Солнце Сумеру

Резиденция — настоящий лабиринт из роскошных спален, залов для собраний и прогулок. Все здесь тонет в богатстве: золото, серебро и драгоценности. Океан роскоши и утонченности, в котором легко потеряться стоит свернуть с намеченного пути. Прямо сейчас топот спешных шагов звучно отскакивал эхом от стен. — Эй, давай быстрее! У меня ещё много дел помимо возни с тобой, — мужчина остановился и вонзил взгляд маленьких глаз в мальчика. Итэр старался поспеть за проводником, но крутил головой по сторонам, пытаясь все разглядеть, и отстал на десять шагов. Услышав замечание, блондин поспешил сократить расстояние так, чтобы между ними было место для вытянутой руки. Мужчина, одетый в белую тунику с красным поясом и такого же цвета халат, цокнул и продолжил поспешно перебирать ногами: — Есть много правил и норм поведения для здешних слуг. Ты должен их выучить. Но запомни самые важные из всех правил: полностью подчиняться господам, молчать пока не обратятся к тебе, быть всегда готовым услужить и, ни в коем случае не воровать. Если ты прикарманишь хоть горсть пшена, я об этом узнаю и не миновать тебе наказания. Угрожающий тон мужчины заставил Итэра встрепенуться. Правила простые и заучить их дело пары минут. На самом же деле их было куда больше. Выдержав некоторую паузу, он продолжил: — Ты так и не представился, поэтому я буду звать тебя просто Наукар*. Слышишь? Ох, беда, мне ещё нужно проверить, всё ли готово…мало было проблем, так ещё… Крикливого ворчуна звали Пхон — главный над всеми слугами резиденции. В его обязанности входил контроль и распределение слуг, а также важные поручения непосредственно от самих послов и гостей. Последние двадцать лет он посвятил себя этой службе. Черные волосы с сединой на висках, маленькие глазки с морщинками в уголках, сморщенный лоб и ухоженная козлиная бородка — внешность говорила сама за себя, выдавая в нем расчетливого и строгого человека. Благодаря службе в резиденции, у Пхона много связей почти в любом уголке Тейвата. Его можно назвать низшим представителем высшей касты политиков. И сейчас он таскался с этим мальчишкой по просьбе важного гостя. Как-то раз, Чжун Ли позвал к себе управляющего и рассказал о мальчишке, не вдаваясь в подробности его прошлого, посланец сказал, что он купил его. Дитя шудра*, что куплено за большие деньги оказалось больным и не обученным. Отчасти так и есть. Посол просил подготовить для него этого слугу и воспитать в нем подобающие качества и мораль. Пхону было велено хорошо следить за пареньком и приспособить его к работе, а этого в резиденции было полно. Изъявленное желание посла о сокращении количества слуг на время его пребывания в Сумеру не могло быть отвергнутым. Тем более, Пхон и не смог бы сделать этого в силу разницы в статусах. Пришлось молча кивнуть, и отправить больше половины работников в другие богатые дома, пока посол не покинет эти стены. Оставшаяся горстка двадцати с лишним человек: десять женщин, десять мужчин. Плюс их маленькие дети, которым не поручишь ничего; катастрофически мало для ухода за столь огромным поместьем. В общее число слуг не входили два десятка стражников, охранявшие местность, оставшиеся после сокращения. Посол Ли Юэ не был единственным постояльцем. С ним прибыла свита из двух юношей, четырех учёных и трёх женщин, личных служанок иностранного господина. Капризы каждого нужно было выполнять, и, чтобы успеть всё, слуги до крови натирали пятки, мчась из одного конца поместья в другой. Сейчас час кролика* и все иностранные гости уже должны были проснуться, умыться, одеться и позавтракать. После Пхон обязан распорядиться, чтобы подготовили зал для собраний. В час змеи* нужно быть готовым принять важных гостей, а управляющий до сих пор в неведенье прибыла ли повозка со свежими продуктами, готов ли бык к закланию и достаточно ли мягки подушки для господ. Все переживания, так или иначе, были высказаны вслух и Пхону все равно слышит ли его этот мальчишка или кто ещё. «Ещё чуть-чуть, и из его ушей пойдет дым». Итэр глядел в спину мужчины. Он познакомился с ним три дня назад. После обеда Итэр привычно лег на кровать, так как заняться в комнате было особо нечем. Ноги пришли в норму совсем недавно, но выходить ему никто бы не позволил. За дверьми стоял стражник, охранявший двор в котором были и другие спальни. Блондин видел его много раз, когда ему приносили еду. На отсутствие прогулок никому не пожалуешься. Он ведь не гость, а в скором времени слуга. Пока он думал об этом, кто-то без стука зашёл в комнату. Этим кем-то как раз и был Пхон. Мужчина торопливо посмотрел на него и не сразу понял, что это мальчик, хотя ему ведом пол ребенка: — Госпожа врач, вот это дитя. Прошу, проходите, — Пхон отошёл в сторону, пропуская вперёд стоявшую сзади девушку. С сумкой расшитой странными символами и в очках. Мягкие черты лица и медово-оранжевые глаза излучали очарование. Она лишь на голову выше Итэра и выглядит очень юно. Синий шарф укрывал ее голову от обжигающих лучей. Девушка неуклюже прошла в комнату и Пхон откланялся. Молодую врачевательницу прислал на замену прошлый врач. Девушка целиком и полностью осмотрела мальчика и заявила о его выздоровление. « Так, как твое тело пришло в норму, больше не нужно употреблять те лекарства. Первую неделю будет немного трудно, но ты справишься» заключила она. После неожиданного осмотра прошло два дня и управляющий вновь явился в покои к мальчику. Мужчина после разговора с врачом теперь точно знал, что это мальчик. Он передал Итэру два комплекта формы слуги: — Меня зовут Пхон — главный управляющий слугами и делами резиденции посла. Скорее переоденься, сегодня начинается твоя работа, — торопливо представился мужчина. Пхон, скрестив руки на груди, строго смотрел на мальчика, а тот робко смотрел то на одежду, то на управляющего. Итэр ждал, что его поведение было достаточно прозрачным намёком, чтобы тот вышел. Управляющий с виду холодный, но внутри его груди непрестанно горел огонь. Неловкость ребенка не была понята, о чем он громко сказал: — Долго мне ждать! — Пхон торопил мальчика, и тому ничего не осталось кроме как встать боком, пытаясь туникой прикрыть наготу, одновременно надевая форму. Наконец, когда мальчик оделся, Пхон велел следовать за ним. Спутники пересекали внутренние дворы с маленькими садами. По пути встречались слуги с подносами и патрулирующие стражники. Служанки, стирающие одежды и постельное белье в специальных бадьях, и их неугомонные детишки, пытающиеся помочь родителям. Каждый, кому встретился Итэр, тайно оценивал его, провожая взглядом напущенного безразличия. Однако, дети без всякого зазрения смотрели на блондина с длинной косой, пока родители могли лишь украдкой глянуть на него так, чтобы Пхон не заметил и поругал их. Шепотки доносились в спину мальчика, обмывая каждую его косточку, и Итэр это чувствовал. Мужчина, движимый желанием поскорее начать решение своих дел, не давал передышки. Ноги Итэра, отвыкшие столь много ходить, устали. Попросить остановиться он не смел, потому он тихонько менял темп с быстрого на медленный. А шествие всё продолжалось. Каменные коридоры со сводчатыми потолками, поддерживаемые колоннами, бесконечные развилки и запутанные ходы. Ещё пара поворотов и они зашли в другой двор поменьше, который отличался от всех предыдущих. Множество дверей и комнат, похожие по стилю с основными залами, но намного скромнее оформленные — крыло слуг. Сейчас здесь было тихо, так как слуги вставали ещё до рассвета, чтобы избежать жары. Дела, сделанные с утра, освобождали время в обед, которое они могли потратить либо на отдых, либо на уход за детьми или что-то ещё. Пхон остановился на пару мгновений, за которые Итэр кое-как смог отдышаться. С зоркостью орла управляющий обвел двор взглядом и двинулся вперёд. Итэр последовал за ним. Пхон остановился у одной из комнат и легонько постучал. За решетчатой дверью послышалась возня и быстрые шаги. Из комнаты вышла тучная служанка, с растрепанной прической: — Господин Пхон, он только уснул, я как раз собиралась идти на кухню, — мягкий голос приятно дополнял такую же мягкую наружность этой большой женщины. Пхон выставил ладонь вперед и заявил: — Абха, для тебя важное дело, — мужчина схватил Итэра за плечи, выставляя вперёд, — найди дело для нового Наукара. Пускай поможет тебе с мытьём посуды и чисткой продуктов или с любой другой работой. Он совсем несведущ в услужение и манерах. Обучи его тонкостям этой работы. Мальчик опустил голову, скрывая глаза под длинной челкой. Абха замялась: — Но, господин, как же я могу… Пхон перебил: — Можешь. И не за просто так. Если возьмешься за него, то я в долгу не останусь. — убеждал он её. Абха затихла и посмотрела на мальчика. Она немного нахмурилась. Из-за его внешности женщина инстинктивно чувствовала недоверие к нему, однако не хотела этого признавать. Образ ребенка и чужака, никак не могли ужиться вместе в её сознании. Его крики, до сих пор слышались ей. Итэр поднял голову, намеренно встречаясь с ней взглядом. Янтарные глаза, глубокие, утерявшие свой блеск. Тяжесть чувствовалась от них, будто бы в их силах поведать, что стало с обладателем. В груди у женщины сдавило, нахлынула смягчающая жалость на её сердце. Чувства взяли вверх над разумом, и все мысли об отказе отброшены в глубокое забвение. Абха вздохнула: — Раз этого желает управляющий. — женщина собрала волосы в низкий пучок. — Главное не забудьте обещание. Пхон был доволен: — Все будет зависеть от твоих усилий, надеюсь на тебя. Что ж, мне нужно идти, оставляю его на твоё чуткое попечение. Управляющий махнул рукой и ушел восвояси. Итэр смотрел ему вслед, пока тот не скрылся совсем. Абха обратилась к мальчику: — Как ты уже слышал, меня зовут Абха, но можешь называть меня тетушка. Наукар — это просто прозвище, как тебя на самом деле зовут? — женщина улыбнулась, не ожидая, что её проигнорируют. Итэр смотрел на неё, как мертвая рыбка, — Если не хочешь говорить, то ничего. Просто Наукар звучит как-то неприятно, и может ты хочешь, чтобы к тебе обращались по настоящему имени… Итэр ничего не ответил, выставляя напоказ свое нежелание хоть как-то вступать в контакт. Ему было чуждо и непонятно её радушие. Абхе оставалось лишь смириться. Но это ничуть не печалило. Отнесшись к этому с пониманием, женщина проявила терпение: — Ладно, неважно. Хорошо, что ты здесь появился, мне как раз нужен помощник. Пошли скорее на кухню. Там много работы. Итэр мысленно вздохнул. Придется опять плутать по коридорам, чем мальчик насытился сполна. В голове прозвучало ворчание того старика, отчего мальчику стало вдвое тошно. Тем не менее, вопреки ожиданиям Итэра, вторая «прогулка» завершилась намного быстрее. Может дорога была коротка благодаря тишине и знанием женщины быстрых путей. В центре небольшого дворика стоял каменный колодец, а вокруг него медные и деревянные тазы и ведра. По четырем углам двора усажены пальмы доходившие листвой до черепицы. В тени коридорных тропинок стоял арочный вход на кухню, достаточно широкий, чтобы протиснуть туда целую повозку. С порога видно все, как на ладони. Два больших, пузатых котла с вытяжкой сверху и маленькие жаровни. Каменная печь, в которую мог поместиться здоровый мужчина и три огромных бочонка в углу наполненные водой. И один отдельный стол, на который ставили готовые к подаче блюда. Свисали сверху пучки трав и длинные ложки, вилки и ножи. У стен стояли стеллажи с посудой и подносами. Был здесь также второй вход, ведущий на склад с погребом, куда прибывала повозка с продуктами с подъездной дорожкой. Каждые три дня сюда прибывали самые свежие продукты. По размерам кухня была большой и обустроена так, чтобы помимо готовки здесь могли есть все слуги. Три стола полные грязными тарелками и остатками пищи и стоявшими вразброс стульями пустовали. За четвёртым столом сидели неспешный мужчина и девушка, уплетавшая за обе щеки. Итэр этого не заметил, но они успели полностью его разглядеть. Утром все слуги завтракали, и после них оставалась гора немытой посуды. Абха поприветствовала коллег и обратилась к Итэру: — На кухне не только готовят, здесь также трапезничает вся прислуга резиденции. Уверена, нам с тобой осталось пара порций, хочешь кушать? Итэр хотел отрицательно покачать головой, однако его прожорливый желудок предательски забурчал. Абха отчётливо услышала этот звук, и, видя как покраснели белые ушки мальчика, не могла сдержать улыбки. К этому времени двое за столом закончили и по очереди попрощались с ней. Женщина подошла к одному из котлов с двумя мисками. Четвертый стол — единственный наиболее чистый. Абха: — Вот, держи свою порцию, и хлеб не забудь, — служанка любезно передала миску с ароматным овощным супом, который, к счастью, не успел остыть. Суп был приготовлен ночными дежурными. Как бы Итэр не относился ко всему происходящему вокруг, одно останется с ним навсегда — страсть к пище. А если она ещё и съедобная, то большего в жизни и не надо. Он соврет, если скажет, что его здесь плохо кормили. Воспоминания первого дня утрачены, а остальные туманны. Но в этом тумане мыслей он всегда чувствовал теплый аромат свежеприготовленной еды. Итэр сел на крайнее место, Абха напротив. Лёгкий пар поднимался с жёлтой глади бульона. Мальчик попробовал первую ложку. Тепло растеклось от языка до самого живота. Как же это было вкусно. Сколько бы он ни ел здешних блюд, они не переставали вызывать у него восторг. Суп для слуг обыденность, к которой они давно привыкли и особого вкуса для них не имел. Однако для сироты росшего впроголодь, который все время боролся не только за свою жизнь, эта обыденность была давней мечтой. То, о чем он любил разговаривать и мечтать вместе с сестрами и о том, как они, повзрослев, каждый день будут объедаться самыми лучшими блюдами и сладостями. Ложка за ложкой супа становилось все меньше. Итэр не забывал закусывать хлебом, а когда хлеб закончился, он просто взял миску и допил оставшуюся половину бульона. Поразительно, что он не подавился большими кусочками овощей. Абха смотрела на него украдкой: — Какой ты быстрый. Я откусила только два кусочка хлеба, а ты уже закончил. Я рада, что суп тебе по вкусу, только придется меня подождать. Кончики ушей опять раскраснелись, но очень быстро его мысли переключились на размышлении о прошлом. Завтрак прошел тихо и без разговоров в слегка неловкой атмосфере. После началась работа. Абха заведовала кухней и из-за нехватки рабочих рук ей приходилось перерабатывать. Взяв на себя несколько обязанностей одновременно, ей приходилось тяжело. Она была и главной кухаркой, и главным поваренком. Итэр теперь понял, что ее слова «о долгожданном помощнике» искренние. Женщина старалась быть снисходительной, но в первый же день бывший оборвашка занялся тасканием сорока ведер воды, мытьём четырех столов посуды, подготовкой пяти подносов чая и одного с вином и чисткой трёх мешков картошки каждый ростом с него. «Зачем ей так много картофеля!» Мальчик не ведал, что можно приготовить из такого количества. Руки, побелевшие и сморщенные горячей водой после мытья посуды, покрылись грязью. Он сидел в углу кухни, сгорбившись, долгое время. Не отрываясь ни на миг от коротенького ножа, он быстро счищал кожицу с клубней. Желание как можно быстрее покончить с этим не позволяло ему отвлекаться на короткие перерывы. Когда последний клубень был очищен, мальчик едва ли чувствовал свою спину: «Надо было периодически вставать». Открыто он не жаловался, но дети плохо умеют скрывать свои эмоции. Тонкие бровки слегка нахмурились, Итэр вытянул руки вверх, потягивая спину. Одновременные ощущения разминания и скованности мышц спины, заставили сознание обомлеть. Стол раздачи полнился подносами с фарфоровыми чарками, чайниками и с красочными и сочными блюдами — почти все готово к приему. Абха, вытирая пот фартуком: — Ты хорошо потрудился, можешь немного отдохнуть. Итэр кивнул и хотел выйти проветриться, на кухне стало слишком душно. Спина взмокла от жара печи, а открытый вход не мог выветрить его. Итэр, протирая глаза, направился к выходу. В это же время сюда шел мужчина с подносами на двух руках набитыми чарками и двумя сосудами вина. Он шел слишком быстро и столкнулся с выскочившим из-за угла блондином: — Ох, чёрт! — слуга весь затрясся, пытаясь вернуть равновесие, но один поднос вылетел у него из руки. Брошенный высоко вверх, поднос и посуда разлетелись в разные стороны, и сейчас разобьется вдребезги. Прежде чем мальчик осознал, тело среагировало стремительно. Изгибаясь, как гибкий кот, он схватил поднос и со звоном поймал им летевшую посуду и винный сосуд. Слуга, не отошедший от шока, застыл. Мальчик спокойно поставил поднос с пойманной посудой, поклонился и тихо вышел из кухни. Абха изумленно озарилась на ушедшего мальчугана. Мужчина с распахнутыми от удивления глазами спросил: — Ишь ты, что это за девчонка? Ещё такая ловкая, как акробатка и в мальчиковой форме! Абха вытерла пот над губой и развеяла его заблуждение: — Это мальчик, новенький… — Мальчик! Ни за чтобы не подумал, даже забыл зачем и пришёл… — пару раз стукнув свободной рукой по лбу, он воскликнул, — Ах, да! Тетушка все ли готово к подаче… Итэр услышал половину из того что они говорили, прежде чем уйти достаточно далеко. Мысленно сосчитав десять шагов по семь раз, он очутился в знакомом дворике с развешанными простынями. Женщин здесь уже не было, но была ребятня, весело игравшая в догонялки вокруг развешенного белья. Солнце слепило двор яркими лучами, нещадно обжигая. Однако никакое пекло не могло угомонить детей, которые резвились, как козлята на пастбище. Когда Итэр пришел на кухню, было темное прохладное утро. Сейчас же жара не оставила и намека от него. Присев на ступенях у входа, мальчишка спиной прижался к каменной стене. Итэр, закатав рукава туники, дергал ткань на груди в попытке остудиться. Дорожки пота катились с самой макушки. Их длинные и мокрые следы пропитали всю форму, отчего та липла к телу. Рельефные орнаменты впивались в спину, отчего постоянно приходилось искать нужную позу, чтобы расслабиться. Тем временем, отделившись от своих друзей, мальчик и девочка начали о чем-то спорить. Сначала тихо, но потом мальчик стал тянуть девчушку за руку. Той это очень не понравилось. Она зарядила кулаком пареньку по носу. Итэр вздрогнул от громко плача. Мальчик лежал на земле, а рядом с ним стояла девочка. Вымазанный в пыли и с поблескивающими от слез толстыми щеками, он рыдал. Издалека он выглядел как круглый мясной шарик: —Ва-а! — не переставая, кричал мальчик. Настроение детей сразу переменилось. Две девочки, игравшие в куклы, испуганно озарились. Услышав рыдания, трое других мальчишек посмотрели на плаксу, потом на драчунью. Ребята нахмурились, явно этим недовольные. Они встали вокруг этих двоих по росту, от самого высокого и худого, до младшего немного косого. Худенький мальчик громко возмутился: — Арти, глупая, зачем ты побила его?! Двое других его поддержали: — Опять просто так дерешься! — Ты злая! Девочка стояла, крепко сжав кулачки. Лобик сморщился от напряжения, а губы надулись от обиды: — А вот и нет! Это Миита плохой! Мальчик-фрикаделька заплакал громче прежнего, размазывая слезы и сопли по губам и щекам. Голос, до безобразия тонкий, в сравнении с его телом, резал слух. — Я расскажу все тетушке, тогда она тебя накажет! — пригрозил самый высокий. –Девочки драться не должны. — Она не девочка, а вредная ослица. — выпалил средний, злорадно хихикая. Девочка фыркнула в его сторону, заставляя умолкнуть. Это сработало, и тот живо проглотил смешки. Арти демонстративно выставила кулак вперёд, показывая всю свою уверенность: — Только попробуй и я вам задницы надеру! — на мгновение атмосфера вокруг девчушки сделалась чернее ночи. Почувствовавшие это мальчишки, струсили и отступили на шаг. Они знали, на что крошка способна. В прошлый раз, когда старший случайно уронил её плетеную куклу в сточную яму, Арти оставила на нем много синяков и ссадин. Их разняли прибежавшие матери, которые потом обругали всех и каждого. Итэр поперхнулся собственным смехом: — … — он насильно остановил себя, чтобы остаться незамеченным. Грубые и резкие слова, неподобающие для её возраста, шли в разрез с образом милой малышки, отчего наблюдатель впал в минутный ступор. Девочка по сравнению с мальчишками совсем миниатюрная, но даже так она была способна напугать их. В блондине разгорелся интерес, что же будет дальше. Ребята стояли неподвижно некоторое время, ощетинившись, как щенки на кошку. Никто не хотел начинать драку, ведь если их матушки узнают, что они побили девочку… Но какие они друзья, если не заступятся за этого неваляшку, который до сих пор плачет. Двое старших понимали это, и приходилось быть аккуратными. Кто добровольно будет напрашиваться на позорную порку? Но если это сделает несмышленый и маленький, то его не тронут. Средний мальчишка быстро понял это, и шепнул рядом стоявшему другу: — Толкни её и я дам тебе конфету. Хватило одной конфетки, чтобы подтолкнуть этого малыша. Младший из троицы, с россыпью веснушек по всему лицу и с косым глазом, вышел против боевой девчушки и со словами: — Арти дурочка! — он сильно толкнул малышку. Та все же не удержалась и упала напротив мальчика-фрикадельки, который, наконец, прекратил плакать. Малышка немного опешила и не сразу поняла, как оказалась на земле. Этой секундной слабости хватило, чтобы мальчики снова расхрабрились. Увидев, что Арти беззащитна, высокий паренёк продолжил нападки: — Когда Махи умрет, с тобой больше никто не захочет дружить, потому что ты гадкая! — произнес он. Малышка застыла, а потом опомнилась. Злость и обида всколыхнула ее душа, выплескиваясь наружу. С криком она бросилась на главного задиру и, повалив на спину, стала колотить по лицу. Всё ребята перепугались, а Арти продолжала без конца лупить мальчика. Итэр второй раз потерял дар речи. Безобидная детская ссора переросла в драку. Он машинально вскочил и кинулся к детям. Схватив девчушку со спины, он пытался её оттащить, но та крепко вцепилась в волосы хулигана. Когда у блондина получилось оторвать их друг от друга, Арти продолжала биться и кричать. Пришедший в себя мальчик со слезами на глазах стал трогать свою голову. Чувствуя крайнее смущение, что его повалила такая козявка, он раскраснелся от кончиков ушей до шеи. Найдя шанс в том, что Итэр держал Арти, мальчик попытался напасть. Итэр увернулся, не позволяя тому приблизиться к ней. Усложняло всё её неугомонность и дерганье. За лидером последовали и двое других ребят. Теперь Итэр уворачивался от юрких хулиганов и одновременно сдерживал маленькую дикарку. Он старался как мог, но некоторые удары приходились по нему. Это не было больно, но сильно раздражало. Крики и плач детей, навело панику во дворе, где недавно таился покой. Всё это услышала, проходившая мимо служанка. Девушка поспешила к ним и схватила за шиворот мальчика, пытавшегося ударить Арти, и грубо оттащила. Худышка хотел возмутиться, но посмотрев ей в лицо, чуть не испустил дух: — С-с-сетрица — чистый ужас отразился в его остекленевших глазах. С приходом этой девушки все дети сразу затихли. Даже Арти, что так отчаянно сопротивлялась, вмиг вцепилась в Итэра, которого даже не знала. Итэр удивился и вопрошающе воззрился на прибывшую. Черноволосая девушка с него ростом, худенькая, с изящными руками, смотрела на малышей как львица на овец: — Что за балаган вы устроили? — прикрикнула она. Дрожа, как новорожденный щенок, высокий мальчик попытался объясниться: — С-с-сетрица Ями, А-арти ударила Миита и меня! Арти в объятиях Итэра крикнула: — Они говорили мне пакости! За друга заступился веснушчатый и толстяк, который со страху вскочил на ноги: — Арти сначала ударила Миита по голове, а потом и Сону. Просто так! — Смотри с-сестрица, даже нос опух! — маленькая фрикаделька указал пальцем на свой толстый покрасневший нос. Арти не выдержала этой наглой лжи, ведь всё было совсем не так! Однако некому было её поддержать. Возмущенная этим, она захныкала: — Н-неправда! Они сказали, что я гадкая, и когда Махи умрет никто больше со мной дружить не будет! Хулиганы замерли, выпучив глазенки и проглотив языки. Одно упоминание имени Махи, считалось запретным в присутствии сестрицы. Теперь им точно не поздоровится. Ями ровным голосом уточнила: — Кто сказал? Арти уже не скрывая слез, указала тонким пальчиком на высокого. Ями нахмурилась: — Ясно, — одно её короткое «ясно» чуть не довело мальчишек до истерики. Испытующий и тяжелый взгляд сестры — одно из самых неприятных вещей. Если разозлится по-настоящему, то они не смогут сидеть целую неделю! —Вижу, вам было мало с прошлого раза. Говорить такие гадости удел уличных крыс, а вы видимо хотите быть как они. Снова пытаетесь меня разочаровать? Мальчики пискнули, не решаясь и глаз поднять. Встретить сестрицу Ями, было сто раз хуже быть наказанным матушкой. Она могла сделать с ними что угодно, с легкой руки их родителей. Их официальный воспитатель, зверь в личине красивой девушки. Ями оглядела каждого виновника потасовки, включая Арти, и медленно, растягивая каждое слово, добавила: — Если ещё раз такое скажете, я скормлю вас белому быку, а он очень любит есть непослушных, задиристых детей. Дети взвизгнули. Ями разогнала их: — Бегом к мамкам! И не думайте ябедничать! Через мгновение, мальчики, сверкая пятками, скрылись в одном из коридоров. Две девочки, стоявшие неподалеку от всей этой сцены, тихонько перешептывались. Боясь, что их тоже могут наказать, они не решались подойти. Единственные кто не смел вмешиваться в конфликт и полностью невиновные, но всё равно напуганные. Ями ничего им не сказала. Раз драки больше не предвидится, Итэр опустил девочку на землю и только теперь служанка обратила на него внимание: — Арти возьми с собой девочек и иди в наш двор. Хватит плакать, нельзя чтобы матушка узнала. Это касается всех. Поняли меня? — она выразительно посмотрела на девочек. Арти, сдерживая плач и слезы, кивнула и вместе с другими подружками ушла в сторону кухни. Оставшись вдвоем с ней, Итэр почувствовал себя неуютно. Он тоже хотел сейчас развернуться и уйти отсюда, как-будто ничего и не было. Ведь он тоже отчасти чувствовал себя виноватым, так как не вмешался сразу, как увидел к чему всё шло. Да вот только не успел он и шагу ступить, как служанка подошла к нему: — Ты не узнал меня? Итэр вздрогнул, и завертел головой из стороны в сторону. Девушка раздосадовано воскликнула: — Как же так! Мы встречались утром на кухне, я даже поприветствовала тебя, а ты проигнорировал. — черноволосая отступила. Скрестив руки на груди, она оценивающе смотрела на парня и цокнула языком. — На первый раз прощу тебя. Блондин непонимающе воззрился. Буквально секунду назад от неё исходил непритворный гнев и жар, а сейчас она спокойно разговаривала, будто дети и не устраивали этот кошмар: «Её волнует только приветствие?» —Ты слышал, как они меня звали, но ты можешь обращаться ко мне просто Ями! Представляться не нужно. Я уже знаю твоё имя, Наукар, — Ями улыбнулась. — Вечером. Ещё увидимся, мне пора и тебе тоже. Хорошо помогай тетушке! — девушка убежала прочь. Итэр, не зная, что сказать, промолчал: — … Он так и не понял, что сейчас произошло. Блондин не рассчитывал, что весь его перерыв будет потрачен впустую на детскую драку. Было жаль потраченного времени, но работа не ждала. Вернувшись обратно на кухню, он застал кухарку Абху с другой женщиной. Они озабоченно что-то обсуждали и вид их выдавал тревогу. Разговор перешел на шёпот, когда увидели Итэра. Мальчик молча прошёл к своему месту в углу. Разговор их не был важным секретом, но привычка секретничать заставила их говорить вполголоса. Речь шла о сегодняшнем приеме, на котором что-то произошло. Абха: — Ладно тебе! Почем зря тревожишься, важные дела быстро не делаются. Тем более, государственные. Ты лучше, поди, отнеси господам ещё чая со сладостями. Та ей наперекор: — Тетушка, ты б видела, какое лицо было у посла, мигом бы поняла. Я там была, я знаю. Когда глава совета предложил другое решение, посол заявил, что им стоит ещё раз всё обдумать, а тот рыжий юноша засмеялся и заявил, что сегодня слишком жарко, чтобы есть горячее мясо. Быка не закололи, а это значит … Абха стояла, нервно держа нож в руке, и не в силах продолжать шинковать морковь: — Хватит тебе сказано. — тётка устало глянула на неё. Младшей служанке пришлось умолкнуть, собеседница сейчас была совсем не в духе для сплетен, о чем ясно дала понять. Все невысказанные домыслы, так и остались вертеться на языке. Но ничего, помимо тетки есть и другие служки, с кем она не прочь будет это обсудить. С этими помыслами она ушла. Уже через час все об этом знали и даже птицы в саду об этом слышали.