***
Бег никогда не интересовал Шерлока Холмса, если только тот не был связан с преследованием преступников. Ни как фитнес-рутина, ни как способ провести время, ни как хобби. Облачаться в эластичную одежду только для того, чтобы тяжело дышать и пыхтеть, бесцельно пробираясь сквозь задымленный лондонский воздух во имя «здоровья»? Он предпочёл бы быть застреленным. Таковыми были его проверенные и верные убеждения на этот счёт до тех пор, пока однажды весенним утром Шерлок не обнаружил себя сидящим на скамейке в Риджентс-парке после раскрытия дела, и кое-что не заставило его передумать. Это «кое-что» − крепко сбитый, хорошо сложенный бывший военный. Упомянутый мужчина вышел на пробежку в паре того, что, по мнению Шерлока, называется в вооружённых силах «шелковыми трусами», но на самом деле больше похоже на мужские шорты с камуфляжным рисунком(1). Этот мужчина невысок, но то, чего ему не хватает в росте, он восполняет очевидной силой. Он может похвастаться очень подтянутой обнажённой верхней частью тела и мощными, сожмите-меня-до-смерти бёдрами, которые заставляют рот Шерлока наполниться слюной. Когда мужчина приближается к нему во время своей пробежки, спина Шерлока не единственная вещь, которая становится жёсткой. Лицо незнакомца блестит от пота, короткие светлые волосы влажные, потемневшие и прилипшие ко лбу, а раннее утреннее солнце освещает его золотистую кожу. Когда он пробегает мимо, Шерлоку почти кажется, что он ощущает вкус этой кожи, солёной и влажной как от морского бриза, омывающий его язык, как приливная волна. Широко распахнутые глаза, приоткрытые губы, внезапно ставшие слишком тесными брюки − Шерлок понимает, что, должно быть, слишком откровенно на него пялится. Его пристальный взгляд с теплонаводящейся ракетной точностью опускается на покрытую короткими шортами область анатомии мужчины. Раскачивающиеся там доказательства заставляют его пульс участиться, а внушительная выпуклость более чем достаточно велика для того, чтобы произвести впечатление на такого, как он, любителя больших размеров. Мужчина, похоже, подпевает тому, что играет в его наушниках. Прислушавшись, Шерлок разбирает слова «Поцелуй кончик, теки нежно, будь моей шлюхой»(2). Чуть не захлебываясь слюной, Шерлок наблюдает, как мужчина трусит вперёд, а шнур его наушников покачивается в такт его плавному, упругому бегу. Он пристально смотрит на незнакомца, пока тот не исчезает за холмом, отмечая, что шорты творят чудеса как спереди, так и сзади мужчины со скульптурным телосложением. Шерлок откидывается на спинку скамьи и пытается не утонуть в собственной слюне, хватая ртом воздух. Он чувствует головокружение, вся кровь из его головы устремилась на юг. Парк начинает просыпаться вокруг него. С шести утра до семи, а затем до восьми, люди начинают бродить в этом районе, производя шум и суету, которые в конце концов вытесняют гудящую похоть из его тела. Как только его брюки перестают быть мучительно тесными и перестают натягиваться палаткой, Шерлок встаёт. Со вздохом он закутывается в пальто и спешит обратно в свою квартиру, чтобы ослепнуть при воспоминаниях о раскачивающемся штыке солдата.***
На следующий день Шерлок чуть не разбивается насмерть, бросившись вниз по лестнице в без четверти шесть утра. На шум в прихожую выходит его квартирная хозяйка, которая, уперев руки в бока, наблюдает, как он выбирается из мешанины коврика и пальто. − Шерлок! Что ты там делаешь, почему так бегаешь по лестнице? − Не сейчас, миссис Хадсон! − огрызается Шерлок, засовывая ноги в ботинки. Позже он поймёт, что перепутал левый и правый, но прямо сейчас всё, что он может чувствовать − это панику из-за того, что упустит вторую встречу с солдатом с большим достоинством. Миссис Хадсон издаёт неодобрительный звук, бормоча что-то о соседях, на что Шерлок предпочитает не обращать внимания, вместо того выскочив через парадную дверь и помчавшись в парк. К тому времени, когда он падает на скамейку, прогоняя нескольких птиц, дерущихся из-за засаленного бумажного пакета, на часах уже без пяти шесть. Устроившись поудобнее и скрестив ноги, Шерлок вибрирует от нетерпеливой энергии. 5:59 приходит и уходит, и его волнение ослабевает. Как раз в тот момент, когда часы показывают 5 секунд до 6 утра, и он собирается встать, сжимая зубы от горького разочарования, мужчина возникает над холмом. Его голова появляется первой, брови нахмурены, за ними следуют грозные плечи и руки, которые двигаются в контролируемом замахе. Затем идёт мощная грудь и тугой живот, нижняя половина, ноги и другая пара шелковых трусов. Они тёмно-синие, из скользкого материала, который очень мало скрывает некую раскачивающуюся, болтающуюся торпеду, от которой, в отличие от вчерашнего дня, у Шерлока на этот раз пересыхает во рту. Он давится собственным языком и проглатывает желание произнести молитву Адонису, направляющемуся к нему. Губы немеют от внезапной волны паники, и Шерлок задумывается, стоит ли ему что-то сказать. Его рот открывается, но ничего не выходит, и мужчина пробегает мимо него, а восходящее солнце отражается от идеальной формы его стройной спины. Губы незнакомца шевелятся, когда он пробегает мимо, тонкие губы произносят «Так сладко, что у меня слюнки текут»(3). И снова Шерлок обнаруживает, что тает на скамейке после этого, тело жаждет освобождения. Сегодня он заметил, что глаза у этого мужчины синие, почти такого же оттенка, как те благословенные шорты. Эти знания окажутся фантастическим кормом для дрочки, который Шерлок намерен использовать очень хорошо.***
На следующее утро миссис Хадсон опережает его у двери. Скрестив руки на груди, она встаёт у него на пути, решительно постукивая пяткой по деревянному полу. − Шерлок Холмс, куда это ты собрался в такой час? − требует она, и Шерлок стонет, протягивая руку, чтобы схватить её за плечи железной хваткой. − Ради Бога, миссис Хадсон, уже почти шесть часов! Если вы заставите меня его пропустить, я никогда вас не прощу! В глазах его хозяйки появляется лукавый блеск. − Это он? А кто такой «он»? Шерлок старается не рвать на себе волосы. − Если я позволю вам пойти со мной, вы обещаете не медлить? Миссис Хадсон ухмыляется.***
То, что его квартирная хозяйка находится рядом с ним во время его ежедневного вуайеризма, кажется немного странным, но Шерлок более чем готов рассмотреть такие вещи позже, когда он не ждёт появления Божьего дара для консультирующих детективов. − Шерлок, чего мы ждём? − Тише, миссис Хадсон!!! − крик Шерлока вспугивает птиц с соседнего дерева, и она бросает на него сердитый взгляд. Шерлоку всё равно, он не сводит глаз с далёкого холма. Уже почти шесть часов, и он придёт вовремя, Шерлок это знает. Военный, с жёстким расписанием солдата; незнакомец не опоздает. Когда его часы показывают 06:00, мужчина появляется. Рядом с Шерлоком миссис Хадсон перестаёт болтать без умолку и делает глубокий вдох, шепча тихое: − Ох. Кивнув, Шерлок наблюдает, как мужчина трусцой бежит к ним, его мускулистые бёдра сегодня едва прикрыты парой красных шелковых трусов. − Да, − благоговейно шепчет он. − Ох. Мужчина приближается к их скамейке, его тяжёлое снаряжение двигается в такт покачиваниям его тела, очевидное и чудесное на фоне мягкой передней части шорт. Из уголка губ Шерлока вот-вот потечёт слюна, и миссис Хадсон шлёпает его по руке. − Шерлок! Перестань пялиться, это неприлично. Шерлок машет ей руками, хмурясь, но не отводя взгляда от плотского блеска перед ними. Ему всё равно, будет ли это прилично, неуместно или совершенно незаконно, он будет смотреть и делать это до тех пор, пока его глаза не высохнут и не выпадут. На этот раз, когда мужчина пробегает мимо, он бросает короткий любопытный взгляд в их сторону, невидящими глазами скользит по ним обоим, прежде чем снова посмотреть вперёд. Его губы формируют слова «Оближи его, пососи как леденец»(4), и Шерлок чуть не умирает. Или чуть не кончает в брюки. Или то, и другое вместе. После того, как он исчезает за следующим холмом, Шерлок становится бескостным, громко втягивая воздух, будто он только что вынырнул из океана, задержав дыхание. − Шерлок! − восклицает встревоженная миссис Хадсон. Шерлок отмахивается от её беспокойства; сердце колотится так, словно вот-вот взорвётся у него в груди. − О боже, Миссис Хадсон. Он посмотрел на меня! Он посмотрел на меня! Прохладные руки гладят его по лбу. − Я думаю, что он смотрел на белку позади тебя, Шерлок, дорогой, это точно. Шерлок качает головой и что-то бессвязно бормочет. − Нет, нет, он посмотрел на меня. Я умираю, я сейчас умру, о боже, миссис Хадсон! Наблюдая, как детектив от шока превращается в жалкую лужицу, его квартирная хозяйка вздыхает: − Ох, дорогой.***
Когда на следующее утро Шерлок открывает дверь своей квартиры, путь к бегству ему преграждает детектив-инспектор Лестрейд. − О боже, Гэвин. Чего тебе надо? Я очень занят. Окинув критическим взглядом поспешно накинутую Шерлоком одежду, Лестрейд хмурится. − В шесть утра? Обычно ты уже мёртв для этого мира или просто идёшь спать. Вообще-то, я надеялся устроить тебе засаду. − Хмурый взгляд становится ещё глубже. − Погоди-ка, куда это ты собрался в такую рань? − Не твоё дело, Грег! − рявкает Шерлок, поспешно называя Лестрейда по имени. Чья-то рука останавливает его, и он рычит, разворачиваясь к мужчине. − Что! − Шерлок... − Лестрейд изучает его лицо. − Ты отказываешься от дел и совсем на себя не похож. − Его глаза расширяются. − Ты не... − О боже, − шипит Шерлок. − Нет, Лестрейд, я не употребляю! Мне нужно кое-где быть. Доносящийся снизу голос миссис Хадсон доносится до них обоих: − Шерлок, уже почти шесть! − О боже, − Лестрейд бросает на него потрясённый взгляд. − Во что ты втянул свою квартирную хозяйку? − Ах! − кричит Шерлок, размахивая руками, пока не вырывается из рук Лестрейда. − Тогда заткнись и иди с нами, если ты собираешься исполнить блокаду в лучшем виде! − С этими словами он с грохотом спускается вниз, а Лестрейд следует за ним по пятам. Миссис Хадсон, стоя у двери и чуть ли не трясясь от растущего беспокойства Шерлока, ломает руки. − Мы всё пропустим, Шерлок! − Нет, не пропустим! − рявкает Шерлок, хватая её за руку и бегом вытаскивая за дверь. Лестрейд следует за ними, совершенно ошарашенный, останавливаясь только для того, чтобы бросить смущённый взгляд на ближайшую камеру видеонаблюдения, когда та поворачивается в их сторону. Пожав плечами, он спешит вслед за колышущимся пальто Шерлока и щебечущей миссис Хадсон.***
Это просто великолепно. Даже когда миссис Хадсон взволнованно захлопала в ладоши, а Лестрейд пробормотал: − Что, чёрт возьми, происходит? − Шерлок не менее ослеплён светом, который исходит от идеально круглых сосков приближающегося солдата. Это остроконечные, округлые маленькие камешки. Шерлок причмокивает, гадая, такие ли они розовые и восхитительные, как выглядят. Сидя между своей квартирной хозяйкой и инспектором Ярда, Шерлок пытается удержать язык во рту, но тот стремительно облизывает губы, несмотря на все его усилия. Сегодня шёлк (шорты рейнджера, поправляет себя Шерлок, термин, усвоенный после долгих «исследований» в интернете накануне вечером) тёмно-фиолетовый. Глядя на них, Шерлок думает о королевских особах, о баклажанах, о вещах, похожих на баклажаны, но бесконечно вкуснее и, как он надеется, таких же розовых и золотистых, как кожа на груди солдата. Мужчина пробегает в нескольких дюймах, огибая по пути кучу собачьих объедков. Его длинные золотистые ресницы трепещут в гримасе, когда пот стекает в один из синих глаз, и Шерлок снова высовывает язык, словно пробуя его на вкус. Запах мужчины, мускус и соль, наполняет его чувства и превращает в жидкость. Он ловит солдатскую песенку «Bye, bye, bye»(5). А может быть, это «Bi, bi, bi», которое, как горячо надеется Шерлок, является провозглашением сексуальности незнакомца, а не рефреном какой-нибудь глупой поп-песни. Затаив дыхание, он надеется, что у него будет шанс выяснить это.***
На следующий день к его двери подходит Молли Хупер, а Лестрейд нависает над её плечом. Рядом с миссис Хадсон Шерлок вздыхает. − Ну давайте, пойдём. Со своим маленьким отрядом на буксире Шерлок усаживается на свою обычную скамейку. Раздражённый, он задаётся вопросом, как солдат может не заметить растущую группу людей, наблюдающих за его утренними пробежками. Но затем тот поднимается по склону, и гнев рассеивается. Шерлок продолжает забывать, как думать, дышать или существовать, потому что шорты сегодня совершенно чёрные с маленькими сетчатыми вставками по бокам, которые демонстрируют более плотный и короткий спандекс. И они короче, чем шелковые. − Господи, Шерлок, дыши! − Рука Лестрейда хлопает его по спине, ударяя между лопаток, и Шерлок задыхается, когда солдат приближается. Его глаза − синие, определённо, совершенно синие − встречаются с глазами Шерлока, одна светлая бровь поднимается вверх. Что-то похожее на беспокойство мелькает на лице солдата, и Шерлок чуть не умирает от самовозгорания, когда ноги солдата подкашиваются, будто тот собирается остановиться. Но Грег машет ему рукой и кричит: − Он в порядке! Солдат продолжает бежать, наклонив голову один раз, прежде чем повернуться лицом вперёд и запеть: − «Потри меня как следует, милая»(6). Выпучив глаза, благословляя свой дар чтения по губам, Шерлок мысленно делает себе заметку, что позже убьёт Гарта Лестрейда голыми руками.***
Когда солнце начинает подниматься, Шерлок одевается и выскальзывает через окно второго этажа. Спускаясь по водосточной трубе, он вздыхает с облегчением, избавившись от своей свиты. Встряхнув волосами и пригладив ладонями обтягивающую футболку, он направляется к парку. Как только его скамейка появляется в поле зрения, его руки сжимаются в кулаки. − Почему вы здесь?! − вопит он, оглядывая небольшую группу, сгрудившуюся на его скамейке. Грег, сидящий между миссис Хадсон и Молли, Донован и Андерсон, стоящие позади него, усмехаются. − Мы здесь... − лоб Грега морщится и разглаживается, улыбка становится шире, − для моральной поддержки! − Я надеюсь, что вы все умрёте. Желательно в течение ближайших десяти секунд. − Заметив сердитый взгляд миссис Хадсон, Шерлок добавляет: − Кроме вас, миссис Хадсон. Кто-то должен делать мне чай. Голос Донован прерывается, когда она обшаривает глазами пространство в поисках золотистой кожи и потных волос. − Что это на тебе надето, фрик? Шерлок шмыгает носом. − Ты что, никогда не видела шорт? Её взгляд блуждает по его худым бледным ногам. − Да, у меня есть такие. Но на тебе? Нет. − Она притворно морщится и прикрывает глаза. − Ах, кажется, я ослепла. − Вот и хорошо! − рявкает Шерлок, поворачиваясь к ней спиной и начиная потягиваться. − Может быть, твой рот тоже скоро перестанет работать. − Очаровательно. Открыв рот, чтобы возразить, Шерлок застывает на полуслове, когда появляется солдат. Сейчас шесть часов. Судя по пронзительному писку Молли, Шерлок не единственный, кто благодарен за возвращение камуфляжных шорт. После вчерашней чёрной пары они уже не так привлекательны, но напоминают Шерлоку о том, как он впервые увидел незнакомца, и у него перехватывает дыхание. − Ух, − выдавливает он, и его член делает всё возможное, чтобы встать по стойке смирно и отдать честь приближающемуся солдату. Поражённый тем, что его тело оказалось гораздо более патриотичным, чем он первоначально предполагал, Шерлок застывает на месте, всё ещё полусогнувшись и потянувшись к своему пальцу ноги. Мужчина подходит ближе и с любопытством смотрит на Шерлока, который стоит посреди беговой дорожки, весь сплошь руки и ноги, с широко раскрытыми глазами. Шерлок вполне уверен, что по его нижней губе течёт целая река слюны. Он улыбается, надеясь, что его не смоет водопад слюны. Сделав паузу в своём пении, солдат возвращает ему улыбку и оббегает вокруг него, достаточно близко, чтобы Шерлок почувствовал запах солнца на своей коже и почувствовал дуновение ветра, когда тот пробегает мимо. Едва удержавшись от падения лицом вниз на дорожку, он слышит, как солдат возобновляет своё пение: − «Потеешь в трусах, да, сильно и долго, подними свою задницу»(7). Патриотический член Шерлока сбрасывает свою полезную нагрузку в шорты.***
Отмахнувшись от дразнящих слов своей нежеланной свиты, Шерлок ковыляет домой, чтобы привести себя в порядок. Приняв душ и переодевшись в свой обычный наряд, он сердито смотрит в окно, пока день не переходит в вечер. Задумавшись, он погружается в свои мысли до тех пор, пока не заходит солнце. Где-то сразу после пяти утра, беспокойный и взвинченный, Шерлок выходит из квартиры и возвращается в парк. Его разум заполнен образами шорт рейнджеров и солдат с большим достоинством в тяжёлую жару, и он чувствует слабость от этих образов. Проходя по одному из ухоженных газонов, он чуть не проглатывает собственный язык от шока. В нескольких метрах от него, одетый в чёрные шорты с сетчатыми вставками и ничего больше, опускающий и поднимающий тело в контролируемых отжиманиях одной рукой, находится солдат. Даже ноги у него босые, пальцы вжимаются во влажную траву, вдавливаясь в мягкую землю. Мускулы его руки напрягаются, плечи становятся твёрдыми, когда он оказывается в нескольких дюймах над землёй и снова поднимается. Его голос плывёт в ещё тёмном утреннем воздухе, тяжёлом от сдержанного, прерывистого дыхания: − «Если ты возбуждена, давай сделаем это. Оседлай меня, моя малышка. Моё седло ждёт, подойди и запрыгни на него»(8). Несмотря на то, что он впился зубами в губу, пытаясь сдержать его, Шерлок издаёт низкий, бессмысленный стон. − О боже мой! В середине смены рук солдат упирается обеими ладонями в землю и удивлённо поднимает голову. − Э-м-м... − говорит Шерлок, не сводя глаз с лица мужчины. − Э-м-м... Когда мужчина отскакивает назад, садясь на пятки и раздвигая колени, сердце Шерлока замирает, потом начинает биться учащённо и делает это так быстро, что он падает в обморок прямо на дерево. Он ловит себя на стволе, моргая от остаточного изображения ракетной шахты солдата, выжженной в его глазах. Ослеплённый, он не замечает этого, когда рядом с ним кто-то появляется и чья-то рука опускается на его согнутую спину. − Ты в порядке? Голос − приятный тенор, задыхающийся от напряжения; горький запах пота и эндорфинов окутывает Шерлока, пока его зрение не начинает темнеть по краям. − Кажется, у меня инсульт, − бормочет он, прежде чем рука на спине наклоняет его. Солдат помогает Шерлоку наклониться к его собственным коленям, заставляя прикусить язык, чтобы не дать проявлению патриотической признательности взорваться в брюках. Но даже в этом случае по-солдатски счастливый член Шерлока производит самое лучшее впечатление флагштока и колышется в тесных пределах его брюк. − Просто дыши, − приказывает солдат, и Шерлок чуть не срывается с места. − У тебя не инсульт, а просто гипервентиляция. Глубокий, медленный вдох. − Армейский доктор, − выдыхает Шерлок, и рука мужчины удивлённо дёргается у него за спиной. − Ты... армейский доктор! − Выпрямившись, Шерлок быстро моргает и пытается заглянуть незнакомцу в глаза. − Вот почему ты чуть не остановился на днях. Мужчина прищуривается. − На днях... − его брови взлетают вверх, а рот раскрывается от узнавания. − Ты тот парень со скамейки, который ловил воздух, как умирающая рыба! Я думал, ты задыхаешься. − О боже, дай мне подавиться твоим флагштоком, − думает Шерлок, стискивая зубы, прежде чем осознаёт, что мужчина смотрит на него, потому что эти слова действительно слетели с его губ. − Ох... х-м-м... я... − начинает он, но чья-то рука зажимает ему рот, заставляя замолчать. Откинув голову назад и прислонившись к дереву, Шерлок видит, что солдат прижимается к нему, а запах солёного мускусного пота почти душит его. − Ты только что сказал, что хочешь... подавиться моим... − Солдат хмурится. − ...Флагштоком? Широко раскрыв глаза и склонив голову, Шерлок отрывисто кивает. Светлые ресницы мужчины трепещут, и Шерлок стонет, уткнувшись в его ладонь. Опустив руку на ключицы Шерлока, он пристально смотрит на его рот, а детектив выдыхает: − Да, о боже, да, пожалуйста. Солдат смотрит на него ещё немного. Его глаза, поразительно синие, так близко, с крапинками орехового и золотого, мерцают на его лице, изучая, работая над решением. К удивлению Шерлока, губы мужчины изогнулись в великолепной ухмылке, белые зубы блеснули на загорелом лице. − Ну, раз уж ты сказал «Пожалуйста»... Шерлоку больше не нужно никакого разрешения. Выскользнув из-под пальто и выбравшись из-под руки мужчины, он наклоняется вперёд и просит, выдыхая на влажную от пота шею: − Поменяйся со мной местами. Ухмыляясь, солдат кладёт руки на бедро Шерлока и легко поднимает его, поворачиваясь, чтобы поставить на место, а сам прислоняется спиной к дереву. От неожиданного движения у Шерлока кружится голова. Покачнувшись, он с благоговейным страхом смотрит на стоящего перед ним мужчину и падает на колени. Трава всё ещё мокрая, роса просачивается сквозь колени его брюк, но Шерлоку всё равно. Едва замечая это ощущение, он проводит руками по икрам солдата, по его бедрам и к краю смехотворно коротких штанин. Ткань мягкая и скользкая, сетка грубая под кончиками пальцев. Благоговейно растирая ткань между пальцами, Шерлок смотрит на стоящего над ним человека. − А как тебя зовут? − Джон, − отвечает мужчина. Наклонившись, чтобы взять Шерлока за подбородок, он наклоняется и дышит ему в губы. − Но ты можешь называть меня капитан Ватсон. Шерлока пробирает дрожь, и он закрывает глаза с почти болезненным вздохом. − Капитан Ватсон, − повторяет он, открывая глаза и ловя вспышку желания на лице Джона. Его глаза темнеют, когда тот высовывает язык, чтобы облизать губы, а затем этот язык оказывается во рту Шерлока, обводя его нижнюю губу, пробуя на вкус его низкий стон. Шерлок нажимает вверх, сначала сосёт язык Джона, а потом втягивает верхнюю губу в рот зубами и тоже сосёт. Джон вздрагивает, издавая глубокий горловой стон. Прикусив в ответ губу Шерлока, он откидывает голову назад, прерывая поцелуй. − Чёрт бы тебя побрал. − Уткнувшись носом в челюсть Шерлока, он впивается зубами ему в горло. − Пожалуйста, скажи мне, что это не всё, что ты можешь сделать своим ртом. Шерлок ухмыляется, поднимая руки выше, ладони скользят по твёрдому прессу и внушительному мужскому достоинству Джона под шортами. − А как насчёт того, чтобы я тебе вместо этого показал? Глаза Джона почти закатываются; он кивает, задыхаясь и уже изнывая от боли. − О боже, да. Я чист, они всегда проверяют нас, когда мы уходим в отпуск и после. О боже, чёрт возьми, пожалуйста. Ухмыляясь, Шерлок сжимает пальцы на поясе шелка, останавливаясь, чтобы бросить быстрый взгляд на Джона, раскрасневшегося и широко раскрывшего глаза. − Да, капитан Ватсон. Услышав стон Джона, Шерлок стягивает его шорты вниз. Всё ещё темно, небо едва начинает светлеть на краю горизонта, и парк пуст, если не считать их двоих и птиц, просыпающихся на дереве наверху. От Джона пахнет напряжением и возбуждением. Шерлок освобождает его от шорт, радуясь тому, что его предположение о размере благословенно правильно и что он более чем готов посвятить свою жизнь поклонению члену перед ним. Головка розовато-красная и уже скользкая от капель жидкости, предварительно смахнутых его нетерпеливым языком, проходящим по кончику. Над ним Джон издаёт низкий сдавленный звук, и Шерлок стонет, скользя языком по его нижней стороне, когда берёт кончик в рот. Наконец-то хорошее использование всей лишней слюны, что этот чудо-мужчина побуждает его рот производить. Шерлок крутит языком и берёт член Джона глубже, втягивая щёки с гладким скольжением твёрдой плоти по мягкому нёбу. Руки Джона находят его волосы, пальцы цепляются за завитки, тянут, пока маленькие слезинки не появляются в уголках глаз Шерлока. Они увеличиваются и капают из глаз, когда бедра Джона дёргаются вперёд, толкая головку его члена к задней стенке горла. Заставляя мышцы там расслабиться, Шерлок давится и сгибается пополам. − О боже мой, о боже мой, − бормочет Джон, проводя ногтями по голове Шерлока. Это ощущение заставляет его замурлыкать, урча глубоко в горле, и слова Джона становятся хриплыми и отчаянными. − Я даже не знаю твоего имени, но, боже мой, я мог бы сделать предложение пожениться этому рту. Чёрт. Всхлипывая от давления собственной эрекции на внутреннюю сторону брюк, Шерлок скользит ртом вверх по члену Джона. Он касается языком щели на кончике и ныряет обратно, насколько может, вытягивая из губ Джона сдавленный крик. Когда он запускает руку в собственные брюки, неуклюже сжимая кулак, он смотрит на Джона и кивает, используя свободную руку, чтобы подтянуть бёдра солдата вперёд. Глаза Джона широко распахиваются от понимания, прежде чем со вздохом закрыться. − О, да. С руками Джона в его волосах, с членом, чертовски жёстким и грубым, Шерлок дёргает себя пластичными рывками. Дыша с трудом, он сосредотачивается на том, чтобы не задыхаться каждый раз, когда Джон вдавливается во всю глубь. Толкаясь вперёд в последний раз − яйца подтянуты и плотно прижаты к нижней губе Шерлока, − Джон воет «Чёрт, ох», и тяжело кончает в его горло. Звук и ощущение толкают Шерлока через край, и он содрогается от собственного оргазма, проливаясь сквозь пальцы и между босыми ногами Джона. Шерлок глотает с трудом, из-за кашля сперма течёт по губам, когда Джон освобождает свой мягкий член из распухших губ Шерлока. − Это было, − задыхается Джон, прислоняясь к дереву, − самое нелепое, что я когда-либо делал. Глядя на него снизу вверх, Шерлок вытирает слёзы с лица и ухмыляется. − И ты вторгся в Афганистан. Качая головой по шершавой коре, Джон издаёт тихий задыхающийся смешок. − Там был не только я. О боже, я только что позволил какому-то парню отсосать мне в Риджентс-парке. Шерлок облизывает губы, застёгивает молнию и протягивает руку, чтобы заправить член Джона обратно в его нелепые маленькие шорты, прежде чем подняться на ноги. Положив руки на подёргивающиеся бёдра Джона, Шерлок приподнимает бровь. − Проблемы? − Боже, нет, − простонал Джон. Его рука вцепилась в волосы Шерлока, дёрнув его голову вниз, чтобы слизнуть пятно собственной спермы с нижней губы. − Пожалуйста, скажи мне, что ты живёшь неподалеку. Улыбка Шерлока становится шире. − Живу. Не хочешь ли проводить меня домой? Джон впивается зубами в плечо Шерлока, прежде чем провести языком по его шее. − О боже, да.