***
Прошло немного времени после того, как Гарри и Драко уселись на диван в общей гостиной, как ученики начали собираться вокруг них. Когда все были в сборе, один семикурсник спросил о том, что так долго волновало их всех. — Что происходит? Гарри и Драко переглянулись, и брюнет кивнул ему, позволяя Слизеринскому Принцу начать разговор. — Мы возрождаем АД. Хотим учиться и учить других защите. — Почему вы это делаете? — спросил Теодор Нотт. Драко закатил глаза. — На случай, если ты не заметил, сообщаю: идет война, — саркастично заметил он. — Я хочу сам уметь защитить себя, а еще обучить защите всех, кого смогу, чтобы они не мешали, а могли помочь защитить меня. Дастин с трудом удержался, чтобы не рассмеяться после такого заявления. Такой подход был исключительно эгоистичным, но со слизеринцами сейчас только он и мог сработать. Все они были сосредоточены на собственном благе. Насколько смешным показался Дастину ответ Драко, настолько мысль о защите собственной спины показалась другим слизеринцам разумной. — Но, Драко, — протянула Милисента. — Зачем нам нужно втягивать в это гриффиндорцев? — она сглотнула, и Гарри заметил, что многих аж передернуло при одной мысли о сотрудничестве с красно-золотыми. Драко посмотрел на Гарри, прежде чем ответить. Все это заметили, и в очередной раз уверились в том, что их новый однокурсник имеет огромное влияние на Слизеринского Принца. Драко обвел взглядом всех находящихся в комнате. — Послушайте, я тоже не фанат Гриффиндора, — на названии факультета блондин не сдержал недовольную гримасу. — Но я не вижу ничего плохого в том, чтобы использовать их в целях личной защиты. Все знают, что противостояние набирает обороты. Я ценю свою жизнь, и готов на все, чтобы ее сохранить. — Твой отец защитит тебя, — сказала Панси. Драко еще раз обошел взглядом комнату, задержавшись на детях Пожирателей Смерти. — Не уверен, что могу положиться на отца. Я знаю, что он сделает для меня очень многое, но его преданность и верность принадлежит не мне и… возможен конфликт интересов, — с намеком произнес Драко. Он снова взглянул на Дастина. — Некоторые из нас не сошлись во взглядах на происходящее со своими семьями. Я решил, что хочу сам выбирать свое будущее. И одно из таких решений: «Я не буду ни перед кем преклоняться». Особенно если этот кто-то окончательно чокнулся. Драко сделал медленный вдох, выдох и добавил. — Я не буду Пожирателем Смерти, — упрямо заявил юноша. Реакции последовали разные. Кто-то удивленно ахнул, поняв, что сумасшедшим Драко назвал Волдеморта. Кто-то стал возмущенно перешептываться, что Малфой не может быть прав насчет состояния Темного Лорда. Волдеморт обещал силу и власть. Он не мог быть чокнутым тираном. Наконец, заговорил Дастин. — У меня есть кое-что, что я хочу показать вам. Наш факультет ненавидят и боятся потому, что, по их мнению, большинство выпускников — злые темные маги. Они все считают, что мы — будущие Пожиратели Смерти. Он поднял ладони, чтобы остановить возникшие крики, протестующие и поддерживающие. — Стоп. Кто из вас действительно видел Волдеморта? Кто из вас реально знает, каково это — быть сейчас Пожирателем смерти? Я готов показать вам правду. Гарри взял из коробки, стоящей перед ним, Омут Памяти, и поставил его на стол. Он оглядел комнату. — Это зрелище не для слабонервных, — предупредил подросток, прежде чем начать показ. Гарри обговорил это со своим отцом. Одной из проблем было то, что слизеринцы, в большинстве своем, не понимали, что их ждет на пути Пожирателя. И юноше в голову пришла идея — показать им реальность. Ему пришлось потрудиться, чтобы убедить отца, но в конце концов он смог добиться, чтобы Северус поделился с ним воспоминанием об одной из встреч Пожирателей смерти. Воспоминание было тщательно подобрано. Гарри хотел показать весь ужас этой «работы» и то, каким Волдеморт сейчас является на самом деле. Но ему пришлось удостовериться, что воспоминание не выдавало никаких важных секретов. Драко пригасил свет, когда появилась картинка. Гарри все это напомнило кинотеатр. Но, конечно, этот просмотр было страшнее любого ужастика, ведь он не был выдумкой. Комната не погрузилась в полную темноту, так что Дастину хватало света, чтобы разглядеть сидящих рядом людей. Он уже видел это воспоминание несколько раз, кроме того, несколько раз видел подобные собрания в своих видениях. В конце концов, он и сам пару раз встречался с этим сумасшедшим. Так что Гарри предпочел разглядывать окружающих. Это было бы смешно для экс-гриффиндорца, не будь все так печально: слизеринцы медленно бледнели, самые впечатлительные аж позеленели, словно маскируясь под обстановку гостиной, по мере того, как встреча Пожирателей подходила к концу. Сначала все они увидели, как Волдеморт появился, его красные змеиные глаза хищно осматривали ряды Пожирателей. Они смотрели, как слуги по очереди подходили к Темному Лорду, становились на колени и целовали подол его мантии. Каждый из них услышал, как Волдеморт раздавал задания, в том числе по поимке Гарри Поттера. На этой встрече оказался новичок, слишком глупый для того, чтобы промолчать: он спросил у Лорда почему так важно найти Гарри Поттера. Спокойно наложив Круциатус на новичка, Волдеморт удовлетворенно слушал вопли мужчины. Молодые слизеринцы слушали, как спустя какое-то время Волдеморт закончил пытку и сказал, что никто не смеет задавать ему подобные вопросы, иначе цена за тупость глупцу не понравится. Слизеринцы слушали и смотрели, как проходила встреча. Каждый Пожиратель сдавал отчеты о своих рейдах. Одной из важных вещей стало то, что кроме смертей никому не известных маггловских семей, были замучены до смерти все члены одной чистокровной семьи волшебников. Подробностей убийств и пыток было так много, что некоторые не выдержали и сбежали из комнаты в уборную. Их тошнило. Остальные выглядели ужасно усталыми и подавленными. Ожидания слишком отличались от реальности. Чистокровные волшебники не должны умирать. Пожирателей Смерти не должен так безжалостно пытать их же лидер. И сам Волдеморт не должен вести себя как безумец. Большинство Пожирателей были подвержены заклятию Круциатус из-за прегрешений, которые всем, кроме очевидно Волдеморта, казались незначительными. Несмотря на маски и мантии, многие студенты узнали Люциуса Малфоя. Хозяин наложил на него Круциатус только потому, что тот не смог отследить местонахождение Поттера по своим каналам в Министерстве, как на то надеялся Волдеморт. Вскоре воспоминание закончилось, и Гарри снова зажег в комнате огни. В воцарившейся тишине было отчетливо слышно, как юноша снова поместил Омут Памяти в коробку. Этот был особенным. Они с отцом специально поработали над ним, чтобы очистить от всех воспоминаний, просмотренных ранее. Теперь в него было вложено только одно воспоминание, так что никакого риска для них не было. Дастин снова сел и притянул к себе Драко, пытаясь успокоить того прикосновениями. Блондин выглядел смертельно бледным, увидев, как пытают его отца. Знать, что это происходит — одно. Увидеть реальность — совсем другое. Многие в комнате тоже держались за руки или обнимались, пытаясь прийти в себя после увиденного. Казалось, страх и напряжение в комнате можно было потрогать руками. Спустя несколько минут Гарри заговорил. — Насколько мне известно, только что вы увидели типичную встречу Пожирателей Смерти. И конечно, вы услышали о заданиях, на которые их посылал Волдеморт. Я не хочу быть частью этого. Он — полных псих, и я не думаю, что он сможет принести реальную пользу нашему миру. — Но он обещал сделать мир лучше, — прошептал кто-то. Гарри кивнул. — Да, многие присоединились к Волдеморту лишь потому, что надеялись на улучшение жизни. У каждого своё: особые привилегии для чистокровных или больше власти, больше денег, больше силы… Но я не вижу никого, кто получил бы желаемое. Волдеморт стремится к личному бессмертию и единоличной власти нам миром. Остальное его не волнует. Гарри брезгливо поморщился. — Это — не тот мир, в котором мне бы хотелось жить. Будь я проклят, если хочу жить в постоянном страхе. Вы видели сами, что Волдеморт управляет Пожирателями страхом и болью. А ведь это его последователи! Мы слышим о том, как он мучает и убивает магглов, но немногие осознают, как он также мучает своих последователей! Пожиратели, конечно, никому не расскажут о том, что творит их хозяин, боясь рассердить его. Настало время, чтобы попытаться вселить хоть какую-то надежду в присутствующих. — Я сделал свой выбор, я не хочу быть частью этого. Вот почему я решил возродить АД. Чем больше людей смогут защитить себя от этого сумасшедшего, тем лучше. Я считаю, что в целом Дамблдор способен на многое, особенно в борьбе с Волдемортом, но пока не могу увидеть конкретного способа, которым он готов защищать нас, студентов. У меня отличное чувство самосохранения, и оно подсказывает мне, что сидеть и ждать пока Дамблдор вырвет нас их лап Волдеморта — глупо. — Дамблдор никогда ничего не делает, чтобы помочь слизеринцам, — обиженно сказал Блейз. Многие в комнате закивали головами. Гарри знал, что большинство из них не доверяли Дамблдору. В принципе, они имели на это полное право. — Я не думаю, что это правда в полной мере. Но я понимаю, о чем вы говорите. Поэтому считаю, что нам стоит рассмотреть альтернативу. Забини выглядел обнадеженным, как и большая часть комнаты. — Ты о чем? Разве, если мы отречемся от Волдеморта, мы не должны будем пойти вслед за Дамблдором? Несмотря на все то, что они увидели и услышали этим вечером, Гарри понимал, что следующее заявление вряд ли им понравится. — Есть еще Гарри Поттер, — уверенно сказал подросток. — Что?! — крики были слышны по всей комнате. Гарри Поттер вряд ли был той самой альтернативой, на которую они так надеялись. Гарри только насмешливо взглянул на них в ответ. И тут кто-то прошептал. — А ведь Гарри Поттер противостоял Тому-Кого-Нельзя-Называть на протяжении многих лет, — в голосе слышалось некоторое подобие уважения. Брюнет тонко улыбнулся. — Да, я не знаю, как этот глупый Гриф сумел это, но он снова и снова побеждал этого умалишенного, — Дастин фыркнул. — И черт меня побери, если я хочу быть на стороне Волдеморта. Честно говоря, я Дамблдору тоже не очень доверяю. Гарри Поттер шел против Волдеморта — и выживал. И я думаю, что в действительности он сражался с Волдемортом даже чаще, чем директор. Драко выглядел задумчивым. — Поттер — стойкий солдатик, да? Я имею в виду, если отбросить войну в сторону, несмотря на то, какие пакости мы ему подстраивали и сколько бы проблем не создавали, он годами справлялся. Какая бы неприятность не случалась — он всегда одерживал верх! Другие слизеринцы, кажется, тоже задумались над этим. Панси заговорила: — Но кто уверен в том, что Поттер захочет защищать нас? Мы всегда унижали его, старались сделать его жизнь невыносимой. Не думаю, что он захочет помочь нам. Гарри призадумался и постарался вывернуться: — Мне кажется, он не станет обращать внимание на факультет, если мы докажем, что на его стороне. Если я правильно понял, как все было, то Поттер шел против слизеринцев только потому, что вы первыми воевали с ним. Я думаю, что он, как никто другой, хочет одержать победу в этой войне. Правда, не могу понять, как он собирается делать это один. Из того, что я слышал, он каждый раз бездумно и безрассудно бросался в омут с головой. Послышались смешки, Гарри же продолжил: — Так что я думаю, как раз в планировании мы, как слизеринцы, можем ему помочь. Ему стоит быть хитрее в отношении Волдеморта. Все верят в то, что Поттер победит его. Даже сам Лорд, похоже, боится именно Поттера, иначе не был бы зациклен на его поимке. Я снова собираю АД потому, что считаю — каждый должен суметь защитить себя. Нам нужна общая стратегия, чтобы оказать Поттеру реальную помощь в войне. Я не считаю правильным тот факт, что все взвалили на плечи Поттера Великую Миссию. Я верю в то, что он сможет это сделать, но только с нашей помощью, — Гарри оглядел слизеринцев, которые, как известно, больше всего ценили силу и власть. — Думаю, Волдеморт не зря боится его. Он сильный волшебник, и это беспокоит Волдеморта. Учитывая, что Поттер одолел Лорда в годовалом возрасте, сейчас у него есть реальный шанс на победу — он повзрослел и его магия тоже стала мощнее. Поттер может быть болваном, но он силен. И справедлив. Я многое о нем слышал, но все сходятся во мнениях — он миролюбив. Все вы — слизеринцы — можете любить или не любить его, но я не думаю, что вы станете возражать против того утверждения, что он сделает все, чтобы победить Волдеморта. На самом деле, большая часть жалоб, что я слышал, касалась положения любимчика Дамблдора и особенного к нему отношения, — Гарри выглядел задумчивым. — Хмм, как-будто Гарри Поттер получил все это незаслуженно… Хмм, если бы от меня ждали, что я освобожу мир от зла, я, пожалуй, тоже не слишком-то обращал внимание на банальный комендантский час. Брюнет довольно заметил, как многие слизеринцы медленно кивают головами в знак согласия. Гарри удалось найти правильные слова для них. Он многим подкинул пищу для размышлений. Оставалось только надеяться на то, что они все же решат не становиться Пожирателями. — Это ваш выбор. Не ваших родителей, которым вы привыкли подчиняться. И не Волдеморта или Дамблдора, которые требуют принять свою сторону. Я выбрал свой путь — стоять за спиной Гарри Поттера. Думаю, у него есть приличные шансы на победу и на то, чтобы спасти Магический мир и наши жизни, чтобы мы не жили в страхе за себя и свои семьи. Я поделился с вами правдивой информацией. Теперь выбор за вами.***
— Как ты это сделал? — требовательно спросил Драко, когда они оказались вдвоем в комнате Дастина. — Сделал что? — смущенно спросил Гарри. Блондин сделал неопределенный жест рукой. — Все это. Я знал почти все, о чем ты собирался говорить. То есть как — знал об Омуте Памяти, слушал то, как ты рассказывал о своих планах… Но я не ожидал такой реакции на твои слова. Малфой остановился перед Дастином. — Каким-то образом, ты только что заставил своими словами перейти, наверно, весь Слизерин на сторону Гарри Поттера! Весь Слизерин! — он воодушевленно прокричал. — Ты знал, что именно к этому я и стремился, Драко, — спокойно сказал Гарри. Блондин нетерпеливо махнул рукой. — Да, но я не думал, что они послушают тебя. Черт возьми, больше половины из нас выросли с пониманием того, что мы станем последователями Лорда. Но всего за один вечер ты заставил их поверить в то, что им просто необходимо следовать за Гарри Поттером. Драко вошел в раж: — Даже я повелся! Понимаешь? Черт! Я ведь боролся с Поттером все пять лет. Это все так… нереально. Как мы можем бороться не против, а вместе с Поттером? На одной стороне? — он выглядел взбудораженным. Гарри пожалел его. — Драко, иди сюда, — брюнет приподнялся и утянул Драко за собой на диван. — Неужели тот факт, что он — Гарри Поттер, так важен? Не думаю. Он такой же человек как ты и я, просто ему пришлось противостоять Волдеморту, — Гарри остановился, обдумывая дальнейшие слова.– Я думаю, вам пора повзрослеть. Время детских игр прошло. Брюнет прижал блондина чуть ближе. Для него Драко точно не был больше врагом. Он думал, что постепенно влюбляется в него, но раньше юноша не мог даже предположить такого. Он ведь тоже боролся с Драко целые пять лет. Только вот сейчас ему было все равно. Гарри вырос, к сожалению, у него впереди была война. Настало время забыть вражду. И он с радостью откинул прошлое. — Я думаю, что Поттера здесь нет, в том числе, потому что у него нет времени на подобные глупости. У него — война, и все надеются только на него. Сильно сомневаюсь, что для него возможность подвести тебя под отработку также важна, как победа над Водемортом, — спокойно сказал Гарри. Драко хихикнул. — Ну да. Вряд ли. Какое-то время они просто лежали, каждый тонул в своих мыслях. — Драко? — М-м-м-м. — Почему ты ненавидишь Поттера? — спросил Гарри. Драко задумался. — Сначала он оттолкнул мою руку, когда я захотел подружиться с ним на первом курсе. Только за это я уже мог его ненавидеть. — Почему он это сделал? — спросил Гарри. Конечно, юноша знал ответ, но ему было интересно мнение Драко. — Это была вина Уизли, — усмехнулся Малфой. — Я уверен, что он наговорил ему про меня всякого дерьма… — Ах, так вот почему ты так ненавидишь Рона! — воскликнул Гарри. — Отчасти. К тому же, Малфои никогда не были дружны с Уизли. Но он выбесил меня, когда увел Поттера. Я так хотел быть с ним в хороших отношениях, а Уизли все разрушил, — объяснил Драко. — То есть ты тогда не делал и не говорил ничего такого, чтобы Поттер сам мог от тебя отвернуться? — осторожно спросил Гарри. — Ну… я мог где-то переборщить, — смущенно сказал Драко. Брюнет засмеялся и поцеловал своего парня в висок. — Могу представить, — сказал он. — А еще почему ты так ненавидишь Поттера? — Мне надоело, что Поттер постоянно выигрывает, — стал жаловаться Драко. — Он всегда побеждает в квиддиче. Когда мы были на втором курсе, он победил меня в дуэльном клубе только из-за того, что умеет разговаривать на парселтанге. Да откуда у него вообще такая способность? На первом курсе Слизерин должен был выиграть Кубок школы, но на прощальном ужине Поттер со своими прихвостнями увели его буквально у нас из-под носа! Дамблдор относится к нему иначе, чем ко всем остальным. Он всегда выходит из воды сухим, в то время как любого другого студента исключили бы за такое. Мерлин, да все учителя, кроме Снейпа, относятся к нему по-особому! Каким-то образом он оказался на Турнире Трех Волшебников, хотя ему было недостаточно лет. Он стал четвертым участником в соревновании, рассчитанном на трех! Гарри положил палец на губы Драко, чтобы прекратить его нытье. — Эм-м-м, Драко, отец говорил мне, что это были происки Волдеморта. Ему ведь нужно было тело Поттера, чтобы возродиться, да? — Это да, но Поттер, в итоге, ведь выиграл. Он всегда везде выигрывает. Даже в схватках с Темным Лордом он выходит победителем. Он вернулся живым, а Диггори умер. Как только ему удается выживать каждый раз? Волдеморт не отпускает людей просто так. Но каким-то непостижимым образом Поттеру это удается. — Драко, но ведь именно поэтому и стоит помочь Поттеру, разве нет? — спросил Гарри. — Он должен выиграть, ты сам это только что сказал. Тебе необязательно любить его — стоит только поддержать его в борьбе против Волдеморта. Драко замер и посмотрел на Дастина. — Мне не обязательно его любить, хм? Но этому чудику явно пригодится помощь слизеринцев. Он слишком глуп и самонадеян — настоящий гриффиндорец. Если он продолжит сломя голову бросаться в авантюры — в итоге закончит печально. Ему следовало бы использовать наше коварство и хитрость, если он действительно хочет выиграть, — Драко снова потерялся в своих мыслях. Гарри мысленно ухмыльнулся. Если бы только Драко знал, каким хитрым и коварным мог быть Гарри Поттер…