Враг за стеной

Утром следующего дня Рюджин оделась потеплее, ознакомившись со «списком дел», как это назвал Чанбин. На самом же деле, это он так попытался заменить слово «наказание». Что ж, сегодня Рюджин предстояло очистить дорогу у штаба ото льда. Вооружившись ледорубом, ломом и лопатой, Рюджин шла к злополучному зданию, беспрестанно матерясь от несправедливости здешних порядков. Она прокрутила в голове вчерашний скандал снова, подумала о Джэбоме и Джексоне и вдруг встала как вкопанная. Ее ударила по голове неожиданная мысль, которую она неосознанно озвучила робким шепотом: — А что если… они отдадут меня отцу?.. В спину вдруг прилетел снежок. Рюджин не успела обернуться, как позади раздался дружный хохот. Узнав этот голос, Рюджин зарычала: — Минбо!.. Но что-то вдруг щелкнуло в ней, она отвернулась и продолжила путь. «Он того не стоит», — подумала она, все еще погруженная в размышления. За ней никто не последовал. Это был первый раз, когда она убирала лед. Отдолбить корку льда от земли оказалось не так-то просто, хотя и весело по началу: хруп-хруп ледорубом, потом бам-бам ломиком, это как «раз начальник, два начальник!» Потом собираешь эти жалкие ледышки лопатой и кидаешь куда-нибудь в канаву… Вот бы и в жизни так. К полудню она поняла, что щеки ее теперь краснее помады на губах Наён. Она вспомнила о ней не зря, потому что увидела кого-то похожего, идущего от здания тюрьмы к штабу. Немного приглядевшись, Рюджин поняла, что не ошиблась. Это была действительно Наён, но какая-то сама не своя. Голова как-то поникла, походка не твердая, беспокойная, глаза красные. «Что это с ней?» — подумала Рюджин, привыкшая всегда видеть командиршу семидесятого отряда исключительно уверенной и неприступно холодной. Оставалось немного, и Рюджин стала торопиться, чтобы не опоздать к обеду и насытиться «долгожданной» перловой кашей. Вдруг на дороге появилась еще одна фигура, но уже идущая со стороны казарм. Рюджин улыбнулась, увидев черные волосы, выпадавшие из-под шапки, и опершись о лопату молодецки прокричала: — Лиа-онни, посмотри, я каменщик, работаю три дняяэаэа!.. Лиа несла корзинку, которая выглядела достаточно тяжелой. Поравнявшись с Рюджин, она возвратила ей улыбку и спросила: — Еще не закончила тут? — Не, вон тот закуточек остался. — Не хочешь со мной в тюрьму? — Неа, в тюрьму не хочу, — улыбаясь, иронично сказала Рюджин. Тут же испугавшись, что онни не поймет сарказма, блондинка добавила: — Но с тобой, куда угодно! А что ты хочешь сделать? На щеках Лии появился робкий румянец. — Промыть раны… — Оу, — только и смогла выдать Рюджин. — А мне значит, достанется Джексон, да? — Ну да, — смущенно улыбаясь, ответила Лиа. — Уфф. Ну ладно. Я тут закончу и приду. — Хорошо. Спасибо, Рюджин! — Лиа помахала ей рукой и ушла. Лиа пыталась сохранять спокойствие, но сердце так и прыгало в груди. А что если ее прогонят? А что если ее прогонит Джэбом? Вся эта затея была сомнительной с самого начала, но кто-то же должен обработать его раны… Большая деревянная дверь с истошным скрипом открылась, и на Лию тут же уставилось несколько пар глаз. — Вам кого? — недружелюбно спросил один из дежурных. — Медпомощь. К Им Джэбому. Парень фыркнул и недовольно сказал: — Не велено никого пускать. Обойдется. Лиа проигнорировав его слова пошла вперед. Поравнявшись с дежурным, Лиа почувствовала, как он резко схватил ее за предплечье и сжал. — Я сказал, нельзя. Лиа отдернула руку, едва не уронив корзину. — Не трогай меня! — вдруг взвизгнула она. Тут же из дальних помещений раздались скорые шаги. Через мгновение в коридоре появился Кай. — Нуна, ты что тут делаешь? Увидев корзинку, он все понял, и, не дав ей ответить, сказал: — Пойдем, я отведу. — Кай! Какого хрена? — возмутился дежурный. — Под мою ответственность, — бросил ему юноша, удаляясь. — Где их держат? — спросила Лиа, нагнав его. — На втором этаже. Джексона на первом. — Их кормят? — Два раза в день. — Хорошо, — ответила Лиа. — Отведи меня к Джэбому, к Джексону скоро придет Рюджин. Я могу оставить у тебя часть принадлежностей, чтобы ты ей передал? — Конечно, нуна. Лиа выдохнула но легче не стало. Самое сложное еще впереди. Да уговорить Йеджи кукарекать посреди ночи проще, чем уговорить Джэбома позволить оказать ему помощь… Они шли рядом однообразных пустых камер, пока не приблизились к самой последней на углу. — Тут же дует сильнее всего… — возмутилась Лиа. Кай вытащил связку ключей из кармана и нужным открыл толстую деревянную дверь. — Я буду внизу, — сказал он, впуская Лию. Джэбом лежал на боку, отвернувшись лицом к стене. Лиа робко вошла в камеру и услышала, как дверь за ней закрылась. По тому, как вздымалось его тело при вдохе, Лиа поняла, что капитан не спит, а лишь прикидывается. — Я пришла обработать ваши раны, командир, — максимально твердо сказала она, придавая самой себе уверенности. У стены послышался тяжелый выдох. Джэбом нехотя зашевелился на койке и, приложив некоторые усилия, встал, все еще оставаясь спиной к ней. Лиа не поверила своим глазам, когда капитан без лишних слов стал через верх стягивать с себя водолазку. Увидев, что ему трудно двигать ткань по спине самому, она тут же очнулась от наваждения. — Я помогу, — сказала она, подходя ближе. Она чувствовала, как робость и стеснение уходят, оставляя место прирожденному лекарскому чутью и сноровке. Лиа могла быть последней по стрельбе, но в списках по биологии и БЖД она каждый месяц стабильно числилась первой или второй. Лиа помогла мужчине снять водолазку и аккуратно положила ее на койку, причем наклоняясь к ней, она вдруг увидела часы на запястье капитана. Ей стало немного неловко, в то же время она ощутила прилив трепетного волнения. На спине Джэбома почти не осталось живого места. Скрепя сердце оценив масштаб раневой поверхности, Лиа обработала руки, скрутила кусочек бинта треугольником и аккуратно начала убирать с ран небольшие видимые загрязнения. Один раз Джэбом слегка дернулся, после чего Лиа на мгновение остановилась, перевела дух и продолжила работать еще осторожнее. Антисептиков уже тридцать лет не производили, поэтому Лиа воспользовалась заранее приготовленным раствором соды и водки. — Будет сильно жечь, — негромко сказала она, смочив закутанную в марлю вату. Джэбом инстинктивно уперся руками в стену. Едва коснувшись его исполосованной спины смоченным в растворе тампоном, Лиа тут же почувствовала, что лишь огромным усилием воли он не показал той адской боли, что испытывал. Джэбом резко повел плечом, словно пытаясь сбросить это невыносимое ощущение жжения. Лиа продолжала, спекшаяся кровь вымывалась долго, открывая путь к уничтожению многочисленных микробов, поселившихся в ране за ночь. Спустя десять минут Лиа заметила, что Джэбому трудно стоять. — Сядьте, пожалуйста, мне так будет удобнее, — сказала Лиа, не желая ранить его гордость. Он полубоком присел на край койки, Лиа устроилась позади и продолжила обрабатывать рану. Где-то на границе сознания пронеслась мысль, что Рюджин наверно сама не справится, если у Джексона все также плохо. Лиа подошла к последней канавке на спине командира, как вдруг он сказал: — Не надо больше приходить. Лиа ничего не ответила и продолжила свою работу. Когда все было готово, она взяла широкий бинт и приготовилась обмотать им спину командира. Понимая, что ей придется делать это, периодически обхватывая его сзади, она не на шутку смутилась. Джэбом тем временем снова решил заговорить, словно ощущая этот невесомый накал в комнате: — Старшая Шин все-то в тюрьме? — Нет. Чанбин… кхм, то есть командир Со вчера ночью вывел ее, она сейчас выполняет общественные работы. — Вот как, — ответил Джэбом угрюмо, будучи недовольным такой фамильярностью по отношению к «кхм, командиру Со». Или это было нечто другое? Лиа разворачивала бинт до бесконечности, прежде чем решиться. Наконец, она стряхнула с себя непрошеное смятение и начала перевязку. Первый круг, второй круг… Все на вытянутых руках. Потом ей стало неудобно и она подвинулась ближе, неуловимо касаясь его затылка подбородком… Когда с перевязкой было кончено, девушка вытащила из корзинки некоторые теплые вещи Джэбома. — Я сам оденусь. Спасибо. Можешь идти. Лиа кивнула, и, сказав на прощание: «Не простудитесь, капитан», вышла из камеры, ощущая эйфорийное спокойствие на душе.

***

Джексон беспокойно мерил комнату шагами. Состоявшийся недавно напряженный разговор с Наён его очень раздражал сейчас. На словах Джексона: «Выкинь эту дурь из головы, прошлого не вернуть, он мертв, пойми же уже наконец!» девушка метнула в него молнию своими электрическими зелеными глазами, на которых уже скопились хрустальные слезы, и вдруг заплакала как маленькая девочка, пулей вылетев из камеры. Джексон давно не видел ее такой. С тех самых пор, как… Шаги снаружи прервали его размышления. Он ожидал снова увидеть Наён, когда ключ в замке поворачивался, но в дверном проеме совершенно неожиданно оказалась Рюджин. — Здравия желаю, товарищ капитан! — с широкой улыбкой произнесла она, держа в руках какие-то баночки и тряпочки. — Здравствуй, — слащаво произнес он. — Чем обязан? — Это я вам обязана, командир. Я пришла вам спину обработать. — Эээ, ты?.. — немного смутился тот. — Я вообще-то ждал пока, мои парни сделают это, — сказал Джексон, выгибаясь в сторону, чтобы укоризненно посмотреть на Кая. Тот сразу отрапортовал: — Я на смене, капитан, но я сейчас же пошлю за кем-нибудь! — Вот-вот, давай. А то негоже девушке такими делами заниматься. В любом случае, спасибо, что пришла Рюджин. Мне кстати нужно тебе кое что сказать. Кай, не оставишь нас на пару минут? — Конечно, капитан. Кай ушел, закрыв дверь. Рюджин прошла вперед, не зная куда деть то, что у нее было в руках. — Положи на кровать, — сказал Джексон, заметив ее секундное замешательство. — Да, вот так. — Так о чем вы хотели со мной поговорить? — То, что было там, на площади вчера… Ты поступила очень смело, но пойми, что в армии приходится считаться с мнением главного командования, каким бы оно тебе не казалось. — Я уже не понимаю, как относиться к их мнению, — сказала Рюджин. — В одно мгновение мне кажется, что я поступила правильно, угнав эту чертову машину, а в другое — что я конкретно облажалась, рискуя своей и чужими жизнями. Что вы думаете по поводу этого? — Ну… — Джексон протяжно выдохнул. — Я думаю, что если бы не твоя импровизация, мы могли бы потерять не один десяток кадетов. На лице Рюджин появилась облегченная улыбка. — Однако помни, что за нарушение правил всегда придется платить. Даже если намерения были благими. И, да…- добавил он, немного подумав. — Я очень горжусь тобой, Рюджин. Рюджин было приятно от его слов, и даже хотелось по-братски похлопать его по плечу, но она вовремя спохватилась. — Ты помнишь о моей небольшой просьбе, Рюджин? Этот невинный вопрос заставил девушку произнести что-то вроде: — Ээээ… Потому что она весьма смутно помнила, что это за просьба, но признаться было стыдно. — Я хотел дать тебе еще одно задание, на самом деле. — Конечно, — выпалила Рюджин, хватаясь за эту фразу как за соломинку. — Последнее время меня тревожит лейтенант Им Наён. Я прошу тебя почаще обращать внимание на ее действия и перемещения, если вдруг под каким-то предлогом она отправится за стену, сообщи мне. Рюджин не знала, что и думать. Но, само собой, согласилась.

***

— Ли Черён и Шин Рюджин остаются в лагере до выздоровления, а мы с вами, — Чанбин указал пальцем на оставшихся троих девушек, — через полтора часа отправляемся на трехдневную вылазку за припасами, — тут он оживленно добавил: — Вы бы видели их список! Придется потрудиться, чтобы все достать. Девушки недовольно простонали. Вылазки за припасами всегда продолжались от трех дней и более. Ехали не верхом, а на повозке. Начальство выдавало список того, что нужно добыть. Было большой удачей добыть все предметы. Еще большей удачей было никого не потерять. Девушки быстро собрались в дорогу, потому что на этот случай у них всегда был подготовленный вещмешок и комплект формы с уплотненными вставками. На форме Юны красовалась большая красная нашивка в виде капли - это была специальная деталь, которую на форме носили только имуны. Таким образом, все члены экспедиции знали, что этого человека не стоит убивать на месте после укуса или случайного заражения спорами. Юна не любила смотреть на эту нашивку, особенно после того, как ее саму укусили. Глядя на красную каплю, ей вспоминалась конопатая девчушка, поступившая на службу вместе с ней и укушенная в первую же вылазку. Щелкун, сделавший с ней это, тут же был ликвидирован, а сама девчонка упала на затылок, отчаянно вопя и выгибаясь в позвоночнике. Это произошло за считанные секунды: ее голова вдруг сама по себе разломилась на темени, а глаза закатились куда-то в самую глубь черепной коробки. Она рывком вскочила с земли и со звериным воплем побежала на человека, стоявшего рядом, спешащего на помощь ей… Юна смахнула воспоминание и вышла на улицу. — Ну ты как всегда, бэмби, прособиралась дольше всех, — сказала Черён, стоявшая с остальными у повозки. — А ты, онни, вообще что-то не собралась, — ответила Юна, показывая язык. Тут она к своему смущению увидела Кая. — А ты как узнал? — Да, случайно… — замялся тот, и, подойдя к Юне, повязал ей на шею из ниоткуда взявшийся шарф. — Не простудись, — сказал он. — Оооооо… — загоготали в унисон Рюджин и Черён. Лиа и Йеджи обменялись скромными улыбками. — Арр… Вот я вам щас!!! — Юна кинулась на своих средних онни, а те побежали от нее прочь, огибая повозку; так они и бегали по кругу, пока из дома не вышел собравшийся Чанбин и деловито не окрикнул: — Я смотрю, все здоровые! Полезайте-ка в повозку тогда. Черён и Рюджин подутихли, а Юна ликовала, корча им рожицы с другой стороны. Вслед за Чанбином шла Чэён, она приблизилась к нему, тихо что-то сказала и по-дружески обняла. Черён и Рюджин заговорщически переглянулись, и хотели уже было повторить свое озорство, но что-то побоялись.

***

Три лошади, запряженные в повозку мерно шли, Чанбин управлял поводьями, девушки следили по сторонам, стоя во весь рост. Они успешно преодолели лес за час. По пути не встретилось ни одного щелкуна, что в принципе было ожидаемо, ведь две ночи назад их столько полегло. Наверно это были все щелкуны в округе. Когда они приехали в пригород, Чанбин спросил Йеджи: — Остались ли тут еще не зачищенные книжные? В списке много канцелярии. — Да, есть, я могу повести. Они поменялись местами. Стояло пять часов дня, и солнце готовилось отдыхать. Прибыв к магазину, они раскрыли двери и громко постучали покрышками, чтобы выманить щелкунов на свет. Ответом была долгая тишина. Убедившись, что внутри никого нет, отряд вошел в магазин. Они тут же стали искать все необходимое. — Бумага, бумага, бумага… — бубнил под нос Чанбин, — когда-нибудь она кончится в этом бюрократичном мирке… Лиа остановилась у полки с медицинской литературой. Она не была указана в списке, но Лиа решила взять несколько. Для себя. К восьми вечера они перетаскали почти всю бумагу и ручки из магазина в тележку. На улице стояла кромешная темнота. — Им на полгода вперед хватит. А если никто не будет проказничать, то может и на год, — сказал Чанбин. Йеджи и Лиа понимающе кивнули. — Мы заночуем в магазине, — решил Чанбин. Поев скудные галеты из сухпайка, девушки развернули свои спальные мешки и поглубже утолкались в них, накрываясь с головой. Чанбин еще не спал, он с фонариком исследовал отдел с картами, как вдруг его внимание привлекла одна из них. Среднего размера, цветная. Он посветил на нее фонариком, и понял, что сорвал куш. Утром он сказал: — Девочки, возможно мы вернемся уже сегодня! В списке числились разного рода консервы и другая провизия с максимально долгим сроком годности. Чанбин положил карту на пыльный стол и стал объяснять: — Это карта торгового подземного центра, отсюда недалеко. Отмечены все выходы и входы, как и наименования отделов. — Но там же тьма тьмущая… — недовольно сказала Юна. — Это так, — сказал Чанбин с возрастающим напряжением. — И именно поэтому там на вряд ли вообще кто-то есть. — В этом есть смысл, — сказала Йеджи, поразмыслив. Лиа выглядела напуганной. Больше всего она боялась темноты и щелкунов. — Кто-то должен остаться, чтобы сторожить повозку, — сказала Йеджи, понимающе глядя на неё.

***

Свет фонаря скользил по свернутым полкам, вызывая отчаяние. Темнота пожирала пространство, заставляя прислушиваться к каждому шороху и дыханию рядом. — Здесь все уже вынесли, командир… — произнесла Юна. Чанбин с фонариком в зубах крутил карту снова и снова, пока не повернул ее правильно. Он изучил пристально несколько сантиметров матовой бумаги, а потом сказал: — В любом супермаркете есть склад. Нам туда. Юна и Йеджи тихо пошли за Чанбином, ловя каждый звук. На всякий случай все трое надели маски. Они миновали несколько пустых стеллажей, пока не подошли к плотно запертой двери. Чанбин посветил на замочную скважину и понял, что без специальных инструментов замок не вскрыть. Поэтому он приготовился выбивать дверь. — Я сейчас наделаю много шума. Если прибежит толпа, отходим тем же путем. Йеджи и Юна согласно кивнули в темноте. Чанбин отошел на некоторое расстояние, а потом разбежался и плечом выбил дверь с петель. Он пнул ее еще несколько раз, пока та с грохотом не отлетела внутрь. Все тут же замерли, прислушиваясь к наступившей темноте. Так прошла минута, и ничего не изменилось. — Ну надо же, — сказал Чанбин. — Как нам сегодня везет. «Тьфу-тьфу-тьфу, — подумала Юна. — Не сглазил бы». Они прошли несколько коридоров, которые прятались за дверью, и вдруг набрели на большое холодное помещение. Там было очень много… полок. Полных! — Таак, что у нас тут… — сказал Чанбин, крутя какую то банку. — Рыба, говядина, каша… Куча консервов, подлежащих переработке! Достаем сумки, девочки. Пока они набивали сумки, Чанбин подумал, что было бы неплохо сходить в еще одно место неподалеку, которое он отметил на карте. Оружейный магазин. В нескольких метрах от супермаркета. — Здесь вроде безопасно, — сказал он. Собирайте провизию, а я пока схожу в еще одно место. Встречаемся на улице у повозки ровно через 50 минут, чтобы ни случилось. — Будьте осторожны, лейтенант, — произнесла Йеджи, осматривая очередную банку. Чанбин нашел нужное место спустя пятнадцать минут. Карта очень помогла. Он провернул такой же трюк с очередной дверью и попал в очень узкое помещение. Напротив двери стоял прилавок, а за ним — скудный ассортимент оружия, зато неплохие были запасы патронов. Чанбин посветил кругом и потопал по полу. Реакции не последовало. Он подошел к крытой стеклянной витрине, за которой лежал нарезной карабин. Он уже занес локоть, чтобы разбить стекло, но вдруг остановился, и решил лучше поискать ключ. Он подошел к прилавку, перегнулся через него, оперевшись животом, и потянулся к выдвижному ящику… Не успела его рука достичь цели, как его вдруг схватили за ногу. На полу раздалось знакомое шипение, и Чанбин, не успев испугаться, подтянулся на руках на прилавок, сбрасывая с себя тварь. Забравшись на прилавок, он посветил фонарем вниз и увидел наполовину изъеденного щелкуна, беспомощно барахтавшегося на земле. — Фух…- выдохнул Чанбин и воткнул нож ему в затылок, повернув несколько раз, чтоб наверняка.

***

Тяжелая сумка оттягивала ему плечо, а внезапный дневной свет так больно ударил по глазам, что его чуть не стошнило. Придя в себя, Чанбин глянул на часы. — Чуть не опоздал. Он быстро засеменил к повозке. Его удивлению не было предела, когда он увидел там только Лию. — Товарищ командир?.. А где?.. — она не на шутку перепугалась. — Они должны выйти с минуты на минуту. Не придут, пойдем искать. Пять минут длились вечность. Лиа не выдержала и спрыгнула с повозки. — Капитан, Йеджи всегда очень пунктуальна!.. — Тогда пошли, — мрачно сказал Чанбин, его сердце забилось особенно гулко. Они прошли тем же путем и очень быстро оказались на складе. — Йеджи!.. Юна!.. — позвала Лиа, но ответом ей была тишина. — Может мы разминулись. Чанбин, немного прошедший вперед вдруг что-то поднял с земли и замер. — Нет. Мы не разминулись, — сказал он. В его руках был теплый шарф.