The Kinsey scale

Сначала Брок двигался неспешно: медленно опускался и так же медленно поднимался, крутил бёдрами, пробовал разные углы проникновения. То и дело на его лице мелькало болезненная гримаса, и Баки даже подумал, что, возможно, следовало больше времени уделить подготовке. Сам Баки плавился от ощущения горячего плена, в который попал его член. Брок идеально сдавливал его со всех сторон, правильно сжимался и творил с Баки что-то невероятное. Барнс старался не двигаться, чтобы не навредить партнёру, и только аккуратно поглаживал напряжённые бедра, но в какой-то момент не выдержал и толкнулся навстречу Броку. Тот распахнул глаза, которые успел прикрыть в своём медитативном удовольствии, и застонал так громко, что Баки успел испугаться за его здоровье. — Всё в порядке? — Заебись. И Брок не соврал, было действительно «заебись». В Рамлоу как будто бы вселился голодный до секса демон, так жадно он принялся скакать верхом, не стесняясь своей сущности. Его не волновали ни пальцы Баки, до красных полос впившиеся в его кожу, ни шумные выдохи, отрывистые стоны и чавкающие, хлюпающие звуки двух соединяющихся тел, ни собственный член, бьющийся об их животы. Барнс не помнил, молился ли он когда-нибудь, но именно в эту секунду он был готов молить всех богов (и Брока Рамлоу в частности), чтобы это безумие никогда не кончалось. Брок, словно издеваясь над его мыслями, наклонился вперёд, опираясь руками по обе стороны от головы Баки, и задвигался в совершенно диком темпе. Барнс ухватил его за ягодицы и едва успевал ловить эти короткие частые толчки, отвечать на мокрые, такие нужные сейчас, поцелуи, и мечтал продержаться ещё хоть пару секунд. Мечтам не дано было сбыться: буквально несколько толчков, и в голове Баки родилась сверхновая. По телу прошлась волна дрожи, пальцы на ногах поджались в сладком удовольствии, лёгкие горели, а дыхание и вовсе казалось огненным. Если бы он умер сейчас, то абсолютно бы ни о чём не жалел. Под веками пекло, и Баки еле собрал себя по кусочкам, чтобы открыть глаза. Брок привалился рядом. Он ещё не кончил и теперь агрессивно дрочил себе, засунув в себя сразу три пальца. — Давай, ну же, давай, ещё немного, — тихо шипел он. Видимо, Брок тоже уже был на пределе, но отчего-то не мог кончить от одних только рук. Баки смотрел на него, такого красивого сейчас, такого открытого в своем желании, раскрасневшегося, покрытого каплями липкого пота, с тяжело вздымающейся грудью и вздутыми венами, и в его голове мелькнуло желание, противиться которому он оказался не в силах. Баки перекатился набок поближе к Броку и без единой мысли лизнул тёмную от прилитой крови головку. Хватило одного движения языка, чтобы Брок выгнулся в пояснице и с хриплым стоном кончил. По его телу прокатилась крупная дрожь, а правая рука всё ещё по инерции водила по члену, выдаивая последние капли спермы на язык Баки, его губы и лицо в целом. — Я пришёл на ужин и, надо сказать, кормят здесь неплохо. Баки рассмеялся над собственной шуткой, дабы скрыть смущение. Он только что занимался сексом со своим тренером (мужчиной!), его лицо забрызгано чужой спермой, а на члене всё ещё надет использованный презерватив, который надо куда-то деть. О, впереди будет ещё много неловких моментов, но прямо сейчас Баки определённо был счастлив.