Гештальт

      Армандо стоял с закрытыми глазами, отдав бразды правления Немой Марии: он мог ясно слышать дыхание этого судна в каждом скрипе половиц, шорохе парусов и натяжения рангоута при сильном ветре. Это было удивительно. Данный корабль был с ним с того самого момента когда он был ещё неопытным юнцом, подарок от отца гордого первой победой сына. Они прошли через столько боев, столько травм и ещё больше побед, что Армандо уже и не представлял себя без нее. Каждое схождение на землю оставляло частичку его самого на корабле, заставляя чувствовать себя неуютно без привычной морской качки и тихого скрипа досок. Эль-Матадор дель Мар уже и не мог вспомнить тот самый момент когда море стало роднее его дорогой сердцу Испании. — Капитан, земля! — пронзительный крик рывком вывел мужчину из воспоминаний. Карты истлели, так что можно было считать, что они двигались по морю наугад. Только звезды могли помочь им, но воспоминания такие зыбкие, каждый раз ускользали сквозь пальцы, и Армандо много раз замечал за собой, что не может вспомнить вещей, которые раньше, казалось, никогда не сможет забыть. Каждый мореплаватель умеет ориентироваться по звездам, может по ветру определить надвигается буря или нет, но сейчас… он напоминал себе ребенка, который нахватался информации из слухов и теперь тщетно пытается применять полученные знания на практике. Это, — мужчина приложил руку к груди — доставляло почти физическую боль. Усмешка тронула потрескавшийся губы. Чему здесь болеть? Тело мертво и только Богу известно как он ещё может двигаться. И почему именно он… то есть они. Его команда. Темные глаза уставились в небо с немым вопросом, но то как всегда осталось безмолвным. Бог не дает ответы, он лишь открывает нам глаза на возможности.       Эль-Матадор дель Мар криво усмехнулся и подошел к борту корабля, всматриваясь в горизонт. Словно растворяясь небе, слабо виднелись очертания небольшого острова подернутого дымкой сероватого тумана. Скорее всего земля необитаема, либо там находят приют морские птицы на период размножения. Людей там точно нет, слишком маленькая территория, преимущественно состоящая из скал и неплодоносных деревьев. Цыкнув от раздражения, Армандо дал команду швартоваться и спустить на воду лодку. Маленькая шлюпка кое-где прохудилась, а доски сгнили, но как и Немая Мария, она была на плаву и тонуть не собиралась. Не иначе как проделки проклятия треугольника. В шлюпку село четверо — один юнга — сирота с окраин Испании, которому постфактум дали фамилию Арзола, оставив без имени, Лесаро, Хосе и сам Армандо.       Расстояние от корабля до суши не заняло много времени, но потом произошло странное. Один из членов команды ступил на воду, и… его ноги не коснулись дна. Словно вода затвердела. Юнга быстро юркнул обратно в лодку, больше не решаясь предпринять хоть какие-либо действия. Лесаро покачал головой и сам встал и тоже на воду.       Видя это Армандо невольно выругался. Это такое… богохульство! Понимая это, Лесаро тоже вновь прыгнул в лодку, тут же принимаясь читать молитву. Хосе присвистнул и протянул к воде руку — она спокойно вошла в водную гладь, не встретив никакого сопротивления. Потом он уже третьим ступил на воду и подпрыгнул. Вода держала его, словно земля. Следом он сделал задумчивое лицо, прищуром зеленых глаз смотря на волны, и, к удивлению, медленно погрузился в воду, доставая сапогами дна. Хмыкнув, он как-то вновь ступил на поверхность воды, и сделал пару шагов от лодки. Армандо наблюдал за этим со смешанными чувствами, задним числом улавливая, как дергается его глаз. Господи…. — Словно по палубе в ветреную погоду хожу, — заключил он и спокойно пошел в сторону суши. Только занеся ногу над песком, он резко отпрыгнул назад. На лице его застыло недоумевающее выражение, позже сменившееся мрачной серьезностью. В купе с серой кожей и подтеками крови, зрелище было то ещё. Не выгляди Армандо примерно так же, он бы незамедлительно стрелял на поражение, в надежде убить эту нечисть. Хосе был… он отличался. Как минимум с самого детства шел по своему пути, отвергая Бога и Короля. Не будь моря у него в крови, давно бы казнили, да и дело с концом. Вся испанская знать его ненавидела, и только чудом он жив. Божья благодать, не иначе. — Хосе, что… — Лесаро замолчал, не зная какой вопрос в итоге задать. — Я… я не знаю, просто не хочу идти дальше, — он отступил назад. — Очень боязно? Ощущения странные, словно один шаг может лишить меня жизни. Учитывая мое состояние сейчас, это даже звучит смешно.       Армандо сделал глубокий вдох, впрочем, не имея надобности в дыхании. В голове все перемешалось. Он посмотрел на воду, потом на Лесаро и Арзолу, после на Хосе, который в конце концов подошел к лодке, сел на её борт, поставил локти на колени и задумчиво положив голову на ладони. Взгляд его был обращен к суше.       Армандо в раздражении схватил мужчину за шиворот и втянул в шлюпку, чуть ли не кидая его на дощатое дно. Сил его не было смотреть на этот акт богохульства! — Лежи смирно, — проигнорировав явно наигранный стон боли, Армандо взял в руки весло и медленно погреб к земле. С каждым футом в груди нарастало неприятное ощущение опасности. Это точно было неспроста. — Есть у меня подозрение, что на сушу путь нам закрыт, — подытожил Лесаро, с недоумением и тоской смотря на чистое золото песка. Сам Армандо скучал по суше, по ощущению твердой земли под ногами, хотя раньше стремился как можно скорее выйти в море… — Нужно попробовать, — Арзола решительно встал. — Спятил? — Армандо поднялся за ним, желая остановить. — Все и так ясно, и проверять нечего.       Только вот юнга спрыгнул на воду и было сразу видно, как вздрагивает его тело. Армандо было сложно смотреть на это, поэтому он решил сосредоточатся на чужом лице, но и это не помогало — от лица Арзолы остались лишь рваные ошметки, что ещё больше отводило испанца от Бога: — Капитан, даже если меня ждет смерть, это будет божьим благословением по сравнению с тем что происходило и продолжает происходить, — он говорил уверенно, но в голосе слышались истерические нотки. — Я так не могу. Это все противоречит моей вере. Буду просто надеяться, что закончив свое существование, я совершу очищение. Бог поймет. Он милостив к заблудшим. Вы же сами знаете!       Где-то со стороны Армандо услышал презрительный смешок Хосе и судорожный вдох Лесаро, сделанный словно по привычке. Капитан смотрел на своего человека и не узнавал.       Юнга же сделал смелый шаг и рассыпался в прах.       Армандо оторопело смотрел на то место, где только что стоял член его команды. Его человек: — Арзола… — Капитан! — сдвоенный крик и резкий рывок назад. После погружение в воду…       Армандо отдаленно чувствовал как всколыхнулся под ним песок, и с замешательством смотрел на песчинки в воде. Маленькие кристаллики заманчиво блестели под полуденным солнцем, что приветливо светило ему над толщей воды. Солнце всегда было настолько раздражающе не к месту?       К счастью небесное светило скрыла за собой тень, а после его самого втянули обратно в лодку. — Капитан? — Лесаро повернул лицо мужчины к себе и покачал головой, видя полную отрешенность на чужом лице. — Армандо…       Но мужчина не хотел ничего слышать. Перед глазами так и застыл образ непоколебимого юнги, который без сожалений пошел на смерть, выбрав не их. — Возвращаемся, — голос был хриплый, надорванный и режущий слух. — Что касается данной ситуации… не говорите что это был акт самопожертвования. — Да капитан, — Лесаро ответил быстро, но Армандо в этот момент больше интересовал ответ Хосе. Тот молчал, задумчиво смотря на сушу и, словно очнувшись ото сна, просто медленно кивнул, рывком отводя взгляд. — Наверное именно поэтому я никогда не смогу понять верующих. — Хосе, о мертвых либо хорошо… — Либо ничего кроме правды, — припечатал старшего товарища мужчина и вышел из лодки, пешком направляясь к Немой Марии.       Армандо только и оставалось что смотреть ему в спину, но взгляд то и дело падал на дыру в груди. Действительно бессердечный.       Лесаро тихо выругался и посмотрел на Армандо: — Что нам делать капитан? В каком направлении теперь двигаться, раз уж информация на суше нам недоступна? — как легко было принять решение замять смерть Арзолы. Каждый понимал что тот поступил глупо, даже не попытавшись, но что теперь они могли сделать? Оставалось уповать на то, что теперь юнга счастлив и действительно смог очиститься от греха.       Эль-Матадор дель Мар сжал челюсти и с хриплым выдохом уставился на Немую Марию. Тысячи мыслей роились у него под кожей, зудя словно рой насекомых, и он старался угнаться за каждой из них, пока не поймает: — Придется брать информацию штурмом. В море много кораблей и кто может быть более осведомлен о всяких байках, чем моряки и… пираты, — последнее слово вылетело подобно ругательству. Мужчина взял гниющие весла в руки и безразлично передал их Лесаро, указывая на корабль. Лодка тронулась и мягко поплыла по волнам. — Знаете капитан… — неуверенно начал летейнант, но тут же замолчал, издалека видя ажиотаж на палубе корабля. Вся команда с каким-то ужасом смотрела на стоящего на воде Хосе. Атеист на испанском судне, кому скажешь, не поверят. — Господи, дай мне сил.       Он перестал грести, отдавая их на волю волнам, и простоту уставился на открывшийся ему балаган, к своему стыду, Армандо поступил так же. — Так вот, капитан, может нам найти Воробья?       Мужчина вздрогнул и с затаившейся тьмой в глазах посмотрел на друга. — Я имею в виду, что он и его команда могут что-то знать о треугольнике Дьявола, не просто так ведь они увели нас сражаться именно туда?       Это имело смысл. Изначально баталия началась вообще в другом месте, но пираты настойчиво вели их к скалам, игнорируя любую опасность. Один пиратский корабль затонул лишь из-за того, что команда не справилась с управлением. Идти на такие риски… — Я обдумаю твое предложение, — волны медленно прибили их к пустому борту Немой Марии и никто не подошел. Лишь с другого края слышалось «А ну поднимайся сейчас же!» и «Ну так спустись и подними меня сам!».       Поскольку никто из команды даже и не задавался вопросом где их капитан, Немая Мария в который раз смогла удивить, начав медленно погружаться в воду. Все наблюдали за этим с шоком и нарастающей паникой, но корабль остановился ровно на том уровне, когда Армандо мог спокойно встать на палубу с лодки. Это было по меньшей мере круто. И испанцу стоило больших усилий тоже не застыть с открытым ртом перед таким, а спокойно сделать шаг вперёд и с неодобрением посмотреть на команду. Проняло всех кроме Хосе, который лихо перепрыгнул через перила и встал за спинами остальных. После же Немая Мария так же непринуждённо вернулась на допустимый уровень над водой и пару юнг быстро закрепили шлюпку на своём законном месте.       Армандо обвёл своих людей тяжёлым взглядом, впрочем, ни на ком не задерживаясь слишком долго: — Сегодня мы лишились одного члена экипажа, — эти слова прокатились по команде словно лавина. Все застыли, неверяще смотря на капитана. — Арзола… — он не знал как продолжить. Врать своей команде? Он и так подвёл их, погнавшись за мальчишкой в лапы смерти. И что теперь? Снова подвёл, позволив Арзоле совершить такое… Команда молчала, терпеливо ожидая дальнейших слов своего капитана. В их глазах не было ненависти, отчего было только хуже. — Арзола пожертвовал собой, и благодаря его жертве, мы выясняли, что теперь являемся не только заложниками Дьявольского треугольника, но и моря, — подхватил Лесаро, незаметно хлопнув капитана по плечу. — Один шаг на сушу может лишить нас жизни. Поэтому, прошу вас, будьте осторожны. Мы обязательно найдем способ вернуть себе наши жизни и жертва Арзолы не будет напрасной.       Каждый кто имел шляпу снял её, и все траурно замолчали, опуская глаза в пол. В один момент еле слышно неодобрительно вздохнул Хесо, но Лесаро его проигнорировал. Пускай Арзола уйдёт героем.       Не было похорон, ведь хоронить нечего. Всего минута молчания, таковы проводы их товарища. — Поскольку на суше нам делать нечего, будем добывать информацию с кораблей, — в конце концов продолжил Лесаро, прикрывая единственный глаз. — по возможности захватываем лишь пиратские корабли, с меньшим количеством жертв. Только после допросов топим корабль, всем ясно? — команда кивнула. — И по поводу Воробья… ловить его и его команду живыми. Они скорее всего знают больше остальных. Когда вернем себе жизнь, предадим его тело морю, в знак отпущения наших грехов.       Решимость в глазах остальных была ему ответом. Лейтенант довольно кивнул и оглянулся на капитана, который успел уйти за штурвал и задумчиво смотрел куда-то за горизонт, держа в руках крест. Это была не первая смерть их сокомандника, но первая на памяти, совершенная добровольно вне битвы. Так ещё и во имя Господа. Они не знали что и думать…