Как Моно и обещал, по просьбе Шестой он вернулся обратно на следующий день. Прослышав, что на Рождество подобает дарить подарки, Моно пришёл отнюдь не с пустыми руками, а небольшими сюрпризами для своей подруги и для Беглеца, конечно. Пусть и познакомились они только вчера, всё-таки сделать для него подарок не считалось зазорным. Зато будет повод узнать друг друга поближе и даже подружиться.
Приблизившись к знакомому дому, Моно вдруг замер и с большими глазами уставился на дверь и окна. Чёрт, он ведь совсем забыл узнать этаж и номер квартиры. И как же ему попасть в дом теперь?
Моно огляделся вокруг, словно надеялся увидеть кого-то знакомого, но двор перед домом заметно пока пустовал. Что же это получается, ему снова придётся стоять под окнами и ждать, когда его тут увидят?
“А что делать? Другого выбора нет”.
Цыкнув от досады, Моно решил пока постоять здесь и подумать, как ему лучше поступить. В раздумьях он водил взглядом по округе – особо ничего нового не произошло за ночь. Те же рождественские украшения, люди спешили к себе по домам, так как уже постепенно на улице вечерело, повсюду горели огни и привычно пахло булочками с корицей.
Разумного решения в голову не пришло, поэтому оставалось только ждать так называемого чуда, что кто-то его увидит и спустится за ним, дабы впустить в дом.
Благо чудо это произошло почти скоро. Из соседней улицы показался парень в знакомой синей куртке и с полным бумажным пакетом коричных булочек. Моно мгновенно оживился и хотел его позвать, но постеснялся повышать голос. Подумал, а вдруг это не Беглец?
Чуть помаявшись, Моно решил дождаться, когда парень подойдёт ближе к двери, и после этого поспешил к нему, пока он не зашёл и не скрылся внутри.
– Эм… Привет?.. – неловко сказал Моно, как только находился уже близко, и парень, завозившись с ключами, поднял на него голову.
Моно аж вздохнул от облегчения, когда увидел, что перед ним был Беглец. А тот радостно и немного удивлённо заулыбался.
– Опа, кто сюда явился! – воскликнул Беглец и поприветствовал Моно рукопожатием. – Здорово, приятель, ты как раз вовремя, мы с Шестой тебя уже ждём.
– Правда? А мне казалось, что я опоздал немного, – с сомнением сказал Моно и зашёл в дом вслед за Беглецом.
– Ой, на этот счёт можешь не переживать, – отмахнулся Беглец, снимая капюшон с головы и поднимаясь по лестнице. – Хотя нам всё равно стоит поторопиться, а то Шестая может начать возмущаться.
Парни быстро поднялись на нужный этаж, и Беглец открыл дверь квартиры на распашку, торжественно провозгласив:
– Шестая, встречай гостей!
У Моно перехватило дыхание, когда по его щекам прошлось уютное домашнее тепло, в нос ударил такой сладкий и приятный запах горячего шоколада, который он ощущал ещё во время прогулок по городским улицам, и гирлянда под потолком приветливо замигала цветными искрами. Моно скромно следовал за Беглецом, стараясь находиться у него за спиной, совершенно не привыкший быть у кого-то в гостях да и в принципе находиться в чьей-то компании.
Из комнаты, где также сверкала небольшая ель, выглянула Шестая в привычном для неё тёплом свитере на пуговицах. Увидев Моно, она заметно заволновалась, но всё равно неуверенно вышла в прихожую.
– Ну чего замер? Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, – с тёплой улыбкой подал голос Беглец, пока снимал с себя верхнюю одежду, и ушёл на кухню раскладывать покупки, оставляя тех двоих на какое-то время наедине.
Моно тоже несмело снял пальто и повесил его на крючок, после чего направил взгляд на Шестую, которая стояла неподалёку, облокотившись спиной об дверной косяк комнаты.
– Привет снова, – смущённо сказал ей Моно. – Надеюсь, я не опоздал?
– Привет, – с кривой улыбкой ответила Шестая. – Да нет, мы тебя как раз к этому времени и ждали.
Дождавшись, когда Моно разденется, Шестая всё же подошла к нему ближе и мягко приобняла за шею. Моно глухо ойкнул – от подруги повеяло приятным теплом и запахом уюта, отчего он сначала слегка растерянно развёл руки в стороны, но потом обнял Шестую в ответ. Моно уже давно свыкся приходить в пустой дом, раздеваться в кромешной темноте и с тяжёлым от одиночества сердцем заходить в окаймлённую холодом комнату, и поэтому ему стало до слёз тепло на душе, когда Шестая его в знак приветствия нежно обняла.
Так приятно приходить туда, где тебя ждут и тепло встречают…
– Какая ты тёплая… – с благоговением прошептал Моно, зажмурившись и обняв подругу крепче.
– Какой ты холодный, – с усмешкой проворчала Шестая и отпрянула от Моно, тем самым выбравшись из объятий. – Ладно, пойдём пока в комнату.
Шестая поманила его туда, откуда она вышла, и Моно охотно проследовал за ней. Всё здесь было украшено к Рождеству, всё пестрело огнями и блеском от елочных игрушек и мишуры, и по правую сторону находилась включённая приставка, откуда слышалась музыка игровой заставки. У Моно при виде её загорелись глаза и зачесались руки от желания поиграть.
Также по середине комнаты были по кругу расположены подушки, а внутри этого круга стояли три кружки с горячим шоколадом и зефиром. По исходящему из них густому пару Моно понял, что он точно пришёл вовремя.
– Можешь тут располагаться, – произнесла Шестая, указывая на подушки, и Моно послушно уселся на одну из них.
Шестая устроилась рядом на кровати, и между ними воцарилась тишина. Оба не знали, с чего начать разговор, поэтому предпочли в молчании дождаться Беглеца. К счастью, на кухне он возился недолго, и совсем скоро вернулся к ним с большой тарелкой уже знакомых коричных булочек и рождественских имбирных пряников в форме человечков.
За ним тем временем неуклюже ковылял котёнок, который всё норовился поймать торчащую нитку из шва на штанине Беглеца, а потом пытался зацепить кончик шнурка от его толстовки, когда тот наклонился поставить тарелку рядом с тремя кружками горячего шоколада. Беглец на это насмешливо фыркнул и ткнул котёнка в нос пальцем.
– Слушай, я конечно понимаю, ты мне тут помочь пытаешься, но не кажется ли тебе, что это уже перебор, а, мелюзга? – с притворным недовольством возмутился Беглец и попытался отодвинуть маленького проказника, дабы он не мешался.
Котёнка явно не устроили такие условия, за что Беглец получил пару ударов мягких лапок по руке и пару укусов в большой палец.
– Ну ты посмотри на него, ещё и бороться со мной вздумал, – без злобы заворчал Беглец и встал с колен, отчего его штаны снова оказались в уязвимом положении, чем котёнок и решил воспользоваться, на что Беглец с улыбкой закатил глава и шумно вздохнул.
А Моно не на шутку заинтересовался непоседливым малышом и внимательно его рассматривал. Близко с котятами он ещё не взаимодействовал: видел только на картинках, на витринах зоомагазинов и бродячих взрослых котов, которые чуть ли не каждого шороха остерегались.
– Вы котёнка решили завести? – с любопытством спросил Моно.
– Ага, я его на улице нашёл, и мы с Шестой решили его себе оставить, – рассказал Беглец и легонько подпихнул ногой котёнка в сторону Моно. – Прекрати у меня в ногах путаться, лучше вон с гостем познакомься.
– Я могу его в руки взять? – поинтересовался Моно, видя, что котёнок оставлять Беглеца в покое на намеревался.
– Да, конечно, только аккуратнее, а то в порыве игры он может царапаться, – предупредил Беглец, и Моно осторожно поймал котёнка, приблизив его к своему лицу.
Тот явно не ожидал, что кто-то его схватит, оттого шокировано и недовольно уставился на Моно, сердито опустив уши и вжав в голову плечи. Моно на это умилённо улыбнулся и потрепал малыша по взлохмаченной макушке.
– Такой милый, – тихо проворковал Моно и усадил непоседу себе на колени, принявшись трепать за ушком.
Видимо, за этот приём котёнок решил простить Моно и перестать злиться, что тот прервал его игру, и громко замурлыкал, с видной охотой подставляя голову под чужую ладонь. Моно, очарованный столь мягким и пушистым малышом, стал невольно хихикать, сюсюкаться с ним и издавать забавные звуки, не переставая время от времени почёсывать те места, которые подставлял котёнок.
– Он, кстати, твоя тёзка, – прокомментировал Беглец, что уже удобно сидел на подушке. – Тоже Моно зовут.
– Да ну? – Моно удивлённо поднял голову, отвлекаясь от тисканья котёнка, и переглянулся сначала с Беглецом, а потом с Шестой.
– Угу, это Шестая его так назвала… Ой, господи! – не успел Беглец договорить, как его перебила подушка, прилетевшая прямо ему в затылок. Он ошарашено глянул на Шестую, которая как раз-таки и запустила в него “оружием” и зло прожигала его взглядом. – Ну чего?
– Да ничего, слишком много болтаешь, – огрызнулась Шестая и несколько обиженно отвернула голову, скрестив руки на груди.
– Да ладно, всё ж в порядке, – попытался успокоить её Моно и опустил взгляд на котёнка, вновь принявшись его ласково трепать по голове. – Мне наоборот приятно, что в честь меня назвали такого милого малыша.
Беглец с победной ухмылкой переглянулся с Шестой, на что та сердито цыкнула и пригрозила брату кулаком, мол, сейчас вместо подушки прилетит кое-что по жёстче и по тяжелее. А Беглец на это ничего не ответил, лишь вновь усмехнулся и миролюбиво предложил:
– Ну что? Как насчёт обмена подарков?
Моно мигом спохватился:
– Ох, точно, сейчас.
Он вскочил на ноги, быстро выбежал в прихожую к входной двери, а после вернулся уже с небольшим рождественским пакетом. Первым делом Моно вынул игровой диск для приставки и протянул Беглецу словами:
– Долго думал, что тебе дарить, и, как я вижу, не прогадал, – и весело засмеялся.
У того глаза округлились от удивления и радости, и Беглец принял подарок, рассматривая его с счастливой широкой улыбкой.
– Вау, вот это да, что-то определённо новенькое! – с восторгом протянул Беглец и поднял взгляд на Моно. – Если ты со мной в неё не зарубишься, я на тебя обижусь.
– Обязательно зарубимся, – уверил его Моно и теперь пришла очередь подарка для Шестой.
Вынув из пакета деревянную шкатулочку с замысловатой росписью, Моно подошёл к подруге. Шестая с интересом глядела на подарок, даже перестала обиженно отворачиваться и взяла шкатулку в руки, в недоумении уставившись на неё.
– Это.. Просто шкатулка? – не понимала Шестая.
– А ты заведи её и открой, – настоял Моно, и только сейчас она заметила сбоку шкатулки маленький ключик. У Шестой трепетно забилось сердце.
Неужели?..
Раздался в тихой комнате скрежет ключа в скважине шкатулки, и потом Шестая незамедлительно её открыла. Вдруг заиграла красивая мелодия из маленьких колокольчиков, а внутри под неё закружилась пластиковая балерина, застывшая в одной балетной позе. Шестая ахнула и прикрыла рот ладонью.
– Ту шкатулку я сломал, – тихо заговорил Моно. – И поэтому я решил, что это для тебя будет хорошим подарком.
Шестая молча слушала мелодию и наблюдала за балериной, а на глазах тем временем навернулись слёзы. Она вспомнила свою старую и разбитую музыкальную шкатулку, вспомнила всё, что было с ней связано, и сердце её сжалось в дрожащий комок. Честно, она по ней скучала, хотелось вернуть её себе в особо тяжёлые моменты, когда нервы и рассудок вот-вот могли полететь к чёрту, и пусть эта шкатулка выглядела совершенно по-иному и мелодия в ней играла совсем другая, Шестая ощутила умиротворение и покой в душе, когда услышала приятную трель колокольчиков внутри деревянной коробочки.
Сморгнув слёзы, Шестая отставила на секунду шкатулку, не закрывая её, чтобы она продолжала играть, и протянула руки к Моно, дабы его обнять. Тот к ней наклонился и обнял в ответ.
– Спасибо… – прошептала ему на ухо Шестая, на что Моно нежно улыбнулся.
***
Сам Моно тоже не остался без подарка: получил от Шестой и Беглеца тёплый новенький шарф в чёрно-коричневую полоску и небольшого плюшевого медведя. Игрушку ему вручила Шестая со словами: “Помню, такой ж мишка был в больнице, и тебе он понравился, только взять с собой не смогли”, а шарф подарил Беглец, пояснив: «Пускай тебе греет шею и душу, приятель”.
Шестая от Беглеца получила зажигалку с металлическим корпусом. Он особо не задумывался, для чего ей она может пригодиться, но Беглец отлично помнил, что в Небытие на Чреве она с ней практически не расставалась. А от сестры ему достался игрушечный гномик, похожий на старых добрых Номов, с которыми Беглец любил бродить по Чреву, и по ним он временами безумно скучал.
Обменявшись подарками, Беглец сразу же потащил Моно играть в приставку, чему тот был отнюдь не против. Как и обещалось, попробовать они решили новую игру, подаренную Моно. Шестая же устроилась с ними рядом, принялась наслаждаться горячим шоколадом и поедать имбирного человечка, наблюдая за игрой Моно и Беглеца.
Так они сидели чуть ли не до поздней ночи. За окном решила разыграться метель, гирлянда над головой празднично мигала, окрашивая тёмную комнату в различные цвета. К троим несчастным детям наконец-то пришло маленькое счастье. Судьба преподнесла тепло и свет рождественского чуда в их омрачённую и охваченную стужей жизнь, дала им шанс почувствовать радость и уют в компании друг друга в канун Рождества, позволив на время забыть о своём кошмарном детстве и страшных снах в бессонные ночи.
Душа Моно сейчас сияла также, как и огни гирлянд под потолком комнаты. До этого Рождество приносило ему лишь страдание, превращала дни в беспросветное и безнадёжное существование, погружая весь белый свет в суровую и холодную метель. И за это он ненавидел Рождество, хотел, чтобы оно никогда не существовало, и желал всем сердцем убежать и спрятаться как можно далеко от этого приторного и чуждого веселья. Но теперь всё изменилось, и для него в этот раз настал момент, когда он больше не один, и для него сияет ель, горят огни гирлянды, и на языке ощущается сладость тающего зефира в горячем шоколаде, аппетитный вкус имбирных пряников и терпкий аромат дивных булочек с корицей.
Моно счастлив. Он, чёрт возьми, наконец-то счастлив.
Ещё один раунд завершился победой Беглеца. Тот искренне радовался, как ребёнок, а Моно ничего не оставалось делать, как принять поражение, однако оно не было способно разрушить его рождественское настроение. Внезапно он почувствовал небольшой груз на своём плече, и Моно невзначай обернулся – это Шестая уже сонно положила голову ему на плечо. Улыбка на его лице стала шире, и он положил свою ладонь на руку подруги, что покоилась на его локте.
– С Рождеством тебя, Шестая… – прошептал Моно, прижавшись щекой к её макушке.
– И тебя с Рождеством, Моно… – также шёпотом ответила Шестая, едва подавляя зевок.
Вдруг на колени Шестой мягко упала голова Беглеца, и тот умоляюще взглянул на них.
– А меня с Рождеством поздравить? – немного обиженным тоном спросил Беглец, на что Моно с Шестой тихо засмеялись.
– И тебя с Рождеством, Беглец.
– С Рождеством, братишка, – и Шестая игриво потрепала его по волосам.
Чуть позже и маленький пушистый Моно запрыгнул на живот Беглеца и громко замяукал, требуя внимания.
– И конечно же тебя с Рождеством, маленький негодник! – резко встрепенулся Беглец, хватая котёнка на руки и щекоча его пушистое брюхо своим носом под весёлый смех Моно и Шестой и возмущённое кошачье мяуканье.
С Рождеством вас, малыши!
