Часть 1
3 марта 2022 г. в 21:33
Редкие пушистые белые облака медленно плыли по ясному голубому небу, солнце сияло, отражаясь от поверхности моря, которому, казалось, не было конца и края, волны бились о борт пиратского корабля. «Возмездие» был в плавании уже очень давно, корабль был старше нынешнего капитана, сорокасемилетнего мужчины британского происхождения, который стоял на верхней палубе рядом со штурманом, чьи мозолистые руки покоились на деревянном штурвале. В команде было 50 человек, отъявленные мерзавцы с разных концов земли, от подростков до стариков, кто-то ходил под парусом «Возмездия» почти всю жизнь, а кто-то всего пару лет, но все в равной степени уважали капитана и его старпома.
— Бать, вижу землю!
Джеймс оторвался от разговора со штурманом и поднял свой взгляд наверх:
— Аксель, сколько раз можно повторять, при докладе обращайся ко мне по званию, — Смоллетт слегка жмурился от солнца и говорил беззлобно, смотря на на семнадцатилетнюю пиратку, что зацепилась руками за ванты и упиралась в веревки ногами.
— Ладно-ладно, бать, — усмехнулась девушка и снова взглянула на горизонт, где виднелась группа небольших островов.
Прохладный ветер трепал русые, слегка выгоревшие на солнце, кудрявые, сухие от соленой морской воды, волосы длиной до лопаток, которые юная пиратка в основном носила распущенными, прикрывая макушку от палящего солнца черной широкополой шляпой, к которой крепилось несколько длинных вороньих перьев.
Аксель начала звать капитана «батей» вскоре после своего первого боя на борту захваченного корабля, когда ей было 12, все предыдущие годы она звала его «отец», и то это обращение она стала употреблять лишь через год после того, как оказалась на борту «Возмездия». Джеймс Смоллетт не был девушке родным отцом, он, не официально, но удочерил её, когда ей было шесть. Аксель жила в крупном портовом городе, находившимся под юрисдикцией США, она была норвежско-французского происхождения и дочерью двух иммигрантов. Отец девушки ушел из семьи, когда ей было четыре, мать стала единственной кормилицей и, будучи весьма талантливым скульптором, смогла обеспечить себя и горячо любимую дочь всем необходимым, они жили в небольшом многоквартирном доме прямо над лавкой, где Натали продавала свои творения.
Однажды на порт напали сразу несколько пиратских судов, в городе была невиданная резня, моряки грызлись между собой за добычу, и под горячую руку попадали и гражданские. Сойдя на берег, Смоллетт приказал своей команде не причинять серьёзный вред горожанам, у него были собственные моральные принципы, в соответствии с которыми он считал резонным кровопролитие только в отношении стороны, которая проявляет агрессию в ответ, а люди, жившие в портах, слишком боялись пиратов, чтобы давать им отпор, и чаще всего отдавали то, что они требовали, добровольно. Натали проснулась от шума с первого этажа, услышала, что со всех сторон вокруг раздаются крики, взрывы и гром картечи, выскочила из постели и без раздумий вытащила из ящика прикроватной тумбочки небольшой пистолет, их хранили у себя многие люди в целях защиты. Женщина поняла, что на порт напали пираты, их вопли, ругань и смех выделялись на фоне общей какофонии, ей было совершенно плевать на деньги, немногочисленные украшения и прочее, что эти люди могли отнять у неё, единственная цель, которая у неё была, когда она спускалась в лавку, это защита единственной дочери.
Шестилетняя Аксель проснулась от звука выстрела, что разнесся по дому, смешиваясь с шумом за его стенами. Девочка спустила ноги с постели, прислушиваясь, после чего позвала маму. Не услышав ответа, она вышла из своей комнаты и направилась вниз, сжимая маленькими ладонями ткань своей ночной сорочки. В лавке было темно, фонари на улице едва освещали помещение, спускаясь по лестнице, Аксель заметила человеческую фигуру и снова окликнула маму. Человек дёрнулся, рядом с домом прогремел взрыв, всего на несколько секунд осветив помещение. Девочка уже стояла на предпоследней ступеньке, вспышка, озарившая лавку лишь на мгновение, открыла почти привыкнувшим к темноте глазам ребенка страшную картину: Натали лежала на спине в луже собственной крови чуть левее лестницы, её глаза были распахнуты, а губы слегка приоткрыты, по белой ткани её ночной сорочки медленно расползалось багровое пятно, а в правой руке женщины всё ещё был пистолет, и Аксель поняла, что стреляла не она. В паре метров от матери девочки стоял пират, совсем зеленый юнец лет четырнадцати, он трясущимися руками сжимал длинный пистолет, дуло которого всё ещё дымилось.
Внезапно, дверь в лавку распахнулась, и на её пороге появился Смоллетт. Джеймс родился в 1724 году и в четырнадцать попал на борт «Возмездия», всего за 5 лет, будучи очень амбициозным и воинственным юношей, он от простого юнги дослужился до старшего помощника тогдашнего капитана, а ещё через 7 лет сам занял этот пост. Сравнительно молодой мужчина был смел, всегда шел в бой в первых рядах, умел внушать уважение и уже успел прославиться, как пират. И в тот момент он стоял на пороге дома, в котором только что его подчинённый убил гражданского, хотя в ту ночь Джеймс запретил своей команде это делать. Смоллетт смотрел на маленькую девочку, стоявшую на лестнице, её лицо временами освещал огонь от взрывов и картечи, она смотрела на убийцу своей матери, поджимая губы, по её щекам текли слёзы, но Джеймс не видел в её глазах даже тени страха, она была в немой ярости и, казалось, вот-вот бросится на юнгу. Капитан повернулся к матросу и направил на него свой пистолет, парнишка услышал щелчок предохранителя и шокировано уставился на мужчину, выронив своё оружие. Он уже открыл рот и набрал в легкие воздух, чтобы, вероятно, промямлить что-то о том, что женщина вышла на него с пистолетом, он боялся, что его убьют, поэтому выстрелил, но не успел, оружие в руке Джеймса, подняв небольшой клубок дыма, выстрелило. Кровь хлынула ручьём, юнга, содрогнувшись, схватился обеими руками за шею, через которую прошла пуля, сделал пару шагов назад и врезался спиной в деревянный шкаф, на полках которого стояли гипсовые бюсты и фигурки, что сразу же повалились на пол, разбиваясь на куски. Хватая ртом воздух, парень осел на пол, как бы сильно он не давил на рану, кровь не останавливалась, заливая его одежду и пол, и, вскоре, он испустил дух. Смоллетт сунул пистолет в кобуру, что располагалась на широком кожаном поясе на груди, снял с головы треуголку и медленным осторожным шагом подошел к Аксель. Девочка его не боялась, наоборот, в тот момент она видела в человеке перед собой спасителя, ведь она не подозревала о том, что убийца её матери плавал под командованием Джеймса, который наклонился к ребенку и спросил, есть ли у неё ещё родные. Вытерев рукавом сорочки глаза и щёки, Аксель отрицательно покачала головой. Капитан сам не знал, какими бесами в его голову принесло принятое им в тот момент решение, то ли его сердце за годы пиратства не успело зачерстветь настолько, чтобы бросить беззащитного ребенка на произвол судьбы, то ли в нём взыграло чувство вины из-за косвенной ответственности за смерть её матери, но он, надев шляпу, взял Аксель на руки, переступил порог лавки и отнёс девочку на свой корабль.
— Аксель! — донеслось откуда-то снизу, мелодичный мужской голос отвлек девушку от лицезрения горизонта.
Под вантами стоял высокий широкоплечий юноша с темно-рыжими волнистыми волосами, спадавшими на плечи, прикрывая глаза ладонью от солнечного света, и свободной рукой махнул пиратке, прося спуститься.
Цепкие светлые пальцы, украшенные несколькими широкими серебряными кольцами, ухватились за веревки, Аксель перелезла на обратную сторону вант и начала спускаться вниз. В ушах девушки поблескивали небольшие толстые сережки-кольца, на одной из которых болтался крест, который в детстве юная пиратка носила на шее, это был подарок от матери, хоть девушка и не была особо религиозна, несмотря на то, что подавляющее большинство пиратов были католиками, слегка вздернутый прямой нос украшало тоненькое колечко септума, все украшения были серебряными, Аксель не любила носить золотые цацки с драгоценными камнями, что было редкостью для пирата. Впрочем, само по себе то, что молодая девушка была пираткой, да ещё и старшим помощником, было ещё большей редкостью. Когда она, ещё маленькой, попала на «Возмездие», вернувшаяся после грабежа и побоища в порту команда, поначалу, была против ребенка на борту, особенно девочки, но спорить с твердым решением капитана никто не осмелился. Пока Аксель росла, она то и дело слышала бубнёж о том, что женщине на судне не место, что она принесет беду, жизнь на корабле в окружении толпы грубых мужланов и без того не была легкой, но со временем девочка привыкла и в 12 лет вступила в свой первый бой. Она была младше многих юнг, что плавали на пиратских кораблях, но сражалась не менее яростно, чем многие бывалые моряки, Джеймс начал учить её драться через год после того, как она привыкла к своей новой жизни, и она была способной ученицей, несмотря на возраст. С каждым абордажем, с каждым рейдом в портах, с каждым сражением команда всё больше проникалась уважением к приёмной дочери своего капитана, она росла сильной, отважной и неукротимой, как сама морская стихия, блестяще овладела саблей и пистолетом, была проворной, гибкой и по-своему безжалостной, хоть и за все 11 лет пиратской жизни не убила своими руками ни одного человека, у неё был собственный пиратский кодекс, свои принципы насчет убийств, она могла угрожать человеку оружием, ранить его, но никогда не убивала, вероятно, это было связано с тем, что её мать убил пират, с её стороны было бы более логично возненавидеть их, но этого не произошло, возможно, дело было в том, что она была совсем маленькой, а дети легче переживают утрату и быстрее перестраивают своё мышление в силу особенностей своей психики. К шестнадцати годам Аксель стала признанным членом команды, и её приёмный отец с гордостью назначил её на должность своего старшего помощника, поскольку предыдущий погиб в сражении, так девушка стала правой рукой капитана, бесстрашной принцессой пиратов на «Возмездии».
Когда девушка уже хотела спрыгнуть с вант, её обхватила пара длинных сильных рук, подняла в воздух и поставила на палубу, поворачивая к тому самому юноше, что позвал её. Аксель уложила ладони на широкую голую грудь, что была практически на уровне её лица, ведь рыжеволосый был ростом почти в два метра, и подняла взгляд, слегка ухмыляясь. Уголок тёмных полных губ юноши пополз вверх, он наклонился, обвивая руки вокруг талии девушки, которая, как и грудь, была обтянута плотным черным корсетом, который Аксель носила поверх светло-бежевой рубашки с треугольным вырезом и широкими рукавами, и поцеловал свою возлюбленную. Юношу звали Джулиан, он был девятнадцатилетним судовым врачом французского происхождения и ходил под парусом «Возмездия» всего два года. Будучи круглым сиротой и весьма умным и способным к кропотливому труду медиков, парень на пороге своего семнадцатилетия отправился в плавание на торговом судне, он намеревался попасть в США, чтобы дальше учиться медицине, но по дороге на корабль напал Джеймс со своей сворой, юношу не убили и не бросили в открытом море лишь по той причине, что он был врачом, которого на «Возмездии» как раз очень не хватало, и его взяли в команду, хотел он того, или нет. Он почти не участвовал в грабежах и налетах на другие суда, хотя и умел управляться с оружием, в основном лишь зашивал раны матросов, которые возвращались с побоищ уставшие, но довольные. На корабль прибывали дорогие ткани, драгоценности и, естественно, алкоголь, после каждой вылазки в порт почти вся команда праздновала и упивалась вусмерть, и в первый год своей пиратской жизни Джулиан был в их числе, ему не особо нравилось то, что делали эти люди, но ничего изменить он не мог, поэтому просто делал свою работу и просто пил, но к концу года его пьянил уже не ром, ведь он без памяти влюбился в капитанскую дочку. Аксель поначалу не была особо в нём заинтересована, но юноша красиво за ней ухаживал, он был хорошо воспитан, весьма недурён собой, отличался романтичной натурой, был образован, пел и играл на скрипке и сильно выделялся на фоне толпы взрослых мужиков и неотёсанных мальчишек, которых она, как ни старалась, не смогла приучить хотя бы к чистоте и чтению, поэтому и в ней самой вскоре разгорелись чувства, пусть не такие сильные, как у него самого, но они всё же были, в конце концов, в ней кипела горячая пиратская кровь вместе с подростковыми гормонами. Они стали парой, и хотя бы раз в пару месяцев Джулиан звал девушку замуж, им, вероятно, предстояло всю жизнь провести на «Возмездии» бок о бок, Джеймс мог поженить их прямо на палубе в любой момент, но Аксель отказывала, она совершенно не торопилась замуж, ей хотелось как можно дольше побыть свободной.
Свобода была тем, что девушка больше всего любила на этом свете, и в её понятие свободы входили очень многие вещи, она считала, что море принадлежало тем, кто живёт в этом самом море, а не каким-то королям с суши, поэтому закон для неё, как и для всей команды, по которой уже давненько плакала виселица, был не писан. Она обожала свою пиратскую жизнь, была очень воинственной, бросалась в бой наравне с отцом, с наслаждением слушала гром орудий, что смешивался с лязгом шпаг и её собственным смехом, вырывавшимся из груди, на гулянках после битв пила ром, не морщась, от души пела и танцевала на палубе. Аксель сама не знала, что именно больше всего любила в абордажах и рейдах, сражения, или те моменты, когда команда делила между собой награбленное, черт возьми, как же она любила деньги, каждый раз ей казалось, что на кучу золота, что лежала перед ней, можно купить весь мир, при мирных высадках в портах она тратилась на новую чистую одежду, принадлежности для гигиены, чистюлей она была ещё с детства, серебряные украшения, свежие фрукты, предметы уюта для своей каюты и на книги. Девушка во многом отличалась в плане мировоззрения и образа жизни от своей «пиратской семьи», но ей было совершенно всё равно, кто и что об этом думал, Джеймс воспитал в ней силу духа и характера. И разве что больше, чем сражения, золото и развлечения, Аксель любила море. Она была в восторге от него во всех его проявлениях, и когда оно было тихим и спокойным, с его лазурными водами, и когда оно было необузданным и опасным, девушка не боялась штормов, была хладнокровна и наравне со всеми переживала буйство стихии, делая всё, чтобы корабль не затонул. Вероятно, само море и было для пиратки синонимом свободы, она могла часами купаться в прозрачной прохладной воде, когда команда высаживалась где-нибудь, и вот, она с нетерпением ждала момента, когда корабль сбросит якорь у одного из небольших островов, что виднелись впереди.
Трюмы «Возмездия» были битком набиты провизией, алкоголем, драгоценностями и прочим, что команда уволокла с захваченных судов за последние полгода плавания, Джеймс намеревался высадиться на Кубе и сбыть награбленное, а после отправиться на Тортугу, излюбленный остров пиратов, который был будто отдельной планетой, где не существует правил и законов, но корабль был несколько потрёпан, а команда измотана, поэтому, сверившись с картами, капитан вместе со штурманом проложили курс к Кубе через группу небольших островов в Карибском море, они уже несколько лет были перевалочным пунктом для многих судов, на самом крупном, у которого можно было спокойно пришвартоваться, стояли построенные на скорую руку хижины, там команда собиралась провести не больше месяца, отдохнуть, залатать корабль, и снова пуститься в путь.
Джулиан одновременно с нежностью и страстью целовал свою возлюбленную, обнимая её спину своими длинными бледными руками, каждый поцелуй, объятия и прикосновения он ловил с невероятным наслаждением, поскольку она не позволяла юноше большего, но он не собирался давить на неё, поскольку был джентльменом, как вдруг, прямо над его ухом раздался громкий крик ворона, заставивший юношу испуганно отпрянуть:
— Малак! — укоризненно обратился Джулиан к большому, чёрному как ночь, ворону, что сидел на широкополой шляпе Аксель.
Птица была на судне уже около года, ворон прицепился к врачу в одном из портов, спровадить его так и не удалось, поэтому Малак стал вполне себе полноправным членом экипажа и, прежде чем Джулиан успел отчитать его, клацнул клювом прямо перед орлиным носом юноши.
— Ревнуешь? — рассмеявшись, спросила у птицы девушка, когда та переместилась со шляпы на её плечо.
Ворон распушил свои перья, встрепенулся, вспорхнул с плеча пиратки и скрылся меж багровых парусов, улетев куда-то к верхушке грот-мачты. Джулиан со вздохом покачал головой, он почти наверняка подумал что-то вроде: «Несносная птица», на что Аксель усмехнулась и, придерживая почти сносимую ветром, шляпу, бодро направилась к фок-мачте, перелезла через перила и уселась на бушприт, слегка болтая ногами, обтянутыми узкими бордовыми брюками, в высоких черных кожаных сапогах и с восторгом предвкушая высадку на сушу, где она со своей своеобразной семьёй целый месяц будет купаться в море, валяться на пляже, пить ром, петь и танцевать у костра и наслаждаться своей беззаботной пиратской жизнью.