Restart

Когда Нил, наконец, достаточно успокоился и Эндрю был готов отправиться в общежитие два часа спустя, он рассказал Лисам о своей сделке с Ичиро. Он бы солгал, если бы сказал, что не пытался отложить это на как можно более поздний срок, но команда заслуживала знать. Одной мысли о том, что они ждут его в комнате девочек, было достаточно, чтобы Нил заставил себя протиснуться в дверь. Эндрю последовал за ним. Когда Ники открыл дверь после небрежного стука Джостена, он увидел Мэтта и девочек, теснящихся на одном диване, и первокурсников вокруг них. При появлении Нила в комнате воцарилась тишина, и на него уставились двенадцать пар глаз. Кевин был единственным, кто не пялился на Нила. Он сидел между Аароном и пустым местом на другом диване, которое, как предположил Нил, было занято Ники. Руки Дэя вцепились в волосы, он смотрел на свои колени с пепельно-серым лицом. – Он такой с самого утра, – объяснил Ники, когда Нил не прекратил смотреть на него. Джостен открыл рот, чтобы ответить, но его кто-то перебил. – Кто-нибудь объяснит, что происходит? Нил перевел взгляд на одного из первокурсников, сидящих на полу. Он был атакующим полузащитником, и хотя ему все еще не мешало поработать над техникой, он не был столь ужасен. Лисы ждали, что он объяснит, расскажет свою историю, и уже не были такими знакомыми. Нил прочистил горло и приступил, начав со сделки с Ичиро и ее последствий. Он рассказал им об условиях, которых он и Кевин (и Жан) должны были придерживаться, чтобы сохранить свои жизни. Невыполнение этих условий приведет к уничтожению. Он все еще не был уверен насчет некоторых деталей, но Эндрю время от времени подсказывал ему. Кевин почти ничего не говорил, однако, когда Нил перешел к утреннему инциденту, его дыхание в тихой комнате стало еще более прерывистым. Когда Джостен закончил, он почувствовал, будто его грудь была начисто опустошена, и все слова, которые у него были, исчезли. Все его секреты и ложь были раскрыты. Нил не думал, что был когда-либо таким же правдивым, за исключением того раза, когда он выложил все ФБР и затем Лисам о своем отце и его жизни в бегах. – То есть, – начал Джек, его лицо исказилось, словно он почуял что-то неприятное. Нил мысленно приготовился, – Ты все еще связан с мафией? – Не то чтобы у меня есть выбор, – огрызнулся Джостен. Ему не хотелось ссориться с вспыльчивым первокурсником, так что он старался держать ровный тон. – Мы все умрем? – выпалила Шина. Среди первокурсников пробежала рябь. Кевин еще глубже вжался в кресло, будто надеялся, что оно поглотит его целиком и заставит исчезнуть. – Нет, – сказала Дэн, – Никто не умрет. Послышался тихий ропот. Джек открыл рот в попытке что-то сказать, устремив злой взгляд на Нила, но Дэн покачала головой, прежде чем он смог начать спор. После этого, Уайлдс выгнала первокурсников из комнаты, но Нилу тоже не хотелось там оставаться. Он устал от разговоров и общения с людьми. После нескольких заверений о том, что он в порядке, Джостен помог Эндрю поднять Кевина на неустойчивые ноги и донести в свою комнату. Дэй рухнул на диван, как только они с Эндрю отпустили его руки. Когда он так и не встретился взглядом с Нилом и не откликнулся на свое имя, Миньярд оставил их в гостиной, чтобы заварить Кевину чая. – Кевин, – позвал его Нил, наклоняя голову парня и заставляя посмотреть на себя. Но Кевин был настойчив. Только когда Дэй зажал в руках полупустую чашку чая, он, наконец, поднял глаза. Они были широко раскрыты от ужаса, а черная шахматная фигура на его щеке контрастировала с бледной бескровной кожей. Его рот несколько раз открылся и закрылся, прежде чем он смог выдавить из себя слова. – Как ты это делаешь, Нил? – спросил он. Его голос срывался при попытке сохранить самообладание. – Мне приходилось выживать всю свою жизнь, Кевин. Через некоторое время привыкаешь к угрозам смерти. Дэй покачал головой. Он провел дрожащими руками по волосам, разбрасывая пряди во все стороны. – Все как в прошлом году. С угрозами и… давлением. Рико… – Ты пережил его. Рико мертв и ты пережил его, Кевин, – сказал Нил, стараясь, чтобы при упоминании Рико в его голосе не прозвучала резкость. Сейчас она была не нужна Кевину. – Ичиро был в доме. Он вошел, пока мы спали, Нил. Он мог убить нас прежде, чем кто-нибудь успел бы понять это, – на этих словах Кевин запнулся, пытаясь произнести их в спешке. Он судорожно вдохнул воздух и встал так быстро, что Нил удивился, что у него не закружилась голова. – Господи, мне нужно выпить… Эндрю преградил ему дорогу на кухню до того, как тот успел отойти от дивана дальше, чем на пару шагов, и в тот же момент Нил вскочил со своего места и схватил его за руку. – Нет. Ты обещал не пить. – Это было до всего этого дерьма. Сейчас все иначе. Только одну. Мне станет лучше, если я выпью только одну… – Плохая попытка, – сказал Эндрю, скрещивая руки на груди. Он был стеной, которую Кевин никогда не сможет преодолеть; плотиной между Дэем и его тревогой. Сдавленный звук, похожий на мольбу, сорвался с губ Кевина. – Мы умрем. Мы все умрем. Дерьмо. Дерьмо… Его дыхание участилось, и он стал ловить ртом воздух. Он покачнулся на ногах, и если бы не рука, которой Нил держал его за локоть, он бы свалился окончательно. Джостен потянул Кевина за футболку, пока тот не откинулся на спинку дивана. – Кевин, послушай меня. Мы справимся с этим, ладно? Это была всего лишь одна игра. Мы можем реабилитироваться, – сказал Нил, но сам не был уверен, что верил своим словам. Паника Кевина была землетрясением, которое накрывало его волнами, и Нил делал все возможное, чтобы избежать подземных толчков. Почувствовав, что нужно Нилу и Кевину, Эндрю отогнал Джостена. – Иди в спальню. Я приду, когда Кевин успокоится. Он говорил Нилу уйти, пока тот также не придет в себя. Нил кивнул и отошел. Он не думал, что сможет ждать в темноте, а снаружи уже темнело, поэтому он включил освещение, развеяв тени вокруг себя и оставив след света гореть через комнату. Джостен закрыл за собой дверь и принялся расхаживать по комнате. Желтое свечение делало все вокруг растянутым и фальшивым, как пластик. Нил изо всех сил зажмурился. Это повлекло головную боль, поэтому он сел на стул за столом и подтянул колени к груди. Он чувствовал давление в легких, но усталость взяла верх над паникой, и Нил сумел сдержать ее. Он не мог потерять самообладание во время того, как у Кевина был нервный срыв в соседней комнате. Стены были тонкими, так что было не сложно услышать тихие слова Эндрю и случайные ответы Дэя. Через некоторое время в общежитии воцарилась тишина. Нил потерял счет минутам к тому времени, как Эндрю открыл дверь. Мир снаружи был полностью погружен в темноту. – Как Кевин? – спросил Нил. Присутствия Эндрю в комнате было достаточно, чтобы он собрался с мыслями. Миньярд сел на край кровати, чтобы снять обувь, и пожал плечами. – Он заснул после третьей чашки чая. Я проверил выпивку в холодильнике, но там ничего нет. Нил медленно кивнул, задумчиво покусывая губу. Кевин не любил говорить об этом, но он всегда злоупотреблял алкоголем, когда нервничал. Образ Дэя, распростертого на земле с блевотиной и слюной, стекающей по подбородку, вспыхнул в подсознании Джостена. Он, прищурившись, посмотрел в пустоту, пытаясь снова воссоздать воспоминание. Это было летом перед вторым курсом Нила, несколько месяцев после смерти Рико. Они с Эндрю нашли Кевина на земле, когда возвращались в общежитие после полуночной поездки в никуда. Нил помнил, как помогал Дэю сесть, чтобы умыть его, но тот был абсолютно неподвижен. После этого Эндрю заставил его пойти к Бетси, и она направила его к человеку, который мог бы помочь. Это был скалистый путь, но Кевин был готов и больше никогда не позволял себе такого. Воспоминание о чем-то после такого тяжелого дня вызвало сильную головную боль. Еще было недостаточно поздно, чтобы идти в кровать, но Нилу было все равно. – Я, наверное, посплю, – сказал он, вставая со стула, в котором свернулся калачиком. – Мне уйти или остаться? – Останься. Эндрю кивнул и вылез из ботинок. Джостен переоделся в спортивные штаны и выключил свет. Он уже собирался залезть по лестнице на постель, когда Эндрю поймал его запястье и потянул на свою кровать. Удивленный, Нил охотно поддался, когда Эндрю подвинулся, чтобы освободить для него место. Нил был выше Миньярда, и стало немного неловко, когда Эндрю свернулся вокруг него, но тепло его груди, прижатой к спине Джостена, более чем компенсировало это неудобство. Нил чувствовал его сердцебиение на своей коже даже сквозь слои одежды между ними, возвращаясь в настоящее. Вся тревога и стресс, которые он испытывал последние пару дней, улетучились, смылись сильными руками Эндрю, обвивавшими его, и ритмичным дыханием Миньярда, щекочущим волосы на затылке в том месте, где его лицо прижималось к шее Нила. Джостен с долгим выдохом опустился на матрас и позволил себе расслабиться рядом с Эндрю.

***

Несколько дней спустя после того, как Нил получил угрожающую записку от Ичиро, он ощутил спокойствие. Они с Кевином закончили ночную тренировку только в одиннадцать, но во время того, как Дэй и Миньярд крепко спали в своих кроватях, Нил выскользнул из общежития и снова оказался в Лисьей Норе. Он едва дышал после пробежки, но все равно провел там еще пару минут, сидя на скамейке во внутренней части корта после того, как надел защиту. На нем были только шлем и перчатки; толстовку и штаны он сменил на остальную часть формы, так как на стадионе не было защитников, которые могли бы впечатать его в плексиглас. Нил вдохнул. У него было еще два дня до шестнадцатого февраля, прежде чем Лисы сыграют свою первую игру после неудачного матча с Бингемтоном. В это время также начинались смертельные матчи. Нил и Кевин регулярно просматривали предыдущие игры последние пару дней, анализируя каждую деталь и каждый кусочек работы ног, чтобы после сравнить заметки и обсудить их друг с другом. Они были Лисами, расстрелянными во искупление. Нил и Кевин все еще имели шанс. Нил выдохнул. Не потрудившись растянуться и разогреться, так как его мышцы были все еще гибкими после напряженной тренировки с Дэем, Нил вприпрыжку направился прямо на внутреннюю площадку. Он подкатил к себе мяч и подбросил его клюшкой. На мгновение задумался, чем именно заняться, какой удар сделать. Нил представил свистки рефери и шум ног, бегущих по полю. Он задумчиво обошел ворота с мячом в одной руке и клюшкой в другой. Парень уже собирался сделать удар, как дверь корта открылась, заставив его отвлечься. Нил подпрыгнул и обернулся, чтобы посмотреть, кто это был. Его сердце бешено колотилось в груди, но это был всего лишь Эндрю. Он выглядел сонным, с растрепанными волосами и прищуренными от яркого света огней стадиона глазами. – Сейчас час ночи, Нил, – сказал он. – Ты хочешь встать на ворота, чтобы я забил тебе гол? – без энтузиазма спросил Джостен, указывая клюшкой на пустующую зону ворот. Миньярд впился в него глазами, но его ярко-оранжевая толстовка Пальметто и слишком длинные спортивные штаны, края которых потерлись из-за того, что он постоянно на них наступал, приуменьшили эффект этого взгляда. Нил все равно вздохнул и поплелся за Эндрю на выход с площадки. Джостен не потрудился принять душ снова, ведь он даже не потренировался, но Эндрю подождал, пока он уберет шлем и перчатки. Мазерати, как ни странно, стояла на парковке; темный силуэт резко выделялся на фоне чернильных теней позади. Когда Эндрю разблокировал дверь, Нил скользнул на пассажирское сиденье и пристегнулся. Машина ожила с тихим ревом, когда Эндрю повернул ключ зажигания и выехал со стоянки. Нил смотрел, как мимо них проносятся здания, положив голову на руку, прислоненную к окну. – Я пока не хочу возвращаться в общежитие, – тихо сказал он. Эндрю не ответил, но свернул на случайную улицу и кружил по ней, пока они не выехали из кампуса за пределы города. Никто из них не говорил, и радио было выключено, так что Нил просто слушал звук колес Мазерати, скользящих по гладкому асфальту. По большей части это успокаивало, но под всем этим скрывалась смутная тревога. Нил не думал, что когда-нибудь вспомнит часы, предшествующие аварии, когда, наконец, получит последние недостающие кусочки памяти, даже если бы ему пришлось объяснять Эндрю. Доктор сказал, это нормально. После такой черепно-мозговой травмы Нил вряд ли вспомнит это. Но он не мог перестать нервничать. Был час ночи, и темно, и никого на дороге. Возможно, Нил не смог бы воспроизвести конкретные детали, но часть его все еще помнила достаточно, чтобы заставить его насторожиться, даже учитывая осторожность, с которой Эндрю вел машину. – Нил. Нил оторвался от окна, не осознавая насколько сильно был погружен в свои мысли, пока Эндрю не позвал его по имени и не протянул руку, чтобы привлечь внимание. Миньярд искоса взглянул на него. – Я в порядке, – пробубнил тот. Некоторое время они ехали молча. Эндрю делал извилистые повороты, пока они не оставили город позади, и вокруг не оказалось ничего, кроме высокой травы на обочине дороги и простиравшейся вдаль трассы. Нил был уверен, что они бы заблудились, не обладай Эндрю такой прекрасной памятью. Окно задребезжало под его головой, толкая его, пока это не стало слишком неудобно, и ему пришлось отодвинуться. – Ты помнишь это? – спросил Нил некоторое время спустя. Эндрю никак не мог проследить непоследовательный ход мыслей Нила. Джостен подумал, что ему следовало бы уточнить, но парень бросил на него понимающий взгляд. – Все, – ответил Миньярд. Он сжал челюсти. Нилу пришлось ухватиться за дверь, чтобы не упасть, когда Эндрю внезапно свернул на грунтовую дорогу, которую Нил не заметил. Он сбавил скорость, пока они не остановились на небольшой поляне, где не было ничего, кроме низкорослого кустарника и пары деревьев. Несмотря на то, что он заглушил двигатель и сунул ключи в карман, Эндрю по-прежнему смотрел перед собой, словно все еще вел машину. Фары Мазерати разрезали темноту с остротой ножа, ловя кружащиеся в воздухе пылинки и подсвечивая их, заставляя сиять звездами. Эндрю молчал пару минут, прежде чем начал говорить. – Я ни разу не вышел из больницы. У меня было только сотрясение мозга и вывих плеча, поэтому мне не нужно было оставаться на ночь. Я все равно остался в твоей палате. – Ты был без сознания шесть дней, и я начал думать, что ты вообще не проснешься, – лицо Эндрю ничего не выражало, не считая яростной морщинки между бровями. Его пальцы судорожно сжимали и разжимали руль, пока он не засунул руки в карманы толстовки. – А потом ты проснулся, но ничего не помнил. Я думал, что все равно потерял тебя. – Прости меня, – прошептал Нил. Прости меня за то, что я не помню, за всю боль, что причинил тебе. Эндрю покачал головой. – Это не твоя вина. Нил потянулся к его лицу и пальцами разгладил морщинку, когда Эндрю слегка кивнул в знак согласия. Когда он отодвинулся, Эндрю поймал его запястье и притянул к себе для поцелуя. Нил растворился. Он наклонился вперед, пока ремень не врезался в живот, не давая ему придвинуться ближе. Угол наклона был неудобным, и Нил уже чувствовал боль в шее из-за вытягивания ее вперед, но ему стало все равно, когда Эндрю запустил руки в его волосы. Нил переплел пальцы со светлыми волосами, как только Миньярд наклонился вперед и углубил поцелуй. Через несколько минут Эндрю опустил запястья Нила и провел ладонями вверх по его рукам, чтобы за плечи придвинуть его ближе. Он наклонил подбородок, чтобы выровнять уровень их губ, вызвав одобрительный звук от Джостена. Эндрю отстранился и даже при слабом свете Нил увидел его раскрасневшиеся щеки и распухшие губы. Его зрачки были темными и расширенными, посылая острый трепет прямо в живот Нила. Нил отстегнул ремень как раз в тот момент, когда Эндрю дернул за его толстовку, заставляя перелезть через консоль и забраться к нему на колени. В маленьком пространстве было неудобно и тесно, окна запотевали от их дыхания. Пришлось немного сманеврировать, чтобы Нил не был прижат к рулю, но он переместился так, что его колени обхватили бедра Эндрю. Сиденье откинулось назад, когда Миньярд нажал на кнопку сбоку, чтобы освободить больше места, и Нил повалился вперед. Эндрю поймал его грудь руками и впился пальцами в ткань, на которую там наткнулся. Они обменивались неистовыми поцелуями, пока разум и тело Нила не смазались под ловкими руками и поцелуями Эндрю. Джостен сбросил свою толстовку секунды, минуты, часы назад, так что на нем была только тонкая футболка, но руки Эндрю, исследующие его под ней, обводящие шрамы и бугорки позвоночника, согревали Нила. Знакомство пальцев Миньярда с его кожей почти заставило его задрожать, несмотря на пламя, пронизывающее изнутри. Он отстранился и, когда Эндрю накрыл его губы для следующего поцелуя, отодвинулся подальше от него. Эндрю остановился и открыл глаза. Его грудь вздымалась, пока он делал глубокие вдохи, а краснота на лице распространилась по шее и под толстовкой. Нил хотел увидеть, как далеко она зашла. – Ты хочешь прекратить? – спросил Эндрю, задыхаясь от поцелуев. Нила пронзила волна удовлетворения. – Нет, – ответил Джостен, наклоняясь ближе, чтобы снова отодвинуться, прежде чем Эндрю успеет поймать его губы. – Нил? Он не смог сдержать ухмылки, появившейся на губах. От него не ускользнуло, как глаза Эндрю следили за движением губ. – Просто пытаюсь понять, прикладываешь ли ты больше усилий, чтобы поцеловать меня, чем сыграть в экси. Эндрю бросил довольно убедительный невпечатленный взгляд, учитывая его искусанные поцелуями губы. – Когда ты успел стать таким сопляком? Нил промычал и сделал вид, что думает. – Только вчера. Миньярд закатил глаза, но провел руками по спине Нила и впился пальцами в его бедра, вызвав у того удивленный вздох. – Ты угроза, – прошептал он, вытягивая шею так, чтобы губами коснуться уха Нила, отчего по коже пробежали мурашки. – Тебе нравится это, – сказал Джостен приглушенным голосом. Он чувствовал, как его щеки покрываются краской. Эндрю не стал спорить. – Почти три ночи, – вместо этого произнес он. Нил почти нахмурился. – Раньше нас это не останавливало, – он не хотел отстраняться, особенно когда Эндрю начал рассыпать поцелуи по его шее и подбородку. В конце концов им пришлось вернуться в Лисью Башню. Холод снаружи начал проникать в салон машины, но Нилу казалось, что он мог заниматься этим всю ночь. К черту утренние занятия. Эндрю позволил ему пару раз чмокнуть себя в губы, пока не толкнул его обратно на руль. Нил засмеялся и забрался на свое место. Миньярд удерживал свою руку на его спине, не решаясь разорвать контакт, но отпустил, как только тот пристегнулся. Нилу стало холодно без прикосновений Эндрю, но парень повернул ключ в замке зажигания, и обогреватель ожил, прогоняя лед. Эндрю завел Мазерати, нажал на газ и увез их домой.