***
Перед выходом за стены Наён испытывала не раздражение от жвачки из тревожных мыслей, а нетерпение. Сказался разговор с Джэбомом. Наконец-то! Наконец-то она убедилась в том, что знала в глубине души наверняка все эти годы. Едва пробило шесть утра, она уже была собрана и готова. Зайдя в домик своего отряда, она приказала троим из ее бойцов собираться на однодневную внеплановую вылазку за стену, а сама поспешила в штаб получать разрешение на выход, надеясь при этом не встретить Джексона. Тем временем Джексон был на своем пути в штаб, как бы предчувствуя неладное. Он просто хотел убедиться, что ничего не вышло из-под его контроля. Но вдруг из-за угла вышел Джэбом… Через полчаса разрешение было получено. Джексон остался в неведении.***
Несмотря на слепящий дневной свет, в подсобных помещениях супермаркета было темно. Наён ориентировалась на слова Чанбина, которому не позволили участвовать в операции. Быстро отыскав нужную (выбитую) дверь, Наён и ее группа, состоящая из трех девушек, бесшумно проникли внутрь, перекрестно освещая пространство фонарями. Спустя несколько минут одна из солдаток с волосами пепельного цвета, убранными в недлинный хвост, вдруг окликнула Наён. — Товарищ лейтенант, тут следы борьбы. Наён невесомо оказалась рядом и просветила все углы фонарем. — Молодец, Мия. Теперь присядь вон там. Девушка опустилась туда, где ей было приказано. — Айша, Онда, вы — сюда. Расставив девушек в понятном одной ей порядке, сама она села возле треснутого стеллажа и стала светить на уцелевшие банки. — Онда. — Да? — откликнулась блондинка, спрятавшаяся по указке командира за полками в пяти шагах от Наён. — Когда я так свечу фонарем, какие части моего тела тебе видно? — Лицо. Иногда руки. Больше ничего. — Представь, что тебе нужно напасть на меня, а Айшае — на Мию. Стоявшая почти у самого выхода высокая брюнетка вдруг напряглась. Нападать на проворную, пусть и невысокую Мию ей не особо хотелось. — Как поступишь? — продолжила Наён, все также обращаясь к Онде. Выражение ее сосредоточенного лица Наён могла угадать даже в темноте. — Я не была лично знакома с пропавшими кадетками, но я знаю, что они очень сильные… — Так… — одобрительно кивнула головой Наён. — Продолжай. — Хм… Если на них действительно напали… Но следов крови нет… Я думаю, использовали удушающие приемы. — Хорошо. Пробуйте. Мия, перебирай консервы и будь начеку. Как обычно. Наён и Мия стали тихонько возиться с припасами на полках. А Онда и Айша попытались переглянуться в темноте. — Нет, не так…- поспешила произнести Онда, чувствуя, что Айша вот-вот напрасно кинется на Мию. — Что не так? — улыбнувшись, спросила Наён, которая уже самом деле почти воспроизвела картину произошедшего, но хотела убедиться в ней с помощью Онды, в логическом складе ума которой лейтенант не сомневалась. — Они бы не напали разом. Они не видели друг друга и не могли на ходу скоординировать план, в отличие от пропавших девушек, у которых были в руках включенные фонари. При неудачной атаке одного из нападавших, враги были бы обнаружены на раз два, а там уже дело техники. Следы борьбы не явные, это была не драка, скорее сопротивление застигнутых врасплох… Значит, удушению подвергся один солдат, а другого атаковали не напрямую. Только как?.. Чем? — по голосу Онды было слышно, что она сомневается в своей догадке. Наён немного помолчала, обмозговав сказанное. Айша выдохнула, довольствуясь тем, что драться с Мией не придется. Возможно. — Ты молодец, Онда. Цепь размышлений правильная. А то, чего не достает в ней — это перцовый баллончик. Ну, ты не могла об этом знать, потому что их на вооружении армии никогда не было. — Вот как? — подала голос Мия. — А что это такое? — Приспособление, выпускающее облако слезоточивого газа. На слепом щелкуне, сами понимаете, применять бесполезно. — А откуда вы знаете про такое оружие? — с подозрением спросила Айша, подходя к товарищам. — Знаю. — улыбаясь в темноту, сказала Наён, не горя желанием отвечать на этот вопрос. Наён перевернула одну из лежащих на полу банок, которую давно заприметила. — Вот на этой банке жирные следы. Такие оставляет перцовка. — Так что же… — произнесла Онда. — Получается, мы нашли доказательство? — Еще не все проверили. Мия, убери это банку в пакет, смотри, чтоб след не стерся. А теперь посветите мне хорошенько, надо это место зарисовать… Выполнив функцию фотоаппарата, Наён повела своих кадеток на улицу. Вскоре они нашли тот выезд, о котором говорил Чанбин. К счастью, за две ночи выпало не так много снега, и следы шин, пусть и неотчетливо, но были видны. Наён и их зарисовала в мельчайших деталях. — Ничего себе… — только и могла произнести Мия. — У них не только баллончики, но и машина… откуда взяли-то. Бензина уже нет нигде почти. — Машины ездят не только на бензине. Некоторые на электричестве могут, — откликнулась Наён, поглощенная запечатлением каждого мелкого отпечатка. Стоящие рядом девушки только рот открыли от удивления.***
Тем временем на тренировочной площадке оставшиеся бойцы 72-го отряда отрабатывали маневры вместе со своим командиром. Время было после полудня, морозная погода сменила гнев на милость. Такое яркое солнце, радовавшее кадетов, совсем не радовало Джэбома. Оно означало лишь одно — потепление, а за ним — неминуемую длительную экспедицию, в которой его отряду полагалось занять свое место. Поэтому Джэбом с еще большим ожесточением тренировал своих немногочисленных бойцов. — Отрабатываем скоростной бег на среднюю дистанцию! Несмотря на то, что тренировка помогала отвлечься от неприятных мыслей, девушки выдохлись уже к часу дня, им было очень жарко и голодно. В какой-то момент Лиа сошла с дистанции, прислонилась к трухлявой изгороди, согнувшись в спине и положив ладони на колени. Сбивчивое дыхание тут же перешло в приступ непрекращающегося кашля, от которого на глазах вдруг выступили слезы. Лиа безуспешно пыталась привести себя в порядок, и паника захватывала ее, потому что сквозь заволокшую глаза пелену, она видела фигуру, приближающуюся к ней… На спину скоро легла чья-то ладонь, а совсем рядом с ухом раздался вкрадчивый голос: — Ты в порядке, кадет? Лиа наконец прокашлялась и взглянув вверх увидела над собой встревоженное лицо Джексона. — Я… — В порядке с ней все, — раздался сердитый голос приближающегося Джэбома. — Выносливости не хватает. — Ну что же вы так, капитан Им. Сухой кашель со спазмами после физической нагрузки — один из признаков бронхиальной астмы. Не нагружайте так девушку. Джэбом ухмыльнулся. — Ну конечно. Щелкуны же, по-вашему, больных и убогих не трогают. Лие стало невыносимо обидно. Это она больная, это она убогая? Через пелену гнева она все же заметила за спиной Джексона троих солдат. Среди них был Кай. Джэбом подозвал Черён и Рюджин. — Сегодня тренируемся с шестьдесят восьмым отрядом. Отрабатываем ближний бой, — сухо сказал он. Девушки изумленно открыли рты. Чтобы Джэбом организовал что-то совместное с Джексоном? Уму непостижимо. — Да, ваш капитан все утро уговаривал меня на эту тренировку, — улыбнулся Джексон и продолжил. — Честно говоря, я до сих пор считаю эту затею нецелесообразной, ведь обычно спарринг с противоположным полом не отрабатывают. Не честно. Не по-джентельменски. Джэбом уже хотел сказать что-то про щелкунов-джентльменов, но Черён вдруг встряла в разговор. — А что, хорошая идея, мы давно не выбивали ни из кого дерьма!.. ой… Капитаны обернули к ней свои изумленные лица. Рюджин инстинктивно прикрыла рот рукой, чтобы слишком громко не рассмеяться. И это еще Рюджин считают самой прямолинейной и непосредственной? Наверно сержант Ли Чэён права, и Рюджин действительно оказывает не самое благопристойное влияние на ее сестру. — Ты…- неуверенно начал Джэбом. — Головой сегодня ни обо что не ударилась, случаем? Затем Джэбом и Джексон друг на друге показали кадетам несколько приемов, которые те должны были отработать, разбили солдат на пары, а сами отошли подальше — наблюдать. — Да… Прямо как в старые добрые… — произнес Джексон с легкой улыбкой на лице. — Давно ты со мной не сотрудничал, Джэбом. Я даже удивился сегодня. — Я просто хочу, чтобы они стали сильнее. — Понимаю. Но как ни старайся, они все-таки девчонки. Джэбом в ответ лишь нахмурился. А Джексон взглянул на него, затем продолжил: — Все не было возможности сказать… Мне жаль, что так получилось с твоими двумя кадетками. Надеюсь, они живы. — Ага… Как ни странно, пятнадцать минут импровизированного «выбивания дерьма» измотали одинаково и девушек, и парней. Рюджин сражалась не в полную силу — против нее был Кай. Причем он сам вызвался. В какой-то момент он перехватил ее руки и многозначительно посмотрел ей в глаза. Рюджин застыла, а потом поспешила крутануть его так, чтобы он оказался спиной к командирам. Очевидно, он хотел что-то сказать. — Нуна, после ужина приходи за лазарет. Надо поговорить, — серьезно произнес Кай, как только его лицо оказалось вне видимости командиров. Рюджин коротко кивнула.***
Когда тренировка была окончена, девушек наконец-то отпустили в столовую. Ожидаемо, там почти ничего не осталось. Зачерпывая пустую похлебку, Рюджин вдруг вспомнила об обнадеживающих словах Чанбина, и восторг появился на ее лице. Она уже открыла рот и набрала побольше воздуха, чтобы обрадовать подруг, как вдруг подумала о том, что капитан до сих пор им не сообщил об этом, хотя у него была такая возможность. И на лице ее тут же проступило какое-то замешательство. — Ты чего? — спросила удивленная Черён, а Лиа подняла на них глаза. — Я… Что-то живот прихватило, — с этими словами Рюджин кинула ложку в тарелку и выбежала из столовой на поиски Джэбома. Пока она искала его, в голову закралась еще одна мысль: должна ли она сообщить Джексону о Наён? Он ведь просил ее? «Ладно, — подумала она. — Сначала командира спрошу». Она нашла его в конюшне. Он подковывал ее Карамельку бесшумными подковами. — Э…Капитан… — Чего? — без доли смущения ответил тот. — Ничего себе, вы с лошадьми умеете обращаться? Моя Карамелюга никого к себе не подпускает. — Ну, как видишь, — глухо отозвался он, продолжая свое занятие. Рядом в стойле стояла вычищенная и подкованная лошадь, на которой обычно ездила Лиа, свежеположенное сено в ее кормушке пахло оглушительно прекрасно. — Чего хотела-то? — Я, это… Вы почему не сказали, что разведчики пошли проверять то место, откуда Йеджи и Юну похитили? Мы же волнуемся, блин! Джэбом вдруг выпрямился и сурово посмотрел на Рюджин. — Тебе кто сказал? — Так Чанб… ой, то есть лейтенант Со. — Ух, я этого лейтенанта… — пробормотал себе под нос Джэбом. — Так, ты кому-то еще рассказала? — Н-нет… А вы специально не рассказали, потому что боитесь, что я Джексону расскажу, да? Он плохой, получается? Джэбом почесал затылок и недовольно закатил глаза. — Хорошо хоть ко мне первая пришла. Знаешь что, молчи-ка ты об этом. — Даже Лие-онни и Черён сказать нельзя? — Нельзя. — Ну почемууу? И тут Рюджин увидела странное и непостижимое — на лице Джэбома появилась призрачная улыбка. — Вдруг сглазишь.***
Вечером уставшая Рюджин уже шла домой, как вдруг, проходя мимо здания с эмблемой красного креста на белом фоне, вспомнила о своей договоренности с Каем. И чуть не подпрыгнула, потому что еще пара шагов, и точно забыла бы. Запыхавшись, она забежала за здание, и увидела фигуру юноши. — Кай, прости, я наверно задержалась… Он медленно обернулся. Рюджин стало не по себе, когда она увидела его лицо. Там было отчаяние, боль и какая-то… решимость. Вот дура. Была так занята собой и своими предположениями, что даже не заметила… — Нуна… Давай сбежим, — почти выдохнул он ей в лицо. Очевидно, речь должна была быть подлиннее, но Кай видимо настолько измотал себя переживаниями, что сил на что-то более информативное просто не хватило. — Бедный…- вымолвила Рюджин. В сердце боролись два намерения: сохранить обещание, данное командиру, или успокоить эту истерзанную душу, согласную на побег (что приравнивается к смертной казни, если их поймают свои же). — Они не будут их искать…— голос Кая срывался. — Я думал, только ты не побоишься… — Кай, послушай. Юноша обратил к ней свои карие глаза, и в них промелькнуло разочарование. А Рюджин вдруг улыбнулась. — Я тебе сама хотела это предложить! — вдруг выпалила она. Кай широко раскрыл глаза. — П…правда? — Да! — это была небольшая ложь, но Рюджин подумала, что если поиски Наён не увенчаются успехом, то ей просто не останется другого выхода. Бросать Йеджи и Юну она не собиралась. И пошли они все к черту со своим двадцать пятым правилом… «Когда-нибудь ты будешь на моем месте», — вспомнила Рюджин слова Чанбина. «Не хочу», — мысленно ответила она ему. А Каю сказала: — Только ты меня выслушай сейчас. За свой пятиминутный рассказ Рюджин удалось вселить в Кая небольшую надежду, уговорить его немного подождать, а также попросить его умалчивать о том, что она ему сообщила. Кай благодарно кивнул, смахнул непрошенные слезы радости, выдохнул и попрощался с Рюджин, заранее пожелав ей спокойной ночи. — И тебе, Кай, — довольно ответила Рюджин и пошла в другую сторону. Было семь часов вечера, сумерки уже давно завладели этим местом, фонарей за лазаретом, конечно, не было. Пройдя еще несколько шагов вперед, Рюджин с ужасом заметила, как от стены совсем рядом отделилась тень и сокрушенно позвала девушку по имени. — Рюджин. Впервые за долгое время она ощутила почти что животный страх. Все внутренности словно скрутило ледяной веревкой. — К.Капитан Ван… — Я думал, мы друзья, Рюджин. Я думал, ты ценишь мою поддержку. Я думал, что могу тебе доверять. — Вы…все слышали? — Рюджин напряглась каждым мускулом своего тела. — Да. Я все слышал. Джексон встал у нее на пути. — Не стоило было ограждать тебя от отца. И дело не в деньгах. У Рюджин с ресниц вдруг сорвалась слеза и тут же застыла где-то на щеке. Она почувствовала себя крошечным мышонком, дрожащим перед раскрытой пастью темного удава. А Джексон продолжал: — Доверие — основа всего, Шин Рюджин. А ты не справилась и с таким пустяком. Я разочарован. Что же мне делать? Его слова слышались Рюджин так, словно она была в аквариуме, а он находился за стеклом. — Как я уже говорил, дело не в деньгах. Фактически, я могу прямо завтра вызвать сюда твоего отца и тайно выдать тебя ему, ничего не прося взамен. Рюджин все еще не могла говорить. Страх сковал ее мышцы. А Джексон вдруг пошел прочь. Когда шум в голове улегся, Рюджин вдруг осознала, что не так далеко он ушел. Рывком преодолев расстояние, разделяющее их, девушка впечаталась ему в спину. — Простите, капитан. Ей вдруг в одночасье вспомнились все ее маленькие девичьи манипуляции, которые она проделывала лет в пять со своим бескомпромиссным отцом. Джексон стоял не двигаясь. — Я напугалась. У меня от страха голова не соображает. Простите меня, я что угодно сделаю. — Не думаю, что мне может еще что-то от тебя понадобится. — Вы уверены? Я на все пойду лишь бы не возвращаться туда, откуда сбежала. Джексон обернулся и смерил ее оценивающим взглядом. — Себя предлагаешь, что ли? Рюджин поперхнулась. — Мне такое неинтересно, — сухо сказал Джексон. — Да нет же… Может… Может у вас есть для меня еще какое-нибудь задание?..***
Когда Наён и ее солдаты отправились в обратный путь, было еще светло. До стены оставалось часа три езды, как вдруг Наён поравнялась с лошадью Мии. Одной рукой удерживая за поводья свою лошадь, она дала девушке портфель с зарисовками. Та вопросительно посмотрела на нее, принимая сумку. — Остальные улики еще у тебя? — Конечно. — Прикрепи мою сумку покрепче к своему седлу, — сказала Наён очень тихо, так, что даже ехавшие по бокам от них Айша и Онда не услышали бы. Наён свободной рукой придержала уздечку лошади Мии, пока та прикрепляла сумку. — Вы хотите, чтоб я если что, доставила все доказательства? — тихо спросила девушка, забирая поводья из руки командира. — Именно, — сказала Наён с легкой улыбкой. — Если что-то случится по дороге или я отдам соответствующий приказ, скачи во весь опор и не вздумай оборачиваться. Твоя задача — доставить доказательства лично в руки Им Джэбому, — на последних словах Наён сделала ударение. — Остерегайся Джексона. — Поняла, — коротко кивнула Мия, но потом еще спросила. — Почему я? Я же единственный имун в отряде, я полезнее на поле боя. — Именно потому, что ты имун… — начала было Наён, но вдруг затихла, прислушиваясь. Для других был слышен лишь мерный цокот копыт, скрежетание заледеневших веток и завывание ветра. Но слух выросшей на скалистом побережье девочки в этой палитре звуков улавливала нечто еще. — Давай, Мия, — вдруг твердо сказала Наён, и та с готовностью пришпорила лошадь, оставляя своего командира и боевых товарищей далеко позади.***
Джэбом поднялся на смотровую вышку и принялся смотреть в гущину черного леса. Переводя взгляд на новые часы и проверяя время, Джэбом чувствовал, как в груди поднималось знакомое беспокойство. Он старался заглушить его. Но стрелки часов неумолимо ползли в ночь. Сзади раздалось поскрипывание деревянных ступенек. Джэбом обернулся и увидел Джексона, поднимающегося к нему. Тот невесомо смеялся, трепля свои волосы на затылке. — А я-то думаю, чего ты меня окучиваешь весь день, Джэбом. То на тренировку зазываешь, то в маджонг с лейтенантами играть… Я уж подумал — примирение, — Джексон слабо улыбнулся. — Но не тут-то было, да? Джэбом без интереса окинул его взглядом и отвернулся, переводя взор на дорогу, ведущую в лес. — Как узнал? — сухо спросил он. — Да разве ж это важно… — А чего пришел тогда? — Спросить хотел. Почему вы меня так боитесь. — Не боимся. Остерегаемся. Джексон хмыкнул и взялся руками за деревянные перила. — Она тебя заразила своей глупой надеждой, да? Джэбом обернулся и твердо сказал: — Нет. Я хочу вернуть своих солдат. У кого-бы они не находились. — А если это Хвитек? Думаешь, Наён пойдет против него? А ты пойдешь? Пойдешь против старого друга? — ядовито произнес Джексон. На лице Джэбома отразилось секундное замешательство, но не успел он ответить, как внизу раздалось: — Открыть ворота!