***
Они выпили все пиво, что было сварено гномами про запас, шумели и танцевали, ели жаркое и участвовали в шутливых соревнованиях, в которых не участвовал лишь Бьорн, которому шумные пиршества гномов были не слишком по душе и он по привычке ушел гулять в лес, оставив дом потомкам Дурина. Фили старался не думать ни о чем дурном, а брага выветрила остатки раздумий, и до самого рассвета принц был свободен от любых переживаний, наслаждаясь временем, проведенным в кругу вновь обретенной семьи. Кили смотрел на него взглядом полного щенячьего обожания, но держал себя в руках, не смея воспользоваться любой оказией, что выпала бы на шумном гулянии, боясь потерять брата и оскорбить его чувства. Его первая влюбленность, его родная кровь… Гномы умели пировать и делали это с размахом, но под утро все же хмель ударил в голову настолько, что мужчин сморил сон, однако молодые внуки Траина держались дольше родичей, а потому улеглись не сразу. — Спасибо. — Шепчет Фили, улыбаясь брату. — За что? — За все. Просто за то, что ты есть. Кили только кивает в ответ, прижавшись к родичу ближе, но не переходя границ. Однако тут Фили задает вопрос. — Ты правда любишь меня не только как брата? Темноволосый гном краснеет, как маковый цвет, нервно облизнув губы, но в глазах Фили нет презрения или злости, только терпеливое любопытство и понимание. — Ты ненавидишь меня за это? — Нет, я… — Фили теряется, путается в словах, пожав плечами и странно фыркнув в ответ. — Я не знаю, как относиться к этому. Мы не виделись много лет, и я для тебя, наверное, чужак, но ведь мы братья и… Я не знаю. Кили только кивает, понурив голову, и отворачивается от другого гнома. Он не может объяснить своих чувств, того, кажущегося простым, факта, что кровные узы в его случае делают связь только теснее, крепче, ведь для Фили это все извращенное издевательство над семейными и моральными устоями, но он и не успевает. На поляну неожиданно выпрыгивает стая варгов. Фили реагирует первым, быстро схватив топор для колки дров, что был воткнут в стоящий рядом пенек, и кидается на варга без тени сомнения или страха, хотя то был первый в его жизни настоящий бой. Адреналин, бушующий в крови, вытеснял алкоголь и все мысли, кроме битвы, которую в одиночку он точно проиграл бы, если Кили не пришел на помощь. Черный волк прыгает на варга в тот момент, когда он уже летит в прыжке на Фили, и бьет когтистой лапой по оскалившейся морде, вцепившись зубами в чужую холку. Поляну наполняют визг, рычание и боевой гномий клич, на который тотчас выбегают успевшие уснуть в доме Торин и Фрерин, с мечами наголо и тотчас ринувшиеся в самую гущу сражения. Фили видит, как один из варгов наотмашь бьет Кили лапой, и от удара молодой волк отлетает на несколько локтей, ударившись спиной о крыльцо дома. Перепрыгнув через дерущихся гномов, варг настигает еще не успевшего подняться Кили и резко смыкает зубы поперек его тела, вонзив их на всю длину, отчего волк отчаянно визжит, дергаясь от боли. Фили забывает обо всем на свете, не обращает внимания даже на лязгающего зубами совсем рядом еще одного варга. Он буквально летит на того, кто посмел ранить его брата, и, замахнувшись, загоняет топор варгу прямо в череп, после чего бьет его оружием до тех пор, пока тот не превращается в сплошное месиво. Битва была выиграна, но Фили не было до этого дела. Оба его дяди уже были рядом, обеспокоенно склонившись над скулящим от боли Кили, которого брат бережно держал на руках, чувствуя, как горькие слезы текут по щекам, падая на темную шерсть волка. — Кили… — Принц Эребора целует брата в морду, умоляет, просит, кричит, пока тот не приоткрывает все же глаза, жалобно повизгивая от любого неосторожного движения. — Его надо занести в дом. — Торин аккуратно берет племянника на руки, с волнением глядя на страшные кровоточащие раны от зубов варга. — Он выживет? — Фили кажется, что весь его мир перевернулся, и не существует ничего, кроме Кили, который ринулся защищать его жизнь, даже не задумываясь о своей собственной. — Он будет жить? Торин ничего не отвечает, лишь заносит сына сестры в дом, пока Фрерин участливо обнимает Фили за плечи, всегда лучше брата находя слова утешения. Кили не встает с постели несколько дней, предоставленный заботам Бьорна, который понимал в целительстве куда больше гномов, однако Фили не отходил от раненого ни на шаг, твердя, как молитву, одно и тоже: «мое место с братом». Когда Кили приходит в себя, именно первенец Дис оказывается тем, кого видят темные глаза молодого волка, и на его бледных губах тотчас возникает счастливая улыбка. — Ты жив. — Кили тянет руку к волосам брата, нежно коснувшись его светлых прядей слегка дрожащими пальцами, которые Фили тотчас же обхватывает ладонью, прижав к груди. — Или мне это все снится? — Дурак, — шепчет Фили, коснувшись лбом лба брата, — какой же ты дурак, Кили! Зачем ты полез? Он ведь почти загрыз тебя! — Это неважно. Я смогу жить, если ты умрешь. За то время, что брат находился без сознания, у принца Эребора было достаточно времени, чтобы обдумать ту ситуацию, что ставила его в тупик и даже поражала в самое сердце. Осознание, что он мог потерять Кили, ранило душу, будто бы жизнь с ним бок о бок и плечо к плечу и было тем самым способом обрести себя, к которому так стремился Фили. Нагнувшись к брату, светловолосый гном, отчасти слабо понимая, что именно делает, целует его в губы, целомудренно и аккуратно, словно боясь поранить. От удивления Кили широко распахивает глаза и замирает, глядя на родича неверяще и пораженно, в то время как тот смущенно опускает взгляд, поджав губы и стиснув кулаки. — Зачем, Фили? — Не знаю. Просто сейчас мне показалось это важным.***
Кили идет на поправку быстро, чему радуются все, включая Бьорна, ухаживающего за племянником гномов, как истинный знахарь, и когда тот окончательно оправляется от ран, Фили решает все же наконец отправиться в путь. — Куда ты пойдешь? — Торин хмуро смотрит на сына сестры, недовольно насупив брови. — Ты не знаешь мира, не готов к путешествию в одиночку. — Согласен. — Фрерин встает на сторону брата полностью и бесповоротно, поскольку знает опасности жизни куда лучше не покидающего залов Эребора племянника. — Такое решение нельзя принимать необдуманно. — Я все обдумал. — Упрямо твердит Фили, скрестив руки на груди. — И уже давно принял решение. — Ты наследник нашего рода! — Торин подается вперед через разделяющий его и племянника стол, уперевшись в деревянную поверхность кулаками. — Когда-нибудь ты станешь королем! — Не раньше, чем им станет кто-нибудь из вас двоих. — Фили недовольно кривится, глядя на дядю, и тянется к той груде оружия, что уже сложил у порога и собирал с собой в дорогу. — Я надеялся на большее понимание. Оба взрослых гнома переглядываются, и в глазах Фрерина проскальзывает неодобрение в отношении слов брата. Он понимал, что Фили не хотел, узнав правду, вернуться домой, а им двоим не было там более места. Привыкнув к нему, как к сыну, Фрерин не желал расставаться с ним, но что-то подсказывало ему, что если проводы закончатся ссорой, упрямый потомок Дурина никогда более не вернется в их дом. — А как же Кили? — Спрашивает он, и, услышав этот вопрос, Фили тотчас теряется. — Хорошо, в нас ты более не нуждаешься, но как же он? — Я не говорил, что не нуждаюсь в вас. Как и в нем. Но если сейчас не решусь уйти, то потом всю жизнь буду жалеть. А я не хочу жалеть ни о чем. Когда он выходит за дверь, проститься с Бьорном и поговорить с братом, оба сына Траина остаются наедине, и Торин, не сдержав эмоций, выражается грубо да резко, гневно сверкнув глазами. — Глупец! Да он и недели один не протянет без помощи! — Я знаю. Но ты давишь на него, брат. — А как иначе быть с этим упрямцем? — Торин ударяет кулаком по столу, недовольно глядя на не до конца собранные вещи племянника. — Выкинуть бы все это в чаще. — Не нам говорить ему о долге перед королевством, Торин. — Фрерин кладет ладонь на плечо брата, слегка притянув его к себе. — Но мы можем пойти с ним. Кто нас держит? Торин удивленно вскидывает брови, после чего криво усмехается. — Хочешь сказать, ты желаешь отправиться в поход? — Почему бы и нет? — Фрерин касается носом щеки родича, слегка улыбнувшись. — Если только ты будешь со мной.***
— Кили? Молодой гном резко вскидывается, отвлекшись от стрельбы из лука, в которой стал упражняться чаще, после того случая с варгами. — Я хочу с тобой поговорить. Разговор шел из ряда вон плохо, а выражение лица брата, некая смесь из понимания и смирения, заставляла нервно ходить из стороны в сторону, активно жестикулируя. Обычно сдержанный, с детства воспитанный как наследник трона, Фили сейчас скорее походил на простого торгаша, которого хотели обокрасть при свете дня. Кили лишь кивал в ответ, выдавливая из себя улыбки, но потускневший взгляд его глаз выдавал истинные чувства, и Фили не мог это игнорировать. — Пошли со мной? Кили поначалу даже не слышит сказанного, отвернувшись от брата и глядя куда-то в сторону мишеней на поляне, но когда до него доходит смысл сказанного родичем, он как-то нервно дергается, будто его ударила молния. — С тобой? — Да. — А ты хочешь этого? Фили вспоминает поцелуй в лачуге, когда брат только открыл глаза, думает о том, как едва не потерял его после того нападения варгов, и понимает, что в нем не просыпается чувство омерзения от мысли о подобной близости с Кили, лишь страх из-за того, что он мог больше никогда не увидеть его теплых, красивых глаз и лукавой, немного наивной улыбки. Он подходит к нему ближе, какое-то время мнется, словно в последний раз решаясь, а потом вновь целует брата, обхватив его лицо ладонями. Кили отвечает не сразу, то ли испугавшись, то ли удивившись, но когда наконец отвечает на поцелуй, то вкладывает в него всю ту нежность и привязанность, что испытывал к Фили. — Можно я не буду отвечать на этот вопрос? Кили улыбается в ответ и крепко обнимает брата, уткнувшись носом ему в шею. И тут они слышат чье-то покашливание за спиной. — Простите, что отвлекаем, — Торин не сдерживает ехидной ухмылочки, подойдя к племянникам ближе, — но у нас тоже есть один вопрос, на который хотелось бы получить ответ. Фрерин, стоящий за его спиной, улыбается широко, будто уже уверенный в ответе молодых гномов, а в руках держит меч, убранный в дорогие, воистину королевские ножны. — Вам не нужны еще два компаньона для похода, или все места уже заняты? Фили и Кили только смеются в ответ, согласно кивнув. Долгое время наследный принц Эребора прожил с ощущением потерянности, заглушая истинные чувства и желания, а теперь его сердце переполняло чувство неконтролируемой радости, которой хотелось поделиться со всем миром. — И куда это вы все дружно собрались? Гномы синхронно оборачиваются на подошедшего к ним Бьорна, державшего в руках топор для колки дров. Выглядел оборотень более чем угрожающе, только вот кривая усмешка на его лице выдавала настрой дружелюбный, который тот привык скрывать под маской хмурой серьезности. — В нашем отряде найдется место всем. Ведь так? Слова Торина воспринимаются родичами единым кличем одобрения, и на лице у оборотня возникает широкая, клыкастая улыбка. Фили идет плечо к плечу с братом, всю дорогу шутя и смеясь, строя планы на будущее и рассуждая о возможных свершениях. Когда-то он хотел обрести себя и сейчас, держа в ладони ладонь брата, молодой гном наконец понимает, что ему это удалось.