— Мы опоздали на электричку, — констатирует очевидный факт Чимин, в очередной раз стараясь поравняться корпусом с Юнги, но тот будто намеренно каждый раз ускоряется и не позволяет этого сделать.
— Вызовем такси, — отстраненно заявляет альфа, не обращая абсолютно никакого внимания на следущего за ним Чимина или, по крайней мере, делая такой вид.
Волшебство закончилось сразу же, как только парни покинули танцевальный зал. Омега так и не понял странного порыва старшего, и, как бы ему не было любопытно, сейчас разбираться в этом он категорически не хочет.
Юнги впервые пригласил Пака на прогулку, поэтому надо максимально сконцентрироваться на этом чудесном мгновении и впитать в себя как можно больше положительных эмоций. Зная характер старшего, следующего такого момента может просто не быть.
Омега фокусирует свой взгляд на руке старшего и начинает сосредоточенно её гипнотизировать в надежде на то, что сможет силой мысли вложить её в свою, но та никоим образом не поддается.
Чимин всегда мечтал бродить по ночным улочкам Сеула в обнимку со своим истинным, но Гарри Поттер вышел из него хуевый, поэтому теперь остаётся лишь закатать губу и довольствоваться тем, что есть.
— Слушай, хён, до общежития ехать почти час, а мои родители живут в двух кварталах отсюда. Может быть переночуем у них? — в конце концов неуверенно предлагает младший.
Мин останавливается, поворачивается к Чимину и подозрительно на него смотрит.
— Решил нас познакомить? —уточняет Юнги, в упор разглядывая омегу.
— Что?! Н-е-е-ет, — округлив глаза, отнекивается Пак, который даже в мыслях не посмел бы подумать о подобном. — Они сейчас в отпуске на Чеджудо, так что квартира свободна.
— Ладно… пошли, — задумчиво отвечает альфа после длинной паузы, во время которой они с Чимином просто молча шагали вперёд
— Мне казалось, что твои предки живут в Пусане… — вдруг говорит Юнги, чем вводит младшего в очередной ступор. Пак уже и не надеялся на какое-либо общение со стороны своего ненаглядного, а тут такой подарок.
— Периодически, но сейчас из-за меня они в основном тусуются здесь, — виновато объясняет омега, которому до сих пор за это неудобно перед родителями. Чимин много раз просил их оставаться дома и не приезжать в Сеул, ведь у отца там бизнес, а у мамы — целый мир, но они его не слушают.
— Ясно, — коротко бросает Мин и в течение последующих десяти минут не издает ни единого звука.
— Ты снова закрылся, — жалобно скулит младший, не выдерживая гнетущей обстановки. Как оказалось, ему крайне тяжело даётся молчание в чьей-либо компании, а особенно рядом с Юнги.
— Я интроверт, так что не жди от меня бесконечного потока слов, —спокойно поясняет альфа. В его голосе нет агрессии или отторжения, но и увлечённости, которая была в зале, тоже нет. Обычный нейтралитет, свойственный Мину при общении с большинством людей, которые его окружают.
— Думаю, что это не проблема, — излагает Пак, хотя в голове эта фраза звучит немного по-другому: «Хрен с ними, с этими словами. Для занятий любовью они не нужны, так что я вполне смогу пережить сей недостаток». Омега будто уговаривает себя в том, что роль мальчика для утех его вполне устроит, только вот мечтал он когда-то совсем о других отношениях.
— Вот и отлично, — удовлетворённо подводит итог старший, а Чимин в это время дёргает его за кофту, указывая рукой на невысокий многоквартирный дом, расположенный через дорогу прямо напротив них.
— Нам в ту дверь, — добавляет к своему жесту Пак и сразу же чувствует своей в ладоне холод чужих пальцев. Юнги хватает младшего за кисть и тащит за собой на другую сторону улицы, ловко лавируя между машинами.
Мин отпускает Чимина только у подъездной двери. От неожиданного контакта младший дрожит, как промокший кот, и с трудом выуживает из кармана связку ключей, а потом отчаянно пытается подобрать хоть какой-нибудь из них к замку, но никак не выходит.
Юнги терпеливо ждёт некоторое время, но всё-таки не выдерживает и аккуратно забирает кучу железяк себе. Он внимательно их рассматривает и с первой же попытки находит нужную.
— Спасибо, — сконфуженно сипит младший и идёт вперёд для того, чтобы показать Юнги путь.
— Не за что, — зачем-то отвечает Мин, хотя в любой другой ситуации он бы просто проигнорировал эту бессмысленную по его мнению благодарность.
Вероятно, что таким необычным способом альфа пытается успокоить расшатанные нервы Чимина, который, поднимаясь по лестнице, судорожно ищет очередной нужный ключ, только теперь уже от квартиры. На этот раз у него получается успешно, так что, когда парни оказываются у ещё одной запертой двери, никаких заминок больше не происходит.
— Мама?! — шокированно восклицает Пак, когда свет в прихожей неожиданно загорается и перед ним предстает лицо самого близкого на этой земле человека.
Чимин в панике думает о том, что, возможно, сможет успеть вытолкнуть Юнги в подъезд и дать с ним дёру, пока родитель его не заметил, но старший сразу заходит следом и отрезает единственный путь к спасению.
— Нет, случайная тетенька. Зашла цветы полить в два часа ночи, — иронизирует круглолицая женщина, пристально разглядывая Мина. — Хоть бы позвонил и сказал, что придёшь к нам, тем более, с гостем. Я бы приготовила вкусненького, а то теперь неудобно даже как-то перед вами за такой приём.
— Мы не планировали. Просто тренировались в зале неподалеку и немного задержались, — обьясняет Пак, сгорая от стыда перед старшим, потому что теперь всё действительно выглядит так, будто он специально спланировал познакомить его со своими родителями.
— Тренировались, говоришь? — мама Чимина скептически поднимает правую бровь, откровенно сомневаясь в том, что её сын правильно вставил буквы между «тр…» и «…лись». — Дело хорошее, особенно в вашем возрасте.
— Здравствуйте, госпожа Пак. Меня зовут Мин Юнги. Я истиный… — честно представляется альфа, совершенно не пытаясь скрывать того, кем он на самом деле приходится Чимину. Врать и увиливать от ответственности — это не про Мина.
— Друг!!! Юнги — мой друг, — выкрикивает омега, нагло вклиниваясь в речь старшего.
— Истинный друг? — бровь женщины взлетает ещё выше. — Что-то новенькое… Ну, ладно, проходите. Хотите всё-таки перекусить? Деликатесов конечно нет, но голодными не останетесь.
— Нет, не нужно, спасибо. Мы и так доставляем вам массу неудобств своим ночным визитом, — деликатно отказывается старший. При желании он может быть чрезвычайно очаровательным для окружающих.
— Ой, перестаньте, Юнги. Я круглосуточно рада видеть своего сына и его ДРУЗЕЙ, — госпожа Пак намеренно делает яркий акцент на последнем слове, подчёркивая свое недоверие к статусу Мина, о котором только что заявил Чимин.
— Папа тоже дома? — вновь вклинивается омега, пытаясь сместить фокус их разговора.
— Да, он спит. Поздороваетесь завтра, — мама Чимина сразу же понимает намерения сына, поэтому, не желая и дальше ставить его в неловкое положение, уступает, но только на некоторое время. — Держите полотенца, а я пойду вам постелю.
— Прости! — еле слышно шепчет Чимин, пряча свои глаза в пол.
— За что? — на всякий случай уточняет альфа.
— Я правда думал, что родители на Чеджудо. Не знаю почему они не улетели, — робко оправдывается Пак, увереннный в том, что старший теперь считает его обманщиком и интриганом.
— У меня нет причин в тебе сомневаться, так что не заморачивайся, — хрипит Мин на ухо младшего, вновь нарушая его личное пространство.
— Юнги, Вам прямо по коридору, а Чимин поспит в нашей с мужем комнате на полу, — голосит из глубины квартиры госпожа Пак, а потом медленно высовывает из-за косяка сначала свою голову, а потом и пухленькое тельце. Выглядит это очень комично, а вдобавок к этому Мин теперь знает от кого его истинный перенял такую забавную привычку появляться на глаза другим людям по частям.
— Почему?! Я хочу спать с Юнги! — возмущается омега и только после того, как слова вылетают из его уст, понимает двусмысленность своей фразы.
— Не сомневаюсь, но не в этом доме. Папа слишком чутко спит, — подтрунивает сына госпожа Пак.
— В смысле?! Мама?! — негодует Чимин, которого намёки любимого предка уже выводят из себя. Он привёл Юнги просто отдохнуть, без всяких подтекстов, и, даже, если бы они были в этом доме одни, грань целомудрия точно осталась бы нетронутой. Наивный омега.
— Юнги, можно я украду моего сладенького сыночка на одну минуточку?! — миловидно лепечет госпожа Пак и тянет свое чадо за карман штанов в конец коридора.
— Да, конечно, — усмехаясь, соглашается старший.
— Ты меня за дуру то не держи, моти. Друга он привел?! Сами небось уже встречаетесь, а матери ни слова не сказал, — начинает упрекать женщина, когда они с Чимином оказываются на достаточном расстоянии от альфы. Она хмурит лицо и пытается добавить в свою тираду злобных ноток для того, чтобы её сын наконец рассказал правду.
— Мам, пожалуйста! — ноет Чимин в попытке отделаться от допросов.
— Я уже шестнадцать лет «мам». До двух лет тебя грудью кормила, жопу подтирала, а ты даже не удосужился сообщить мне о том, что встретил истинного! — продолжает наседать госпожа Пак.
— Мы друзья! — вопит омега.
— Не беси меня, Чимин’и. Я тебя, как облупленного знаю. Ты себя со стороны то видел рядом с ним? Растекаешься, как мороженка в знойный день. Лизни он тебя — растворишься окончательно!
— Ничего подобного! — снова отпирается омега, хотя мысленно понимает, что шансов больше нет. Мама в любом случае вытянет из него сегодня всё, что захочет узнать.
— Ну-ну… — женщина неодобрительно поджимает губы и удаляется в ближайшую комнату, напоследок давая сыну указание по поводу гостя. — Пожелай своему ДРУГУ спокойной ночи и приходи.
— Извини… — мямлит Чимин, возвращаясь к альфе. У него не то, что уши, пятки уже горят от стыда перед старшим.
— Лизнуть тебя, сладенький? — томным голосом тянет Юнги, вместо ожидаемых младшим претензий.
— Что? — ошарашенно переспрашивает омега, поднимая изумлённый взгляд на Мина.
— Ты всё прекрасно слышал, — Юнги наклоняет голову вбок и хитро улыбается, а потом нежно целует Чимина в шею.
— Мама просто бывает излишне любопытной… — выдавливает из себя младший, вжимаясь в стену.
— М-м-м… — Юнги на секунду останавливается, шумно втягивает носом воздух и почти стонет от удовольствия. Запах омеги дурманит на столько, что мозги просто перестают отдавать отчёт реальности. В здравом уме Мин никогда бы не стал приставать к кому-либо на чужой территории, тем более, когда на ней находятся его или её родители, но сейчас он точно не в том состоянии, чтобы следовать этой дурацкой этике, поэтому всё в буквальном смысле идёт через одно место.
— Думаю, что таким своеобразным поведением, она проявляет заботу… — всё ещё бормочет Чимин, напоминая со стороны жертву маньяка, которую сковало от ужаса происходящих с ней событий. Он вытянулся, как струнка, руки по швам, стеклянный взгляд в никуда и не умолкающий рот, несущий всякую ерунду в надежде на то, что агрессор всё-таки пожалеет и отпустит его.
— Продолжай, — на этот раз Юнги не распускает руки. Он упирается ладонями в стену, нависая над младшим, и медленно его целует. В шею, ключицы, скулы и так далее, куда угодно, но только не в губы. Мин делает это нарочно, играя на нервах младшего. Альфа конечно не любитель долгих прилюдий, но с Чимином ему почему-то хочется вести себя именно так. Хочется, чтобы младший нуждался в нём точно так же, как и он сейчас в нём.
— Я постоянно тараторю. Тебе уже, наверное, надоело… — Чимин не знает, что ему делать, а ещё не знает почему старший снова к нему лезет. Он конечно не против, наоборот, рад, как озабоченная нимфетка, но такая перемена в поведении старшего чрезвычайно настораживает.
Омега не злопамятный и про девку в трусах давным давно забыл, так сказать, простил старшего, но вот бросится в омут с головой всё равно до чёртиков страшно. Он сейчас уступит, а завтра окажется на обочине их с Юнги любовных отношений и всё — жизнь закончена.
Если бы омега был уверен в хэппи энде, то он уже давно бы сыграл со старшим в зооландию, начиная с верховых покатушек и заканчивая кошачьими прогибами, но не тут то было. Нужно проявлять крайнюю осторожность, чтобы остаться в итоге на коне, а не в куче вонючего навоза.
— Не переживай об этом. Я знаю отличный способ заткнуть тебе рот, — Юнги демонстративно облизывается, наслаждаясь смятением младшего, у которого он этому приему в принципе и научился, а потом осторожно чмокает его в губы.
— Чимин! Ты там вместо спокойной ночи, по-моему, уже молитву за упокой прочитал! Быстро спать! — голосит из другой комнаты обиженная женщина и Мин начинает хохотать.
— Иду! — кричит в ответ Пак, которому в отличие от старшего, совсем не смешно.
— Спокойной ночи, моти, — всё ещё издевается Юнги, отходя от младшего на два шага назад, чтобы освободить ему путь.
— Тебе тоже, — бормочет Чимин и ускользает к родителям.
Чимин
— Что у тебя с лицом? — интересуется госпожа Пак, как только сын появляется на пороге их с мужем комнаты. Она очень наблюдательная женщина, особенно по части того, что касается её сына.
— А? — расфокусированно реагирует Чимин.
— Я спрашиваю, что с мордахой? Она по цвету похожа на задницу гомодрилла, — поясняет свои мысли женщина.
— Жарко просто у вас, — неразборчиво бубнит омега, заползая на лежанку возле родительской кровати. Он никак не может привести свои мысли в порядок из-за Юнги, а тут ещё мама решила оттачивать на нем детективные навыки.
— На улице минус пятнадцать. Отопления в доме нет. В каком месте тебя разжарило? — тыкает сына в суровую реальность госпожа Пак.
— Не знаю!!! Может заболеваю! — психует Чимин, отворачиваясь от родителя в противоположную сторону.
— Серье-е-езно? Интересно чем? — ехидничает женщина.
— Простудой, — бурчит Чимин, желая провалиться сквозь землю.
— Солнышко, скажи уже, как есть. Сам ведь знаешь, что я не отлипну, — госпожа Пак спускается на пол к сыну, ложится рядом и нежно его обнимает.
— Юнги — мой истинный, — сдается Чимин.
— Хммм… Ты точно в этом уверен? — настороженно спрашивает женщина.
— Абсолютно, — утвердительно отвечает Чимин.
— Понятно. Я, если честно, думала, что у тебя немного другой типаж, — рассуждает госпожа Пак.
— Я тоже, — грустно соглашается сын.
— Ты расстроен? — осторожно выведывает нужную информацию женщина.
— Чем? — уточняет Чимин.
— Тем, что тебе достался такой предначертанный? — конкретизирует свой вопрос госпожа Пак.
— В каком смысле? — Чимин всё ещё не понимает хода мыслей своей мамы.
— Ну, хилый он какой-то и на альфу совсем не похож. Лицо смазливое, как у девчонки и ножки похожи на две тростинки, — выссказывается женщина и Чимину становится смешно. Его первая реакция на Юнги была точно такой же.
— У тебя же зрение плохое. Как ты сумела его в темноте и без очков так детально рассмотреть? — подтрунивает Чимин.
— Третий глаз пришлось на лбу открыть ради такого случая. Мне же интересно, кому единственного сына придется отдать. Я, между прочим, половину своей жизни потратила на то, чтобы тебя вырастить, — иронизирует госпожа Пак в надежде поднять сыну настроение.
— У меня не было иного выбора, кроме, как принять его, когда я узнал о нашей природной связи, но теперь Юнги действительно мне нравится, — открыто признаётся Чимин.
— Тем не менее ты не выглядишь абсолютно счастливым… — подмечает женщина.
— Я боюсь оказаться ему не нужным, — делится своими переживаниями Чимин.
— Неужели мой самоуверенный сын переживает за то, что не сможет понравится тому, кому он предначертан? Юнги уже давно в капкане твоего очаровния, и выбраться из него сможет только в том случае, если отгрызет себе ноги, — продолжает шутить госпожа Пак.
— Ты говоришь ужасные вещи, — Чимин изображает шокированную гримасу и снова хихикает.
— Знаю, зато ты наконец искренне улыбнулся и перестал скрывать от любимой мамы важные вещи.
Юнги
Сегодняшний день для альфы оказался одним из самых тяжёлых за последние несколько лет, поэтому он заснул сразу же, как только его голова коснулась мягкой подушки.
Снилось Мину всякое, начиная с продолжения событий в танцевальном зале и заканчивая грубым отказом отца Чимина в их с младшим благословении. Да-да, в мире Морфея старший был готов уже сделать Паку предложение руки и сердца, а в жизни даже поговорить с ним нормально не может.
В связи с этим, когда слух Юнги уловил скрип двери, мозг посчитал это очередной полуночной фантазией и, полностью выключив режим самосохранения, добавил необходимых картинок.
В этой радужной истории незнакомцем, который тихо прокрался в комнату Мина оказался конечно Пак. Он осторожно потрогал ногу старшего, потом его бедро, слегка сжал мужское достоинство, приласкал живот, грудь и наконец, облизав губы, начал его легонько целовать, щекоча кончиками волос.
Старший в ожидании сладкого эротического продолжения реагировать никак не стал, а зря, потому что в какой-то момент глаза Чимина сверкнули дьявольским жёлтым цветом и он, схватив подушку, начал его душить.
Декоративная диванная вещица из меха моментально забила рот и нос, полностью перекрыв приток воздуха к лёгким.
Юнги ошибся. Незванным гостем оказался совсем не Чимин, а кто-то другой, хотя, возможно, это всё-таки он, просто наконец решил отомстить старшему за все те унижения, которым подвергался с момента их знакомства. Убийство в родительском доме может иметь идеальное алиби, ведь все его обитатели в один голос скажут, что Мин сам умер во сне, например, от переутомления на тренировке.
Метки у Пака нет, так что если старший вдруг скоропостижно скончается, то он будет полностью свободен от природной связи и сможет найти себе другую пару без каких-либо последствий.
Альфа пытается отпихнуть от себя смертоносный предмет, но его руки, по классике жанра, оказываются связанными. По-видимому, Чимин в жизни ещё тот любитель верёвок, а иначе никак не объяснить постоянные фантазии старшего по этому поводу.
Юнги одолевает всеобъемлющий кошмар. Он истерично дёргает головой из стороны в сторону в попытке получить хоть глоток жизненно необходимого кислорода, но подобные действия делают только хуже, потому что Чимин в ответ мурлычет от удовольствия и сильнее давит на лицо.
Альфа делает очередной вдох, но чувствует лишь мерзкую шерсть, неприятно раздражающую слизистые. Воздуха в лёгких больше не осталось, поэтому они полностью сжимаются и начинают гореть, переводя организм старшего из состояния борьбы в состояние смирения. Ещё немного и всё будет завершено.
Мин в ужасе распахивает глаза, но видит лишь темноту. Дышать по прежнему нечем и ему кажется, что он уже в аду. Внезапно старший осознает, что всё-таки может двигаться. Он резко вскакивает и тут же щурится от яркого света, который бьёт по глазам. Он жив!
Юнги отчаянно хватает ртом воздух и сканирует комнату на наличие врага, но, к его собственному удивлению, никого не находит. Он уже начинает думать о том, что всё происходящее было сверхреалистичным сном, как вдруг замечает в углу упитанного кота, чья жопа и была смертоносным орудием.
Животное, почувствовав, что его обнаружили, округляет глаза и выпучивает их на Мина, а когда тот делает к нему шаг, начинает свирепо шипеть и выгибать спину.
— Ну всё, волосатое чудовище, пощады не жди, — рычит Юнги, надвигаясь на испуганного кота. — Я тебя сейчас кастририровать буду.
Глаза животного становятся ещё шире, будто он в полной мере осознает всю серьезность исходящей от Мина угрозы. Кот зависает, а потом делает несколько быстрых прыжков и уносится восвояси.
Юнги проклинает мохнатое создание трехэтажым матом, но следом за ним не идёт. Территория чужая, а значит придётся вести себя прилично. Кота очень хочется придушить и разделать по кускам, но альфа успокаивает себя тем, что отыграется на дьявольском создании позже, когда все в доме проснутся.
Мин смотрит на часы, которые показывают только пять утра и разочарованно вздыхает. Выспаться не получилось, но у него ещё есть шанс наверстать упущенное, поэтому он укладывается обратно и закрывает глаза в ожидании сладострастной дрёмы.
— Мааааам! Что ты делаешь? — протяжно тянет Чимин, стараясь сильно не шуметь, чтобы не разбудить старшего.
— Тихо, пирожочек! Я всего лишь взгляну одним глазком, — шикает госпожа Пак, подбирась к Юнги словно юркое пресноводное.
— Может ты сделаешь это позже, когда он проснется?! — нервничает Пак.
— Нет, я не могу ждать. У меня зрение уже ни к черту, так что рассмотреть близко потом возможности не будет, — не унимается женщина. — Господи, что за сморчок!
— Ма-а-ма! Он может услышать! — пищит омега, в надежде угомонить любопытного предка.
— Не неси чепуху. Ты его видел? Может он уже умер и мы, слава Всевышнему, найдем тебе другого предначертанного! — эмоционально заявляет женщина, даже не пытаясь контролировать громкость своего голоса.
— Перестань, иначе я тебя выгоню отсюда! — угрожает Чимин, не зная как ещё ему воздействовать на родителя.
— Вот, значит, как ты с родной матерью разговариваешь. Ну, спасибо, сынок! — наигранно дуется госпожа Пак.
— Мама, даже не думай! — вскрикивает омега, когда женщина хватается пальцами за резинку штанов альфы.
— Я осторожно. Нужно же всё проверить, прежде чем соглашаться на серьезные отношения! — поясняет свои действия неугомонная мать, но в этот самый момент Юнги открывает глаза.
— Доброе утро, госпожа Пак! — меланхолично приветствует женщину альфа.
— Оу, доброе утро, Юнги. Я как раз собиралась вас будить, — мама Чимина краснеет и быстро одергивает своб руку. Как говорится, не пойман — не вор.
— Интересно, каким образом? — Мин усаживается на кровати и переводит взгляд на Чимина, который сейчас очень сильно напоминает спелый помидор.
— Лучше вам не знать, — уклоняется госпожа Пак и ретируется к выходу.
— Ладно, — улыбается Юнги, наконец осознавая, что попал в настоящий сумасшедший дом. С другой стороны, ожидать другого от тех, кто произвел на свет чудо по имени Чимин, совершенно не стоило.
— Умывайтесь и присоединяйтесь к столу. Завтраки — мой конёк!
