Набор начинающего негодяя

The mood is right The spirits up We're here tonight And that's enough. Simply having a wonderful christmastime The party's on The feelin's here That only comes This time of year. Настроение что надо, Дух приподнят Мы здесь сегодня вечером И этого достаточно. Мы просто прекрасно проводим Рождество, Вечеринка только началась, Такое чувство, Что только начинается Это время года.        После грандиозного Хэллоуинского розыгрыша Фред заявил, что им нужен стратегический перерыв в шалостях до Рождества. Беатрис думала, что «перерыв» означает, что проказничество откладывается на пару месяцев, и тогда можно будет привлечь друзей к учебе, ведь предновогодние экзамены никто не отменял, но Фред подразумевал под «перерывом» отсутствие «грандиозных» шалостей, так что близнецы систематически получали отработки за все подряд. Кажется, они убирались в зале Славы не меньше полсотни раз, а ведь не прошло и половины первого курса.        — Не понимаю, как вы с Джорданом избегаете отработок, вы кутите не меньше нашего! — возмущался старший из близнецов.       — Просто кто-то действует аккуратно, а кто-то настолько очевидно виновен, что тут же вляпывается в наказание. — довольно улыбнулась Беатрис.        На самом деле, все четверо действительно шалили примерно одинаково, только в разное время, а так как Беатрис создавала блестящее впечатление умной прилежной девочки и большую часть времени пропадала на тренировках по квиддичу без ведома друзей, а Джордан осваивал аппаратуру комментатора, они двое были вне подозрений.        Этим же вечером гриффиндорка, закутавшись в мантию, вышла из замка и направилась к стадиону. Бестрис, пожалуй, никогда в своей жизни не видела столько снега. Конечно, в Оттери-Сент-Качпоул всегда за несколько недель до праздников все покрывалось белой пеленой, но в Хогвартсе снега было непозволительно много. Видимо, на это как-то влияла гористая местность.       Тем не менее, тренировки по квиддичу продолжали идти по стандартному расписанию, хотя Вуд только и болтал о том, что добавит еще парочку на выходных, если команда продолжит в «таком темпе». Беатрис искренне его не понимала, ребята работали на износ, им скорее нужен был лишний день отдаха, чем очередная адская тренировка.       В то же время, такое поведение капитана можно было обосновать: прогнозировали сильный снегопад на время их матча с Пуффендуем этой зимой, так что Оливер просто-напросто слетел с катушек. Он придумывал новые и новые стратегии, каждый раз как минимум полчаса разъясняя все команде, а на следующей тренировке уже мог отрицать все, что говорил до этого, представляя новую тактику. И так каждый раз.       Беатрис не обязана была присутствовать на всех этих «совещаниях» по поводу будущих матчей, но не хотела бросать Чарли, прямо-таки изнывающего от каждой новой лекции Вуда. К тому же, полезно послушать про тактику, когда ты собираешься стать новым членом команды.       За последние пару месяцев Беа явно преуспела и каждую тренировку ставила для себя новые рекорды, мелкими шажками двигаясь к цели. Казалось, отборочные нависли над ней и не отпускали, она могла думать только о них, ходя по школе и сидя в классе, что очень мешало сосредоточиться. Но как только Бамбл выходила на поле и затем поднималась на метле в воздух, все переживания куда-то уходили.        Было тяжело, чертовски тяжело осваивать основы полетов. Но когда метла впервые удачно подняла Беатрис в воздух, а затем мягко опустила обратно, что-то переклинило, и с каждым днем начинало получаться все лучше и лучше. Теперь же Беатрис уверенно рассекала воздух, конечно, на дозволенной скорости, хотя и понимала, что может летать быстрее — она просто не хотела спорить с Чарли, слишком уж много он для нее делал, она была ему бесконечно благодарна.       — Ты хочешь стать охотником, но у тебя техника полета, как у ловца, так что, уверен, ты станешь самым молниеносным охотником за всю историю Гриффиндора - однажды сказал Чарли.       Беатрис могла поклясться, что это самые приятные слова, которые она когда-либо слышала. Чарли действительно учил ее летать с позиции ловца, у него была потрясающе отточенная маневренность. С самого начала, еще до того, как он позволил гриффиндорке летать на большие дистанции, он учил ее правильно падать.       — Чтобы расшибиться насмерть, упав с метлы, много ума не надо, а вот избежать лишних травм в нашем деле дорогого стоит.       И Беатрис падала. Чарли всегда успевал подхватить ее чарами левитации за мгновение до столкновения с землей, но, даже если бы он этого не делал, Бамбл осталась бы цела. Фокус в том, чтобы за те крохи времени, пока ты падаешь, успеть принять правильную позу и сгруппироватьєя, уменьшая таким образом риск переломов.       Затем Уизли учил ее чувствовать метлу: ее вибрации, уровень наклона. Тонкости, невероятно ценные для ловца и не менее полезные охотнику. Чарли всегда точно умел направлять метлу, она двигалась настолько плавно, будто Уизли сначала учился летать, а только потом ходить, в полете он выглядел даже естественнее, чем на земле.        Сперва Беа ничего не ощущала, понадобилось невероятно много времени, чтобы, сжимая рукоять, чувствовать пальцами мельчайшие колебания, но она смогла справиться и с этим. Конечно, до мастерства Чарли ей было еще далеко, но мадам Трюк точно не учила их этому на обычных занятиях. Беа чуствовала себя как минимум на шаг впереди.       К слову, о занятих. Беатрис продолжала упорно делать вид, что не способна на большее, чем пролететь круг по стадиону. Это было тяжелее имитировать с каждым занятием, потому что пропорционально идущему времени увеличивались ее навыки и скрывать их было весьма непросто. Мадам Трюк оказалась достаточно понимающей женщиной, чтобы ставить ей отличные оценки даже за пару кругов над стадионом.        Близнецы порой подшучивали над Бамбл за ее неуклюжесть, когда дело касалось полетов, но Беатрис просто стискивала зубы, продолжая играть свою маленькую роль. Конечно, она злилась на них. Возможно, Фред и Джордж не вкладывали осуждающего подтекста в свои шутки, но тот факт, что они могли позволить себе такие слова уже огорчал. Она старалась списать это на их идиотскую манеру поведения, на то, что они не видели границ дозволенного, но оправдывать их становилось все сложнее. Может быть, это в их природе, но разве это не значит, что нужно хоть иногда стараться держать себя в руках? Когда подобные шутки повторялись, Беа просто молча уходила от них, оставаясь у себя в комнате или в библиотеке вместо общих посиделок в компании близнецов. К моменту наступления следующего дня Бамбл окончательно успокаивалась и могла продолжать делать вид, что ничего не было, тем более, что Уизли и не спешили с извинениями за свои выходки. Ей не обязательно доказывать им что-то словесно, нужно просто немного подождать, и отборочные расставят все по местам.       Тренировка еще не началась, Беатрис специально пришла пораньше, и следы от ее шагов стали первыми на ровной пелене снега. Снежинки падали с неба, налипая на ее шарф и свитер. Как никогда хотелось иметь плащ гриффиндорской спортивной формы - он не пропускал влагу и холод.        Смеркалось. Небо посинело, а значит максимум через полчаса уже станет темно. Оливеру это никогда не мешало проводить тренировки в полную силу. Но сейчас Беа стояла, запрокинув голову и позволяя снегу хлопьями падать на ее щеки, затем села на метлу и оттолкнулась от земли.        Приятная волна разлилась по ее телу, ничто на свете не сравнится с ощущением полета, когда воздух обволакивает тебя и чувствуется каждый порыв ветра. Беатрис стянула с головы шапку и закинула ее на одну из трибун, позволяя зимнему воздуху скользить сквозь ее волосы. Было не настолько холодно, чтобы простудиться, поэтому Бамбл наклонилась и метла стремительно набирая скорость взмыла вверх, куда выше, чем обычно летали игроки.        Гриффиндорка видела верхушки деревьев Темного леса, покрытые инеем и слипшимися хлопьями снега, она разглядывала башни замка и горящий в окнах тусклый желтоватый свет. Сверху стадион уже не казался таким большим, на трибунах развивались флаги по цветам факультетов, Беа разглядела внизу свои следы и глубоко вдохнула холодный воздух. Он обжигал легкие, но это было даже приятно. Беатрис вновь наклонилась к рукоятке метлы и повела ее вниз, потянув на себя лишь когда практически коснулась земли. Чарли назвал бы это баловством, но его здесь не было, да и Беа была уверена: он сам не раз проворачивал подобные трюки.       Бамбл крепче вцепилась в метлу, улавливая вибрации кончиками пальцев, и летала то кругами, то рисовала в воздухе фигуры, проскальзывая между кольцами, но делала это на такой высокой скорости, что порой не могла вдохнуть. Ей нравилось это ощущение адреналина, когда есть только ты и метла, вы сливаетесь в единое целое, одно связано с другим, и все становится так просто, будто ты ходишь, а не летаешь. Все внутри сжимается от подсознательного страха, но опыт полетов позволяет слегка расслабиться, и в какой-то момент Беа отпускает рукоять одной рукой и поднимает ее, ловя встречный поток ветра ладонью. Воздух струится сквозь пальцы и создается впечатление, что он не проходит сквозь руку, а исходит из нее. Каково это: уметь управлять ветром? Беа очень хотела узнать.       Она издалека увидела команду Гриффиндора, подходящую к стадиону. Чарли стоял, задрав голову и явно смотрел прямо на нее, так что пришлось опускаться на землю. Через пару минут весь состав появился на поле.       Беатрис подошла к Чарли, который внимательно проверял готовность своей метлы к полету. Он вдруг поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза.       — Ты видел, как я летала, да? — осторожно спросила Беа.       Уизли коротко кивнул: показалось, что он либо немного зол, либо просто в задумчивости. Через минуту парень произнес:       — Ты не говорила, что умеешь так летать.       Беа застыла, смотря Уизли в глаза.       — Ты никогда не разрешал мне превышать дозволенную скорость.       — Не думал, что ты готова, но... Ты осознаешь, что такие трюки даже у меня не получались спустя пару месяцев. Ты тренировалась самостоятельно?       Беа кивнула.       — Каждый день.       В основном Беатрис занималась полетами рано утром, еще до подъема, затем тихо возвращалась в комнату и отдыхала минут двадцать, пока Гриффиндорцы не начинали просыпаться. Чтобы не валиться с ног от усталости, ей пришлось приучить себя рано ложиться спать, так что она придумывала оправдания, мол, очень устала, и уходила из комнаты близнецов практически сразу после ужина. Сперва ребята задавали много вопросов, но затем смирились с режимом сна подруги. Кроме того, Беа всегда приходила минимум на полчаса раньше официальных тренировок и летала так, как сегодня. Другое дело, что обычно она не теряла счет времени и обязательно спускалась на землю до того, как команда выходила из замка.       — Значит, ты не злишься?       — Злюсь? Да ты что?! Я в шоке... Знаешь, я и раньше так думал, а теперь точно не откажусь от своих слов: тебе бы прекрасно подошла позиция ловца. Если ты умеешь направить эту древнюю метлу так, что она развивает буквально запредельную для себя скорость, как же ты будешь летать, если тебе дать хорошую модель «Нимбуса» или, скажем «Комету»? Ты уверена, что не хочешь стать ловцом?       — Но ведь у команды есть ты.  — запротестовала Беа.       — Еще полтора года, и кто-то должен будет меня сменить, мое главное желание — чтобы это был достойный игрок.       — Так разреши мне побыть охотником до того момента. Я обязательно пройду отборочные и почту за честь играть с тобой плечом к плечу.       Уизли улыбнулся, сейчас он как никогда был похож на старшего брата. Шрамы от мелких царапин на его лице растянулись, и на щеках проступили ямочки. В тот момент Беа завидовала близнецам: они провели с Чарли все детство, счастливчики.       Вуд провозгласил начало тренировки, и Беа взлетела, готовясь стать четвертой в позиции охотника и начать упражняться с квоффлом. ***       Раскрасневшаяся от мороза и упражнений, Беатрис отнесла метлу на место и направилась в сторону замка, попрощавшись с ребятами, по крайней мере, до ужина. Она взяла из раздевалки мантию и накинула ее поверх промокшей от снега одежды, чтобы не простудиться. Оказавшись в комнате, Бамбл быстро переоделась в сухое и отправилась в комнату близнецов, застав только младшего близнеца на месте.        — Ты чего такая красная? — выпучил глаза Джордж.       — Решила прогуляться по улице, пока возвращалась из библиотеки. — без задней мысли соврала Беаю       — И так раскраснелась? — не унимался Джордж.       Беатрис лишь пожала плечами, показывая таким образом, что разговор на эту тему окончен.       — Где Фред и Джордан? — задала она встречный вопрос.       — Джордан занимается с Макгонагалл. Фред напросился с ним, видимо, от скуки.       Беа вспомнила, что на последних занятиях у Ли не получалось выполнить новое заклинание, так что не удивительно, что он обратился к преподавателю.       — Фреду от скуки не мешало бы заниматься домашкой. — прокомментировала Беа. — А ты почему не с ними?       В ответ младший близнец потряс новой картой по астрономии. На последнем занятии им задали нарисовать карту положения Луны, каждому досталась определенная дата, так что приходилось искать в лунном календаре свой вариант положения и указывать основные данные относительно созвездий и Земли. Беатрис потратила на это задание несколько часов, склонившись над пергаментом в библиотеке, приходилось даже переделывать все заново несколько раз, потому что расчеты были на порядок сложнее, чем раньше. Не удивительно, что Джорджу это тоже тяжело давалось.       — Какая у тебя фаза Луны?       — Полнолуние. — ответил Уизли.       — Думаю, я могу тебе объяснить некоторые вычисления, по крайней мере то, что я поняла.       — Удивляюсь, как тебе вообще это удается?       — Что именно? Астрономия?       — Да нет. Вообще все. Ты в миг оказалась хороша в чарах, твои звездные карты всегда получают высший балл, на трансфигурации Макгонагалл тоже тобой довольна. Кажется, единственное, что ты не умеешь, это летать на метле.       Беа поджала губы. Ведь она умела.       — Слушай, я просто учусь. Думаешь, я получала удовольствие, когда по несколько раз перечерчивала карты, чтобы все вышло идеально? Успокойся, просто каждый хорош в своем.       — По-моему я не создан для учебы. Все эти цифры, знаешь, не вижу в них смысла. Какой мне прок от фазы Луны?       — Чтоб ты знал, она контролирует не только приливы и отливы, а еще и влияет на потоки энергии, в полнолуние волшебники наиболее связаны со своими способностями, они частично зависят от лунной фазы.       — Откуда ты все это знаешь? - Джордж окончательно расстроился.       — Это было написано на первой странице учебника астрономии, чудо ты в перьях. — усмехнулась Беа.       Уизли как-то странно посмотрел на подругу, потому что не смог понять, к чему вообще была фраза о перьях. Иногда Беатрис удивлялась, насколько фразы магловского мира могут оказаться непонятными для магов.       Дверь вдруг распахнулась, и Беатрис разорвала зрительный контакт с Джорджем. На пороге стояли Фред и Джордан. Первый горделиво выпрямил спину и походил на павлина, а второй опирался руками на колени и, согнувшись, пытался отдышаться. Занятная картина.       — Что, занимались чем-нибудь запретным? — подмигнул Фред.       — Если списывание астрономии и Трис считается запретным... — кивнул подруге Джордж.       Беа лишь прикрыла глаза, услышав ненавистную форму имени. Не то чтобы она настолько ее раздражала, нет, да и к тому же Джордж безостановочно называл ее так с момента знакомства, так что в какой-то степени эта форма имени уже приелась, но насколько же нужно быть упертым, чтобы игнорировать просьбы не называть ее Трис.       — Господа Негоди! — отвлек Без от мыслей Фред. — Я заявляю, что мы слишком долго отсиживались в тени после прошлой проделки, и я посчитал своим долгом это исправить. В конце концов, скоро Рождество, а значит розыгрыш должен быть соответствующим, грандиозным.       — Хочешь пустить в воздух в десять раз больше фейерверков, чем в прошлый раз? — иронично заметила Беа       — Фейерверки - детский сад, по крайней мере, пока мы не придумаем, как сделать из них что-то более стоящее. Есть идея получше.       — Выкладывай уже! — не выдержал Джордж.       — Я предлагаю пробраться ночью в общую комнату Слизерина и поменять цвета их галстуков на красный. — парировал Фред, ожидая после своих слов восторженных откликов, но Джордж и Беа продолжали таращиться на него взглядами «ты что совсем идиот?». — Что? — тут же поник он.       — Ты предлагаешь нечто нереальное. — вскинула брови Беа       — А ты воспринимаешь все в штыки и не умеешь веселиться, но я же мирюсь с твоими недостатками. — поспешил ответить Фред.       — Нет, сама затея замечательная, но только подумай: нужно каким-то образом пробраться туда незамеченными, если нас увидит староста или кто-то из слизеринцев не будет спать.. Еще хуже, если мы наткнемся на Снейпа.       — Исчезающие чары, как в прошлый раз. - спокойно заявил Фред       — Хорошо, может, ты еще знаешь, каким образом изменить цвет ткани галстуков?       — Тут даже несколько вариантов: заклинание джеминио создает копии, мы просто возьмем галстук одного из нас и сделаем таких же столько, сколько пожелаем, а затем подменим. Или можно разобраться на месте с каждым галстуком с помощью чар изменения цвета - колерум. Мы проберемся в их спальни и…       — А войдем мы туда как? Даже если невидимые, нам нужно либо ждать слизерина, чтобы зайти за ним, причем, если мы пойдем всей гурьбой, можно не успеть до того, как проход закроется, либо нам нужен пароль.       — Дорогая Беатрис, мы с Джорданом только что из подземелья Слизерина, их пароль на этой неделе «сосновая свежесть».       — Должно быть у того кто их придумывает совсем крыша едет. - усмехнулся Джордж.       — Все равно план сырой. - подытожила Беа.       — Вот так и погибают великие идеи. — драматично свалился на кровать Фред.       — Вообще, она права. - подхватил Джордан. — Мы не можем точно знать, может, у слизеринев есть запасные галстуки, потому что я точно знаю, что среди гриффиндорцев как минимум у трети есть второй галстук. Не думаю, что мы сможем рыться в их вещах, чтобы это выяснить, и при этом остаться незамеченными.       Беа закивала, выражая согласие.       — Хорошо, а что вы тогда предлагаете? — возмутился Фред.       Повисло молчание. Беа пыталась придумать что-нибудь подходящее, но все упиралось в тупики. Даже если она наложит чары невидимости, они снова не смогут знать наверняка, сколько продержится эффект. Так что...       — Есть! — прервал голос Джорджа поток ее мыслей.       Все тут же уставились на него.       — Фредди, ты предлагал чары изменения цвета. Но зачем нам пробираться в общую комнату Слизерина, если все намного проще.       — Что ты имеешь в виду? — не понял брат.       — В каком доступном для нас месте одновременно собираются все слизеринны? — подтолкнул Джордж к ответу.       — Большой зал. — осенило Бамбл.       — В точку. Трис. — тут же щелкнул пальцами Джордж. — Если мы освоим чары на нужном уровне, то сможем провернуть шалость не вставая со скамеек. К тому же, больше свидетелей, больше веселья.       — Джорджи, ты гений! — подпрыгнул с кровати Фред.       — Вы отлично друг друга дополняете. — хохотнул Джордан.       — За дело! — вновь заговорил Фред с этой дурацкой, но забавной интонацией командира. — Не будем терять ни минуты. ***       Когда до Рождества оставалась всего неделя, а до празднования в Хогвартсе, которое проходило на три дня раньше, чтобы затем ученики могли разъехаться по домам, и того меньше, Беатрис радовалась, что вот-вот сможет вернуться домой и увидеть родителей. Обычно она не задумывалась, как сильно скучала — на это попросту не было времени, но перспектива провести в кругу семьи рождественские каникулы очень грела душу. Только вот перспективе этой предстояло ускользнуть из рук Беатрис одним солнечным декабрьским утром, когда за завтраком на стол приземлилась почтовая сова, и гриффиндорка приняла из ее когтистой хватки конверт. «Дорогая Беа, Как там у тебя дела? Зимние экзамены у вас уже кончились? Расскажи подробно, что да как. У нас все по-прежнему, только вот, думаю, в этом году не получится провести Рождество вместе - твой отец снова уезжает в командировку, и я нашла работу пару месяцев назад, буду занята все праздники, чтобы мы смогли быстрее расплатиться за домик около Лондона, если ты помнишь, я писала тебе о нем. Лучше тебе остаться на каникулах в школе. Я знаю, что ты будешь расстроена, но Рождество в Хогвартсе всегда проходит весело. Возможно, кто-то из твоих друзей тоже останется. В любом случае, мы сможем выбраться куда-нибудь на Пасху, всей семьей, ладно? Люблю тебя. Мама.»       Письмо было коротким, но настолько емким, что первые несколько минут после его прочтения в голове Беатрис было абсолютно пусто, она не могла ни о чем подумать и просто пялилась на пергамент у себя в руках. «Неужели снова?» - наконец всплыл в ее сознании вопрос. Да. Снова.        Возможно, семья Бамбл праздновала Рождество полным составом, но это было давно, когда Беатрис была совсем крохой. Но чем старше она становилась, тем дольше отец пропадал на работе, присылал из командировок кассеты с музыкой или открытки. Мама никогда не работала, и они вместе праздновали Рождество, гуляли по деревушке и заглядывали в местную церковь. И именно в тот год, когда Беатрис так долго не была дома и она так хотела хоть ненадолго увидеть семью, все рушилось.       Думая об этом, она подняла взгляд на друзей, которые с опаской и волнением глядели на нее в ответ.       — Что-то случилось? — подал голос Джордж.       — Остаюсь в школе на Рождество. — складывая пергамент в несколько раз и бросая его в сумку, ответила Беа.       Все четверо молча ковыряли овсянку в тарелках, пока Фред с Джорджем не переглянулись и старший не кашлянул, возвращая к себе внимание Беатрис.       — Знаешь, мама любит гостей.       — Мы могли бы написать ей о тебе, уверен, она будет рада, если ты побудешь у нас на праздниках. —- подхватил Джордж. — Все же лучше, чем оставаться тут без нас.       — Не думаю, что это будет вежливо. — начала Беа.       — Брось. Ты не знаешь маму, если она поймет, что мы тебе предложили, а ты сомневалась или отказывалась, то сама затащит тебя к нам в дом. — усмехнулся Фред.       — Джордан, ты тоже присоединяйся. Отпразднуешь со своими родителями и приезжай к нам хоть на денек.       — Заметано! — отозвался тот.       — Спасибо, ребята. — Беатрис искренне улыбнулась. ***       Огромная пушистая елка, которую Хагрид принес утром, уже была наряжена, когда гриффиндорцы пришли на ужин. Все вокруг светилось желто-оранжевыми огнями, на столах стояли свечи, обрамленные венками из свежих сосновых веток. Пахло хвоей и праздником. Дамблдор по такому случаю надел, казалось, свою лучшую праздничную мантию: темно-красную, расшитую витиеватыми золотистыми узорами.        Он очень долго поздравлял всех с наступающими праздниками и благодарил Хагрида за подаренные им новогодние носки. За полгода Беатрис уже успела выяснить, что у директора была какая-то особая тяга к носкам, причем к необычным. Если среди маглов можно было услышать фразу, что книга - лучший подарок, Дамблдор бы с ними точно не согласился.       Когда директор наконец сел обратно на свой стул и на столах появились, кажется, все мыслимые и немыслимые блюда мира, ребята осторожно вытащили палочки из мантий. Сперва никто даже не осознал, что случилось и почему за столом Слизерина поднимается такой шум. Сначала это были возгласы пары людей, но гул быстро разросся, и теперь все за их столом повскакивали и показывали друг на друга пальцами.        Волнение постепенно перетекло за столы Пуффендуя и Когтеврана, только вместо возмущения от них исходил хохот. Часть слизеринев пыталась стянуть с себя галстуки, которые выглядели в точности как гриффиндорские, кто-то просто кричал в сторону стола, за которым Негодяи не могли остановить свой смех. Беатрис подняла взгляд на директора и заметила, что он смотрит прямо в их сторону, не скрывая улыбки.       — С праздником, ребята! — проскандировал Фред.       — Сегодня только двадцать первое декабря, Уизли, до Рождества еще три дня. — усмехнулась Беа.       — А разве видеть покрасневшие от злости лица слизеринев не повод для праздника? — с улыбкой спросил старший близнец.       Все четверо чокнулись стаканами с тыквенным соком и снова засмеялись.