остановился, Гермиона восхитилась своей улыбкой в зеркале, теперь с меньшими передними зубами. Гарри улыбнулся и сказал. — С такой улыбкой, я уверен, тебе не составит труда найти пару на Святочный бал. — Святочный бал! — воскликнула Трейси. — Я не думаю, что уже было объявлено о нём, — прокомментировала Дафна. — Упс, тогда неважно. Можешь пока забыть, — сказал Гарри. Трейси посмотрела на Гарри. — Ты только что сказал мне, что приближается Святочный бал, и ты думаешь, что я забуду об этом. — Да. Взгляд Трейси тут же изменился от простого ответа, и она собиралась начать тираду о том, почему он должен делиться такой жизненно важной информацией. К несчастью для неё, её прервал Снейп, открыв дверь и велев им войти. — Мы поговорим об этом позже, — прошипела Трейси и вошла в открытую дверь. — Не волнуйся, Гарри, — сказала Дафна. — Я окружила тебя защитным щитом, как только ты направил палочку на Гермиону. Я уверена, что у нас была бы большая аудитория зевак, если бы мы этого не сделали. Не было бы человека, который ничего не видел или не слышал. Теперь нам нужно только уговорить Гермиону и Трейси никому не рассказывать об этом, пока не придёт время. Я уверена, что МакГонагалл сильно разозлится на нас, если мы скажем всем, прежде чем она объявит об этом празднике. И у нас уже более чем достаточно людей, которым мы не нравимся, не нужно больше. Когда урок начался, Гарри и Дафна слушали болтовню Снейпа об антидотах. Гарри должен был признать, что то, как Снейпу удавалось говорить почти пятнадцать минут, было почти впечатляюще, ведь фактически он не давал информацию о том, как сделать противоядия. Почти всё время он говорил, что сомневается, что большая часть класса действительно сможет их сделать и пригрозил, что собирается проверить действие зелий на них самих в конце урока. «Интересные учения» Снейпа были прерваны, когда кто-то постучал в дверь и в комнату вошёл Колин Криви. Гарри удивился, что впервые лишь сейчас увидел ребёнка с тех пор, как он вернулся в прошлое. Если он правильно помнил, у парня были довольно ребяческие наклонности в этот период времени, и он использовал любую возможность, чтобы сфотографировать его. И его присутствие пугало, как и раньше. Колин подошёл к столу Снейпа в передней части комнаты. — Пожалуйста, сэр, я должен отвести Гарри Поттера и Дафну Поттер наверх. — Их урок Зельеварения продлится ещё час, - холодно сказал Снейп. — Они поднимутся наверх, когда этот урок закончится. — Сэр… но сэр, они нужны мистеру Бэгмену, — нервно сказал Криви. — Все чемпионы должны уйти, и я думаю, они хотят сфотографироваться… «Правильно, — подумал Гарри, — это тоже было в этот день». — Очень хорошо, — начал Снейп, и, хотя ему и хотелось закончить разговор грубым замечанием, он ясно помнил данное ему предупреждение. — Поттеры, прочь с глаз моих. Гарри и Дафна упаковали свои вещи и вышли из помещения вслед за Колином. — Эй, Гарри, — взволнованно начал Колин. Гарри внутренне застонал, ведь непохоже, что парень все-таки не испугался. — Да, Колин? — Я знаю, что в газетной статье говорилось, что тебе нельзя ничего говорить, но разве тебе не разрешено прям абсолютно ничего говорить? Мелочи вроде того, что случилось со мной после Хогвартса... Ты сказал, что тебе двадцать четыре года, так что к тому времени я, должно быть, уже закончил учебу. Дафна фыркнула, когда услышала, как третьекурсник задал вопрос. Она задавалась вопросом, как отреагирует ребёнок, если они скажут ему правду. Правда заключалась в том, что значительное число магглорождённых и их семьи были убиты летом, когда Волан-де-Морт вернулся, и Криви был одним из них. — Мне очень жаль, но нам нельзя ничего говорить, — нейтрально сказал Гарри. Колин пожал плечами. — Это очень плохо. В любом случае мы будем ждать здесь. Удачи вам двоим! Гарри кивнул в знак благодарности и постучал в дверь, прежде чем войти. Дафна тоже вошла в комнату. Насколько она могла видеть, это была точно такая же комната, как Гарри описал. Это было идентичные помещение, где происходило взвешивание волшебных палочек в прошлый раз. Это был обычный класс. Единственная реальная разница заключалась в том, что почти все столы были отодвинуты в сторону, чтобы освободить место посередине. Осталось всего несколько столов в центре, которые были расположены рядом друг с другом. За столами стояли стулья, предположительно предназначавшиеся для судей. Она сомневалась, что их считали достойными для того, чтобы дать студентам стулья, ну а Бэгмен уже сидел на одном из стульев. Она заметила, что остальные три чемпиона уже были там. Флёр и Седрик разговаривали, а Крам стоял один в углу и мрачно смотрел на них. Бэгмен внезапно заметил прибывших. Он быстро встал и бросился к ним. — А, вот и они! Чемпионы номер четыре и пять! Заходи, Гарри, Дафна… не о чем беспокоиться, это просто церемония взвешивания палочки, но я полагаю, вы оба уже знаете, что это такое, остальные судьи будут здесь через минуту. — Да, мы здесь, чтобы проверить, в рабочем ли состоянии наши палочки, — подтвердил Гарри. — Совершенно верно, Гарри, и после этого у нас будет небольшая фотосессия, — сказал Бэгмен. Затем он указал на ведьму в пурпурной мантии. — Она также будет делать небольшую часть заметок о турнире для Ежедневного Пророка… — Может быть, не такую уж и небольшую, Людо, — сказал Скитер, почти жадно глядя на Поттеров. — Интересно, могу ли я поговорить с ними двумя, прежде чем мы начнём? — сказала она Бэгмену, всё ещё глядя на чету Поттеров. — В конце концов, обстоятельства их возвращения были очень интересны, не так ли? — Безусловно! — воскликнул Бэгмен. — То есть - если они не возражают? — Вообще-то, — начала Дафна. — Я думаю, будет лучше, если мы сначала взвесим волшебные палочки. В конце концов, здесь находятся важные гости. Мы не хотим, чтобы они ждали нас, пока Вы возьмёте у нас интервью. Скитер выглядела так, словно хотела возразить, но Дафна уже продолжала говорить. — Однако, если Вы всё ещё хотите интервью с нами двумя, то добро пожаловать... Мы можем провести интервью в нашей комнате с чашкой чая. Рита Скитер выглядела так, словно выиграла джекпот, и сказала. — Спасибо, Дафна, дорогая, это было бы прекрасно. В этот момент дверь снова открылась, и вошли три руководителя участвующих школ, а также Крауч-старший и Гаррик Олливандер. — Ах, кажется, все уже здесь, — сказал Дамблдор после того, как проверил помещение. — Могу я представить мистера Олливандера? Он сказал это, обращаясь к чемпионам после того, как все судьи заняли свои места, оставив, кроме чемпионов, стоять только Олливандера. — Перед турниром он проверит ваши палочки, чтобы убедиться, что они в хорошем состоянии. — Мадемуазель Делакур, можно Вас сначала? — сказал Олливандер со своего места посреди комнаты. Рита, увидев, что в углу комнаты начало что-то происходить, тут же вытащила одно из своих быстропишущих пёрышек и положила его на кусок пергамента, который она примостила на колене. Флёр Делакур подошла к мистеру Олливандеру и протянула ему свою палочку. — Хм… — сказал он. Он покрутил палочку между своими длинными пальцами, как дубинку, и она испускала множество розовых и золотых искр. Затем он поднес её к глазам и внимательно осмотрел. — Да, — сказал он тихо, — девять с половиной дюймов… негибкая… палисандр… и содержащая… боже мой… — Волос с головы вейлы, — сказала Флёр. — Одной из моих бабушек. — Да, — сказал Олливандер, — да, я никогда не пользовался волосами вейлы, конечно. Я полагаю, что из них получаются довольно темпераментные палочки… впрочем, каждому своё, и если Вам это подходит… Изготовитель палочек провёл пальцами по палочке, видимо, проверяя наличие царапин или шишек, затем пробормотал: — Орхидеус! - и букет цветов сорвался с кончика палочки. — Очень хорошо, очень хорошо, она в отличном рабочем состоянии, — сказал Олливандер, подбирая цветы и передавая их Флёр вместе с её палочкой. — Мистер Диггори, Вы следующий. Флёр скользнула обратно к своему месту, улыбаясь Седрику, когда он проходил мимо неё. — Ах, теперь, это одна из моих, не так ли? — сказал мистер Олливандер с гораздо большим энтузиазмом, когда Седрик вручил ему свою палочку. — Да, я очень хорошо помню этот экземпляр из хвоста особенно прекрасного самца единорога…; он чуть не проткнул меня своим рогом после того, как я ощипал его хвост. Двенадцать с четвертью дюймов… пепел… приятно пружинит. Она в прекрасном состоянии… Вы протираете регулярно? — Полировал её прошлой ночью, — усмехнулся Седрик. Гарри пришлось подавить ухмылку, когда он услышал это заявление. Такие заявления могут быть восприняты совершенно неправильно, особенно если в комнате находится репортёр. Он давно усвоил урок, что можно а что нельзя говорить в присутствии репортёра. Он знал, что если бы он был тем, кто сделал подобное заявление, то Скитер с удовольствием написала бы об этом целую историю, размышляя не в том направлении. Тем временем Олливандер создал поток серебряных колец дыма с помощью палочки Седрика, посылая их через комнату. Удовлетворённый, он вернул палочку и сказал. — Господин Крам, теперь Вы, пожалуйста. — Хм, — сказал мистер Олливандер, — это творение Грегоровича, если я не ошибаюсь? Прекрасный мастер по изготовлению палочек, хотя стиль не совсем такой, как мой… однако… Он поднял волшебную палочку и внимательно осмотрел её, поворачивая перед глазами снова и снова. — Да… граб и сердцевина дракона? Он выстрелил в Крама взглядом и получил кивок в ответ. — Немного толще, чем обычно... довольно жёсткая... десять с четвертью дюймов... Авис! Грабовая палочка выстрелила, словно из ружья, и из её конца вылетело несколько маленьких щебечущих птиц в открытое окно на водянистый солнечный свет. — Хорошо, — сказал Олливандер, возвращая Краму палочку. — Следующий, мистер Поттер. Гарри подошел к мастеру по изготовлению палочек, вытащил палочку из кобуры и передал мужчине. — Аааа, да, — сказал Олливандер, и его бледные глаза внезапно заблестели. — Да, да, да. Как хорошо я её помню. Гарри, конечно, тоже это помнил, когда купил палочку во время своего первого визита в Косой переулок. Оглядываясь назад, Гарри действительно думал, что производитель палочек должен немного поработать над своим навыками работы с покупателями, особенно если учесть, что большая часть его клиентов - одиннадцатилетние дети. На самом деле он ведёт себя не так, как можно было бы назвать нормальным. Он потратил гораздо больше времени на изучение палочки, чем у остальных. — Остролист… Перо феникса… одиннадцать дюймов в длину… красивая и эластичная. — Он продолжал рассматривать палочку. — Есть на ней выгравированы ещё руны, но это не моя работа. Из того, что я вижу, они служат в качестве дополнительного элемента безопасности, если моё предположение верно, то это означает, что я не могу использовать эту палочку. Гарри кивнул: — Руны гарантируют, что никто, кроме меня, не сможет использовать мою палочку, кроме тех, что принадлежат моей крови. — М-м-м…. насколько я вижу, ваша палочка в идеальном состоянии. Пожалуйста, активируйте заклинание, чтобы убедиться, что я прав, — сказал он, прежде чем вернуть палочку Гарри. Гарри принял палочку и сотворил позади чемпионов скамейку, достаточно большую, чтобы все пятеро могли удобно сесть. Дафна улыбнулась ему и тут же села, медленно за ними последовали и остальные. — Отлично, мистер Поттер, а как насчет второй палочки? Гарри выглядел слегка поражённым, услышав это заявление. Его запасная палочка была в кобуре, которая была привязана к его левой руке. Кобура была скрыта довольно сильными дизлюминирующими чарами, и у него всё ещё была потребность использовать свою запасную палочку. Так что, насколько он знал, только он и Дафна знали, что у них есть вторые палочки. — Простите? — спросил Гарри. — Палочка, которая привязана к Вашей левой руке. Это Ваша, не так ли? — Как Вы…. Поняв вопрос, мастер палочек ответил. — У палочек такое же поле магического присутствия, как у ведьм и волшебников, мистер Поттер. Однако не многие люди могут это почувствовать. Гарри кивнул. Он положил свою первую палочку обратно в правую кобуру, прежде чем достать из кобуры запасную. — Это моя резервная палочка. Я не планирую использовать её на турнире, поэтому не стал показывать сразу. Олливандер не ответил, потому что был занят изучением палочки. — Ещё одна палочка, которую сделал я, — прокомментировал он. — Боярышник… волосы единорога …. Десять дюймов и достаточно упругая. После того, как он закончил осмотр, он создал фонтан вина. — О ней не так хорошо заботятся, как о вашей святой помощнице, но она всё ещё в хорошем рабочем состоянии. Гарри принял свою палочку обратно и сел рядом с другими чемпионами. Тем временем за судейским столом обсуждалось, разрешено ли ношение двух палочек. В конце концов было решено, что это было разрешено, за исключением задач, где вам специально разрешено носить определённые вещи. — И, наконец, миссис Поттер. Осмотр палочки Дафны был значительно короче осмотра таковых у Гарри. Изготовитель палочек заметил, что на её основной палочке были такие же руны, как и на палочке Гарри, и что обе её палочки были в хорошем рабочем состоянии. После того, как последняя палочка была проверена, Дамблдор сказал. — Вы можете вернуться к своим урокам сейчас или, может быть, будет быстрее просто спуститься к обеду, так как они вот-вот закончатся... — Фотографии, Дамблдор, фото! — взволнованно вмешался Бэгмен. — Все судьи и чемпионы, как ты думаешь, Рита? — Э-э… да, давай сначала займёмся этим, — сказала Скитер, в то время как её глаза снова нашли Поттеров. — А потом, возможно, несколько отдельных кадров. Изготовление фотографий заняло довольно много времени. Рита Скитер, чьи глаза снова были прикованы к Гарри, словно сами по себе говорили. «А потом, возможно, несколько отдельных кадров...». Фотографии делали долго. Мадам Максим отбрасывала всех остальных в тень, где бы она ни стояла, и фотограф не мог отойти достаточно далеко, чтобы она попала в кадр. Фотограф и Рита какое-то время обсуждали, кто должен быть на переднем плане снимков; Флёр или Поттеры. В итоге была сделана групповая фотография и индивидуальные фотографии. К счастью, это не заняло и половины времени, необходимого для создания группового снимка. В конце концов Скитер была непреклонна в том, чтобы сфотографировать Гарри и Дафну вместе. После того, как все фотографии были сделаны, Дамблдор встал и сказал им, что они могут уйти. Но прежде чем они ушли, Гарри заговорил. — На самом деле теперь, когда мы все собрались здесь, я должен кое-что сказать вам всем от имени недавно восстановленного в статусе лорда Блэка.