Из племени королей

      Эш целые две минуты пыталась подобрать хоть какие-то цензурные слова, которыми можно было отреагировать на эту ситуацию и не выглядеть при этом невоспитанной дрянью. Доминика Эттвуд учила ее тому, что даже из самого дерьмового положения нужно выходить с максимальным достоинством, выглядеть благородно и мужественно. Но сейчас даже в мыслях цензурными были только предлоги. Повисла тяжелая и некомфортная пауза, во время которой все как-то непривычно неловко разглядывали друг друга, очевидно не зная, что сказать.       Эшли посмотрела на свои белоснежные замшевые туфли, которые теперь из-за коктейля превратились в легкомысленный позор в оранжевый горошек. Неизвестно, что было унизительней: то, что испортили одежду дешевым коктейлем или все-таки то, что она узнала того, кто это сделал. И Эттвуд в данный, конкретный момент, предпочла бы, чтобы Стелла еще раз запустила в нее стулом.       — Надо же, какая я неуклюжая! — всплеснула руками Миранда, даже не скрывая откровенного ехидства в голосе.       Дидье, быстро пробежав взглядом по барной стойке в ближайшем метре от него, поспешно отодвинул от девушек еще недопитые коктейли в сторону подошедшего бармена. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что вслед за напитками начнут биться бокалы.       — Географическое положение твоих рук, Миранда, всегда находилось ниже спины. — Буркнула Эттвуд, стряхивая с себя капли напитка. — Ничего удивительного.       Макс, немного растерявшись, попробовал было протянуть Эшли салфетки, но остановился под ее пронзительным и злым взглядом. Салфетками положение было уже не спасти.       — Нет, пожалуй, удивительное здесь все-таки что-то есть! — продолжала скалиться девушка, мягко, по-кошачьи приближаясь к Эш почти в плотную. — Надо же! Знаменитая нью-йоркская принцесса здесь, в этой деревне. Что же должно было произойти такого, чтобы ты спустилась так низко со своего Олимпа на бренную землю? Папочка перекрыл финансовые каналы?       Эттвуд до последнего пыталась сохранить остатки самообладания и уговаривала себя не начинать словесную перепалку. Просто уйти, одарив на прощание компанию таким презрительным взглядом, на который она была способна. Но что-то пошло совсем не по плану. То ли не совсем удачный вечер в компании Виктора, то ли общая усталость… Или же все-таки неприятный осадок от того, что весь такой идеальный и положительный в ее представлении Макс Фолл оказался обычным мужчиной, который ходит в те же обычные низкопробные клубы, что и все; занимается абсолютно тем же, что и все в них. И надо же было застать его в такой компании. Эш вдруг отчетливо осознала, что это до этого момента еще не испытывала такое невиданное чувство. И имя ему было ревность. Что и говорить, это была семейная черта.       Но процесс был уже запущен. Эшли чувствовала, как все внутри начинает закипать. Опять. Без магического влияния луны, стоило только Миранде покрутиться ужом перед ее носом, бросить игривый взгляд на оборотня и прижаться к нему. И Обье. Везде, где только появлялся Фолл, тенью следовал кто-то из их чертовой стаи. Спасибо украденному жесткому диску, который подробно разъяснил, кто есть кто. Теперь Эттвуд могла узнавать их не только по запаху, но и в лицо. Сначала в лесу это была Саманта, сейчас Дидье. Все свалилось в один большой котел, под которым кто-то заботливо разжег пламя. Довершением этого блюда стала открытая ссора, к которой ее планомерно подталкивала Миранда, припомнив все нанесенные обиды.       Стоявший рядом Макс обеспокоенно зашевелился. Сквозь волны играющих какую-то попсовую мелодию динамиков, голоса посторонних людей, звяканье бокалов и плеск фонтанчика он, сконцентрировавшись, отчетливо слышал глухие удары сердца Эттвуд, которые становились все быстрее и быстрее, переходя с ровного шага на бешеный галоп. Сердцу словно было тесно в грудной клетке. Дидье, до этого неподвижно наблюдавший за развитием событий, будто в кино, вопросительно и несколько осуждающей посмотрел на него, нахмурив брови. Первое «Фи!» было высказано. Молодой оборотень не особо умел держать язык за зубами: стая Обье узнает все в красочных подробностях, а после доложит и Ральфу. Стоило ожидать, что дочь вожака нагрянет либо к нему на работу, либо в магазин уже завтра, едва дождавшись открытия, чтобы в очередной раз проявить навязчивую заботу и «наставить на путь истинный». А его собственный брат охотно к ней присоединится. Но все эти проблемы отходили на второй план по сравнению со смертельной дракой, которая могла начаться с минуты на минуту. Да черт с ними! Он осторожно взял девушку за запястье, отсчитывая пульс:       — Пошли отсюда. — Тихо шепнул он. — Я отвезу тебя домой.       Но его слова были проигнорированы. Эш резко выдернула руку и медленно, будто кошка перед прыжком, угрожающе двинулась в сторону блондинки. Маленькое красное платье подействовало на нее, как тряпка для быка.       — А как ваш бизнес? — спросила она, наступая на Миранду. — Все еще продаешь хот-доги в палатке в парке? Или уже доросла до торговой точки? Ах, забыла, прости! Вам же больше нельзя заниматься ресторанным бизнесом. Теперь ищешь спонсоров в клубах? Как успехи? И почему Денвер? Лечиться дешевле, чем на Манхэттене?       Дидье настороженно взглянул на Макса, отстраняя на почтительное расстояние от себя Ливи. Уточнения о том, какой именно орган лечила Миранда, ему не потребовались, сработал инстинкт «тусовщика». Оливия, заметив такую резкую перемену, возмущенно вспыхнула и, приняв оскорбление и на свой счет тоже, ринулась вперед:       — Эй! Да кто из нас тут еще шала…       Эш угрожающе взглянула ей в глаза. Оливия резко остановилась, будто получила пощечину, не отрываясь от опасно блестящих зеленых глаз. На какие-то несколько мгновений зрачки девушки расширились, подчиняя гипнозу собеседницу, а после снова приняли свой обычный размер.       — Тебе лучше заткнуться! — бросила ей Эттвуд. — Если не хочешь, чтобы я прошлась и по твоей родословной.       Даже при мигающем свете бара, было видно, как Миранда побледнела от злости. Слова задели за живое. Казалось, еще секунда и она, с победным воплем, кинется на Эттвуд, заканчивая короткий диалог фееричной дракой. Но неожиданно она просияла, будто в ее блондинистую голову пришла великолепная по своей гадливости идея. Миранда широко улыбнулась, хихикнула и, подмигнув своей подруге, медленно, будто чеканя каждое слово, произнесла:       — Может я и легкодоступна, как ты говоришь, но до Доминики Эттвуд мне точно далеко. Помнится, она была первой девкой Кульякана.       Пульс Эттвуд превысил все допустимые пределы. Макс, стремительно метнув на барную стойку деньги за напитки, попытался сгрести в охапку Эш, которую трясло, будто в лихорадке, и почти рявкнул:       — Ну-ка хватит, расходимся!       Но Эш, легко освободившись от захвата оборотня, в одно мгновение оказалась рядом с Мирандой и прошипела:       — Повторишь еще раз?       — Со слухом что ли проблемы? — усмехнулась Миранда. — Не слышала? Твоя мать шлю…       В следующую секунду тело Миранды, запущенное мощным толчком Эшли, пронеслось в сторону бассейна и, подняв сноп брызг, распугало золотистых сомов. Девушка неуклюже приземлилась в воду. Послышались удивленные возгласы посетителей, люди начинали обеспокоенно крутить головами по сторонам и звать охрану, обращая все больше внимания на сверхъестественную компанию. А Эшли, воспользовавшись шумихой вокруг Миранды, которой какой-то участливый молодой человек подал руку, помогая подняться, гордо удалилась в сторону выхода, прихватив с барной стойки пару салфеток. Оливия, растерянно ахнув, так и осталась стоять с прижатыми руками к груди, вместо того, чтобы помочь своей подруге.       — Вот дерьмо… — задумчиво пробормотал Дидье, потирая подбородок и переваривая увиденное.       Оборотень снова повернулся в ту сторону, где стоял Фолл, но увидел лишь его удаляющуюся спину.       ***       Эш выскочила на улицу, оглядываясь по сторонам в поисках машины с надписью «Uber». Но такси так и не было, зато вместо него открывался прекрасный вид на парковку и праздно шатающиеся вдоль входа в клуб парочки. Несколько молодых людей курили чуть поодаль, с подозрением покосившись на выбежавшую девушку. Один из них сделал было пару неуверенных, робких шагов по направлению к ней, но тут же передумал, после того как следом вышел Фолл.       — Это что еще за сцены? — спросил он. В голосе очень хорошо слышались грубые, почти злые нотки. — Что ты там устроила?       — Пусть твоя подружка скажет спасибо, что я не утопила ее в том бассейне. — Процедила Эттвуд, не удостоив молодого человека даже повернуться к нему.       — Что за недоразумение произошло между вами? Не поделили мальчика, сумку, туфли?! Должна же быть хоть какая-то разумная причина тому, что ты распустила руки!       — Зачатие Миранды, вот где недоразумение и причина.       Макс резко схватил ее за локоть и развернул к себе, заставляя остановиться. Вырваться из цепких пальцев на этот раз не получилось, оборотень применил свою силу на равных. Блондин крепко зафиксировал ее рядом с собой, будто собачонку на поводке, и повел в сторону парковки, не обращая внимания на отчаянные попытки вырваться. Людей между припаркованными машинами было мало, а тех добрых самаритян, кто хоть краем глаза успел зацепить эту сцену, настораживали габариты молодого человека. Они ретировались сами собой, не желая быть невольными свидетелями.       — А ну пусти! — сопротивлялась Эттвуд, пытаясь по одному разжать его пальцы.       Оборотень подтащил ее к своему внедорожнику и, взяв за плечи, прижал ее к двери. Его глаза опасно вспыхнули желтым, но тут же через несколько секунд снова приняли свой привычный пепельно-серый оттенок. Он тихо заговорил, едва сдерживая утробный, почти звериный рык и наклоняясь все ближе и ближе к ее лицу:       — Значит так! Мне глубоко насрать, на то, что ты кого-то там столкнула в воду. Но не насрать на то, что ты так открыто проявляешь свои способности. Посчитай свой пульс. Почти двести ударов за полминуты! Подобное может плохо кончится. Опять. Не знаю, кем ты себя возомнила, но я не буду вечно «прибирать» за тобой?       — Я себя прекрасно контролировала. — Огрызнулась девушка, пытаясь отпихнуть Фолла в сторону. Но тот даже не шелохнулся, будто и не почувствовал толчка. Одной рукой он снова вернул ее на прежнее место.       — Не ври мне!       Макс очень надеялся, что легкая угроза подействует и поставит на место девушку. Но эффект был совершенно неожиданным: вместо того, чтобы хоть немного испугаться, Эттвуд упрямо взглянула ему в глаза, недовольно скрестила руки на груди и спросила:       — Все сказал? Я не просила тебя идти за мной. Это твоя инициатива. Ты мог остаться там. А теперь отвали и позволь мне, наконец, сесть с свое такси.       — Это вон то? — Макс указал пальцем на притормозивший рядом со входом в клуб белый седан, на который тут же нашлись веселые, подвыпившие пассажирки.       Стайка девушек в разноцветных платьях, весело щебеча, облепила машину и, не разбираясь, загрузилась в нее. Захлопали двери, и машина, моргнув Эш на прощание фарами, удалилась в неизвестном направлении по ночной улице. Макс усмехнулся, довольный тем восхитительным бешенством, которое сейчас источала Эттвуд.       — Пешочком прогуляешься? Говорят, полезно для здоровья. — Съязвил блондин.       Сейчас он очень хотел бы разозлиться на нее. В какой уже по счету раз она бессовестным ураганом врывается в его свободное время? То встрянет с пробитым колесом, то вклинится между стаями во время охоты, то неожиданно устроит кражу со взломом, то появится в клубе, где распугает всех вешающихся на него девиц… Такие спонтанные встречи начинают происходить уж подозрительно часто. Однако злиться не получалось. Эшли, несмотря на напускное высокомерие и гордость, выглядела потерянной, немного напуганной и уставшей, хоть и не переставала огрызаться.       Эттвуд закусила губу почти до крови, обошла машину спереди и остановилась со стороны пассажирского сидения, пробурчав себе под нос:       — Un perro pródigo! *       Макс стиснул зубы. Возможно, его познания в испанском были не такими углубленными, как у девушки, но общий смысл он прекрасно понял. В памяти всплыли те студенческие уроки разговорного испанского, которому его обучил сосед по комнате. Это даже было полезно. Особенно знать диалоги симпатичных латиноамериканских девчонок, которые хихикая поглядывали на него на вечеринках.       — Una cabra sin cuernos.** — Медленно, чеканя каждое слово и глядя прямо в глаза Эш, сказал он. И только после этого, демонстративно поднимая перед собой брелок от машины, Фолл разблокировал двери. Судя по короткому замешательству собеседницы, она никак не ожидала такого поворота событий.       — Серьезно?! — взвилась Эш, когда прошел первый ступор. — Ты назвал меня козой?       Макс изо всех сил старался не растянуть губы в широченной победной улыбке.       — Ладно, — согласилась Эттвуд. — Один-один, засранец.       Девушка загрузилась в машину, хлопнув дверью так, что задребезжало приспущенное стекло. Оборотень сел следом и завел двигатель.       — Что за запах? — спросил он, когда они выехали на дорогу и неторопливо покатили по ночному городу.       Эш поджала губы. Было вполне ожидаемо, что в замкнутом пространстве ее спутник легко учуял тот самый «вампирский» запах, как всегда стойкий и неживой, несмотря на ее собственный парфюм, амбре запекшейся крови и пролитого напитка.       — Я даже спрашивать боюсь, где тебя носило. — Фыркнул Макс, приоткрывая рядом с ней окно.       — Работала. — Коротко, без каких-либо пояснений ответила Эттвуд. — Сам знаешь, что мой клиент скорее мертв, чем жив.       — Не только его запах. — В каждом слове молодого оборотня слышалось презрение, которое он не считал нужным скрывать.       — Сходила в клуб, где отрывается нечисть. Думала, что что-то узнаю. Но все пошло не так, как планировала.       Девушка запустила руку в клатч и извлекла оттуда еще один телефон, покрутив его перед собой.       — Фу! — неожиданно выдал Макс. — Так вот почему мертвецами несет! Ты стащила у кого-то из них телефон? У тебя клептомания в легкой или тяжелой форме? Мне стоит волноваться за свои вещи?       Эшли цокнула языком и убрала смартфон мистера Кроуфорда обратно в сумку, закидывая ее на заднее сиденье, чтобы лишний раз не раздражать запахом владельца машины. Выглядела она при этом весьма довольной, будто это был не просто кусок метала, нашпигованный электроникой, а Слеза Махараджи. Все-таки полезно иногда стоять на пути у бессмертного, прикидываясь рассеянной дурочкой.       — Хочу кое-что проверить. Тот вампир будет думать, что просто выронил его. Я выключила его, сигнала нет, отследить нельзя. Завтра вскрою его где-нибудь в людном месте и выброшу. За свой телефон можешь не волноваться. Я и так знаю про тебя достаточно.       Фолл нахмурился, не отрывая взгляда от дороги. Вот последние слова, сказанные его попутчицей, настораживали.       — Ты могла бы и спросить, а не искать информацию за моей спиной. — Проворчал он, крепче сжав руль.       — Ты не особо откровенен. — Заметила Эттвуд.       — Ты тоже. — Парировал оборотень. — В сети даже не расшифровывают инициалы в твоем полном имени.       — Так начни задавать вопросы? Ехать все равно долго. Раз ты принципиально не берешь деньги за то, что подвозишь меня или помогаешь, то давай я в качестве оплаты отвечу на них.       — Слишком дешево. — Усмехнулся Макс. В его взгляде появилась хитринка, приправленная откровенным флиртом. Двусмысленным, но ненавязчивым.       — Я еще посмотрю, стоит ли мне в процессе «поднимать цену» или с тебя хватит этого. — Не осталась в долгу Эшли, подогревая интерес. — Начинай.       — Хорошо. — Блондин сбросил скорость и задумчиво побарабанил пальцами по рулю, будто перебирая в голове карточки с вопросами, которые он будто подготовил заранее и теперь пытался отсортировать в нужном ему порядке. — Начнем с самого простого: твое полное имя?       — А я думала будет интересней. — Разочаровано протянула девушка. — Если так хочется узнать, то… «Эш-Хартли Эттвуд».       — Эшли-Хартли Эттвуд? — с сомнением переспросил парень. — Серьезно? Как-то не звучит и не сочетается.       — Нет. Правильно — «Эш-Хартли Эттвуд». — Возразила она. — Именно «Эш». «Эшли» прицепилось уже со временем, потому что так называли мама и бабушка, чтобы было не слишком … по-мужски. А «Хартли» просто забылось.       — Кто вообще называет так девчонок? — вырвалось у Макса. Казалось, этот простой факт удивил его до глубины души.       — Отец. — Ответила Эттвуд. — У него есть деньги, власть, влияние, которые ему очень хотелось передать своему первенцу, наследнику. Желательно мужского пола.       Шутка, которую Макс уже хотел было отпустить по этому поводу, куда-то затерялась. Оборотень прислушался, Эшли говорила слишком уж серьезно. И, судя по сожалению в голосе, этот факт задевал ее, давал почву для роста обиды, был слишком личным, чтобы делиться вот так просто с человеком, которого она знала от силы полтора месяца. Но почему-то о нем она проболталась.       — Отец грезил, что назовет своего сына «Эштоном» или «Эшером». Чтобы звучало по-английски благородно и респектабельно. Но получилась в итоге я. Он был слегка… — девушка замялась, подбирая более подходящее слово. Она нервно постукивала пальцем по корпусу сумки. — В замешательстве, но все равно настоял на том, чтобы имя осталось «Эш». Поэтому бабушка в самый последний момент при подаче документов, успела вписать второе имя, чтобы на слух было не так паршиво. Почему «Хартли» — не знаю. Надеюсь, не в честь чей-нибудь покойной любимой кошки.       — Так как тебя все-таки называть? — уточнил Макс.       — Как удобно, хотя ты за все время нашего знакомства ни разу меня по имени не назвал. — Улыбнулась Эттвуд. — Ну, да ладно, давай следующий вопрос.       — Что случилось между тобой и той цыпой из клуба? — спросил оборотень. — Вы были готовы выцарапать друг другу глаза.       — Надеешься, что я расскажу про своих бывших? Думаешь мы парня не поделили? — засмеялась Эшли.       Оборотень заметно напрягся. Действительно, это самая первая причина, которая возникла у него в голове сразу, как только начался их конфликт. Самая логичная.       — Нет, все было куда масштабнее. — Не дожидаясь, пока он ответит, продолжила девушка. — Раньше, когда я жила в Нью-Йорке, мы с ней дружили: ходили по магазинам, клубам, барам, ресторанам, модным вечеринкам. Ни одну не пропускали. У ее семьи было несколько очень дорогих ресторанов. Настолько дорогих, что, чтобы заказать там столик на вечер, нужно было записываться за полтора месяца вперед или платить около пятнадцати тысяч, чтобы продвинуться в очереди. А то и больше. Поваров привозили со всех концов света: Япония, Франция, Италия. Все продукты натуральные, только элитные фермы.       — Пятнадцать штук, чтобы просто поесть серебряной ложкой или вилкой? — удивился Фолл.       — Добро пожаловать в мир богачей. — Пожала плечами Эттвуд. Для нее это действительно было обыденным явлением: дорогая еда, машины, вещи. Понять удивление оборотня ей удалось не сразу. — Мы с Мирандой вращались в одних кругах. Когда я только начинала вливаться во всю эту звездную тусовку, она была первой, кто помог мне адаптироваться и познакомиться со всеми. Как мне показалось тогда, ее желание помочь было искреннем. Но…       — Но всегда есть подвох, верно? — закончил Макс.       — Да, верно. — Грустно вздохнула девушка. — Она выкачивала из меня информацию и деньги. Ее семья была богата, но до моей по состоянию не дотягивала. Не знаю, может это была зависть, может она думала, что находится в тени моей «громкой» фамилии… Но в один прекрасный день мы прилюдно поругались на каком-то очередном благотворительном вечере. Я послала ее и всех ее друзей к черту. Она восприняла это как оскорбление и решила сделать мне гадость по-другому. Ты же знаешь, что моя мать из Мексики?       — Да, сеньорита. — Улыбнулся Макс, подмигнув ей. — Это очень объясняет твой … «горячий» характер.       Эшли беззлобно, слегка пихнула его кулачком в плечо, сделав вид, будто обиделась, но продолжила:       — Кульякан, штат Синалоа. До знакомства с отцом она была врачом. Можно сказать, что частным врачом у одной незаурядной и не очень хорошей семьи, входящей в картель. А оттуда так просто не выбираются, особенно если обладаешь каким-нибудь полезным талантом. Мать не рассказывала, как это произошло, но в итоге отец забрал ее оттуда, когда они познакомились. Миранда узнала это и пустила слух. Кое-что приукрасив, так, что мне и матери на машине розовой краской писали «мексиканская шлюха», а в брата кидались бутылками и использованными презервативами. Разлетелось это со скоростью света. Фантастическая сенсация. И позор.       — Как у вас у девочек все сложно… — покачал головой оборотень. — И чем закончилось?       — Отец заткнул СМИ, заткнул особо языкастых, отправил маму на полгода в Швейцарию, чтобы подлечить нервы и отдохнуть. А я взялась за Миранду. Одно дело оскорблять меня, а другое — мою семью. «Неожиданно» их бизнес задушили проверки. Звездочки с вывесок начали стремительно падать вниз, как и их доходы, которые они тратили на то, чтобы откупиться от проверок. Вишенкой на торте стали судебный иски, которые подали те весьма общительные мексиканцы, которых они нелегально провозили через границу, чтобы они работали на кухне. Их даже не пришлось уговаривать. На все про все хватило каких-то триста тысяч. На исках они разорились на столько, что им пришлось сменить их чудесный дом и пару вилл в Калифорнии на весьма среднюю квартирку. А Миранда долго торговала своей задницей, чтобы снова выползти из своего болота в свет. Видимо, в Нью-Йорке ее больше не принимают с тем радушием, вот она и колесит по стране, а вдруг кто-то подберет. И у нее почти получилось. — Эш укоризненно ткнула пальцем в Макса. — На утро она, конечно, бы разочаровалась не в твоих способностях, а в отсутствии у тебя счета с семью нулями, как минимум, и дома с бассейном. Устроила бы небольшой скандал. Возможно, утащила бы часы. А ты бы лечился долго и мучительно.       Девушка многозначительно посмотрела ему в лицо, перевела взгляд на ширинку, а потом, устроившись под ремнем безопасности поудобнее, снова принялась разглядывать мелькающие фонари в лобовом стекле.       — Недалеко от дома моей стаи есть чудесное озеро.       — Но, не бассейн с виллой.       — Ты же понимаешь, что разрушила жизнь не только ей, но и ее семье? Ее родители и прочие родственники же не были виноваты. — Заметил оборотень. — Неужели ты не знаешь, когда нужно остановиться? Если так чесалось, то почему бы ты просто не дала ей в морду? Выплеснула физически свой гнев, удовлетворилась.       — Я ни о чем не жалею. — Твердо ответила Эттвуд таким тоном, что Максу даже стало немного не по себе. — И сделала бы это еще раз. Я никогда не нападала первой. Всего лишь ответила.       — Вдвойне сильнее.       — Люди не любят, когда с ними поступают также, как и они. Не так ли? — резюмировала девушка, давая понять, что не собирается дальше продолжать эту тему. — Давай дальше.       Макс задумчиво потер подбородок, но довольно быстро сформулировал следующий вопрос:       — Почему ты пошла работать в полицию? С состоянием твоей семьи ты должна сидеть где-нибудь в офисе или на встречах с крупными акционерами. Или не работать вообще. Как тебя вообще занесло в убойный, а потом сюда так далеко от столицы?       — Мне всегда нравилось что-то искать, узнавать то, что другие не должны. — Честно ответила Эшли. — Нравилось, что это может кому-то помочь. Свою часть бизнеса я прекрасно могу вести дистанционно. У меня есть доверенные люди, которым я плачу за то, чтобы они представляли мои интересы на собраниях. Есть свои юристы. Когда мне понадобиться их проконтролировать, я сделаю это лично. Сейчас у меня достаточно своих проблем, которые нужно решить. Остальное подождет.       В голосе девушки послышалась какая-то тоска. Будто не все было так просто, как она это обрисовывала. Будто она бежала от чего-то или кого-то, а это грозилось ее вот-вот настигнуть и забрать с собой.       — В полиции было интересно. И очень легко. Там все делилось на черное и белое. На плохих и хороших. В этом не запутаешься. И люди намного проще, чем на собраниях акционеров. А здесь я потому, что мой напарник замолвил за меня словечко, когда меня уволили после того нападения. Посчитали, что после таких травм я буду не пригодна и не пройду психиатрическую экспертизу. А может быть давно искали повод, и тут он представился. Не могу сказать. Да и надо было на время уехать, чтобы трезво взглянуть со стороны и переварить то, что я уже не человек.       — Не все так в этом плохо. Ты привыкнешь. Со временем поймешь преимущества хорошего здоровья, силы, скорости, долгой жизни. — Попытался заверить ее Макс. — Даже понравится.       — Здесь налево. — Эш ткнула пальцем на указатель с названием улицы, висящий под светофором.       Долгая жизнь… Вечная, если точнее. Эш почему-то сразу вспомнила бледное гордое лицо Ван Арта с пугающе проницательными глазами и его холодный, пустой и тихий словно склеп дом. Вот он — побочный эффект бессмертия.       — Но ты-то не бессмертен? — спросила девушка. — Оборотни же стареют?       — Ну в запасе около ста — ста двадцати лет у меня еще есть. — Заметил Макс. — Да, мы стареем. И умираем, как люди. Этого вполне достаточно, чтобы успеть пожить.       Фолл снова сбросил скорость, въезжая в пригородную зону, чтобы не пропустить поворот. Через пару минут, он остановился перед домом и заглушил двигатель.       — Ты всего три раза спросил. — Сказала Эшли, накидывая на плечи пиджак. — Тебя действительно интересовало мое полное имя, бывшая подруга и работа? И все?       — А чем плохи вопросы? — удивился блондин.       — Ничем. Просто обычно спрашивают куда более личное: сколько у меня денег, сколько было парней, любимый цвет.       — По-моему, то, что ты рассказала, куда более личное, чем это. — Улыбнулся Макс. — Я узнал, что хотел. Считай, что за поездку ты полностью рассчиталась.       Он осторожно заправил выбившуюся прядь волос за ухо девушки, чуть задержавшись пальцами возле ее щеки. Сердце предательски сделало несколько частых ударов. Эш готова была отвечать на бесконечное число вопросов, только бы не вылезать из салона и продолжать завороженно смотреть, как оборотень, вальяжно положив одну руку на руль, ведет машину, поглядывая на нее своими смеющимися серыми глазами. Неожиданно для себя, она потянулась ему на встречу и мягко прикоснулась своими губами к его, будто спрашивая разрешения, чтобы продолжить. Блондин с охотой ответил на поцелуй, углубляя его все больше и больше. Еще каких-то пара секунд и точка невозврата была бы пройдена. Дальше одним поцелуем бы не обошлось. Внутри Макс ликовал. Но идиллия была безжалостно разрушена одним коротким звонком телефона, разорвавшим томную тишину салона. Ральф. Кто бы мог подумать, что такой момент испортит именно брат. Эттвуд отстранилась, довольно улыбаясь:       — Это были чаевые водителю. Ответь на звонок.       Шелкнул блокировщик двери. Макс, сбросив звонок, швырнул телефон на сиденье, где только что сидела девушка, и выскочил следом:       — Через два дня полнолуние! Увидимся?       Эшли повернулась почти у самой входной двери и кивнула, выдав самый желанный для Фолла ответ за сегодняшний вечер:       — Да.       ***       Длинные пальцы Виктора плавно, едва заметно касались клавиш рояля, исторгая из его глубин какую-то нежную проникновенную мелодию. Музыка разливалась по всему дому, закрадываясь в каждый его уголок, просачивалась в приоткрытое окно. Дастин, растянувшись во весь рост на диване, сонно моргал глазами, прислушиваясь к успокаивающим звукам. Наконец, он вытащил из кармана наушник, демонстративно вставив его в ухо. Такой жест не укрылся от Виктора, он только скептически приподнял бровь и фыркнул.       — Может сыграешь что-то повеселее? — предложил Дастин.       Снаружи послышался рев мотора и визг шин заходящего в поворот автомобиля. Едва дождавшись, пока створка ворот неторопливо отъедет в сторону, массивный внедорожник Эттвуд яростно подминая колесами газон, въехал во двор. Приподнявшись на локте, Дастин с ужасом наблюдал за тем, как черный гигант проскочил мимо бампера его спортивного авто и бессовестно подпер выезд. Эш быстро выскочила из машины, громко хлопнув дверью.       Виктор, несомненно слышавший этот шум, даже не пошевелился, продолжая меланхолично играть дальше.       — Твоя зверушка приехала. — Проинформировал его Чейз, с неохотой сползая с мягких подушек, и пошел открывать. — Зажги «Собачьим вальсом».       Но Дастин не успел даже повернуть ручку до конца, как дверь распахнулась, чуть не соскочив с петель, больно двинув его в плечо. Вампир отшатнулся назад, потирая ушибленное место. Не дожидаясь приглашения, Эшли ворвалась внутрь, рявкнув:       — Виктор?!       — Спятила? — шипел ей в спину Дастин, едва поспевая за ней в сторону гостиной.       Хлопнула крышка рояля. Мелодия резко оборвалась, и Виктор в одно мгновение материализовался перед девушкой, приветственно улыбаясь. Но одного взгляда на нее было достаточно, чтобы его улыбка улетучилась со скоростью света. На лице детектива отчетливо виднелись заживающие полосы четырех довольно глубоких порезов. Она тяжело дышала, почти задыхаясь то ли от недавней погони, то ли от ярости. Вид у нее был слегка потрепанный.       — Что произошло? — озабоченно спросил Виктор, пытаясь осторожно дотронуться до порезов, чтобы рассмотреть их получше. — Думал, ты выдержишь паузу несколько дольше после нашей последней встречи.       Не животное, но и не человек. От кожи гостьи исходил странный запах, как будто знакомый, будоражащий глубины вековой памяти.       — Это я должна у тебя спрашивать! — Эшли бросила перед ним на стол фотографии и документы, разлетевшиеся веером по стеклянной поверхности, и беспокойно заходила вдоль камина. — Во что ты меня втянул с этим расследованием? Это я вытащила с телефона Говарда.       Вампиры приблизились к столу, с любопытством рассматривая принесенные девушкой фото. Эшли видела, как напряглись под рубашкой мышцы Виктора, как сузились и побагровели его золотистые глаза, когда он взял в руки фото, на котором была изображена великолепная статная шатенка в коротком черном платье, сидящая за одним столиком вместе с Князем. Она надменно улыбалась, элегантно держа в одной руке мобильный телефон, а другой, кончиком пальца, поглаживала тонкую хрустальную ножку бокала с вином. Красавица, подозрительно похожая на Эттвуд, будто две капли воды. Дастин тихо охнул и отступил назад, испуганно поглядывая на Виктора, который замер будто каменное изваяние посереди зала. Он не двигался, даже не моргал, тупо уставившись на фотографию, будто сверяя увиденное на ней с каким-то невидимым образом, засевшим у него в голове. Казалось, он даже не замечал происходящего вокруг.       — Эта дрянь похоже одна из вас. — Наконец, нарушила воцарившуюся неловкую тишину Эттвуд. — Она догадалась, что я наблюдала за ней, подкараулила возле машины.       — Вампиры могут выходить на солнце, но оно делает нас слабее. — Почти шепотом сказал Дастин. — Она не могла тебя так помять, ей бы не хватило сил.       — Но как-то же смогла! Возможно, она такая же, как и я. — Эшли указала на почти затянувшиеся царапины. — Классная у нее форма ногтей, хочу такую же.       В эту же секунду с коротким яростным рыком, Виктор, вложив в одно точное движение всю злость, перевернул стеклянный стол с такой силой, что он словно снаряд поднялся в воздух и стремительно пролетел до противоположной стены, выложенной декоративным черно-серым кирпичом. Фотографии цветным ворохом разлетелись вокруг дивана. Предмет интерьера с гулким грохотом раскрошился на тысячи осколков, почти долетевших до Дастина и Эш, которые почти синхронно вздрогнули и поспешили отойти по направлению к лестнице на второй этаж на более безопасное расстояние. Ни вампир, ни детектив не ожидали такого буйства от обычно спокойного, рассудительного и уравновешенного Ван Арта.       Эшли с опаской поглядывала на дверь. Она хорошо знала, что в средние века делали с гонцами, приносившими дурные вести. И сейчас она как раз была тем гонцом. Вампир был в бешенстве. Конечно, он не крушил несчастный дом, не сносил все подряд, ограничившись только одним столом, но это было какое-то «тихое бешенство». И шестое чувство подсказывало Эш, что оно было куда опаснее.       — Где ты их видела? — спросил Ван Арт, вновь возвращаясь в свое привычное холодно-сдержанное состояние. Его злость выдавали только глаза, которые упорно не хотели принимать своей естественный цвет. — У меня есть несколько вопросов к мистеру Вуду и мисс Моретти.       — Моретти? — переспросила Эшли. — Я ее нашла под фамилией — Коулман. Элиза Коулман.       — Не стоит спешить. — Примирительно поднял руку Дастин, осторожно пробираясь ближе к названному брату. — Ты сам говорил, что все решения стоит принимать обдуманно, без лишних эмоций. Виктор, ты ведь никогда не даешь плохих советов. Давай разберемся.       — Где? — вампир оставался непреклонен, он нервно поправлял и без того сидящие идеально запонки на запястьях. — Где видела?       — На Семнадцатой, небольшой итальянский ресторан. — Ответила Эттвуд. — Но ты — идиот, если пойдешь туда прямо сейчас или в клуб и начнешь задавать вопросы Итану Вуду. Только усилишь подозрения. Разберемся постепенно.       — Не хочется этого признавать, но она права. — Поддержал девушку Дастин. — Давайте все остынем.       То ли слова Эттвуд возымели эффект, то ли первая вспышка ярости начала затухать, но Виктор только нервно дернул головой, сгреб с дивана мобильный телефон и, ничего не объясняя, поднялся на второй этаж. Эш слышала, как хлопнула дверь одной из комнат, а после слышался тяжелый раздраженный голос Виктора. Вампир что-то говорил по-итальянски.       Дастин вздохнул, на минуту исчез из гостиной и вернулся к Эттвуд уже с совком и метлой, жестом предлагая ему помочь с уборкой. Возражать Эшли не стала, надеясь на то, что рано или поздно Ван Арт закончит свои переговоры и соблаговолит спуститься к ней и дать хоть какие-то внятные пояснения. Но он не спустился ни через пять, ни через десять минут.       — Кто эта женщина и почему Виктор назвал ее Моретти? — спросила она наконец у Дастина. — Злая бывшая?       Молодой вампир осторожно переставил металлический каркас разбитого столика себе за спину, помогая девушке сметать стекло в совок.       — Все немного сложнее. — Он помялся, задумчиво ероша волосы. — Бывшая невеста. Это все происходило где-то на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков, если не ошибаюсь. Когда Ноэль только обратил Виктора, он влюбился в девушку. Аллегру Моретти. Красивая, немного взбалмошная, смелая, умная. Чем-то похожа на тебя. Наверное, поэтому мой брат не задумываясь нанял тебя. Ты ему очень ее напоминаешь. Он безумно любил ее. Все было хорошо, дело шло к свадьбе. Она знала кто он такой, согласилась разделить с ним бессмертие. Но у Виктора случился конфликт с местным Князем Нидерландов. Что-то вроде маленькой войны, я бы сказал. Какая причина — это уже нужно спрашивать у Ноэля. Он скажет точнее, но все свелось к тому, что, когда Аллегра в день свадьбы ехала в церковь, ее кортеж взорвали. Князь отомстил. После этого Виктор сильно изменился. И пропал на несколько лет. Просто исчез в неизвестном направлении. А когда вернулся, то без труда убил Князя, после чего, несмотря на все наши традиции, отказался занять его место. А сейчас он видит ее здесь, абсолютно живой, не постаревшей ни на день. Вопросы о том, как это произошло и почему, раз Аллегра была жива, она не потрудилась вернуться к нему, напрашиваются сами собой. Еще и в компании Итана Вуда…       — Так у нас здесь разбитое и обманутое сердце? — горько усмехнулась Эттвуд. — Видимо сильно любил, раз после стольких лет его это задело.       — Угу. — Кивнул Чейз.       Эшли одним движением высыпала осколки в предусмотрительно принесенное Дастином мусорное ведро и отставила совок и метелку к камину. Она решительно направилась к лестнице.       — Не стоит лезть к нему со своим сочувствием. — Предупредил ее Дастин, останавливая возле самых ступеней. — К тому же, он все еще говорит по телефону. Занят.       — А я и не сочувствую. — Ответила Эттвуд. — Мне нужно ехать. Передай ему, как только он будет готов продолжать искать, то пусть свяжется со мной или приедет в офис. Но уже не сегодня. Мне нужно пережить сегодняшнее полнолуние. И, кстати, мое чутье подсказывает, что подставляет его не Говард Кроуфорд, а кто-то другой.       — Обязательно передам. — Пообещал Дастин.       ***       Этим же вечером, удобно устроившись в компании ноутбука и бутылки вина возле камина, Эшли всеми поджилками чувствовала, как луна, скрываясь за рваной тканью дождевых облаков, все быстрее и быстрее занимала свое место на небосводе. Но она и нарастающая ноющая боль в мышцах отходили на второй план после сегодняшней встречи с «темной» версией себя. Телефон Кроуфорда оказался кладезем ценной информации, проливающей свет на многие события, происходящие в жизни местного вампирского сообщества. Казалось, Говард знал все и обо всем, находясь при этом в тени, как серый кардинал. Он имел компромат на всех и каждого, а судя по последним доказательствам из фотогалереи, то теперь и на самого Князя: с кем он встречался, когда, где, сколько его персональной охраны было на месте. Всё. Да, Денвер оказался не таким спокойным городом, как могло показаться на первый взгляд. Ночная жизнь здесь была еще более насыщенная, чем днем.       А эта девушка… Эшли поежилась, отставила бокал на полку над камином и не элегантно приложилась к горлышку бутылки, вспоминая события уходящего дня. Когда она появилась перед ней из тени бетонной колонны на многоэтажной парковке, Эттвуд будто в зеркало посмотрелась. Почти одно лицо. Одна короткая, но будоражащая разум фраза:       — Я думала, что убила тебя тридцать лет назад!       И «близняшка» кинулась на нее, выпуская когти. Эш не стала говорить ни Виктору, ни Дастину, что после того, как Элиза Коулман посмела покуситься на ее лицо, она ответила ей крепким пинком. Приближающаяся полная луна, высосавшая остатки рассудительности, шепнула: «Бей или беги!». Не желая выбирать из двух, Эшли сначала ударила, перебросив соперницу через натянутые в качестве заграждения тросы, а уже после начала спасаться бегством. Элиза (или все-таки Аллегра?), неудачно оступившись после крепкого удара, пролетела два парковочных яруса вниз, приземлившись на бетонный съезд. Проверять признаки жизни девушка уже не стала. За пару секунд она уже добралась до машины и неистово давила педаль газа. Проносясь мимо яруса, на котором должно было размазать нападавшую, Эшли не заметила тела. На месте падения виднелась только небольшая лужица крови.       По-видимому, теперь зуб на нее точили не только оборотни, вампиры, но и такие же как она сама. Только вот с чего и зачем? Эш, конечно, сомневалась в своей уникальности, здраво предполагая, что где-то на свете она не одна чудесным образом умерла и воскресла обновленной физически. Но на такую скорую встречу она и не рассчитывала.       Детектив отставила бутылку и потянулась за телефоном, набирая знакомый номер. В трубке потянулись унылые длинные гудки. За последний час это был второй звонок. Макс не отвечал. Эшли фыркнула:       — Что ж, свой шанс ты упустил.       Переживать полнолуние придется в одиночку, как обычно собрав всю волю и обезболивающие в кулак. Девушка блаженно вытянула ноги на диване, уставившись на трепещущие язычки пламени в камине. Через некоторое время веки начали приятно тяжелеть, а сознание, взбудораженное последними событиями, начало сворачиваться в маленький клубок, растворяясь в дремоте. Дыхание стало размеренным и спокойным, Эшли чувствовала, что начинает проваливаться в сон. Как вдруг снаружи дома раздался выстрел. Затем еще один и еще. Из-за обостренного слуха девушку почти оглушило. От неожиданности она скатилась с дивана, путаясь в пушистом пледе, и заткнула уши руками. Когда прошел первый ступор, Эттвуд поднялась с пола, чертыхнулась и выскочила из дома, быстро спускаясь по ступенькам.       А ведь бывшие владельцы предупреждали, что это место излюбленная точка охотников за дичью и мифическими для Денвера волками. Как оказалось — не врали. Эттвуд остановилась и, словно сова, завертела головой, пытаясь определить с какой стороны шел звук и насколько далеко находился источник. Но выстрелов больше не было, только ночная тишина, шелест листьев на деревьях и хруст ломающихся тонких веток под чем-то, что стремительно приближалось со стороны леса, тяжело дыша. Едва девушка успела повернуться в сторону машины, как из леса на нее вылетело нечто, больше похожее на ком шерсти. Не успев как следует затормозить, существо занесло, и оно на полной скорости, взрывая комья земли, влетело в металлический бок внедорожника, оставляя на нем хорошую вмятину. Во все горло завопила сигнализация, автоматически устроив световое шоу фарами.       Детектив с коротким визгом отпрыгнула в сторону, присматриваясь в бликах фар к существу, которое начало с ревом раненого медведя сжиматься в размерах возле колеса, все больше принимая очертания человека. Запах от него шел довольно знакомый, но слабо различимый из-за другого — металлического, приторно-сладкого. Теперь уже человек завалился на колени, прижимая вторую руку к плечу.       — Макс! — шепотом вскрикнула девушка, в одну секунду, оказавшись рядом, не спрашивая, что именно произошло.       Мозг, несколько притупленный парами красного полусладкого, заработал, тут же протрезвев. Она быстро закинула его здоровую руку на плечо, заставляя опереться на нее всем телом и потащила его в сторону дома, прислушиваясь сквозь сосредоточенное сопение раненого оборотня к постороннему нарастающему рычанию двигателя со стороны дороги.       Эттвуд едва успела захлопнуть ногой дверь за их спинами и оттранспортировать Фолла в сторону кресла, как за деревьями забрезжил свет приближающихся фар. Охотничий джип, выкрашенный в цвет хаки, остановился возле помятого внедорожника девушки и два раза протяжно посигналил. Из него неторопливо вышли двое мужчин и одна женщина. Все как один вооруженные охотничьими ружьями, одетые в свободную, практичную одежду такого же цвета, как и их транспорт. Они о чем-то негромко переговаривались между собой, указывая на дом. Эш осторожно опустила Макса на пол.       — Я сейчас. Жди здесь. Зажми рану.       — Далеко собралась? — поинтересовался Макс, указывая на окно. — Они вооружены.       — Я тоже. — Огрызнулась Эттвуд, извлекая откуда-то из-под одежды на вешалки припрятанный на «черный день» дробовик. — Постарайся не истечь кровью. Прижми крепче.       Снаружи снова требовательно посигналили.       — Не надо! — запротестовал Макс, но Эш уже не слушала.       Девушка вышла на веранду, обоими руками держа внизу оружие.       — Доброй ночи, господа! — поздоровалась она, крепче перехватывая приклад. — Чем обязана вашему визиту в такой час?       — Мэм! — козырнул ей в знак приветствия мужчина: невысокий, крепкий, подтянутый, с небольшой небритостью на лице. От него за целую милю несло крепким табаком и порохом с рук. Он хотел было подойти ближе, но, заприметив дробовик, тускло поблескивающий в руках девушки, осекся и остановился от нее на почтительном расстоянии. — Не хотели бы вас тревожить, но от нас в вашем направлении ускользнул зверь.       — Не наблюдала здесь никого более дикого, чем перепелка. — Не моргнув и глазом соврала Эш. — Это вы стреляли? Неужели нужно три выстрела, чтобы уложить несчастную птаху?       — Перепелка сопротивлялась. — Усмехнулась женщина, вставая рядом с мужчиной. — Хотим найти и завершить начатое.       Третий охотник — молодой, хмурый парнишка в черной бейсболке, продолжал молчать. Он только стоял, опираясь на дверь машины и пристально осматривал вмятину внедорожника. Не отрываясь, будто измерял взглядом, что-то прикидывая в уме.       — Боюсь здесь никого нет. — Пожала плечами Эттвуд. — Вам придется уехать…       — Мэм, — перебил ее мужчина. — Общество защиты дикой флоры и фауны — это, конечно, хорошо, но поблизости ходит раненый зверь. Если ваша «слепота» вызвана жалостью к нему…       — Кажется, это слепы вы, — заметила Эш, поднимая дуло чуть выше на уровень груди. — Возле съезда висит табличка: «Частная собственность». И ваше прибытие сюда я могу расценивать, как вооруженное вторжение на свою территорию. А по закону штата Колорадо, я имею право застрелить вас.       — Полегче! — женщина повысила голос, выступая вперед.       Эшли бегло окинула ее взглядом, зацепившись за одинаковые обручальные кольца на руках. Значит муж, жена и, возможно, сын. Охота — как семейное дело. Но вот ружья… Явно непросто любители пострелять дичь. Где-то в складках одежды мужчины и женщины прятались такие же одинаковые, как и кольца, рукояти ножей в кобуре. И, судя по их внушительной длине, с такими можно было смело идти на хищника. Как раз на такого, который сейчас продолжал истекать кровью у нее в доме. Детектив, изо всех сил стараясь не выдавать нарастающего беспокойства, перевела дуло на их автомобиль и приказала:       — Уезжайте!       — Но… — попытался что-то сказать мужчина.       — Я не буду повторять третий раз.       Охотник недовольно скривился, зло дернув шнурок от капюшона, и махнул рукой, жестом давая понять членам своей семьи, что стоит вернуться в машину. Девушка проводила их взглядом. До самого момента, когда их джип сдал назад и начал выруливать в сторону дороги. Только когда он скрылся за поворотом, Эш выдохнула и бегом вернулась в дом.       Оборотень за время ее короткой перепалки с чужаками уже успел найти в вещах большое полотенце и замотать его вокруг бедер, чтобы не смущать хозяйку дома своим непристойным видом. Вторым полотенцем он безуспешно и неумело пытался остановить кровь, шедшую из пробитого плеча. Выглядел он несколько растерянно, взъерошено и был немного бледен.       — А ты не звенишь яйцами! — с восхищением сказал он, когда Эш «припарковала» в укромное место за куртками дробовик и достала из шкафа аптечку.       — Лучше молчи… — устало попросила она, убирая полотенце, чтобы рассмотреть масштабы бедствия спереди и сзади. — У меня для тебя две новости: хорошая и плохая.       — Начни с хорошей. — Попросил Макс, опираясь на высокую столешницу, куда уже успела запрыгнуть с аптечкой девушка.       — Ну хорошая в том, что в больницу я тебя не повезу, а вытащу пулю … даже две самостоятельно. Это хорошая новость для меня. — Эш осторожно поводила пальцами вокруг раны, о чего кожа оборотня невольно покрылась мурашками. — Врачи обязаны регистрировать всех пациентов, которые приезжают к ним с пулевым ранением. Будет сложно объяснить почему тебя подстрелили и почему ты в таком виде. Не хочу попасть под подозрение.       — А плохая?       — У меня закончилось обезболивающее, а вытаскивать всегда больно. Делать я это буду второй раз в жизни и во мне половина бутылки вина. Будем рисковать?       Фолл с опаской покосился на инструменты, ровно разложенные в пластиковом кейсе. Большинство из них на первый взгляд напоминали больше пыточные приспособления. Но, едва он пошевелился, чуть напрягая мышцы плеча, как острая боль молнией прошлась от самой шеи к боку, заставив едва слышно охнуть. Эшли сочувственно тронула его кончиками пальцев чуть выше локтя и, посоветовав расслабиться, приступила к «спасению». Как только на выход пошла первая пуля, Макс сразу же вспомнил то бесчисленное количество боевиков, которые он смотрел вместе с племянником, где герой, отважно спасающий сотни людских жизней, не зная страха и превозмогая боль, голыми руками вытаскивает из ранений куски металла. При этом он даже не меняется в лице, тут же бодро вскакивает и снова идет спасать мир. На деле было больно. Очень. Несмотря на то, что у Эш была легкая рука и делала она все с чисто женской осторожностью и мягкостью. Тонкий, загнутый пинцет, больше напоминающий крюк, царапал плоть изнутри, протаскивая на руку смятый кусок металла. И только гордость и желание не ударить в грязь лицом не давали утробно рычать или громко и нецензурно выражать свои ощущения. Через пару минут девушка со звоном сбросила пулю в стакан с водой.       — Одна готова. — Объявила она. — Приступаю ко второй. А ты пока объясни, как ты родил гениальную мысль устроить пробежку в охотничий сезон перед грозой? Преследовавшие тебя «охотники совсем не похожи на любителей». И, если я правильно помню, то у нас была договоренность на это полнолуние.       — Любой оборотень чувствует напряжение, когда всходит полная луна. — Немного выждав паузу, ответил Фолл. — Если бы мы сидели тут вдвоем и срывались друг на друга, то это не пошло бы нам на пользу. Вот я и решил восстановить душевное равновесие. Кто же знал, что тут так не безопасно. Ау!       Эшли, резко дернув, вытащила вторую пулю:       — Сделаю вид, что поверила в твою слабую отговорку.       Она отодвинула стакан, вода в котором начинала постепенно багроветь от крови, и начала накладывать повязку. Зашивать рану не было смысла: посторонний предмет был извлечен, первое отверстие начало затягиваться прямо на глазах.       — Потрудись в следующий раз заранее сообщить мне, что у тебя меняются планы. Я тогда с удовольствием займусь своими делами. И, кстати, у меня нет привычки «срываться» на всех подряд без причины.       Закончив с повязкой, она сгребла в металлический лоток пинцет и использованные окровавленный салфетки, и закинула их в раковину.       — Ванная наверху. Успеешь привести себя в порядок, пока я занята поисками твоих штанов.       Оборотень осторожно размял простреленное плечо, с облегчением выдыхая. Сверхъестественная сущность почти восстановила все в первоначальное состояние.       — А что ты хочешь услышать? Правду? — неожиданно спросил он.       Эшли остановилась, возвращая куртку обратно на вешалку. Разговор становился куда интереснее, когда речь пошла о мифической правде.       — Я с тобой в одной комнате не могу находиться! — выпалил Фолл.       — Ну это уже слишком! — чуть не задохнулась от возмущения Эттвуд. — Ты всем девушкам так сообщаешь, что они тебе противны?       Макс с опаской покосился на куртку, из-под которой игриво выглядывал дробовик, намекая, что слова все-таки нужно подбирать осторожнее.       — Что-то я не припомню отвращения, когда мы вместе в шкафу оказались! — Эшли начинала наступать на оборотня медленно и уверенно, будто группируясь перед прыжком.       — Ты, как обычно, трактуешь все неправильно! Хватит истерить, я не договорил! — осадил ее Фолл. — Ты слишком мне нравишься и возбуждаешь, даже когда просто здороваешься или касаешься. И это не нормально, но остановиться я уже не могу. Хрен его знает, как такое получилось. Не имею привычки сильно привязываться к кому-то.       — Это все полнолуние и адреналин после ранения. Пройдет. — Ответила девушка.       — Сомневаюсь.       Эш прекрасно понимала, что возможно сейчас произойдет, но до последнего пыталась кривить душой, уговаривая себя, что лучше будет немного помучиться и перегореть, чем попасть в зависимость от этих пронзительных серых глаз и хриплого голоса. Все лучше, чем потом в очередной раз латать разбитое сердце. Возможно, происходящее ей понравится, но потом она пожалеет. Но эгоизм и внутренний гедонизм неразумно взяли верх, заставив в одну секунду обострить обстановку до предела, накинувшись на оборотня с поцелуем.       Фолл не растерялся, а с готовностью вернул девушку на излюбленное место на столе, помогая избавиться от лишних деталей одежды и жадно вдыхая запах ее возбужденного тела. Он смотрел на нее и разглядывал каждую черточку на ее лице, плавно опускаясь руками все ниже и ниже с шеи, соблазнительных округлостей груди, живота… Еще ниже, к самому сокровенному. Дыхание девушки стало чаще, она с охотой подавалась вперед, нежно целуя в ответ. Тонкие пальцы почти незаметно стянули с бедер оборотня полотенце.       — Тебе еще нужно дополнительное приглашение? — раздался тихий приглушенный шепот. — Или хочешь продлить прелюдию?       Эттвуд хитро взглянула на него и закусила нижнюю губу… Уже позже, вспоминая события этой ночи, Макс отчетливо помнил, что мозг у него отключился именно в этот момент, именно после этого вожделеющего его взгляда. А то, что происходило дальше нельзя было назвать ничем иным, кроме животной страсти. Всепоглощающей, развратной, дикой.       Эшли выгнулась после первого толчка бедер, ощутив его в себе, и нетерпеливо ерзала, прося еще и еще. Тела покрывались волнами мурашек. Движения становились все быстрее и глубже. Многострадальный стол трясло. Стоявший на нем стакан с водой и пулями под аккомпанемент стонов и шлепков стремительно двигался к краю. Дойдя до него, он предупреждающе звякнул содержимым и спикировал вниз. Вода, смешанная с кровью, алыми брызгами разлетелась в разные стороны. Но влюбленные даже не обратили внимание на битое стекло.       Макс с коротким рыком оторвал извивающееся тело девушки от стола, заставляя ее вцепиться в него руками и ногами, и в два шага перенес ее на ковер перед камином, бережно опуская на него. Но Эттвуд только коварно улыбнулась и, вывернувшись из его крепких объятий, опрокинула его навзничь, опускаясь сверху.       — Никак не хочешь дать мне больше власти? — ухмыльнулся оборотень, сжимая ее ягодицу.       — Не все же удовольствие получать только мне. — Ответила Эш и задвигалась так мягко и легко, что Фолл не сдержался, громко охнув. — Это было бы не честно.       Эттвуд довольно заурчала, поймав тот момент, когда тело Макса начинало напрягаться до предела. Вена на могучей шее отчаянно пульсировала почти в такт ее движениям. Зрелище прекрасной обнаженной стонущей девушки в отблесках огня в камине было просто невероятным.       — Макс! О, Боже!       Макс почувствовал, что каждый сантиметр тела наполняет то самое горячее, тягуче-сладкое чувство, извещая о том, что конец в скором времени будет стремительным и ярким.       Руки Эш игриво скользнули по бедрам и животу вверх, задерживаясь на груди, лаская соски, прошлись вверх и утонули в темных, покрытых золотом света огня, распущенных волосах, ероша их и приоткрывая изгиб изящной шеи. Она не сдерживалась, становясь все быстрее и быстрее. Пожар становился просто не выносимым, бросая в пот. Макс зарычал и, обхватив Эттвуд за талию, резко притянул ее к себе, впиваясь поцелуем в шею, прикусывая нежную кожу. Все ближе и ближе, с каждой секундой…       Эш вскрикнула, уперлась ногтями ему в плечи, оставляя кровавые проколы. Ее била крупная дрожь, которая тут же передалась мужчине. Фолла накрыло следующего, мышцы живота свело до слабых подергиваний. Эттвуд обессиленно рухнула на него, переводя дыхание. Она пролежала так минут пять, только после этого, наградив довольного оборотня долгим многообещающим поцелуем, медленно сползла с него, удобно устраиваясь рядом.       Они молчали, восстанавливая сердцебиение, осмысляя то, что только что натворили. Кожа на шее Эш все еще приятно покалывала от ретивой любви, намекая на то, что к утру там точно останутся заметные следы. Но ей было абсолютно все равно. Она перевернулась на бок, осторожно заглядывая блондину в глаза. Тот улыбался.       — Это у тебя последствия оргазма или тихое сумасшествие? — удивилась девушка.       — Нет. — Прохрипел оборотень, давясь смешком. — Просто думаю, что нам нужно хоть раз для приличия сходить на свидание.