The Kinsey scale

Если бы раньше — да что раньше, буквально полгода назад — кто-то сказал Баки, что тот будет целоваться с взрослым мужчиной (мистером Рамлоу, о боги) и получать от этого удовольствие, он бы только посмеялся, а может быть даже и врезал шутнику. Сейчас же было совсем не до смеха. Брок ласкал его губы своими, бережно касался языком нежной изнанки щек. И при этом он был настолько мягок и нетороплив, как будто бы у них есть всё время мира на этот поцелуй; как будто бы оба они не сгорают от желания; как будто бы это нечто большее, чем секс на один раз. — Давай, малыш, если ты хочешь сделать всё по-взрослому, двигай выше, — Брок прекратил поцелуй, хлопнул Баки по голому бедру, понукая забираться к изголовью кровати, и пока Барнс выполнял его указания, потянулся к тумбочке, где взял презервативы и смазку. — Как говорил мой дед-тракторист, хорошая смазка — залог стабильной, бесперебойной работы механизма. Баки фыркнул на эту глупую шутку и против собственной воли разулыбался, окончательно расслабляясь. Брок, с такой же широкой улыбкой и слегка неуместной сейчас смешинкой в глазах, забрался на кровать рядом с Баки, а затем и вовсе перекинул через него ногу, садясь на бедра. Их члены оказались так близко, они буквально лежали друг на друге, и Баки в последнюю секунду остановил себя от того, чтобы потереться о Брока. Тот заметил это недодвижение и чуть двинул тазом, поддразнивая. — А теперь, Баки-бой, я хочу, чтобы ты был самым послушным мальчиком и надел вот этот милый аксессуарчик, — Брок кинул ему на живот квадратик презерватива. — Сегодня я сделаю всё сам, но будь внимателен, в следующий раз могу и тебя попросить. — Хорошо, — Баки облизнул враз пересохшие губы. Сложно было не понять к чему клонит Брок, размазывая прозрачную смазку по пальцам. Ещё и эта оговорка со «следующим разом» могла оказаться вовсе не оговоркой, если он действительно сможет побыть хорошим мальчиком для своего тренера. Брок завел руку за спину, спешно подготавливая себя. Где-то на краю сознания билась мысль, что сейчас он выглядит слишком жадным до члена в глазах этого юнца, но Броку было насрать: он любил секс, желал его в любых позициях и ролях, и давно не позволял себе вот так расслабиться, чтобы оседлать красивого парня и трахать его (себя им) до изнеможения. Он, как и Барнс, уже был на пределе и держался из последних сил. И хоть терпения на основательную подготовку не оставалось, ещё не до конца поплывшим от желания мозгом он мог сообразить, что совсем без неё обойтись не выйдет. Едва растянув себя тремя пальцами, Брок добавил в ладонь смазки, щедро опустошив бутылёк почти наполовину, и размазал её по одетому в презерватив члену (Баки зря времени не терял). — Будет хлюпать, но, честно, похуй. Хочу этот член в себя. Сейчас. Брок приподнялся на коленях и скользкими пальцами направил в себя такой же скользкий член. С первой попытки ничего не вышло: головка скользила, проезжаясь в ложбинку между ягодиц, и упорно не желала помогать в проникновении. Вот только Рамлоу был упорнее и в итоге всё же добился своего. Он медленно насаживался, иногда на мгновение замирая (Баки казалось, что это настоящая пытка или проверка на самообладание, ведь чтобы держать себя в руках и не начать прямо сейчас двигать бёдрами навстречу, требовалось немало концентрации). Наконец с тихим выдохом Брок опустился полностью. «Вошёл как по маслу» пронеслось в голове у Баки. Кажется, дурацкое чувство юмора и знание цитат деда-тракториста передаются половым путем.